Подмастерье и Некромант (гет)

Они трансгрессировали так быстро, что Гермиона не успела успокоиться. Она ощутила едва болезненное сжатие, противную тошноту и скручивание, сопровождающие перемещение. Гермиона пошатнулась и только благодаря мадам Дюбуа, крепко сжимающей ее руку, устояла на ногах. Дюбуа пробормотала ругательство и обеспокоенно спросила о ее самочувствии. Это помогло Гермионе прийти в себя и оглядеться. Мадам Дюбуа поддерживала ее, в то время как Алина достала палочку и наколдовала Люмос. Его сине-белый свет делал Алину Петрел похожей на призрака с белым лицом и темными глазами.

Неподалеку послышался треск, и до Гермионы донеслось приглушенное ругательство.

— Рон, это была моя нога!

— Извини, но, если ты не заметила, тут ТЕМНО!

— Ты вообще волшебник или кто?

В черноте ночи возникло два ярких огонька, осветив Рона, Лойс и Джинни. Джинни несла огромную корзину для пикника. Рон держал Лойс под руку.

— Эй, там! — с энтузиазмом помахал он палочкой, не обращая внимания на выстреливающие из нее искры. — Кто-нибудь хочет чая или кофе? А еще есть теплый сидр. Кажется, мама решила, что мы пробудем здесь не одну неделю, учитывая, сколько еды она собрала для нас. Ну и где эта священная лошадь, к которой мы направлялись?

— Там, внизу, — произнесла Лойс и указала в темноту посреди двух валов, огороженных проволокой, беспорядочно натянутой между низкими перекошенными столбами. — Осторожно, склоны довольно крутые.

— Ясно, — сказал Рон. — Тогда нам нужно больше света. — Сияние его волшебной палочки мгновенно стало ярче. — Ты идешь, Алина?

Алина бросила тревожный взгляд на Гермиону, но когда той удалось кивнуть, девочка быстро убежала вперед. Мадам Дюбуа все еще поддерживала Гермиону.

— Как вы себя чувствуете?

Губы Гермионы скривились в безрадостной улыбке.

— Отлично, никогда еще не чувствовала себя лучше. Нет, правда, идите вперед. Я... я хотела бы поговорить с Джинни.

* * *

— Джинни! — выдохнула Гермиона и замолчала. Она смотрела на свою подругу, на ее золотое обручальное кольцо с маленьким рубином, и не могла подобрать слов.

Маленькая женщина расправила плечи. Прядка волос вырвалась из ленты на затылке и теперь в ярком свете палочки окружала лицо Джинни пылающим красным ореолом. Она упрямо вздернула подбородок.

— Они вернутся, Гермиона, они разрушат это чертово проклятие и вернутся. Ты же помнишь? Гарри — Мальчик-Который-Выжил, и еще раз выжил, и еще. Он должен был умереть уже дважды и выжил оба раза. Ему удастся выжить. И он-то точно не вернется без саль… без Северуса.

...без сальноволосого мерзавца. Гермиона сглотнула. Она неуклюже вытерла рукавом слезы. Ее руки тряслись так сильно, что носовой платок она не удержала бы.

Джинни смущенно покачала головой.

— А знаешь, кто бы мог подумать в школьные годы, что однажды ты будешь в таком состоянии, потому что, возможно, не увидишь его снова...

— Да, жизнь, безусловно, такая странная, — фыркнула Гермиона. Затем она глубоко вздохнула. Джинни одобрительно кивнула, когда Гермионе удалось взять себя в руки.

— Пойдем, — быстро приказала Джинни. — Ты должна быть на святой земле, чтобы прочитать свое заклинание. Лучше бы нам побыстрее оказаться там.

* * *

Когда Гермиона беспечно прошла мимо предупреждающих знаков и рассекла низкий проволочный забор одним взмахом своей палочки, Рон хихикнул. Он подтолкнул Лойс и кивнул в сторону Гермионы.

— Гляди, вот это наша Гермиона. И она просто притворяется хорошей маленькой ведьмой. При правильной мотивации она может быть совершенно пугающей.

— Сними ботинки, прежде чем начнешь спускаться по склону, Рональд, или я покажу тебе, насколько я ужасна, — пригрозила Гермиона. — Мы, может, и вынуждены нарушать здесь правила, но мы будем относиться к этому месту с уважением, которого оно заслуживает.

— Ну, — произнес Рон, озираясь. — Честно говоря, по виду и не скажешь.

Он был прав. Свет их палочек освещал крутой склон, окруженный темнотой холодной январской ночи. Между неровными границами травы, неухоженной и бледной от зимы, лежали траншеи, заполненные битым мелом. Это место ничем не впечатляло и не казалось святым. И уж точно не было похоже на лошадь.

Лойс дрожала, когда добралась до камней, и поспешно одела носки. Рон усмехнулся.

— Замерзли ноги, любимая? Не волнуйся, я согрею тебя. — Он указал палочкой на ее ноги и пробормотал короткое заклинание.

— О, — взвизгнула от восторга Лойс. — Это так мило и уютно!

— Что дальше? — спросил Рон, поворачиваясь к Гермионе.

— Вы наслаждаетесь пикником, я произношу заклинание, а потом... мы ждем.

* * *

Не желая ничем помешать заклинанию, Гермиона осталась разутой. Ступив на белые камни этого древнего места силы, она почувствовала, как холод проник в ступни, промчался волнами мурашек по ногам, растекся по животу, поднялся дрожью по спине и заставил соски затвердеть.

Это сработает. Это должно сработать. Она вытащила палочки из футляров.

Он вернется. Он должен вернуться. Она крепко сжала палочки. Прочная виноградная лоза и сердечная жила дракона в правой руке. Лоза для связующих и лечебных заклинаний. Сердечная жила дракона — чистая сила белого дракона. Длинная и тонкая палочка в левой руке — тис и перо сфинкса. Тис для смерти и воскрешения. И сфинкс, хранитель путей.

Я люблю его… Я люблю их обоих. Лучший друг и брат. Учитель, мастер и муж. Она судорожно вздрогнула.

Я люблю тебя. Ты мне нужен. Она прикусила губу.

Это будет нечестно. Слишком мало времени, чтобы узнать тебя. Она подняла палочки. Ты должен вернуться ко мне.

— Coniungo, — закричала она. Собственный голос казался ей тонким и пронзительным. — Coniungo!

Через жизнь и смерть мы связаны. В смерти и жизни мы связаны. На всю вечность мы связаны.

Ты должен вернуться ко мне.

_________________________________________________

Примечание автора: Название главы — отсылка к поэме Эрнеста Доусона (1867-1900) «Vitae Summa Brevis Spem Nos Vetat Incohare Longam» (Непродолжительность жизни не позволяет нам далеко простирать надежду — Гораций) (1896)

Эрнест Доусон

Vitae Summa Brevis Spem Nos Vetat Incohare Longam

Они недолговечны — слезы, счастье,

Любовь, желанья, гнев:

Ничто из них не будет нашей частью

В другой стране.

Недолги дни руки, вина и розы;

Из дымки сна

На миг выходим, чтобы кануть сразу

В тумане сна.

Уффингтонская белая лошадь — сильно стилизованная меловая фигура длиной 110 м, созданная путём наполнения битым мелом глубоких траншей на склоне 261-метрового известнякового Холма белой лошади близ местечка Уффингтон в английском графстве Оксфордшир.

Оптическое датирование, осуществлённое в 1994 году, позволяет отнести создание фигуры к раннему бронзовому веку (приблизительно X век до н. э.)