Если бы герои Поттерианы... (джен)

Тем же вечером директор Альбус Дамблдор созвал очередной совет. На него приглашены были Стебль, МакГонагалл и Снейп, которому послали Патронуса, чтобы тут же возвращался в замок, а не гулял неизвестно где.

Северус, как раз покупавший в сувенирной лавке Хогсмида колдорамку для Гарри, чертыхнулся сквозь зубы.

Сколько можно уже обсуждать вопрос с переводом Поттера?

Казалось, директора и деканшу Гриффиндора беспокоило не физическое и душевное состояние Поттера, не его нужды и заботы, уровень полученных знаний и баллы, а то, что он просто обязан учиться только на Гриффиндоре!

Да какая разница, в конце концов, если директор так уж верит в Пророчество, то Поттер должен, даже не учась в Хогвартсе и не зная о магии, победить Темного Лорда. Этот момент просто наступит когда-нибудь и тогда ничто не помешает Пророчеству сбыться, неважно, как и каким способом, Поттер Лорда нейтрализует. Про убийство думать не хотелось — Снейп представлял, как вот этот доверчивый, открытый, хотя и считающий себя опытным и самодостаточным, мальчишка убьет... Что с ним станет после такого? Почему ни директор, ни Минерва об этом не думают?

Уже одно то, каким способом Гарри ушел на Хаффлпафф, говорило, что ребенок совершенно не поддается управлению и манипулированию. Он спокойно смог противопоставить чужому убеждению свое собственное мнение, и как ни странно — оказывался совершенно прав! Детская интуиция, скорее всего, подумал Снейп.

Северус месяц наблюдал за Поттером.

Сначала он пытался, следуя очень толстым намекам директора, как-то побольнее задеть мальчика, кидая обидные реплики о знаменитости, о жажде всеобщего признания и славы, об его отце, таком же наглом, самодовольном... Да, запрещенные приемы, но он же скользкий ублюдок или нет?

Но Гарри просто спокойно смотрел на него, совершенно не выказывая обиды, не вскидываясь с готовностью с протестами и пререканиями, так что Северусу вскоре это надоело. Неинтересно ведь провоцировать, не получая в ответ никакой реакции...

Вот кстати, он почему-то еще тогда подумал, что если бы в школе просто проходил мимо этих идиотов, не реагируя на их оскорбления и надначки... Хотя нет, они нападали на него, даже когда он молча шел мимо. Им повод и не нужен был. Главным аргументом для нападок всегда было само его существование, ну и еще слизеринское темное происхождение. Как будто это самое происхождение можно было замаскировать факультетом, как это усиленно делал Блэк.

Снейп поморщился, ожидая, пока ему упакуют покупку.

Не хотелось бы ему, чтобы вот этот новый Гарри Поттер, с которым он провел сегодня половину дня, тоже оказался подобием Блэка... Может же он успешно прикрываться хаффлпаффским имиджем, а на самом деле оказаться тем еще...

Он поспешно отогнал эти сомнительные мысли и, уменьшив пакет, вышел из лавки и тут же аппарировал к Хогвартсу.

* * *

— Ну, дорогие мои коллеги, начнем, пожалуй! Помона немного задержится, это очень кстати, нам нужно обсудить кое-что... Северус, мальчик мой, не желаешь чаю с печеньем? Говорят, тебя не было сегодня в замке... Навещал Малфоев? — сладко улыбнулся Альбус.

— У меня были срочные дела с поставщиками в Лютном. Старые связи, знаете ли, — нехотя ответил Снейп. Он терпеть не мог, когда под предлогом заботы, у него пытались выведать, как, где, и с кем он проводил время. Вот взять и жениться, что ли, назло старому хрычу? И тогда можно будет спокойно говорить ему, что был на выходных с семьей и нянчил детей. И вел хозяйство, да. Можно даже посадить сад и клубнику... Мордред, из-за этого мальчишки ему в голову всякая чушь приходит! Хотя, почему сразу чушь? Клубнику он любит, даже очень... только без сливок.

— Альбус, неужели же мы все так и оставим? — немедленно вступила со своей партией МакГонагалл, заламывая руки, как в греческой трагедии. — Ведь мальчик буквально губит себя на этом Хаффлпаффе! Вчера я опять наблюдала из окна своего кабинета, как он летает на уроке у Хуч! Ну, это же вылитый Джеймс, вот просто копия — манера держаться на метле, это его небрежное лихачество и финты, почти что Вронский! Талант, квиддичный талант! Я могла бы сразу же взять его в команду, Вуд немного натаскал бы его и Гарри бы раскрылся в полную силу! Ох, он прирожденный ловец, прирожденный! Хуч кидала мячики, так он поймал все десять из десяти! Самородок! — Минерва разрумянилась и мечтательно подняла глаза к потолку, небось фантазировала, как она и ее факультет выигрывают Квиддичный Кубок у Слизерина.

Снейп коварно усмехнулся. Поттер, может быть и отлично летает, да он сам не захочет заниматься спортом, судя по его сегодняшним высказываниям. Гарри как раз-таки себя пустоголовым не считал.

— Ну, сделаем так, Минни! Раз он не может играть у тебя в команде, надо, чтобы он взяли хотя бы в хаффлпафскую. Пусть он развивается на квиддичном поприще, все же, осознание того, что первокурсника взяли играть и позволили иметь собственную метлу, придаст ему уверенности в своей исключительности и собственных силах! — провозгласил Дамблдор.

— И вы ради Поттера нарушите сразу несколько незыблемых правил школы? — cкептически спросил Снейп. — За всю историю школы никогда первокурсник не входил в факультетскую команду именно из-за травмоопасности квиддича. И поэтому же первокурсникам не разрешено брать метлы из дома.

— Ну, в любых правилах есть свои исключения, дорогой Северус. Ты должен помнить, что и к тебе это относилось тоже, — проникновенно глядя ему прямо в глаза, выдал Альбус.

— И в чем же состоит моя исключительность? — с любопытством спросил Снейп.

— Ты не пошел со всеми во Тьму, мой мальчик, а повернул к Свету! — пафосно ответил Дамблдор, поглаживая бороду.

— Аааа... то есть, я как истинный слизеринец, должен был обязательно окунуться в пучину зла, а вместо этого одумался и присоединился к вам? Вы меня ставите на одну ступеньку с вашим бывшим любимцем Сириусом Блэком? Какая честь! — Снейп лениво захлопал в ладоши.

— Северус, не ерничай! — строго одернула его МакГонагалл по старой учительской привычке. «Мистер Снейп, не ерничайте и не паясничайте!» — вспомнил он тут же.

Сама глава Гриффиндора сидела, поджав губы, крайне недовольная директорским предложением. Вожделенный Кубок уплывал буквально на глазах.

— Даже и не думал! Я совершенно серьезен и искренен, дорогая Минерва! — ехидно улыбаясь, склонил голову Снейп.

На площадке раздался шум и возмущенный голос профессора Стебль, убирающей палочкой запах драконьего навоза. МакГонагалл, обладавшая острым кошачьим нюхом, брезгливо скривилась — она считала Трансфигурацию самой престижной дисциплиной в Хогвартсе, не чета какой-то там Гербологии!

— Ох, простите, я немного опоздала... Это все поставщики, никогда не привозят навоз вовремя! Если так и дальше будет продолжаться, сменю их, — Стебль с шумом плюхнулась в кресло рядом со Снейпом. Тот налил горячего чаю и положил четыре ложечки сахара, по ее вкусу. Стебль не ограничивала себя ни в еде, ни в сладком, в отличие от тоще... от стройной Минервы. В общем, полностью соответствовала имиджу своего факультета — плодородной и просто дородной женщины.

— Ничего страшного, Помона. Тут, видите ли, какое дело... Мы хотели бы, чтобы Гарри играл в квиддич. Думаем, у него прекрасно получится. Мальчик заслужил, как-никак, магический мир ему многим обязан! — любезно предложил непререкаемым авторитетным голосом Альбус.

— Заслужил что? — Стебль поперхнулась горячей приторной жидкостью. — Заслужил возможность покалечиться, это вы имеете в виду? Да вы в своем уме, Альбус? Я над своими детьми квохчу, как гусыня над золотыми яйцами, потому что головой отвечаю за них, а вы мне такое предлагаете? А если он упадет с метлы? Разобьется? Что я потом его опекунам скажу, как в глаза им посмотрю?

— Ты слишком уж трясешься над своими барсучатами, — с превосходством усмехнулась Минерва. — Детей надо приучать к самостоятельности! Не всю жизнь же они будут сидеть под родительским и твоим крылышком. Чем раньше повзрослеют, тем лучше для них самих!

— А, так это потому, наверное, тебя в гостиной твоего Гриффиндора видят раз в полгода? Они сами все вопросы решают? — Cтебль с готовностью подняла брошенную ей перчатку. — Поэтому у них там такой бардак и разруха, а, профессор Трансфигурации?

Твои студенты занимаются чем хотят, а тебе и дела нет до их проблем? Да у тебя Лонгботтом совсем придавленный и закомплексованный, ты хоть раз подошла к нему и спросила, как у него дела и нет ли проблем с учебой? Ребенок от Снейпа шарахается, как от баньши, дрожит, когда идет на Зельеварение, а ты тут нам талдычишь о самостоятельности! — обличающе закончила она.

Тут уже подавился чаем Снейп. А правда, почему этим Невиллом не занимается его декан? В конце концов, физическая и психологическая адаптация первогодок — это ее прямая обязанность. Душеспасительные и наставительные беседы целиком и полностью в компетенции деканов, а вовсе не входят в обязанности беспечных старост факультетов. Но сказать честно, таланта психолога у Минервы не было совершенно. Дева-воительница суровых шотландских гор, она всегда рубила сплеча, ненавидя докапываться и разбираться в скандалах, драках и прочих проблемах студентов. Наказать обе стороны, чтобы неповадно было — вот был ее девиз по жизни.

— Чтоооо? Я... я между прочим, еще и заместительница директора! Мне что, разорваться на несколько частей, чтобы успеть за всем уследить? — возмутилась Минерва, гордо задирая нос.

— Ой, можно подумать, ты одна работаешь! Твоя главная забота — порученные тебе дети, а не можешь справиться — сдавай или деканство или заместительство, — парировала Стебль, складывая руки на пышной груди.

Северус подумал, что, в общем-то, Помона права. Он сам пристально наблюдал за своим факультетом, тем более, что питомцы его были избалованы сверх меры — с ними и обращаться надо было специфически — а то ведь нажалуются родителям, что условия проживания в Хогвартсе ужасные, а попадет ему, как декану. Декан — это ведь не только громкая и якобы почетная должность, это еще куча обязанностей и нагрузок, и необходимость возиться с разновозрастными детьми. Счастье еще, что в слизеринских семьях детей воспитывали немного иначе, внушая им, что слабость унижает их достоинство, поэтому даже первогодки почти никогда не хныкали и не закатывали ностальгических истерик, оставаясь в первое время в школе в незнакомой нервирующей обстановке.

Но все равно, ежевечерние посещения гостиной, отчеты старост, обход комнат на предмет устранения неполадок и непорядка, поддержание должной температуры в холодных и сырых подземельях, выявление больных и просто хандрящих детей... все это отнимало достаточно много времени, а еще нужно ведь проверить кучу контрольных и эссе, принять отработки... А у Помоны к тому же теплицы на балансе, там уход даже еще сложнее, потому что растения говорить не могут, как люди, и попробуй, угадай, что там именно у них не в порядке.

— Вон Северус, постоянно варит зелья для Больничного Крыла, по ночам вдвое больше других патрулирует ночной замок, потому что мужчина и джентльмен, он тоже декан, и все успевает, даже за счет своего личного времени, и не жалуется, а ты... — выговаривала Помона опешившей Минерве, открывавшей рот, как рыба, выброшенная на берег.

— Да Снейпу нужен повод, чтобы сдирать с моего факультета баллы! — бессовестно пошла Минерва ва-банк. Ее давно уже бесило, что встав поутру, она всегда обнаруживала, что за ночь Гриффиндор потерял несколько десятков баллов. — Почему с его факультета никогда баллы не снимаются, а?

Cеверус возмутился до глубины души. Правила, значит, просто так писаны? Шляться по замку в двенадцать часов ночи — нормально? Или он должен отпустить студентов-нарушителей просто так, чтобы они над ним потом всем факультетом ржали и на следующую ночь опять вышли на охоту? Что за абсурд?

— Потому что мои слизеринцы после отбоя все на своих местах, — ледяным голосом сказал он. — А твои постоянно бегают на кухню, что это за трапезы после полуночи? Неудивительно, что потом они на моих уроках зевают и допускают возмутительнейшие ошибки, грозящие другим ученикам травмами и увечьями!

— Можно подумать, твои змейки не едят по ночам! — возмутилась Минерва, считавшая, что еда — это одно из тех исключений, которые запрещать нельзя, ведь подросткам нужно питаться в любое время суток. Растущий организм системы в еде не признает!

— Может, и едят, — не отказался от выдвинутых обвинений Снейп.

— Ага! Значит, ты со своих баллы не снимаешь! — торжествующе крикнула азартная Минерва, наконец-то загнавшая Снейпа в угол, как мышь.

— ... только на кухню они все равно не ходят! — закончил Северус. — Понимаешь ли, Минерва, они ведь у меня все дети воспитанные сообразно положению и окружению, так что если они захотят вдруг поесть — для этого есть домовые эльфы, которые принесут в гостиную все, что они пожелают. Чтобы слизеринец, и тащил себе еду сам, как прислуга... Не смеши меня!

Стебль опять обидно захихикала. Ей-то было проще — у нее вход в гостиную был рядом с кухонной дверью — три шага пройти. И Снейп обычно ловил нарушителей на входе в подземелья, на очень удобном повороте.

— Что, нечего предъявить? Признайся уже, что тебе просто неинтересно заниматься с учениками чем-то, помимо твоей любимой Трансфигурации! — не в силах успокоиться, продолжила она профессиональный воспитательско-преподавательский баттл.

— Флитвик вон тоже все время возится со своими детишкам, они у себя в спальнях и гостиной чего только не изобретают, и гамаки подвешивают, и гнезда на деревьях устраивают, и трехярусные кровати сооружают, и созвездия на потолке наколдовывают, а у тебя что? Допотопные трухлявые кровати с пыльными старомодными балдахинами, ха-ха... Ах да, я кажется, припоминаю, что у тебя с Чарами дела плохи были! Поэтому у тебя все такое простое, грубое и без выдумки! И зимой у тебя такой холод стоит в комнатах, что дети мерзнут! — напоследок выдала она торжествующе.

— Да я... да... да я домовикам всегда велю им в постели грелки на ночь класть! — возмущенно заорала МакГонагалл.

— Ой, грелки! — захихикала Стебль. — Дети — это цветы жизни, им микроклимат нужен постоянный в комнате, а не твои дохлые грелки, которые к утру остывают и сами становятся ледышками!

МакГонагалл тяжело задышала и яростно уставилась на довольную оппонентшу. На пальцах у нее непроизвольно полезли когти.

Стебль тут же вытащила из кармана острый садовый секатор и зловеще клацнула им.

Северус уважительно посмотрел на Помону. Он и раньше знал, что гербологша очень трепетно заботится о своих барсучатах. И старосты у нее все были как на подбор — малыши опекались не хуже, чем дома, а некоторые даже и получше. Доходило до того, что очарованные сопляки гуськом ходили за Хельгой Шиммельграу, симпатичной, веселой шестикурсницей с шикарными каштановыми косами почти до колен, считая ее чуть ли матерью родной.

Да и сами старшекурсники хаффлпафцы были общительными, дружелюбными и крайне порядочными молодыми людьми. Несмотря на кажущуюся флегматичность и медлительность, они, когда надо, группировались как монолит и выкладывались на износ. И считали своим долгом помогать декану присматривать за младшими однофакультетниками. В этом тоже была заслуга Стебль, личным примером показывавшей, как нужно обращаться с детьми.

МакГонагалл, наоборот, была убеждена, что, не уделяя слишком много внимания и не присюсюкивая над вверенными под ее ответственность детьми, она готовит их к суровым реалиям взрослой жизни. Очень уж ей нравилось такое якобы спартанское воспитание — минимум затрат и по времени, и по усилиям. Ну и само собой, она считала, что для поддержания порядка и дисциплины есть старосты, в количестве шести человек на факультет. Пусть отрабатывают доверие декана, раз нацепили значки почета. А уж те, конечно, не все были такими уж добросовестными и могли делать с детьми, что душа пожелает, вплоть до посылки их на кухню в ночное время за поздним ужином. Сколько раз Снейп ловил таких вот посыльных, не смевших отказать старшим студентам, отправляя их обратно в гостиную с пустыми руками. Но его замечания на МакГонагалл не оказывали должного эффекта.

— Ты меня извини, Минерва, но все-таки, я считаю, что женщины, у которых нет своих детей, никогда не поймут их нужд и чаяний, — с превосходством изрекла Помона, внимательно рассматривая свой инструмент и пробуя ногтем лезвия на остроту.

— Ну да, ну да, ты это скажи нашим холостым деканам-мужчинам, — съязвила Минерва, спрятав руки за спину.

— Не вали с больной головы на здоровую! Я о тебе и себе говорю, а мы с тобой дамы! Впрочем, и Флитвик и Снейп деканы вполне достойные и знающие свои обязанности, не мешало бы тебе у них опыта набраться.

— Ладно-ладно, уважаемые и дорогие мои дамы, вы все по-своему правы, но нам все же надо решить назревший вопрос! — прекратил, наконец, перепалку Дамблдор.

— Ну, и зачем вызывали? И какой вопрос? — cпросила Стебль, добавляя в чай еще пару ложек сахару и цапая с блюда песочную корзинку с кремом и клубникой, которую как раз хотел взять Северус.

— Ты все-таки предложи Гарри войти в квиддичную команду. Вдруг он заинтересуется, мало ли... Пусть живет полноценной школьной жизнью, занимается спортом, и все такое... — туманно сказал Дамблдор.

— А такое — это какое? — заинтересовался вдруг Снейп.

Дамблдор сделал вид, что не слышал вопроса и громко отхлебнул чаю.

— Если не хочешь, я могу взять его к себе в команду! — поспешно влезла МакГонагалл. — Есть сейчас нововведение — обмен спортсменами, вон Болгария и Ирландия один сезон так играли, и мы можем попробовать!

Помона кинула в сторону гриффиндорской деканши испепеляющий взгляд.

— Даже и не мечтай, Минерва Лесли МакГонагалл! Гарри Поттер учится теперь на моем факультете, и ты свои загребущие руки не распускай! Мои ребята мальчонку просто обожают, готовы день и ночь с ним возиться, до того забавные вещи и истории он им рассказывает, ну просто чудо! — умилилась она. — Если он захочет — то так тому и быть, но пусть решает он сам и команда. Я только предложу!

МакГонагалл, не понимавшая таких приседаний с предоставлением свободного выбора перед своими же студентами, обиженно отвернулась, бормоча себе под нос о вопиющей вседозволенности и чрезмерном баловстве.

Они с Помоной вышли одновременно, намеренно пихаясь в дверном проеме бедрами и не извиняясь. Дамблдор ласково смотрел вслед своим подчиненным, сияя голубыми глазами и белыми сединами. Снейп покорно приготовился к словесной экзекуции.

— Какие они все же милые и такие забавные, не правда ли, Северус?

— Да, как скажете, Альбус.

— Ну, как у тебя успехи с Гарри, Северус?

— Вы о чем? Если о том, что мальчишка должен ненавидеть меня, то, наверное, так и есть. Просто он тщательно скрывает это, не хочет выказывать чувства прямо, потому что не дурак, и понимает, что ему еще мой предмет изучать пять лет, как минимум.

— Да, скорее всего, ты прав. При таких выдающихся родителях мальчик должен быть умен, отважен и очень горд и самолюбив! Однако, его излишняя общительность... Он постоянно ходит окруженный толпой хаффлпафцев, которые заглядывают ему в рот, и даже умудряется перекидываться словами с детьми Флитвика и твоими тоже. Это нежелательно...

— А что плохого в рейвенкловцах? — cпросил Снейп. — Я понимаю, мои змейки, они неподходящая компания для Мальчика-Который-Выжил, но...

— Плохо то, что он почти не общается с гриффиндорцами, кроме Невилла Лонгботтома.

— Лонгботтом-то чем вам не угодил? Может, общение с Поттером поможет ему стать более раскованнее и смелее? А то он трясется как мышь, когда я просто прохожу мимо него на уроках.

— Вот потому-то и не желательно! Ему нужны товарищи храбрые и решительные, готовые всегда поддержать, в любых начинаниях...

— Вы хотите сказать — в любых проказах и нарушениях школьной дисциплины? Вторых Мародеров воспитать желаете? — не сдержался Снейп

— Северус, не забывайся! — директор пристально посмотрел на него. Снейп безмятежно поглядел в ответ. Все равно его ментальных щитов Альбусу не пробить.

— Твоя задача — вызвать в мальчике неприязнь к себе и своему факультету. Ему нужен реальный противник...

— Интересно, как я должен это делать? Поручите Помоне ругать меня и моих студентов на каждом шагу, — огрызнулся разозлившийся Снейп. — Я же сказал, Поттер не реагирует на мои придирки! Либо он равнодушен к оскорблениям, либо просто замышляет что-то потихоньку. И вообще, я обещал присматривать за ним и оберегать, а не проводить над ним психологические эксперименты! Вот это уже не моя прерогатива, слышите?

— Что ты так раскипятился? Уж не жалко ли тебе его стало? — cпросил подло директор.

— Не пытайтесь ловить меня на словах, Альбус. Я буду делать, что обещал, в отличие от вас. Но орать на ребенка постоянно ни за что, я не стану. Закаляйте его и готовьте к взрослой жизни или к чему там его пытаетесь готовить — сами. Я могу идти к себе? У меня скоро вечерняя отработка.

— Хорошо, иди, но все-таки, прислушайся к тому, что я тебе говорил. Нам нужен смелый и решительный Поттер, а не балагур и душа компании.

Снейп поспешно вышел, бормоча себе под нос, что весельчаки и балагуры может, могут повести за собой побольше людей, чем наглые и хамовитые самодовольные особи.

От злости он решил пройтись по замку — все равно сейчас эссе проверять не сможет, так и будет кипеть как чайник, а сделать-то все равно ничего нельзя.

* * *

Гарри в это время сидел на плетеном из лоскутков половичке в своей гостиной перед горящим камином, и очень подробно, в лицах, пересказывал окружившим его ребятам захватывающий фантастический фильм «Звездные войны», эпизод шестой «Возвращение джедая». Выходило весьма символично.

Особенно притихшим и увлекшимся хаффлпафцам-чистокровкам понравился Чубакка, которого они примерно ассоциировали с Хагридом, потому что они оба странно разговаривали, и были волосатыми, а еще — бой между Люком и его отцом-злодеем. Они решили, что Дарт Вейдер добрее, чем Тот-Кого-Не-Называют, и пожалели его отрубленную руку. Йода был сразу признан безносым гоблином-инопланетянином, ну а Лея — конечно же, Хельга!

Такие вечера Гарри очень любил. Он чувствовал себя как будто в большой семье, с братьями и сестрами, тем более, что им всем было весело и они всегда заканчивали беседы чаем с разными вкусностями, благо и кухня была рядышком, и старшекурсники-хаффлпафцы всегда имели в заначке лакомства из Хогсмида.

Гарри уже не один раз побывал вместе с Хельгой у домовиков на кухне.

Узнав, кто он такой, те чуть на колени не бухнулись всей толпой из пятидесяти особей. Гарри даже застеснялся и спрятался за старосту.

Но потом он освоился, заверил эльфов, что без конца кланяться не надо, потому что он не любит идолопоклонства, и тут же, чтобы доказать свою принадлежность к простому народу, схватил острый нож и принялся резать очищенный лук, огромной горой лежавший в тазике.

Домовики дружно принялись отбирать у него опасный инструмент, повизгивая на все лады, что ножи заговоренные и по команде сами все режут, но за помощь им и такое хорошее отношение — большущее спасибо и пожизненное обеспечение всеми блюдами, которые пожелает Гарри Поттер. Но Гарри все равно носился по огромной кухне, как бешеная белка, с любопытством заглядывая во все кастрюли, открывая дверцы горящих печек и духовок, тыкая пальчиком тесто для булочек, и авторитетно заявляя, что уже подошло, даже выразил желание помыть посуду, но у домовиков все оказалось автоматизированным — они только щелкали пальцами и все начинало готовиться, чиститься и убираться само.

Так что его помощь не понадобилась, но добрый и искренний порыв помочь эти создания оценили в полной мере и поэтому каждый вечер присылали в гостиную поднос вкуснющих пирожных или пирожков, или пирог с тортом, чтобы Гарри Поттер с друзьями не похудели.

Клуб кинолюбов как раз приканчивал огромный яблочно-творожный пирог, покрытый приятно-коричневым поджаристым безе, как ворвалась профессор Стебль, кипя от негодования.

Плюхнувшись рядом с Гарри, она ухватила последний кусок, и сразу подобрела.

Немного поговорив о текущих делах и мелких проблемках, возникших за время ее отсутствия, Стебль перешла к делу.

Сначала она рассказала всем первоклашкам, собравшимся вокруг нее, как цыплята вокруг наседки, что такое квиддич, как он опасен и суров, и какие вообще в школе правила приема в команду. Затем передала Гарри пожелание директора.

Гарри удивленно вытаращил глаза.

Нет, ему, конечно, нравилось летать на метле, забавно было, особенно на первых занятиях. Но, вообще-то, на велосипеде было привычнее, удобнее и интереснее, и Гарри как раз думал, чтобы притащить в Хогвартс старый велик, ездить по квиддичному стадиону. Просто потому что старый велосипед Дадли ему отдали, а метлу-то надо будет покупать. Мадам Хуч школьные метлы приносила только на уроки! А они стоят вроде как недешево. Да к тому же, польза от них какая-то односторонняя — подметать-то ими все равно нельзя.

Нет, ну конечно, можно черешню или яблоки собирать, особенно те, которые на самой верхушке, но с другой стороны, наверняка у волшебников есть заклинания, которыми можно урожай с веток сразу весь собрать и уложить в корзинки. Профессор Флитвик уже рассказал Гарри про такие — они должны были изучать их во втором семестре. Акцио называется, Манящие чары.

— Так что, Гарри, можешь играть в квиддич в составе моей команды, но только если сам того пожелаешь, — закончила профессор.

— Но вы ведь сами сказали, что это правилами не разрешено, — удивленно сказал Гарри.

— Ну да, но директор решил, что ты отлично держишься на метле, и поэтому тебе могут сделать исключение, — объяснила Помона, внутренне негодуя на настырность и упертость руководящего состава.

— Так если я вдруг начну играть в этот самый квиддич, другие первокурсники ведь тоже захотят? Им позволят? — cомневался Гарри.

— Скорее всего, нет, — вздохнула Стебль. — Эта привилегия только для тебя!

— Представляю, как другие команды взвоют, — присвистнул какой-то четверокурсник. — А ты и в самом деле здорово летаешь, из тебя приличный ловец выйдет. Соглашайся, Поттер, прославишься на весь магический мир!

— Если я стану играть, остальные тоже захотят, а если им запретят, то они меня возненавидят, — логично предположил Гарри, и пришел в ужас от такой ситуации. — Особенно слизеринцы и гриффиндорцы, они, говорят, на квиддичных матчах прямо врукопашную на поле дерутся! Нет, я не хочу! Раз не положено, значит, это не просто так. Я, между прочим, на красный свет дорогу не перебегаю, потому что нельзя! — тихонько добавил он.

В гостиной стояла тишина. Хаффлпафцы уважительно смотрели на решительно настроенного Поттера. Странный какой мальчишка — все просто мечтают играть в факультетских командах, а этот вот так запросто отказался! Не каждый так смог бы, тем более, если сам директор школы предлагает!

Но, с другой стороны, Поттер и впрямь настоящий барсук — не высовывается без надобности и не привлекает ненужное внимание! А ведь в таких ситуациях доброжелателей всегда столько же, сколько и недовольных врагов, а может и меньше. Даже на собственном факультете таким счастливчикам завидовали и могли обидеть словом или делом, все же дети по большей части своей эгоцентричны, завистливы и самолюбивы.

Стебль, в глубине души очень желавшая именно такого решения, крепко прижала Гарри к себе и поцеловала в вихрастую макушку. Гарри тут же растаял от ласкового обращения и радостно захихикал. Сидевшие вокруг хаффлпафцы, правильно расставив акценты, тоже заулыбались и принялись хлопать Поттера по плечам, одобряя такой самоотверженный поступок.

Геройство геройством, а скромность для барсуков — лучшее украшение.