Гарри Поттер и Мальчик-Который-Выжил-Из-Ума (джен)

За какой-то один вечер на Невилла навалилось столько всего, что голова шла кругом.

После ужина Малфой подкараулил его в коридоре и пальнул заклятием склеивания ног. Как назло, рядом не оказалось ни учителей, ни других гриффиндорцев, и еще какой-то участок коридора Невиллу пришлось совершенно по-идиотски пропрыгать под язвительные комментарии внутреннего голоса, после чего он наткнулся на Гарри, который, конечно, поспешил наложить контрзаклятие. Иногда Невилл задавался вопросом, когда его сокурсники успевали учить все эти дополнительные заклинания. Он сам с трудом успевал даже за основной программой профессора Флитвика.

— Спасибо, — пробормотал Невилл неловко. Буркнул, уже мрачнее: — Ненавижу Малфоя.

— О. Он сегодня, э-э, немного в расстроенных чувствах, — Гарри явно почувствовал себя неловко. Ну да, они же были друзья не разлей вода. — В этом есть и моя вина тоже, так что...

Невилл покачал головой. И нравилось же некоторым взваливать на себя чужую ответственность.

— Знаешь, — продолжил Гарри задумчиво. — Возможно, я знаю способ тебя приободрить.

А потом выяснилось, что у Гарри есть мантия-невидимка.

И что он предлагает Невиллу нарушить правила и остаться в коридорах после отбоя.

Тот ни за что бы не согласился, если бы не кипел от обиды на Малфоя и злости на самого себя. Может быть, пора уже было преодолевать собственную бесхарактерность. Завтра он должен будет сесть на Хогвартс-экспресс и отправиться к бабушке, а уж там точно о прогулках после отбоя нечего будет и думать.

Гарри привел его в комнату с большим зеркалом, причем двигался он в этой комнате с такой непринужденностью, словно это был его дом родной, да и на зеркало смотрел с нежностью. И вскоре Невилл понял почему.

На секунду он увидел там своих родителей, Фрэнка и Алису Лонгботтом, и себя рядом с ними, без шрама на лбу. Но только на секунду.

Затем в голове с неожиданной яростью взвился внутренний скептик:

"Что за чушь?! Это не может быть правдой!"

И отражение вдруг пошло рябью. А когда Невилл осмелился вглядеться в Зеркало снова, оно показывало уже совсем другую картину.

Сначала Невилл подумал, что это какой-то незнакомый человек, но затем заметил шрам на лбу, и все стало ясно. Это был он, но не он в то же время: юноша, значительно выше, очень отощавший и побледневший. На лице застыло мертвенно-надменное выражение, плечи гордо расправлены, подбородок вздернут. Руки сжимали длинную чужую палочку. Невилл встретился взглядом со своим отражением, и глаза по ту сторону зеркала вдруг сверкнули багрянцем.

Крик застрял у Невилла в горле.

Зажмурившись, он бросился прочь.

Гарри озадаченно проводил умчавшегося Невилла взглядом. Он начинал замечать некоторую закономерность. Может, это с ним что-то не так?

Гарри растерянно потер лоб и пробормотал:

— Ну не Гермионе же предлагать проверить.

Ответом ему послужил чей-то мягкий смешок.

Гарри подскочил на месте и зашарил по карманам в поисках волшебной палочки. А потом до его мозга дошло, кто именно восседает на парте у стены комнаты.

— Извини, Гарри, но я чувствую необходимость вмешаться до того, как ты приведешь сюда всю школу, — дружелюбно сообщил Альбус Дамблдор.

Гарри обескураженно молчал. Сейчас Дамблдор спросит, почему он не в постели, и вряд ли в этом случае удастся перевести стрелки встречным вопросом "а почему не в постели вы?", как советовал ему поступать Драко в затруднительном положении.

— Я думаю, излишне спрашивать, почему ты не в постели в такой час, — продолжил Дамблдор все тем же дружелюбным тоном.

Нет, еще хуже, он даже спрашивать не собирался.

Гарри запаниковал и выдал первое, что пришло на ум — встречное:

— Видимо, мне тоже не стоит спрашивать, почему не в постели вы, сэр.

О Мерлин.

Он серьезно это сказал?

Даже Сириус не поверит, когда узнает.

Гарри испуганно посмотрел на Дамблдора, но тот только рассмеялся, покачав головой. Голубые глаза за очками-половинками радостно сверкали.

— Да, Гарри, думаю, не стоит.

Спохватившись, Гарри убрал палочку обратно в карман.

Полгода в обществе других слизеринцев плохо на него влияли — почему он вообще так испугался Дамблдора? Сириус и Ремус всегда говорили о нем с большим уважением и любовью, и Гарри сомневался, что Мародеров ни разу не ловил за ночными прогулками сам директор.

Да, хорошие манеры первокурсников явно волновали Дамблдора в последнюю очередь. Он задумчиво созерцал что-то за спиной Гарри.

— Я вижу, ты уже догадался, что показывает это Зеркало, не так ли?

Ах да. Зеркало.

— Я так думал, — ответил Гарри неуверенно. — Но сейчас уже не знаю, не ошибся ли. Вы, получается, видели, как отреагировал Невилл.

— Нет-нет, Гарри, ты понял все правильно, — успокоил его Дамблдор. — Зеркало Еиналеж действительно показывает нам сокровенные желания нашей души. Но в этом и его опасность. Ты, Гарри, хочешь увидеть своих родителей здоровыми, и это очень простая и очень чистая мечта. Но есть и желания другого рода — и осознание их может больно ударить по людям определенного склада. Иногда неспособность принять свои настоящие желания сводит людей с ума скорее любых заклятий.

Гарри задумался.

Что такого страшного мог увидеть Драко? И уж тем более — Невилл?

— А вы знаете... — он запнулся, но Дамблдор понял.

— Я не знаю, что увидел в Зеркале Невилл или юный Малфой. У меня есть определенные догадки — одна вселяющая надежду и одна — напротив, — но это только догадки.

Догадки — это все-таки больше, чем ничего, тем более если это догадки Альбуса Дамблдора. Но Гарри не стал настаивать. Он понимал, что Дамблдор не сказал бы ему, даже если бы знал наверняка.

А еще — Дамблдору было известно, что вчера сюда приходил Драко?

— Вы были здесь и вчера, — сказал Гарри уверенно.

Возражений не последовало.

— И позавчера, верно, профессор?

А вот это был выпад наугад, скорее интуитивный, чем обоснованный доводами рассудка, но Дамблдор снова не возразил. Гарри вдруг вспомнил поговорку: "все коридоры Хогвартса ведут к директору". А случайно ли он нашел эту комнату?

— Признаться, сначала я был удивлен твоим выбором, — сказал Дамблдор негромко. — Среди твоих друзей Драко Малфой далеко не в первую очередь создает впечатление человека, у которого могут быть неисполнимые желания. Похоже, ты оказался проницательнее меня.

— Я не думал ни о чем таком, — возразил Гарри неловко, не желая принимать незаслуженную похвалу. — Драко мой лучший друг, естественно, я сначала подумал о нем, а не о Невилле.

Это же не было упреком, верно? Вряд ли дружная неприязнь факультета Слизерин к директору Хогвартса могла быть взаимной — Дамблдор все-таки не того масштаба человек.

Развеяв его опасения, Дамблдор кивнул.

— Дружба это всегда прекрасно. Я уверен, школьные годы Сириуса Блэка оказались бы куда более несчастливыми, не окажись рядом с ним твоего отца. Иногда, впрочем, дружба может кончиться довольно трагично, но я последний, кто осудил бы тебя за стремление верить в лучшее в людях — я и сам по-прежнему имею привычку так делать, — взгляд Дамблдора на миг затуманился, но, моргнув и снова взяв себя в руки, он продолжил: — Завтра это Зеркало перенесут в другое место.

Слова отдались в голове тяжелым чугунным звоном.

— Перенесут? Почему?

Значит, не зря он боялся... Но это же нечестно! Почему нельзя просто оставить Зеркало в покое? Разве оно кому-то мешает? Нет, наверное, просто нужно директору для других целей, но тогда...

— А куда его унесут? Как вы думаете, я мог бы...

— Нет, Гарри, — прервал его Дамблдор тихо, но твердо. — Я бы не хотел, чтобы ты когда-либо смотрелся в него снова. Мираж Зеркала Еиналеж сладок, но мечты — это всегда только мечты. В них нет правды, нет настоящей жизни...

— Я знаю! — перебил Гарри, от злости позабыв о том, кто перед ним. Его волновало только Зеркало. — Вы думаете, я могу хоть на секунду забыть о том, что мои родители никогда не покинут больницу Святого Мунго? Это же мой единственный шанс увидеть их здоровыми, как вы не понимаете?!

Дамблдор медленно покачал головой, вдруг постарев на глазах. Его голос стал глубже, печальнее:

— Понимаю ли я? Молодым свойственно забывать, что не только они терпят потери. Но Зеркало не вернет Джеймсу и Лили их здоровье, как не может вернуть мне мою семью.

Гарри будто бы выплеснули в лицо струю ледяной воды. Под прошибающим холодом осознания пламя его гнева съежилось и погасло, оставив за собой только жгучее чувство стыда.

— Я не знал, — прошептал он потрясенно. — Сэр, простите, честное слово, я не подумал об этом.

Дамблдор не выглядел рассерженным или осуждающим, и от этого чувство раскаяния сделалось еще более невыносимым. Конечно, за свою долгую жизнь Дамблдор потерял куда больше, чем Гарри мог себе даже представить — ну почему он не подумал, прежде чем говорить такое?

— Твои извинения принимаются, но мне важно не это, — от пронизывающего взгляда ярко-голубых глаз Гарри сделалось немного не по себе. — Мне кажется важным, чтобы ты понял урок, которому учит нас Зеркало Еиналеж. Как думаешь, ты будешь в порядке?

Будет ли он в порядке?

Завтра он сядет в Хогвартс-экспресс. Он поедет домой. Увидит Сириуса, который ждал его эти долгие четыре месяца.

— Да, — прошептал Гарри едва слышно. — У меня есть семья, к которой я возвращаюсь.

Дамблдор улыбнулся ему.

— Тогда тебе лучше отправиться в спальню. Боюсь, профессор Снейп не придет в восторг, если узнает, что его подающий надежды подопечный без присмотра разгуливает по школе ночью. Что бы об этом ни думал твой крестный.