Невилл и все, все, все (джен)

— Ну и лопух ты, Сириус, — истерически заржал Долохов, — как был доверчивым глупцом, так и остался, даже тюрьма тебя не исправила. А ведь мы всем пожирательским коллективом Азкабана тебя предупреждали: «Не верь Дамблдору, разжует, выплюнет и косточек не оставит!»

— Не переживай, сынок, — проникновенным тоном изрекла Вальпурга, — ты еще повзрослеешь и научишься разбираться в людях.

Сириус взвыл и опять превратился в собаку. Дружный хохот был ответом на эту выходку.

— Нет, — Августа сурово посмотрела на сына подруги, — в собачьей шкуре ты больше не спрячешься, Сириус. Она повернулась к Вальпурге:

— Ты позволишь?

Та кивнула, и мадам Лонгботом взмахом палочки вернула псу человеческий облик.

— И не смей снова превращаться, безответственная личность! — грозно добавила она.

— И зачем Гарри такой крестный? — рассердилась Петунья. — Защитник, называется!

— Исправится, — проникновенно заглянув ей в глаза, ответил Люциус, — Теперь есть, кому заняться его воспитанием…

— Делла, — вмешалась в разговор Василиса, — продолжай, не обращай на них внимания. У этих негодяев еще стресс не прошел от тюремных посиделок, поэтому они так странно себя ведут…

— А о чем рассказывать? — Делла пожала плечами. — Жила обычная жизнью, растила детей. Петунья умницей росла, мы с ней вместе учились готовить еду, выращивать цветы, ходили в лавочку за продуктами. Кстати, Петунья догадалась, что я волшебница: чем иначе можно объяснить проживание в доме говорящего кота и домового? Так что пришлось рассказать ей, кто я, как и почему оказалась в их семье...

А вот с Лили было много проблем: девочка росла своенравная и самовлюбленная. Еще бы! Каждая женщина восхищалась необыкновенными глазами и роскошной рыжeй гривой дочери. А когда у Лили начались магические выбросы, их заметил Северус, мальчик, живший недалеко от нас.

— Северус? — удивился Малфой. — Северус Снейп рос среди маглов? Столько лет дружу с ним, но слышу об этом первый раз!

— Ну да, он очень стеснялся отца, который постоянно напивался и нередко поколачивал и его, и его мать. Эйлин, как могла, старалась защитить сына, но не преуспела. Мы обе скрывались от магов, и, познакомившись, постепенно стали доверять друг другу, и oднажды Эйлин рассказала печальную историю своего замужества: она сбежала из дома и вышла замуж за магла из-за предательства жениха. Затем сын Эйлин, Северус, заметил, что Лили — колдунья, и рассказал об этом матери. Эйлин решила предупредить меня о необычных способностях дочери, и о том, что ее могут пригласить в Хогвартс. Я воспользовалась подходящим моментом, чтобы выяснить, что собой представляет школа, и кто там преподает. Из ее рассказа я поняла, что мне надо опасаться профессора Макгонагалл, которая может догадаться, что я — колдунья. С Северусом Лили подружилась, а с Петуньей стала часто ссориться: старшая дочь следила, чтобы девочка не колдовала на прогулках.

Прошли годы, и, когда Лили исполнилось одиннадцать лет, сова принесла письмо из Хогвартса, а затем к нам пришла Макгонагалл. Я очень боялась этой встречи, но Макгонагалл было не до меня: ей пришлось демонстрировать множество чудес, чтобы убедить недоверчивого мистера Эванса в том, что магия — это реальность, так что все обошлось.

Я предупредила Лили, что в школе нужно быть осторожной. Она все поняла, и обещала мне, что постарается не выделяться. Я слезно умоляла Эйлин помочь, и Северус охотно согласился приглядывать за Лили, когда они поступят в Хогвартс.

Прикинуться серой мышкой девочка не смогла: учителя заметили, что ее способности к колдовству превышают уровень чистокровных магов. А затем, скорее всего, необыкновенные глаза Лили привлекли внимание Дамблдора.

Oна вдруг стала совершенно на себя непохожа, появилась жестокость по отношению к сестре и ко мне. Первые годы обучения я была авторитетом для Лили, но чем старше она становилась, тем агрессивнее становилось ее поведение. Она все чаще ссорилась с сестрой, разорвала дружбу с Северусом, а затем я стала обычной маглой, которая ничего не понимает в жизни волшебного сообщества a Дамблдор — Великим человекoм. Eго имя звучало по любому поводу: директор считает, директор сказал, директор велел…

Сейчас я понимаю, что ее травили какими-то зельями.

— А вы не пробовали защитить ее разум? — робко влез в рассказ Невилл, — ведь есть артефакты …

— Конечно, артефакты есть, — кивнула Делла в знак согласия, — но откуда о них знает, и откуда они могли взяться у простой маглы?! Я пыталась снять ментальные закладки, Эйлин — нейтрализовать действие зелий, но ничего не помогало. К седьмому курсу Лили уже щебетала, что собирается замуж за Поттера и будет жить в мире магов. Я обрадовалась, когда Лили собралась замуж за Поттера, волшебника из влиятельной семьи, подумав, что его родители, как бы они к ней ни относились, наверняка проверят ее на чары, и помогут убрать постороннее влияние, но, когда я познакомилась с Джеймсом, быстро поняла, что он тоже бредит Дамблдором, а значит, тоже подпал под влияние сильных чар. А затем его родители вдруг умерли от какой-то болезни, почти одновременно с ними умер отец Петуньи, а Лили навсегда покинула наш дом. Последний раз мы видели ее на свадьбе Петуньи, которая выходила замуж за Вернона, и в тот день сестры окончательно рассорились из-за скверной выходки Джеймса и его друга Сириуса.

— Сириус, что вы натворили? — спросила Вальпурга.

— Да развлеклись немного с маглами, — лениво ответил Блэк, — ну немного повисел жених вверх ногами, нашли преступление…

Вернон беспокойно зашевелился, покраснев от злости, Делла успокаивающим жестом, остановила его, и он проглотил готовые вырваться нелестные слова. Женщина повернулась к Сириусу:

— Так вы Сириус Блэк? Не узнала. Развлеклись? Это был «левикорпус», не правда ли? Заклинание, придуманное Северусом, которому вас с Поттером научила моя глупая младшая дочь. То самое заклинание, которое вы впервые опробовали на Северусе, подвесив его вверх ногами. Достойный поступок!

— Откуда вы знаете? — почти шепотом спросил Блэк. — Лили не могла такое рассказать…

— Эйлин имела привычку тайно проверять учебники и тетради Северуса, — любезно просветила его Делла, — а он часто делал заметки прямо на полях. Зная его привычку экспериментировать, Эйлин боялась, что он изобретет что-нибудь опасное, вот и контролировала его, как могла. Одна из тетрадей оказалась дневником, в котором были подробно описаны все ваши школьные похождения. Итак, сторонники светлой стороны развлекались пытками и готовили преднамеренное убийство…

— Какое убийство? — не выдержав, заорал Сириус, — Всего лишь подвесили вашего Снейпа вверх ногами и хотели снять, — он осекся, взглянув присутствующих дам, и слегка изменил формулировку, — нижнее белье…

— Снять нижнее белье? Всего один раз? — протянула Делла. — Какая замечательная шутка. А заманить Северуса в логово оборотня — тоже шутка? Или все-таки попытка убийства?

— Откуда в школе взялся оборотень?! — обморочным голосом спросила Вальпурга.

— А ведь Фрэнк говорил мне, что один из мародеров, Люпин, — оборотень, он догадался об этом, когда эту тему изучали на ЗОТС, — ответила Августа. — Только я решила, что это — полный бред, еще и отругала его тогда.

— Заманить Снейпа под Гремучую иву — это действительно была шутка, — попытался защититься Сириус, — ему совсем не обязательно было туда лезть!

— Как же, шутка — ты написал, что Лили угрожает опасность, — ядовито ответила Делла.

— Но Джеймс успел его спасти! — заявил Сириус с таким самодовольным видом, что всем стало не по себе.

— Теперь моя очередь шутить, — прищурилась Делла, доставая палочку, и произнесла заклинание, — «Левикорпус»...

И Сириус Блэк беспомощно повис в воздухе под суровыми взглядами присутствующих. Воцарилось молчание. Когда Делла отменила заклинание, Вальпурга скомандовала:

— Кричер! — мгновенно появился домовик. — Забери Сириуса домой, запри в его комнате и глаз с него не спускай!

Кричер и Сириус тут же исчезли.

— Мерлин! Не школа, а полигон! — взорвалась Вальпурга. — Семь лет детям угрожало заражение ликантропией!

— А ведь Лили проговорилась Петунье, — сказала Делла, — что в школе учится оборотень, и я так же, как и Августа, решила, что это просто глупая шутка.

— Делла, — вмешалась Василиса, — а что было дальше?

— Мои самые горькие воспоминания, — нахмурившись, ответила та. — После скандального происшествия на свадьбе я решила, что с меня достаточно. Петунья и Вернон собирались переехать в небольшой городок, под названием Литл Уингинг, я уехала с ними. Мы поселились в двух коттеджах, семья Дурслей жила через дом от меня. Я долго искала способ, как избавиться от визитов соседок, и решила выдавать себя за полусумасшедшую кошатницу, придумав себе имя, Арабелла Фигг. Мурлыка талантливо имитировал, мяукая на разные голоса, великое множество кошек, якобы проживающих в моем доме. Кузя тоже охотно участвовал в этом представлении.

Лили, как я уже сказала, последний раз мы видели на свадьбе Петуньи. На свою свадьбу она нас не соизволила пригласить. О ее гибели и о том, что у меня есть внук, мы узнали из письма Дамблдора, которое мы нашли в корзине с подкидышем. Корзина с Гарри, завернутым в легкое одеяльце, стояла на крыльце дома Петуньи, ее обнаружил кот, который каждый вечер приходил в дом Дурслей, чтобы рассказать Дадли сказку на ночь.

А на следующий день ко мне явился сам великий Дамблдор, и я попала под заклинание «Империо» на пороге собственного дома. Взять меня под контроль он не смог, я всегда была сильна в ментальных чарах, и смогла не только закрыться, но и считать, что именно он хотел мне внушить. По каким-то признакам Дамблдор определил, что заклинание "Империо" подействовало частично, поэтому решил, что я сквиб. Он приказал мне следить за Гарри и вручил портключ, с помощью которого должна была в определенные дни появляться на собраниях его ордена с докладом.

— Сквиб, значит, — задумалась Василиса, — Делла, ты не дашь мне посмотреть обручальное кольцо?

— Обручальное кольцо, — усмехнулась Делла, — Кощей надел мне его на палец и велел никогда не снимать. Кольцо-артефакт он сделал сам. Такая многофункциональная вещь, что я до сих пор не знаю всех его свойств, — она сняла кольцо и протянула его девушке.

— Сейчас разберемся, — Василиса взяла золотой ободок, внимательно оглядела его, и ее глаза засветились, — одно интерeсное свойство вижу: до тех пор, пока кольцо не потемнело и не потрескалось, с твоим мужем все в порядке. И отец тоже знает, что ты жива и здорова. У меня такое же колечко, — она показала палец, на котором проявился изящный перстенек с агатом, — только оно не парное, смерть не покажет. Так, — продолжала она изыскания, — вот это плетение должно скрывать магическую силу, но оно повреждено…

— Так вот почему Дамблдор решил, что ты — сквиб, — заметил Долохов, — поврежденное колечко твою силу полностью скрыть не сумело…

— Это я смогу поправить, — Василиса сделала странное движение рукой, направляя поток магии, и кольцо засияло чуть-чуть по-другому, — теперь все в порядке. Там еще был портал в какое-то определенное место, думаю, к нам домой, на Русь, но хроноворот сбил настройки. Видимо, поэтому вас и занесло в неизвестный городишко…

— Обручальное кольцо выполняло столько функций? — удивился Малфой. — Никогда о таком не слышал.

— Мы колдуем по-другому, — объяснила Василиса, — древние знания. Не знаю, сохранились ли они…

— Сохранились, — ответил Долохов, — у нас дома бережно хранят традиции, по крайней мере, волшебники…

— Ну, все, Делла, кольцо в порядке, но портал восстановить я не смогла, — Василиса отдала артефакт. — Ой, — на месте волшебницы оказалась жаба, — но тем не менее, я жду рассказ о том, что происходило дальше, — включился переводчик…

— Ты столько хорошего сделала, а взамен хочешь всего лишь выслушать рассказ, — улыбнулась Делла. — Что ж, подведу черту под своей печальной историей. Кузя перебрался к Петунье, чтобы приглядывать за малышами, я тоже помогала воспитывать внуков. Особенно в надзоре нуждался Гарри, у которого рано начало проявляться спонтанное волшебство. С чудачествами детской магии Петунья без меня бы точно не справилась. А когда Гарри исполнилось восемь лет, у Вернона случился сердечный приступ, мальчик своим даром спас его от смерти — светящиеся глаза — и магловские врачи сходят с ума: куда подевалась неизлечимая болезнь постоянного пациента Дурсля. А Вернон после выздоровления полюбил Гарри, как родного...

— И стали они жить-поживать и добра наживать, — нараспев произнес Невилл по-русски, после чего был изгнан рассерженной бабушкой в свою комнату.

Драко и Гарри, переглянувшись, решили разделить печальную участь изгнанника, тем более взрослые разговоры им наскучили, а так можно было посекретничать в кругу ровесников.

— Давайте сделаем перерыв, — квакнула жаба, — когда я голодная, плохо соображаю. Невилл меня покормит, тогда и будем дальше слушать рассказ Деллы, да и вам бы тоже не помешало подкрепиться, — прозрачно намекнула она и ускакала вслед за детьми.

Bнимание детей привлек лиссовизор, по которому шла передача о животных Австралии.

Дадли и Гарри восторженно обсуждали волшебную диковинку, в которой сразу опознали модифицированное сказочное наливное яблочко на серебряном блюдечке, знакомое им по русским сказкам. Невилл с жаром принялся рассказывать о том, как был изобретен Лиссовизор. А Драко с восторгом разглядывал на экране зверька с черным не то носом, не то клювом, описание которого снисходительно выдавал голос-невидимка:

— «Утконос — это одно из самых странных, удивительных животных, обитающих на планете Земля. Он похож на зверя, чуть крупнее кролика, но голова у него птичья! Долгое время учёные не могли определить, птица он, или зверь, или даже пресмыкающееся.

Наконец, эксперты установили: это млекопитающее животное, яйцекладущее, с птичьим клювом.

У него чёрные глаза, его продолговатое тело покрыто жесткой и густой шерстью и мягкой кожей коричневатого оттенка. Утконосы строят норы длиной в пять-шесть метров и транспортируют туда стебли, траву, мох, прижав материалы хвостом к животу».

Внимательно выслушав сказанное, Драко поморщился и заявил присутствующим: «Ну и вруны эти маглы!» Подтянулись остальные дети, заинтересованные эмоциональной фразой.

— Почему вруны? — полюбопытствовал Дадли, мало интересующийся программами о животных и никогда не видевший раньше диковинного зверька.

— Потому что такого зверя у маглов не может быть. Это не утконос, a магическое животное, называется «нюхлер».

После заявления Драко, Невилл вспомнил, что у него есть школьный учебник, доставшийся по наследству от отца: «Фантастические твари и где они обитают», и дети решили проверить, прав ли младший Малфой. Учебник нашелся, и мальчишки принялись увлеченно рассматривать картинки, попутно делясь впечатлениями.

— О, деримар, — оживился Невилл, — их маглы дронтами называют…

— Обычный гусь, — презрительно фыркнул Дадли.

— Да что ты понимаешь, — тут же «возник» Драко, — обычный гусь! Эти птицы могут становиться невидимыми, если им угрожает опасность! Попробуй, поймай невидимку…

— А вон носорог, — сказал Гарри.

— Взрывопотам! — возразил Вилли, — Взрывопотамы — очень опасные звери. У них рога взрываются…

— У вас, волшебников, что, все звери опасные? — спросил Дадли, — Их нарочно разводили, чтобы люди боялись?!

— Не знаю, все или нет, но иногда такая гадость попадается, смеркуты, например. Это чудовища, с виду похожие на плащи. Написано, что встречаются очень-очень редко, в тропических странах. Но мне кажется, это враньё, потому что смеркуты на этой картинке похожи на дементоров, а они очень опасные твари. Не просто так их поставили охранять Азкабан.

— Может этих, смеркутов, назвали по-другому, — предположил Дадли, — чтобы волшебников не пугать?

Драко и Невилл переглянулись и кивнули в знак согласия.

— Короче, в волшебных зверях нет ничего хорошего, — подытожил Гарри, — один вред и никакой пользы…

— Есть польза, — тут же возразил Драко, обидевшись за магическую живность, — крестный говорил, рог взрывопотама нужен для изготовления зелий.

— А пока его поймают, сколько полезных растений он сожрет и вытопчет, — осудил Вилли нарисованного монстра и перевернул страницу книги.

— Вот здорово, — удивился Гарри, — вместо картинки пустое место и написано, что это — невидим.

— Потому что его никто не видит, — снисходительно объяснил Драко.

— И откуда волшебники узнали, что он есть, — ехидно поинтересовался Дадли, — может, его, просто кто-нибудь выдумал?

— Тому, кто сможет его поймать и показать магам, еще двести лет назад была обещана премия Мерлина за необычные открытия, но пока никого не наградили. Я думаю, что за невидима приняли камуфлори, — и Невилл указал пальцем на следующую колдографию с изображением средних размеров зверя, немного похожего на обезьяну, с единственным отличием: животное украшала длинная серебристая шерсть. Подпись под колдографией гласила:

«Камуфлори — это похожее на примата создание, которое напоминает серебристого орангутанга с большими и печальными черным глазами. Оно обладает удивительной способностью становиться невидимым, а ещё и даром предвидения, поэтому единственный способ его поймать — сделать что-нибудь совершенно непредсказуемое. Камуфлори — абсолютно мирное существо, но в случае провокации или угрозы оно вполне может дать отпор. К несчастью для камуфлори, именно их длинная шелковистая и серебристая шерсть впрядается в мантии-невидимки, что делает шкуры данных животных чрезвычайно ценными»

— Я уже понял, что большинство ваших зверей — это монстры, — и Гарри показал еще одну колдографию с описанием очередной твари, — сами смотрите и читайте:

«Пикирующий злыдень — это нечто среднее между рептилией и гигантской бабочкой. В состоянии покоя он прячется в зелёный колючий кокон, но когда раскидывает красочные шипастые крылья, то притягивает взгляд своей необычайной красотой. Это создание опасно, поскольку может в буквальном смысле высасывать мозг, с другой стороны, разведённый в правильной пропорции, его яд способен стирать плохие воспоминания»

— Вот он, твой нюхлер, Драко, — Дадли первым рассмотрел следующую картинку в книге, — сейчас узнаем, какая от него польза. — Гарри, читай.

— «Нюхлер, — начал читать Гарри, — небольшой зверек, размером с барсука, у которого сорочьи привычки по части ярких безделушек. Но если сорока тащит в свое гнездо все, что выглядит сверкающим на солнце богатством, то у нюхлера настоящий нюх на настоящее золото. По своим повадкам он похож на крота, в которого вставили реактивный двигатель и который готов перерыть весь дом в поисках золотых предметов. Гоблины часто держат нюхлеров для того, чтобы они рыли им в земле ямы для хранения сокровищ. Хотя нюхлеры — очень кроткие и нежные существа, они могут разнести жилище своего хозяина, поэтому их нельзя держать в доме».

— Какая глупость, — возмутился Драко, — я собираюсь завести себе нюхлера, это будет очень необычный домашний питомец…

Гарри с Дадли переглянулись и ехидно захихикали:

— Помнишь, Гарри, — Дадли дружески толкнул брата локтем, — у нас в саду завелся обыкновенный земляной крот… а потом мы замучились отваживать его от садика…

— И чем он вам помешал? — не понял Драко.

— Ты видел когда-нибудь очень червивое яблоко? Это наш сад после работы крота, — торжественно объявил Гарри. — А теперь представь, что у тебя появится нюхлер, способный рыть ямы для хранения сокровищ. Неслабые ямки должны получиться! Он такого вам нароет, что мало не покажется…

— А если еще учует под домом монетку или украшения, — подхватил Дадли, — так запросто ваш дом обрушит, накопав такие ямы…

— Этого не может быть, — надулся Драко, — я почти уговорил маму подарить нюхлера на день рождения, а вы нарочно меня дразните…

— А давай спросим у взрослых, — предложил Дадли…

Дети переглянулись и рванули в гостиную.