На крючке у Фортуны (гет)

Глава 102.

Предупреждение: Рейтинг NC-21

* * *

— Я удивлен, Гарри Поттер, — Реддл в задумчивости потирал подбородок, — Ты смог довольно упорно сопротивляться проклятию Беллатрикс, пока не угодил под собственное. Ты не должен был вообще шевелиться, находяссь в мире своих грез. Поэтому я вновь сделаю тебе предложение, от которого ты смел так нагло отмахнуться три года назад. Служи мне, и я вознагражу тебя, когда я захвачу Британию! Неплохо было бы еще твоего крестного получить в свои ряды, он сильный боец.

Я только и мог, что прохрипеть, так как все еще сказать ничего не мог. Томми, видимо, догадавшись о моей проблеме… нет, не преподнес мне стаканчик свежей горной водички, а попросту пустил струю воды из палочки. Я закашлялся из-за сильного напора и зафыркал из-за попавшей в нос воды. Но часть таки ее я проглотил, как и положено, так что на разговор вполне могло хватить.

— Зачем тебе они? — сипло произнес я, мотнув головой в сторону Крама и Флер, стряхивая капли воды с лица.

— Мне? Мне они не нужны. Это добыча моих верных слуг. Хотя, девчонка вроде дочь Делакура. Жаль, французское Министерство ни за что не пойдет на уступки в обмен даже на Наследницу такого Рода, — этот лысый хрен подошел к Флер, приподняв голову той на уровень своих глаз за подбородок, — Ты не ответил на вопрос, Гарри Поттер. Я жду.

— Зачем тебе старик? — я упорно игнорировал вопрос Тома. Нужно время, чтобы подумать. Я ведь вполне могу и согласиться за жизни тех двух, что висят рядом. На Дамблдора плевать, ему все равно недолго осталось, если он еще жив, конечно. Но прежде, следует узнать, как можно больше у Реддла, покуда он болтает не в меру.

— Ты наглеешшь, мальчишшка! Я задал тебе вопросс!

— Я на него отвечу, сразу, как ответишь мне ты.

— Ты ссмеешь ставить мне усссловия, Поттер? Заметь, ты ссейчасс не в том положении. Но время есть, да… Как видишь, я использовал один древний способ, чтобы вернуть свое тело…

— Кровь, плоть, кость? — скучающе спросил я, будто мне вообще нет дела до таких мелочей.

— О, так ты знаком с тайнами древних. Вижу, ты много знаешь.

— Полагаю, ты использовал кровь Дамблдора?

— Старик стал моим противником давным-давно, к тому же, он сильный маг, его кровь сделает меня сильней. Но, если в пророчестве говорилось о тебе, то мой настоящий враг ты. Я использовал кровь вас обоих, — в голосе Темного Лорда звучало торжество, как будто не кровь нашу добыл, а силу земли там приобрел, или заклинания Мерлина нашел в хранилище каком… Типичный маньяк. Только сильный очень, зараза. Это было видно по исходящей магии от его тела, искажающей небольшое пространство вокруг него. О, успокоился.

— Я ответил на твой вопрос. Я жду, а я не люблю, когда меня заставляют ждать.

— То есть, теперь он тебе не нужен? — нахальства мне не занимать. Играть, так до конца.

— Не выводи меня из сссебя, Поттер! Зснай сссвое место!

— То есть, если я соглашусь примкнуть к тебе, ты оставишь мне жизнь? — пошлю сразу — схлопочу Круцио, как пить дать. Что ж делать-то?

— Прекрасная награда, правда? — ухмылка Тома заставит передернуться даже Снежную Королеву.

— Ты отпустишь их, — я вновь мотнул головой в сторону Чемпионов, глядя прямо в лицо Тому, — Тогда мы договоримся.

— Наглецссс! Ты ответишь за сссвою наглосссть! — я уж было приготовился к печали, так как Том достал палочку, но позади меня раздалось множество шагов и шелест больше, чем одной или двух мантий, и Том опустил палочку. Даже странно как-то, — Будем, ссчитать, что это был отрицательный ответ! — злобно бросил он.

Что ж, отлично. Сейчас нас разделают на кусочки. Моргановы панталоны, и ведь даже предложи я сейчас дуэль, то спасти Крама и Делакур никаких шансов… Глупо закончить вот так, когда столько прошел, чтобы иметь новую жизнь. Вроде и тренировался, и магию изучал уровня выше своего на пару курсов, что б подготовиться, а оно все незачем… Прав был Поттер в каноне. Чего стоят твои знания, если это не имеет значения? Полагаться надо только на соображалку, смелость, ловкость рук и случайность. Первая мне сейчас отказала, второе имеет место быть, так как мной овладело смирение, а значит и терять мне нечего, а третье пока некуда приложить, так как все попытки выбраться из веревок провалились. Ну а «Случай» слишком непредсказуем, чтобы полагаться только на него. Крепко связали, гады. Значит, пропускаем ход, наши карты слишком низки рангом. Подождем действий Тома…

— Вы пришли, — вокруг Лорда встали в два полукруга несколько фигур в плащах, — Как видите, я жив. Надеюсь, никто из вас не думал, что я действительно умер. Как я и говорил, я шагнул к бессмертию ближе всех. О, как я мог забыть. Друзья, сегодня нас посетило несколько гостей, — Томми махнул рукой в нашу сторону. Все Пожиратели, как по команде взглянули на нас. Все были в масках, так что увидеть лиц не было возможности, — Многие из вас сегодня участвовали при выполнении задания, так что я вознагражу вас. Белла, подойди.

Из круга вышла одна из фигур чуть меньшая, чем большинство других. Лорд взмахнул палочкой и ее маска упала, а женщина припала к ногам Томми.

— Ты самая достойная из всех присутствующих. Ты не отреклась от меня перед Министерством и с гордостью отправилась на корм дементорам, а потом смогла сбежать. Ты помогла вернуть мне тело, и я отблагодарю тебя, как и обещал. Она твоя, — он махнул в сторону Флер палочкой, и путы исчезли, и девушка свалилась мешком на землю, — Только оставь в живых, отдашь потом остальным, они заслужили награду. Сможешь потом взамен забрать этого совсем, — он ткнул свободной рукой в Крама.

Если Том разрешил ей все, то в живых нас не оставят, это точно. Мне вот интересно, а нас вообще ищут? А если ищут, то найдут ли? И если найдут, то не будут ли это лишь наши хладные трупы, как послание? Вопросы дня, я бы сказал.

— Том, кх-кхе, — о, Альбус очнулся, — Оставь их. У тебя есть я.

— Друзья, забыл вам представить еще одного гостя. Сам великий Альбус Дамблдор сегодня к нам пожаловал. Что-то ты совсем сдал, старик. И нет, твое предложение меня не устраивает. С тобой я разберусь сам, позже, — жесткий тон не сулил ничего хорошего Дамблдору. Больше директор ничего не сказал. Не смог, или не придумал, кто его знает, — Кстати, старик, я тут покопался в твоей голове, и, знаешь, спасибо за бузинную палочку, — Том достал из кармана знакомую узловатую палочку. Директор лишь взглянул на нее, после чего устало прикрыл глаза. Томми будто бы потеряв всякий интерес к Дамблдору, повернулся к Пожирателям, — Что ж, покажи нам представление, Белла. Пора возрождать нашу традицию.

Темный Лорд изящно взмахнул палочкой из бузины, создавая себе удобное кресло из кожи на краю полянки. Точно кино посмотреть пришел, чипсов только не хватает.

Белла взмахнула палочкой, и Флер перенесло от подножия столба в центр полянки. Я лишь скрипнул зубами, удерживая злость, чтобы не зарычать от досады. После того, как Беллатрикс наложила оживляющее на француженку, та открыла глаза и попыталась сесть, но Белла ногой толкнула в плечо девушки и та вновь опрокинулась на спину, явно не понимая происходящего.

— Думаю, стоит ввести в положение нашу гостью, чтобы она тоже могла поучаствовать в представлении, — подал голос Темный Лорд. Несколько человек из рядов Пожирателей хохотнули идиотской шутке шефа. Флер непонимающе взглянула на Томми, и ее глаза расширились от страха. Она попыталась отползти в другую сторону, но Беллатрикс сильно ударила ее по лицу ладошкой. Звон от удара эхом прокатился по кладбищу, в то время, как Делакур вкрикнула и закрывшись руками свернулась у ног Беллы.

— Хотя, видимо, она и сама неплохо осознает свое положение. Правда, мне не нравится, что остальные наши гости не подбадривают Беллу, — с этими словами Том вернул в сознание Крама. Потом подошел ко мне и, одарив довольным взглядом, взмахнул палочкой, — Круцио!

Описать боль можно, но будет ли это точно переданным ощущением? Навряд ли. Потому что Круциатус — это иной уровень боли, никогда мне неизвестный ранее. Настолько высокий, что желание молить об окончании его любым способом, хоть бы и смертью, возникает спонтанно. Если вспомнить детально, как ощущается зубная ноющая боль, иррадиирующая по всей челюсти, а то и по черепу, то можно приблизиться к пониманию… А теперь добавить к этому второй такой же зуб, а потом еще и еще… Если представить такую боль от всех зубов одновременно, а потом предположить, что ваши нервы по всему телу словно медленно то сдавливают, отчего возникает та самая ноющая боль, то приотпускают, чтобы потом вновь наполнить болью, то вы будете близки к пониманию. Так вот, требуется усилить эту боль раза хотя бы в три, чтобы представить Круцио. Только представьте, в вашем теле от каждой мышцы отходит нерв, который собирается из нескольких веточек. Каждая! Каждая из них будет сводить своей ноющей болью с ума, пока вы начнете биться в судорогах, после чего время от времени станете изгибаться дугой, а потом снова конвульсивно дергаться, пытаясь избавиться от боли, но она не закончится, никогда… Это и есть ад. Теперь мне это известно. Сопротивляться этому невозможно в принципе. Любой, считающий, что Круциатусу не способны сопротивляться только слабые волей или что там еще по чьему-то мнению могло бы помочь, то он просто идиот, можете плюнуть ему в лицо, ссылаясь на меня.

Казалось, что прошло несколько часов, прежде, чем боль ушла. Но, судя по всему, прошло не больше минуты. Если Долгопупсы смогли выдержать несколько часов ЭТОГО, то они мои герои…

Все что я мог делать после того, как сорвал голос окончательно, так это безвольно висеть на веревках. В какой-то степени я был даже рад, что сейчас они меня поддерживали, иначе я бы даже встать не смог сразу. Мышцы болели, словно их сокращали до максимального напряжения без остановок долгое время… Обычно, такое случается после судорог.

Мое лицо приподняли за подбородок, и в лицо взглянули багрового оттенка глаза на бледном змееподобном лице. За плечом Томми я разглядел Флер, которая в ужасе смотрела на меня, а по лицу ее текли слезы. В ее взгляде читалась жалость. Могу ли я оставаться спокойным после этого? Очень сомневаюсь.

Кажется, Том был удовлетворен. Он вернулся на свое место, и Белла принялась за дело…

Возможно, я сделаю открытие, но Круцио здорово сбивает любую концентрацию. Все щиты окклюменции рушились при попытке удержать их в активном состоянии. Эмоции захлестывали, словно волна в океане в шторм. Я пытался, честно, изо всех сил, пытался держаться, чтобы отгородиться от криков бедной Флер при применении Круцио на ней, но раз за разом мои уши поражал крик близкий к ультразвуку. Я прикрыл глаза, чтобы хотя бы не видеть всего этого, но Томми каким-то заклятием заставил мои глаза не закрываться, отчего они вскоре начали слезиться, но потом глаза перестали болеть.

Белла прекратила пытку Непростительным и наложила Империус на Флер, заставив ее лечь на живот, раскинув руки, а потом трансфигурировала веточки на земле в металлические цепи, которыми прикрепила ее к земле.

Что-то пытался сказать директор, но у него явно не было сил даже на разговор, хотя его еще и Том приложил Силенцио, со словами «мешаешь, старик». Видимо, слабым безвольным стариком он его действительно перестал интересовать, как личность.

После того, как блондинку плотно примотали цепи, не оставляя пространства для движения, Белла сняла с нее Империус и Делакур попыталась дернуться, но цепи не позволяли этого совсем. Бывшая Лестрейндж достала небольшой широкий кинжал, лезвие которого странно чернело в свете сумерек, словно и не из металла оно вовсе, и, присев на корточки, ловко разрезала драконью кожу, хотя считалось, что никакое холодное оружие ее не возьмет. Что это за мордредовы фокусы такие?!

Оголив великолепную спину француженки, Пожирательница трансфигурировала клинок в длинный кнут и, отойдя на пару шагов, лихо взмахнула им, рассекая воздух. Свист пронесся по кладбищу и окончился громким щелчком. Кожа на спине девушки лопнула до мышц, края раны чернели, как обоженные, а крик раздавшийся из уст Флер был равен сотням мучеников ада... Такой наполненности боли мне слышать еще не доводилось… За первым ударом последовал второй и девушка вновь кричала так, словно ее режут на кусочки заживо. Поневоле начнешь просить все высшие силы в такой момент о пощаде для нее. Теперь я мог понять, о чем мне говорил Лунатик тогда. Я сам словно сходил с ума, пытаясь перекричать француженку, обругивая различными проклятиями Тома и Беллу. Даже охрипшее горло не было большой помехой.

Крам прокричал имя Делакур, но из-за криков пытаемой я почти не расслышал. У меня мурашки шли по коже, от того, что творилось. Удар за ударом Белла наносила по нежной коже девушки кнутом, а та кричала, как никогда… Мои щиты рухнули совсем, и больше я не мог удерживать эмоции. Меня потряхивало от того, что я видел. Я только что не пускал слезу от досады, проклиная сквозь зубы весь мир…

Когда на коже Делакур красовалось с десяток рассечений, Белла перевела дух, тряхнув тяжелыми кудрями. Все Пожиратели смотрели на все действо заворожено. Лорд же готов был аплодировать, судя по роже. Пожирательница достала какой-то пузырек из кармана, а потом, вынув пробку, вылила на спину раненой девушки, и та вновь дернулась, но не закричала, как я ожидал. Она лишь всхлипывала и, кажется, звала маму… Раны на спине затягивались, почти, как через несколько дней покоя. Видимо, эти мрази даже лекарственные средства вроде бадьяна используют в своих отвратительных целях. Твари.

От бессилия хотелось взвыть, внутри все клекотало, и просьбы о помощи, оставаясь невысказанными, наполняли тело отчаянием, даже скорее ОТЧАЯНИЕМ. Меня топило волной злости, ненависти и отчаяния, настолько, что, кажется, даже Томми обратил на меня внимание, приказав Белле остановиться, которая вновь нанесла четыре новых удара. Но было поздно, процесс был запущен…

Я почувствовал, как свободно соскальзываю со столба и попытался приземлиться на ноги, но мышцы еще не пришли в норму после Круциатуса, так что упал я на четвереньки, немного ушибив колено, но дополнительная боль лишь раззадорила не проходящие чувства ненависти и злости. Подо мной валялись полуистлевшие веревки, частично оборвавшиеся, но я почти не обратил на них внимание, ибо соображал словно в тумане, но даже так почувствовал, что через мои руки прошли потоки энергии, и меня, наконец, немного отпустило. Вот только земля вокруг затряслась и вскоре у оснований надгробий в радиусе метров десяти начали вылезать кости и не догнившая плоть, запах которой быстро распространился вокруг, но, что странно, для меня этот «аромат» был словно глоток свежего воздуха. Мозг, как будто прочистило, а мышцы, наконец, перестало трясти, как от долгого бега, и я крепко встал на ноги, подняв взгляд на Тома и Пожирателей, которые пятились в страхе за спину своего сюзерена. Мне хотелось увидеть мертвыми их всех.

Вспомнив свои уроки по языку, я произнес:

— Скотосе олиус осус антистеконте*, — голос мой разнесся эхом, в то время, как энергия самых пагубных эмоций разливалась вокруг по площади из меня, и земля по всему кладбищу в поле зрения затряслась. Меня услышали... единственные, кто здесь может услышать меня...

* * *

пер. Гоэтии (взят за основу действующий греческий) — Убить всех, кто сопротивляется.