Гарри Поттер и Мальчик-Который-Выжил-Из-Ума (джен)

— Ты поедешь к Уизли? Это же здорово! Я всегда мечтал, чтобы кто-нибудь приехал к нам на каникулы. В смысле, Ремус это делает, но он не считается...

Гарри очень старался не завидовать, но не мог не подумать о Драко. Они были лучшими друзьями, но только в самых наивных мечтах Гарри мог представить себя на пороге малфоевского особняка или Драко — на дорожке, огибающей дуб перед дверью Дома-на-отшибе. Только в самых наивных мечтах он мог представить, что в Сириусе и Нарциссе Малфой вдруг взыграют родственные чувства и они решат наладить отношения. Только в самых наивных мечтах...

— Ага, — Невилл улыбнулся. Они стояли в галерее первого этажа, недалеко от холла. Из приоткрытого окна, выходящего на озеро, шел сквозняк, шевеля его отросшие темные волосы. — Я бы пригласил тебя на лето, но моя бабушка кого угодно с ума сведет.

Гарри удивленно покосился на Невилла. На его памяти, раньше тот не позволял себе плохо отзываться о семье. Невилл заметил его взгляд, пожал плечами и перевел тему:

— Смотри, это не Гермиона там?

Гарри выглянул в окно. Действительно: под деревом у кромки озера виднелась знакомая фигурка в мантии с красной оторочкой. Того и гляди пойдет дождь, что Гермиона там забыла?

— Пойду поздороваюсь, — пробормотал Гарри машинально. И после паузы добавил, как бы оправдываясь: — Давно с ней не разговаривал.

Невилл только кивнул.

На улице было сыро, пасмурно и промозгло. Гарри сделал несколько шагов наперекор бушующему ветру, прокручивая в голове возможное начало разговора. "Привет"? "Давно не виделись"? "Как учеба?"? "Я полный идиот, пожалуйста, прости, что все так испортилось"?

Он не успел пройти и четверть пути, когда стала ясна причина, по которой Гермиона прохлаждалась у озера в такую неприветливую погоду. К берегу, рассекая воду сильными гребками, подплывала другая фигура с короткими темными волосами. Гарри, остановившись на полушаге, молча наблюдал, как Виктор Крам вылезает из воды и вытирает голову протянутым Гермионой полотенцем. Они тут же начали о чем-то переговариваться, но отсюда, конечно, не было слышно ни слова. Гарри покачался с пятки на носок, вздохнул и побрел обратно. Похоже, сегодня — снова не подходящее время.

* * *

— Выглядишь как побитый щенок, — прокомментировал Драко, отрываясь от книги в потертом кожаном переплете. — Неужели опять индивидуальный урок с Грюмом? Ничему ты, Гарри, не учишься.

— Ты просто завидуешь, — Гарри высунул кончик языка.

— Было бы чему, — фыркнул Забини из своего кресла. — Если водишься с психопатами, Поттер, не удивляйся, если однажды утром обнаружишь себя непроснувшимся.

Иногда он забывал, как дружно слизеринцы не переносят Грюма.

— Жаль, что никто не сказал это бывшим мужьям твоей мамаши, Забини, — огрызнулся Гарри, сам от себя не ожидая такого резкого ответа.

Однокурсник лениво поднял бровь.

— Тебя какая веретенница ужалила?

Гарри только махнул рукой. Он был не в настроении.

— А я знаю, в чем дело, — Гарри поморщился от визгливого голоса Паркинсон. — Ты так и не помирился со своей занудой Грейнджер, верно?

Драко снова оторвался от чтения, чтобы картинно закатить глаза.

— Да, Пэнси, мы все знаем, в чем дело, но у нас хватает такта не говорить об этом вслух. Есть такая штука, называется дружеская солидарность.

Паркинсон обиженно надула губы, а Гарри решил, что с него хватит. Наргл их всех раздери, здесь хоть кому-нибудь нет дела до его личных проблем?

— Ни с кем я не ссорился, ясно?! — рявкнул он, рывком вставая с кресла, на которое сел только минуту назад. Он никак не мог отделаться от ощущения, что к их разговору прислушивается вся общая гостиная. — Может, займетесь своими делами? Вас послушать, так "СС" у нас на гербе означает не "Салазар Слизерин", а "Сборище Сплетников".

Забини свистнул ему вслед, когда Гарри, полный праведного негодования, прошел мимо него и скрылся за дверями спальни четверокурсников. Все еще кипя от злости, он скинул ботинки и прямо в мантии рухнул на кровать. Но гнев быстро сошел на нет, оставив за собой только тяжелое вязкое разочарование.

Скрипнула дверь.

Не открывая глаз, Гарри буркнул:

— Катись к нарглам, Забини.

— Сам катись, — ответил Драко дружелюбно и не спрашивая разрешения сел на край его кровати. Матрац прогнулся под его весом. — Серьезно, Гарри, тебе нужно расслабиться. Ты скоро сам себя изнутри сожрешь, а мы все уже поставили круглые суммы на то, что ты станешь победителем Турнира.

— А, — сказал Гарри едко. — Это объясняет, почему всех вдруг так волнует мое расположение духа.

Послышался еле слышный вздох.

— Или, — произнес Драко таким тоном, будто выдвигал невероятную и ничем не подтвержденную гипотезу, — кому-то правда может быть не все равно.

— Я знаю, что тебе не все равно, — пробормотал Гарри. — Я не тебя имел в виду.

— Я тоже.

Это заставило Гарри открыть глаза и приподняться на локте. Драко снисходительно улыбался.

— Открою тебе страшную истину, Гарри: я не единственный, кому на тебя не плевать. Забини может вести себя так, будто ему на всех плевать, но даже он немного к тебе привязан. Мы четыре года живем в одной спальне, ходим на одни уроки, думаешь, это ничего не значит?

Гарри знал, что он прав, но не мог удержаться от хмыканья. Сложно было представить Забини, проявляющего приязнь к кому-то кроме своей кошки. И все-таки на душе стало легче.

— Может быть, мне просто нужно смириться с тем, что ничто не вечно, — Гарри сел, откидывая со лба заслонившую очки челку. На каникулах надо будет попросить Сириуса немного подкорнать ему волосы...

— Может быть, — легко согласился Драко. Слишком легко. Гарри покосился на него с неудовольствием.

— Ты пропустил свой отличный шанс сказать, что уж ты-то будешь моим лучшим другом всегда.

— "Всегда" это очень серьезное слово, — Драко говорил шутливым тоном, но его плечи слегка напряглись. — Вдруг в следующем году ты решишь стать любимчиком профессора Макгонагалл? Такого оскорбления нашему факультету я тебе простить не смогу.

Гарри вздохнул.

— Вот почему мне нравятся гриффиндорцы, — сказал он негромко. — Гриффиндорец бы не раздумывая ответил "всегда".

Во взгляде Драко мелькнула растерянность. Он словно не сразу понял, в какое серьезное русло вдруг повернул разговор. Затем его лицо скривилось в презрительной гримасе.

— И много пользы будет от того, что пустоголовый гриффиндорец брякнет что-то не подумав? Зато слизеринец уважает себя и собеседника достаточно, чтобы признать: никто не знает, какие карты подкинет будущее.

Гарри не ответил, сосредоточенно разглядывая серебряную кисточку на темно-зеленом пологе. Драко нахмурился, неудачно маскируя беспокойство.

— Ты думаешь, я не хотел бы сказать "всегда"? — спросил он тихо. — Ты мой лучший друг, но я надеюсь, что мне никогда не придется выбирать между тобой и моей семьей. Я никогда по-настоящему не думал, что будет, если...

"Если Темный Лорд вернется".

Драко не произнес это, но Гарри понял без слов. Как и другую невысказанную мысль. Малфои всегда выбирают свою семью.

— Я знаю, — мягко сказал Гарри. — И знаешь? Мне плевать. Я всегда буду твоим другом, Драко.

Если хоть что-то он мог сделать правильно... Если хоть что-то он действительно хотел сохранить...

Секунду Драко выглядел совершенно растерянным. Потом прыснул, пряча за насмешкой какое-то другое чувство. Гарри не мог его винить.

— Твой крестный безнадежно испортил тебя своим гриффиндорским воспитанием.

— Ага, — согласился Гарри беззаботно. И дал волю гриффиндорской части своей души: обрушил подушку на безупречно зализанную белобрысую голову.