Подмастерье и Некромант (гет)

— Кажется, я могу вам помочь, — сказала Женевьева. — Я ’аботала в отделе конт’оля волшебных палочек для ф’анцузского п’авительства два года после своего ученичества. Я помогала Главному уп’авлению магической безопасности, когда они осваивали новый сканер для нахождения владельцев палочек. Волдемо’т и его Пожи’атели сме’ти вызывали беспокойство о безопасности далеко за п’еделами Великоб’итании.

— Она слишком скромна, — хрипло произнес Олливандер. — Сканер — её изобретение. Хотя, если волшебник умудряется потерять свою палочку, осмелюсь сказать, что он не заслушивает считаться её владельцем.

— Мой дядя не любит сов’еменную технику, — прокомментировала Женевьева.

— Или французское правительство, — пробурчал себе под нос Олливандер.

— Одну минутку, — сказала юная ведьма. — Пойду принесу сканер. Мы используем его, чтобы найти владельцев для коллекции потерянных волшебных палочек в Отделе Тайн. Пока что нам удалось помочь в каждом случае.

Вернувшись, Женевьева принесла блестящий металлический аппарат, напомнивший Гермионе приборы безопасности, которые она видела в аэропортах, путешествуя когда-то с родителями на каникулах. Старшую палочку поместили внутрь сканера. Затем Женевьева приподняла плоский прямоугольник, весьма напоминающий экран ноутбука, и ввела свою палочку в несколько небольших углублений на основании экрана.

Последний росчерк палочкой, произнесенное «Доминум Ревелио», и серебристый экран ожил, показывая весьма четкое изображение.

— Будь я проклят! — воскликнул Гарри.

Гермиона лишь во все глаза смотрела на застенчивую улыбку Перси Уизли.

* * *

Гермиона вернулась в Хогвартс не сразу. Вместо этого она снова отправилась на площадь Гриммо с Гарри.

Кикимер подал чай (и булочки, и сандвичи с огурцом, и разнообразную выпечку, и свежие фрукты, и сырную тарелку, и, вероятно, запек бы на вертеле целого быка для них, если бы Гарри позволил).

Они уселись в библиотеке и в задумчивом молчании уставились на коробку со Старшей палочкой, лежащей между тарелками и чашками на кофейном столике.

— У тебя есть какие-нибудь соображения о том, как Перси победил Амбридж? — спросила Гермиона.

Гарри пожал плечами.

— Думаю, скорее всего, это было на том шахматном турнире в министерстве. Перси играл против Амбридж, чтобы дать Драко время обыскать её кабинет. Драко ничего не нашел, поэтому я не понимаю, почему палочка расценила это как поражение в жизненно важном вопросе. Знаешь, искусство создания волшебных палочек не только «чрезвычайно сложное и таинственное», но и чертовски раздражающее.

Гермиона подавилась чаем. Она кашляла, пока по щекам не потекли слезы, а затем безвольно повалилась на диванные подушки и вытерла глаза.

— Еще какое раздражающее, — согласилась она. — Настоящая головная боль! Сначала Вечный раствор, теперь это, — она покачала головой. — Гарри, что же нам теперь делать? Как только мы расскажем об этом Северусу, он захочет пойти и вызвать бедного Перси на дуэль.

Гарри кивнул.

— Да, я знаю.

Он всё накладывал в свою тарелку булочки и пирог, пока не образовалась горка, затем скрылся за едой и чашкой.

— По крайней мере, мы не совершим ту же ошибку, что и Дамблдор, — наконец, пробормотал он. — Мы не станем пытаться инсценировать это… этот переход палочки к другому владельцу с согласия Перси.

— Я не хочу, чтобы Северус становился владельцем Старшей палочки, — выпалила Гермиона. — Он…

Она остановилась, не зная, как объяснить суть дела Гарри, не предавая доверия Северуса. Гарри опустил свой кусок пирога на тарелку и повернулся к Гермионе.

— Не волнуйся, Гермиона, я не позволю этому случиться. Не имеет значения, отправит ли разрушение проклятия душу Дамблдора прямиком в рай, заставит его танцевать кан-кан на портрете Салазара Слизерина или… расщепит на маггловские атомы, — это сделает не Северус. С него и так достаточно, — Гарри скорчил гримасу и отпихнул свою тарелку с наполовину съеденным пирогом.

— О Боже, — Гермиона неуверенно выдохнула. Она не ожидала, что Гарри так легко поймет её. Она быстро-быстро заморгала, потому что из-за нахлынувшего на неё сильного облегчения к глазам подступили слезы. Она нетерпеливо вытерла щеки. — Не знаю, почему я такая плакса.

— Иди сюда, — Гарри потянулся и привлек её к себе в объятия. — Это нормально, Миона. Это нормально — волноваться и бояться. Я знаю, что я взволнован и испуган. Но мы сделали это раз и сделаем снова. Я и ты — мы спасем его. И весь чертов волшебный мир.

Он неловко похлопал её по плечу.

— Эй, не плачь. В этом нет ничего нового для нас, в конце концов. Все по-старому, все как всегда. Обычное же дело.

Гермиона не смогла сдержать смех. Они отодвинулись друг от друга.

— У тебя и правда есть пунктик насчет «спасения людей», да?

Гарри вздохнул:

— Признаю, что предпочитаю спасать моих друзей, чем терять их.

— Друзей, Гарри?

Гарри смущенно расплылся в улыбке.

— Не думаю, что тут всё так же, как было с нами, знаешь — когда ты подружился с кем-то, предварительно хорошенько поколотив горного тролля. Но… путешествие рука об руку к Смерти и обратно… Это не проходит бесследно, — он скривился. — Как бы то ни было, думаю, будет гораздо безопаснее для моего здоровья, если ты не станешь болтать об этом.

Гермиона улыбнулась.

— Я не пророню ни слова. Он действительно не из тех, кто на людях… или даже наедине говорит о любви.

— Это не значит, что он тебя не любит, — произнес Гарри. — Мужики порой немного бестолковы в таких вещах, понимаешь?

Её улыбка стала еще шире. Гарри Поттер пытался убедить её, что Северус Снейп действительно её любит? Куда катится мир?

— Так что мы будем делать? — спросила она.

— Ну, — с озорной усмешкой произнес Гарри. — Полагаю, я проведу вечер в Норе и приглашу Уизли поучаствовать в потрясающей игре в квиддич. И, думаю, я могу предложить остальным предоставить Перси честь сыграть в качестве ловца от другой команды.