Если бы герои Поттерианы... (джен)

Cнейп плюхнулся в кресло и устало вытянул ноги.

А он еще хотел отдохнуть на каникулах и заняться немного своими делами. Да ничего подобного! Тут надо Поттера должным образом экипировать, а потом еще и заняться поисками Лордовых душевных заначек. Потому что Метку временами жгло весьма ощутимо, а это означало, что Повелитель жаждет материализоваться в своем любимом теле.

В общем-то, тем, кто изучал Темные Искусства было понятно, что убить владельца крестражей можно точно так же, как и любого другого мага, другое дело, что рано или поздно привязанный якорями к миру живых субъект найдет способ вернуться. А так как Лорд был чрезвычайно сильным волшебником, времени у него на это уходило бы не так чтобы много, ну одно-два десятилетия от силы. Вон сумел же он, будучи бесплотным духом, захапать тело и разум Квиррелла. Это надо иметь очень себе большую силу воли, чтобы так желать вернуться! А уж при наличии верных соратников... так и того быстрее. Счастьем для магического мира было, что Беллатрикс так глупо попалась, расправляясь с Лонгботтомами, иначе Лорд направился бы прямиком к ней, а не вселялся бы в глуповатого профессора Белку.

К тому же Хагрид уже который день долдонил за завтраком о том, что в Запретном Лесу объявился маньяк-браконьер, всех единорогов распугал. Не иначе оборотень, или еще кто-то похуже. Про своих любимчиков акромантулов Хагрид скромно помалкивал, хотя регулярно притаскивал Снейпу, сокрушаясь, оторванные жвалы и здоровенные суставчатые и волосатые лапы, применяемые в некоторых зельях. Взамен Северус вручал леснику средства для уничтожения капустных и тыквенных вредителей, которые Хагрид безрезультатно пытался прикупить в Лютном, да так и не нашел — для сельскохозяйственной индустрии колдуны почти не старались с разработками, ибо были дела и поприбыльнее, чем возиться с какими-то козявками на яблонях.

Ясно было, в общем-то, кто промышляет в Запретном Лесу, но за руку Квиррелла ловить оказалось нельзя — директор строго-настрого запретил. У него на пахучего бельчонка были свои тайные планы, которые другим знать не положено.

Ну и плевать. У Снейпа тоже кое-что есть в запасе, не больно-то и хотелось. Похоже, пословицу «Одна голова хорошо, а две лучше» директор нахально игнорировал, демонстрируя тем самым свою уникальную немыслимую мудрость и острейший ум. У Северуса в пику Альбусу был свой принцип «Змея всегда ускользнет от более сильного противника и ужалит его там, где он не ожидает».

Вредить Дамблдору он не собирался, но если старик вынудит...

Профессор со вздохом поднялся из уютного кресла и направился в лабораторию. Для завтрашнего визита в банк нужно было подготовиться. Придется выгребать все свои стратегические запасы, потому что услуги оказывать никто бесплатно не станет, только не на территории Гринготтса. Да еще и доварить за два дня кое-что дополнительно. Все-таки Поттер — дорогой мальчик...

* * *

Гарри открыл глаза и потянулся.

Было так хорошо, спокойно, тепло и уютно!

Стояла тишина, сквозь занавеску пробивался свет.

Как же здорово, что можно никуда не торопиться и поваляться в постели, сколько захочется. Дома тетя Петунья не разрешала разлеживаться, так как считала, что нужно соблюдать режим. Хотя Гарри иногда удавалось поспать после обеда. Ну, в это время в доме все спали — и сама тетя и Дадли. Только бедный дядя вкалывал на работе.

Вот и сейчас, блаженствуя в своей уютненькой спальной ячейке, Гарри подумал, что не зря очень любил свой чулан.

Дело в том, что до пяти лет он жил в маленькой комнатке для гостей.

Регулярно к ним в дом приходила дама из органов опеки и проверяла условия проживания сироты. Потом эта социальная работница подружилась с тетей и стала ставить галочки в актах проверки уже автоматом, как подруге. И в это же время вдруг тетя стала какой-то нервной и сердитой, и как-то раз засунула Гарри в чулан под лестницей, в наказание. Там он, испуганный и не понимающий в чем дело, пробыл всю ночь, прикорнув на голом полу.

Утром тетя казалась жутко смущенной и раздосадованной. Она выпустила Гарри, накормила и отправила его в комнату. Но назавтра все повторилось, непонятно почему и с какой целью, потому что бедный ребенок ничего не сделал — не напроказничал и не ссорился с Дадли, не разбил ни единой чашки и не просыпал на пол крошек! Так и повелось с тех пор, что Гарри теперь частенько сиживал в закутке под лестницей. Со временем в чулане сделали неплохой ремонт, превратив его в удобное спальное место со старой, но крепкой детской кроватью Дадли, маленькой партой, которая принадлежала еще тете с мамой и крутящимся круглым стульчиком для пианино.

Гарри так надоело кочевать между спальней и чуланом, что он в один день просто перетащил свои скромные пожитки вниз и остался жить в благоустроенной каморке. Тетя удивилась такому решению, пытаясь доказать, что чулан только для наказаний, но Гарри упорствовал в своем решении и она сдалась. Впрочем, комната Гарри оставалась за ним, но постепенно она заполнялась старыми сломанными игрушками Дадли, в которые Гарри увлеченно играл тайком, пока кузен бегал по улицам со своими друзьями. Там же была и полка с книгами, в основном сказками, которые мальчик перечитал все до единой, когда начал ходить в школу.

И все-таки главным источником его знаний и того небольшого жизненного опыта, который он накопил, служил телевизор, стоявший в гостиной. Семья Дурслей собиралась перед ним ежедневно по вечерам, а Гарри смотрел передачи, стоя за дверью. Да ему и не сильно хотелось сидеть вместе с родственниками на диване, потому что Дадли все время отпускал идиотские реплики и громко хохотал невпопад, а тетя желала смотреть только сериалы. Дядя же, прослушав ежевечернюю передачу новостей политики и экономики, зачастую засыпал прямо в кресле.

Со временем Дадлику купили второй телевизор и Гарри с тетей теперь спокойно смотрели фильмы и развлекательные шоу. И, конечно, он мечтал поскорее вырасти и обзавестись собственным домом и личной теле— и видеоаппаратурой.

У волшебников ничего похожего на телевидение и кино не наблюдалось, только колдорадио было, да и то всего два или три канала, которые оккупировала некая Селестина Уорбек — звезда магической попсы. Конечно, у них были движущиеся и разговаривающие картины и фотографии, но это все было не то... Гарри подумал еще, что пропустил кучу новых фильмов и неизвестно когда теперь он сможет посмотреть их.

Наверное, уже вышел на экраны долгожданный «Терминатор. Судный день», а Гарри теперь его увидит только на видеокассете, да и то, если Дадли согласится дать ему попользоваться своим видеомагнитофоном!

Мальчик повалялся еще немного, потягиваясь под легким пуховым одеялом и размышляя о том, как проведет лето и решил, что надо все-таки вставать.

Сегодня с утра дежурил Мердок и они с Гарри и оставшимися на каникулы в школе хаффлпаффцами здорово провели время. Староста наколдовал мишени и луки со стрелами и Гарри долго пытался попасть в яблочко, а Мердок показывал ему как правильно держать лук, целиться и даже как надо вдыхать-выдыхать перед выстрелом. Потом они еще учились метать топоры, не такие большие, как у Мердока, а маленькие, похожие на индейские томогавки. Стоял шум и гам, от деревянного чурбака, в который вонзались топоры летели во все стороны щепки, а Гарри азартно ухал и раскраснелся от удовольствия. Дома-то он потихоньку играл стащенным у Дадли ножом, кидая его в акацию на заднем дворе, а тут настоящие боевые луки и топоры! Это было круто!

Довольный Гарри визжал и улюлюкал по-индейски, подражая героям любимых фильмов. Мердок посадил его на плечи и изображал из себя полудикого мустанга с вождем краснокожих.

Да уж, Мердок умел занять детей, это вам не другие старосты, которые терпеть не могли возиться с мелюзгой!

Правда Гарри в пылу соревнований, насмотревшийся исторических саг, потребовал научить его еще биться на мечах или на саблях, но Мердок на такую просьбу только хмыкнул скептически и махнул рукой, делая перерыв.

Уставшие вояки уселись на коврик перед камином и староста объяснил причины своего отказа.

Во-первых, оказалось, что раньше, начиная со времен Основателей, фермерам, которыми в большинстве становились выпускники Хаффлпаффа, запрещалось вообще брать меч в руки — так распорядился Годрик Гриффиндор, который желал выделить своих воспитанников как благородное и храброе сословие, призванное защищать мирное работающее население. Тогда маглы и волшебники жили рядом и чтобы не светиться гриффиндорцы учились владеть оружием наравне с простыми рыцарями. Да хаффлпафцы и не обиделись, больно надо! В конце концов, у них палочки были! А тяжелым мечом махать — прицел у руки собьется. Поэтому и сейчас барсуки не претендуют на мечи и сабли, в конце концов, полным-полно альтернативного оружия.

В принципе, поначалу, как любое другое начинание, все шло так, как задумывалось — рыцари-гриффиндорцы честно защищали поля и пастбища от набегов врагов, вилланы были им благодарны и отстегивали большую часть урожая на прокорм прожорливых защитников.

Но потом дела пошли уже не так хорошо, так как защитнички малость обленились, загордились, запились и вообще решили, что слишком много работают, и поневоле фермерам пришлось защищаться от нападений самим. А какое оружие было в их распоряжении? Только орудия труда, то бишь инструменты — топоры для рубки деревьев, вилы, лопаты и мотыги. А, еще можно было применить рогатину, некое подобие копья все же... Разумеется, многие сельскохозяйственные работы маги выполняли, исподтишка используя волшебные палочки. Но и уметь пользоваться простыми инструментами считалось хорошим делом. Этакое подспорье, чтобы оставаться в хорошей физической форме.

Вот так и вышло что Мердок, происходивший из многих поколений хаффлпафцев работающих на земле, виртуозно освоил то, что было под рукой. Ну а лук и стрелы явились бонусом к основным орудиям. Потому что умение метать нож и топор требует меткости, а стрельба из лука как раз эту меткость и тренирует. Да и то сказать, в голодные годы, когда браконьерничаешь в лесах, принадлежащих знати, только луком и стрелами, ну еще силками и могли прокормиться предки шотландских крестьян. Сейчас такой проблемы уже не стояло, но навыки и традиции, передаваемые из поколения в поколение, сохранялись и чтились.

Гарри, нетерпеливо подпрыгивавший на месте, выпалил, что у магов ведь имеются волшебные палочки, которые сами по себе являются оружием. Хаффлпафцы переглянулись и скептически скривились. Оказалось, что только самонадеянные тупицы полностью рассчитывают лишь на них.

Обезоружить волшебника при должном умении легче легкого. Так что даже опытнейший мастер поединков может не избежать этой участи.

И вот тут-то и вступает в дело умение метнуть молниеносно нож или небольшой топорик. Противника это, может, и не убьет, но на время выведет из строя, ранит или ошеломит, а в этот короткий промежуток времени можно аппарировать или скрыться как-то иным способом. Просто бежать, побросав все и подставляя под нехорошее заклятие спину... ну это чревато последствиями.

То же самое относится к драке на мечах.

Конечно, в старину это было благородно, красиво и интересно.

Но они-то волшебники! А не какие-то там обыкновенные рыцари.

А волшебнику никогда не следует подпускать противника к себе ближе, чем на четыре-пять ярдов. Волшебные палочки тем и хороши, что позволяют сражаться на расстоянии, не допуская тесного физического контакта, когда тебя могут, к примеру, пырнуть кинжалом или устроить еще какую-нибудь пакость, оказавшись рядом.

А еще пусть Гарри никогда не подходит к врагу и не приставляет свою палочку к его горлу! Ох, уж это выделывание и попытки выставить себя крутым парнем! Скольким волшебникам они стоило здоровья, сломанной палочки, а то и жизни!

Так что если на него нападут, следует не выпендриваться, демонстрируя свои небывалые способности, а по возможности попытаться обезоружить нападающего, обездвижить и связать, а потом уже разбираться, что к чему.

У Мердока уже была выработанная тактика против нападающих: моментально прикрыться Отражающим Щитом и пока противник уклоняется от отрикошетившего своего же заклятия, тут же попытаться шарахнуть Экспеллиармусом, Инкарцеро или Ступефаем. Не стоит бросаться в ответ боевыми заклятьями, хаффлпафцы редко когда так поступают — их больше учат защищаться, а не нападать и продолжать драку.

Гарри слушал, разинув рот и довольно улыбаясь. По большей части, его тактика противостояния Дадли с компашкой была довольно похожей на хаффлпафские принципы. Например, в школьных коридорах он просто удирал как заяц, петляя между школьниками, а Дадли бежал следом как бешеный слон и сшибал народ, за что и бывал неоднократно бит старшеклассниками. Так что Гарри был ни при чем, если Дадлику попадало. Ну а по дороге из школы просто пережидал где-нибудь в кустах, пока гоп-компания не скроется, и потом спокойно шел домой, посматривая по сторонам во избежание. Зато и попадался он крайне редко, потому что жаловаться тете на брата было бесполезно. Гарри это уяснил с малых лет и заботился о своем благополучии сам.

Он охотно согласился с ребятами, что лучше уж иметь ту же рогатку или пращу, чем громоздкий меч или острую саблю. Лучший бой — бой на расстоянии! А еще лучше, когда вообще можно избежать любой драки!

Закончился день тем, что Мердок притащил с кухни кусок баранины и они зажарили его на открытом огне прямо в камине. Сделали крестьянское барбекю.

Еще он пообещал летом взять Гарри к себе на ферму, они в лесу поохотятся на кроликов и зайцев и приготовят мясо на костре. Так что Гарри с нетерпением начал поджидать летних каникул.

Спать Гарри лег ублаготворенный, подуставший и довольный как удав.

А завтра должна была быть смена Хельги! Так что он заснул быстро, желая, чтобы быстрее наступило утро.

* * *

Северус за завтраком получил совиной почтой ответ на свое письмо в Гринготтс. Гоблинские вороны были известны всему магическому населению Британии, поэтому Снейп никогда не пользовался их услугами, дабы не афишировать своих старых связей.

Письмо принесла скромная серая крапчатая сипуха, потому что разрешение на посещение можно было получить не сразу, а лишь спустя сутки после подачи запроса. Поэтому ястреб Северуса, подаренный ему на день рождениями Малфоями, вернулся из Лондона пустым. Жил он прямо в покоях зельевара, и обычно почтальона Снейпу приносил Филч, в окошко каморки которого ястреба приучили стучаться по возвращении.

Фамильяр Северуса и миссис Норрис быстро нашли общий язык и даже частенько угощали друг друга пойманными мышами-полевками и воробьями. Почему-то кошка Филча сильно недолюбливала МакГонагалл, когда та разгуливала в анимагической форме по ночным коридорам. У Хагрида была собака — слюнявый глупый Клык, остальные преподаватели животных не держали, так что дружить миссис Норрис в замке было не с кем. Впрочем, она и не страдала от одиночества.

Снейп как раз ночью доварил все необходимые зелья и настойки, так что можно было брать Поттера под мышку и отправляться.

Вот только нужно предупредить старшего по хаффлпаффской гостиной, что ребенок уходит с ним. Северус надеялся, что застанет мисс Шиммельграу, которая посещала курс Высших Зелий и была очень перспективной и способной зельеваркой.

На его счастье, сегодня оказалась Хельгина смена надзирать за проводящими каникулы в школе барсуками.

Гарри как раз сидел вместе с любимой старостой на диванчике, завалив ее своими подарками, которые они внимательно разглядывали и вертели. Хельга всем восторгалась и многословно нахваливала, так что Гарри сиял как новенький серебряный сикль, которых в его кошелечке осталось не сказать, чтобы очень уж много. Он уже успел попичкать свою любимую старосту Малфоевскими пирожными и угостить клубничным джемом, подаренным профессором Стебль. А еще рассказал об инциденте со змейками, подаренными Драко.

Хельга как раз только закончила выслушивать пламенный рассказ, приукрашенный хвалебными подробностями о его моментальном чудесном излечении с помощью зелий профессора Снейпа, как упоминаемый неоднократно в положительном ключе профессор материализовался на пороге хаффлпаффской гостиной. Деканов факультетов портреты и зачарованные двери пропускали беспрепятственно.

Снейп оказался экипирован в плотную зимнюю мантию с меховой опушкой и глубоким капюшоном, естественно, черного цвета, только мех был коричневый. На шее слизеринский шерстяной шарф, на ногах теплые ботинки, только корявого посоха в руках не хватает для полноты картины.

Гарри, увидев зельевара, засиял еще сильнее, хотя казалось больше уже некуда.

Профессор же сделал вид, что не замечает довольной физиономии Поттера.

— Доброе утро! Мисс Шиммельграу, как я понял, вы несете ответственность за учеников на время каникул, не так ли?

— Здравствуйте, профессор Снейп. Да, как раз сегодня моя очередь приглядывать за этими шалопаями, — улыбнулась Хельга. — Присаживайтесь с нами, может быть, позавтракаете, или попьете чаю?

— Думаю, выпью чашечку, пока мистер Поттер будет собираться. Мисс Шиммельграу, я бы хотел забрать Поттера сегодня на полдня или дольше, как получится. У нас с ним неотложные дела в Гринготтсе...

Хельга даже не усомнилась в добрых намерениях зельевара. Ну и что, что слизеринец? Гарри-то ей уже все выболтал и про дружбу профессора с его матерью в школе, колдорамку и про поход на кладбище и в дом в Годриковой лощине и вот это еще праздничное происшествие с горлом... Хаффлпафцы были людьми трезвыми, здравомыслящими и старались оценивать людей не по принадлежности к тому или иному факультету, а по реальным делам и поступкам.

— Как скажете, профессор. Гарри, ты слышал? Давай беги быстренько одеваться, да потеплее!

Доверчивый Поттер даже не спросил, куда и зачем, его тут же след простыл, так быстро он помчался в спальню собираться. С профессором он был готов пойти куда угодно, хоть в Антарктиду к пингвинам.

Тем временем, Снейп сбросил свое зимнее одеяние на стоящий рядом с диваном стул и изящно опустился рядом со своей студенткой. Та тут же подала ему глиняную кружку с чаем.

— Дело в том, юная мисс, что мне бы хотелось, чтобы никто не знал, что Поттера нет в школе. Это дело секретное и конфиденциальное, а особенно нежелательно, чтобы директор был в курсе того, что Поттер отправился куда-то из школы, да еще со мной. Сейчас я ничего конкретного рассказать вам не могу, но уверяю, что не собираюсь причинять мальчику ни малейшего вреда. Если желаете, могу дать вам Нерушимый Обет.

Хельга про себя поразилась — надо же, Нерушимая Клятва... а если бы она согласилась?

Хотя... она достаточно давно и хорошо знала Снейпа, поэтому решительно отказалась от столь щедрого предложения.

— Я скажу, если кто будет спрашивать, что Гарри немного приболел, что-то типа того, что объелся сладостей и лежит в постели, отдыхает. Домовиков я предупрежу. А для достоверности сделаем так...

И староста сосредоточилась и сделала несколько загадочных пассов руками. Тут же из большого горшка с землей, стоявшего в углу гостиной, медленно и неуклюже вывалился глиняный болванчик и посеменил к колдунье, манившей его к себе.

— Моргана меня подери... — профессор очень и очень уважительно посмотрел на разрумянившуюся от тщательно скрываемой гордости старосту. — Мисс Шиммельграу, да вы умеете создавать големов! Крайне редкое и ценное качество! Мои аплодисменты, юная повелительница земли! Я так понимаю, у вас в родне был кто-то из клана Бецалелей?

— Да, моя прапрабабушка жила в Праге, там она и познакомилась с потомками уважаемого раввина бен Бецалеля. Так что получается, мой прапрадедушка обладал способностью, позволяющей повелевать землей и глиной, а через него этот дар получила и я. На самом деле, очень удобно, особенно когда созревает урожай — так мы отгоняем желающих поживиться за чужой счет. Воришки думают, что поле охраняют живые люди и не суются. Но это пока сырой голем, для того, чтобы визуализировать его, мне нужна капля крови Гарри, тогда он до вечера будет изображать его, — увлеченно рассказывала Хельга, а глиняный болванчик скромненько стоял рядом, пытаясь пересчитать свои пальцы и постоянно сбиваясь и начиная заново.

— А вы знаете, что наши светлые не преминули бы занести вас и вашу семью в разряд потенциально темных магов, работающих с кровью? — коварно спросил Снейп.

— Почему? — недоуменно спросила девушка. — Мы же не делаем ничего противозаконного... Хотя... бабушка с дедушкой всегда предупреждали меня чтобы никто, кроме близких друзей, не знал о моей способности оживлять глину...

— Они были совершенно правы. Понимаете, у волшебников, поголовно у всех, какая-то болезненная мания преследования и паранойя. Те, кто пользуются магией крови, все автоматом попадают в разряд врагов Министерства, а уж те, кто могут создать свою собственную армию, да еще и неуязвимую, состоящую из глиняных великанов, могучих, управляемых на расстоянии... Согласитесь, за таких магов станут сражаться, пытаясь перетянуть на свою сторону. Или же попытаются их попросту нейтрализовать и вывести из игры. И пока вы, мисс Шиммельграу, используете големов лишь для охраны своих огородов, но что, если вам придет в голову ненормальная мысль завоевать магическую Британию и стать Темной Леди?

Хельга пораженно посмотрела на профессора, но заметила, что он усмехается, а черные глаза откровенно веселы, и тоже облегченно фыркнула.

— Ну и шутки у вас, профессор! А между прочим, использовать големов можно и совершенно в хороших и мирных целях, например, спасти людей из загазованного или заполненного ядовитыми парами помещения. Да мало ли еще как... Это, по сути, ты сам, только одновременно в двух местах. И вообще, нет смысла соваться куда-то в опасное, кишащее, к примеру, жуткими тварями место, когда можно послать вместо этого одушевленного голема.

— Полностью согласен с вами, мисс Шиммельграу. Но вы должны понимать, что большинство людей устроены так, что будут искать в этом выгоду для себя лично, а не для других людей, на благо, как любит повторять наш уважаемый директор Дамблдор. Это из разряда пресловутого выбора, мисс. Вы можете выбрать созидательную и добрую стезю, а можете встать на путь разрушения и зла. И однозначно, вас, владеющую таким мастерством, станут склонять именно на второй путь. А даже если вы выберете светлую сторону, то все равно методы и средства будут совершенно не добрыми и гуманными. Так что обе стороны могут причинить ущерб именно вашей душе и вашим убеждениям.

— Скажете тоже, профессор Снейп, — покраснела Хельга. — Я вообще стараюсь держаться подальше от всей этой грязной политики, и моя семья и друзья — тоже. В конце концов, не все маги амбициозные и тщеславные, есть и такие, кому вся эта мишура и шелуха в виде славы и признания абсолютно не нужна. Я лично никакую сторону выбирать не буду, у меня есть свой, четко определенный путь, и я по нему буду идти, по мере возможности.

— Да, вы правы. Именно это и Поттер желает делать, как мы видим, — Северус улыбнулся. — А ведь его мать в детстве хотела более абстрактных вещей — как, например, быть уважаемой и узнаваемой всеми, знаменитой личностью, сделавшей какое-нибудь всемирное открытие, и чтобы все люди пользовались этим и знали, что это именно она источник и податель блага. Поэтому, глядя сейчас на Поттера, я и удивляюсь, сколь не похож он на своих родителей...

— А вы знали их хорошо, профессор? — набралась смелости для вопроса Хельга.

— Весьма хорошо, по крайней мере, мать Гарри, — удивительно, но сегодня Снейп пребывал в благодушном настроении и ответил. — Могу сказать, что Поттер совершенно не такой, как Лили. Даже затрудняюсь сказать, в кого он пошел, такой спокойный, миролюбивый и неконфликтный. Но уж точно не в своего грубияна-папашу! И слава Мерлину, что так, иначе я бы тут с вами не сидел!

Тут разговор прервался, потому что из спальни вывалился второпях Поттер, облаченный в пару свитеров, теплые брюки и зимнюю мантию. Шарф, перчатки, носки и башмаки он нес в руках, пытаясь не уронить что-нибудь по пути.

Хельга засмеялась, произнесла «Акцио!» и вещи Гарри полетели к ней. Мальчик облегченно вздохнул и поспешил к взрослым.

На полпути он заметил глиняного болвана и запнулся, вытаращившись на него.

— Гарри, вы с профессором уйдете, может, на весь день, а надо, чтобы все думали, что ты в школе. Так что этот милашка побудет вместо тебя, он даже сможет отвечать, как ты, — весело сказала Хельга.

— Э-э-э-э-э... а кто это, вообще? — испуганно проблеял Гарри. — Он какой-то страшный и на меня не похож совсем. Что у него с лицом? Он болеет?

— Да это просто голем, заготовка, плашка такая, из глины, — объясняла староста. — Для визуализации под тебя мне нужна капелька твоей крови, и он станет похож на моего дорогого Гарри до вечера! Положим его в твою постель, будет изображать больного мальчика объевшегося пирожными.

— Да ну... что, и пижаму мою наденет? — ревниво спросил Гарри, нахмурившись.

— Ладно, оденем его в старую пижаму, раз ты такой жадина. А теперь давай руку! — и Хельга ухватила Гарри за левую конечность.

— Ай-ай, больно же! — завопил Поттер, когда его укололи в палец.

— Мерлин, ну ты как девочка! — захихикала Хельга. — Вот и все! — и она подула на палец, заживляя его.

На лоб голема были кровью Гарри нанесены два символа и облик болванчика тут же поменялся. Перед ними стоял сам Поттер, переминающийся с ноги на ногу и шевелящий пальцами сразу на руках и ногах. Правда физиономия у двойника была бессмысленная и тупая, и был он без очков, ну да что с него взять.

Хельга облачила его в старую пижамку Гарри, и повела за собой в спальню мальчиков.

Гарри мрачно проводил их взглядом, вздохнул и посмотрел на профессора.

— А куда мы идем, сэр? — соизволил, наконец, поинтересоваться он.

— Куда-нибудь, Поттер! — ответил ему Снейп, ухмыльнувшись. — Надевайте уже носки и сапоги!

Пока Гарри, пыхтя, обувался, вернулась Хельга и принялась заматывать его в шарф тети Петуньи, который по просьбе Гарри перекрасили в коричневый цвет и в черные варежки. Потом его чмокнули в нос и профессор, снисходительно наблюдавший за всеми этими телячьими нежностями, стукнул Гарри палочкой по макушке, накладывая Дезиллюминационное заклинание.

Так они и пошли — широко шагавший Северус и семенящий за ним по снегу невидимый Поттер.

Дойдя до ворот, Снейп подождал изрядно отставшего Гарри, затем привычно взял его за руку и они оказались прямо на площади перед белоснежным зданием Гринготтса.