Гарри Поттер и Мальчик-Который-Выжил-Из-Ума (джен)

Отъезд из Хогвартса пришелся на первый солнечный день в череде пасмурных. На всю школу дохнуло весной, и Гарри сам подивился своему светлому настроению. Раньше, встречать каждый новый день с радостным возбуждением было естественно, но последнее время... Ну да, забот навалилось многовато.

До отбытия Хогвартс-экспресса еще оставалось достаточно времени, и Гарри, чтобы не сидеть на месте, решил прогуляться по школе. Он сам не понял, каким образом ноги вынесли его к кабинету Грюма. Просто задумался о встрече с Сириусом, потом о Карте Мародеров, и вот...

Гарри давно здесь не был, с того самого дня, когда попросил научить его невербальной магии. Не то чтобы он начал избегать Грюма — просто не было случая. Гарри много думал о том, что произошло. О том, что он видел. Ту сторону матерого неприветливого экс-мракоборца, которую тот нечасто демонстрировал другим — ту, что вылезла, когда он понял, что перегнул палку, ту, что заставила его проявить заботу. И может быть, Гарри действительно показалось, что Грюм наслаждается происходящим. Конечно, в нем была тьма — к сожалению, здесь ничего нового, она была почти у всех дорогих Гарри людей. Тьма плескалась в глазах Сириуса холодными ноябрьскими вечерами, тьма не давала Снейпу хоть раз в жизни расслабиться и позволить себе поверить, что кто-то может искренне его любить, тьма высасывала жизнь из Ремуса в ночи перед полнолунием. Даже за плечами у Драко скапливались темные тучи. И был еще Невилл... Но любую тьму можно рассеять. Если не верить в это, какой тогда смысл?

Кабинет Грюма был залит ярким солнечным светом. Окна стояли нараспашку — даже самый угрюмый человек в Хогвартсе не смог воспротивиться соблазну полюбоваться весенне-голубым небом. Сам хозяин кабинета сидел за столом, водрузив на него ноги — и настоящую, и деревянную, — и лениво поигрывал волшебной палочкой. Удивленным визитом он не выглядел — ну да, может ведь видеть сквозь стены.

— Замечательная погодка, верно, Поттер? — Грюм поприветствовал его кривой ухмылкой. — В такие приятные деньки обычно и случаются самые неприятные вещи.

— Ну зачем же прямо с порога, — пробурчал Гарри. Он сделал шаг к раскрытому окну, но Грюм тут же его окликнул:

— Не советую, парень. Там сейчас столько защитных барьеров, что лучше даже не пытайся.

— Защитные барьеры на окнах?

— За роскошь подышать свежим воздухом приходится платить, — Грюм кивнул на свободный стул, примостившийся возле его стола. — Я предпочитаю платить постоянной бдительностью, а не своей жизнью.

Это был перебор даже с его стороны, но Гарри только пожал плечами и сел на предложенное место. Повинуясь движению палочки, из настенного шкафа выскочили чайник с чашкой.

— Так в чем дело? — Грюм без труда мог готовить чай ленивыми взмахами палочки и говорить одновременно. Гарри мог только завидовать такому бездумному контролю над своей магией. — Пасхальные каникулы не такие уж долгие, чтобы устраивать слезливое прощание.

— Да? — не выдержав, съязвил Гарри. — Я не был уверен, что за время нашего расставания вы не умрете от одиночества. Не то чтобы кроме меня кто-то зайдет вас проведать.

Хм. Ну ладно, может быть, в глубине души он все еще не до конца простил Грюму свой сломанный нос. Что, конечно, не являлось достойной причиной рисковать здоровьем, попусту огрызаясь на человека, который мог за долю секунды обрушить ему на голову какое-нибудь проклятие.

Но к облегчению Гарри, Грюм запрокинул голову и хрипло расхохотался.

— Это правда, Поттер, — выдохнул он и магией подтолкнул к Гарри чашку с готовым чаем. — Но не тешь себя иллюзией, что одиночество меня пугает.

Гарри отхлебнул обжигающей жидкости и поморщился.

— Совсем нет? — в это было сложно поверить. — Неужели вам совсем это не нужно? Друзья? Семья?

Грюм помрачнел.

— По-настоящему ты можешь защитить только одного человека, — произнес он отрывисто. — Себя. Знаешь, почему мракоборцам не рекомендуется иметь семью?

Гарри хотел сказать "догадываюсь", но не смог выдавить из себя ни слова.

— У нас в аврорате был один парень. Ему как раз перевалило за тридцать, а это для мракоборца уже достижение. Он был хорош, — Грюм вытащил из-под плаща флягу, задумчиво потряс ее и сделал большой глоток. — Но не настолько хорош, чтобы предугадать все. Он возглавлял команду, с которой они несколько месяцев шли по следу группировки темных магов — ребята проводили... специфические жертвенные ритуалы, но я избавлю тебя от подробностей, если только ты не горишь желанием потерять сон на ближайшую неделю. И вот наши почти загнали их в угол, кольцо сжималось, и все сложилось бы отлично, если бы те не вышли на семью этого моего знакомого. Видишь ли, у него были жена и дочь.

Несмотря на солнечный день и горячий чай, Гарри вдруг стало очень холодно. Грюм, заметив, как он поежился, едва заметно кивнул.

— Не напрягайся, я не буду расписывать все в красках. Скажу только, что тому парню стоит отдать должное. Когда шантаж начался — очень грязный и очень кровавый шантаж, — он совершил самоубийство.

Гарри медленно отставил чашку — ему перехотелось пить.

— Оставшаяся команда перебила всех до единого, — закончил Грюм почти мягко. — Так что, отвечая на твой вопрос, нет, я никогда не хотел семью. Не то чтобы я вообще видел много счастливых семей, если на то пошло, так что не думаю, что я многое теряю.

Гарри подумал о Сириусе и мысленно покачал головой. Грюм даже не представлял, насколько многое.

Он кашлянул, чувствуя острое желание сменить тему.

— Вообще, я зашел спросить про Карту.

Грюм приподнял брови.

— В смысле, вы что-нибудь узнали? Про Каркарова, например? Она вообще как-то помогает?

— Помогает, Поттер, — Грюм почесал подбородок. — Больше, чем ты думаешь. Хотя бы тем, что мне больше не нужно проводить бессонные ночи за патрулированием коридоров Хогвартса, если я могу проводить их за бдением над твоей Картой. Как ни крути, очень полезная штука. К слову о Каркарове, я видел, он недавно заглядывал на урок к старине Снейпу. Что он хотел?

Гарри поджал губы. Грюм сам заговорил об эпизоде, который не давал ему покоя, но что-то не давало Гарри заговорить. У Каркарова были какие-то дела со Снейпом. Он действительно ворвался к ним посреди урока зельеварения, стал требовать, чтобы Снейп с ним поговорил... Это не могло не разжечь в Гарри любопытство, но он прекрасно понимал, как взбесится Снейп, если застанет его за подслушиванием. Это, и...

(И какая-то часть Гарри почему-то отчаянно боялась узнать правду.)

— Просто хотел поговорить, — наконец, буркнул он. — Не знаю зачем.

Грюм фыркнул.

— Парочка старых друзей снова спелась. Нечему удивляться.

— Они не могли быть друзьями, — резко возразил Гарри. — Снейп бы не... — он осекся.

Так ли много он знал о прошлом Снейпа? И... В тот вечер, когда Гарри узнал, что Каркаров бывший Пожиратель Смерти и был до глубины души возмущен этим, разве не вел себя Снейп немного странно? Может ли быть, что Каркаров когда-то действительно был его другом?

— Дамблдор предпочитает, чтобы о некоторых вещах в стенах этой школы не говорили, — Грюм прищурился, постукивая себя пальцем по щеке. — Я считаю, что правду прятать глупо, но если таково желание директора, я подчинюсь его воле. Но на твоем месте, парень, я бы задал старине Снейпу пару неудобных вопросов.

Гарри вздохнул. Видимо, придется помахать платочком надежде, что раз Третий тур далеко, беспокоиться пока не о чем.

— Ладно, иди отсюда, — Грюм махнул рукой. — Еще пропустишь поезд. Оглядывайся почаще и не щелкай клювом. Постоянная бдительность.

Что-то в его тоне вызвало у Гарри улыбку. Сириус сыпал своими советами на прощание почти с такими же интонациями.

Он вспорхнул со стула и торопливо попрощался. Пора возвращаться домой.