Если бы герои Поттерианы... (джен)

— Осталось еще одно, самое важное дело, — снова выступил вперед Северус. — Королева, остался сам носитель души — Темный Лорд. Как вы знаете, он сейчас находится в подвалах Малфой-Мэнора, в состоянии Стазиса. Надо забрать и этот жалкий ущербный кусок, что сейчас содержится внутри него... Для этого нужно бы Врану отправиться с нами...

— Дозволяю, — махнула рукой довольная Королева, держа в руке диадему. — Вран сделает все, как положено.

Сытый дементор завис в воздухе, благодушно шевеля краями черной ободранной мантии.

— Но я попрошу вашего благословенного совета, о Королева, — вмешался Люциус. — Дело в том, что наше законодательство, — он пренебрежительно хмыкнул, — предусматривает наказание за то, что маг отнимает у мага жизнь, в данном случае — душу.

Так вот, коль скоро Вран уже забрал большую часть души Темного Лорда, причем из неживых предметов, что не может являться убийством, можно ли сказать, что после того как сей достойнейший из дементоров выпьет тот жалкий кусочек из тела Квиринуса Квиррелла, нас не арестуют и не упекут в Азкабан за убийство?

Знаете, после победы, которую мы все, совместно с малыми народцами, одержим над Темным Лордом, найдется немало завистников и злопыхателей, которые вместо благодарности и признательности поторопятся уцепиться за малейший повод устранить именно нас, как неугодных текущему режиму...

— Но ведь Темный Лорд считается преступником? Разве по вашим законам не нужно обезвредить и уничтожить убийцу и смутьяна? — резонно спросила Баньши.

— Очень нужно... Наверное, — быстро сказал Люц. — Но... мы живем в смутное время, — грустно вздохнул он. — У нас в Министерстве любой мелкий клерк может накропать законодательные поправки под свои нужды, а если в ход пойдет тяжелая конница, то любой закон можно вывернуть наизнанку. Тем более, если ты Председатель Визенгамота, — тихо добавил он.

— Если вы опасаетесь такой участи, могу заверить, что всегда явлюсь и подтвержу все, что видела и делала, — успокоила Королева всерьез озабоченного Малфоя. — Вран подчиняется только мне, равно как и все остальные дементоры, находящиеся в Азкабане, значит, получается, вы его заставить совершить убийство не могли. К тому же, как говорят: нет тела — нет и дела, не так ли? Если же вас все-таки по какой-то причине заключат в тюрьму, я буду свидетелем. Договор о службе в тюрьме моих подданых вообще заключался вашим министром со мной, и я могу отменить его в любой момент, так как я не человек, — усмехнулась она, — а значит, порядочности и чести у меня нет, как высказался втихомолку один из ваших чинуш. Вслух он почему-то этого сделать не осмелился, но у меня, как у нелюдя, очень острый слух.

— Да как у него язык повернулся? — праведно возмутился Люциус. — Наверное, это был какой-нибудь полукровка или маглорожденный, не знающий, что такое уважение и почтение к Королеве Баньши, — праведно негодовал он.

— Не интересовалась его именем и статусом крови, но он уже поплатился, — небрежно бросила Королева. — Я не прощаю таких оскорбительных выпадов в мой адрес и в адрес моих верных слуг. И если бы не потребность в положительных эмоциях, в которых так нуждаются мои подопечные... то никакого перемирия между нами и людьми и не было бы. — Она сверкнула красными глазами, похожими на лазеры.

— Заручиться поддержкой такой влиятельной особы как вы — великая честь для меня лично и для нас всех! — Люциус очень почтительно поклонился, нисколько этим не гнушаясь и не задумываясь, насколько страдает его честь аристократа-Малфоя. Вот вспоминать поклоны выскочке-полукровке Волдеморту было противно, а Баньши... Ну она же все-таки женщина! И какая! Грозная, властная, всемогущая, но справедливая по-своему. Такой только восхищаться. Люц, разумеется, не считал, что у кого-то получится упечь их за решетку, но возможность обратиться к Баньши никогда не помешает в их нелегкое время.

Королева попрощалась легким кивком и удалилась из зала, сопровождаемая гоблинами.

Снейп задумчиво убрал остатки голема Эванеско. Гарри таскался за ним, уцепившись за край мантии по старой привычке, и все горевал по убитым глиночеловекам.

— Выше нос, Гарри! Все же хорошо! Мы все живы и здоровы, не расстраивайся так, — взъерошил ему непослушные вихры немного отошедший Северус. Вообще-то ему было очень приятно осознавать, что ребенок всполошился из-за него. Эх, если бы Лили так же переживала за него в школе... Но нет, она только менторски высокомерно поучала и отчитывала его за драки и стычки. Получается, Дамблдор вольно или невольно оказал Поттеру огромную услугу: отдав Гарри Петунье, он не сделал его подобием избалованного наглого Джеймса Поттера и немного занудной, что уж тут скрывать, матери.

Мальчишка вырос совершенно непохожим на своих заносчивых родителей, и это сильно грело душу и сердце.

Гарри улыбнулся, посмотрев на Северуса внизу вверх и наконец отошел от него к Драко, который вместе с матерью стоял возле Азерота. Гоблин показывал Нарциссе красочный каталог с образцами каменных цветов — только такие и могли существовать у подземного народа, лишенного живительного солнечного света. Леди Малфой охала и ахала от восторга, любуясь изящной тончайшей резьбой по камню. Цветы были из оникса, малахита, нефрита, красной и розовой шпинели, янтаря, жемчуга и бирюзы.

— Они просто прекрасны! А главное — от них нет аллергии, — порадовалась Нарси. — Пожалуй, я бы заказала несколько букетов... Выглядит просто восхитительно!

— О, это еще что, — хвастался Азерот. — Помню, были мы по делам, с коммерческими визитами, в России. Так вот там, в Уральских горах есть могущественная колдунья — Хозяйка Медной горы. У нее под землей, в каменных пещерах, огромные леса, поляны и луга каменных растений и цветов! И словно живые. Даже имелись там насекомые: шмели, пчелы, бабочки и пауки — тоже все сплошь из драгоценных камней. И птички! Разноцветные птички! Она оживляла их магией, когда хотела, и они летали, щебеча и чирикая... — Гоблин мечтательно зажмурился. — Такое многообразие богатства...

— А я слышала, в Индии имеется нечто подобное — мавзолей Тадж-Махал. И там не меньше драгоценностей в отделке. Должно быть, волшебное зрелище, поистине волшебное! Даже не верится, что такое могли создать обыкновенные маглы.

— О, ну поверьте, госпожа Нарцисса, среди маглов есть очень талантливые искусные мастера и ювелиры, не стоит недооценивать их. Да и в горнорудном деле они, говорят, очень сильно преуспели... Мы-то часто наблюдаем, как они работают в своих шахтах и рудниках, и не показываемся им лишь по той причине, что боимся порабощения. Но все же было достаточно случаев, чтобы, увидев мельком, они отнесли нас к редким животным видам и считали какими-то генетическими аномалиями или древними, почти вымершими существами. — Он дробно захихикал. — Так вот и рождаются легенды и сказки.

— Это называется криптозоология, — влез со своими телепознаниями Гарри. — А я и правда раньше думал, что снежные люди и чупакабры — это сказки. Оказывается, это все магические создания, — восторженно сказал он.

— Я, пожалуй, закажу несколько экземпляров, — решила, наконец, Нарцисса, не в силах оторваться от сказочной красоты. — Пришлите мне их, пожалуйста, в мэнор, или известите о готовности, тогда я пошлю домовика в Гринготтс.

— Будет сделано с удовольствием, прекрасная леди Малфой, — учтиво ответил Азерот, впрочем, не делая ни малейшей попытки поцеловать даме ручку, да Нарцисса и не горела таким желанием.

Люциус громко похлопал в ладоши, требуя внимания к себе.

— Господа, просим всех последовать в Малфой-мэнор, на дальнейшую процедуру обездушивания! Мистер Азерот, Крюкохват и Превиус, могу ли я попросить вас быть почетными свидетелями? Если, конечно, вы располагаете свободным временем...

Гоблины охотно согласились: они слышали слова Королевы Баньши и решили, что свидетельствовать против Министерства или Визенгамота неплохое развлечение, да и сопричастность к такому важному эпохальному событию, как полное умерщвление Темного Лорда — немалого стоит. Да хоть детям и внукам рассказать...

Все присутствующие переместились в особняк Малфоев. Пожалованные факультетам артефакты отнесли в кабинет Люциуса и заперли в прочный сейф, гостей проводили в Зеленую Овальную гостиную и угощали блюдами, которые те любили: сыром с плесенью, солеными печеньями, копченой красной рыбой, ветчиной и бифштексами с кровью, а также любимым гоблинами тартаром — сырым фаршем с приправами и специями. Гарри с плохо скрываемым ужасом смотрел, как гоблины с удовольствием едят это блюдо, подмигивая ему и растягивая в довольной улыбке клыкастые рты. Но, в общем-то, надо сказать, он по телику видел трапезы и похуже, чем просто сырая перемолотая говядина, все-таки это же не жареные червяки, пауки или саранча и не мозг несчастных обезьянок... Ну подумаешь, мясо не пожарили или не сварили. У каждого свои вкусы.

После неторопливой, но несколько нервозной беседы и натянутых шуточек все собравшиеся решили, что тянуть уже некуда, да и незачем и домовики пригласили гостей и хозяев на нижний уровень — в подвалы.

Для процедуры извлечения тело со всеми мыслимыми предосторожностями переместили в просторный каменный зал, в котором уже горело множество факелов.

На прочный деревянный стол, притащенный из кухни, бережно положили тельце Квиррелла лицом вниз. Присутствующие выстроились полукругом вокруг и приготовились пристально наблюдать. В этот раз Гарри никто никуда не прогонял — он вообще должен был в будущем выступить важным свидетелем.

С затылка Квиринуса откинули беленькое полотенчико и те, кто не видел мутантной головы, тихонько охнули от мерзкого зрелища.

— Погодите-ка, — заволновался Снейп. — Господа гоблины, вы, насколько я знаю, умеете разговаривать с дементорами? Нельзя ли попросить уважаемого Врана, чтобы он забрал лишь одну душу? Может, Квиррелла удастся спасти...

— Сев, — недовольно проворчал Люциус. — У тебя какой-то болезненный синдром спасателя. Ну, этого-то зачем спасать понадобилось? Ты же сам говорил, что это он все гадости в школе весь год устраивал! И Волдеморта наверное, тоже пригласил в свое тело по любви, то есть добровольно.

— Это вампиров так приглашают — входите, пожалуйста, — проворчал Северус. — Может, он не сознавал, что делает. Ну и потом... У меня с ним в прошлом были неплохие отношения. Мы даже немного дружили, больше-то не с кем было... Он нормальный парень, немного слабохарактерный, конечно, и честолюбивый, но не всем же быть Подземельными Слизеринскими Ужасами, Летящими на крыльях ночи.

— Какое длинное прозвище, — уважительно восхитился Люциус. — Неужто гриффиндорцы придумали?

— Первую половину они, вторую мне дал Поттер, впрочем, как и всем остальным счастливцам, — пожал плечами Северус.

Гоблины тем временем разъясняли дементору его задачу.

Тот согласно кивнул и завис над лежащей тушкой.

Гарри стоял возле профессора с упрямым видом, чтобы все поняли, что он не уйдет. В конце концов решили, что ребенок имеет право наблюдать, как обезвреживают существо, отнявшее жизни у его родителей...

Поэтому Северус не удивился, когда Поттер, подумав, нерешительно взял его за руку, а лишь крепко сжал маленькую ладошку ребенка. И не отпускал до самого конца неприятной процедуры.

Видно было, что из замороженного Стазисом тела вытягивать душу не так легко, как из артефактов. Душа Темного Лорда, похожая на коричневую тягучую патоку, все тянулась и тянулась из приоткрытого рта...

Наконец тонкий ручеек иссяк и дементор, что-то проскрежетав и пробулькав, довольно взмахнул плащом и тут же вылетел в открытую услужливым домовиком дверь — наверное, полетел к своей хозяйке с отчетом. Оставшиеся его даже поблагодарить не успели.

— Он сказал, что черной души больше нет на земле — он все забрал, — доложил Азерот.

Малфой воздел руки к небу, то есть, к потолку подвала и некоторое время бурно потрясал, не в силах что-либо сказать. А потом бросился обнимать жену и всех прочих, кто попадался под его любвеобильные конечности.

— Наконец-то, наконец-то! Мы герои! Мы молодцы! — вопил он, едва не прыгая от радости и счастья. — Свобода! Свобода! Я свобо-о-о-оде-е-е-ен, как тестралы в небесах! — распевал он.

Северус, отпустивший руку Гарри, тем временем рассматривал Метку. Она стала совсем бледной и почти слилась с кожей, остались лишь нечеткие очертания. Если попробовать позагорать, то и вовсе не станет видно... Или может, со временем сама исчезнет? Неужели и правда долгожданная свобода? И возможность уйти из школы и заняться любимым делом — исследованиями?

Хм... Но впереди еще не менее трудное дело — объяснение с Дамблдором, который так надеется на геройство Поттера. Да и не понравится ему, что Снейп cамовольно избавился от данных когда-то обязательств. Вполне возможно, что старик просто так его не отпустит, захочет использовать и дальше для своих сомнительных авантюр, а значит, примется шантажировать закрытым делом Пожирателя, которое хранится в Министерстве.

В таком случае, Люциус прав — надо как можно скорее усыновить Гарри, и тогда мало кто посмеет упечь в тюрьму приемного отца Мальчика-Который-Выжил и который во второй раз избавил ленивое и равнодушное магическое общество от тирании Темного Лорда. Ну и досадить циничному старику, который не выполнил своего обещания тоже очень хотелось.

Дальше тянуть и проверять свои чувства к мальчишке уже некуда. Да и Гарри давно уже надеется на это... Видно же, что ему не хватает постоянного общения с близким человеком. Долгое время Снейп пытался не поддаваться так называемым соплям и розовому сиропу, но... каждый раз получалось все хуже и хуже. И Поттер эту его слабину чувствовал и решительно пользовался ею, подбираясь все ближе и ближе, забираясь глубже в душу и в сердце. Так что стоит, наконец, признаться самому себе, что без мальчишки скучно, а при виде его умненькой, хитрой мордашки и взъерошенных вихров, становится спокойнее и теплее.

Все, решено, на днях они пойдут к гоблинам и в Министерство. Люциус говорил, что у него есть верный человечек в Отделе опеки, который за хорошую мзду будет держать язык за зубами, заполнит и выдаст все нужные бланки и свидетельства. А гоблины проведут свою церемонию, которую потом отменить будет невозможно. Домовики тоже что-то говорили о том, что могут помочь со связью «дети-родители». Чем больше будет у него подтверждений усыновления, тем лучше.

Люциус тем временем горячо пожимал руки довольным гоблинам и трещал как сорока, приглашая их и всех сотрудников банка на открытие Бизнес-Центра, который уже достраивался. Пообещал прислать приглашения. Гоблины заверили его в своей полной лояльности и желании присутствовать на презентации и величественно удалились восвояси.

Когда веселье и эйфория от победы немного спали, друзья принялись обсуждать, что же делать с покореженным затылком Квиринуса.

— Тут поможет только пластический хирург, — сообщил Гарри.

— Сомневаюсь, что такие у нас в Мунго водятся, — задумчиво сказал Кеттлберн. — Бедняга, угораздило же его так подставиться!

— Интересно, а его мозг остался целым, или у него их теперь два? — задумался дотошный Драко.

— У-у-у-у-у... Представляю! — восторженно завопил Гарри. — Два мозга! Нам бы так — больше запомнить же можно! Если что, лишний можно удалить через нос Волдеморды...

— Ты опять про это! У него же нет носа, слепой ты крот! — завопил Драко. — Мы не в Египте, Поттер! Хватит уже!

— Утю-тю-тю, какие мы нежные, — оскорбился Гарри. — Носовые отверстия же присут... — Он с хохотом выбежал из подвала, удирая со всех ног от разъяренного Драко.

— Ладно, если так уж надо, обратимся в магловскую клинику, — решил Снейп. — Представим это как редкую мутацию, Квиррелл еще и прославится на весь мир, а он именно этого всегда и хотел. Но вообще я планирую подкорректировать ему воспоминания, незачем ему помнить, как все случилось. После лечения пусть возвращается в Хогвартс на прежнюю должность профессором Магловедения или занимается, чем захочет.

— Добрый ты, — фыркнул Люциус. — Ну да ладно, если что, я денег пожертвую часть, из «Благотворительного Фонда пострадавшим от деяний Темного Лорда».

— А что, у тебя есть такой? — наморщил лоб Снейп, припоминая.

— Да вот буквально сейчас решил организовать, — хмыкнул Малфой. — И начну с твоего убогого Квиррелла!

— Ну, не будь так строг, Люц. Если бы не этот убогий, мы бы сейчас рыскали по всему миру, пытаясь поймать нашего Повелителя, который обретался бы или в призрачной ипостаси или невесть в ком. А так получилось, как будто на блюдечке его нам преподнесли. Так что Квир вполне заслуживает снисхождения, за свою невольную помощь нам.

— Пойдемте уже отсюда, — вздохнул Малфой. — Этого надо отнести в гостевую комнату, уложить в кровать и напоить Снотворным, чтоб не мешался под ногами. Сам с ним будешь беседовать, когда проснется, — съехидничал он.

И вся компания направилась наверх — выпить и отметить полную и бесповоротную кончину Темного Лорда.