Подмастерье и Некромант (гет)

* * *

С хлопком они прибыли в укромное место за пределами хогвартского парка. Директор Макгонагалл вместе с мадам Помфри и целителем Магворт уже ждали их. В нескольких шагах от них стояла Алина, маленькая и бледная, прижимая руками к груди крошечный колокольчик.

С помощью Гарри Гермиона опустила на землю высокую фигуру своего мужа. Снейп не приходил в сознание и никак не реагировал на смену обстановки. Он просто лежал на влажной зеленой траве в слишком короткой для него мантии. Снова и снова его тело охватывала мучительная дрожь.

Целитель Магворт и мадам Помфри с мрачными выражениями лиц, подняв палочки, тотчас двинулись к Снейпу. Гермиона отошла назад. В отчаянии она сплела вместе пальцы. По её спине внезапно пробежала дрожь, заставив её затрепетать. Неожиданно её локоть успокаивающе сжала сильная ладонь.

— Сделай глубокий вдох, дорогая, — посоветовал ей голос Минервы Макгонагалл, глубоким грассированием выдавая тот факт, что директриса была отнюдь не так спокойна, как выглядела. — Ты вернула его назад.

Гермиона проглотила комок в горле и шумно выдохнула. Но её колени по-прежнему дрожали. Две волшебницы перед ней завершили магическую диагностику. Когда Магворт взмахнула палочкой, тело Северуса послушно поднялось и зависло в воздухе, а мантия Гарри волочилась под ним по земле.

Мадам Помфри подошла к Гермионе и Минерве. На её лице застыло суровое выражение.

— Он жив, но мы не можем разбудить его. Вам потребуется помощь этой маленькой девочки, чтобы вернуть его оттуда, куда он ушел, — хогвартская медсестра бросила сочувствующий взгляд на Алину. Затем повернулась к Гермионе и, понизив голос, заговорила: — Он страдает от обезвоживания, истощения и переохлаждения. Его избивали и насиловали. Однако если мы сможем вернуть его назад, не думаю, что у него есть какие-нибудь опасные для жизни повреждения. Другой вопрос, конечно, его психическое состояние.

Гермиона молча смотрела на безжизненное тело своего мужа, парящее над зеленой травой. Она никогда раньше не замечала, какой сочной и зеленой все еще была трава в сентябре. Её ногти почти болезненно впились в ладони.

Рядом с ней кто-то глубоко вздохнул. Она подняла взгляд и поняла, что Гарри по-прежнему находился здесь. Вид у него был определенно убийственный.

— Тот стражник, — выдавил он сквозь стиснутые зубы. — Он ещё пожалеет, что родился на свет.

Мадам Помфри одобрительно фыркнула. Но Магворт встретилась с ним взглядом лицом к лицу.

— Если бы его охраняли дементоры, мистер Поттер, муж вашей подруги, возможно, был бы уже мертв сейчас. А какую стражу вы ожидали в таком месте, как Азкабан? Плюшевых мишек? А теперь я предлагаю отправляться.

* * *

Целитель Магворт повернулась к Гермионе и взяла её за руки, сильно и твердо сжав их. Светло-карие глаза встретили её взгляд без колебаний.

— Он переживал и худшее прежде. А сейчас он не один. Возможно, он не способен показать, но это будет иметь значение.

Гермиона молча кивнула. Ей хотелось верить словам целительницы. Но она чувствовала себя такой ужасно беспомощной.

— Вот, — сказала Магворт и сунула Гермионе в руки банку с бальзамом от ушибов. — Мы обработаем его раны, пока он витает в подвешенном состоянии. Затем вы с этим маленьким некромантом сможете вернуть его обратно.

* * *

Он казался совсем хрупким под её пальцами. Она могла бы пересчитать его ребра. Его кожа на ощупь была как бумага, тонкая и сухая. Её мягкие прикосновения, казалось, наставят ему еще больше синяков вместо того, чтобы исцелить те, что уже обезобразили его тело.

Странно было прикасаться к нему таким интимным образом, пока он находился без сознания. Особенно когда он был столь осторожен, не обнажаясь перед ней раньше так, как сейчас, всегда сдерживаясь, всегда отстраняясь, каждый раз, стоило им оказаться слишком близко друг к другу.

Но мадам Помфри и, особенно, целитель Магворт упростили все это для неё. Обе женщины комментировали, что они делали и для чего — бальзамы, чтобы облегчить синяки и раны, внутренние и наружные, заклинания, чтобы срастить сломанные ребра и чары, чтобы постепенно согреть его тело. Как ни странно, для борьбы с обезвоживанием они использовали маггловский прибор: капельница безмятежно парила в воздухе рядом с кроватью под балдахином.

Целители были очень спокойными и уверенными в том, что делали. Казалось, они совсем не замечали его наготы, беспомощности, слез в глазах Гермионы или её дрожащих рук. Это помогало. И непонятно почему помогало еще и то, что все то время, пока они обрабатывали его, Северус оставался без сознания.

* * *

— Алина? — голос Гермионы эхом отозвался по коридору. — Ты нужна нам сейчас.

Алина подскочила, её сердце бешено колотилось. Было ужасно ждать в коридоре перед входом в личные покои декана её факультета. То и дело кто-нибудь из её друзей выглядывал из-за угла в дальнем конце коридора, но никто не осмеливался подойти ближе. Слухи между факультетами разлетались быстрее, чем совы. И теперь в Хогвартсе,похоже, не осталось ни одного ученика, который бы не знал, что профессор Снейп вернулся.

Алина кивнула и крепче прижала к себе колокольчик. Они не раз обсуждали это и решили, что было бы лучше, если бы Алина погрузила Гермиону в сон, чтобы они вдвоем могли пойти и отыскать профессора Снейпа, потому что у Гермионы было больше шансов найти его. Но лишь Алина могла вернуть его назад. Самым сложным было то, что они не могли рисковать и звонить в колокольчик там, где профессор Снейп мог бы услышать его, потому что не знали, что бы тогда произошло. Поэтому они должны были сделать это в комнатах Гермионы. Директриса даже заколдовала спальню Гермионы, чтобы та не пропускала наружу звук Ранны. Как только Алина с Гермионой заснули бы, к ним заглянула бы целитель Магворт, в то время как мадам Помфри сторожила бы профессора Снейпа.

Алина глубоко вдохнула. Гермиона выглядела ужасно. Лицо было белым. Губы тоже. Волосы были такими же дикими, как и глаза.

Она выглядела такой ужасно испуганной.

Нехорошо, если взрослые выглядят такими испуганными. Совсем нехорошо.