Паутина света. Книга 4 (гет)

Интерлюдия 33. Япония, Такамия. Ёсида Ирисава, жертва собственной честности.

Есть такая работа — Родину защищать! Для кого-то — опасная и рисковая работа солдата или танкиста, для кого-то — страшная непомерной стоимостью риска ошибки командира в штабе, для кого-то — ответственная задача по изготовлению технических средств, от которых современные войска зависят чуть ли не полностью. Да, высокий боевой дух и отвага солдата на первом месте… не что они могут без автомата или штурвала в руках? А без точных и своевременных сведений? Правда, молодой Ёсида думал иначе, но, к счастью, молодому и талантливому кадету нашлось, кому вправить мозги. Так новоиспеченный младший лейтенант оказался в одном из неприметных (снаружи) пунктов Технической разведки, и его путь воина и самурая теперь лежал через Внимательность. Ёсида должен был следить за небом над Родиной… и гораздо дальше — тоже! Он и следил.

Посмотрите в небо! На первый взгляд Пятый Океан пуст и безбрежен. Но если посмотреть туда вооруженным глазом… тьфу! Короче, в небе — просто до задницы объектов, начиная с сотен видов облаков (и еще пары тысяч вариантов проявления самой атмосферы, включая невидимые в оптическом спектре, но прекрасно обнаруживаемые этим самым… вооруженным глазом) и заканчивая тем, что люди умудрились нафигачить в воздух искусственно: самолеты, спутники (да-да небо атмосферой не заканчивается!), воздушные змеи, “китайские фонарики”, воздушные шары… По поводу запуска последних излишни честный лейтенант и пришел… гм, поговорить.

Первые “странные” объекты в секторе ответственности лейтенанта Ёсиды оказались примерно с год назад — не то, что бы микроволновые радары могли свободно засечь цель, состоящую из раздутой пленки и микроскопической полезной подвески… но сами “цели” и не думали скрываться: “орали” на весь горизонт (а при подъеме на 30-40 км вверх он огого!) в диапазоне гражданского вайфай, пытались связываться между собой… и в отличии от любых других “нормальных” метеозондов (которые ведут себя точно так же, разве что частотный режим излучения другой), держались в воздухе неделями и месяцами. Собственно, вскрылось это обстоятельство не сразу и только благодаря дотошности свежепроизведенного лейта — Ирисава не ограничился записью стандартных параметров, но еще и не поленился “подцеплять” каждую точку, переписывая IP (если давал) и MAC адреса. Курьез? Держи карман шире! Видимо, неведомый отправитель откуда-то из центральной части Хонсю тоже смог “пообщаться” со своим детищем… и результат ему понравился: вскоре шаров в стратосфере оказалось в десять раз больше — и “фонили” они на частоте гражданской мобильной спутниковой связи. Что было скурпулезно отмечено в ежемесячном отчете (как и координаты и траектории движения радио-перехваченных целей) и руководством Службы привычно пропущено мимо ушей… или мимо глаз: не важно. В итоге, “номерные” шары-”бродяжки”, как их обозвали операторы комплексного мониторинга стали объектами заключения пустяковых денежных пари (лейт закрыл глаза) — кто дольше провисит, и кто вернется. А потом произошло то, что по статистике рано или поздно должно было произойти — “шар” упал практически на голову экипажу катера погранцов, и те, выловив предмет (по наводке с берега), прислали его изнывающим от скуки тех-разведчикам… вот тут-то Ёсида и поднял волну.

Надо сказать, что за время того, что в армии называется “три года беспорочной службы”, скрашенной получением “очередного следующего” звания, Ирисава успешно растерял свой юношеский максимализм и “миллитаристическую мечтательную слизь головного мозга” (сенсей, “вправивший мозги” будущему офицеру был остер на язык), взамен набрав полную голову армейской премудрости. Как то: “кто придумал, тот и делает”, “кто делает — тот и виноват” и “лучший солдат тот, кто выполняет приказы, а не думает… и уж тем более — не делает”. Однако, разобрав техническую часть подвески шара, техники пришли поделиться с “рыбаками” курьезными, как они считали, новостями: оказалось, что запусками занимались не кто-нибудь, а школьники из города Такамия, о чем честно сообщали во вложенной в “гондолу” аппарата заламинированной записке на японском и на английском. Более того, ушлые детки предлагали переписать память с карточки встроенного архиватора на их сайт (адрес прилагался) за небольшое вознаграждение — и попасть в “почетные помощники”, с фотографиями, соответствующей подписью и так далее. Технари, разумеется, сайт открыли… и слегка, что называется, прифигели. Детишки из младшей школы Торью ни много, ни мало, постулировали развитие собственной космической программы — с использованием микроносителей, микроспутников и вообще… Смотрелось описание, конечно, чересчур амбициозно, но… но ничего принципиально не выполнимого в нем не было. Работники инженерно-технической службы ушли, нахваливая детишек и наперебой обсуждая, какие улучшения можно предложить в устройство — для таких “особо помогших” школьники заготовили специальный “приз” — “приглашение на Луну, когда там будет наша база”. Технари ушли, а вот Ёсидо оставалось крутить в руках компоненты зонда… и постепенно все больше... напрягаться. Во-первых, на сайте висели отзывы чуть ли не со всего глобуса — поразительно живучие шары уже успело унести через весь Тихий Океан в обе Америки, уронить в Австралии (2 штуки), выкинуть на территории Китая, Кореи (Северной видимо тоже — но кто ж оттуда отдаст “шпионский материал”?), был отклик из Индии и еще пара — с территории Российской Федерации. Тема с шарами уже попала в интерес “любителей высотных запусков” и на сайте школьников шел непрекращающийся сра… эм, дискуссия о правости и неправости отдельных представлений отдельных людей о строении атмосферы вообще и “высотных пусках” в частности. Все это подогревалось возможностью провести натурные испытания — зонда продолжали взлетать чуть ли не каждый день! Вторым звоночком, или, если хотите, иглой-в-задницу стала для Ирисавы информация с авто-архиватора зонда. Фотки. Довольно неплохие фотографии “почтиполупро” зеркальной камерой, которую по идее не такие уж богатые школьники беззботно пихали наряду со спутниковым модемом в каждое свое летающее устройство. О стабилизации болтающегося в воздухе шара речи быть и не шло — на высотах случались ветры, превосходящие антарктический “максимум” “на уровне льда” (80 м/с) в несколько раз, поэтому “вытягивание” качества съемки шло за счет многократного повторения кадра — на высоте картинка “под ногами” почти не менялась: потом специальный софт и дальше понятно. Чего не поняли инженеры (потому что полетный журнал был зашифрован), и чего понял лейт, запустив начинку шара “в штатную работу” — так это то, что съемка велась практически постоянно. Не “10 снимков в день” и даже не “100 снимков”, а около 10 тысяч. Какого, а? И ни обклееный дешевой солнечной батареей корпус гондолы, ни “расширенный” аккумулятор не были способны выдать такой ресурс энергии. Правда, в схеме было еще одно устройство, “целостность” которого “была повреждена”. Увидев черную невесомую пыль, похожую на уголь, внутри подозрительного энергоблока, лейтенант переменился в лице и бросился за дозиметром… пронесло! Нет повышения фона! Но “тревожный колокол” в голове гудел как оглашенный! И Ёсиро стал писать отчет — настоящий, подчеркивающий все странности, а не только “шеф зацени какой курьез”. Шеф “заценил”. Хмуро посмотрев на лейта, он, не говоря не слова, мрачно кивнул и отправил подчиненного назад к мониторам и вахтенному журналу. Ничего хорошего от излишней инициативности подопечного старший офицер не ждал, но документ уже был официально зарегистрирован и отсканирован, ему был присвоен номер… короче, подстава как есть. Всегда от этих “я точно знаю, что должен был так сделать” одни неприятности! Что ж, эффект в какой-то мере превзошел все ожидания!

После трех недель тишины — центральный пост технической разведки во всем своем многообразии работал штатно — в расположение заявилась… гм, проверочная комиссия. Ее весь личный состав запомнил надолго! Очень! Ибо в сопровождении почему-то морпеха из отряда “Буревестник” в качестве “прикомандированного гражданского эксперта” на головы ни в чем не повинным людям свалилась никто иная как Хитсуги Якоин! До — никто о ней не слышал, после — запомнили все. Что бы, если встретить, притвориться мебелью и постараться обойти десятой дорогой!!!

Якоин, девушка, даже скорее девочка лет двенадцати в клетчатой юбке, простой белой блузке и с живописно растрепанной прической очень быстро провела освидетельствование “технического образца номер…” и, хмыкнув, сообщила сопровождающему: “ничего такого. Ну, что и следовало ожидать от Ютика, кухихи! Давно не наведывалась к нему в гости — это будет интересно!” А дальше — начался ад! Неизвестно кто дал паре из спецотрядовца и ребенка такие полномочия, но пройти со своими бумагами они могли буквально везде. Они и прошли! Якоин с непосредственностью своего возраста влезала во все процессы, отвлекала персонал странными вопросами, перемежающимися неприятным смехом, заставляла открывать распределительные щиты, сожрала три порции обеда в столовой для младшего комсостава… в общем, подарила полное незабываемого шарма впечатление, что работники “службы что опасна и трудна” попали в дурацкую мангу, где вот такие щуплые создания являются руководителями сверхсекретных родов войск, защищающих Землю от пришельцев или, на худой конец, командуют подводными лодками. Японцы кланялись, морщились в сторону и “не сопротивлялись” — ясное дело, что у девицы был боооольшой и хороший “контакт” где-то сверху. А вот чего не ожидали “техноразведчики”, так это прибытия второй “группы внутреннего расследования” — состоящей из хмурых дядек незапоминающейся внешности… внезапно вскрывших “по горячим следам” массу преступлений разной степени тяжести (несколько офицеров улетело под трибунал, а одного натурально признали китайским шпионом)! Отдел технической разведки чаша сия не миновала, но конкретно у “небоглазов” находить было просто нечего: офицера Ёсиду даже похвалили “за бдительность”. Перед строем. Провалиться и не жить! Уже на следующий день лейтенанта все-таки догнали “отзвуки” очередного витка политической борьбы между кланами армейской верхушки: публично уткнутые носом “в знай свое место” Тсучимикадо, которым не дали пропихнуть через штаб какую-ту нужную им операцию в конце весны, начали планомерное наступление на “крепкие позиции” политических противников, инициируя процессы внутренних разбирательств и изрядно покачивая стулья под некоторыми старыми сакуроносными задницами*. В отдельных случаях они делали это особенно оскорбительным образом — вот как тут с Якоин. И кое-кто предоставил для инициации служебного расследования такой удобный случай!

[*Погоны в Силах Самообороны и Флоте в качестве “звезд” несут пятилепестковые вишневые цветы.]

Конец карьере… если только старание “молодого кадра” не оценят “те, кому надо”. А для этого нужно было выказать не только “постоянную бдительность” — но и некоторую инициативу… в нужном ключе. “Последний твой шанс, ты, опоздавший родиться на сто лет балбес!” — Старый сенсей не отказался помочь ученику хотя бы советом. — “По крайне мере, в мое время такое… рвение еще ценилось”. И вот, воспользовавшись правом на очередной отпуск (куда лейта охотно сплавили, разумеется), Ёсида Ирисава вышел под сень дебаркадера на платформе шинкансена. Оправил мундир, покачал в руке саквояж — и отправился снимать номер в гостинице. Он не собирался скрываться, он не собирался юлить или использовать какие-то “шпионские штучки”, что бы проникнуть на территорию указанной школы. Он лишь собирался увидеть все своими глазами, и, если получится, хотя бы понять, что за сволочь использует детей ради непонятных целей. И для этого у него была форма, звание и возможность просто поговорить с директором. Вот для начала и посмотрим, что из этого выйдет...