Гарри Поттер и Мальчик-Который-Выжил-Из-Ума (джен)

Дом-на-отшибе, как следует из его названия, действительно находится на отшибе мира, по ощущениям так точно. С трех сторон его окружает лес, самую малость недостаточно густой, чтобы начать казаться зловещим. К югу лес редеет и расступается, уступая место дороге, ведущей вдаль, но этой дорогой пользуются нечасто: жители дома предпочитают путешествовать через каминную сеть. До ближайшего населенного пункта — полдня ходьбы от дома, и почти наверняка вечность — оттуда до дома, таким количеством защитных чар укутан Дом-на-отшибе. Жизнь превратила его хозяина в слегка-параноика.

Сам Дом-на-отшибе бросает вызов всем традиционным представлениям о том, как должен выглядеть дом, где проживают два последних отпрыска двух благородных магических семей.

Первый этаж дома сложен из красного кирпича и расписан таким количеством граффити, что его смело можно отправлять в музей современного искусства. К сожалению, в магической Британии музей современного искусства пока не открыли, а отправлять такое в маггловский значило нарушать Международный Статут о Секретности 1689 года, поскольку граффити зачарованы на непрерывное движение. Сияя всеми цветами радуги, олени здесь гоняются за львами, лохматые псины разъезжают на мопедах, грифоны бьются в воздухе с гиппогрифами, драконы извергают столбы дыма и пламени, а одинокий волк самозабвенно воет на кусок сыра.

Второй этаж построен из темного дерева и превосходит по площади первый: не развалиться ему помогают в меньшей степени деревянные подпорки и в большей — магия. Окна на втором этаже постоянно открываются и закрываются со звучными хлопками без всякого постороннего вмешательства. В этом доме не любят тишину.

Венчает всю эту конструкцию скошенная крыша ярко-красного цвета. Под ней находится чердак: с пылью, пауками и кучей позабытых безделушек, как и положено любому уважающему себя чердаку.

На первом этаже располагаются кухня-столовая, гостиная-библиотека и кладовка-гараж. На втором — четыре спальни: хозяйская, детская и две гостевые, и ванные комнаты. Под домом находится погреб, из которого даже в самые жаркие дни тянет приятной прохладой.

Кривое узловатое дерево вызывающе растет прямо напротив входной двери: чтобы попасть в дом, приходится обходить его по полукругу. К его нижней ветке привязана деревянная качель, зачарованная покачиваться даже тогда, когда на ней никто не сидит. Но прямо сейчас у качели есть наездник.

Так выглядит Дом-на-отшибе — текущая резиденция Сириуса Блэка и Гарри Поттера.

Гарри раскачивался на качели с твердой решимостью сделать солнышко в пятый раз за сегодняшнее утро. Обычно он не занимался одним и тем же монотонным занятием так долго, но сегодня — он это понимал, — за что бы он ни взялся, от тянущего ощущения скуки избавиться не выйдет.

Дома он был один, но скучал не из-за этого: когда шесть лет своей жизни проживаешь в такой глуши в обществе единственного другого человека, который дрыхнет в среднем еще часов пять после того, как сам ты обычно просыпаешься, волей-неволей привыкаешь развлекать себя сам. У Гарри не было с этим проблем: в Доме-на-отшибе всегда была уйма всяких интересных занятий. Он мог кататься на своей игрушечной метле в погоне за снитчем, лазать по деревьям, читать книжки, готовить обед, играть в волшебные шахматы против себя самого, просматривать и пересортировывать свою тщательно отобранную коллекцию карточек со знаменитыми игроками в квиддич и чуть менее тщательно отобранную коллекцию карточек из-под шоколадных лягушек, возиться с одной из сотен магических головоломок или просто забавных игрушек, которые ему купили или заказали по почте и еще много, много чего. В пределах разумного Гарри получал все, что только мог захотеть, поэтому скучно одному ему не было.

Причина была в другом: скучно становится, когда ты очень ждешь какого-то события, а оно все не происходит.

Сегодня было 31 июля 1987 года.

Сириус отправился в Лондон за подарком на седьмой День рождения Гарри. И Гарри не мог дождаться, когда же он узнает, что это за таинственный сюрприз, из-за которого Сириус отошел от традиции просто брать Гарри с собой в Косой переулок и покупать ему совершенно любую приглянувшуюся вещь на выбор. (Так в свое время Гарри стал обладателем ослепительно сияющей детской мантии кричащих цветов, огромного шоколадного торта в человеческий рост, снитча из настоящего золота и полного собрания Кембриджской истории квиддича.)

Гарри сделал пятое солнышко и начал подумывать о шестом, когда в небе появилась стремительно увеличивающаяся черная точка. Черная точка приближалась и с ней приближался чудовищный рев, всегда ассоциирующийся у Гарри с ревом дракона и потому приводивший его в неописуемый восторг.

Он спрыгнул с качелей в точно рассчитанное время, чтобы Сириус успел соскочить со своего мопеда и поймать крестника в объятия.

От кожаной куртки Сириуса, которую он принципиально надевал во все те места, где нормальные люди обычно пользуются возможностью пощеголять мантиями, пахло мопедом, пылью и собачьей шерстью — эта смесь запахов всегда ассоциировалась у Гарри с домом.

— Не взорвал наше скромное жилище без меня? — спросил Сириус с широкой улыбкой. Как будто Гарри не знал, что из них двоих именно у Сириуса больше шансов взорвать дом, если оставить его без присмотра.

— Может, в другой раз, — Гарри широко улыбнулся в ответ.

— Эх!

Сириус нахмурил брови, словно по учебнику изобразив разочарование, и они оба рассмеялись. Потом Гарри строго спросил:

— В этот раз ты не сел на мой торт?

За всю историю доставки днерожденских тортов имени Сириуса Блэка такое происходило только один раз, но Гарри гордился своей хорошей памятью. Сириус успокоил его, продемонстрировав картонную коробку без единой вмятины.

Но внимание Гарри уже было приковано к другому предмету: продолговатому свертку, оставшемуся на сидение мопеда. Там, конечно, могло быть что угодно, но в сознании Гарри продолговатые свертки были неразрывно связаны только с одним. Что-то внутри сладко запело: метла.

Гарри подергал Сириуса за подол куртки.

— Я могу открыть? — спросил он, даже не пытаясь спрятать волнение. — Я же могу открыть сейчас?

Если Сириус скажет подождать до праздничного ужина... Гарри сделал самый мощный Умоляющий Взгляд, на который был способен. И это сработало именно так, как должно было сработать.

Сириус кивнул и сделал картинно-широкий пригласительный жест.

Гарри не надо было просить дважды. Пустив в ход пальцы, а кое-где и зубы, он в мгновение ока расправился с оберткой.

Это была не метла.

Это была Метла.

Или даже МЕТЛА.

Настоящая гоночная метла, Нимбус-1700.

У Гарри перехватило дух.

— У них не было размера под таких низких игроков, поэтому пришлось делать индивидуальный заказ для "моего друга-гоблина, который очень хочет научиться играть в квиддич", — Сириус выглядел очень довольным собой, и у него было на это право, о да, он только что в очередной раз подтвердил свое звание Лучшего Крестного Отца в мире.

Гарри успел крикнуть "спасибо!" за секунду до того, как его тело практически по собственной воле оседлало метлу, и ноги как бы сами оттолкнулись от земли.

В лицо ударил порыв ветра.

Гарри оторвался от земли с такой скоростью, какой сам не ожидал. В какой-то книге говорилось, что новая метла — как новая лошадь: объезжать надо осторожно и быть готовым ко всему. Но Гарри и так был готов ко всему, летать для него было так же естественно, как дышать.

Пальцы вцепились в гладкое отполированное древко, новенькое, без единой щербинки, и Гарри заложил крутой вираж, опустился к самой земле, пронесясь мимо апплодирующего Сириуса и обдав его волной воздушных потоков, снова взмыл ввысь и описал несколько головокружительных кругов вокруг дома. Небо было над головой, и вот вдруг под ногами, и вот, снова над головой.

Метла откликалась на каждое его движение, и это ни в какое сравнение не шло с его детскими метлами.

Скорость.

Свобода.

Грудь стиснуло от восторга, и на глазах выступили слезы: то ли от ветра, то ли от затопившего все сознание чувства блаженства. Гарри знал, что мог бы летать так весь день: он бы не устал и ему бы не надоело.

Но было еще кое-что важное, что он должен был сделать.

Гарри спрыгнул с метлы, краем сознания отметив плавность торможения. Земля приятно спружинила под босыми ногами, и Гарри, не разрывая движения, прыгнул Сириусу на шею, крепко прижавшись к его заросшей щетиной щеке.

— Ты станешь самым великим игроком в квиддич, — пообещал Сириус торжественно. Гарри с удивлением обнаружил, что сердце у него колотится так же часто и гулко, как у самого Гарри.

— Лучше, чем папа? — спросил Гарри тихо.

Сириус мягко усмехнулся.

— Тут придется постараться, но я думаю, у тебя получится. Держу пари, даже Джеймс так не летал в семь лет.

Гарри зажмурился от удовольствия, старательно игнорируя легкий укол печали. Он никогда не сможет спросить у папы, летал ли он так в семь лет.

Но...

У него был Сириус, а впереди ждал праздничный ужин. Ему исполнилось семь, и уже скоро, через какие-то четыре года он отправится в Хогвартс.

Крепко сжав широкую ладонь крестного, Гарри потянул его в дом.

Он уже знал, что загадает сегодня, когда придет время задувать свечи.