Пятеро в молчании (гет)

Как только перешагнули порог квартиры, раздался телефонный звонок. Кэти бросила сумку на пол и прошла в комнату, что-то бормоча себе под нос. Я нашарил телефон в кармане куртки — номер был неизвестным, и я сразу понял, что это Стюарт.

— Ты освободился? — раздался голос напарника. — Я всё-таки хочу заскочить в отдел, Форду показаться, спросить, что там по поводу расследования нападения на меня. Да и машину надо к дому отогнать. Где встретимся?

Я прошёл вслед за Кэти в комнату. Подперев щеку рукой, она сидела на диване и с подозрением смотрела в выключенный экран телевизора.

— Там и встретимся, — и получив согласие Стюарта, отключился.

 — Это телевизор, — объяснил я. — Интересная штука. Показывает…

— Я знаю, что такое телевизор. И знаю, как им пользоваться, — Кэти вскинула брови и усмехнулась. — Мы иногда ходим с Люси в паб посмотреть футбол. Ей нравится, а мне как-то скучновато. Всего один мяч, что это за игра такая? Фигня, короче. И я даже знаю, что эта штука называется фелетон, — она указала на мою руку и поморщилась. Проследил за её движением; она отказалась показать место пореза, и я решил пока что не наседать.

— Телефон. Где ты его видела?

— Не помню. У кого-то из парней в Лютном. В последнее время многие развлекаются с магловскими приблудами.

Я зацепился за эту фразу, но не хотел заставлять Стюрта ждать.

— Запомни эту мысль. Мне надо сейчас уйти, дела по работе. Вернусь наверняка поздно, так что… На кухне есть еда, а с телеком ты уже знакома. Развлекайся. Не покидай квартиры и никому не открывай, гостей я не жду. И да, никакой магии, считай, что тут ты обычная магла.

— Подожди, — Кэти вскочила с дивана. — В смысле, вернёшься поздно?

— Я почти всё время на работе.

Из-за двери спальни показался Кот. Потянувшись, он поглядел на Кэти.

— Вот тебе и компания, — сказал я, и пока она отвлеклась на животину, я незаметно выскочил из квартиры.

* * *

Как только вошёл в кабинет, Стюарт тут же подскочил с места. Мокрый насквозь, он указал на себя пальцем и сказал:

— Сделай с этим что-нибудь! Чёртов дождь…

Дождь — слабо сказано. Похоже, пришла пора окончательно попрощаться с солнцем и сухим асфальтом. Пока сушил его одежду, напарник рассказал, что наведался к Форду, но на месте его не оказалось. Услышав это, я даже порадовался — одной бедой меньше.

— Я думал, ты предпочтёшь отлежаться, — сказал я, сунув волшебную палочку обратно в карман. — Не терпится поработать?

— Не то слово. Сидеть на стуле я и здесь могу, так что не смей гнать меня домой, — Стюарт состроил гримасу.

На самом-то деле я был рад, что он торопился влиться в дело, и гнать домой уж точно не стал бы. Помимо прочего, он рассказал, что успел на минутку пересечься с Лолой, о том, что она снова расплакалась, и в конце концов они договорились встретиться вечером после собрания.

Пока рассказывал Стюарту о последних событиях в ходе расследования — то, что упустил или упомянул лишь вскользь — время быстро подобралось к отметке шести часов. Теперь можно было сказать наверняка, что напарник был полностью посвящён в происходящее. Он скептически отнёсся к идее поисков в музее магии мотива убийства Софи, потому как:

«Даже, чёрт возьми, не знаем, что искать!»

Я не мог не согласиться, но наша с Грейнджер идея о том, что Купер позарился в музее на что-то ещё не была такой уж и безнадёжной. В конце концов, в основном обращаясь к фразе «а что нам ещё остаётся», мне удалось убедить Стюарта, что стоило хотя бы попробовать.

Он же, и я его прекрасно понимал, всё время возвращался к нападению на него и предстоящему собранию. В больнице он не стал спорить, но теперь был убеждён, что стоило рассказать Поттеру о Нэнси, её задержке в отделе и о том, что это она могла быть шпионкой и ударить его заклинанием.

— Надо подождать, Стюарт, пока не придёт ответ из Визенгамота, — в который раз произнёс я. — Сейчас ситуация напоминает… карточный домик. Если лишний раз дёрнуться, всё полетит к чертям!

— Я не понимаю, почему ты не попытался связаться с Нэнси, — упрямо повторял он, прихлёбывая из чёрт знает какой по счёту чашки с кофе; после третьей я считать перестал.— Позвонить и написать сообщение… Это всё, что ты мог? Хотя бы убедиться, что её нет дома, здесь-то что такого?

— Я не хочу, что бы Тео о чём-то догадывался. Пока он в неведении, мы на шаг впереди! Ты ведь не думаешь, что незнание её адреса — это единственная причина, по которой я там не был? Я не хочу там отсвечивать, да и другим не стоит.

Я замолчал, а Стюарт отвёл взгляд и вздохнул.

— Но почему остальным нельзя об этом знать? — наконец подал голос он. — Разве не разумнее держать команду в курсе?

— Думаешь, Поттер станет меня слушать?

— Пусть Гермиона расскажет ему об этом, — подхватил он. — Её-то он послушает?

— Если честно, то не уверен. Мне кажется, их отношения… немного не такие, какими представляются, — туманно объяснился я. — Явно слишком много вопросов друг к другу. Я понимаю, ты злишься, что дело не движется с места, но… Но если всё это просто чёртово совпадение, а я последний кретин? Ты ведь понимаешь? Я тебе доверяю, и рассказываю всё это потому, что надеюсь на твою поддержку. Поверь, найти того, кто это сделал с тобой, для меня так же важно, как и для тебя. Ты ведь мой друг, Стюарт.

Он задержал на мне взгляд, как бы размышляя — стоило врезать или всё-таки обнять.

— Льстивый ты сукин сын, — наконец сказал он и покачал головой. — Не сомневаюсь, что для тебя это тоже важно. Да и мне не хотелось бы обвинять невиновного, но… ты ведь сам говорил, что всё сводится к тому, что шпион именно она.

— Я не хочу быть голословным.

Мы немного помолчали, а потом Стюарт сказал:

— Как-то не по себе от всего этого.

— Ты про племянницу Форда?

— Нет, — он встал со стула, глянув на часы. — Про этого Нотта. Не по себе, потому что непонятно, что задумал человек, сумевший такое провернуть.

— Я ведь говорил. Почти уверен, что он намерен смыться.

— Да, с этим ясно, — напарник принялся расхаживать по кабинету. — Но Тейлор тут при чём? Я верно понял, что его убийство и побег Нотта связаны? Он ведь расследовал дело об ограблениях.

— На первый взгляд — да, — согласился я, тоже взглянув на часы. Подходило время собрания, и нужно было завязывать с болтологией. — Но не всё так просто. Если племянница Форда тут замешана, то нет нужды похищать его из-за расследования, она и так могла добыть эту информацию. Да я буквально видел её с папками в руках после того, как Тейлора отстранили, она несла их Кларку! Нахрена им посредник в виде детектива?

— Согласен, — закусив губу, кивнул Стюарт. — А для того, чтобы снять следящие чары, проще было использовать тебя.

— Вероятно.

Сказал это и подумал — суждено ли было мне плавать вдоль Темзы с дырой в голове? Предназначил ли и мне убийца подобную участь в будущем? И если бы меня убили вместо него тогда — кто бы стал по мне плакать? Стюарт? Может, Лола? Нэнси? Пожалуй, и всё. А может, и мать бы пролила пару слёз.

Зато теперь я понял, что Грейнджер, узнав о Тейлоре, глубоко переживала не столько его смерть, сколько как никогда реальную возможность своей собственной. Это событие, и без того ударившее по каждому в отделе — а может, и в департаменте — всколыхнуло в ней старые страхи, напомнило о родителях и ещё больше укрепило уверенность в том, что держа их на расстоянии от себя, оберегала их. Даже Стюарт, и тот имел договорённость с сестрой на счёт возможных происшествий на работе — как он сказал, «не беспокоить родителей по пустякам». Очевидно, единственным поводом позвонить им с целью нарушить покой была его смерть.

— Но ты здесь, и никто тебя не похищал. А нападение на меня? Зачем? — продолжал напарник. — Два случая, и оба абсолютно бессмысленных.

— Смысл есть, просто мы его пока не видим. Ладно, пора выдвигаться, время подходит. Придётся трансгрессировать, — сказал я и заметил, что напарник мгновенно приуныл. — Прости, приятель.

* * *

Стюарт, явно перебравший с кофе, первым делом поинтересовался у Поттера, впустившего нас в дом, где здесь туалет.

— Дойдёшь сам, Малфой? Собираемся на кухне, как всегда. Вы первые, так что можешь не торопиться, — холодно бросил он и повёл Стюарта наверх, чтобы показать уборную.

Кивнул, сделав вид, что не заметил его тона. Он явно всё ещё злился из-за последнего разговора, но переступив порог проклятого дома, я твёрдо для себя решил: не вестись на провокации, ни с кем не ругаться и игнорировать любые попытки зацепить. План, конечно, был так себе и мог провалиться в любой момент. Но я держался за мысль, что сегодня здесь был Стюарт, и меньше всего хотелось, чтобы он стал свидетелем распрей.

Пройдя через тёмную прихожую, я спустился по ступенькам, но когда оказался перед дверью подвальной кухни, то замер. Теперь стало понятно, почему Поттер посоветовал не торопиться. Очевидно, он мягко хотел намекнуть, что мне стоило подождать у дверей. Судя по раздававшимся голосам, внутри находились двое — лисья морда и его сестрица. Предмет их явно напряжённой беседы угадывался легко; хоть голоса и слышались глухо, но были вполне различимы.

— Пусть и временно, но часть её жизни! И нам надо… — раздался голос Джинни, но её тут же перебил Уизли.

— Ты сказала Драко? Может, ещё Дракошей его назовёшь? Тьфу, Джинни… Да и какой жизни? Она стала работать ещё больше!

— Дорогой мой братец, ты смотришь, но ни черта не видишь! Ты хоть заметил, что она не выглядит такой подавленной как раньше? Когда от неё отцепились? Думаю, Гермиона не просто так перебралась в другой отдел, она явно от вас сбежала!

— Малфой специально это делает! — рявкнул Уизли.

— Ты про что?

— Про работу! Специально подначивает её работать в нерабочее время! Он хочет, чтобы она с нами меньше общалась! Он настраивает её против нас!

— Что ещё за чушь? Между прочим, она мне сказала, что не хотела приходить на тот чёртов ужин, а Малфой её уговорил! А знаешь, почему она не хотела приходить? Из-за тебя! Но Малфой её уговорил, и я пока не заметила, чтобы он сделал что-то плохое! А ты что ей тогда сказал, напомнить? Почему она опять сбежала? И вообще, нафига ему делать так, чтобы она меньше с нами общалась?

Раздалось невнятное бормотание, а потом снова послышался голос Уизли:

— А ты сама подумай! Разве не понятно, что он хочет за её счёт свои дела поправить? Или ещё что похуже!

— Что, к примеру? — насмешливо спросила Джинни. Тут и я сам чуть не захохотал, но сдержался, поджав губы.

— Ты видела, как он на неё смотрит? Будто… будто…

— Будто что? — продолжала она в том же тоне. — Если ты хочешь вернуть её, Рон, то тебе стоит поубавить пыл и воображение.

Её голос вдруг стал тише. Я решил, что они услышали мою возню, но нет — разговор продолжился.

— И ты туда же? Ты ему доверяешь? Ты на его стороне?

— Гермиона ему доверяет. А я доверяю Гермионе. И я на её стороне, понятно?

— Это из-за Гермионы ты над его рубашками колдуешь?

— Это называется элементарная вежливость к гостю! — возмущённо ответила она. — Но ладно, я тебя прощаю, откуда тебе знать о вежливости. Я предложила, он согласился… Да и какие к чёрту рубашки вообще!

— Может, и на свадьбу его пригласишь?

— А может и приглашу, чтоб тебя позлить!

— Да пожалуйста, меня тогда можешь вычеркнуть из вашего идиотского списка!

— Прости, не доставлю тебе такого удовольствия! Из-за чего конкретно ты бесишься, сам-то понимаешь? Может, стоит донести смысл претензии до Гермионы?

— Ей пофигу, ясно? У неё новое развлечение — называется «работа с Малфоем», и чем дальше, тем больше я не понимаю его намерений! Почему все так уверены, что он теперь за нас? Я от Гарри такого не ожидал, если честно. Я серьёзно говорю, хорёк так смотрит на неё, будто сожрать хочет!

— Она не дура. И ни за что не стала бы доверять, если бы он представлял опасность для неё или для нас. И не привела бы его сюда! И уж что-что, а сожрать себя Гермиона не позволит!

— Я не это имел в виду…

— Я поняла, что ты имел в виду! Но что ты хочешь сделать? Пояс верности на неё надеть?

— Замолчи, Джинни! Если он хоть пальцем её тронет, то я…

— Тебя возмущает, что Гермиона общается с Малфоем, но не замечаешь, что сам делаешь всё, чтобы она от тебя отстранилась. Естественно, я хочу, чтобы вы снова сошлись. Гермиона может много чего сделать, но сомневаюсь, что она решится переспать с ним или…

— Мерлин, заткнись!

Раздался звук — то ли скрипнул пол, то ли отодвинули стул.

— А если и так, — продолжила она, — то ты сам будешь виноват в том, что это произошло! Дай ей вздохнуть, в конце концов, вы с Гарри помешались оба! Она не хрустальная, она разберётся, чего хочет, сама, без ваших носов! Нечего было наезжать на неё из-за какого-то шмотья! Она же сказала, что он просто переоделся, для работы, в руках ему что ли таскать? А ты, когда тебя вежливо просят подать сумку, не суй в неё свой нос! И не называй женщину, которую любишь, малфоевской подстилкой!

— Чёрт возьми, я уже сто раз объяснился! Я имел в виду то, что она стелется перед ним, размазывается, защищает, будто он… будто он… Да кто он вообще такой?! Почему он вдруг стал важнее, чем я? Чем мы? — взвился Уизли, пока я стоял за дверью в полном охренении.

Вот оно, объяснение. Её сообщению — «со мной всё нормально». Она думала, что Поттер подбил меня на разговор с ней, потому как трубку после этого она не брала. Даже телефон выключила, чтобы он не доставал. А потом долго ревела из-за сказанного Уизли, отказывалась говорить, что стало причиной ссоры. И позже, когда мы были в Уолсингеме, она сказала Поттеру по телефону, что ей «плевать, что ему жаль» и «будет сначала думать, а потом говорить». А когда я всё-таки спросил об этом, она ответила что-то в духе «он думает, что знает больше меня».

— Малфой никогда не станет важнее нас, ты уже просто с ума сходишь, приписываешь ей чёрт знает что! Если ты хочешь вернуть Гермиону, то попытайся снова стать ей другом, ясно? Дай понять, что ты готов ждать, что будешь рядом, когда это нужно! Ты ведь знаешь, что всё это из-за родителей, дай ей время принять решение самой. Она просто немного запуталась, но справится, я уверена.

— Джинни, — тон Уизли стал серьёзным. — Я понимаю. Я знаю. Я пытаюсь! Но она отталкивает меня, и объяснений тому нет! Есть проблема — я предлагаю её решить. Какие тут могут быть варианты? Зачем себя мучить? Ты либо делаешь, либо не делаешь — и всё! Ты видела ту пачку билетов до этой чёртовой Австралии? Зачем их покупать, а в последний момент отказываться лететь? И зачем она их хранит? Ими целый дом можно обклеить! Мне жалко на всё это смотреть, и её жалко!

— Да, я видела билеты, — немного помолчав, ответила Джинни. — Мне тоже её жалко. Но…

— Ей нужна помощь, Джинни, но почему-то только мы с Гарри это видим и хоть как-то стараемся уберечь от той херни, которую она может натворить! Ты и сама ведь понимаешь, что ещё чуть-чуть, и у неё точно крыша поедет! А может, и уже едет, раз таскается с этим пожирателем!

— Прекрати предлагать решения и просто побудь рядом. Пока что. Поверь, Рон…

— Малфой, — над самым ухом раздался тихий голос Поттера. Я обернулся.

— Давно ты тут стоишь?

— Достаточно, чтобы понять, что ты подслушиваешь! Серьёзно? — зашептал он, скорчив гримасу.

— Ладно, ты меня поймал, — покаялся я так же шёпотом. — Где Стюарт?

— Руки моет, сейчас спустится, — с угрозой в тоне зашипел он. — Здесь так тихо, что я уже начал волноваться. Слушай, — он снял очки и потёр переносицу. А когда снова их надел, то сказал: — Тот разговор… Я ничего не имею против тебя лично. Но меня категорически не устраивает то, что ты делаешь! Не лезь, пожалуйста, не лезь в их отношения!

— Знаешь, Поттер, ты просто болван! — вышло тихо, но вполне себе оскорбительно. — Да ты ведь сам подсылал меня говорить с ней! Зачем позволять ей доверять мне, если ты не хотел, чтобы мы общались? Чтобы я лез в их отношения?

— Я думал, придурок, что ты её урезонишь, а не роман крутить будешь! — злобное шипение Поттера периодически сбивалось на присвистывания. — Думаешь, я ничего не вижу? Я что, болван, по-твоему?

— Да я ведь так и сказал, буквально только что!

— И это не ты подтолкнул её к идее, что им надо расстаться?

— Нет. Лишь сказал, что не стоит быть подлой, — я посмотрел прямо ему в глаза, как смотрят люди, говорящие правду.

— Однажды у неё это прокатило, и я подумал…

— Я никогда не хотел использовать её для подобных целей, слышишь, Поттер? Никогда! Это мерзко даже для меня, и поверь, о мерзких поступках я знаю дохрена!

— Я с тобой давно знаком, так что верю охотно, — скривив губы, закивал Поттер. — Но…

— Я не наврежу ей, ясно тебе или нет? И никогда не заставлю делать то, чего она не хочет! Может, она единственное, что есть хорошего в моей жизни! Я понимаю, Поттер, дофига и больше, даже если тебе об этом не докладывают. Уж прости, но всё это не твоё чёртово дело!

Поттер молчал и смотрел так, будто увидел впервые.

В этот момент перед нами распахнулась дверь, и на пороге показались Джинни и лисья морда, а сзади подошёл Стюарт. Сцена предстала довольно неловкая. Оказавшись окружёнными с двух сторон немыми наблюдателями, мы с Поттером одновременно шарахнулись друг от друга.

— Мерлин мой, если вы тут не целовались, то представить даже не могу, чем вы оба были заняты, — констатировала Джинни после общего молчания.

Конечно, она поняла, что тут произошло. Очевидно, они оба услышали наши переругивания, потому как последние фразы были сказаны далеко не шёпотом. Но вот разобрали ли они сказанное, я так и не понял. Уизли, скрестив руки на груди, утопал вглубь кухни, Джинни пошла за ним следом. Поттер, сверкнув очками, проследовал к ней, а мы со Стюартом остались топтаться у входа. Я — занятый мыслями, напарник — в ожидании, когда его представят.

— Это Стюарт Миллер, детектив из спецотдела, — первым очнулся Поттер. Джинни и Уизли кивнули. — Напарник Малфоя.

Уизли лениво вскинул бровь, а Стюарт уже прошёл к столу, чтобы лично поприветствовать Джинни и пожать руку лисьей морде. Откуда-то из коридора сверху раздался глухой стук, и Поттер поплёлся к выходу.

* * *

— Если верить словам наших специалистов, то тело было сброшено примерно здесь, — Поттер очертил палочкой на лежащей перед ним карте небольшое пространство. Кларк перегнулся через стол, чтобы рассмотреть указанное место.

В душной подвальной кухне в начале длинного стола образовался небольшой круг. Мы со Стюартом сидели рядом, напротив — Грейнджер, Поттер и Уизли, а из-за его плеча выглядывал Эд Джонс. Сбоку стоял Кларк, скрестив на груди руки. Джинни вроде бы участвовала в общем обсуждении, но я всё не мог понять: на какой чёрт? Сама она, судя по отстранённому выражению лица, думала примерно так же. Тут же был и Долгопупс, чего я вовсе не ожидал. Пока все болтали, ожидая остальных, краем уха я услышал его разговор с Уизли и понял, что Долгопупс работал в отделе магического хозяйства. А вот Форд не явился, хотя было ясно, что его ждали.

— И оттуда он попал к Собачьему острову, — задумчиво пробормотал Джонс из-за спины Уизли.

— Да, — Грейнджер отправила мне быстрый взгляд, уже пятый или шестой по счёту. Казалось, никто, кроме нас двоих, этих переглядываний не замечал. По крайней мере, я на это надеялся. — Но вряд ли само преступление произошло там, Тейлору в этом районе делать было нечего. Это было сделано не просто так. Место выбрано с умом, рядом Бетнал Грин, там целый волшебный район. Магическая активность здесь настолько сильная, что никто и не обратил бы внимания на вспышку.

— Имеешь в виду, что с телом кто-то трансгрессировал, — вставил Уизли. Грейнджер кивнула.

— Его девушка сказала, что он вышел прогуляться и больше не вернулся. Шепердс Буш, где они живут, далековат от того же Бетнал Грина. Значит, похитили его где-то там, недалеко.

Повисла общая тишина.

— Тот, кто ударил меня империусом, — вклинился Стюарт, и все тут же посмотрели на него, — почему-то отправил меня в сторону Паддингтона. Есть какая-то информация об этом районе? Может, там что-то происходило… м-м-м… необычное в последнее время?

Головы всех присутствующих снова одновременно повернулись, но теперь уже к Поттеру. Тот, в свою очередь, посмотрел на Грейнджер.

— Ничего такого не слышала.

— Я тоже, — кивнул Поттер и обратился к Стюарту: — Ты думаешь, что это не случайность?

— В вопросах магии вам виднее, — пожал он плечами. — Но разве это не стоит внимания?

— Я передал всё, что ты мне рассказал в больнице, в отдел внутренних расследований, — вздохнул Поттер и нагнулся над картой. Кончиком палочки он провёл от улицы, где находился наш отдел до района Паддингтон. Я буквально прочитал его мысли: путь был не близким. — Если они что-то и нашли, то вряд ли поделятся информацией с департаментом правопорядка. Тебя ещё не вызывали на беседу?

— Нет, я только с больничной койки, — покачал головой Стюарт. — Может, стоит хотя бы попробовать заручиться их поддержкой? Можно сказать, что начальник департамента на фоне происходящего беспокоиться за своих сотрудников и хочет помочь всем, чем сможет.

Мысль была дельной. Хотел было озвучить это, но Поттер, посмотрев на Грейнджер каким-то странным взглядом, устало опустил голову.

— Вряд ли получится, — сказал он. — Из-за одной их сотрудницы у нас не очень хорошие отношения с отделом.

— Ты про Еву Кэмпбелл? — Уизли поднял взгляд, будто только упоминание некоего имени могло в принципе его заинтересовать. — Стерва.

— Настолько всё плохо? — Стюарт поочерёдно посмотрел на Поттера, Грейнджер и Уизли. Кларк с мрачным видом кивнул, а вот остальные, как и я, очевидно, не знали её.

— Даже пытаться не стоит, — фыркнул Поттер. — Она ненавидит копов в принципе, да и у нас с ней конфликт. Если сунуться с просьбой, то пиши пропало.

— Тот, кто за всем стоит, наверняка должен где-то базироваться, — поддержал я мысль Стюарта, пытаясь вернуть всеобщее внимание в нужную колею. Я уже думал об этом, но мысль была поверхностной; возможности следить за Тео постоянно не было, да и Грейнджер говорила, что он мог передвигаться по всей Британии, хоть и только магловскими способами. — Тейлора не было несколько дней. Где его держали всё это время?

— Вопрос резонный, но предъявить Нотту, если ты имеешь в виду его, нам нечего. Возле него не творится магия, и он ни разу не нарушал условий пребывания на территории магловской части Британии, — сказал Поттер.

— Может быть, но ведь кто-то ему помогает, и это факт, — тут же парировал я.

— Имеешь в виду шпиона? — Кларк опустил тяжёлый взгляд.

— Я имею в виду тех, кто грабил банки.

— А ещё вы с Гермионой полагаете, что ограбления лишь прикрытие для чего-то иного, — напомнил Поттер. — Просто мишура.

Грейнджер сидела с каменным лицом, а вот Стюарт беспокойно заёрзал. Он считал правильным рассказать всё здесь и сейчас, я знал это, но напарник сохранил обещанное молчание.

— Вроде того, — отозвалась Грейнджер.

Про Фрэнки я решил пока не рассказывать, это потянуло бы за собой и остальное, то, что я, Стюарт и Грейнджер договорились пока что придержать. Было бы крайне неудачно, если бы Тео вдруг понял, что кольцо вокруг него не просто сузилось, а готово было сомкнуться.

— Насчёт того рапорта, я так понял, пока ничего? — подал голос Джонс. Уизли отрицательно качнул головой и перевёл взгляд на меня. Длилось это секунду или две, но мне подумалось, что ему вспомнился разговор в его кабинете, когда он только-только нащупал несостыковку в документах. Тогда я выдвинул идею, что убийца Тейлора — один из них, а Уизли обвинил меня в желании их поссорить. И судя из подслушанного чуть раньше разговора, он не потерял интереса к этой мысли.

Разговор ещё раз затронул тему Паддингтона, и решено было повнимательнее присмотреться к тому, что происходило и там, и в ближайших районах. Потом Грейнджер заговорила о моей встрече с Картером. Я подхватил рассказ и выложил всё, о чём мы с ним говорили. Всё, кроме того факта, что он пытался меня подкупить и выведать, чем промышляла в отделе Грейнджер на самом деле.

Решил, что рассказать об этом после собрания было идеей вполне неплохой. Можно было бы найти время и получше, но тянуть не имело смысла. Собрание закончилось, Кларк и Джонс быстро попрощались и ушли. Долгопупс, Поттер и Уизли собрались в круг и о чём-то шептались, Джинни внимательно за ними наблюдала, а Грейнджер, всё ещё сидящая напротив, поочерёдно глядела на нас со Стюартом.

— Голова кругом? Не волнуйся, Миллер, мы сделаем всё, что в наших силах, — обратилась она к напарнику, и тот, натянуто улыбнувшись, покивал. Потом она перевела взгляд на меня. — Малфой, можно тебя на минутку? Я… хочу поговорить с тобой.

— Да, мне тоже надо с тобой поговорить, — я встал и взглядом дал понять Стюарту, что беспокоиться не о чем. Он тоже не знал о предложении Картера, но это, по сути, и не имело к нему никакого отношения.

Она кивнула на выход, и я поплёлся за ней. Наверное она расстроится, что я вновь оставил между нами недосказанность, но надеялся, что честность, пусть и запоздалая, всё-таки зачтётся. Уизли и Поттер сразу отреагировали на оживление. Поттер лишь вскинул брови, а Уизли подал голос:

— Гермиона?

— Сейчас вернёмся, нам надо поговорить о… — Грейнджер не договорила, только махнула рукой не глядя на него. Подхватив своё пальто, она вышла за дверь.

Вопрос о том, почему нельзя сделать этого здесь так и не был озвучен лисьей мордой, хоть и явственно отразился на его физиономии. Последнее, что я увидел, закрывая за собой дверь подвальной кухни — его провожающий настороженный взгляд.

Грейнджер, как я думал, не остановилась в коридоре, а пошла дальше, к выходу, и когда открыла дверь и шагнула на крыльцо, я совсем перестал понимать происходящее. Спустился вслед за ней по ступенькам и остановился напротив. Дорожку к дому сильно развезло дождём, и каждый шаг отдавался чавкающим звуком. До этого я не замечал, но дворик дома, окружённый, как и соседние дома, металлическим решётчатым забором, представлял собой жалкое зрелище. Ветки давно почивших кустов торчали из земли как иссохшие лапы гигантских пауков, на плешивом газончике не виднелось ни единого пучка травы, цвет которой можно было бы даже с натяжкой назвать зелёным или близким к этому. Повисшие над городом густые сумерки и вовсе превратили двор в подобие поля сражения.

— Такие предосторожности, к чему это? — спросил я, глядя на её встревоженное лицо. Снова то напряжение, которое ощущалось от неё весь день. Похоже, сейчас предстояло узнать причину.

— Малфой… Кхм. Драко… — она безостановочно поправляла воротник пальто. — Слушай, я кое-что тебе не рассказала. И никому, на самом-то деле… Ничего страшного, поверь, я уверена, что всё в порядке…

Я напрягся; и не просто напрягся, а будто каждая клетка тела вдруг насторожилась. Тон Грейнджер был мягкий и аккуратный, словно она готовилась сообщить новость о чьей-то смерти и пыталась для начала подсластить пилюлю.

— Грейнджер, перестань меня умасливать, какого ещё чёрта произошло?

Света от ближайшего фонаря было достаточно, чтобы увидеть, как она сглотнула и прежде, чем заговорить, облизала губы.

— Я хотела сказать ещё утром, но тебе предстоял разговор с Картером, и я подумала, что…

— Грейнджер!

— Я была у Нэнси!

Пауза. Я видел, как сощурились в ожидании ответа глаза, как дрогнули губы, дёрнулись крылья носа, но не мог поймать лицо в фокус целиком.

— И… что?

— И что? — не поняла она, скрестив на груди руки.

— Да. И что? Какой результат?

— Дома никого… её… там не было… Чёрт, извини, я ожидала другой реакции. Я правда хотела сказать ещё утром, но столько всего навалилось…

Грейнджер, широко распахнув глаза, глядела на меня. А я мог думать лишь о том, чтобы не допустить к горлу пламя.

— Грейнджер… Ну какого чёрта ты натворила? Я же тебе сказал, что…

— Меня никто не видел, — тут же заговорила она, так быстро, что приходилось делать усилие, чтобы различать слова. — На мне была мантия-невидимка, поверь…

— Мы же договорились.

— Мы договорились, что я не скажу об этом Гарри и остальным, — она нахмурилась. — Я не сказала, как ты мог видеть.

— То есть, ты не могла сказать вчера, что между походами к Алексии и Пэнс так, между делом, забежишь к ней? — голос становился всё громче с каждым словом, я понимал это, но ничего сделать не мог. Мимо проходили люди, но они не видели и не слышали нас. Зато могли услышать в доме, но это осталось где-то далеко.

Сама мысль о том, что она сделала подобное за моей спиной — после разговоров, обещаний, договорённостей и прочей сопливой херни — была сродни удару под дых.

— Я поступила так, как посчитала нужным, и не собираюсь ругаться из-за твоей девушки! — вдруг выплюнула она. Будто ещё одна пощёчина.

— Вот именно, мать твою, моей, Грейнджер, моей девушки! Это касается, в первую очередь, меня! Какое право…

— Это касается, в первую очередь, дела! — выкрикнула она. — Я хотела рассказать тебе то, что сделала, а не спросить твоего разрешения! Если всё это правда? Если она сделала это, то как ты можешь говорить такое? Да она, чёрт возьми, лгала тебе всё это время, а ты ничего не заметил, провела тебя и даже глазом не моргнула! Твоё предвзятое отношение…

— У меня нет предвзятого отношения, — я сжал зубы.

— Она тебя использовала, разве это не очевидно? А ты продолжаешь её защищать! Знаешь, как это выглядит со стороны?

— Остановись, Грейнджер. Лучше остановись.

Голос был спокойным. И это было последним, на что я был способен. Последними словами, которые мог произнести с полным пониманием и до того, как тьма сунула скользкую лапу в черепную коробку.

— Это выглядит так, — продолжала она, — будто ты пытаешься вставить палки в колёса расследования! Сколько прошло времени, прежде чем ты решил заговорить об этом? Что я должна думать? Я не могла сидеть на месте и ничего не делать!

— Что?

— Хочешь совет? — голос стал монотонным и ниже обычного; так она иногда вела допрос. — Взгляни уже на ситуацию открытыми глазами.

Я чуял приближение волны и осознавал как никогда чётко, что на этот раз не смогу её остановить. Где-то глубоко внутри, в месте, где покоились многолетние попытки обуздать ярость, будто лопались сосуды, и окружающий мир быстро начал терять свою чёткость. Зато другое, хранившееся в памяти, ожило: каждый раз, каждая минута, секунда, мгновение, когда мозг готов был взорваться от жара и яда сказанного или сделанного Грейнджер.

— Дело не в тебе или во мне, — она говорила будто из-под воды. — Именно сейчас то время, когда нужно забыть о чувствах и взять себя в руки. Может, так ты увидишь правду.

— О какой правде речь? — процедил я, сделав резкий шаг вперёд. Грейнджер чуть подалась назад. — Что ты вообще в этом понимаешь? Посмотри на себя. Кто ты такая, чтобы так говорить?

В этом было нечто приносящее удовлетворение — видеть, как таяла её маска. Видеть, как расцветало непонимание, а потом — зачатки гнева. В груди заполыхало ещё ярче, будто её вспышка была и моей.

— Какого хрена ты имеешь в виду? — она сглотнула. Зверь, сидящий в темноте, рычал от удовольствия, подсказывая, что именно нужно говорить и как.

— А ты как думаешь? Знаешь, если бы не я, ты бы даже не узнала обо всём этом! Человека делают поступки, Малфой, — повторил я её слова с издевательской усмешкой. — Что ты за человек тогда, а? Я думал, что ты доверяешь мне. Это, блять, и есть твоё сраное доверие?!

— Я не хотела тебе лгать, чёрт возьми! У тебя был разговор с Картером, и я решила не лезть пока что с подобными новостями!

— Если бы ты не хотела лгать, Грейнджер, то ты бы сказала о своих планах. Тебе не нужно моё разрешение? Да и плевать. Но ты бы сказала до того, как пошла туда, а не после. Логичный вопрос — почему? Потому что… я мог предупредить её? Да? Признайся, ты ведь так до конца и не смирилась с тем, кто я есть, хоть и говорила обратное. Всё равно подумывала, что я могу встать на сторону Нотта, если уже не встал. Это не доверие, это какая-то херня!

— Ни черта это не так, Малфой, не смей…

— Думаешь, я тогда не понял этого по твоему лицу? Как ты там сказала… Я знаю, что тебе близка эта мысль, так? Когда я спросил тебя, боишься ли ты, что я сорвусь… ты ведь даже не ответила. Ты сомневалась. А вдруг твои сомнения оправданы?

Последние слова были сказаны так тихо, что казалось, она их не расслышала. Но нет, она слышала всё, впитывала всё — каждую заминку, каждую паузу, каждое чёртово слово.

Я сделал ещё пару шагов вперёд, ведомый желанием не только словесно, но и физически припереть её к стенке. Вытащить щипцами, болезненно, каждый нерв, каждое сухожилие, чтобы она выстрадала то, что думала на самом деле. Грейнджер медленно отошла назад. Между ней и решётчатым забором оставалось ярда полтора, не больше. Каблуки утопали в траве и земле, и если бы я сделал резкий шаг, то она наверняка упала бы.

— Что ты такое несёшь, Малфой? — изо рта вырвался рваный всхлип. Я посмотрел ей в лицо и увидел, что в глазах застыли слёзы. — Я сказала, что это так выглядит. Выглядит, а не есть на самом деле! Я просто пытаюсь объяснить тебе… я хочу сказать… Это бред!

— Почему бред? Почему ты так уверена, что шпион — не я? — я говорил спокойно, но Грейнджер снова попятилась. Она была напугана, и яд, сочившийся по венам, от этого зрелища только ускорил свой бег. — Может, Нэнси всего лишь фальшивка? Может, всё это постановка? Простая приманка для вас, болванов? Всего лишь способ втереться в доверие, Грейнджер… Что мне помешает сейчас взять и перенести тебя туда, где никто из твоих дружков и не догадается искать? Что с твоим лицом, Гермиона? Ты меня боишься? Ты не сможешь смириться? Ты мне не доверяешь?

Ещё шаг вперёд, и ещё. Она отступала, глядя как заворожённая. Но когда её спина коснулась забора, то наваждение спало, и рука Грейнджер метнулась к карману, где лежала палочка.

— Что и требовалась доказать.

Между нами не было и фута расстояния. Она достала палочку, но ничего не предпринимала.

— Я не верю в это и не понимаю, чего ты добиваешься, — проговорила она сухими губами.

Я снова вернулся в то мгновение, когда эти губы касались моих, когда я хотел этого больше всего на свете. Память уносила к ароматам пряных трав, туда, где звуки будто поглощал вакуум — и только предательское стрекотание сверчков раздавалось откуда-то издалека. Туда, где ночью на небе отчётливо видны звёзды. Но видение рассеялось. Как и в тот раз, передо мной было лицо Грейнджер, но теперь в глазах стояли слёзы не потому, что она изливала душу, а потому, что была растеряна. Напугана?

— Ты лжёшь.

— Я тебя не боюсь, — прошептала она. — Зачем ты так со мной?

— А зачем ты так со мной? Ты ведь тоже воспользовалась моим доверием, разве нет? Чем ты лучше?

— Прекрати этот цирк, Малфой!

Я вытянул руки и вцепился в решётки забора, так, что она оказалась в ловушке. Я чувствовал её дыхание на своём лице, запах духов — тонкий и свежий, совершенно не похожий на старый аромат. При свете фонаря я мог различить каждую золотистую крапинку в радужке её глаз. Звуки ближайшей улицы вдруг удалились, почти смолкли, и только ветер, трепавший кудрявые волосы, завывал в ушах.

— Не лги мне, Драко! — деланным тоном повторил я сказанное ею. — Да?

— Всё куда сложнее, и ты должен это понимать! Я хотела уберечь тебя, хотя бы на время, от этой новости!

— Как своих родителей уберегла, а, Грейнджер? Это полная херня! С чего ты взяла, что имеешь право решать за других? Чувствовать за других? Как ты говорила, можно многое увидеть, если открыть глаза. Ты, похоже, даже не пыталась!

Я проследил за тем, как расширились её зрачки. Ощутил, как палочка, которую она выронила, упала, задев носок моего ботинка. И в эту минуту почувствовал, как щеку ошпарила горячая ладонь.

Я отшатнулся, перед глазами заплясали яркие точки, а в ушах моментально зазвенело.

— Сволочь! — заорала она, бросившись вперёд и забыв о палочке, которая так и валялась где-то под ногами. Ей хватило и пары секунд, чтобы вцепиться в меня. Оглушённый, я потерял равновесие на скользкой от дождя земле. — Какая же ты скотина!

В нос ударил гнилостный запах влажной травы. Грейнджер оказалась верхом так стремительно, что единственное, что я успел сделать — это выставить вперёд руку, чтобы град ударов пришёлся на неё. Лицо кривилось от гнева, будто вот-вот треснет, и тогда разверзнется ад; казалось, я даже чуял запах серы. Поймав её за запястья — рука огнём горела в том месте, куда пришлись кулаки — тут же перехватил за плечи и перевернул спиной на траву, так, что она оказалась подо мной.

— Бешеная ты ведьма, угомонись!

Её волосы разметались вокруг головы, в них застряли травинки. Мои рука и щека пульсировали в унисон друг другу, и эхо этой пульсации вибрировало где-то в затылке. Я прижимал её запястья к земле, но в том не было никакого смысла, Грейнджер и так не сопротивлялась. На мгновение показалось, что она отключилась, ударившись головой. Но нет. Слёзы выкатывались из уголков закрытых глаз, скользили по щекам к ушам и тут же исчезали. Её грудь сотрясалась от бесшумных всхлипов.

И в этот момент на крыльцо, из-за её криков, не было сомнений, высыпались все, кто был в доме. Я откатился в сторону и поднялся на ноги. Встряхнул руки, испачканные землёй — бесполезно. Грейнджер всё ещё бесшумно рыдала, перевернувшись на бок и прижав к животу колени.

— Сукин ты сын! — рявкнул Уизли и рванул в мою сторону. Стюарт стоял на крыльце как вкопанный. Поттер и Долгопупс одновременно вытянули палочки, и между мной и уже заносящим в воздухе кулак Уизли образовалась стена. Заклинание протего, выпущенное из двух палочек, мелко завибрировало впереди. Джинни подбежала к лежащей Грейнджер и склонилась над ней.

— Чёртов ты мудак, какого хрена ты с ней сделал?! — заверещал Уизли, пришпоренный, однако, тем фактом, что между нами образовалась преграда. Он повернулся к Грейнджер, которая уже поднялась на ноги. Джинни и Долгопупс помогали ей отряхнуть пальто. Я заметил взгляд второго — не ненавидящий, а растерянный, настороженный.

— Рон! — испуганно пискнула Джинни, не сомневаясь, видимо, что из схватки с её братцем мне не выйти победителем.

— Ты сраный ублюдок!

— Для тебя мистер сраный ублюдок, тупая ты морда! Нахер иди и не отсвечивай!

— Он меня не тронул, Рон! И не переживай, я за себя постояла, помощь мне не нужна, — рявкнула Грейнджер и с ненавистью посмотрела на меня; её заметно трясло. — Убирайся к чёртовой матери, Малфой!

На улице остались только Поттер и Стюарт, остальные ушли в дом. Даже из-за закрытой двери слышался ор лисьей морды.

— Ты серьёзно? — Поттер спустился с крыльца, на ходу убирая палочкой заклинание. — Это так ты ей не вредишь? Ты охренел?! Что это такое вообще?

— Разговор по душам, не заметно было?

— Ты что сделал? — он подался вперёд, но я не двинулся с места. Была большая вероятность того, что Поттер закончит начатое Уизли, но не сделал даже попытки защититься.

— Ты думаешь, я ударил её? Слабоумие передаётся по воздуху?

— Малфой, ты уже совсем ёбнулся? — после некоторого молчания спросил Поттер. Тут подошёл Стюарт.

— Я ничего ей не сделал!

— Поверить не могу… Гермиона права, проваливай к чёрту!

— С превеликой радостью.

Поттер с отвращением глянул на меня и, не сказав Стюарту и слова, развернулся и скоро скрылся за дверью.

— Пошли отсюда, — кивнул я напарнику. Руку всё ещё жгло от ударов Грейнджер. — Нахер их. Нахер всё.