Подмастерье и Некромант (гет)

Прошло несколько дней. Оторвавшись от чтения копий соглашений, Гермиона какое-то время просидела, невидяще уставившись на веселое пламя в камине их личной библиотеки.

Она чувствовала себя так, словно весь её мир перевернулся с ног на голову.

Наконец, судорожно выдохнув, она посмотрела туда, где сидящий за столом Северус украшал лежащие перед ним эссе размашистыми каракулями темно-красных чернил. Скорее всего, он почувствовал её взгляд, поскольку поднял голову. Ей показалось, что его темные глаза весело блеснули, и она задумалась, не читал ли он её мысли.

— Да?

Гермиона сделала глубокий вдох.

— Я идиотка. Кретинка. Тупица, — выдала она.

— Едва ли. Это секретные соглашения. Есть всего несколько человек — таких как обширное семейство Фламелей или исследователи знаменитой Александрийской библиотеки, — усмехнулся он, — которые знают о существовании и подписании Pacta, но большинство ныне живущих волшебников никогда не слышали о них. А те, кто слышал, принимают их за миф.

— Но ведь они не были тайными, когда подписывались, верно? — произнесла Гермиона, когда очередной кусочек паззла стал на свое место. — Они стали таковыми лишь после введения Статута о Секретности. Держу пари, что есть тайное дополнение к этому Статуту, предписывающее именно это.

Северус кивнул.

— Прекрасно, миссис Снейп.

Гермиона покачала головой, все еще пребывая в изумлении.

— Так вот в чем истинная причина предрассудков чистокровных магов.

— Не совсем. По крайней мере, сейчас. Гриндевальд знал о соглашениях. А вот сам Дамблдор узнал правду, только когда его сделали заместителем главы Международной Конфедерации Магов. Волдеморт вообще ничего не знал о них. И поверь мне, отвратительность Люциуса и Амбридж — целиком и полностью их собственная заслуга. Министрам, конечно же, известно о соглашениях, поскольку им приходится поддерживать дипломатические отношения с Ватиканом. Однако то, что соглашения являются историческим основанием для убеждений чистокровных, — правда.

Гермиона содрогнулась.

— О Боже… Я всегда думала, что никогда не смогу понять чистокровных. Но теперь понимаю. Церковь хотела сдержать распространение магии. А чистокровные хотели обеспечить безопасность своих людей. Они согласились сохранить волшебный мир втайне от магглов, запретить браки с магглами и обучение магглорожденных магии, чтобы Инквизиция прекратила преследовать и убивать их. Нас.

Некоторое время она просто смотрела на пергаменты.

— Но в Британии же нет закона, запрещающего брак с магглами? И Хогвартс всегда обучал магглорожденных ведьм и волшебников, верно? — она нахмурилась. — А ты сказал, что соглашения по-прежнему имеют силу. Как такое возможно? А если это так, то Инквизиция могла бы…

Северус поднял руку и сердито посмотрел на неё.

— Один вопрос за раз, пожалуйста. Во-первых, такой закон есть. И ты видела доказательство его существования. Полагаю, на площади Гриммо тебе попадалось на глаза фамильное древо Блэков?

— Ох. Так вот почему их начали выжигать с гобелена, — и снова Гермиона почувствовала себя ужасно глупой. — Но как же Хогвартс?

— Как рассказала тебе мисс Фламель, магическое сообщество Британии занимает особое положение благодаря колдунам и ведьмам из королевского рода, которых эта страна наблюдала на протяжении нескольких веков. Но даже в Британии браки с магглами технически противозаконны, и только волшебное перо дает нам возможность находить магглорожденных ведьм и волшебников. Но в соглашении есть одна лазейка — как только магглорожденная ведьма или волшебник входят в волшебный мир, используя свои врожденные силы, они становятся одними из нас.

— Барьер платформы 9 ¾!

Он кивнул с легкой улыбкой.

— Именно. И если ты посмотришь на другие магические сообщества мира, то заметишь разительные отличия.

— Верно. Дурмстранг совсем не обучает магглорожденных. А Шармбатон…

— Принимает магглорожденных только после того, как Святая Инквизиция была переименована в Верховную Священную Конгрегацию Священной Канцелярии в 1908 году.

Гермиона нахмурилась:

— Тогда почему эти соглашения все еще остаются секретными?

— Это ты мне скажи.

Теперь настала очередь Гермионы сердито посмотреть на своего мужа. Она прикусила губу, перебирая в уме то, что прочла, и то, что рассказал ей Северус.

— Хмм. Ладно. Во-первых, достаточно очевидно, что соглашения держатся в секрете от магглов. Для магов они тайной не являются. Иначе ты не смог бы дать мне эти копии. А Дамблдор не смог бы дать эти копии тебе. Мама Алии не смогла бы использовать их в своем исследовании в Александрии. С политической точки зрения… Хорошо, что они держатся в тайне. Волдеморт бы обязательно воспользовался ими, чтобы заполучить больше сторонников. Черт, — прости –Амбридж была бы в восторге от них! — Гермиона сморщила нос. — Я удивлена, что Фадж и Скримджер ни разу не проговорились… Если только… хм… А возможно, что присяга Министра Магии при вступлении в должность превращает маггловские секреты в магические? Поэтому они не смогли бы рассказать, даже если бы и хотели? Но это всё несущественно, — она нахмурилась. — Ты говорил, что Святая Инквизиция была переименована. Означает ли это, что она была просто ограничена в действиях? Не упразднена по-настоящему? Означает ли это, что соглашения всего лишь больше не навязывались насильно? Они действительно по-прежнему имеют силу, по крайней мере, теоретически? И теоретически Инквизиция могла бы… могла бы…

— Теоретически Инквизиция могла бы сослаться на соглашения, если бы было обнаружено их нарушение. И так как соглашения были подписаны Международной конфедерацией Магов, то все магические сообщества могли бы подвергнуться наказаниям, обусловленным в соглашениях.

Гермиона тяжело сглотнула и неожиданно очень обрадовалась тому, что сидит.

Долгое время она молчала, обдумывая все, что узнала. Затем кое-что пришло ей на ум. Она подняла взгляд и обнаружила, что Северус задумчиво за ней наблюдает. Она неуверенно ему улыбнулась.

— Ты знаешь обо всем этом. И все равно продолжаешь возвращаться в Шартрский собор. Ты знаешь, что ты такой же безрассудный и храбрый, как Гарри?

— Я был бы признателен, если бы ты не опускалась до оскорблений, сравнивая мои действия с действиями этого глупого гриффиндорца.

Но его губы тронула едва заметная тень довольной улыбки.

* * *

Ждем ваших отзывов и комментариев)