Подмастерье и Некромант (гет)

— Полагаю, вам пригодятся рукопись Поме и гримуар Дивайс, — произнес Олливандер, поднимаясь со своего места.

— Поме? — спросила Гермиона. — Но я уже работала с рукописями Поме — для моего проекта по зачарованным зельям!

Олливандер остановился и мягко улыбнулся ей.

— У вас был доступ лишь к хогвартской копии. Я допускаю, что это отличная копия, достаточная для большинства научных целей. Но она не полная. У меня есть оригинал. Уверен, что вы найдете его занимательным, мадам. Особенно толкование.

Чувствуя, как горят щеки, Гермиона неловко кашлянула. Олливандер продолжил:

— Следуйте за мной, пожалуйста. Необходимые вам документы находятся в библиотеке наверху.

* * *

К восторгу Гермионы, путь в библиотеку Олливандера лежал через его мастерскую.

«Упорядоченный беспорядок» — именно это словосочетание возникло у неё в голове, когда она вслед за мастером волшебных палочек вошла внутрь.

Все пространство перед двумя огромными окнами занимал деревянный стол. Он был оборудован всеми видами инструментов для изготовления волшебных палочек: ножами, сверлами, зубилами, пилами, тисками, наждачной бумагой и точильными камнями, шильями и длинными крючковатыми иглами. Парящие полки между окнами были заставлены различными флаконами с лаком и маслами, а также склянками с пчелиным воском. В старых баночках из-под джема хранился большой ассортимент кистей. Со столбов под столешницей свисали, словно пеленки с бельевой веревки, кусочки ткани для полировки.

В углу стоял небольшой токарный станок, а также узкий стол с множеством тисков и тремя большими жестянками с разными видами клея.

Левую сторону комнаты оккупировали два громадных шкафа. В одном находились жестянки, банки и коробки. Несмотря на то, что их размеры различались, основную часть запасов составляло всего три вида. В другом шкафу было множество выдвижных ящиков, на которых витиеватым почерком значились названия древесины: от акации до ясеня.

— Библиотека здесь, — прервал Олливандер мысли стоявшей с открытым ртом Гермионы. Пожилой мастер волшебных палочек повел её в длинную узкую комнату слева от мастерской. Стены по левую и правую руку были от пола до потолка завешаны полками. На обоих концах помещения небольшие окна обеспечивали немного естественного света. Рядом с передним окном приглашало уютно провести время с книгой пухлое вольтеровское кресло. А в задней части комнаты располагался изящный столик, за которым Гермионе тут же захотелось заняться какими-нибудь исследованиями.

Олливандер быстро и тихо перемещался между полок, то там, то здесь доставая книгу или свиток. Несколько минут спустя он положил на стол аккуратную стопку.

— Боюсь, что не могу позволить вам забрать рукописи с собой, — сказал Олливандер. — Они слишком ценные. Но в выдвижном ящике стола есть новое быстропишущее перо. Переписывайте любые отрывки, важные для вашего проекта. Я буду внизу в магазине, если потребуюсь вам. Женевьева подойдет в мастерскую чуть позже. Можете находиться здесь столько, сколько потребуется.

* * *

«Что было в одной его руке? Свет гибкой палочки. Что было в другой его руке? Ключ от дверей Рая», — прочла Гермиона.

Гримуар Дженнет Дивайс, мастера волшебных палочек из Пендлского Леса, написанный в семнадцатом веке и завершенный незадолго до того, как волшебницу повесили после суда Инквизиции, уже считался старым источником. Но Дженнет ссылалась на еще одну работу, гораздо более древнюю, датировавшуюся одиннадцатым столетием, оригинальную рукопись некоего Джоффри Поме, аптекаря, изготовителя превосходных зелий и мастера чар из Годриковой Впадины. И, вполне возможно, человека, который помогал братьям Певереллам создать их «мост» через Реку Смерти.

— Вечный раствор, — пробормотала Гермиона, нарушая тишину библиотеки Олливандера. — Зелье, усиливающее мощь волшебных палочек. Оно укрепляет заложенное сродство палочек и позволяет им делиться своей силой. Палочки, объединенные этим зачарованным зельем, могут образовывать бесконечную связь.

Она нахмурилась, глядя на пергамент.

— «Уверен, что вы найдете его занимательным, мадам. Особенно толкование». Занимательно, да уж! Только интересно, насколько эта связь «бесконечна»…

Могло ли быть это ответом на её вопрос? Могло ли зелье действительно создавать связь между Жизнью и Смертью, которая бы удерживала Завесу открытой?

Она прищурилась, вглядываясь в неразборчивый почерк и список ингредиентов.

— Порошкообразный рог безрогого единорога?! Это шутка, что ли? — в раздражении она пропустила пальцы сквозь и без того уже взъерошенные волосы. Её сердце тяжело забилось.

Что, если это не было шуткой?

* * *

— Думаю, мне есть что рассказать, — воскликнула Гермиона, ворвавшись в их апартаменты в подземельях.

— Как и мне, — спокойно ответил Северус. От этих слов она замерла, успев лишь на полшага зайти в библиотеку. Очевидно, что он поджидал её, хотя камин был холодным, аккуратная стопка дров и растопка нетронутыми, как и бокал бренди на столике между двумя вольтеровскими креслами.

— Ох, — Гермиона связала серьезное поведение Северуса и холодную неуютность темнеющей библиотеки. — Ты хочешь начать первым?

Какое-то время он молча смотрел на неё. Было сложно разглядеть какое-либо выражение в суровых контрастах тени и света на его лице. Определенно мрачность. Но это настроение в точности совпадает с нынешними временами. Что еще? Сожаление?

У неё скрутило живот. Ей так много хотелось рассказать своему мужу. Но поскольку он, наверное, не оценит ни слова из этого, она стиснула зубы, промолчала и просто посмотрела на него в ответ.

— Вектор и Трелони определили наиболее счастливую и благоприятную дату — что бы они под этим ни подразумевали — для нашей с Гарри самоубийственной миссии. Мы попытаемся пройти сквозь Завесу в ночь между пятым и шестым января, — его тон был мягким, почти нежным, прежде она лишь один раз слышала его.

— Как бы мне хотелось сказать: «Не ходи», — прошептала она.

— А мне хотелось бы ответить: «Тогда я остаюсь». Как будто это… — он пожал плечами. — О чем ты хотела мне рассказать?