Невилл и все, все, все (джен)

Душ, принятый мальчишками после ужина, прогнал усталость и сонливость. Расположившись каждый в своей кровати, они принялись за обсуждение дневных событий:

— Слушайте, директор за ужином проверил сущь, которую в прошлом году заперли в моем кольце, — сообщил друзьям Гарри, — я быстро притворился, что у меня заболела голова, а Дамблдур обрадовался…

— Мне тоже не понравился директор, — скривился Дадли, — если бы в обычной школе он появился бы в таком виде, его сразу отправили бы в сумасшедший дом! А здесь — как будто так и надо! Ну разве станут тебя слушаться хулиганы, если ты вырядился, как Санта Клаус? И шляпа на голове не такая, как у всех, больше похожа на клоунскую!

— А мне не нравится, что к нам привязались Уизли, — заметил Драко. — Сначала приставали в поезде, потом их младший полез в драку в школе…

— Надо обо всем сообщить Лиссе, — хмуро предложил Вилли. — Когда она вернется, сразу расскажем все новости: и про противного Пивза, и про портреты, и про то, что все на факультете узнали о Мурлыке, и про клятву, которую он взял со всего факультета…

— Ладно, давайте забудем о плохом, лучше представьте, какое будет лицо у Дамблдора, когда он прочитает нашу новую сказку, — предложил Дадли.

— Думаю, сказка ему не понравится.

— Но там нет фамилии директора, только имя…

— По имени он сразу догадается!

— И по колокольчикам в бороде!

— Интересно, откуда Луна узнала о колокольчиках?

— Откуда-откуда, просто ты — невнимательный! Над колокольчиками не раз смеялись все наши знакомые, которые учились в Хогвартсе!

— Вот бы утащить у него колокольчики и посмотреть: а вдруг борода действительно будет без них расти?

— Тогда ему придется обматывать бороду вокруг пояса, чтобы по полу не волочилась!

— И тогда мы будем называть его не Дабблдур, а Черномор! «Там в облаках перед народом через леса, через моря, колдун несёт богатыря» Это русский злой колдун, сказку о котором нам кот Баюн рассказывал, помните?

Мальчишки весело рассмеялись, и плохое настроение отступило. Даже погасив свет, они обменивались впечатлениями до тех пор, пока всех не сморил сон.

* * *

Василиса, боясь проспать, проснулась в шесть часов и завозилась, выпутываясь из одеяла. Северус лениво приоткрыл один глаз:

— И куда ты собралась ни свет ни заря?! Хочешь покинуть меня, бессердечная?

— Считай, что это месть за драку подушками! А если серьезно, я хочу вернуться к детям до того, как они проснутся, а то вдруг декан пойдет будить факультет и не сможет вовремя открыть камин?

— Декан умников отправится лично будить студентов? — ухмыльнулся Принц. — Признанный-то мастер чародейства? Думаю, он придумал для этого какой-нибудь необычный и более эффективный способ. Кстати, там камин для тебя открыт еще с вечера, я проверял. Лисса, не будь такой жестокой, не бросай меня так рано, мы же теперь весь день не увидимся!

— Ты забыл, что позавтракать в большом зале мне не удастся?! Поэтому, милый, доставай салфетку-самобранку и заказывай еду, а я в душ!

Василиса мигом превратилась в белку и, крупными прыжками выскочила из спальни. Вернулась она, когда он уже допивал кофе:

— Если бы у всех мужчин были такие замечательные салфетки, многие остались бы холостяками, — глубокомысленно заметил он, уворачиваясь от жены, готовой влепить ему подзатыльник, — шучу-шучу-шучу... Дорогая, кофе стынет, садись, завтрак на столе. Если бы ты знала, как мне не хочется отпускать тебя!

— Взялся за гуж — не говори, что не дюж, — Василиса, быстро расправившись с едой, поцеловала мужа и направилась к камину, беззлобно ворча: — эти англичане еще и порох какой-то выдумали, нет бы попросту, как у нас: всем управляет домовой, он же следит за чистотой в печке. А здесь все не по людски — добираешься-то быстро, но потом приходится долго отчищаться!

Камин декана Равенкло действительно был открыт, и, несмотря на ранний час, Флитвик уже был в кабинете. Удобно устроившись в кресле, он читал свежий номер «Современной чародейки».

— Доброе утро, Лисса, — он помог девушке очистить одежду и пригласил ее присесть рядом. — Повеселила меня ваша очередная сказка! Думаю, в отличие от меня, Дамблдору будет не до веселья!

— А, вы уже побывали в учительской?

— Побывал и впечатлен ремонтом. Признавайся, твоих рук дело?

— Нет. Это Хогвартские эльфы все сделали, мы с Северусом только ими командовали …

— А почему в учительской вдруг оказалась Шляпа, к тому же в компании с фениксом?

— Это такая скверная история, — и Василиса вкратце пересказала Флитвику ночные события, закончив рассказ словами: — мы подумали, что стоит подключить к решению этой проблемы всю команду, поэтому ждем вас у себя после того, как дети лягут спать. Детям пока ничего говорить не будем, лишь предупредим, чтобы остерегались портретов.

— Это правильное решение! Кто знает, что придет в голову этаким фантазерам! Пойдем, Лисса, я покажу тебе, где находится спальня мальчиков…

* * *

Дверь, чуть скрипнув, приоткрылась. Дремлющий в кресле кот насторожился, открыл глаза, но узнав посетителя, ласково промурчал:

— Василиса! С добрррым утррром! А я тебя каррраулю! Как дела? Все в порррядке?

— Ты мне зубы не заговаривай, — суровым тоном откликнулась волшебница, — рассказывай, что за история с клятвой?

— Я соверррршил прррромах, — признался Мурлыка, — в пррррисутствии всех заговоррррил человеческим языком, вот и прррришлось испррравлять ошибку.

— Впредь будь внимательней! Мы сюда не на прогулку приехали.

— Да понял я, сам себя корил всю ночь.

— Ладно, давай детей будить, мне им кое-что сообщить надо.

— Не знаю, как просыпаются Драко и Невилл, а Дадли и Гарри — такие засони, я с ними столько лет мучаюсь! — пожаловался кот. Он спрыгнул с кресла, подошел поближе к спящим мальчишкам, и принялся громко декламировать, повторяя одни и те же строчки снова и снова:

«Дети, в школу собирайтесь,

Петушок пропел давно!»

Драко от неожиданности подскочил в кровати. Тем не менее, он не растерялся, ответив так же громко:

— Утро добрым не бывает,

А Мурлыке — все равно,

То, что мы вчера устали,

И почти всю ночь не спали!

— Мурлыка, ну зачем вы с Драко так вопите, — проворчал Вилли, — уже встаю, только замолчите оба!

— А эта сладкая парочка и не думает просыпаться, — жалобно вздохнул кот, — я так и знал, что и здесь с младшими Дурслями намучаюсь. Придется будить еще раз!

— Кот, прекрати изображать будильник, — улыбнулась, вспомнив слова мужа, Василиса, — Северус считает, что декан умников давно придумал способ поднимать всех лежебок вовремя…

Ждать пришлось недолго: неожиданно раздалось громкое воронье карканье:

— Каррр, каррр, каррр, воррронята, порррра прросыпаться, — воронье карканье повторилось несколько раз, а затем кровати вдруг опрокинулись, встали вертикально, и двоюродные братья свалились на прикроватные коврики. Лениво протерев кулаками глаза, они во все глаза уставились на потешающихся над ними Невилла и Драко и на улыбающуюся Василису.

— Все быстро в душ, — скомандовала Василиса, — нам еще предстоит кое-что обсудить до завтрака.

На долгое обсуждение времени не оставалось, поэтому, наскоро объяснив мальчишкам суть проблемы и наказав им держаться как можно дальше от портретов и не вести около них разговоров, Лисса приняла вид, в котором пребывала в последние годы. Когда куратор группы, старшекурсник, зашел за детьми, Лиссы и след простыл, а вместо нее в кресле смирно сидела большая жаба.

* * *

Минерва, нервно меряя шагами свой кабинет, тщетно пыталась успокоиться, но из головы не выходили слова Шляпы: «Я заметила много странностей в твоем поведении: ты стала бездушной и совершенно не интересуешься учениками своего факультета. Это совершенно не вяжется с характером той Минервы, которую помню я»…

"Что со мной случилось?!" — реплика Шляпы задела ee за живое, пробудив потребность докопаться до истины. — "Действительно, почему однажды меня перестало интересовать все, кроме баллов и соревнований по квиддичу? А эта неприязнь к Снейпу, откуда она взялась? Мы говорили об этом с Августой еще год назад, но я только сейчас об этом задумалась. Как я ухитрилась возненавидеть маленького мальчика, сына своей лучшей подруги? Почему я неизменно оправдывала мерзкие выходки «мародеров», преследующих, как шакалы, беззащитного мальчишку? Неудивительно, что Северус примкнул к Волдеморту! А мое равнодушие ко всем остальным детям? Как будто в одночасье я стала другим человеком. Вступая в должность декана, я собиралась стать для учеников другом и наставником, а стала … кем?"

Поняв, что уснуть не выйдет, она устроилась за столом, решая, что выпить: кофе, чай или настойку валерьянки. Кошачья ипостась победила, потребовав валерьянку.

Минерва начала было успокаиваться, но тут в кабинет влетел феникс с посланием от Альбуса — тот потребовал к началу занятий пересмотреть учебный план, поскольку ему пришла в голову идея поменять совместные занятия факультетов Гриффиндор — Слизерин, на Гриффиндор — Равенкло!

Обескураженная Минерва битый час доказывала директору, что толку от таких занятий будет ноль, поскольку ее факультет учиться не особенно-то любит, и другим заниматься не даст, но Дамблдор лишь снисходительно улыбался в ответ, не собираясь сдаваться:

— Никаких возражений, девочка моя, — поставил точку в полемике директор, но, заметив упрямое выражение лица Минервы, решил подсластить горькую пилюлю: — у тебя будет достаточно времени на редактирование расписания: завтра занятий не будет, я объявлю об этом за завтраком.

Вот так, вместо того, чтобы лечь спать, Минерва приступила к работе, пообещав себе, что ни за что не скажет директору, что переделка расписания не составляет для нее труда: одно давно придуманное ею заклинание — и в нужных документах изменятся названия факультетов. Когда работа была закончена, вновь нахлынули нерадостные мысли, так что уснула Минерва лишь под утро.

Вспомнив, что хотела найти отличия в поведении «своих» и «чужих» студентов, она решила в виде исключения позавтракать в Большом зале. Результаты наблюдений оказались неутешительными: новичков из Хаффлпафа и Равенкло в столовую привели кураторы, слизеринцы явились дружной командой — oтсутствовал лишь ее факультет.

Староста Гриффиндора, Перси Уизли объявился к середине завтрака, буксируя спящих на ходу первокурсников, а остальные студенты факультета начали подтягиваться в Большой зал лишь к его завершению.

К этому времени директор уже объявил сегодняшний день выходным, «чтобы новички имели возможность осмотреть и изучить замок». Старшекурсники-гриффиндорцы объявлениe пропустили и торопливо запихивали в себя еду, боясь опоздать на занятия. Минерва печально размышляла о том, что никого из ее львят дома не научили правильно пользоваться столовыми приборами. Или (что еще хуже!) ее факультет нарочно эпатирует всех скверными манерами. Но самым возмутительным было поведение младших Уизли. Если неумеренность в еде Рональда можно было хотя бы объяснить тем, что дома у младшего ребенка еду отнимали близнецы, то поведение самих близнецов было вопиющим: братья кидались едой.

— Что, наблюдаешь за развлечениями «милых мальчиков»? — придвинувшись поближе, тихо сказала Помона. — Надо чаще бывать в Большом зале: такое безобразие творится за твоим столом из года в год. Я считаю, Минни, с тех, кто кидается едой, надо не баллы снимать, а выгонять их из-за стола: голод не тетка, заставит подумать, стоит ли так развлекаться.

— Ты права, дорогая, — согласилась Макгонаггал, приведя в изумление учителей, ожидавших, что декан Гриффиндора начнет, как всегда, с пеной у рта защищать своих подопечных. — Попробую урезонить наглецов, а если это не поможет, подключу родителей.

И тут Минерва заметила, что учителя украдкой кидают взгляды на украшенную сверкающими колокольчиками бороду директора:

— Ты не можешь объяснить, дорогая, почему колокольчики вызывают у преподавателей насмешливые улыбки?

— Опять всю ночь работала?

— Скорее, всю ночь не могла уснуть от негодования: директор приказал объединить занятия Гриффиндора с Равенкло!

— Катастрофа! — возмутился прислушивающийся к разговору подруг Флитвик. — Твой факультет, за исключением нескольких человек, вместо учебы развлекается, а мои воронята — маги целеустремленные, и если гриффиндорцы не образумятся, начнется настоящая война на уроках!

— Я-то знаю, но попробуй убедить в чем-нибудь Дамблдора! Воевала с ним до поздней ночи, и безрезультатно… Так что мне было не до учительской.

— Там сделали замечательный ремонт! — просветила подругу Помона. — А на столе мы нашли журналы — держи, это тебе, прочитаешь сказку «Коварный джинн», сразу все поймешь, — и в руки Минервы спланировал свежий номер «Современной чародейки». Минерва нашла нужный заголовок и приступила к чтению.

Дамблдор, самозабвенно поглощавший сладкие блинчики, насторожился, заметив приметный журнал в руках своего заместителя. Он уже успел ознакомиться с проклятой сказкой: Фоукс просочился в его спальню ночью и с бросил журнал прямо ему на голову (даже не проснувшись до конца, Альбус понял, что это происки оскорбленной Шляпы).

Oн ожидал, что Минерва кинется его защищать, но та, бросив мимолетный взгляд на колокольчики, весело рассмеялась и вернула журнал подруге.

Не один Филиус обратил внимание на то, каким ненавидящим взглядом одарил Альбус оживленно болтающих ведьм, Северус тоже заметил это и подумал, что строптивой ученице Дамблдора наверняка грозит очередное чаепитие с промывкой мозгов.

— Помона, я хотела с тобой посоветоваться, — нерешительно сказала Минерва, но, заметив, что староста Гриффиндора пытается привлечь ее внимание, подозвала его к учительскому столу, — Персиваль, я разыщу вас позже, когда освобожусь.

Помона терпеливо ждала, пока подруга преодолеет смущение.

— Помона, ты была права, — наконец заговорила Минерва, — нельзя слепо полагаться на то, что дети справятся с проблемами самостоятельно! Я увидела результаты своей ошибки и постараюсь ее исправить. Хочу сегодня же устроить ревизию в моей башне, но сначала, для сравнения, покажи мне помещения барсуков, не раз слышала, как они ими хвастаются!

Помона согласилась и провела ее по территории Хаффлпаффа, показав спальни, a затем — громадный круглый зал, разделенный красивой каменной аркой на две одинаковых секции.

— Это — место для занятий, — объяснила Помона, указав на письменные столы и небольшую библиотеку, — а это гостиная.

В гостиной никого не было, и Минерва имела возможность внимательно осмотреть и стены из декоративного камня, и громадные стрельчатые окна с витражами, на которых изображены вьющиеся растения. Мебели было совсем немного: несколько круглых столов со стульями, большие мягкие диваны приятного желтого цвета и кресла с такой же обивкой.

— Какая огромная гостиная, — поразилась Минерва, — даже комната для занятий уместилась!

— Мы ведь чародеи! Всего-навсего чары расширения пространства, и Флитвик владеет ими виртуозно — здесь они держатся второе десятилетие! Посмотри, какая красота получилась! Моим барсучатам здесь так нравится, что они в библиотеку ходят лишь за книгами, а занимаются здесь, да и развлекаются тоже здесь, поэтому их никогда не увидишь блуждающими по замку. Спальни у меня, как у воронят, на двоих, но иногда селятся и втроем, и вчетвером, если хотят жить с кем-то вместе. В этом году три девочки, Боунс, Эббот и Грейнджер, поселились в одной спальне. Эббот и Боунс — такие умницы, уже успели обучить Грейнджер необходимым бытовым чарам: посмотри, как аккуратно она причесана, не то, что вчера, на распределении!

— А я даже не заметила, — тихо ответила расстроенная Минерва. — Спасибо за экскурсию, Помона. Мне пора, я обещала встретиться со своим старостой…

Вопросы Перси касались факультетских проблем: слишком много новичков, с которыми ему одному никак не справиться; пароль, который первокурсники никак не могли запомнить с первого раза... Но больше всего его беспокоили старшекурсники, которые, пользуясь отсутствием декана, праздновали встречу всю ночь, не давая спать малышам, и чуть не опоздали на завтрак.

«Сколько лет я не меняла пароль? — озадаченно вспоминала Минерва. — Ни разу, с тех пор, как стала заместителем директора! «Капут драконис» — странный пароль, и действительно, слишком сложный для первокурсников, значит, его надо менять! Чем я хуже Дамблдора, который вечно делает паролем любимые сладости? Поэтому новым паролем будет … «Кошачья мята»! Сейчас же сообщу его Полной даме, а заодно проверю помещения своего факультета. Интересно, в каком настроении сегодня лестницы, не придется ли мне взбираться пешком на седьмой этаж?»

Полная дама в розовом оказалась на месте, на своем портрете. Увидев Минерву, она присела в реверансе, рассыпаясь в любезностях, при этом весьма нетактично заметила, что ее навестила редкая гостья. Услышав новый пароль, дамa чопорно заметилa, что его действительно запомнить намного проще, портрет распахнулся, подобно двери, и открыл круглый проход в стене. Минерва вошла в гостиную, в которой были заняты все до единого кресла: в них вальяжно развалились старшекурсники, громко обсуждая отмену занятий. Одним взглядом усмирив крикунов, Макгонаггал в сопровождении Перси отправилась инспектировать помещения, начав со спален.

Спальни выглядели убого. Одинаковые круглые комнаты с большими окнами, занавешенными выцветшими шторами, в каждой из которых стояли пять кроватей с балдахинами когда-то красного цвета, сундуки, загораживающие проходы, и полное отсутствие шкафов, письменных столов, стульев или кресел.

— Персиваль, где вы делаете домашние задания?!

— Где придется. Иногда в библиотеке, иногда на сундуке…

— Но это же неудобно!

— Я вам говорил об этом, но вы ответили, что факультет должен уметь преодолевать трудности.

Минерва, промолчав, отослала старосту и направилась к выходу, продолжая мысленно ругать себя: «Какой ужас! Где была моя голова, когда я согласилась на этот эксперимент: поселить в одной спальне сразу пять человек! Одежда студентов лежит в сундуках, поэтому мои львята всегда в таком неряшливом виде. Впятером дружить трудно, поэтому они всегда столь агрессивны. Выполнять домашнюю работу в тесной спальне или в шумной гостиной сложно, поэтому у них пропадает желание ее делать. Негде побыть в одиночестве, поэтому они, как неприкаянные, слоняются по Хогвартсу, а потом, нарушая правила, пробираются в свои спальни. И ладно бы в башне не было свободных комнат, но их много!

Так, очень интересно, а куда делось свободное крыло?»

Минерве пришлось серьезно поколдовать, чтобы обнаружить проход, скрытый чарами, создающими иллюзию сплошной стены. Все помещения в свободном крыле выглядели запущенными, кроме единственной комнаты, открыть которую для заместителя директора не составило труда: дверь распахнулась от обычного заклинания Alohomora. Макгонаггал вошла в спальню, в которой находились две кровати под ветхими балдахинами. Около кроватей стояли обшарпанные сундуки с фамилиями учащихся: Фред Уизли и Джордж Уизли. А у самой дальней стены, стояло огромное зеркало, в которое непреодолимо тянуло заглянуть. Минерва подошла ближе и увидела на раме зеркала странные слова: «ИЛШИРП АДУКТО, ИЛЫБАЗОП ЬРЕПЕТ А, ДАЗАН УГОРОД ИТЙАН ИЛГОМ ЕН ЫМ ТЕЛ УЧЯСЫТ»…

* * *

(Чтобы читатели не возились с чтением задом наперед, мы переведем то, что было написано на раме: "Тысячу лет мы не могли найти дорогу назад, а теперь позабыли, откуда пришли").