Дело Гермионы (джен)

После урока Люпин не стал расспрашивать, что это было, чем заслужил непередаваемую благодарность с моей стороны. Несмотря на всю подготовку, вид семьи выбил меня из колеи, и в тот день все валилось из рук до самого вечера. На дополнительной Трансфигурации МакГонагалл поставила мне это на вид, но что тут поделаешь, если и вправду не получалось сконцентрироваться? Уже завтра возьму себя в руки, но сегодня позволил себе немного расклеиться.

Чего там боялись одноклассники, не смотрел, но мастерский ход со стороны Люпина все же оценил.

Тут тебе и практика пополам с магией — то, чего не хватает детям, и сразу выяснение, кто чего боится, и помощь в преодолении страхов. Интересно, все оборотни такие психологи или исключительно Ремус Люпин — в силу обстоятельств жизни и работы в Ордене?

В субботу за завтраком Невилл рассказывает о Маггловедении, которое он посещал, пока мы занимались УЗМС. Предмет ему понравился, в отличие от Гарри, который уже возненавидел Прорицания. Ну да, кому понравится, когда тебе сходу смерть предсказывают? Пусть даже преподаватель ошибается каждый год, все равно слышать "Скоро ты умрешь!" малоприятно.

На Маггловедении никто никому смерть не предсказывал, а преподаватель, профессор Чарити Бербидж, рассказывала крайне увлекательно. Блондинка в возрасте, как охарактеризовал ее внешность Невилл. Смутно припомнил, что вроде пару раз видел ее в коридорах, в отличие, кстати, от той же Сивиллы Трелони, которая из своей пророческой башни вообще не выходит.

Используется у них там учебник "Быт и нравы британских магглов" за авторством Вильгельма Вигворта, а сама Чарити с искренним энтузиазмом убеждала учеников — набралось их целых девять, и все маги! — что магглы и маги, в сущности, очень похожи. Ну, понятно и знакомо, в двадцатом веке идеи о том, что негры тоже люди, а все люди — братья, невзирая на цвет кожи, разрез глаз и происхождение, получили широчайшее распространение.

На первом уроке ученикам провели краткий экскурс в историю Британии, или, выражаясь точнее, маггловской Британии. Откуда взялось государство на островах и чего достигло в своей истории. Послушав Невилла, не нашел к чему придраться, так как историк из меня никакой, но кто мешает взять обычный школьный учебник и уточнить? В сущности, этот экскурс в историю был нужен, чтобы подвести рассказ к нашим дням и перейти к "нраву и быту магглов". Интересно, объяснения там будут из разряда тех, которые регулярно выдавал Артур Уизли?

Или он просто так шутил, а в магглах разбирается?

Невилл, поглощая овсянку, рассказывает, что собственно до учебника "быта и нравов" они еще не дошли, но профессор Бербидж обещала все подробно рассказать, а экзамен по предмету будет включать визит в город и демонстрацию того, насколько ученик-маг способен притвориться магглом. Невольно хмыкаю на этом месте, думая, что для магглорожденных предмет Маггловедение — чистая халява, ну что тут такого — пройтись по городу, совершить пару покупок, задать несколько вопросов прохожим и так далее? Быт и нравы — тут, конечно, сложнее, но только потому, что не было у меня британского детства, хе-хе. Обычный ребенок из обычной семьи наверняка не испытает никаких проблем в этом вопросе. Разве что если в учебнике — чушь, и преподаватель требует отвечать по учебнику, вот тут у магглорожденных вполне может порваться мозг, но, судя по описанию, Бербидж не такая, да и на предмет записались потомственные маги.

Надо будет как-нибудь почитать про "быт и нравы магглов", это может быть забавно.

Посвятив утро субботы текущим делам и неспешной, вдумчивой разминке с тренировкой — физическую форму не теряем! — после обеда отправляюсь с визитом к директору. Горгулья, скептически осмотрев мою мантию и тело под ней, нехотя отодвигается в сторону. Пароль не спрашивает, хвала магистрам, а то я как-то забыл спросить, и директор ничего не написал. Хотя, впрочем, можно было бы протез предъявить, типа особой приметы, но, как обычно, соображаю это уже потом, постфактум. Поднявшись по винтовой лестнице, уже в четвертый или пятый раз за время учебы в Хогвартсе попадаю в кабинет директора.

При этом посещал я его исключительно по делам, а не за нарушения, и в общем, даже можно сказать, уже привык. Все те же столики, приборы, книги, храпящая Шляпа, только феникс Фоукс помолодел. Кстати, у меня же где-то его перо припрятано! Надо будет использовать для экспериментов, потом как-нибудь.

Директор на месте и приветствует меня кивком.

Дамблдор спокоен, непроницаем и улыбается не только в бороду, но и глазами из-под очков-полумесяцев. В общем, образ доброго дедушки отработан на все сто четыре процента, но, как говорится, судите не по словам, а по делам. В кабинете какой-то странный запах, что-то неуловимо знакомо-химическое. Оглядываюсь: стулья и кресла в некотором беспорядке, ага, ага, по ходу пьесы, здесь было совещание преподавателей. Тех, которые в Орден входят.

— Садись, Гермиона, — Дамблдор делает приглашающий жест. — Разговор будет долгим.

На столе появляется отлично знакомое мне письмо. Итак, все-таки крестражи.

— Ты, наверное, уже догадалась, что я сейчас разговаривал с остальными членами Ордена, находящимися в Хогвартсе, и разговор этот был очень непростым. Правильно, из-за этого письма. Поступали предложения даже допросить тебя с применением сильнодействующих средств. Извлечь воспоминания насильно нельзя, но зато можно вторгнуться в чужую память и просмотреть хранящиеся там образы. Мне удалось остудить наиболее горячие головы... но все же, Гермиона, тебе придется научиться работать с Омутом Памяти и самостоятельно извлекать воспоминания.

— Да, профессор.

— Это не так сложно, как кажется, просто требует определенной концентрации и дисциплины ума. Чем лучше ты представляешь образы и контролируешь мысли, тем легче, точнее и отчетливее извлекаются воспоминания. Сейчас я очень занят, но раз в месяц или два буду присылать сову с запиской о времени нашей следующей встречи, на которых, в том числе, ты потренируешься с Омутом Памяти. А сейчас у тебя будет очень плотный график занятий, и в первую очередь с профессором Люпином. В связи с наличием вокруг Хогвартса дементоров, тебе в первую очередь предстоит освоить заклинание Патронуса и как следует побеседовать с Ремусом о магии; думаю, это будет полезнее, чем читать школьные учебники.

— Да, профессор.

— Затем Северус — он все рвался дать тебе пару уроков; как видишь, даже заранее назначил тебе отработки. Ему кажется, что ты можешь добиться большего в зельях, — Дамблдор весело глядит на меня. — Также трансфигурация — она очень важна, я и сам преподавал Трансфигурацию, еще когда не был директором. Думаю, дополнительных занятий с тремя профессорами на первое время тебе хватит и без занятий со мной. У тебя есть вопросы, Гермиона?

— Да, профессор. Учить чему-нибудь Гарри?

— Почему Гарри? — поглаживает бороду директор. — Сразу всем "Яростным Львам" передавай знания, ведь отличная же идея, и всем вам полезно для общего развития, но главное, Гарри уже не так беспомощен в магии. Теперь, собственно, о первопричине встречи — твоем письме. О, я не буду расспрашивать о подробностях и верю тебе! Потом, когда ты научишься извлекать воспоминания, можно будет посекундно просмотреть их, пока же хватит и той информации, что есть!

— Да, профессор, — так, придется заодно учиться подделывать воспоминания.

— Именно из-за твоих видений я был, есть и буду очень сильно занят в этом году. Несомненно, ты видела хранилища души Волдеморта, который разделил себя, пытаясь достичь бессмертия. Да, Гермиона, в Гарри тоже часть души Темного Лорда, поэтому он знает змеиный язык и многое другое, но это отдельная история. Грустная и длинная, и сейчас мы не будем ее касаться. Раз открылись такие подробности, нужно найти и уничтожить эти части — сколько успеем, а желательно все, — пока сбежавшие Пожиратели не вернули тело своему хозяину. Это дело я не могу доверить никому из Ордена, и поэтому буду отсутствовать. Занимайся, Гермиона, и делай это усердно, ибо ты — последняя защита Гарри, пока он еще сам не слишком в состоянии себя защищать. У тебя вопрос?

— Да, профессор. Почему бы сразу не учить самого Гарри? Ведь это будет разумнее?

Дамблдор замолкает и пристально смотрит на меня. В полутьме кабинета выглядит все немного "киношно", и почему-то кажется, что сейчас декорации упадут, а директор вскочит и закричит: "Это раньше я был Дамблдор Серый, а теперь я Саша Белый!"

— Ты одновременно права и не права, Гермиона, — говорит дедушка Альбус. — Права в том смысле, что это будет разумнее, и не права в том, что у Гарри сейчас нет мотивации. Можно научить его махать палочкой, но невозможно выучить некоторые вещи, если нет желания. В мире магов желания и эмоции, неважно, светлые они или темные, или вообще серо-фиолетовые, очень многое значат. Главное, чтобы желания и эмоции были искренними, чтобы маг вкладывал в них всю душу.

— Простите, профессор, а как это сочетается с необходимостью концентрироваться и сосредотачиваться, особенно для сложной магии?

— Плохо сочетается, — радуется директор, — но большинству магов хватает и магии среднего уровня, а на сложную они не замахиваются. Но понятно, что Гарри эмоционально и психологически не готов к такой учебе. Поэтому подтягивай его на занятиях вашего кружка, и этого будет пока достаточно. Профессора Снейп и МакГонагалл — мои заместители и посвящены во все подробности. Со всеми проблемами можешь смело идти к ним, только не забывай, что проблемы эти должны касаться Гарри и дел Ордена, а не учебы.

— Да, профессор.

— Извини, Гермиона, но некоторые вещи должны быть сказаны, как бы обидно или больно они ни звучали. Так что занимайся, учись, твори и оберегай Гарри. По теории тебя будет подтягивать профессор Люпин, поверь мне, он мастер, и я сам его учил. На этом пока все, и... ты — молодец, Гермиона!

Похвалив меня еще раз, директор прощается, точнее говоря, я прощаюсь и покидаю его кабинет. Внизу уже ждет Ремус Люпин, с независимым видом пытающийся что-то втолковать горгулье. Двухметровый каменный статуй, охраняющий вход в кабинет директора, что-то ворчит и вертит головой.

— Мисс Грейнджер, жду вас в семь вечера у себя в кабинете! — говорит мне Ремус.

— Да, профессор, — сообщаю ему в спину.

Дедушка Альбус — человек-оркестр, дирижирует Хогвартсом и Орденом. Интересно, откуда у него столько энергии в его-то возрасте? Ладно, хочется ему большой и чистой политики, пусть рулит и управляет. Мне от этого одна сплошная выгода, ну и хлопоты, конечно, но получение чего-либо без труда и усилий бывает только в сказках.

До семи часов время еще есть, и первым делом я отлавливаю Невилла.

Точнее говоря, Лонгботтом сам на меня выскакивает в коридоре, но ведь всегда приятнее думать, что сам все сделал, обеспечил и организовал. Невиллу, который, кстати, стал героем недели из-за дуэли, тоже хочется поговорить, и мы отправляемся к озеру. Подальше от любопытных ушей и коридоров Хогвартса с их гулким эхом.

Пока идем, примерно оцениваю вид и состояние парня.

Ну что, товарищ Лонгботтом реально зажал себя в кулак, переломил об колено и устремился по выбранному пути. За результатами далеко ходить не надо: разбил Драко нос, да еще потом и на дуэли его побил. Похоже что, Невилл сейчас охотно душу продаст за умение драться по-настоящему — магией и кулаками, и холодным оружием, и огнестрельным, в общем, всем, что поможет ему отомстить.

— Помнишь, Гермиона, ты спрашивала, какой путь я выбрал? — неожиданно говорит Невилл.

— Да, помню, — мы еще не дошли до места, но почему бы и не поболтать на ходу. — И кажется, понимаю, что ты выбрал.

— Ты не согласна? — напрягается он.

— Мне все равно, — пожимаю плечами, — это твой путь и твоя месть, и если ты решил измениться, то это твой выбор и твое право.

— Я убью их! — заявляет Невилл. — Вот мой выбор! Убью всех четверых, и плевать, что будет потом! Это будет справедливо и правильно, учитывая то зло, что они причинили моим родителям!

Внимательно смотрю на него в профиль. Решимость: эмоциональная такая, яростная, и от которой легко можно заработать эмоциональное перегорание. Собственно, оно будет в любом случае, вопрос только в том, насколько хватит силы эмоций Невилла? Двенадцать лет созерцания безумных родителей, а тут еще сам забит любимой бабушкой... у-у-у, гремучая, гремучая смесь. Накопилось в парне эмоций, и побег Беллатрисы с родственниками выступил в роли кнопки "Старт". Интересно, если сказать, что с вероятностью в девяносто пять процентов побег организовал Барти Крауч-младший, Невилл сразу помчится мстить незнамо куда или вначале грязно выругается?

— Ладно, Невилл, это твой выбор, — повторяюсь, а что делать? — О чем ты хотел поговорить?

Невилл, немного путаясь в словах и предложениях, долго и велеречиво начинает объяснять, как он ценит все, что я для него сделал, и что он очень признателен за помощь и хотел бы выразить свою благодарность, да у него не слишком получается. Слушаю внимательно, не перебивая, словесный понос — явно следствие того самого эмоционального перенапряжения, так что лучше пусть выговорится, чем у него крышу сорвет в неподходящий момент. Ну кто в детстве не мечтал убить всех обидчиков? Но тогда отпускало обычно через день, а у Невилла все серьезно, и это опять пугает.

Невилл наконец перебирается дальше и теперь толкает длинную словесную телегу о том, как он учился, учится, и брал уроки у бабушки, и вдохновлялся карьерой родителей, и что теперь он готов идти дальше и быть мракоборцем, поэтому отныне ему надо тренироваться вдвое больше — вот как я делаю! И вообще, от одного моего вида он испытывает такое вдохновение, что прямо готов голыми руками срыть гору до основания. Разговор пошел в опасном направлении, и, прежде чем Лонгботтом перейдет к какой-нибудь ерунде вроде комплиментов цвету моих глаз или размеру сисек, прерываю его.

— Так, Невилл, стоп! Тебе нужны тренировки? Будут тебе тренировки! Поговорим об этом завтра, на первом собрании Ё... "Яростных Львов", если не возражаешь.

— Нет, конечно! — пылко восклицает Невилл. — Это будет отлично!

— Ага, вот и договорились. Извини, меня ждут дела.

Лонгботтом мастерски проболтал все мое свободное время, и нам пора выдвигаться в кабинет ЗОТИ, к Люпину.