Невилл и все, все, все (джен)

Так и не дождавшись Аластора Грюма, Фадж отправил за ним секретаря. Перепуганный секретарь ворвался в кабинет министра с известием о том, что кабинет Главного Аврора пуст, и в нем раскидана одежда, отдельно валяется деревянная нога и знаменитый глаз-протез.

— Это твой патронус виноват, — пошутил Долохов, не подозревая, насколько он близок к истине, — увидел «Грюм» птичку — и перепугался.

— Ладно, Корнелиус, не переживай, от этого допроса все равно толку было бы мало, — Кощей успокаивающе похлопал министра по плечу. — Если «Грюм» так быстро догадался, что директор его сдал, значит, он тертый калач и вряд ли бы поделился с нами своими секретами.

— А дела его, видимо, совсем плохи, если он своих бойцов кинул, — съехидничал Долохов.

— Его бойцы статуи изображают, — напомнил Риддл, — так что, прежде чем их допрашивать, надо заклятье с них снять.

— Нет, с ними все в порядке, — Долохов что-то подсчитал про себя, — уже больше суток прошло, значит, уже ожили.

Собрание осиротевших авроров провели в Отделе Тайн, где, как и планировалось, к ним тайно присоединились Кощей и Том в шапках-невидимках. Вопреки ожиданиям, подселенцев а аврорах не нашли, и большинство служак адекватно отреагировала на новость о бегстве Грюма. Только авроры из группы Долиша повели себя странно. Том и Кощей, установив, что на этих аврорах был наложен «Империус», освободили авроров от непростительного заклятья.

Кандидатуру нового начальника аврората предложили сами служаки, выдвинув на этот пост Сэвиджа — молодого аврора, уже завоевавшего авторитет.

В Дурмстранге не обнаружили ничего особенно странного, за исключением того, что нескольких любимых учеников Каркарова, как выяснилось, опаивали тем же зельем забвения, что и англичан.

— Все-таки Наина — удивительно прозорливая ведьма, — восхищался Кощей, доставая и увеличивая бутылочку с противоядием, которую сестра заставила взять с собой.

— Ведунья! — многозначительно сказал Долохов, разливая лекарство по стаканчикам.

Оставив болгарским магам рецепт противоядия, волшебники отправились домой, в Лукоморье. В этот раз совещание проходило в узком кругу, в который вошли Кощей, Риддл, Руквуд, Фадж, Малфой, Лавгуд и Долохов.

— Обменяемся мнениями? — предложил Кощей. — Кто первый?

— Великобритания находится на островах, — помедлив, сказал Том, — связи с остальным волшебным миром у магической Англии нет: международные камины заблокированы, аппарация отслеживается аврорами. До нас даже новости не доходят! У меня сложилось впечатление, что это сделано специально. Не дает мне покоя ощущение, что Дамблдор задумал очередную каверзу.

— Ты прав, Том, — согласился Антонин, — похоже, что-то должно произойти в течение этого года.

— Не в течение года, а «оставалось меньше года», что наводит на мысль о том, что времени у нас в обрез, — уточнил Кощей и проворчал себе под нос: — Хотелось бы знать, к чему относится это «меньше года»... С Магией, что ли, посоветоваться?

— У меня вызывает беспокойство то, что для достижения этой непонятной цели все средства идут в ход, — добавил Руквуд. — И зелья, и страшный враг в лице Волдеморта, и дискредитация аристократов, и тюрьма с дементорами, и слежка за магами, не разделяющими нужного мнения, и бесчеловечные законы, угнетающие малые народцы.

— Судя по тому, как легко Дамблдор сдал авроров, у него есть еще много чего, чем он может нас неприятно удивить, — сказал Люциус, — мне кажется, невыразимцам стоит обратить самое пристальное внимание на все таинственные происшествия: необычные смерти, исчезновения, болезни, неизвестные проклятия, странное поведение людей…

— И на дементоров, — Фадж добавил свой пункт к списку Люциуса. — Мы с Люциусом ничего не нашли об этих тварях в книге Скамандера, значит, это не звери, а что-то другое…

— Кто такой Скамандер? — спросил Кощей. — Ну-ка, просветите. Неизвестно, какая информация нам может пригодиться в поисках.

— Пожалуй, рассказ о Скамандере я возьму на себя, — откликнулся Лавгуд, — поскольку мы хорошо знакомы: он много лет работал в нашем отделе, и несмотря на преклонный возраст и отставку, до сих пор выполняет для нас кое-какие исследования. А попал он к нам после того, как его выгнали из Хогвартса.

— А можно о причине его изгнания рассказать подробнее? — насторожился Риддл.

— Конечно, я расскажу все, что знаю. Итак, пути Дамблдора и Скамандера пересеклись в Хогвартсе. Ньютона в тысяча девятьсот пятнадцатом году пригласили преподавать там магозоологию, а в начале двадцатых годов в школе появился новый преподаватель трансфигурации Альбус Дамблдор.

Через несколько лет случилась история с нападением неизвестного чудовища на ученицу. Дамблдор с пеной у рта доказывал, что в происшествии виноват Том Риддл, змееуст, который выпустил василиска, проживающего в подземелье, но Ньют опроверг его обвинение, объяснив, что василиск здесь ни при чем, а в смерти ученицы виноват акромантул. Комиссия, созданная из авторитетных магозоологов и членов попечительского совета, пришла к тому же мнению. Из-за этого акромантула, которого нашли под кроватью у гриффиндорца Хагрида, тот загремел в Азкабан. Правда, Дамблдор довольно быстро его освободил — и получил в его лице благодарного и покорного слугу.

После того, как Риддла оправдали, Дамблдор заявил, что акромантула Хагриду мог подарить только Скамандер. Директор Диппет ему поверил и немедленно уволил Ньютона. Таким образом, заместителем директора — и в дальнейшем его преемником — вместо Скамандера оказался малоизвестный тогда преподаватель трансфигурации Дамблдор.

А когда стало известно, что Хранителем магической Англии был временно назначен Альбус, Ньютон Скамандер пришел в Отдел Тайн, чтобы поделиться сведениями о Дамблдоре, проливающими свет на характер дорогого директора.

— Ньют Скамандер был превосходным преподавателем, и я не знал, что своим добрым именем обязан ему! — воскликнул Том. — Мне только теперь стало понятно, почему исчез всеми любимый учитель — ведь нам его увольнение объяснили тем, что ему надоело преподавать, и он отправился путешествовать.

— Ну да, путешествовать, — хмыкнул Ксенофилиус. — Сначала он работал у нас в Секторе фантастических зверей, где благодаря глубоким познаниям быстро продвинулся по службе. Именно усилиями Скамандера был создан Реестр оборотней и введен запрет на создание новых, не поддающихся приручению монстров. Ньютон провел множество исследовательских экспедиций, во время которых собирал материалы для пополнения своего знаменитого на весь мир учебника, не бросая работу в Отделе тайн. Кстати, вы знаете, что он награжден Орденом Мерлина второй степени? — спросил Лавгуд у внимательно слушающих волшебников.

— Ксенофилиус, а он не жалуется на скуку? — поинтересовался Кощей.

— Он никогда не жалуется, — отметил Лавгуд, — но стоит завести разговор о работе, как у Ньюта загораются глаза, и становится понятно, как ему тоскливо без любимого дела. Вся проблема в том, за свою жизнь он получил столько магических травм, что передвигается с огромным трудом, а зелий, способных его исцелить, подобрать не удалось.

— Давайте поступим так, — подумав, предложил Кощей, — напишу-ка я ему письмецо с просьбой о помощи. А ты, Ксено, передашь ему лекарство от его болезней, вне зависимости от его согласия на мое предложение. Флакончик с лекарством и инструкцию, как им пользоваться, у Наины возьмешь.

— Не совсем понял, чем вы его попросите заниматься? — решил уточнить Лавгуд.

— Той работой, которой всю жизнь занимался! — воскликнул Кощей. — Изучать опасных существ! Дементоров. Раз появилось что-то странное, значит надо выяснить, что это такое, и какую именно оно таит опасность…

— Со скверными новостями разобрались, — хмурое молчание прервал Люциус, — но у нас есть и хорошие новости: почти готова кондитерская фабрика и«Кабанью голову» завтра начинаем приводить в порядок…

— Может, заодно и «Дырявым котлом» займешься, — предложил Риддл, — действительно, никуда не годится, что такое непотребство служит входом в мир магии!

— «Дырявый котел» — это мое упущение, — смущенно хмыкнул Лавгуд, — «Том», вечный бармен, протирающий грязные стаканы, — это постоянно меняющиеся сотрудники Отдела Тайн. Не могли же мы оставить без внимания такой стратегически важный объект… Мало ли кому в голову взбредет устроить провокации в мире не-магов. А грязь в пабе — это иллюзия. Вообще, мы лет пятьдесят декорации не меняли, расслабились — а по инструкции положено обновлять и осовременивать их каждые двадцать лет. Да и работать в пабе мои сотрудники стали кое-как, сегодня, например, прохлопали человека в обычной одежде, преспокойно вышедшего в мир маглов. Я подозреваю, это и был лже-Грюм…

— Прежде чем менять декорации, не мешало бы заглянуть в мир маглов и посмотреть, как у них пабы устроены сейчас, — предложил лорд Малфой.

— Люциус, а тебе помощь в ремонте «Кабаньей головы» не нужна? — спросил Риддл, перестав сверлить Лавгуда сердитыми глазами.

— Своими силами справлюсь, — лениво ответил тот, — у меня большая бригада садовых эльфов от безделья мается, пусть делом займутся. Я уже все обдумал: на втором этаже оставлю гостиницу, на первом — оборудую детское кафе и магазин сладостей, гномы двор приведут в порядок: цветочки там, летние столики... Единственное, что мне необходимо, — это договориться с оборотнями о поставке молока для садовых гномов: это лучшее лакомство, за которое они готовы работать и днем и ночью…

— Том, не сердись, — сказал Лавгуд, — сам знаю, что многое упустил. Но и ты пойми, мы последние десятилетия были практически от мира отрезаны. Знаешь, как тяжело знать, что среди твоих людей находится неизвестный никому враг, и делать вид, что все в порядке! А еще сложнее не понимать, что делать дальше, будучи запертым в четырех стенах и не имея связи ни с кем. Это сейчас, буквально за несколько дней, изменилось многое: появился адекватный министр, аврорат вошел в правовое поле, появился, наконец, ты — Хранитель. А ошибки будем исправлять…

— Ладно, — примирительно сказал Том, — я тоже хорош: бросил страну на ненадежного человека... Что еще мы можем сделать прямо сейчас?

— Подключить прессу, как и собирались, — напомнил Руквуд.

— «Ежедневный пророк» я беру на себя, — сказал Фадж, — проверю, кто там работает, наведу порядок, а затем определим, кто будет ее редактором.

— А на мне «Придира», — добавил Лавгуд, — не знаю, имеет ли смысл оставлять старое название: с одной стороны, у журнала есть определенное количество читателей, с другой — я публиковал там всякую чушь, чтобы немного отвлечь дочь от потери матери.

— «Ежедневный пророк» теперь просто необходим, — сказал Долохов, — раз есть связь с внешним миром, значит, важная информация теперь будет доходить до волшебников. Только из газеты надо убирать Риту Скитер, иначе «Пророк» станет вторым «Придирой». Кстати, у меня идея: печатать статьи этой... сочинительницы в журнале Лавгуда: мне кажется, что с такой буйной фантазией ей там самое подходящее место.

— Это все второстепенно, — перебил Кощей, — для нас сейчас самое главное — хоть немного навести порядок в Хогвартсе: я не могу допустить, чтобы моим внукам угрожала опасность.

— Созовем Совет лордов, как раньше, и восстановим Попечительский совет, — предложил лорд Малфой, — пусть выявляют недостатки. А наши ведьмы подберут подходящие кандидатуры.

— О! Я тоже могу предложить одну кандидатуру: Долорес Амбридж, — внес предложение министр, — старательная, исполнительная. У нее только один недостаток: Амбридж решила, что я достаточно глуп, чтобы стать ее мужем, а женское кокетство в ее исполнении — это невыносимо, поэтому, в ее присутствии, я с трудом удерживаюсь от проклятий в ее адрес. Решено: сделаю ее Генеральным инспектором и направлю в помощь Попечительскому совету. А если вместо помощи будет мешать, тогда можно будет и уволить за провал министерского задания.

— Надо с Салазаром посоветоваться, — задумчиво сказал Риддл, — он по поводу Хогвартса много чего дельного подсказать может.

— А денег на обновление школы, если понадобятся, я подкину, — добавил Кощей, — на хорошее дело не жалко!

— Кто бы еще магии в Хогвартс подкинул, — проворчал Долохов себе под нос, — источник слабеет — это не шутка!

— Это мы еще обсудим, — сказал Кощей, — а теперь пошли избушонка проведывать, и, если он дичиться перестал, значит, завтра с утра детей домой возвращать будем, иначе женщины нас порвут на мелкие кусочки.

Избушонок стоял недалеко от избушки, переминаясь с ноги на ногу, поворачиваясь то в одну сторону, то в другую, горделиво демонстрируя столпившимся вокруг него женщинам новенькие бревенчатые стены и черепичную крышу.

— Изрядно подрос, — удивился Фадж. — Интересно, как в него теперь забираться?

И тут же у входа появилась новенькая лесенка!

— А он намного умнее избамы, — заметил Риддл. — Интересно, а комнаты избушок создавать научился? Для типографии это было бы идеальное место…

— А давайте проверим, — предложил Долохов.

Дверь приветливо распахнулась, приглашая войти.

— Все вместе не лезьте, входите по одному, а то опять перепугается, — предостерегла всех Вальпурга. — Сириус, я к тебе обращаюсь!

— Чуть что, сразу Сириус, — беззлобно проворчал тот и остановился.

— Ксенофилиус пойдет, — решил Кощей, — типография — его детище, ему и решать, подойдет ли для нее избушок!

Лавгуд пробыл в филиале избушки довольно долго, и вышел оттуда очень довольным:

— Какой разумный избушонок получился! — восторженно оценил он.— Представляете, смог создать помещение таким, каким я его представил!

— А грохот типографского оборудования избушкА не испугает? — поинтересовался Том.

— Сделаем оборудование бесшумным, — вынесла решение Василиса, поймав загоревшийся пониманием взгляд Сириуса…

— Ну, что ж, детей можно возвращать, — объявила Наина, — теперь навредить избушкУ они не смогут: большой стал.

Забирать детей решили утром, после завтрака, всей компанией, поэтому засиживаться допоздна не стали.

* * *

Когда из перемещающей печи с помощью огневушки появились четверо озорников и одна озорница, их встретила Велеслава:

— Ну, здравствуйте, баловники! — она, улыбаясь, оглядела детей. — Вижу, в Лукоморье девочка появилась… Как зовут тебя, дитя?

— Луна, — девочка во все глаза разглядывала сказочную красавицу.

— Добро пожаловать, Луна, в мой дворец! А что случилось с мальчишками? Почему они так притихли? — спросила Велеслава.

— Наина сказала, что ты нас заставишь косу Хозяйки расчесывать, — наябедничал Драко.

— Ну и детки у меня выросли! Вот баламуты! — улыбнулась Велеслава и пояснила, — когда Кощей еще был маленьким и Наину не слушался, она придумала для него эту страшилку: «будешь неслухом, заставит матушка косу Хозяйки Медной горы расчесывать». Вижу, вспомнили братец с сестричкой старую шутку и решили на вас ее примерить. Сами подумайте, разве вам с косой Хозяйки справиться? — и Велеслава приняла облик Берегини.

— Вот это да! Ничего себе косища, — ахнула Луна, увидев Велеславу в виде Хозяйки Медной горы. — Но волосы и правда растрепанные. Может, попробовать расчесать?

— Ты что, Луна, — взвыл Гарри, — для такой косы даже расчески не подберешь, грабли понадобятся.

— И причесывать будем полгода, не меньше, — добавил Невилл.

— Ну что, хорошо разглядели мою прическу? — усмехнулась волшебница, взмахнула рукой, и всклокоченные волосы сначала легли гладкой волной, затем заплелись в косу, а Хозяйка Медной горы опять превратилась в Велеславу.

— Если у вас возникло желание кого-нибудь причесать, — усмехнулась она, — прогуляйтесь со мной в лес.

Велеслава взмахнула рукой, и они оказались на опушке густого леса, из которого не спеша, вразвалочку, вышел огромный медведь. Он подошел поближе, обнюхал съежившихся от страха детей и проворчал:

— Никак, Велеслава, в твоем лесу детишки объявились? Кто такие?

— Внуки, — Берегиня подозвала притихших озорников, попутно успокаивая их: — это медвесум, он мои владения охранять помогает… Бояться его не надо, он добродушный и травоядный, мяса не ест, людей — тем более. Вот его, если хотите, можно и причесать…

* * *

Как только родители появились в поле зрения, их оглушили восторженные вопли отпрысков, торопившихся поделиться накопившимися новостями. Сначала громогласно высказался Гарри, укоризненно глядя на Кощея и Наину:

— Дедушка! Ты — бессовестный врун, и ты, бабушка, тоже!

А дальше слова из детей полились нескончаемым потоком, так что кто из них что говорил, оставалось только догадываться:

— Мы познакомились с замечательным зверем, похожим на медведя…

— Только у этого медведя во-от такой большой карман на брюшке. Его из-за этого кармана, похожего на сумку, называют медвесумом…

— Медвесум очень красивый, только вся шерсть свалялась, и тогда мы решили медведику помочь, а он, представляете, достал из своего кармана большой гребешок…

— Мы его чесали, чесали, и он стал гладкий и с блестящей шерстью…

— Медвесум может менять цвет шерсти и вообще становиться невидимым, он нам показывал: стал сначала зеленым, потом розовым, потом синим, а потом вообще исчез…

— У настоящего медведя когти здоровенные, а медвесум когти может втягивать, как Мурлыка…

— Я сначала думала, медвесум злой, а он хороший, ласковый, и глаза у него такие добрые-предобрые…

— И еще, он такой здоровенный, что мы впятером у него на спине помещались…

— Мы на нем катались, он взял нас с собой охранять лес, и там мы нашли нарушителей…

— Медвесум ка-ак схватил ружья у браконьеров, ка-ак сломал их напополам, а им самим наподдал задними лапами, они как мячики полетели куда-то…

Наконец, дети выдохлись, а Велеслава заметила лица перепуганных родителей, и решила их успокоить, объяснив, кто такой медвесум:

— Медвесум на Руси много веков живет, и никто не может сказать, что он напрасно кого-нибудь обидел. Он следит за порядком в моем лесу. Вот тут невидимость и способность мгновенно оказываться там, где появился недруг, служит ему хорошим подспорьем. Те браконьеры, что в мой лес пробраться смогли, эту встречу навсегда запомнят: медвесумов «шлепок» их так далеко зашвырнул, что до дома добираться им придется месяца два. А с детьми медвесум подружился, даже лошадкой поработал, катая их на себе.

* * *

Женщины сразу заметили, как похорошела девочка после визита к Берегине: ее глаза повеселели и стали напоминать цветом васильки на летнем лугу, а странные украшения в ушах и на шее сменились скромными сережками и ожерельем с красивыми камешками в цвет глаз. Невилл, Гарри и Дадли кинулись обниматься с родителями, а Драко все никак не мог успокоиться, рассказывая отцу все новые подробности знакомства с медвесумом:

— Отец, как ты думаешь, может быть, надо было пригласить медвесума к нам в мэнор? — озабоченно спросил он. — Представляешь, как здорово было бы, если бы он охранял наш дом.

— Жар-птиц тебе уже мало, — тоскливо вздохнул Люциус. — Скажи, сынок, сразу, какие еще идеи гнездятся в твоей голове?! Недавно ты чуть не приволок в дом нюхлера, затем хотел завести ишАку, чтобы сделать из ее шкурки подарок матери на день рождения. А для того, чтобы избавится от мурлокомля, пришлось приглашать в мэнор целую бригаду садовых гномов. А вот теперь медвесум. Знаешь, Драко, если ты решил пойти по стопам Скамандера, я возражать не буду, только сначала отучись в Хогвартсе, сдай ЖАБА, а потом обратись к Скамандеру с просьбой взять тебя в ученики.

— Нарцисса, кто такие эти мурлокомль и ишАка? — Петунья спрашивала шепотом, чтобы не мешать «воспитательному процессу».

— Магические звери и растения — поморщившись, ответила Нарцисса, — Мурлокомль — это такая гадость! Выглядит, как мясистый розоватый гриб, покрытый редкой жесткой черной щетиной, вместо корней — шупальца, и он очень быстро размножается. Представляешь, всего за несколько дней эта гадость чуть не погубила весь наш сад. Зато садовые гномы его считают лакомством! Они сад от мурлокомля очищали, и я к ним так привыкла, что упросила мужа оставить их у нас в саду. Теперь сад всегда в идеальном состоянии. А ишАка — это ящерица, которая в случае опасности умеет уменьшаться, красивая, серебристо-зеленого цвета, поэтому ее кожа высоко ценится среди волшебников. Из нее делают кошельки и сумочки. Чешуйчатая шкурка точно так же, как и живая ящерица, уменьшается при приближении чужака, поэтому украсть кошелечек из нее крайне сложно... А Люциус еще не знает, что Драко собирался поселить в доме деринара…

— А что такое деринар? — глаза Петуньи блестели от любопытства.

— Деринары — толстенькие, покрытые пухом нелетающие птицы, которые обладают способностью исчезать прямо у вас на глазах, разлетевшись облачком пушинок, и возникать вновь уже в другом месте. Обычные люди знали о существовании деринаров, только называли их дронтами. Не зная о то, что они умеют исчезать в случае необходимости, люди считают, что полностью истребили их как вид.

— Мой Невилл сходит с ума от гербологии, — засмеялся Фрэнк, — а твой Драко — от магозоологии. Вырастут, объединятся, будут вместе искать что-то новое и интересное…

* * *

— В избушкЕ мы решили сделать типографию, — сказала Василиса детям. — Скоро она заработает. А к вам, ребята, просьба: придумайте забавные небылицы о вашем будущем директоре Дамблдоре…