Невилл и все, все, все (джен)

Дети оказались на берегу большого черного озера и могли вдосталь налюбоваться гигантским замком, стоявшим на вершине высокой скалы, его огромными окнами, его башенками и бойницами.

Еще одна активизация портключа — и первокурсники очутились у входа в замок, где Северус с огромным удовольствием сгрузил на землю кота, который во время перемещения висел на его плече безвольной тряпочкой.

Минерва Макгонаггал, ожидавшая новичков у приоткрытой двери, недовольно поджала губы:

— Первокурсники, разве вы не слышали в поезде объявление о том, что фамильяров и багаж следует оставлять в поезде? Чей это кот?

— Я свой собственный кот, хожу сам по себе. И гуляю, где вздумается.

Тут Мурлыка сообразил, что ляпнул фразу по-человечески, и быстро прошмыгнул в приоткрытую дверь.

— Простите, мэм, это наш кот, Мурлыка, — Дадли и Гарри вышли чуть вперед, — просто он слишком крупный и не приучен к перевозке. Но он умный, и не будет безобразничать в замке.

— Невилл Лонгботтом, вашей жабы это тоже касается!

— Но она никому не мешает! — попробовал возразить Невилл. — И я не выпускаю ее из рук!

Минерва оставила его реплику без внимания и, поблагодарив двух профессоров за помощь, приказала детям следовать за ней. Она привела учеников в маленькую комнату, и дети столпились там, как сельди в бочке. Декан Гриффиндора представилась, затем рассказала детям о Хогвартсе. Выдав краткую справку о факультетах, она порекомендовала им привести себя и свои мысли в порядок и вышла, пообещав скоро вернуться.

Как только она исчезла, сквозь стены начали просачиваться призраки, переговариваясь между собой.

— А я считаю, что надо забыть о его прегрешениях и простить его, —говорил один из них, похожий на маленького толстого монаха. — Я настаиваю на том, что мы просто обязаны дать Пивзу еще один шанс...

— Мой дорогой Проповедник, разве мы не предоставили Пивзу больше шансов, чем он того заслужил? Он позорит и оскорбляет нас, и, на мой взгляд, он, по сути, никогда и не был призраком! А вам не следует забывать, что благими намерениями вымощена дорога в ад, поскольку именно ваша попытка защитить колдуна, сгубившего посевы селян, и дать ему второй шанс, стала причиной того, что вместо него сожгли вас!

Тут спорщики заметили зрителей. Призраков было много, и они с любопытством принялись разглядывать испуганных детей. Впрочем, испугались их не все.

— А разве призраки могут появляться днем? — спросила Гермиона. — Я много читала о призраках, и даже была на экскурсии, которую проводили в школе: мы были в самых знаменитых замках с привидениями, даже в Тауэре, но призраков мы не видели, нам о них только рассказывали…

— Ну почему же не могут? — ответило ей привидение в призрачном фраке, но с живым цветком в петлице. — Например, я, Бенджамен Дизраэли, лорд Биконсфилд, долгое время был знаменит тем, что в виде призрака встречал гостей на ступенях парадной лестницы.

— И мы все, за исключением Серой дамы, Кровавого барона, профессора Бинса и бывшей ученицы Хогвартса, Миртл, ранее проживали каждый в своем замке и иногда показывались людям, — подхватил его рассказ призрак по имени Эдмунд Грабб.

— Как правило, — опять перехватил нить рассказа Бенджамен Дизраэли, о чьем ораторском таланте в Великобритании ходили легенды, и который мог говорить до бесконечности, — призраки остаются среди живых, если на земле у них остались незавершенные дела. И сколько бы времени ни прошло, желание закончить важное дело не дает призраку покоя. Рано или поздно привидения узнают, что они могут покинуть место, к которому «привязаны», но лишь один раз в году, на Хэллоуин. И каждый из нас, находящихся здесь, попробовал совершить это опасное путешествие — в результате нас всех затянуло в волшебный замок, и Хогвартс сделал нас своими пленниками. Так здесь оказался и сэр Николас де Мимси-Дельфингтон, который, попав сюда, выбрал для проживания башню Гриффиндора и опекает одноименный факультет…

— Погодите, Бенджамен! — приказало привидение Николаса и обратилось к девочке: — я не ослышался, вы были в Тауэре? Будьте любезны, поведайте, остались ли там привидения!

— Экскурсовод рассказывал нам об Анне Болейн, которой в шестнадцатом веке отрубили голову за неверность мужу. Говорят, что теперь она бродит по замку в чепчике, но без головы. И еще ее видели вместе с Томасом Мором, герцогиней Солсбери, лордом Дадли и его женой, Джейн Грей. Экскурсовод говорил, что все они имеют жуткий вид: на шее — кровавая полоса, лица — мертвенно-бледные, глаза горят, как угли.

— Томас Мор, лорд Дадли и их жены были моими друзьями, — печально заметил сэр Николас. — Я скучаю без них. После того, как я отомстил своим и их убийцам, доведя их до гибели, я собирался перебраться к друзьям, в Тауэр, но мой план сорвал Хогвартс, и я застрял здесь навсегда…

— Приняв смерть от руки наемного убийцы, я остался в этом мире призраком, потому что моя возлюбленная находилась в опасности, — теперь свою историю рассказывал полупрозрачный Эдмунд Грабб, — а через много лет до меня дошли слухи, что она мертва и тоже стала привидением. Я летел к Маргарет, в замок Поумрой, но по дороге волшебство Хогвартса притянуло меня, и застрял здесь навсегда. Ах, моя милая Маргарет …

— Маргарет Поумрой, люди называют ее «Белая леди»! — воскликнула Гермиона. — Нам о ней рассказывали! Ее заморила голодом собственная сестра, позавидовав ее красоте, но злодейка получила по заслугам: ее казнили. Правда, не из-за сестры, а за то, что она задушила собственного ребенка. Но Белая Леди получила возможность отомстить: ведь ее сестра тоже стала привидением, ее прозвали «Голубой леди», и она тоже обитает в замке Поумрой.

— Стоило мне оставить новичков одних, как вы тут, как тут! — профессор Макгонагал строго посмотрела на привидения, дождалась, когда они исчезли, просочившись сквозь стену, а затем перевела взгляд на учеников: — Постройтесь в шеренгу и шагайте за мной!

Четверка друзей переглянулась: если с самого начала профессор Макгонагал выглядела лишь сурово, то теперь от нее хотелось держаться как можно дальше.

— Что-то произошло, — прошептал Гарри, — и это «что-то» совсем испортило настроение профессору. Интересно, что могло случиться всего за какие-то полчаса?

За какие-то полчаса случилась Распределяющая Шляпа. Обнаружив, как она изменилась, Минерва удивленно воскликнула:

— Не могу поверить своим глазам! Директор все-таки решил привести тебя в порядок! Ты теперь как новенькая, — и, недолго думая, надела артефакт на голову.

— Минерва Макгонаггал, Гриффиндор, — ностальгически вздохнув, Шляпа мгновенно вступила в ментальный диалог, — как будто вчера я распределяла тебя, неукротимая шотландка, на этот факультет... Посмотрим, как складывалась твоя карьера: итак, окончание школы, несчастная любовь, побег от нее, работа в Отделе Тайн, недолгое замужество, вдовство, одиночество, преподавание, освоение анимагии, декан, заместитель директора школы …

— Как ты посмела влезть в мои воспоминания! — зашипела разъяренная женщина и уже собиралась сорвать Шляпу с головы, но просительный тон Шляпы ее остановил:

— Минерва, дорогая, выслушай меня! Как ты думаешь, почему я так легко «прошлась» по твоим воспоминаниям?! Дело в том, что я — душевед, ведь как я могла бы распределять детей по факультетам без понимания человеческой души? По воле моего создателя я могу мгновенно считывать эмоции и воспоминания, чтобы определить, на каком факультете ребенку будет комфортно. Не знаю, кто и когда столь жестоко зачаровал меня, но в твоих воспоминаниях я видела, что меня превратили в хлам, способный лишь на имитацию распределения и пение мерзкой, никому не нужной песни. Моя память уникальна, но в твоих воспоминаниях я нашла четырех детей, распределения которых я не помню. Но и это не все: в течение учебного года на мне лежит обязанность быть третейским судьей в школьных конфликтах детей. Судя по твоим воспоминаниям, эти четверо вели себя непозволительно, но их ко мне не приводили.

И вот еще что: я заметила странность и в твоем поведении: ты не помнишь, о том, что я мозговед, ты «замерзла» душой и не интересуешься нуждами учеников факультета. Это совершенно не вяжется с твоим характером, поэтому я предлагаю основательно разобраться во всем, что с нами произошло. Думаю, для тебя будет лучше, если об этом разговоре никто не узнает, а вот мне теперь навредить никто не сможет. Обдумай мое предложение, и, если не испугаешься столкнуться с реальностью — сама найдешь возможность для беседы. А сейчас надо заняться распределением, мы и так с ним задержались…

Минерва вернулась к первокурсникам, построила всех парами и повела их по широкой лестнице в огромный зал, освещенный множеством парящих в воздухе свечей. В зале справа и слева стояли длинные столы с лавками вместо стульев, а широкий проход между ними вел к преподавательскому столу, расположенному перпендикулярно факультетским и находившемуся на небольшом возвышении.

Провожая детей в большой зал, выстраивая их шеренгой перед столом преподавателей, ставя табурет перед ними и даже кладя на сиденье Распределяющую Шляпу, Минерва думала, думала, и думала. К моменту, когда Шляпа открыла «рот», Минерва знала, что согласится принять участие в этом авантюрном плане, поскольку она вспомнила самый неприятный момент своего изменившегося поведения:

— Почему я вдруг стала убеждать родителей маглокровок отпустить детей в Хогвартс с помощью Конфундуса?!

* * *

Стол преподавателей был примечателен лишь массивным креслом, в котором торжественно восседал директор, не изменивший своей привычке одеваться в слишком яркие мантии. Броские цвета мантий превосходно отвлекали внимание учеников от самого Дамблдора, дети рассматривали его одежду, позволяя беспрепятственно читать их мысли. Впрочем, в данный момент Альбуса беспокоили совсем другие проблемы: после того самого, провального, заседания Визенгамота, срочно следовало решить, стоит ли сразу активизировать сущь, подсаженную в мальчишку, или выждать время и заняться этим, когда Попечительский совет завершит обещанную проверку.

Беспокоил его и василиск, который вдруг проснулся, о чем ему сообщила пара мелких любимцев Хагрида, акромантулов. Альбус когда-то по просьбе Хагрида разрешил им поселиться в подземелье, и теперь порадовался своей предусмотрительности, поскольку именно акромантулы предупредили директора о василиске прежде чем, перепугавшись чудовища, сбежать в лес. Хагрид, который из-за собственной глупости теперь злобно хрюкал в загоне, так подвел его, Альбуса! Что теперь делать с акромантулами, худо-бедно, но подчинявшимися полувеликану?! А ведь было столько великолепных планов на этих полуразумных монстров! Когда Альбус оценил деловую хватку министра, у него осталось сомнений в том, что, как только появятся жалобы на вышедших из подчинения тварей, Фадж, не раздумывая, прикажет уничтожить их логово вместе с его кошмарными обитателями …

Дамблдор, в ожидании неуловимого Поттера, скользнул взглядом по учителям, и насторожился, заметив, как изменился Северус. Директор недовольно нахмурился, разглядывая Снейпа, одетого в нарядную мантию и с беспечным видом беседующего с коллегами. До Альбуса уже дошли слухи о том, что Северус совершил невозможное: каким-то образом ухитрился спасти медленно угасающего от проклятья Тибериуса. И, конечно, дед сделал то, чего Альбус пытался избежать долгие, долгие годы: принял внука в род.

И вот, вместо нищего зельевара Снейпа появился Северус Принц, сменивший не только фамилию, но и внешность, и вдобавок, неприлично помолодев! И как с такой внешностью он будет наводить ужас на студентов?! Да старшекурсницы теперь будут заглядывать ему в рот, внимая каждому слову, еще и примутся одергивать однокурсников-мальчишек, чтобы те вели себя прилично... Все ментальные закладки и обеты, конечно, слетели после смены фамилии, а ставить новые опасно: слишком сильный род, слишком сильный маг. Проблема в том, что справиться со Снейпом всегда было очень трудно, но обычно выручала Бузинная палочка, без которой Северус раскатал бы его в тонкий блин. Неприятно, конечно, но, по крайней мере, понятна причина столь существенных перемен в поведении и внешности зельевара, а вот что случилось с беззаветно преданной Минервой, которая последнее время стала не только задумываться, но и посмела осуждать его действия?!

Распределение Дамблдора совершенно не волновало, поскольку Шляпе были даны четкие указания, куда следует отправить Поттера, его будущего друга и будущего врага. Полностью погрузившись в свои размышления, директор не обратил внимания на внешний вид Шляпы и заметил, что она изменилась только в тот момент, когда вместо обычной, глуповатой песенки, услышал несколько негромко произнесенных ею рифмованных строф:

Кто знаток души человеческой,

Хоть профессорской,

Хоть студенческой?

Кто поможет в себе разобраться,

И с собою в ладу остаться?

Шляпа поможет советом,

Путь укажет во тьме,

Душу согреет светом,

Определит факультет.

Покорит любое сердце,

Выучит достойно жить

Не хотите? Всыплет перца

Чтоб чуть-чуть ума вложить!

Дамблдор рассматривал Шляпу, не веря своим глазам. Через очки-артефакт четко прослеживалось неизвестное плетение сложных чар. Альбус хорошо помнил предупреждение одного из портретов о том, что Шляпу (если хочешь ею управлять) ни в коем случае нельзя обновлять:

— Господин Дамблдор! — обратился к новому директору портрет бывшего директора школы, Финеаса Найджелуса Блэка. — Моя обязанность предупредить вас о необычных свойствах Распределяющей Шляпы. Шляпа принадлежала Годрику, зачаровывал ее Салазар, она не только распределяла учеников, но и служила для разрешения конфликтов между ними. Когда директором Хогвартса стал потомок Слизерина, Ваухан Гонт, он понял, что артефакт можно использовать в своих целях и проводил опыты, чтобы ослабить наложенные на нее чары. Теперь Шляпа управляема, но как только ослабели чары Слизерина, изменилась и Шляпа: она приобрела тот неряшливый вид, который мы наблюдаем сейчас, к тому, же у нее «испортился характер». А реставрировать ее бесполезно: Гонт предупредил, что как только Шляпу приведут в порядок, все чары Салазара восстановятся. Один раз он сделал это, а потом долго мучился, чтобы снова взять Шляпу под контроль. Мне сей артефакт очень пригодился: ему можно приказать распределить ученика на тот факультет, куда нужно вам, он легко считывает мысли, и не только детей. Особого выбора у вас нет: или вы ею управляете, и Шляпа остается старой, засаленной тряпкой, или вы ее обновляете, теряя при этом над артефактом контроль»

Альбус с зубовным скрежетом перебирал в памяти историю своего противостояния со Шляпой, которой знание человеческих душ давало возможность видеть насквозь все его манипуляции и ехидно комментировать их вслух, сводя на нет «воспитательные беседы» с детьми. А постоянные дифирамбы в адрес Основателя не давали раздувать вражду между факультетами Гриффиндор и Слизерин. И феникс почему-то выполнял все просьбы Шляпы, в том числе доставлял в кабинет директора любого учащегося, минуя обычный вход. Альбус подозревал, что о проблемах детей Шляпе тайно сообщали домовики. Это было обидно: потратить столько сил и времени, чтобы «мозговедчество» Шляпы наконец стало служить его целям, пользоваться ее способностями десятилетиями, и вдруг, ни с того ни с сего, получить артефакт с восстановленными чарами… И оставалось только ждать, будет ли теперь Шляпа выполнять его указания. Дамблдор принял привычный всем вид добродушного дедушки и приготовился анализировать распределение.

Фамилия первой девочки Альбусу была слегка знакома, и только, а вот вторая, Боунс, отправленная Шляпой в Хаффлпафф, — насторожила: «Надо выяснить, кем девчонке приходится Амелия, неужели родственница?! Это плохо».

Первая голова, на которой задержалась Шляпа, принадлежала Гермионе Грейнджер:

— «Дорогая моя девочка, зачем тебе Гриффиндор?! С твоей жаждой знаний твое место в Райвенкло! Вижу, вижу, нехорошо получилось! Ну, нельзя же до такой степени верить книгам! Да, общаться с детьми тебя не научили … не реви! Щас попробуем разобраться … Родители чайлдфри? А, поняла: «дети — цветы жизни на чужом подоконнике». В планах лишь карьера, комфорт, развлечения, а тут неожиданный поздний ребенок, с которым не хочется возиться ни отцу, ни матери. Так называемые родители обеспечили тебя игрушками, одежками, книжками, учителями, но не дали самого главного: любви…

С родительской любовью я помочь тебе не смогу, была бы Макгонаггал другой, все-таки отправила бы тебя в Гриффиндор, но Минерва — сухарь, она не умеет вытирать слезы девочкам, да и мальчикам тоже. Впрочем, есть вариант... Ты ведь знаешь, что программа для факультетов одна и та же? А декан Хаффлпаффа очень любит детей. Не хочешь пойти к ней? Ну, вот и отлично. И знаешь, что я тебе посоветую? Перестань всех поучать и попробуй подружиться с девочками. Ничего страшного, пусть сначала не все будет гладко, главное, ты не будешь одинока. А они помогут тебе войти в новый для тебя мир, может быть, волшебный мир станет твоим новым домом»

— ХАФФЛПАФФ! — выкрикнула Шляпа, и Гермиона отправилась к своему столу. Две девочки приветливо кивнули ей, и освободили место между собой:

— Садись с нами. Давай знакомиться: Я — Ханна Эббот, а это — Сьюзен Боунс. Если нужна помощь, обращайся!

— Гермиона Грейнджер, — представилась девочка. — Шляпа сказала, что мне очень нужна помощь: я из семьи маглов и знаю о волшебном мире лишь то, что прочитала в книжках… А еще я не умею заводить друзей…

Тем временем Минерва буднично объявила следующего ученика:

— Дурсль, Дадли!

Дамблдору, застывшему от неожиданности, оставалось лишь одно: ломать голову, каким образом Дадли Дурсль, двоюродный брат Гарри, тоже оказался волшебником…

Шляпа, впервые за долгие годы, выполняла свою работу с удовольствием, ожидая, когда появится ученик с обещанным посланием от Создателя, и дождалась, когда Дадли с размаху плюхнулся на табурет.

«Вау, — обрадовано воскликнула Шляпа, — наконец! Итак, «прочитаем» послание. Распределение в Райвенкло, в случае необходимости можно обратиться за помощью к Снейпу-Принцу (да, неожиданно, я считала, меня расколдовал Флитвик) психологическую помощь пока оказывать только преподавателям, поменьше высовываться… Вот так всегда! Столько лет бездействия, и на тебе! Не успела воспрянуть духом, как получила приказ прикидываться ветошью! Ну, что, Дадли, распределяемся в Райвенкло? По крайней мере, в ментальном послании Салазара указан этот факультет. Твой характер мною исследован, факультет тебе подходит, но ты не представляешь, какая я любопытная! Можно, я посмотрю некоторые воспоминания? Здесь время течет стремительно, поэтому никто ничего не заметит…

Получив разрешение, Шляпа прошлась по самым важным событиям из коротенькой жизни Дадли, комментируя то, что ее заинтересовало:

— Так ты имеешь отношение к Лили Эванс! Ты был маглом, как же ты стал волшебником? Подарок от самой Магии?! Тебе повезло! Как интересно! Ученик Салазара! Ну, все, беги, а я займусь остальными»

— РАЙВЕНКЛО! — и Дадли, первый из четверых, отправился к столу воронят, который встречал нового ученика аплодисментами.

— Лонгботтом, Невилл! — директор разглядывал мальчишку, которого смогли в свое время уберечь от его пристального внимания: невыразительное лицо, неповоротливость, шагая к табурету, зачем-то прихватил с собой жабу. Хорошо, что кто-то из учеников успел ее забрать… Не кто-то, а явный Малфой, абсолютная копия своего отца. Но они не должны были быть знакомы! Более того, Лонгботтом должен ненавидеть Малфоев за родство с Лестрейнджами! Что происходит?!

— «Второй! — радостно заявила Шляпа, и тут же разочарованно протянула: — А послание такое же! Можно, я просмотрю, как вы все познакомились? Как интересно! Так вот почему ты не расстаешься с жабой! Какая милая девушка! Жаль, что она не училась в Хогвартсе! Жена Северуса Принца?! Ой, сколько секретов я узнала! Не волнуйся, я никогда никому ничего не рассказываю, твои тайны будут в целости и сохранности, тем более от Дамблдора, к которому у меня есть свой счет!»

— РАЙВЕНКЛО! — выкрикнула Шляпа, и Невилл кинулся к своему столу, но внезапно остановился и вернулся назад, чтобы забрать у друга жабу.

Флитвик очень внимательно следил за распределением, изнывая от любопытства, кто является друзьями Гарри Поттера. Taк... Мэнди Броклхерст — девочка, а речь шла о мальчиках, Терри Бут в друзья Поттеру не подходил: слишком безучастно Гарри принял его распределение. Похоже, это — Дадли Дурсль и юный Лонгботтом. По крайней мере, об этом говорила радостная улыбка Поттера. В отличие от директора, прессу Флитвик читал регулярно и прекрасно знал, кто такой Дадли Дурсль.

— Малфой, Драко!

Драко Малфой определенно не его, явный Слизерин, и Флитвик приготовился терпеливо ждать следующего кандидата на свой факультет.

— «Юный Малфой — третий?! — удивилась Распределяющая Шляпа. — Неожиданно! Я считала, что твое место в Слизерине. А как к такому распределению отнесутся твои родители? Насколько я помню, вся ваша родня всегда распределялась в Слизерин! Ах, вот в чем дело! Какое интересное знакомство! Блэк жив?! А Дамблдор говорил кому-то, что он погиб в Азкабане. И все остальные живы? Ну, слизеринцы, в огне не горят, в воде не тонут! Да не волнуйся ты, никто ничего не узнает, я не имею права раскрывать чужие тайны. А перо жар-птицы мог бы подарить просто так, а не в обмен на молчание! Да? Буду ждать!»

— РАЙВЕНКЛО! — и Флитвик, по реакции Гарри, больше всего волновавшегося за распределение Драко, а теперь радостно улыбавшегося, понял, кто был третьим другом Поттера.

Дамблдор помрачнел, услышав, что Малфой, который должен стать врагом Поттеру, на враждебный факультет не попал. А Флитвик своих воронят никогда никому не давал в обиду.

Какую еще пакость преподнесет эта чертова Шляпа?! И Шляпа не подвела.

— Поттер, Гарри!

— «Привет, Гарри, самый последний из четверки и самый таинственный! — такими словами приветствовала его Шляпа, как только он нахлобучил ее на голову. — Интересно, а что ты мне можешь показать? Воспитывала тетя? Да, твоя тетя — достойная маггла! Делла Райан — мать Лили Эванс?! Неожиданно! А с твоей тетей, Василисой, вам просто несказанно повезло, всех ухитрилась спасти … А родни-то у тебя сколько! Ой, еще и потомок Основателя! Не знала, что Поттеры тоже были в родстве с Гонтами… Ух ты! Том Марволо Риддл пра-пра-правнук Слизерина! Вот теперь понятно, почему Хогвартс так любил Риддла, что открыл ему столько тайных мест. Знаешь, что, мне так хочется пересмотреть все, что произошло с вами не спеша, с удовольствием… ты позволишь? Тогда, как только у вас четверых найдется свободное время, позовите личного домовика Салазара, Хари, а он перенесет меня к вам в спальню. Вот тогда и буду наслаждаться просмотром событий. Надо же, Салазар женился, и на ком!»

— РАЙВЕНКЛО! — провозгласила Шляпа, и Гарри бодро зашагал к друзьям и аплодирующему его распределению факультету.