Если бы герои Поттерианы... (джен)

— Хм... И куда нас занесло? — оглядываясь по сторонам, брюзгливо спросил Люц.

Кеттлберн уже подошел совсем близко к массивным кованым воротам, опутанным цепью со здоровенным замком.

— Надо найти местных жителей и спросить, где жили Гонты, — внес предложение Снейп.

— Может, они тут и проживали? Все-таки потомки Салазара, как ни крути. Не могли же они обитать в какой-то хижине, — возразил Люц.

— Ну, потому и надо спросить точно. Если даже это их дом, то наверняка у них имеется поблизости более скромное жилье, которое может сойти за лачугу, хибарку, развалюху... — терпеливо объяснял Северус. — Вряд ли бы Темный Лорд стал врать в своем же дневнике. К тому же, дом выглядит заброшенным, и сюда проще залезть грабителям. Может, потому кольцо и спрятали подальше, в неприметном месте.

— Но здесь вроде никто не живет, — сделал вывод Малфой. — Надо спуститься в деревню.

— Нет, постойте. Я вижу, за садом кто-то ухаживает. Да и потом, в богатых особняках обычно всегда имеются сторожа или садовники, не бывает так, чтобы за таким домом никто не следил. Давайте побродим по территории, может, найдем кого живого. Ах да, надо бы трансфигурировать одежду, чтобы не напугать маглов, если мы их встретим.

У Кеттлберна одежда получилась классической: короткий коричневый твидовый пиджак, темные клетчатые брюки, белоснежная рубашка и серый галстук. Снейп по обыкновению, облачился во все черное — свитер, жилет и джинсы. Люциус же все никак не мог определиться с фасоном и цветом, поэтому Северус плюнул и нарядил его сам. В белый сюртук, белые элегантные брюки, голубую шелковую рубашку с пышным жабо и в крокодиловые ботинки, тоже белые, видать, крокодил был альбинос. Люц оглядел себя, довольно хмыкнул и поправил волосы. Получилась весьма разномастная эпатажная компания, но на это уже не стали обращать внимания — мало ли кто как одевается.

Затем трое магов аппарировали прямо в сад.

Действительно, дорожки там оказались присыпаны крупным песком, а сорняки выполоты. Деревья аккуратно подрезаны, имелись даже пышно цветущие розовые кусты.

Друзья неторопливо направились к дому по центральной аллее и вскоре увидели небольшой коттедж — в таких обычно селились садовники и прочая обслуга. Домик выглядел жилым, поэтому маги тут же воспряли духом — кто же может более подробно рассказать о хозяевах, как не работники?

Дверь была не заперта, но внутри помещения оказалось пусто — видимо сторож пропадал где-то в саду. Он нашелся возле неработающего фонтана и очень удивился тому, как посторонние попали на территорию. Пришлось наврать, что перелезли через ограду.

— Уважаемый, мы тут впервые, ищем неких Гонтов. И вот решили, что этот величественный дом мог бы принадлежать им... Просто табличка возле ворот совсем заржавела, и фамилии владельца не разобрать... — заливал Люциус хромому маглу по имени Фрэнк Брайс. — Вы, наверное, давно тут живете, может, подскажете?

— Это бывший особняк Риддлов, — нехотя начал рассказывать Фрэнк. — Они-то померли около пятидесяти лет назад, я только-только с войны вернулся, с ранением-то... Родители и их сынок. Риддлов в деревне никто не любил, уж больно спесивы и грубы были, ну так что взять с них, все богачи таковы. — Люциус недовольно скривился и оскорбленно хмыкнул. — И сынок тоже далеко от родителей не ушел, даже хуже был. Молодой, наглый, избалованный хам. Никого из окружающих за людей не считал, за юбками волочился и многих девушек в деревне обидел.

— Ну а Гонты, Гонты? — нетерпеливо перебил Люц.

— А... Да, жили тут такие. Дебоширы и пьяницы, странные очень... Они Риддлам как бельмо на главу были, потому что их дом стоял на клочке земли, который издавна принадлежал Гонтам. Все вокруг — владения Риддлов, а эта лачуга — нет. Ох и злились они, да сделать ничего не могли. Продавать свой надел старший Гонт не собирался. Он, надо думать, нарочно так поступал, хотя жили они очень бедно и могли бы получить неплохие денежки. Было их трое: отец, сын и дочь. Их дом во-о-о-н там стоит, в роще внизу. — Фрэнк махнул рукой влево. — Там уже больше семидесяти лет никто не живет... Старик отец помер, сына вроде как в тюрьму упекли.

— А куда делась дочь? — спросил Кеттлберн.

— Дочь... Бедняжка. Моя мать рассказывала, что ее звали Меропа. Имя не наше. Совершенно забитое и запуганное создание, некрасивая и неуклюжая. Постоянно сидела дома, ее отец даже в деревню не отпускал. Мне-то тогда мало лет было, я ее плохо помню. Но мать сказала, что молодой Том Риддл уехал в Лондон, и Меропа в то же время примерно пропала из деревни. С тех пор хижина Гонтов так и пустует. Туда никто не ходит — место очень уж нехорошее... И вам не советую.

— А от чего же умерли все ваши Риддлы? — внезапно спросил Снейп, который напряженно думал о чем-то.

— Ох, это очень странное дело было, очень, — прошамкал Фрэнк. — Я как раз на работу к ним устроился, месяц прослужил, и меня арестовали. Оказалось, что все трое однажды утром оказались мертвы. Сын тогда с ними жил уже несколько лет, вернулся из города, не сложилось там у него. Ну вот меня в каталажку и посадили, сказали, ты их убил, из корысти. Я, понятное дело, ни сном ни духом. Говорю, я вечером спать лег и ничего не делал. А мне: у тебя ключ от задней двери был, ты вошел и их того... прикончил.

Хорошо еще, что заключение о смерти из города пришло и меня выпустили. Потому что умерли-то хозяева сами по себе, может, сердце остановилось, а только следов насильственной смерти на них обнаружено не было, и газом они не отравились и вообще... Так что отпустили меня, слава Богу.

— И вы в тот день ничего подозрительного не заметили? — допытывался Снейп. — Совсем?

Фрэнк задумался, шевеля седыми бровями.

— Парнишку только если... Он после обеда пришел к хозяевам. Высокий, тощий и бледный такой, глаза горят. Но симпатичный. Только не наш он был, не деревенский. Я его после ни разу тут не встречал.

Волшебники переглянулись.

Смерть без следов — такая могла быть лишь от Авады. А юноша... Скорее всего, потомок Гонтов, пожелавший отомстить? Или же сын какой-нибудь обманутой молодым Риддлом жертвы, по воле случая оказавшийся волшебником? Дело становилось запутанным и интересным.

Пожелав Фрэнку удачи, здоровья и сунув ему двадцать фунтов за услугу, маги, которых садовник выпустил уже через калитку, сделали вид, что уходят. Как только хромой работяга скрылся из виду, искатели хоркруксов тут же аппарировали к рощице, хорошо видной с холма, прямо к хижине...

Снейп помахал палочкой.

— Ого! Да тут мощные чары стоят против маглов. Саму хижину они видят, но чем ближе подходят, тем более сильный страх и паника их охватывают. Сам Темный Лорд ставил.

— А маги пройти могут? — спросил Кеттлберн, тоже доставший палочку на всякий случай.

— Как ни странно, мы можем, причем свободно. Видимо, для нас какое-то другое препятствие предусмотрено. Уже внутри, — задумчиво пробормотал Северус.

— Фу, какая гадость, — с отвращением скривился Малфой. И не зря — на дряхлой дощатой входной двери болталась высохшая до состояния мумии змея, прибитая за голову.

— Ох, бедная... — пожалел Кеттлберн, очень любивший живность. — Не повезло же тебе... Что бы это могло значить? Повесили для устрашения?

— Скорее всего, как символ. Гонты ведь дальние потомки Салазара Слизерина, — высказал предположение Снейп, любивший копаться в древних книгах. — Кстати, жаль, что вы не застали их в школе, профессор Кеттлберн. По всему выходит, что дети старика учились раньше вас лет на двадцать-тридцать примерно.

— Да, я даже и не слышал о них, — задумчиво сказал Кеттлберн, осторожно тыкая палочкой несчастную скрюченную змею. — Давайте попробуем войти в дом.

— Алохомора! — Дверь с жутким скрипом отворилась, и волшебники по очереди вошли в темную комнату. — Люмос!

В домишке оказалось всего три маленькие комнатки. Первая служила одновременно гостиной, кухней и столовой. У крохотного окна располагалась древняя закопченная печка, на которой стоял какой-то горшок. Рядом рассыпаны дрова и уголь. Над печкой висела полка с кухонными принадлежностями: сковородками, чашками и кружками. Все было покрыто пылью и паутиной.

В остальные две комнаты можно было попасть только из гостиной. Там стояли лишь кровати с пыльными матрацами — помещения служили спальнями. Повсюду нищета и запустение...

— И где же здесь искать кольцо? — озадачился Малфой. — Хорошо еще, дом совсем маленький...

— Акцио скорее всего не подействует, — рассуждал Кеттлберн, тут же проверивший свою версию. — Так что давайте искать вручную. Перероем все, что можно.

Маги принялись за работу, засучив рукава. Люциус двумя пальцами поднимал и тряс истлевшие простыни и покрывала, прижимая к носу надушенный платок. Снейп, гораздо менее брезгливый и подгоняемый азартом охоты, действовал более энергично, поднимая клубы пыли и выворачивая ящики комодов и обнаруженный под кроватью сундук. Кеттлберн обследовал стены и потолок на предмет пустот или тайников специальным заклинанием.

Заглянули даже на маленький чердак, проверили стропила и кровлю — никаких следов украшения не обнаружилось.

Через пару часов, уставшие и покрытые пылью, друзья собрались в парадной гостиной Гонтов.

— Ничего. Но не может быть все так просто — любой волшебник заходи, проводи обыск, и ничто его не останавливает. Никаких охранных или темных заклятий. Хотя кольцо точно тут, дневник не мог соврать. Значит... значит, есть секрет и, может быть, даже не один... — размышлял Снейп, пытаясь почистить одежду Эванеско.

— Погодите-ка... Раз мы ищем кольцо самого Слизерина, фамильяром которого всегда были змеи... а Гонты потомки Салазара... По легенде все его потомки свободно владеют серпентарго. Возможно, что все трое Гонтов умели разговаривать на нем. Может, мертвая змея на двери не просто так висит? — вслух подумал Кеттлберн. — А впускают сюда свободно, потому что тот, кто спрятал хоркрукс, не боялся, что его обнаружат — для этого надо знать змеиный язык. Так что это может быть либо сам Темный Лорд, либо тот, кто владеет этим умением.

— Тогда ваша очередь, дражайший Оливер, — воодушевился Люциус. — Мерлин, помоги уже нам, а то я устал копаться в пыли и рухляди этой убогой лачуги!

— А что нужно говорить? — задумался Кеттлберн.

— Наверное, что-то вроде «Откройся, тайник с кольцом» или « Мне нужно кольцо Салазара Слизерина», — предложил Снейп.

— Лучше скажите «Акцио, кольцо Слизерина» на серпентарго, — захихикал Малфой.

— Испробую все три варианта, — улыбнулся Кеттлберн.

Он вышел на середину комнаты и принялся активно шипеть и свистеть. Снейп с Малфоем переглянулись и пожали плечами. Не язык, а белиберда какая-то. И как только дети его учат... Хотя, говорят, с младых ногтей быстрее и лучше все запоминается... И вообще, если так посмотреть, у ежиков язык еще хуже — они сопят, хрюкают и булькают.

Внезапно раздался громкий щелчок. Малфой подпрыгнул на табуретке от неожиданности.

— Что? Что это? — зашептал он.

— Похоже на откинувшуюся крышку. — Снейп вскочил и забегал по комнате, заглядывая во все углы. — Кажется, сработало! — Он заглянул за печку.

Люциус ринулся к нему, Кеттлберн тоже.

Одна необструганная половица в дощатом полу приподнялась — видимо сработал защелкивающий механизм. Северус осторожно поддел ее ржавым ножом, схваченным с полки, и отодрал. Прямо на земле между перекладинами решетки пола лежал свернутый шелковый зеленый платок.

Люциус потянулся к нему, но Снейп схватил его за руку.

— Не трогай! Наверняка на нем проклятье! Вингардиум Левиоса!

Матерчатый сверток плавно поднялся вверх и перенесся, повинуясь взмахам палочки, на выщербленный потемневший стол. Это и впрямь оказалось кольцо — грубое, массивное, сделанное словно наспех, с большим черным камнем.

Северус принялся тщательно сканировать хоркрукс, без конца накладывая различные диагностирующие заклятья.

— Тут одно заклинание, но очень нехорошее... — разобрался он наконец. — Нейтрализовать можно, лишь надев на палец.

— И что будет... с пальцем? — с опаской спросил Люциус, отодвигаясь от стола.

— Ну... Ничего хорошего точно, — констатировал Снейп. — Где ж нам взять живое существо? C пальцами... — он задумался.

— Может, инфернала поднимем? — предложил Малфой.

— Но он же неживой, — заспорил Снейп.

— Пальцы-то у него есть, вдруг сработает!

— Нет, это Высшая Темная магия, да к тому же они буйные, еще накинутся и покусают...

— Тогда надо Империо наложить на какого-нибудь магла, — выдал Малфой. — Ну... — замялся он под возмущенными взглядами товарищей. — Я имел в виду, может, смертника какого найдем? Есть же у них преступники...

— Придется опять к Шиммельграу наведаться, — вздохнул Снейп. — Хельгины големы, как ни крути, все же одушевленные, хоть и глиняные. Побольше крови, и мы имеем живое существо, хоть и временно. Пусть наденет кольцо, а потом мы хоркрукс отправим в сейф. А пока что... оставим его здесь. Раз пролежало столько лет, и никто не нашел — значит, потерпит еще пару дней. А мы, на всякий случай, еще подбавим Охранную сеть и Сигналки. Если кто-то сюда сунется, я узнаю тотчас же.

— Значит, послезавтра нам детей забирать с хутора, так? — обрадовался Люц. — Я пойду с тобой!

— Колбасы, что ли, захотелось кровяной? Сальтисона? — проворчал Снейп. — Оливер, вы с нами?

— Разумеется, куда ж я без вас, — ухмыльнулся профессор Кеттлберн. — Говорят, хутор Шиммельграу — райское место! А ничего, что незванный гость хуже тролля?

— Наглость — второе счастье, профессор, — вздохнул Снейп, глядя на веселого и бодрого, как птичка, Малфоя. — Мы же не с пустыми руками заявимся...