Обратная сторона луны (джен)

— Сегодня третье мая две тысячи шестнадцатого года, пять часов восемь минут вечера. Допрос проводит Главный Аврор Гарри Джеймс Поттер, — продиктовал он. — В соответствии с желанием подозреваемого, при допросе присутствует представитель Отдела защиты оборотней мистер Кристиан Говард Винд. Назовите своё имя, пожалуйста.

Прытко Пишущее перо — похоже, фазанье, коричнево-полосатое — фиксировало каждое сказанное ими слово. Трое мужчин сидели за столом, и все трое выглядели усталыми.

— Нидгар, — ответил тот.

— Это имя или фамилия? — уточнил Поттер.

— Имя. У нас нет фамилий, — пояснил Нидгар.

— Это ваша палочка? — спросил Поттер, кладя на стол колдографию, на которой была снятая крупным планом волшебная палочка. — Виноградная лоза и волос единорога, четырнадцать и две трети дюйма, слегка пружинистая.

— Похоже, моя, — кивнул Нидгар, едва взглянув на снимок.

— Вам известно, за что вы задержаны?

— Вероятно, за то, что я оборотень, — пожал Нидгар плечами. — Живу в лесу, рыбачу, ловлю зверьё… Наверное, поймал кого-нибудь не того? — предположил он.

— Кем вам приходятся все те люди, которые были задержаны вместе с вами в лагере прошлой ночью? — кивнул Поттер.

— Близкие, — усмехнулся Нидгар. — Друзья и родные. Мы живём вместе — считайте, общиной.

Поттер снова кивнул, потом взмахнул палочкой, и одна из стен стала прозрачной, открыв их взглядам небольшое пустое помещение. Следующий взмах палочки восстановил непрозрачность стены, а Поттер, переглянувшись со Скабиором, остановил Перо, положил его в ящик стола и сказал:

— А теперь я предлагаю побеседовать без протокола. В вашей общине есть старший?

— Я вожак, — с едва заметной гордостью сказал Нидгар.

— Это отягчающее обстоятельство. Чтобы у вас не сложилось неправильного впечатления, я расскажу, как это дело выглядит для вас сейчас. Вы обвиняетесь в том, что в составе преступной группы, а со сложившимся прецедентом это очень серьезное обвинение, совершили ряд умышленных преступлений. В таких случаях организатору светит от восьми до пятнадцати лет заключения в Азкабане — впрочем, согласно нашим материалам, и учитывая истоки вашей общины, мы вполне можем говорить о преступной группе, чья деятельности направлена непосредственно против Министерства Магии и это уже от двенадцати до двадцати.

Нидгар кивнул, отворачиваясь от Скабиора, который первые слова Поттера воспринял куда хуже: побледнел и нервно сжал сплетённые пальцы. До двадцати лет — и ведь это только начало. Хель, почему попался именно Нидгар? Сидела бы тут сейчас Хадрат — да он бы только порадовался, что её больше не будет в стае.

— Вашей преступной группе, — продолжал Поттер, — будут предъявлены обвинения в незаконном приобретении, хранении, перевозке и изготовлении запрещенных зелий — это от трех до десяти лет. Также вашей бандой было совершено ограбление со взломом⁽¹⁾ склада мистера Белби в предместье Лондона. Учитывая предварительный сговор и сам характер ограбления, это от шести до четырнадцати.

Не выдержав, Нидгар бросил быстрый взгляд на Скабиора, который, поймав его, постарался улыбнуться ему как можно более успокаивающе. В конце концов, Поттер же практически прямым текстом обещал ему! Не может же он его так подставить… ну ведь не может же?

— При ограблении от ваших рук пострадала охрана. Вы проникли домой к охранникам, двое получили легкие повреждения, а вот одному не повезло. Имеем похищение и умышленное причинение тяжкого вреда здоровью⁽²⁾ — от двух до восьми. Этого уже достаточно, чтобы вы попали в Азкабан лет на десять-двадцать, а то и все двадцать пять. И мы даже не дошли до непростительного. А это уже пожизненный приговор.

Нидгар оперся локтем о стол и, прикрывая расставленными пальцами глаза, поглядел на Скабиора. Очень серьёзно и очень… испуганно? Пожалуй, это нельзя было назвать чистым испугом — скорее, смесью растерянности, напряжения и да, страха. Который был не на первом месте.

— И это не говоря уже о менее значительных эпизодах, — спокойно, практически методично продолжал Поттер, — которых за вами без счёта, и связать вас с ними вопрос времени или средств, применяемых при допросе. Мистер Винд может ознакомиться с материалами дела, и вы сможете посчитать вдвоем.

Скабиор нервно запустил пальцы в свои волосы и впился ногтями в кожу головы. Поттер хочет посадить их пожизненно? Что он творит? Зачем? И как, как вообще он мог хоть на секунду поверить Главному Аврору?! Он посмотрел на Нидгара, молча слушающего всё это, и, изнывая от острейшего чувства вины, постарался улыбнуться ему как можно спокойнее. А потом вдруг Скабиор словно прозрел — и прикусил губу, чтобы не рассмеяться. Что-то он, кажется, явно перенервничал, если не понял столь очевидную вещь. Поттер же просто… «Ты идиот, — радостно сказал Скабиор сам себе. — И неврастеник. Уймись, смотри и слушай уже спокойно». Он улыбнулся Нидгару снова, на сей раз с лёгким сердцем, и кивнул по-настоящему успокаивающе, ответив Поттеру:

— Благодарю. Я внимательно изучу материалы.

— Разумеется, — кивнул ему Поттер. — О. Прошу меня извинить — я пропустил покушение на убийство и нарушение «Статута о секретности». Это я про взрыв склада, который не произошёл лишь благодаря воле Мерлина и нормам безопасности на производстве.

Он, наконец, замолчал, внимательно глядя на Нидгара. Тот потёр лицо с силой, подёргал себя за усы — и спросил:

— Я правильно понял — это всё обо мне было? А остальными что грозит?

— Всё будет зависеть лишь от того, будут ли они сотрудничать, — неспешно проговорил Поттер, продолжая пристально разглядывать Нидгара. — Без признательных показаний, чтобы предъявить им конкретные обвинения, Аврорату потребуется слишком много времени, и существующее в волшебной Британии законодательство позволяет рассмотреть обвинения, как есть — а Визенгамот не отличается любовью к процессуальным тонкостям и склонен выносить суровые приговоры.⁽³⁾

— А если они признаются? — спросил Нидгар.

— Смотря, как и в чём, — ответил Поттер. — В целом, мы готовы пойти вам навстречу, если сотрудничать станет каждый. Станут ли они слушать вас, мистер Нидгар?

— Просто Нидгар, — недовольно поправил тот. — Станут, куда они денутся? Но послушайте, даже десять лет для некоторых из них — это слишком! Да и не за что — они толком-то и делать ничего не умеют, ладно я — это справедливо, да я переживу как-нибудь, но для них-то лес — вся их жизнь! Волки столько не живут в Азкабане даже с аконитовым. Они откажутся его пить, если их лет на десять туда отправить. Они просто слушали и выполняли, что я им велел — да там же половина почти подростков!

— Там есть кто-то младше семнадцати? — вежливо уточнил Поттер.

— Нет, — мрачно ответил Нидгар. — Я же сказал «почти». Не проживут они десять лет в Азкабане, хоть с аконитовым, хоть без! — с неожиданной горячностью сказал он.

— Но ведь, — медленно заговорил Скабиор, — всегда возможна сделка, не так ли? — он слегка подался вперёд. — В случае добровольного и искреннего сотрудничества со следствием. В конце концов, ведь никто не погиб — значит, можно договориться?

— Можно, — кивнул Поттер. — Но лишь в случае не только добровольного, но и всестороннего сотрудничества, мистер Винд. Никто действительно не погиб — однако пострадавшие у нас есть. И вовсе не только материально. Разумеется, я гарантирую, что никто не будет осуждён за то, чего он не совершал, тем более, за преступления, которые совершены не только и даже не столько ими. Если вы и ваши люди готовы пойти на сделку с правосудием и готовы дать ценные показания, то мы можем опустить преступления против Министерства и рассматривать ваши действия, как преступный сговор. Я имею в виду ограбление, — уточнил он. — Однако попытка подрыва склада с заложником и сотрудниками департамента правопорядка, этот эпизод, который мог повлечь за собой нарушение статута, остается открыт: я могу допустить, что это решение было принято спонтанно и под влиянием сильного душевного волнения... Но я должен знать, — добавил Поттер, бросив на Нидгара изучающий взгляд, — являются ли мистер и мисс Мун добровольными соучастниками? В противном случае к обвинениям добавится подстрекательство несовершеннолетних к преступлению путём обещаний, обмана, угроз или иным способом — это до пяти лет заключения в Азкабане.

— Это я их нашёл, — твёрдо ответил Нидгар. — И решил пополнить ими свою… нашу общину, — остановился он в самый последний момент. — Ну, и руки нам были нужны — своих не хватало. Остальные вообще увидели их только на месте и знать ничего про детей не знали. Мне и отвечать, — договорил он уверенно.

— Дети вас опознают? — спросил Поттер, почему-то пристально поглядев при этом на Скабиора.

Тот сглотнул. Вот оно… ну же! Он быстро и требовательно поглядел на Нидгара — их глаза встретились, и Скабиор отчётливо, хотя и слабо кивнул.

— Считаете, меня легко с кем-нибудь спутать? — хмыкнул Нидгар. — Узнают. Что теперь с ними будет?

— С детьми? — уточнил Поттер. — Они едва не взорвали две дюжины человек, многие из которых были при исполнении, прибавьте риск нарушения Статута, а так же…

— Да они не соображали, что делают, — раздражённо оборвал его Нидгар. — Они знать не знали, что в тех ящиках и кто такой этот взрывопотам. Думали — будет «бум», дым, шум, гам… пока все очухаются — нас уже невозможно отследить будет, там времени-то надо всего ничего. Я им ткнул в этот ящик — они и повелись, малолетние идиоты, — добавил он горько. — Что они знают, кроме своей избушки и столетней тётки?

— Прошу прощения за то, что я вмешиваюсь, — сказал Скабиор, — но мне кажется, что вам, — обратился он к Нидгару, — не стоит упоминать те подробности, в которых вы не до конца уверены. Откуда вам знать, что им известно, а что нет? Вы так хорошо знаете их биографию?

— Нет, — признал Нидгар. — Подумал, откуда бы им. Нет, не знаю.

— Мистер Винд прав, — кивнул Поттер. — Остаётся вопрос с Империо и с нападением на охрану. Если мы не узнаем имя того, кто его наложил, отвечать за это будете коллективно.

— Знаете, — помолчав, сказал Нидгар, — у нас и Аваду-то не все умеют — многие так и охотятся Ступефаями, а то и простым Акцио. Это Муркрофты развлечения ради друг на дружку мух с уховёртками под Империо натравливают.

— А про ограбление они знали? — уточнил Поттер.

— Так им же сразу часть взятого и ушла, — пожал Нидгар плечами. — Знали, конечно.

— То есть именно вы поставляли им ингредиенты для зелий, которые и продавали потом, а зелья варили непосредственно Муркрофты?

— Они, — кивнул Нидгар. — Да.

— Этого недостаточно, — покачал головой Поттер. — Готовы ли вы раскрыть всю сеть сбыта и дать показания против тех лавочников, с которыми сотрудничали, под протокол — и вы сами, и остальная часть вашей общины? Вы должны будете подробно рассказать обо всём — и должен предупредить, что мы следили за вами уже давно, и многие из тех, что сидят сейчас в камерах, давно нам известны. Кроме того, за вами числится ещё и Пыль Игнатии — и в связи с этим у меня два вопроса. Первый — кто это, — он выложил на стол колдографию Джейд, — и второй: где вторая партия? В лагере мы ничего не нашли.

— Какая вторая партия? — настолько искренне изумился Нидгар, что Поттер ему поверил — а Скабиор до крови вонзил ногти себе в ладони, чтобы удержать нейтральное выражение лица. Моргана и Мерлин! И даже Мордред — он совершенно забыл об этом! А ведь Скитер же купила тогда Пыль ещё раз — но волчата знать об этом, конечно, не могут. Слава Хель, что Джейд не поймали! И не приведи Ёрмунганд, её когда-нибудь арестуют. Убить её, что ли… по-тихому. И закопать где-нибудь, где никто не найдёт…

— Кто это? — тем временем упрямо повторил Поттер.

— Её зовут Джейд, — сказал Нидгар после небольшой паузы. — Красивая девочка — легко договаривалась с людьми.

— И она просто курьер? — с некоторым сарказмом уточнил Поттер.

— Именно так, — спокойно кивнул Нидгар. — У Белби её, кстати, не было: от неё толку, как от любой красивой бабы, чуть: слишком много о себе понимает и слишком плохо умеет слушаться. А что до второй партии, — сказал он, нахмурившись, — то ничего подобного не было. Мы бы просто не потянули — откуда у нас столько денег? Да и зачем?

— Хотите сказать, что она купила её сама? — недоверчиво спросил Поттер.

— Наверное, — с некоторым недоумением, которое и заставило Главного Аврора ему поверить, проговорил Нидгар.

— Сколько человек живёт в вашей общине? — задал свой следующий вопрос Поттер.

— Да вы же всех взяли, — пожал плечами Нидгар. — Сейчас немного: община некоторое время назад раскололась.

— Раскололась? — оставив пока вопрос с количеством, переспросил Поттер.

— Трусы ушли, — усмехнулся Нидгар. — Те, кто не желал рисковать. Настоящие волки остались.

Скабиор посмотрел на него удивлённо, а Поттер попросил:

— Поясните, пожалуйста.

— Те, кто счёл ограбление слишком рискованным, ушли и весьма поспешно, — с лёгким презрением сказал тот.

— И много их было?

— Прилично, — неопределённо ответил Нидгар.

— И вы не знаете, что с ними сейчас и где они?

— Не знаю и знать не хочу, — он дерзко посмотрел Поттеру в глаза. — Меня они больше не интересуют. Да и вам-то что за дело до них? Они так и будут прятаться по лесам да обходиться подножным кормом.

— У них есть старший? — задал очередной вопрос Поттер, предчувствуя, впрочем, уже ответ.

— Понятия не имею, — ожидаемо отозвался Нидгар. — Выбрали кого-то, наверное. Мы не встречались с момента их ухода.

Поттер разложил на столе колдографии и предложил:

— Мистер Нидгар, выберите те снимки, на которых изображены участники ограбления.

Нидгар медленно и широко улыбнулся — и начал неспешно выбирать колдографии. Одну за другой.

— А теперь, — сказал, наконец, Поттер, — давайте побеседуем под протокол.

— Давайте начнём уже, — кивнул Нидгар, прижав к носу измазанные смолой пальцы — Скабиор даже на расстоянии почувствовал её запах.

— Не будем спешить, — слегка улыбнулся Поттер и, вынув перо из ящика, поставил его над пергаментом. — У нас много времени, и мы никуда не торопимся.

Допрос длился ещё четыре часа, и Поттер получил ответов больше, чем мог ожидать.

И знал, что завтра ему предстоит ещё десять допросов, а этой ночью дежурные сделают вид, что не слышат, о чём беседуют задержанные.

1) Burglary — англо-сакс. право

Вернуться к тексту

2) В англо-сакс. праве buttery — побои — но в нашем случае не отразит суть

Вернуться к тексту

3) В Англосаксонском праве нет понятия преступной группы, а есть понятия соучастия и сговора, и существует система различных видов соучастников. Это было вызвано в первую очередь тем, что до XIX в. фелонии как тяжкие преступления карались смертной казнью и судьи стремились ограничить круг лиц, к которым они могли быть применены, только исполнителями преступлений. Но так как у нас Пожирателей судили за то, что они Пожиратели, то можно предположить, что это обвинение в преступлении против государства — в нашем случае против Министерства Магии. Основной нормативный акт, который регулирует вопрос о преступлениях против государства, — это закон «О государственной измене» 1351 года, то есть принятый еще до Статута. Основными преступлениями против государства являются измена, шпионаж, призыв к мятежу и терроризм. Но некоторые авторы измену и разглашение секретов относят к политическим преступлениям. И учитывая, по каким принципам живет стая, и деятельность Фенрира, как такового — то обвинения очевидны.

Вернуться к тексту