На крючке у Фортуны (гет)

Глава 42.

Следующие несколько недель я провел, как на иголках, ожидая новых жертв и других различных подвохов от неизвестного ученика, чей разум поработил Томми. За несколько дней до Хэллоуина тревога только усилилась и я стал параноидально реагировать на все, что резко движется, из чего я сделал предположение, что вдобавок к наличествующим душам у меня имеется в комплекте часть Грюма, уж очень красочно расписан его образ был, а теперь мне казалось, что я веду себя точно так же. Осталось только начать есть из собственной посуды, хотя еду в Зале я стал проверять более тщательно, правда, я сам не понимал для чего это, но с паранойей спорить сложно, хотя на меня вроде как не должно быть охоты. Подозреваемые вели себя совсем обыкновенно, ничем не выделяясь. Их состояние и поведение почти не отличалось от того, за которое они попали под мое наблюдение. Мне даже начало казаться, что вдруг преступник вне круга подозреваемых, что только усиливало напряжение, но при всем этом даже мистер Холмс бы не смог определить преступника по одному преступлению, да и то не слишком удачному, хотя учитывая сколько времени прошло с момента нападения на Филча, можно сказать, что это все таки, наверное, была случайная жертва. Тогда зачем выпускать было василиска? Кости размять да шкуру растереть?

Ко всему прочему я стал острее ощущать легилименцию Снейпа, из-за чего я чувствовал особое напряжение в классе для занятий по зельеварению. Я чувствовал не только его попытки поверхностного сканирования, где я обычно оставлял лишь мысли о рецепте нового зелья, но и как он проверяет некоторых других студентов, в том числе и своего крестника, что меня очень удивило, но, наверное, он таким образом желает предотвратить новые авантюры с участием Драко, чтобы обезопасить его. Я делал вид, что ничего не замечаю и Драко об этом знать не следует.

В день Хэллоуина я намеревался пропустить праздник по тем же причинам, что и в прошлом году, по официальной версии. По факту же надо было отчасти поддержать свои слова делом, ведь странно будет, если в том году я не пошел на праздник, а теперь я больше не горюю в этот день, а по большей же части я собирался выследить преступника, если он объявится, а Хэллоуин — это лучший день для демонстраций.

* * *

Нежданно негаданно настало двадцать четвертое октября. Суд был назначен на сегодня. Профессор Дамблдор со вчерашнего вечера предупредил меня, чтобы я зашел к нему в половину девятого утра, чтобы вместе переместиться в министерство камином. Сегодня было воскресенье, а потому беспокоиться об учебе не нужно было. Да и мое отсутствие не заметят какое-то время. Так как суд закрытый, то и знать пока что никому о нем нельзя. Я уже представлял сколько будет шуму, когда в Пророке появится заголовок с такой неожиданной новостью.

И вот сейчас я сидел в кабинете директора под взглядом сине-голубых глаз.

— Чаю, Гарри? — участливо предложил директор.

— Спасибо, профессор, не откажусь, — позавтракать я не успел, а чего-то лишнего в чае я не особо опасался, так как рассчитывал на защитные амулеты, надеясь, что ничего хитромудрого добавлять не будут. Пока я пил чай, профессор заканчивал какие-то записи в бумагах школы.

— Ну что ж, Гарри, я закончил свои дела. Можем отправляться. У нас как раз есть пятнадцать минут, — директор встал с кресла и подошел к камину, — Давай, Гарри, ты первый, — улыбнувшись сказал лучащийся всеобщим благом дедушка, протягивая вазочку с порохом. Что ж, самое время посмотреть на министерство.

В атриуме народ сновал туда-сюда, не обращая внимания на остальных, у каждого были свои дела на уме. Сам атриум представлял помещение по размеру вполовину меньше Большого Зала. Все шесть поверхностей помещения были выложены из темного камня с зелеными вкраплениями. В центре всей суеты стоял гигантский фонтан с несколькими золотыми статуями. Статуи изображали волшебника с волшебницей, а рядом с ними стояли несколько магических существ, таких как кентавр, гоблин и домовой эльф. Посмотрев на это сооружение, я сразу понял, почему можно было невзлюбить этот фонтан. Вся суть неприязни отражалась на лице гоблина. Увидеть такое подобострастие гоблина в отношении какого-либо волшебника — верх психического расстройства. Все равно, что верблюд в Сибири. Не к месту. Даже домовые эльфы не имеют такого выражения при общении с магами. Про кентавров не скажу, я их не видел, но вряд ли они только и ждут вашего приказа. На самом фонтане висела табличка:

"Фонтан Магического Братства

Все брошенные в фонтан деньги пойдут на благотворительность больницы Св. Мунго."

Пройдя мимо этой композиции к дальней стене, в которой были двери в лифты. Сначала я их не заметил из-за количества народа. Я было уже направился к лифту, который только что прибыл, но был остановлен рукой директора, которую он положил мне на плечо. Я посмотрел на него.

— Гарри, нам надо зарегистрировать палочку. Каждый, кто первый раз приходит в министерство, обязан пройти эту процедуру, — пояснил свои действия Дамблдор. Я лишь повиновался и мы прошли к незаметной будке, в которой сидел пожилой работник в окружении кучи различных приборов.

— Здравствуйте, — поприветствовал я.

— Здравствуйте, мистер Поттер, здравствуй Альбус, — ответил он, лишь взглянув на меня. Директор лишь кивнул. Я удивленно поднял бровь, не удержавшись в проявлении эмоций.

— Сэр, как вы меня узнали?

— Это было не сложно. Меня предупредили о сегодняшнем вашем визите с профессором Дамблдором, — просветил меня мужчина, — Прошу, вашу палочку, — протянув руку, попросил волшебник. Я, не глядя на директора, протянул ему свою палочку с пером Фоукса. Старик, взял ее левой рукой, правой при этом нажав какие-то кнопки на приборе, который поражал фантазию. Металлическая платформа с панелью управления в виде механических кнопок, на которой расположена стеклянная колба с шестеренками внутри, а на свободно торчащей из колбы металлической оси медленно вращалось несколько золотых винтов в разные стороны. Работник почесал бороду и повернулся к другому прибору. Второй прибор не представлял такого полета фантазии внешне, но внутри явно был какой-то механизм. Выглядел он, как обычный кирпич, но покрытый серебристой краской. Волшебник вставил палочку в какое-то отверстие, подождал пару секунд, после чего изъял лист пергамента из тумбы под прибором.

— Так-с, остролист, перо феникса, срок пользования: полтора года. Все так?

— Да, все верно, — подтвердил я.

— Можете проходить. Вот ваша палочка, — протянул ее мне старик, — А это я оставлю себе, отчеты, знаете ли, — добавил старик, убирая описание моей первой палочки в стопку таких же пергаментов.

Дамблдор потянул меня за плечо в сторону лифтов. Всю дорогу в лифте до нижнего уровня, где располагаются залы суда и Отдел Тайн, люди в лифте менялись. Кто-то заходил, кто-то выходил. С ними постоянно вылетали и залетали стайки самолетиков.

Когда женский голос в очередной раз объявил этаж, в лифте уже никого не было, кроме меня с директором. Я ступил на плитку прямого темного коридора. До его конца мы сделали около пятидесяти шагов. В конце коридора была видна темно-синяя дверь, хотя точнее цвет в темноте различить я не мог. Как я успел заметить перед тем, как Дамблдор меня утянул в боковое ответвление недалеко от двери, ручки у той точно не было. Вероятно, это и был вход в знаменитый Отдел Тайн, хранящий в себе довольно интересные и крайне опасные артефакты. Я бы не отказался посмотреть на то, что там есть, но сейчас у меня было важное дело.

Зал суда напоминал древнее театральное помещение. Скамьи и ступеньки к ним располагались по кругу вдоль стен. Высоченный потолок, в котором пропадал свет факелов и магических шаров, которые создали специально для этого дня. Только предполагаемая сцена была расположена под трибунами. На ней располагалось несколько кресел спинками к трибунам, почти все кресла были заняты. Оставшееся пространство в центре помещения было самым нижним. В его центре стояло два железных кресла с висящими цепями на подлокотниках. Судя по виду цепей, их очень давно не меняли. Сейчас народ еще прибывал, потому на нас не обратили внимания. Дамблдор проводил меня до трибуны, специально отгороженной от остальной части. Как я понял, здесь будут располагаться свидетели по сегодняшнему делу. Я присел на свободное место. К моему удивлению директор сел рядом со мной.

— Профессор, а разве вы не должны были занять место Главы Визенгамота? — полюбопытствовал я.

— Нет, Гарри, сегодня я, как и ты, в качестве свидетеля, а в этом случае устав говорит, что мое место должен занять Глава отдела обеспечения магического правопорядка, то есть Амелия Боунс. Она любезно приняла на себя эту обязанность на сегодняшний день, — просветил меня директор, внимательно разглядывая входивших в помещение людей. А люди представляли из себя старых и молодых, представительных и потрепанных волшебников. Как я понял, это все заседающие члены Визенгамота. Я сам буду обязан занять свое место по достижению полного совершеннолетия, в семнадцать то есть. Все они располагались позади нашей скамьи.

Еще минут пятнадцать все рассаживались по местам. Последней вошла, как я понял, Амелия Боунс. Полноватая женщина, с короткой стрижкой седеющих волос. Весь ее вид говорил, что она из аристократического Рода и что она не потерпит нарушения порядка, за которым она следит. "Перечить ей — себе дороже" — отметил я на будущее. Заняв центральное кресло, она достала из кармана монокль и с его помощью принялась зачитывать оглашение начала дела с листов пергамента, до этого лежащих перед ней.

— Слушание по делу Питера Петтигрю и пересмотру дела Сириуса Блэка от двадцать четвертого октября объявляю открытым, — провозгласила мадам Боунс. Девушка, крайняя за общим столом судей, быстро застрочила пером по пергаменту. — Введите подсудимых.

Дверь открылась и в зал вошли пара мракоборцев, ведя под руки Петтигрю в черных наручниках. За время, проведенное в аврорате, анимаг-крыса несколько изменился. Выглядел он осунувшимся, сильно похудевшим. Круги под глазами говорили о постоянном чутком сне, из-за которого появился недосып. Питера посадили в кресло, сняв с него наручники и приложив руки на подлокотники, отчего цепи моментально обернулись вокруг предплечий. Вероятно, эти цепи, как и наручники лишают магии того, на кого они надеты.

Как только мракоборцы вышли за дверь, в нее же вошли еще парочка полицаев волшебного мира с человеком под руки. Только в отличие от картины с Питером, этот человек почти не шел своими ногами, в основном опираясь на руки авроров. В открытую дверь были видны парочка темных силуэтов в плащах. Они маячили у входа, но внутрь влететь не пытались. Как я предположил, это, вероятно, дементоры. Никаких ощущений от их недалекого присутствия я не ощутил. Я посмотрел вокруг, но лица других явно не выражали ужас и что-либо в этом роде. Возможно, этот зал огражден от воздействия дементоров.

— Разбирается предварительное слушание по делу Питера Петтигрю в подозрении на пособничество Темному Лорду в убийстве Лили и Джеймса Поттеров, убийстве двенадцати магглов и волшебника Дугласа Брендона, а так же укрывательство от следствия в течение одиннадцати лет и о нарушении Указа о регистрации анимагов от 1732 года. Допрос ведут: Амелия Боунс, Глава отдела обеспечения магического правопорядка; Корнелиус Фадж, министр магии; Долорес Джейн Амбридж, первый заместитель министра; секретарь суда — Пенелопа Антуанетта Прайд. — Амелия перевела дух и собралась с мыслью, — Итак. Подсудимый Питер Престон Петтегрю обвиняется в добровольной даче информации волшебнику именовавшему себя Темным Лордом Волан-де-Мортом о местонахождении Лили и Джеймса Поттеров, что привело к их убийству Темным Лордом. Так же в вину вам ставится убийство взрывным заклятием тринадцати человек, из которых один являлся волшебником. Далее: вы обвиняетесь в укрывательстве от следствия в течении одиннадцати лет. Так же вы обвиняетесь в нарушении Указа о регистрации анимагов от 1732 года. Вы — Питер Престон Петтигрю?

— Д-да, — дрожащим голосом ответил тот.

— Вы признаете вашу вину?