Интерлюдия 46. Япония, Оцу.
[Филиал офиса Социального Комитета в Киото, Оцу]
Молодой человек лет этак девятнадцати на вид, в костюме служащего, при галстуке и с тонкой папкой в руках, поднялся по ступенькам и аккуратно надавил на кнопку интеркома. Несмелая улыбка и очки в тонкой оправе отлично дополняли образ мелкого клерка…
— Региональное представительство Социального Комитета в Оцу, филиал офиса в Киото, чем можем быть вам полезны?
— У меня пакет документов под заполнение на расширение медицинской страховки для… — Мужчина раскрыл папку. — Обинадзава-сана и Ватунама-сана. Здесь есть такие?
Интерком молчал довольно долго — не менее пяти минут, и все это время молодой человек терпеливо ждал, сохраняя выражение лица.
— Извините пожалуйста, а что за страховка?
— Полный пакет поликлинических услуг плюс экстренная и долговременная хирургия. — Бодро отрекомендовался “курьер” — Наш госпиталь ориентирован на страховку расширенных профилей, например — строителей сооружений повышенной опасности, травмоопасных производств. Например, наш постоянные клиенты — “Такамия-Строй”, Горадминистрация города Такамия...
— Извините еще раз! — Перебила девушка. — Но почему страховка только для двоих? И у нас есть предоставленное медицинское обеспечение...
— Раз документы пришли — значит ваше руководство оплатило расширенную “медицину”. — Мужчина пожал плечами. — И вы за своим соц-пакетом наверняка в Киото ездить вынуждены, так? Наша клиника — в Такамии, тут рядом. А что касается “почему двое”...
Тут работник госпиталя раскрыл папку и, с шелестом перевернув пару страниц, прочел:
— Тут написано “для работников категории “М”. Понятия не имею, что это такое — наверно какой-то ваш внутренний код.
И опять молчание.
— Заходите, пожалуйста!
* * *
— Ну, что он хотел? — Заглянула в кабинет “отдела М” “секретарша”, что вела полчаса назад переговоры по интеркому.
— То, что и сказал. — Мужчина средних лет с характерной для японца внешностью похлопал рукой по тощей стопке бумаги. — Заполнил анкетные данные, жалобы на постоянные недомогания, переписал номер “коробочки” и укатился. Я даже уговорил его оставить вторую анкету тут — сказал вроде того, что график патрулирования плавающий, и застать в офисе кого-то определенного довольно сложно.
— Ксо. Я уже думала, нас опять оставят в покое лет на семь! Раньше мы что-то никому не нужны были, даже приборчики эти, как их там, по почте прислали. А тут — представитель госпиталя, футы-нуты!
— Ну-ну, расслабься! Не к чему прикопаться: у меня же тоже фамилия “Обинадзава”, и в патрулирование я регулярно хожу. В прошлом году даже благодарность прислали “за дополнительную внимательность к деталям”, хех! Уж всяко лучше я это делаю, чем мой двоюродный братик Казу — вот уж кто точно был не от мира сего. Если бы не Комитет… так и не пойму, за что этого раздолбая пропихнули в университет в Токио — ну какой из него психолог?
— Тц! Хватит уже — ты даже после его смерти простить не можешь?
— Ну, тела-то мы не нашли, только эта странная дорожка из капелек крови вникуда… и Ватунама тоже пропал перед этим. А все потому — нефиг влезать, куда не просят! А я ему говорил…
— Хватит! Делать что будем?
— Да ничего не будем. — Обинадзава убрал со стола плоскую коробочку “диссипатора” в карман. — Заполним вторую анкету да и перешлем. А то будет недостоверно выглядеть — расширение медстраховки оплатили, и не воспользовались. Кстати, этот парень таких дифирамбов этому своему госпиталю напел — я даже думаю туда съездить, а то, знаешь, в спине иногда “стреляет”...
— То есть, ты считаешь, что это не была скрытая проверка?
— Ками-сама! Да кому мы тут нужны-то? За семь лет, как братца в должность вводили — ни одного распоследнего дворника не приехало — хотя до Киото всего час езды.
— Больно много ты понимаешь…
— Больно-не больно, а зарплата у меня побольше, чем у тебя!
— Не у тебя, а у брата двоюродного!
— Как будто не ты мне предложила “немного заменить” его?
— Ладно, хватит! Нормально, значит — нормально все… — Что-то женщине не давало покоя. И только вечером, уже закрыв двери одноэтажного офиса, рассчитанного на пять человек, она поняла — “переписал номер коробочки”, диссипатора этого непонятного, который инструкция обязывала постоянно с собой таскать! Да еще эта “активация” тогда — палец колоть иглой прямо из этой коробочки… прям ритуал какой, брр! Придумали, тоже! С другой стороны — никто ж и не проверил? А коробочку ее “подчиненный” так и носит, все по инструкции. Вторую “коробку” она сунула своему племяннику — тот все равно развозит еду, мотается по всему городу — чем не дежурство? Ну и попросила смотреть по сторонам внимательнее, за четверть комитетских денежек — чего нет-то? А, ладно. Небось “сверху” требование зачем-то спустили — написано же в анкете про “допуск М”, а она и сама до сих пор не знает, что это значит...
Конечно, будь “Комитет” как раньше частной конторой — она бы не посмела “мухлевать”, но всем известно — государству наплевать на работу “на местах”, если это не полиция какая-нибудь. Ну ходит она по школам, ну собирает анкетки по ученикам психологов, и что? Вон третьего дома семья до сих пор за деда пенсию получает, хотя того и в живых уже лет десять нет! И у озера целых двое таких. И ведь все знают — да молчат. А ее племянница, что в Фукусима, рассказывала, как они рабочих нанимают “с обязательным прохождением курса работы в опасных зонах”. Да если у такого рабочего японский паспорт есть — уже хорошо! А по документам — не подкопаешься… Ладно, действительно, равно пока паниковать…
[P.S. Можете мне не верить — но глава основана целиком на реальных фактах. Случаи массового подлога по документам вскрылись после аварии на Фукусиме не только там — по всей Японии. И получение пенсии на давно умершего дедушку — это еще цветочки! А вот ситуация с рабочими передана совершенно точно, причем известно, что на ликвидацию последствий аварии 2011 года привлекаются бомжи, эмигранты-нелегалы и прочие маргиналы без признаков специальной подготовки… и ничего не меняется. Обратная сторона “японского стабильного общества”.
P.P.S. Органы проверки статусов работников и иждивенцев Япония до сих пор только формирует.]