Невилл и все, все, все (джен)

Свадебное застолье проходило в подземной части дворца Салазара, в которой хозяева и гости разместились с легкостью. Вопреки опасениям Северуса, признававшего лишь европейскую кухню, стол был сервирован, как ему нравилось, и едой заведовала скатерка, которую Мальсибер время от времени ласково поглаживал и благодарил за каждое блюдо.

Любимым развлечением нагов были танцы, поэтому всю неделю, на которую растянулась свадьба, Северус с Василисой натыкались на танцующие группы людей. Постоянное присутствие молодоженов для веселья не требовалось, гости чувствовали себя комфортно... Cкоро и Принц научился предаваться праздной лени и получать от этого удовольствие. Тем не менее, времени даром он не терял, постепенно восстанавливая картину событий, случившихся и в Англии, и в Лукоморье.

Друзья-«пожиратели» рассказали о побеге из Азкабана. Рассказы их были крайне однообразны: «Вечером уснул в камере, а утром проснулся в мягкой постели». Интереснее всего оказалась история Вальпурги о клетке с сусликами.

О забавном воскрешении самой Вальпурги Северусу рассказала Нарцисса, о судьбе Батильды Бэгшот поведал Риддл, а Делла живописала эпопею своего возвращения к мужу и спасения семьи Дурслей от назойливого внимания директора.

Василиса о себе рассказывала очень скупо, обещая позже все показать в Омуте памяти, но Северус все же выпытал и нее историю противостояния с отцом из-за замужества и ученичества у Долохова.

Больше всех о Василисе знал Невилл, который ее просто обожал: девушка полностью изменила его безрадостную жизнь — мальчик рассказал об этом Северусу по секрету. А вот историю появления Лиссы в их доме, и все приключения, случившиеся в дальнейшем, он пересказывал Принцу уже в присутствии всех детей.

* * *

О том, что даже оборотень жив и здоров, Принц узнал, услышав за ужином негромкий спор Фаджа с Сириусом, которого последний пытался убедить, что Римус, мол, просто оступился и теперь, скорее всего, жалеет о совершенных ошибках.

— Я случайно услышал ваш разговор, — обратился Принц к Сириусу, — и уверен, что ты, Блэк, ошибаешься. У тебя нет ни одной причины доверять Люпину: он начал шпионить за вами сразу, как только вы поступили в Хогвартс. Вы с Джеймсом жалели несчастного, обиженного волчка, а волчок докладывал директору о каждой вашей проделке.

Я узнал об этом от самого Дамблдора, который, расстроившись из-за пропажи своего шпиона, подробно рассказал, как много пользы приносил Люпин. Это был день откровений, поэтому я услышал много интересного о вашем драгоценном Римусе: директор платил ему деньги за шпионаж за вами. Но вот о ваших прогулках с оборотнем при полной луне директору Римус почему-то не докладывал!

Закончив Хогвартс, этот волчок в овечьей шкуре продолжал работать на директора, выслеживая оборотней-нарушителей и сдавая их Дамблдору за неплохое вознаграждение. Все эти залатанные мантии и истощенный вид — лишь маска для легковерных. Директор очень жалел, что не знает адрес дома, который «нищий» оборотень купил перед тем, как исчезнуть, и сетовал, что теперь этот дом к рукам не приберешь. А если уж Дамблдор польстился на логово оборотня, значит, это не какая-то там Воющая Хижина!

И мне кажется, Люпин вылезет из собственной шкуры, чтобы вернуться к прежней жизни, ведь от пребывания здесь он не получает никакой выгоды. А на вашем месте, — Северус обратился к внимательно слушавшему его отряду МЧС, — я бы глаз с него не спускал!

— Интересно, — Сириус подозрительно оглядел Принца с головы до ног, — почему Дамблдор был так с тобой откровенен?!

— Он считает, что я связан с ним Непреложным обетом и не смогу рассказать ничего лишнего…

— Значит, оборотню надо устроить проверку, — поставил точку в разговоре Риддл.

* * *

К удивлению Северуса, Люциус всячески избегал разговора с другом. В конце концов у Принца закончилось терпение:

— Люц, что за ребячество! — он присел на шезлонг, на котором лорд Малфой отдыхал после плавания . — Все равно не отстану, пока не ответишь на вопрос: почему, когда я искал Василису, ты скрывал от меня, что прекрасно ее знаешь? И почему ты выбрал такой странный способ заставить поцеловать жабу: исполнение желания?

— Пойдем в беседку, — Люциус, поняв, что объяснения избежать не удастся, устроился с максимальным комфортом на софе, приказав домовику принести спиртное. — Хочешь коньяку?

Он вручил другу бокал, и залпом осушил свой.

— У меня была веская причина молчать, и не одна, — признался Люциус, — и первая из них — Кощей Бессмертный. Он строго-настрого запретил при тебе упоминать имя дочери. Если бы ты видел, каким бывает президент МКМ, когда рассержен!

— А вторая?

— Вторая причина еще сложнее: чтобы расколдовать девушку, ты должен был поцеловать жабу. И не просто поцеловать, а ЗАХОТЕТЬ ее поцеловать! У тебя хоть раз возникало такое желание?

Принц нахмурился, и Люциус обезоруживающе улыбнулся:

— Шучу, шучу, не горячись! А если без шуток, представь, что Василиса все же применила амортенцию. Давай, включи воображение, а я буду следить за достоверностью сцены.

— Давай попробуем, — согласился Северус, включаясь в предложенную игру, — скорее всего, на каком-нибудь уроке зельеварения наши детки устроили бы какую-нибудь пакость, вроде взрыва котлов. Я бы заставил их очистить котлы...

— И пока они чистили бы котлы, ты принялся бы варить амортенцию. — перебил его Люциус, пояснив: — Поступил бы срочный анонимный заказ от некоего сердобольного папаши, который решил выдать дочь замуж за мага, которого выбрал сам, но перед этим сделать так, чтобы она его полюбила. Ты бы не устоял, потому что это был бы рецепт, усовершенствованный Салазаром: у такой амортенции абсолютно новые свойства, она вызывает настоящую любовь. Рецепт был бы дополнительной наградой за согласие быстро сварить эту амортенцию.

— Дальше можешь не рассказывать, — проворчал Принц. — Ты прекрасно знаешь, что, когда я нахожусь в процессе варки, то выпадаю из реальности. Поэтому я напрочь забыл бы о том, что детки чистят котлы, а они устроили бы какую-нибудь заварушку, чтобы отвлечь меня на секунду. Тут оставленное без внимания зелье должно было бы, например, неожиданно резко вспениться, и я надышался бы испарениями, да и капли жидкости могли попасть на лицо. Я, лихорадочно размышляя, какую ошибку совершил в процессе варки, схватил бы пергамент с описанием зелья и начал бы искать ошибку…

— А жаба знала бы, что амортенция вспенится и выплеснется, она бы этого ждала и была бы начеку! — подхватил Люциус. — Она осторожно выбралась бы из какого-нибyдь укромного уголка и осторожно подползла бы к твоему столу.

— Подползла?! — поразился Принц, — Не могу представить ползающую жабу!

— Ну, если бы она прыгала, ты бы ее сразу заметил! — посмеиваясь, ответил Люциус. — А дальше ей оставалось бы всего лишь одним скачком взлететь на стол, прыгнуть к тебе на грудь, и жабьим ртом коснуться твоих губ…

— Амортенция действует мгновенно, — забормотал Северус, — стоило бы жабе коснуться моих губ, я сразу проникся бы к ней нежными чувствами, ответил на ее поцелуй, и жаба превратилась бы в девушку. А влюбиться в девушку намного проще, чем влюбиться в жабу!

— Вот-вот! Представь, что амортенция заставляет тебя влюбиться в девушку, которую ты совсем не знаешь! Та самая девушка-патронус, которую ты видел всего пару раз, о женитьбе на которой постоянно твердит Тибериус. Ты понимаешь, что сопротивляться амортенции бесполезно, и это выводит тебя из равновесия. А теперь в этом свете представь ваш разговор с прелестной незнакомкой, которая, когда смущена, может быть той еще занозой!

И Северус представил:

— Будем знакомиться, я — Василиса, — задорно прощебетала девица, — ты меня поцеловал, значит, я расколдована. Теперь мы связаны хитрым зельем, а это значит, мы вместе навек! Ну что ж, шкурку припрячем, она еще пригодится, но превращаться в жабу я теперь могу по собственному желанию. Ну что ты так смотришь? — обратилась она к остолбеневшему жениху. — Да, ты правильно понял, я — бывшая жаба Невилла. Но теперь это в прошлом, ты меня расколдовал своим поцелуем, получив невесту.

— Погоди, погоди, не так быстро, — Северус попытался сопротивляться напору нахальной девицы, но сопротивление давалось с трудом, — кто ты такая и почему именно меня ты выбрала в женихи?!

— Я Василиса, — ответила девица. — Ну да, в Англии о русском колдовстве понятия не имеют. Впрочем, обо мне и на Руси каких только небылиц не насочиняли! А дело было так: мой отец все пытался меня замуж выдать за каких-то Иванушек-дураков. А у меня с рождения были волшебные способности, и я ускользала от глупых женихов, превращаясь в разных мелких зверьков. Отцу это надоело, он меня превратил в лягушку и забросил в ваше время. Сказал, что за тысячу лет либо женихи поумнеют, либо я упрямиться перестану и стану женой того, кого сам выберет. Я оказалась упрямее и нашла жениха в Книге Судеб.

— Что значит, нашла? — прицепился Северус к последнему слову. — Я тебя совершенно случайно поцеловал, если это можно назвать поцелуем, — саркастично добавил он.

— Как же, случайно! Я нашла тебя в книге Судеб и решила, что ты ничего, мне подходишь! В конце концов, ты — мастер зельеварения, значит совсем уж скучно с тобой мне не будет, я тоже люблю зелья варить. Цени, я ради тебя и ползать выучилась, и скакать бесшумно, и сквозь стены просачиваться. Ты пока привыкай к мысли о женитьбе, а я перемещусь домой и обрадую отца и тетю, пусть к свадьбе готовится, пир на весь мир в один день не устроишь, даже с артефактами…

— И кто твой батюшка?

— Мой отец — личность в магическом мире известная: Кощей Бессмертный, почитай о нем на досуге. Учти: то, что он злодей — это вымыслы врагов. Ладно, не буду даром время терять, сообщу отцу, что расколдована, а назад вернусь — поговорим с тобой о нашей свадьбе…

Северус, улыбаясь, пересказал другу бредовый разговор, созданный его живым воображением, но Люциус не поддержал его веселья:

— Конечно, ты слегка преувеличил, но состояние, в котором вы оба находились бы после амортенции, уловил точно: два чужих другу человека оказались неразрывно связаны… Теперь-то ты понимаешь, какой героический поступок я совершил, дав вам возможность познакомиться поближе? И Кощея не испугался, хотя он может быть очень убедительным!

— Не только Кощей, — проворчал Северус, — ты тоже был очень убедителен!

— Ну, за дружбу! — они опустошили бокалы и дружески обнялись.

— Интересно, почему Лисса о себе рассказывать не хочет? — спросил Северус. — Одна отговорка: в Омуте памяти посмотришь. Ты, случайно, причину не знаешь или это тайна?

— Да никакая это не тайна,об этом все лукоморцы знают. Каждый раз, превращаясь в жабу, Лисса боялась того, что, вдруг что-нибудь пойдет не так, и она потеряет воспоминания. Поэтому, на всякий случай, все важные и интересные воспоминания она извлекала из памяти и помещала во флакончики, которые хранятся в Лукоморье. Видно, события разворачивались так быстро, что она не успела их вернуть. Кстати, смотреть воспоминания намного интереснее, чем слушать! Вернетесь в Лукоморье, она тебе все покажет на большом экране, — уловив удивление друга, Люциус пояснил: — Tы о своей невесте еще оч-чень многого не знаешь. Она переделала Омут памяти в нечто вроде магловского телевизора с громадным экраном. Теперь в Омут погружаться не надо: сидишь себе в кресле и смотришь…

— Вот вы где спрятались, — Лавгуд заглянул в беседку и, увидев друзей, призывно помахал кому-то рукой, добавив для верности, — сюда, я нашел Северуса!

Следом за Ксенофилиусом в беседку вошли Салазар Слизерин и Том Риддл.

— Люциус уже здесь, это хорошо, — буднично заметил Риддл. — Итак, все в сборе, кроме Кощея, но его срочно вызвали в Тунис, там какая-то заварушка с джиннами. Ксенофилиус, тебе слово.

— Северус, ты несколько раз говорил, что директор Хогвартса совершает противоправные действия в отношении детей, например, применяется легилименция, причем ее сложнейший подраздел, при котором для проникновения достаточно лишь контакта глаз…

Северус, кивнув головой в знак согласия, поделился наболевшим:

— Противоправные действия начинаются прямо с праздничного пира, где дети впервые получают тыквенный сок с вредными добавками, противоядие от которых я нашел совсем недавно. Затем начинается стравливание двух факультетов: Гриффиндор и Слизерин постоянно в состоянии войны. Добавьте сюда учителя истории-привидение, на уроках которого дети спят… я подозреваю, что это не просто сон, а слабость, которая бывает у магов после потери части магической силы. И преподает он очень странно: читает из урока в урок, из года в год о восстаниях гоблинов, не давая знаний о настоящей истории! А сколько предметов исключено из программы обучения!

— Северус, это только верхушка айсберга, — перебил его пламенную речь Лавгуд. — У Дамблдора, оказывается, есть личные дементоры, и они уже два раза нападали на людей: сначала на лорда Малфоя после его встречи с братом директора, а потом совсем недавно, сразу после неудачного похищения Гарри. Где Дамблдор их держит, и откуда они вообще берутся, мы пока не знаем. Ученые Отдела Тайн выдвинули версию, что это как-то связано с зеркалом, украденным когда-то из Отдела Тайн.

— Тогда был же похищен и Кристалл Хранителя, который я, став учеником Бессмертного, оставлял в Отделе Тайн на хранение, — добавил Том. — У кристалла очень сильный магический фон, но тем не менее, он до сих пор не обнаружен.

— Да, попытки разыскать оба артефакта не увенчались успехом, — подвел черту Ксенофилиус. — Косвенные улики указывают на то, что и дементоры, и зеркало укрыты в подземельях Хогвартса. А Салазар сказал, что подземный лабиринт замка гасит магический фон...

Северус еще обдумывал полученную информацию, когда вмешался Салазар:

— Вы совсем запутали мистера Принца, — сказал он, — для начала надо рассказать ему о Тайной комнате. Мистер Принц, вы о ней слышали? — спросил он.

— Слышал, конечно. Но считаю, как и многие другие, что это — легенда.

— Тайная комната не легенда, она принадлежит мне, и находится в подземном лабиринте, — невозмутимо заметил Салазар, — все подземелье было сделано по моему проекту, и должно было служить убежищем для нагов, которым в Индии в то время угрожала опасность истребления. В лабиринте построены жилые помещения для нагов, а лаборатория и библиотека расположены в Тайной комнате, предназначенной для меня. Из Тайной комнаты можно попасть в кабинет директора Хогвартса или в апартаменты декана Слизерина. Вход в Запретный лес охраняет василиск Шуршик, который в данный момент погружен в магический сон. Изначально василиск предназначался для борьбы с гарудами, но позже я решил, что первый, опытный экземпляр василиска будет следить в замке за источником магии и родовым камнем, а если опыт получится удачным, второй экземпляр должен был помогать мне в борьбе с гарудами. Но создать я его не успел: моя семья подверглась нападению, и я покинул Хогвартс в страшной спешке.

Так вот, проход из подземных лабиринтов Хогвартса в Запретный лес, охраняет василиск. Как только посторонние появляются в этом месте, Шуршик пробуждается, и нарушителям грозит окаменение. Замок построен на одном из самых сильных магических источников мира, а источники служат для поддержки магического баланса. Сейчас, похоже, источник стал слабеть. На это указывает поведение Шуршика: в нормальном состоянии он ни за что не допустил бы пребывания посторонних в подземельях. Вход, ведущий в подземелья из апартаментов декана, найти сложно: на первый взгляд это сплошная каменная стена, украшенная крошечным барельефом змейки. Чтобы открыть ее, надо знать парселтанг. До недавнего времени я считал, что Дамблдор попадает в лабиринт прямо из своего кабинета, поскольку вход в подземелье я торопясь, мог оставить открытым, но Том со мной не согласен…

— Видите ли,есть еще один вход в Тайную комнату, — подхватил Риддл, — он находится в женском туалете на втором этаже. Сделан он лет двести назад, одним из Гонтов, который в то время возглавлял Хогвартс. Уже тогда род Гонтов терял влияние, власть и деньги, поэтому Ваухан Гонт был вынужден работать. И это был последний нормальный человек из семьи Гонтов. После него Гонты все больше нищали и дичали, проживая в небольшом домике, в месте под названием «Змеиное болото». Само болото принадлежало бывшим вассалам Гонтов — Паркинсонам, которые из жалости позволили потомкам господина жить там.

Во время войны, летом сорок первого, Лондон бомбили каждый день. Когда я явился в приют на летние каникулы, то обнаружил на месте здания развалины. Пришлось искать хоть какое-то убежище. К тому времени я уже знал, что я — потомок Гонтов, поэтому целенаправленно искал эту семью, и нашел полуразваленный дом и полусумасшедшего Марволо Гонта, моего деда. Он попытался меня убить, но не справился со мной и вынужден был смириться с моим присутствием. Кое-как я пережил лето, а когда пришло время возвращаться в Хогвартс, Гонт, к моему удивлению, подарил мне рукопись, написанную на парселтанге: дневник Ваухана Гонта. Из дневника я узнал, что Ваухан причастен к сооружению еще одного прохода в Тайную комнату: в женском туалете на втором этаже, под раковиной со змейкой, находится туннель, но открыть его может только змееуст. Ваухан в своем дневнике писал, что вход в Тайную комнату обнаружил случайно, когда в замке прокладывали канализацию. Если бы в кабинете директора был открыт проход в Тайную комнату, зачем Ваухану понадобилось прокладывать этот туннель?

— Логично, — согласился Лавгуд, — значит, через этот вход директор попасть в Тайную комнату не мог.

— Возможно, вход в подземелье в Запретном лесу нашел Хагрид и показал его Дамблдору, — предположил Северус. — Но я сомневаюсь, что такой осторожный человек, как Дамблдор, будет рисковать собой, подозревая, что там находится василиск…

— О василиске директор мог и не знать, — возразил Лавгуд.

— Знал. В ящике стола в кабинете директора Хогвартса остался лабораторный дневник, в котором описана история создания василиска и условия, при которых он пробуждается, — поставил точку в споре Слизерин.

— Значит, Дамблдор осведомлен о том, что магический источник иссякает, — заметил Люциус, — поэтому решил, что пробуждения василиска можно не бояться. Думаю, он предварительно проверил, пробудится василиск или нет, отправив в лабиринт одного из своих легковерных последователей…

— Нам необходимо понять, что происходит с источником магии, — сделал вывод Северус. — Значит, я должен провести в свои апартаменты мистера Слизерина или мистера Риддла. Думаю, я справлюсь с этой задачей.

— Если бы все было так просто! — тяжело вздохнул Лавгуд, — Вы забыли, какая репутация у мистера Риддла и мистера Слизерина: один — гонитель маглокровок, другой — Волдеморт! Их обоих, кстати, тут же узнают: портрет Слизерина висит в кабинете директора, и за эти годы наш Салазар нисколько не постарел… а Том… обучавшие его преподаватели до сих пор работают в школе, а внешность у него запоминающаяся. Аппарация на территорию Хогвартса и внутри него запрещена, запрет на нее не преодолеть даже владельцу замка: он сам в свое время об этом позаботился. Со стороны Запретного леса войти в Хогвартс тоже не удастся: дементоры замечены именно у того входа. Кроме того, не знаю, каким образом, но о любом постороннем в замке директор узнает мгновенно.

— Карта мародеров, — ввернул Люциус. — Неужели вы верите, что какие-то школяры могли создать такой артефакт? От этой карты не укроешься даже под оборотным.

— Из этого делаем вывод: попытка мистера Принца провести змееустов в Тайную комнату заведомо обречена на провал, — сделал печальный вывод Лавгуд. — А остановить утечку магии надо любым путем, иначе нас ждет уничтожение: иссякнут магические источники — волшебники начнут вымирать…

— Положение безвыходное, придется воспользоваться помощью Гарри, — вздохнул Салазар, и скорбно улыбнулся, пряча коварный блеск глаз, — Василиса будет охранять мальчика от дементоров, пока он поговорит с василиском.

— Женщина и ребенок?— возмутился Принц. — Нет, ни за что! Не может быть, чтобы не было другого выхода! Я уверен, что, например, мы вместе сможем найти зелье, которое позволит мне стать змееустом, или, по крайней мере, усилит мои способности к языкам! Я готов работать над этим день и ночь!

— Не горячитесь, — усмехнулся Салазар, — работать день и ночь не потребуется. Способ есть. Разве вам еще не рассказали, как моя Тиль стала змееустом?!

— Я согласен, — мгновенно откликнулся Северус, уже слышавший от Тома эту историю, — где эта змея? Пусть кусает!