Паутина света. Книга 4 (гет)

Интерлюдия 37. Великобритания, БМА. Риана Тернер.

Риана откинулась на жесткую, безумно неудобную спинку стула дизайна времен королевы Виктории — вместо того, что бы заставлять на этом сидеть учеников, лучше бы в музей сдали и поставили нормальные эргономичные офисные приспособления для сидения… Впрочем, не сказать, что студентка Тернер прямо думала об этом — так, недовольная мысль проскочила по краю сознания: все ее думы сейчас занимал чертов злосчастный фолиант! Написанный только его автор знает в каком веке, текст мало того, что был на латыни (как раз нормально) с вкраплениями греческого и кельтских пиктограмм (а вот это — сложнее), вместо обычных шифрованных описаний вроде инструкции (“встань лицом на север, крикни трижды “амэн”, выпуская Силу равными порциями...) в Гримуаре описывался на два порядка более сложный процесс. Причем не просто описывался — автор пытался донести до своих читателей свое понимание того, “как это работает”, не разделяя свои философствования (довольно тупые, если бы кто спросил мнения Ри) и магические построения. Бесило все это неимоверно!

Не сказать, что бы автор Гримуара Альвестона так прямо уж сильно выделялся среди своих коллег — поумствовать на пустом месте любили все без исключения “описатели великих таинств”, зачастую считая результат своих убогих измышлизмов куда более важным для прочтения, чем все эти “тайные знания”. Причем чем более витиеватые и “навороченные” шли философствования и “откровения”, тем менее ценным, как правило, был описанный ритуал. Но их, черт возьми, хотя бы отделить друг от друга можно было!!! Аыыгггрх! В “Большой Черной Книге, Черным Серебром Окованной” (одно из описаний Гримуара) средневековый (видимо, ранне-средневековый) гениальный, но страдающий неразделенными ЧСВ маг-дегенерат (только не спрашивайте, как получился такой гибрид!) привязывал свое “Великое Творение” (Господи… они там все как один других названий для ритуалов не знали?!) к собственноручно выстроенной картине Вселенной. Там было описание своеобычных для христианской эпохи рая и ада, после чего начиналась сущая белиберда! Если мнение о том, что “люди, умирая, не достигают того, [к] чему стремятся, ибо не в природе это их” еще можно было как-то обосновать, то “демоны бессмертные, умирая, ангелами становятся, но не в силах встать и пойти, как наказал им Бог...” — это о чем вообще? А вот еще: “Рай — есть ничто, в котором сущее исчезает в счастье, Ад есть страдания, из которого путь возрождения лежит, но ведет он к смерти опять.” WTF?! И ладно бы был просто текст — страницы были снабжены иллюстрациями магических построений и схем, никак не связанных между собой. Никак, кроме “философского” текста.

В написанном было мало общеупотребимых терминов — хоть какая-то систематизация магической науки началась в Европе четырнадцатом веке нашей эры, а Гримуар явно относился к 4-5 векам после рождения Христа. Причем, судя по стилю, и он не был первоисточником в прямом смысле этого слова — маг в нем словно сводил воедино разрозненный опыт древних, причем напирая на то, что выстроил единую “теорию”... Понятно, за что эту “беллетристику” невзлюбили церковники и многие маги, “добрые христиане”, неоднократно пытаясь сжечь. Сам томик в коже и серебре работал как амулет средней силы: в зарытом виде страницы от превратностей судьбы более-менее надежно защищала магия, в открытом — потихоньку сосала энергию из мага, собирая себе запас для само-поддержания. Немного — Тернер хватило повозиться с материалом неделю. Была надежда, что “отожравшись”, амулетная штуковина подаст дополнительный знак, являющийся ключом к втиснутому на страницы ритуалу… но нет. Книга молчала, как бы намекая — “умный поймет”: в отличии от более поздних пособий по алхимии и другим “магическим” направлениям деятельности, ранне-средневековые источники редко шифровались специально. Или если шифровались — то не иносказанием, породившим в последствии несколько “кодунских” и “алхимических” “письменных диалектов” — а тупо впрямую: перестановкой букв, заменой последних на собственноручно выдуманные значки и прочее. “Супермагическая” книга, таким образом, вообще не была шифром — ее просто нужно было понять. По уровню “разжеванности” текста становилось понятно, что давно почивший создатель фолианта полагал не самый высокий уровень образования читающего… но Ри вообще ничего не понимала! И теперь приходилось, опираясь на редкие опознанные термины еще римской школы магии, урывшись в словари, монографии, более поздние описания и собственные накопленные записи пытаться понять... хотя бы — с какой стороны начинать “копать”. Благо — под руками была школьная библиотека.

За два месяца непрерывного поиска упертой магичке начало казаться, что она занимается своими изысканиями чуть ли не вечность — отрывая время от сна, от вечерних посиделок с “подругами” и посылая нафиг необязательные занятия Тернер вникала, рылась в архива, снова вникала... дошло до того, что она даже красится перестала! Не замечала залегшие под глазами легкие темные круги. Разгадка была так близка, так желанна… поймать бы хоть какой-то хвост! И — как это часто случается в жизни — упорство оказалось вознаграждено. Помог случай.