Невилл и все, все, все (джен)

Лавгуд растворился в толпе любопытных, мгновенно окруживших место происшествия, так же внезапно, как и появился. Авроры, сорвавшие кепки-невидимки, остались охранять заколдованного великана, злобно хрюкавшего от бессилия.

Люциус отправил патронуса с сообщением о нападении министру, а Фрэнк — Сэвиджу и Боунс. В ожидании начальства, авроры попытались расколдовать полувеликана, но попытки не увенчались успехом.

— Скотина! — Гарри, не удержавшись, прошмыгнул мимо охраны и пнул кабана ногой, скривив физиономию, — «Ты должен идти со мной»! Еще командовать пытался! И на дядю напал, гад такой!

— Интересненько! — около Дурслей неизвестно откуда возникла эффектная блондинка и, не теряя времени, занялась привычной работой: — Я Рита Скитер, репортер „Ежедневного Пророка“. Дамы и господа, дадите интервью нашей газете?

Рита вынула из сумочки длинное перо и свиток пергамента. Она не успела открыть рот, как ярко-зеленое перо само заскользило по пергаменту, на котором стали появляться строчки будущей статьи:

«Рубеус Хагрид, о котором пойдет речь в этой статье, был отчислен из школы Министерством магии после нападения его питомца, акромантула, на одну из учениц Хогвартса, что привело к ее смерти. Господин Дамблдор, в то время преподававший трансфигурацию, неизвестно почему был очень озабочен судьбой полувеликана и смог уговорить Амандо Диппета, являвшегося в те годы директором школы, оставить Хагрида в Хогвартсе на должности лесничего. Признаюсь, меня заинтересовал столь необычная личность, и я приложила немало усилий, пытаясь выяснить его происхождение. Из достоверных источников (и с большим трудом) мне удалось выяснить, что Рубеус Хагрид — опытный образец идеального солдата, выведенный когда-то в лаборатории Геллерта Гриндельвальда. Проследить, кто и когда привез его в Англию и нашел ему приемную семью, не удалось. Остается только удивляться, как руководство школы разрешило столь опасному существу находиться рядом с обычными учениками.

Хагрид силен и физически, а вот владение магией предпочитает не демонстрировать; довольно умен, но изображает простака. Однако этот благостный образ добряка и любителя детей портит нездоровая страсть к огромным и опасным монстрам, которых лесник считает самыми прелестными существами в мире. Именно стараниями Хагрида «прелестные существа», завезенные невесть откуда, заселили и заполонили большую часть Запретного леса. К сожалению, это не единственное его преступление. Как оказалось, несмотря на запрет Министерства магии колдовать и сломанную волшебную палочку, Хагрид, как ни в чем не бывало, продолжал пользоваться колдовством, за что и поплатился: мерзкое заклинание, предназначавшееся опекуну Гарри Поттера, волею случая изменило траекторию и превратило неудачливого чародея в кабана.

Вот что сообщают о происшествии очевидцы:

— Я стоял рядом с дядей, а это чучело попыталось схватить меня за руку и заорало, что я должен идти с ним в банк, — рассказал Гарри Поттер. — А когда дядя меня попытался меня защитить, косматое страшилище попыталось заколдовать его своим зонтиком, но промахнулось и попало в самого себя.

— Вы представляете, какое впечатление останется у опекунов Гарри о посещении волшебного мира? — задал риторический вопрос лорд Малфой. — Захотят ли они, после таких «случайностей», отправлять мальчика в Хогвартс?! И меня очень волнует вопрос, о каком золотом ключике говорил Хагрид? Неужели о ключе от сейфа Поттеров?

Услышав эти слова, авроры немедленно произвели обыск карманов Рубеуса Хагрида: действительно, в одном из них нашелся ключ от сейфа банка Гринготс. Думаю, читателям, как и мне, интересно, почему ключ от сейфа Гарри Поттера находился в руках постороннего лица и не был передан магическим опекунам Мальчика-который-выжил — Фрэнку и Алисе Лонгботтом — ведь известие об их выздоровлении облетело Волшебный мир еще во время праздника Литы.

И еще одна загадка: каким образом знаменитый розовый зонтик Хагрида, с которым великан не расстается, обзавелся функциями волшебной палочки и кто к этому причастен? «Ежедневный пророк» будет искать ответ на оба эти вопроса».

Перо остановилось, закончив работу, ненадолго зависло в воздухе и нырнуло в сумку. Драко, с завистью наблюдая за ним, спросил:

— Интересно, где такие перья продаются?

— Не думайте, что все так просто, милые дети! — ответила Рита, пробегая глазами пергамент с будущей статьей. — С Прытко-Пишущим Пером надо уметь работать, иначе записанный текст будет сильно отличаться от того, что вы ему диктуете: перо может читать ваши мысли и улавливать настроение. Поэтому вполне возможно, что, например, вместо диктуемой учителем лекции вы получите бессмысленный набор слов.

Внезапно журналистка насторожилась, быстро распрощалась и исчезла так же внезапно, как и появилась, видимо, пустившись в погоню за очередной сенсацией.

Серебристый козодой, спикировавший сверху, объявил голосом Фаджа:

— Господа авроры! Хагрид останется на вашем попечении до прибытия невыразимцев: ученые забирают Хагрида в Отдел Тайн.

Люциус! Забирай всех, и шагайте к Гринготсу.

* * *

Что жене нельзя доверять деньги, Артур знал всегда. Но ему даже в голову не могло прийти, что Молли изрядно опустошит мешочек с галеонами на покупки к школе, который он принес в «Нору», купив дорогущие книги своего кумира, Гилдероя Локхарта. О растрате денег Артур узнал от разгневанного Перси, который из-за этого серьезно поссорился с матерью.

Перси был единственным из сыновей Уизли, принявший сторону отца. Он встречался с Артуром довольно часто и даже был допущен в его убежище, куда пробирался очень осторожно, принимая все меры, чтобы кто-нибудь из семьи не смог его выследить.

В этот раз при встрече с отцом он просто кипел от возмущения:

— Представляешь, мать заявила, что мои мантии в хорошем состоянии и выдержат еще год, Фред и Джордж новых мантий не получат за плохое поведение, а Рональд — потому что неряха…

— Перси, не продолжай, — остановил его Артур, — я обо всем позабочусь.

Двадцать девятого, утром, Артур аппарировал в «Нору», попав в привычную атмосферу: Молли громогласно распекала близнецов за очередную пакость.

— Рональд, Перси, Джордж, одевайтесь, — Артур не собирался ни разговаривать с женой, ни задерживаться в доме, — мы идем в Косой переулок за покупками к школе.

— А я?! — надулся Фред.

— Вдвоем вы невыносимы, а размер у вас одинаковый, так что вполне достаточно взять с собой одного из вас. Дети, не забудьте звхватитьть письма из Хогвартса со списками учебников, и поторапливайтесь, у меня много дел и мало времени.

Артур активировал портключ, и они оказалась около магазина мадам Малкин. Пока дезориентированные дети приходили в себя, Артур огляделся: недалеко от них оживленно обсуждали покупки Лонгботтомы, Малфои и Дурсли, а к ним направлялся Хагрид, не особо обращая внимания на то, что мешает людям двигаться.

— Гарри! — громкий вопль великана разнесся по всей улице. Артур тут же услышал хлопки аппараций и на свободном пятачке около Гринготса появились маги в длинных черных мантиях с серебристыми масками на лицах.

— Пожиратели! — закричал кто-то, и волшебники застыли от ужаса. Лишь семья маглов, сопровождаемая Макгонагалл, что-то оживленно обсуждая, продолжала двигаться по направлению к банку.

— Перси, присмотри за детьми, — отрывисто бросил Артур, заступая дорогу мужчине, хватая его за руку, которую принялся яростно трясти, приговаривая: — Здравствуйте! Вы ведь настоящие маглы! Идете в банк менять деньги, да?

Мужчина-магл неохотно остановился, шокированный столь странным обращением, его жена и дочь недоуменно разглядывали бесцеремонного рыжего мага. Минерва открыла рот, собираясь отчитать бывшего ученика, и застыла, заметив, что впереди что-то случилось.

— Пап, уже все! — Перси, стоявший лицом к «пожирателям» видел, как, они, даже не успев достать палочки, оказались опутанными магическими веревками и уложены на мостовую. — Их обезвредили!

— Извините, друзья, — смущенно улыбнулся Артур, отпуская руку мужчины, — путь свободен.

Но теперь дорогу семье маглов преградили волшебники, которые целеустремленно рвались к лежащим на мостовой субъектам, вокруг которых выстроилось каре из магов в алых мантиях, не давая толпе устроить самосуд. Минерва остановилась, и, обозрев происходящее, вполголоса попросила семью маглов пока оставаться на месте.

— Поднимите Пожирателей, — распорядилась Амелия Боунс, появляясь около Гринготса одновременно с министром и начальником аврората, — и снимите с них маски. Думаю, всем интересно увидеть лица «смельчаков», пытавшихся совершить нападение на беззащитных людей.

— Смотрите, это — Роули, Шунпайк, Смит, Джагсон, Макнейр, Гиббон, Корбан, Сэлвин, Крэбб, Гойл, — взахлеб перечислял фамилии задержанных кто-то из волшебников до тех пор, пока его не перебил чей-то удивленный голос:

— Что? Крэбб и Гойл?! Когда они успели?! Пять минут назад я видел их в кафе Фортескью, вместе с сыновьями!

— Какие нерадивые родители! — вкрадчиво заметил Люциус, оглянувшись назад. — Нападать на людей, оставив сыновей заложниками! Однако, удивительно: оказывается, господа Крэбб и Гойл умеют раздваиваться, иначе чем можно объяснить то, что прямо сейчас они идут сюда?

— Думаю, многие из вас уже догадались, что арестованные маги приняли оборотное зелье, — громко оповестил окружающих министр, — до тех пор, пока действие чар не спадет, они останутся здесь, под надежной охраной авроров. Каждый из вас сможет увидеть тех, кто принял чужую личину. И любой маг, который попытается убить кого-нибудь из этих людей, будет считаться соучастником, помогающим настоящим преступникам избежать наказания, так как вы все прекрасно знаете, что в случае смерти, чародей остается в чужом обличье навсегда.

Оборотное зелье прекратило свое действие через полчаса, когда Малфой и остальная компания, посетив пропущенные ранее магазины, вернулись к банку Гринготс. Время было потрачено с пользой: детям купили котлы, медные весы, телескопы, учебники и письменные принадлежности, обойдя вниманием лавку Олливандера и магазин «Все для квиддича». Конечно, взрослые хотели переправить детей, женщин и семью Дурсль в Лукоморье, но встретили яростное сопротивление: волшебницы опасались за мужей, а детям и Дурслям было любопытно посмотреть, как спадает оборотка. Так что в данную минуту Петунья и Вернон с интересом разглядывали, как лица и фигуры пленников внезапно «поплыли».

Амелия с нескрываемым отвращением разглядывала знакомые лица: Рейли, Ноторн, Долиш, Праудфут, Мартин — бывшие авроры, уволенные ею почти год назад во время «чистки» структуры за тесное сотрудничество с Дамблдором и неисполнение своих прямых обязанностей.

И, конечно, не обошлось без участия Дедалуса Дингла, неоднократно попадавшего в лапы авроров за многочисленные мелкие нарушения.

Неожиданным для нее оказалось лишь присутствие Стерджиса Подмора…

Под действием сыворотки правды, любезно предоставленной аптекарем, злоумышленники вяло рассказывали о том, что плащи и маски пожирателей были изготовлены индивидуально для каждого из них еще во времена Волдеморта. Их теперешним заданием было сильно испугать магов, для чего в толпу надо было запустить несколько скверных заклинаний. Испугавшись, пострадавшие кинулись бы врассыпную, возникла бы паника, и напуганные люди причинили бы увечья сами себе.

Неведомый заказчик, заплативший им, настаивал на том, чтобы обязательно было множество пострадавших, в том числе — дети, но злоумышленники испугались, что толпа разорвет их на месте, если они будут пойманы, да и деньги за работу заплатили не ахти какие. Поэтому, посовещавшись, они решили не выполнять инструкции, доставленные им Подмором, серьезными заклинаниями не баловаться, а просто создать панику и немедленно исчезнуть в поднявшейся суматохе.

Сигналом к аппарации должен был стать возглас великана: «Гарри».

Стерджис Подмор, высокомерно разглядывая сообщников, пытался невербально сбросить магические путы, и это ему почти удалось, но Амелия Боунс вовремя пресекла его деятельность и усилила охрану хит-визардами. Поняв, что партия проиграна, Стерджис заговорил, презрительно цедя слова:

— Наивные бараны! Кто бы вам позволил исчезнуть?! Вы все должны были погибнуть! Как только в толпу, а затем в одного из вас полетела бы «авада», запущенная мной, больше не о чем было бы беспокоиться: все начали бы воевать со всеми! Mинистр правильно догадался: вы, неудачники, сдохнув, должны были навсегда остаться в чужом облике. Если бы нас не схватили авроры, если бы не случайность с Крэббом и Гойлом, все бы получилось…

Мистер «Смит» приказал хит-визардам:

— Вот этого, самого разговорчивого, Подмора, доставьте в Отдел Тайн, в зеркальную комнату, а остальных…

Cеребристая сорока — патронус заместителя министра — протараторила, повиснув в воздухе около Фаджа:

— Дамблдор проводит экстренное заседание Визенгамота — неполным составом. Поторопитесь!

Корнелиус, yсилив голос с помощью заклинания, объявил:

— Дамблдор пытается провести экстренное заседание Визенгамота без участия сотрудников Министерства магии. Bсем сотрудникам приказываю немедленно перемещаться вместе со мной в зал Визенгамота! Tуда же хит-визарды срочно должны доставить преступников. Кроме того, подозреваю, что представители чистокровных семей также не оповещены об экстренном заседании. Лорд Малфой! Уведомите их, пожалуйста, об этом сами: у нас слишком мало времени.

Сотрудники министерства, активировав портключи, мгновенно исчезли, за ними последовали хит-визарды со злоумышленниками, а к Люциусу уже подтягивались члены Визенгамота-аристократы, которых, как и лорда Малфоя, «забыли» оповестить о заседании.

— Люциус, не беспокойся, мы обо всех позаботимся, — негромко сказал Фрэнк Лонгботтом, заметив озабоченный взгляд лорда Малфоя. — И о Дурслях, и о твоей семье.

"Забытые" члены Визенгамота аппарировали все вместе в атриум министерства. Там Глен Фаусетт, чистокровный волшебник, числившийся нейтральным, обратился к Люциусу:

— Лорд Малфой, как вы думаете, с чем связано столь внезапное заседание?

— Мне кажется, что неудачная акция в Косом переулке имеет к этому самое прямое отношение, — ни секунды не раздумывая, ответил Люциус. — Судите сами: за последний год авторитет Дамблдора резко упал, и судьба Мальчика-который-выжил сыграла в этом не последнюю роль…

Пока они шли к лифту, чтобы спуститься в зал заседаний Визенгамота, в дискуссию вступало все больше лиц:

— Значит, вы считаете, что газетные статьи не врут, и потерей авторитета Дамблдор обязан именно газетчикам?

— А может быть, волшебники научились думать?! Хорош авторитет, который можно растерять из-за двух десятков статей! Зная Дамблдора, боюсь, что «сюрпризом» в Косом переулке он не ограничится. Вы ведь тоже узнали среди так называемых пожирателей сторонников директора — Подмора и Дингла? Остается только надеяться, что внезапно объявленное заседание, о котором нас забыли оповестить, не готовит еще какой-нибудь сюрприз…

Дверь в зал заседаний была распахнута, около нее столпились сотрудники министерства во главе с Фаджем и авроры, охраняющие связаных злоумышленников.

Они почему-то не торопились входить.

— Задержитесь, — предупредил подоспевших лордов министр, — дождемся Смита: в зале происходит что-то странное, и я отправил его за артефактными очками.

Авроры-новички, стоя у входа, с любопытством разглядывали полутемное, полукруглое помещение, слегка освещенное факелами; ряды стульев для членов Визенгамота и множество кресел с цепями, в которых обычно заковывали преступников, представших перед судом.

Лорд Малфой, попросив глав родов оставаться на местах, протиснулся поближе к министру:

— Что тебя смущает, Корни? — негромко спросил он.

— Присмотрись к лицам присутствующих, — пробормотал Фадж, — тебе они не кажутся странными?! Знаешь, отправлю-ка я патронуса за журналистами…

Лорд Малфой огляделся: на первый взгляд в зале Визенгамота все было как всегда: неяркое освещение, ярусы стульев для судей, ораторская трибуна на возвышении, и кресло, подобное трону, позади нее. Но, присмотревшись внимательнее, он убедился, что министр прав: у всех судей Визенгамота, сегодня занявших не свои обычные места, а почему-то усевшиеся напротив ораторской трибуны, были окаменевшие лица. На трибуне обосновался Дамблдор, одетый не в фиолетовую, как положено судьям Визенгамота, а в роскошную золотистую мантию. Мантия искрилась и переливалась в свете факелов, отвлекая внимание от феникса, восседавшего на спинке кресла.

Зная особенность жар-птиц и фениксов, которые своим пением способны заворожить любого человека и любое животное, Люциус привычно преодолел чары волшебной птицы и крикнул:

— Корни, феникс зачаровывает судей!

А Дамблдор тем временем продолжал вещать:

… не помогли мои неоднократные предупреждения о пагубном влиянии лорда Малфоя, ранее состоявшего в Ближнем круге Волдеморта. И сегодня, господа, вы убедились, что Корнелиус Фадж не справляется со своими обязанностями, а это значит, что возвращение Волдеморта министр предотвратить не сможет. А возвращение монстра не за горами, иначе его последователи не решились бы напасть на мирных жителей! Это событие произошло сегодня, в Косом переулке, в результате нападения пострадало множество людей…

Тем временем Лавгуд раздал всем принесенные очки-артефакты, и Амелия Боунс, надев очки, увидела, что к каждому из судей Визенгамота тянется золотистая тончайшая ниточка.

— Что мы можем предпринять в этой ситуации? — поинтересовалась она. — Как нейтрализовать феникса?

— Фениксы — родственники жар-птиц, а жар-птицы любят... — тут Люциус, засунув руку в карман, достал крошечное яблоко и увеличил его до такой степени, что оно еле-еле поместилось в руках.

— Может быть, нам повезет...

Одуряющий аромат яблока поплыл по залу. Феникс заволновался, «затанцевал», переступая лапами по спинке кресла — и замолчал. Неожиданно он взлетел и приземлился на плечо Люциуса, вопросительно заглядывая ему в глаза. Лорд Малфой протянул ему яблоко. Огненная птица схватила подарок когтистыми лапами, приветливо курлыкнула и исчезла.

Председатель Визенгамота был настолько увлечен обличением противников, что этого маленького происшествия не заметил. Люциус прислушался:

… ограничить права глав семейств, поддерживающих Волдеморта, свидетельством чего является знак Мрака на левой руке мага. Я очень внимательно изучил эту метку, господа, она обладает двумя крайне неприятными особенностями: ее невозможно снять и ей невозможно сопротивляться. Поэтому мы вынуждены принять экстренные меры для нейтрализации деятельности пожирателей: разрешить обыски мэноров, конфисковать содержимое сейфов аристократов. Для этого необходимо принять ранее отклоненный господином Фаджем закон, который заставит гоблинов дать допуск к сейфам сомнительных лиц. Кроме того, распоясавшийся аврорат следует вернуть в правовое русло, обязав исполнять поручения Главы Визенгамота…

— Пора, — сказал Фадж, заметив, что к залу заседаний уже подтянулись журналисты и зеваки.

Шум шагов, голоса у входа, оживившиеся лица судей в креслах напротив трибуны, наконец, были замечены Дамблдором, и он понял, что так хорошо продуманный план трещит по швам. В зал входили и начинали занимать места те, кого он надеялся не увидеть на заседании: сотрудники министерства и главы аристократических семей. Еще большей неожиданностью стало появление журналистов, среди которых он заметил ненавистную Риту Скитер, а также публики. Теперь зал был забит людьми так, что некоторым не хватило сидячих мест.

И те, кто привык голосовать так, как указывал любимый учитель, сейчас очень неуютно себя чувствовали.

В последнее время все больше законов принимались с их помощью, поскольку несогласных Дамблдор ухитрился освободить от обязанностей судей под любыми надуманными предлогами, заменяя их маглорожденными волшебниками под видом народных представителей — чтобы попасть в эту категорию, требовалось всего лишь родиться на территории Англии и получить образование в Хогвартсе.

Министр спустился по лестнице и остановился прямо напротив ораторской трибуны:

-Уважаемый Визенгамот! Прежде чем я отвечу на прозвучавшие в мой адрес обвинения, позвольте мне дать краткую справку о составе судей Визенгамота, поскольку Верховный чародей, видимо, не помнит детали Устава. На заседании обязательно должны присутствовать судьи — сотрудники Министерства магии — семь начальников отделов, глава Аврората, Министр Магии и два его заместителя. Как правило, один из заместителей Министра Магии ведет протокол заседания. Сегодня здесь из вышеперечисленных лиц присутствует лишь одна ведьма — мой заместитель, Долорес Амбридж.

Во-вторых, должны присутствовать двадцать представителей наиболее родовитых и чистокровных семей, ни одного из которых на заседании в момент нашего прибытия не наблюдалось.

Почему-то до нашего прибытия в этот зал, народные представители заменили собой весь состав Визенгамота.

Закон, который сегодня пытались принять, мною отклонен, поэтому Визенгамот не имел права даже обсуждать его, не говоря уже о незаконном голосовании неполным составом! Верховный чародей Визенгамота забыл или не знает, что законопроект считается принятым, если за него проголосовало абсолютное большинство присутствующих!

А теперь я остановлюсь на самом законе: он приравнивает всех существ, включая оборотней и ГОБЛИНОВ к тварям, которые обязаны регистрироваться и носить специальные бирки. Мы хотим развязать еще одно гоблинское восстание? Хотя, зачем гоблинам воевать, если они могут наказать все волшебное сообщество, закрыв для магов Гринготс!

Министр, жестом руки остановил поднявшийся в зале шум и негодующие выкрики и продолжил:

— Итак, господин Дамблдор озвучил обвинения в мой адрес… что ж, у меня есть, что сказать в ответ: Международная Конфедерация Магов оправдала всех магов, вынужденных подчиняться Волдеморту, поскольку сопротивляться столь сильному амулету, как Калапсир-камень, невозможно. Долорес, после заседания, раздайте копии оправдательного приговора всем желающим с ним ознакомиться. Так что конфискация сейфов и обыски в мэнорах отменяются. И да, господин Дамблдор, я давно в курсе того, что президентом МКМ является совсем другое лицо, а вы просто ввели общественность в заблуждение. К тому же, столь пугающие вас знаки Мрака, обязывающие Ближний круг подчиняться приказам Волдеморта, уничтожены.

— Лжёте! Снять знак Мрака невозможно! — маска доброго волшебника разлетелась в клочья, явив судьям и публике перекошенный от злости лик Дамблдора. — Предъявите доказательства!

— Смотрите, господин Верховный чародей, — Люциус, обнажив левое предплечье, подошел вплотную к ораторской трибуне, — вам хорошо видно?!

Дамблдор смотрел на ненавистное лицо Фаджа, размышляя, как он, Великий Чародей, мог так ошибиться в этом человеке. Только теперь он понял, кого испугался и почему вдруг исчез его верный сообщник «Грюм». К тому же, Дамблдор чувствовал, что у министра есть еще козыри в рукаве, которые не сулят ему ничего хорошего. Следующая фраза министра это подтвердила:

— Работа авроров меня полностью устраивает, и у меня есть доказательства их профессионализма, — добил Дамблдорa министр. — Господа авроры, доставьте арестованных в зал...