Обратная сторона луны (джен)

Пятница началась, как самый обычный рабочий день. С утра Поттер объявил всему личному составу об оперативном совещании в конференц-зале, на котором собирался подвести итоги проделанной работы и наметить перспективы. Совещание он назначил на четыре часа, подняв этим настроение разом всем сотрудникам Аврората — по опыту они знали, что подобные мероприятия проходили быстро, а значит, у всех появлялся вполне реальный шанс уйти сегодня домой пораньше. Без пяти четыре конференц-зал был полон. Рассаживались, не обращая внимания на чины, как привыкли, и вскоре все стулья оказались заняты, и лишь подоконник, где обычно предпочитал сидеть пропавший без вести Причард, оставался свободен. Главный Аврор замер перед своими людьми и, окинув их долгим взглядом, начал:

— Все вы проделали огромную работу и Аврорат вами гордится…

Собравшиеся внимали Поттеру с довольными лицами — а он, коротко обозначив сложившуюся оперативную обстановку, заметил, что не стоит останавливаться на достигнутом и наивно полагать, что вопросы контрабанды, производства и сбыта нелегальных зелий решены окончательно.

— Мы не можем позволить себе расслабляться, — подытожил он. — На свободе до сих пор их сообщница с крупной партией пыли на руках, необходимо объявить её в розыск. И замечу, что дело «Бристольского оборотня» не сдвинулось с мёртвой точки, — он пристально посмотрел на стажёров, расположившихся тесной группой рядом с Долишем, — у нас даже версий приличных до сих пор нет, а если есть, то я бы хотел их в ближайшее время услышать. Не говоря уже о том деле, которое мы не имеем права не довести до конца, — мрачный Финниган, расположившийся со своими людьми в углу, кивнул.

Увы, сколько бы авроры ни рыли носом землю, новых фактов в деле об исчезновении их товарищей так и не прибавилось — хотя попутно им и удалось раскрыть множество менее значительных преступлений.

— Мистер Кут, мистер Вейси, прошу, — те, переглянувшись, сменили Поттера перед аудиторией, вглядываясь в его посерьёзневшее лицо, не предвещавшее им ничего хорошего.

Когда они закончили рапортовать о проведенных в рамках расследования операциях, слово снова взял Главный Аврор:

— То, что целый ряд дел, в целом, был успешно закрыт, не отменяет того факта, что в процессе расследования был совершён ряд ошибок, — сообщил он собравшимся.

Присутствующие поскучнели. Разбор ошибок завершившихся операций был процедурой стандартной, но обычно подобные беседы затягивались — а значит, надежда на ранний уход с работы внезапно стала весьма эфемерной.

На сей раз Куту и особенно Вейси досталось основательно — настолько, что у присутствующих возникло впечатление, что дело простым разговором не закончится, а дойдёт, если уж не до выговора, то, как минимум, до лишения премии. Поттер припомнил и самовольное привлечение ударников ДМП, и едва не закончившуюся трагедией несогласованную засаду, Конфундус, примененный к задержанным, а также прошёлся по всем нарушениям, допущенным сотрудниками отдела тяжких при опросе свидетелей в Лютном.

И пока все гадали, с чего Главный Аврор внезапно так на них взвился, тот выдохся и экзекуцию решил завершить:

— Ну что ж, раз степень вины определена, пора переходить к наказанию, — произнес он сурово. — И я думаю, оно будет весьма серьезным и надолго затянется. Должен вам сообщить, что еще вчера я подписал приказ… — голос Поттера стал особо зловещим, — об официальном назначении вас обоих на руководящие должности. Мои поздравления, господа! — с улыбкой завершил он и радостно зааплодировал первым, и через секунду к нему присоединились и остальные. Слегка ошеломлённые, Кут и Вейси встали по стойке смирно и отдали честь. А затем их коллеги кинулись хлопать их по плечам и по спинам, а потом даже и обнимать, и Поттер, перекрывая с помощью Соноруса поднявшийся гвалт, гаркнул:

— Господа авроры, слушай приказ — гулять продолжаем в «Тролле и висельнике»!

Паб «Тролль и висельник», расположенный в Гринвиче, авроры облюбовали ещё лет двести назад — и с тех пор традиционно отмечали всё только там. И когда новоиспечённый кадет, наряженный в алую мантию, завершив свое первое самостоятельное патрулирование и отмечавший его с коллегами, интересовался происхождением названия кабака, ему, радостно перебивая друг друга, рассказывали старую и заезженную не хуже Хогвартс-экспресса шутку:

— Нашел как-то тролль висельника на дубу.

— И что?

— И ничего — дальше пошёл. От вяленого мяса его пучило!

После чего следовал уже традицией тост: «Так поднимем же наши стаканы за то, чтобы каждый из нас мог воспользоваться выпавшим ему шансом!»

Сам паб представлял собой небольшое помещение с низкими прокопчёнными потолками, массивными грубыми столами и освещался по старинке факелами, хитро зачарованными от возможности оказаться в руках у посетителей без прямой санкции хозяина бара. Сейчас эта роль принадлежала высокому широкоплечему мужчине с темными, заметно тронутыми сединой волосами, собранными во внушительную косу, и с каштановой, также с проседью, бородой до пояса, заплетенной в тонкую причудливую косицу. Можно было предположить, что его тёмно-синий фартук принадлежал ещё основателю «Тролля» и, вероятно, вполне мог при случае отразить пару-тройку неприятных заклятий, поскольку его, судя по всему, ни разу так и не стирали. Впрочем, фартук был единственной грязной вещью в помещении паба — и он составлял удивительнейший контраст белейшим, накрахмаленным и отутюженным рубашкам, которым отдавал предпочтение в будние дни хозяин сего гостеприимного заведения. Кормили здесь просто, но вкусно и сытно — на стол подавали обычно мясо, нарубленное крупными кусками, тушёное с овощами и пряными травами. Как правило, мясо тушили так долго, что овощи с травами превращались в густой ароматный то ли суп, то ли соус. К мясу полагался свежевыпеченный хлеб — с хрустящей корочкой и тоже с травами, каждый раз разными, посыпанный семенами кунжута, подсолнечника и льна.

И если еда здесь была не слишком разнообразна, то большим выбором напитков мог бы похвастаться разве что «Дырявый Котёл». Здесь можно было получить любой волшебный и маггловский напиток, если он содержал в себе хотя бы капельку алкоголя — и именно за это «Тролль» был так любим посетителями. Впрочем, вели себя здесь обычно пристойно: популярность этого места среди служителей магического правопорядка и внушительная фигура хозяина, много лет подряд выигрывавшего почти все соревнования Соединённого Королевства по метанию ножей в цель — на десять, тридцать и шестьдесят футов, выигранные кубки украшали стену за барной стойкой — весьма способствовали сознательности гостей.

В «Тролля и висельника» направились всем личным составом, прихватив с собой даже стажёров и оставив дежурить одного из самых молодых младших авроров (выбор кандидатуры был отдан на откуп жребию, и вытянувший из рук самого Поттера короткую палочку неудачник, вздыхая, поплёлся в отдел, утешая себя мыслью о том, что в следующий раз ему не придётся участвовать в жеребьёвке).

— Итак, — взял слово Поттер, когда все расселись и, сделав заказ, разлили по стаканам первые несколько бутылей огневиски. — За успешное окончание большого дела и за всех нас!

Стаканы взметнулись вверх, и первая партия пустых бутылок с привычными здешним посетителям громкими хлопками исчезла — а на грифельной доске сбоку от барной стойки появилось соответствующее количество жёлтых косых черт. Возникали они там после каждой выпитой в пабе бутылки, и только Мордред, наверное, ведал, как хозяин этого заведения умудрялся потом разбирать, кому какой выставлять счёт — и, как говорили, пока ни разу не ошибся. Поттер отправил заклинанием вторую партию бутылок наполнять стаканы по кругу и снова поднялся:

— И давайте поздравим тех, кто сделал этот вечер возможным! Ричи, Лео — за вас! От всего сердца и всей души, — он прижал руку к сердцу, — вы лучшие, и я горжусь тем, что работаю с вами!

Стаканы вновь поднялись, и за столом зазвучали поздравления — немного сбивчивые и почти перекрывшие хлопки опустевших бутылок. Минут пять после этого виновников торжества поздравляли, радостно перекрикивая друг друга и успевая при этом закусывать, а затем Поттер, снова поднявшись, сказал уже чуть серьёзнее:

— И за тех, кого нет сейчас с нами — но кого мы никогда не забудем.

На сей раз пили до дна и в молчании, и даже бутылки исчезли, кажется, тише своих товарок. Однако грусть была очень недолгой — и Поттер, заулыбавшись, заговорил уже с места:

— Как вы знаете, чтобы назначение стало действительным, необходимо соблюсти традиции. Мистер Кут, Мистер Вейси, вам предстоит доказать, что вы достойны возглавить своих людей, и вас ждут суровые испытания! — пафосно произнес Поттер под хохот, свист и аплодисменты. — Ричи, Лео — не мешать и не подслушивать! — велел он.

— А пусть закрываются! — смеясь, сказал Кут. — Авроры они или первоклашки?

Пока подчинённые придумывали испытания своему действующему и будущему начальству, Вейси и Кут быстро ели, догадываясь, что если не сделать это прямо сейчас, то голодать им ещё достаточно долго.

— Мы готовы! — объявила, наконец, Данабар. — Господа, кто из вас первый?

— А мы сейчас жребий бросим… вытянем. Они вытянут, — решил Поттер, со смехом изобразив на клочках пергамента номера «1» и «2» и спрятав их у себя за спиной в кулаках. — Итак, — он вытянул руки, — начинайте!

Вейси с Кутом переглянулись, и Ричи хлопнул по правому — и разочарованно протянул:

— Лео, тебе, как всегда, везёт. Ты первый!

— Жди! — хором велели ему его подчинённые, радостно переговариваясь, отправились к бару, где наперебой начали давать какие-то указания бармену, исполнявшему их со своей обычной невозмутимостью, однако в какой-то момент всё же удивлённо вскинувшему брови и бросившему на Вейси долгий изучающий взгляд.

— Ну, всё, — сказал тому Поттер. — Готовься — завтрашнего дня для тебя просто не будет. Проснёшься вечером в воскресенье.

— Главное, чтоб не в среду, — пошутил Вейси.

— А я тебя тогда оштрафую, — пообещал Поттер. — За прогул. О… идут, — сказал он, потирая руки. Ну… держись, — он похлопал его по плечу и с очень довольным видом продолжил ужинать.

Вейси же в этот момент взлетел под потолок вверх тормашками и повис в паре футов над столом. Его веки намертво слиплись друг с другом, и он, терпеливо улыбаясь, спросил весело:

— Надеюсь, мне не снитч ловить предстоит?

— Вот тебе загадка, сугубо профильная — услышал он тут же в ответ. — Выпей — и сообщи нам с максимально возможной точностью состав ингредиентов. Надеюсь, наш хозяин всё сделал правильно, и мы тебя не отравим, — оптимистично добавил голос, и в руку Вейси вложили стакан — вероятно, зачарованный от проливания.

Вейси только вздохнул. Его нельзя было назвать человеком мрачным или лишённым чувства юмора, однако подобные шутки и обряды его никогда особо не веселили. Но выбирать особо не приходилось, и он, посмеиваясь, сделал первый глоток и, покатав напиток во рту, медленно его проглотил. Потом глотнул ещё раз… да, кое-что он мог определить, особенно алкогольную составляющую — но не всё. А ответ требовался полный. Ему пришлось выпить почти половину, когда он, наконец, сумел воспроизвести рецепт — и под восторженные возгласы, в которых, впрочем, почему-то прозвучало разочарование, был расколдован и возвращён на место. Сев и дождавшись, пока ему вернут зрение, Вейси первым делом потребовал холодной воды, потому что всё-таки пить эту сладковато-солёную дрянь, да ещё вниз головой, было неприятно — а затем с хитрой улыбкой вынул из-за щеки безоар и, смеясь, поднял его над головой.

— Что хоть подлили-то? — спросил он, с удовольствием принимая заслуженные аплодисменты.

— Болтливое зелье,⁽¹⁾ — признались заговорщики.

— Первый посвящение прошёл! — объявил Поттер. — Ричи, теперь твоя очередь.

Кута же ждало совершенно иное испытание.

— Не мудрствуя лукаво, — начала, чуть покачиваясь, Данабар, — мы решили просто предложить тебе провести допрос. В течение ближайшего получаса ты должен каждый раз, когда в бар зайдёт лицо любого пола и возраста с определёнными приметами — набор ты сам вытянешь, мы тут всё написали — сперва, скажем так, занять позицию под столом, а затем обезвредить сие лицо и допросить — наливая ему и себе за свой счёт за каждый вопрос. Выяснишь, что он тут сегодня делает и почему пришёл один… или, наоборот, не один. Тяни, — она решительно положила перед ним три одинаковых листка бумаги.

— Чтоб вас всех, — хохотнул Кут — и взял средний.

Прочитав, он заржал и огласил:

— Светлые волосы, голубые глаза и высокомерный взгляд. Вы, часом, не пригласили сюда сегодня Малфоев? — поинтересовался он под радостный гогот остальных.

— О, — встрял внимательно наблюдавший за дверью Поттер, кивая на входную дверь. — Первый пошёл.

В бар и вправду вошёл вполне подходящий под описание мужчина — разве что на Малфоя он был похож так же, как сам Гарри — на давно почившую свояченицу Люциуса: мастью. В остальном же массивная, чуть сутулая фигура новоприбывшего, скорее, намекала на родство с троллями, чем с любым из достойных семейств, входящих в «Священные двадцать восемь».

— И ведь не совестно вам, — попенял им Кут, немного неловко залезая под стол, а затем, выбравшись с другой стороны, вставая и с сияющим видом направляясь навстречу вошедшему.

Кут уложился в меньший срок, нежели означенные полчаса, однако, не желая вновь лезть под стол, он, получив ответы на все интересующие его вопросы, завёл со своим «подследственным» неспешную приятную беседу, и когда время, наконец, вышло, едва стоял на ногах, а уж о том, чтобы протрезвить себя самому, не шло даже речи — так что, когда Поттер милосердно вернул ему способность нормально разговаривать, ходить и думать, он, ёжась от сопутствующего протрезвляющим чарам мерзкого холода, отрапортовал:

— Задание выполнено! Человек, между прочим, по делу зашёл — починить кровлю. А вы… — укоризненно покачал он головой под радостные восклицания товарищей.

— Всё, хватит посвящений! — потребовал Робардс. — Дайте уже пожрать и выпить спокойно!

Ему подчинились — и вечеринка продолжилась.

Как ни странно, даже уже весьма захмелевшие главные её виновники не выглядели безмятежно весёлыми и счастливыми — и причины у обоих были похожи. Ни Вейси, ни Кут не могли не думать о том, какие обстоятельства сделали возможным их назначения. Но если Кут, скорее, просто вспоминал Грэма Причарда, с некоторой грустью понимая, что, доведя до конца это дело, таким образом отдал дань его памяти — потому что без всей наработанной за предыдущие годы базы ничего бы не получилось — и памяти Сандры Фоссет, которая столько лет внедряла систему мониторинга качества зелий, чтобы понимать что и откуда приходит — то Вейси воспринимал все это немного иначе. Он признавал — и сам для себя, и вслух, причём вполне искренне, что нынешний успех — это не просто везение, хотя и без него тоже не обошлось, а в большей степени плодотворный труд многих авроров, той же Фоссет и младшего Долиша. Но он не мог не задумываться о том, стало бы для него возможным подобное назначение, если бы Сандра Фоссет не пропала почти год назад в Ирландии? И честно — ибо он, в общем-то, не имел обыкновения лгать сам себе — признавал, что нет, не стало бы. Он бы никогда не обошёл Фоссет — теперь, когда её не было больше на свете, в чём они все были вполне уверены, это можно было признать. Ему помог взлететь по карьерной лестнице случай, а не собственные таланты, случай — и Феликс Фелицис. Не будь того и другого — не был бы он сейчас одним из героев дня, а так бы и ходил до сих пор в заместителях.

Вот почему веселиться ему особенно не хотелось — да и не получалось, если честно. Постепенно сдвигаясь всё ближе к краю, Вейси, наконец, забился практически в угол и замер там со стаканом огневиски в руках. Пить ему не хотелось — ему вообще не хотелось больше быть здесь и продолжать праздновать. Он бы ушёл, если б мог — но, к сожалению, им с Кутом предстояло сидеть тут до ночи. Он отчаянно завидовал Финнигану, поступившему куда честнее и просто попрощавшемуся со всеми ещё в Атриуме Министерства и лично заступившему на дежурство — как, по слухам, теперь всегда делал по пятницам, а зачастую и по выходным. Впрочем, шансов последовать его примеру у Вейси, конечно же, не было, ибо всё-таки чествовали сегодня его, а в этих случаях, увы, не сбегают.

Но раствориться во всеобщем веселье не удавалось не только им.

Фей Данабар напивалась решительно и методично. Хотя она искренне радовалась за наконец-то получивших заслуженные назначения товарищей, но радость её была горькой, как содержимое ее стакана. Дойти до нужного состояния у неё вполне вышло, быстро, качественно… и совершенно бессмысленно, потому что алкоголь принёс с собой тоску, а отнюдь не веселье.

Мерлин, если бы Джимми был рядом, чтобы рассказать ему, как она лихо… но его не было — и никогда, никогда больше не будет. Однако просто сидеть и киснуть тоже было не дело — и её периодически бросало в иную крайность: она отчаянно соглашалась участвовать в любом безумии, творившемся в кабаке.

Не выходило веселиться и у Джона Долиша — а ведь, строго говоря, у него оснований для радости было даже больше, чем у Кута и Вейси. Потому что это была первая за последние двадцать лет вечеринка, где он не чувствовал ставшей уже привычной стены между собою и остальным коллективом, и даже Поттер больше не глядел ни сквозь него, ни как на какое-то неприятное чужеродное существо, традиционно обитающее в аврорате. Больше того — под конец вечера Гавейн Робардс вдруг сам подсел к Джону и предложил выпить, заметив, что из старой гвардии остались только они. За это и выпили — и не заметили, как разговорились и расвспоминались, помянув и Моуди, и Скримджера, и всех тех, чья служба в Аврорате завершилась раньше времени, и кто покинул его не по своей воле, отправившись в лучший мир.

Расходились во втором часу ночи — и Ричи Кут, вернувшись домой, рухнул спать, успев, впрочем, поставить будильник на полдень — ибо в час дня он встречался с Мишель и имел все основания подозревать, что без этой меры предосторожности самостоятельно попросту не проснётся.

А вот Поттер обошёлся без всяких будильников, очень надеясь, что ни Джинни, ни дети, ни дракклы, ни дементоры не вспомнят про него раньше трёх, а лучше четырёх часов пополудни.

Вейси же, неожиданно даже для себя, вновь отправился в «Спинни», где ему повезло, и Идэсса оказалась свободна. Ничего ей не говоря, Вейси аппарировал вместе с нею к себе — где сперва крепко обнял, затем взял её лицо в ладони и тихо сказал:

— Помнишь — я вчера говорил, что каждый человек может быть иногда грустным? Вчера такой была ты — а сегодня пришла моя очередь. Сделай так, чтобы я хотя бы на время об этом забыл, — и спросил с отчаянной надеждой: — Сможешь?

— Попробую, — шепнула она, проводя подушечками пальцев по его левой щеке.

И у неё это получилось.

…А Джон Долиш, закалённый не одним годом службы, привычно протрезвив себя, забрал совершенно пьяную Данабар и аппарировал с ней к её дому. Он собирался её там и оставить — но неожиданно для себя остался с ней сам, дожидаясь, пока она не уснет, и с полчаса слушая её горькие пьяные обещания, что когда Джимми вернётся, она сама прибьёт его к дракклам, потому что нельзя так обходиться со своим напарником и вообще…

Он слушал её, отвечал что-то, укладывая на диван и накрывая пледом — и думал о сыне.

О том, что они так и не помирились.

О том, что у него никогда не будет шанса попросить у него прощения.

И о том, что Арвид так никогда и не увидит своего сына.

1) Болтливое зелье — изменяет голос собеседника, делая его очень писклявым, здесь есть некоторая аналогия с гелием, не путать с болтушкой для молчунов.

Вернуться к тексту