Перерождение в волшебном мире (джен)

* * *

Название для своей новой компании я смог подобрать только через неделю. «Готовые решения Фоули». Кажется, оно полностью отражает тот род деятельности, которым я собираюсь заниматься.

К сожалению, моя награда за то, что я объявил себя главой компани и придумал название, оставляла желать лучшего. Мне досталась куча документов, которые каждое утро доставлял нескончаемый поток сов. Клянусь, по замку теперь ходит полдюжины слухов о содержимом моей почты.

На самом деле, мне пришлось подписывать множество бумаг. Я начинаю подозревать, что настоящая причина, по которой бабушка так настаивала на том, чтобы я признал себя главой компании, заключалась в том, что теперь она могла отправлять документы мне, а не заниматься этим сама.

И всё же, должен признать, бабушка никогда ничего не делает наполовину. «Готовые решения Фоули» уже превзошли мои первоначальные ожидания. В компании работало уже более дюжины чародеев, и планировалось нанимать ещё. Контракты с другими производителями мётел готовились к подписанию и отправке.

Меня не удивило, что она даже наняла гоблина-бухгалтера из клана Остролапа, чтобы следить за бухгалтерскими книгами. В конце концов, из гоблинов получаются лучшие бухгалтера, и ни один здравомыслящий волшебник не стал бы пытаться их обмануть.

Кстати, о моём недавно нанятом гоблине-бухгалтере, Ларпике. Он прислал мне копии контрактов, заключённых бабушкой с «Кометой», «Чистомётом», «Юнивёрсал» и даже с новой папиной компанией «Молния».

У каждого контракта были немного разные условия. Контракт с папой был самым выгодным. Я пытался убедить его и бабушку, что «Молния» может использовать заклинание бесплатно. Но они настояли на установлении деловых отношений между двумя нашими компаниями. Тем не менее, папа получил самые лучшие условия для использования заклинания Скользящего потока. В его контракте указывалось, что он получит права на заклинание сроком на пятьдесят лет, а компания «Готовые решения Фоули» получит 3,9 процента от продажи каждой метлы с наложенными чарами Скользящего потока.

Обеспечив хорошие условия папиной компании, остальным бабушка практически вцепилась в глотку. Компания «Комета» получила следующий по условиям контракт, заключенный на десять лет со ставкой 6,85%.

Ставки для «Чистомёта» и «Юнивёрсал» были хуже, потому что они не захотели заключать десятилетний контракт. «Чистомёт» получил ставку 7,9% в течение семи лет, а «Юнивёрсал» — 8,4% в течение пяти лет.

Папа предупреждал меня, что так будет. Ни одна компания, занимающаяся производством мётел, не захочет вечно сидеть на чьём-то крючке. Хотя у них нет чёткого понимания того, как работает моё заклинание, теперь, зная, что это возможно, они будут экспериментировать со своими заклинаниями, надеясь создать чары, похожие на мои.

Хотя эти компании и не будут использовать моё заклинание вечно, я всё-таки рассчитывал на значительную прибыль в течение пяти-десяти лет. Даже заплатив своим работникам, я буду загребать галеоны лопатой. Ларпик прислал мне несколько предварительных прогнозов, и предполагаемые ежемесячные поступления поражали воображение. Я разбогатею! То есть, стану богаче, чем сейчас.

* * *

Вытирая пот со лба, я постарался подавить веселье, наблюдая, как мой партнёр по дуэли прыгает, как лягушка, по кругу.

— Алекс, сними проклятие, — потребовала Анна, сидя на полу в позе лягушки. Против своей воли она издала лягушачий звук: — Ква-а-а.

Не в силах больше сдерживаться, я чуть не рухнул, когда мой смех вырвался наружу.

Фиолетовые глаза Анны сверкали на меня из-за её светлых волос, тоже мокрых от пота. У нас только что была интенсивная дуэльная сессия. Большую часть времени она насмехалась надо мной, потому что я постоянно накладывал Щитовые чары, блокирующие все её заклинания. После нескольких наводящих на размышления прозвищ я в ответ познакомил её с мелким проклятием, которое обнаружил в башне Фоули.

Хотя официально оно называлось Проклятье Лягушки, я мысленно окрестил его Лягушачьим. На самом деле, оно не превращало противника в лягушку. Оно просто заставляло его подражать движениям и повадкам лягушки.

— Я серьёзно, — предупредила Анна, прыгнув ещё несколько раз.

— Не знаю, — сказал я с ухмылкой. — Думаю, что новые движения могут улучшить твои дуэльные навыки. Подумай об этом. Ты сможешь уклониться от любых атакующих заклинаний.

Анна ответила рычанием.

— Ты специально издала этот звук? — поинтересовался я, наклонив голову. — Или есть какая-то рычащая лягушка, о которой я не знаю?

— Александр Фоули! Если ты не снимешь это заклинание прямо сейчас, я… — голос Анны на мгновение умолк, пока она мысленно искала достойную угрозу.

Её глаза загорелись, когда ей что-то пришло в голову.

— Если ты не снимешь это заклинание прямо сейчас, я напишу твоей маме, — пригрозила она.

Я откинулся назад, словно поражённый ударом.

— Ты не станешь…

— Ква-а-а, — незапланированный звук снова вырвался наружу, и лицо Анны покраснело.

— Знаешь, могло быть и хуже, — рассмеялся я. — Я мог бы наколдовать кучу мух и по-настоящему проверить пределы Проклятия Лягушки.

Услышав мои размышления, Анна побледнела и с силой зажала себе рот руками, а глазами пообещала отомстить.

— Ладно, ладно, — сдался я. — Я отменю заклинание.

Освободившись от проклятия, Анна поднялась с корточек и молча подошла к своей палочке, которую я отшвырнул к дальней стене.

Чувствуя, что попал в беду, я старался держаться подальше от неё. Следующие несколько дней мне следует быть осторожным. Понятно, что Анна затаила обиду.

В полном молчании мы покинули Выручай-комнату.

Оглядываясь назад, я понимал, что должен был быть начеку. Я должен был знать, что Анна не станет медлить со своей местью.

Когда мы уже собирались разойтись в разные стороны, Анна окликнула меня:

— Алекс…

Обрадовавшись, что её молчаливое игнорирование закончилось, я обернулся и в панике распахнул глаза, когда я увидел пару лиловых глаз в обрамлении светлых волос, радостно глядящих на меня.

Анна каким-то образом незаметно для меня вытащила свою палочку и направила её прямо на меня. Прежде чем я успел что-либо сделать, она произнесла: «Сомнум».

Не имея возможности вовремя вытащить палочку или увернуться из-за близкого расстояния между нами, я погрузился во тьму, когда заклинание поразило меня. Следующее, что я помню, это то, что я проснулся на твёрдом каменном полу в классе, в котором никогда раньше не был.

— Борода Мерлина, — проворчал я. — Ей нужно научиться понимать шутки.

Поднявшись, я осмотрел себя и всё, что меня окружало в поисках чего-то неуместного. Анна не отказалась бы отомстить мне по-настоящему творчески.

Убедившись, что всё нормально, я повернулся к окну в классе. По низкому положению Луны я понял, что уже поздно, или скорее рано, до рассвета оставалось всего несколько часов. Не желая, чтобы меня застали врасплох, я наложил чары Хамелеона и надеялся вернуться в башню никем не замеченным.

Когда я возвращался через замок, моё сердце чуть не остановилось, когда я чуть не столкнулся с профессором астрономии, профессором Синистрой. В панике я нырнул за доспехи, закрыл глаза и затаил дыхание. Мое сердцебиение было таким громким. Я подумал, что мне конец, и следующие несколько дней я проведу на отработках.

То ли из-за недостатка внимания, то ли из-за того, что мои чары Хамелеона хорошо сработали, профессор Синистра прошла мимо меня, ничего не заметив.

Я дал себе несколько минут, чтобы убедиться, что всё в порядке, прежде чем отправиться в башню Рейвенкло. На обратном пути в свою комнату я решил, что мне пора реализовать свой план по созданию собственной версии Карты Мародеров.

Только на следующий день я понял, что не всё так просто с местью Анны. Я проспал, и чтобы не опоздать к завтраку, собирался впопыхах. По дороге в Большой зал я заметил на себе несколько странных взглядов.

Когда я подошёл к столу, первым заметил меня Роджер и громко расхохотался.

Джессика повернулась, чтобы посмотреть, над чем он смеётся, и увидев меня, воскликнула:

— Алекс, что с твоим лицом?

— О чём ты говоришь? — растерянно спросил я, ощупывая своё лицо.

Вытащив из кармана мантии маленькое зеркальце, она с состраданием в голубых глазах показала мне моё отражение.

— Драконье дерьмо, — выругался я, мельком увидев своё отражение.

Видимо, Анна не удовлетворилась тем, что нокаутировала меня. Она раскрасила моё лицо косметикой. Серые глаза она подчеркнула тёмными тенями для век, а на щёки наложила румяна. Хуже всего была помада вишневого цвета, украшавшая мои губы.

Разъярённый, я повернулся к столу Слизерина, чтобы свирепо посмотреть на виновницу моего состояния.

Анна блеснула белизной жемчужной улыбки и насмешливо помахала мне пальцами.

Поняв, что привлекаю к ​​себе больше внимания, я повернулся к столу Рейвенкло и попытался стереть макияж с лица краем мантии.

— Получилось? — спросил я Джессику.

— Я думаю, что тот, кто это сделал, использовал чары Закрепления, — покачала она головой.

Роджер рассмеялся ещё сильнее и упал со своего места.

Я бросил на него яростный взгляд.

«Чёрт возьми, Анна. Это не соразмерный ответ».

Я знал несколько заклинаний, которые могли бы помочь мне, но я опасался направлять палочку себе в лицо и высвобождать магию. Если я что-то напортачу, всё станет только хуже.

Через несколько мгновений я придумал лучший вариант, который в то же время был и самым неловким. Понимая, что ожидание не поможет, я бросился в Больничное крыло, бормоча мрачные обещания отомстить. Мадам Помфри наверняка сможет стереть эту чушь с моего лица.

— О, Мерлин мой, — воскликнула мадам Помфри, мельком взглянув на меня, когда я ворвался в Больничное крыло.

Ей не потребовалось много времени, чтобы избавить меня от макияжа. Кажется, это не первый раз, когда она видит кого-то в таком состоянии. Она быстро приготовила волшебный раствор и нанесла его на моё лицо. Тридцать минут спустя макияж исчез. Пока я ждал, у меня было время распланировать свой ответ.

Собрав все необходимые материалы для создания собственной карты Хогвартса, я отправился на поиски Фреда и Джорджа Уизли, чтобы получить Карту Мародеров.

Выследить Фреда и Джорджа, возможно, самая сложная часть моего проекта. Вне занятий они подобны невидимым призракам хаоса. Хотя, пожалуй, лучше назвать их полтергейстом. Клянусь, у них так много общего с Пивзом, что я начинаю думать, что они его тайные ученики, а может быть, и наоборот.

В конце концов я нашёл их на третьем этаже в дальней части восточного крыла. Они открыли окно и сосредоточено смотрели вниз.

Подойдя поближе, я заметил, что один из них держал в руках палочку, а другой сверялся с куском пергамента. Вероятно, они использовали Карту Мародеров, чтобы гарантировать, что никто не подкрадётся к ним, пока они разыгрывают шутку.

— Привет, Алекс, — крикнул Фред, не глядя в мою сторону, подтвердив мои подозрения.

Заинтересовавшись их действиями, я подошёл к ним, чтобы посмотреть, на что Джордж указывает своей палочкой. Снаружи, в дюжине футов от замка, в воздухе парило слизистое зеленовато-коричневое вещество. Даже с такого расстояния в нос ударил гнилостный запах сточных вод, от которого меня чуть не стошнило.

— Это бомба-вонючка? — спросил я, пытаясь удержать свой обед в желудке.

— Возможно, — зло усмехнулся Фред. — Это зависит от того, кто спрашивает.

Я не мог не почувствовать жалость к выбранной ими жертве. Вонючка пахнет ужасно, и запах выветривается целую вечность.

Фред в очередной раз взглянул на карту.

— К нам приближается Снейп, — предупредил он.

— Чёрт возьми, — прошипел Джордж, — что он здесь делает? Он должен быть в подземелье.

Джордж одним движением руки отправил парящую вонючую бомбу вдаль. Всего через несколько секунд после того, как близнецы закрыли окно, из-за угла появился профессор Снейп. Его тёмная мантия развевалась у него за спиной, пока он целеустремленно шагал в нашу сторону.

Его взгляд на мгновение остановился на мне, как будто он задался вопросом, почему я здесь. Но его тёмные глаза и нарочито непроницаемое лицо тщательно скрывали его сокровенные мысли.

Решив не обращать на меня внимания, он повернулся к близнецам.

— Что вы здесь делаете? — рявкнул профессор Снейп.

— Ничего, — хором заявили близнецы.

От отчаяния мне захотелось покачать головой. Они сказали это тоном столь же убедительным, каким говорят дети, пытающиеся отрицать какой-то проступок. Наверняка Фред и Джордж сделали это нарочно. Они дразнили профессора Снейпа, зная, что он не сможет их ни в чём уличить.

— Почему я чувствую в воздухе намек на вонючую гадость? — усмехнулся профессор Снейп, на мгновение встретившись взглядом с Джорджем.

— Что вы имеете в виду? — спросил Джордж с самым невинным выражением лица и, оглядев пустой коридор, заметил: — Я ничего не вижу. А ты, Фред?

— Нет, — дерзко ответил Фред.

— Если я услышу о каком-нибудь дурачестве, связанном с бомбой-вонючкой, вам не поздоровится, — предупредил профессор Снейп, глядя поочередно то на одного, то на другого.

Не удостоив меня своим вниманием, профессор Снейп ускользнул прочь.

— Чуть не попались, — присвистнул Фред, когда професор удалился на достаточное расстояние.

— У него как будто нюх на такие вещи, — пожаловался Джордж. — Он преследовал нас весь год.

— Я знаю, как он вас вычисляет, — сказал я, взвесив все «за» и «против».

— Как? — спросили одновременно Фред и Джордж, требовательно глядя на меня.

— Угу… — я погрозил им пальцем. — Ничего бесплатного не бывает.

— Сколько стоит твоя информация? — Джордж приподнял рыжую бровь.

— Мне нужна ваша карта, — ответил я, указывая на Фреда. Прежде чем он успел возразить, я добавил: — Только на ночь.

Фред и Джордж переглянулись, словно вели безмолвную беседу.

— Замётано, — сказали они хором.

— Но ты должен подсластить пилюлю, — добавил Джордж.

— Чего вы хотите? — спросил я. Бдительность подняла голову, когда во мне забурлило подозрение.

— Нам нужен доступ, — ответил Фред.

— В башню Рейвенкло, — пояснил Джордж.

— Зачем?

— Твой друг, Роджер Дэвис, подсыпал нам в напитки немного грязевой патоки. Потребовалось несколько дней, чтобы избавить наши зубы от этой дряни.

— Да, но разве он сделал это не в ответ на вышу выходку с его перчатками для квиддича? — подумав несколько секунд, выступил я в защиту друга.

— Неважно, — сказал Фред, отмахиваясь от моего аргумента. — Если он решил с нами поиграть, мы не можем оставить это без внимания.

— Но почему сейчас? — спросил я. — Я думал, вы отомстите немедленно.

— Иногда ожидание неприятностей хуже самих неприятностей, — ухмыльнулся Джордж. — Он нервничал, ожидая нашей мести.

Несколько секунд я взвешивал свои обязательства как друга и студента Рейвенкло, а затем вспомнил, что Роджер так и не перестал подкалывать меня из-за инцидента с макияжем.

— Договорились, — кивнул я. — Доступ к башне за карту на одну ночь.

— И ты должен рассказать нам, как Главный змей обнаруживает наши проделки, прежде чем мы на самом деле их совершаем, — добавил Фред.

— Это проще простого, — ответил я. — Он читает ваши мысли.

Фред и Джордж застыли в шоке.

— Ну, на самом деле, это не совсем чтение мыслей, — уточнил я, ухмыляясь нервозности, проступившей на их лицах. — Но если не вдаваться в подробности, можно назвать это именно так.

Прослушав моё краткое объяснение, что представляют собой легилименция и окклюменция, Джордж разъярился:

— Значит, вот как он это делает. Это… нечестно.

— Ну, по крайней мере, Карта даёт нам преимущество, — рассуждал Фред. — Его умения не имеют значения, если он не может поймать нас на месте преступления.

Внутренне я задавался вопросом: какой была бы реакция профессора Снейпа, если бы он узнал, что Мародеры и их творение до сих пор издеваются над ним. Я предполагаю, что без нескольких тёмных заклинаний не обойдётся.

— Зачем тебе вообще нужна карта? — спросил Фред, передавая мне пергамент.

Сначала я хотел сказать ему правду, но потом подумал, что они не отстанут от меня, пока не выманят у меня копию. Возможно, была какая-то справедливость в том, что близнецы заполучили себе карту. Но кто знает, что произойдёт, если каждый из них получит в свои руки по карте. Я содрогнулся при мысли о том, какой хаос это вызовет.

— А что? Ты думаешь, что только вы любите пакостить? — ответил я вопросом на вопрос, игриво подмигивая.

Ночью я собрал все материалы для создания карты и направился в Святилище Рейвенкло. Я осторожно вытащил Карту Мародеров, чтобы полюбоваться мастерством, с которым она была сделана. Карта создавалась в два основных этапа.

Первая, технически более простая часть, потребовала много времени для завершения. Джеймсу, Сириусу, Люпину и Питеру пришлось физически изучить каждый дюйм Хогвартса и прилегающей территории, не оставив без внимания ни единого камня. Это только звучит просто. Хогвартс огромен, даже если не брать во внимание секретные проходы, также отмеченные на карте.

На втором этапе на пергамент с нарисованным планом Хогвартса наложили чары Гоменум ревелио. И именно это сделало карту такой особенной. Заклинание отслеживало движение каждого живого существа в школе. Каким образом заклинание точно помечает всех, для меня до сих пор остаётся загадкой. Чарам ни плащи-невидимки, ни Оборотное зелье не являлись помехой. Даже анимаг не мог обмануть карту. Создание заклинаний, использованных при создании карты, просто впечатляет. Неудивительно, что Джеймс, Сириус и Люпин были лучшими в своём классе.

В качестве завершающего штриха на карту наложили чары, которые стирали изображение, превращая её в кусок старого чистого пергамента. Чтобы открыть секрет, спрятанный внутри, требовался пароль, и карта обычно оскорбляла любого, кто не знал пароля.

Уверен, что потратив некоторое время, я смог бы создать такую карту самостоятельно. Но мозгами работать гораздо продуктивнее, чем просто руками. Мой план по созданию копии карты предусматривал использование Протеевых чар. Такие накладывала Гермиона на монеты для Армии Дамблдора, которые они использовали для связи друг с другом. Волдеморт так же использовал подобные чары на Тёмной метке, татуировке, которую имели все Пожиратели смерти на предплечье. Когда палочка касалась её, она посылала жжение другим.

Протеевы чары относились к заклинаниям уровня ТРИТОН. Их основной целью было установление связи между двумя или более объектами. Я планировал установить связь между Картой Мародеров и моей собственной картой. Должно получиться зеркальное отражение оригинала.

Интересная вещь, которую я узнал о заклинаниях уровня ТРИТОН, заключается в том, что существует множество вариаций одного и того же заклинания. Опытный чародей может исказить заклинание по-разному. После декабрьских каникул мой уровень мастерства в создании артефактов взлетел до небес.

Проведя все приготовления, я положил Карту Мародёров и пустой лист сложенного пергамента рядом друг с другом. Я мысленно сосредоточился на воображении линий энергии, соединяющих оба куска пергамента. То, что было в оригинале, будет и в копии.

Я взмахнул палочкой, произнёс формулу и почувствовал, как заклинание подействовало. Я взял карту, чтобы посмотреть, удалась ли мне моя затея. Прикоснувшись палочкой к поверхности, я сказал:

— Торжественно клянусь, что замышляю только шалость.

Чернильные линии начали появляться, расползаясь, как паутина, пока полностью не отрисовался план школы. Не терпится увидеть, перенеслись ли основные чары оригинала. Я открыл карту башни Рейвенкло, ища точку со своим именем.

Нескрываемая ухмылка появилась на моем лице, когда я, наконец, обнаружил себя. Как ни странно, точка с моим именем располагалась на пустом месте на карте. Даже мародёры не смогли найти все секретные места в Хогвартсе.

Следующие полчаса я провёл, проверяя имена, чтобы убедиться, что карта работает правильно. Я ненадолго остановился, когда увидел имя Питера Петтигрю в районе башни Гриффиндора. Я не забыл об этой маленькой крысе. Мне пришлось бороться с желанием проникнуть на территорию Гриффиндора и убить этого маленького предателя.

Однако, сделав нескольких глубоких вдохов, я успокоился. Он нужен мне живым, по крайней мере, сейчас. У меня были планы на него, планы, рассчитанные на то, что всё будет разворачиваться так, как я помню по книгам. Но я не забыл, что именно он убьёт Седрика. Питеру Петтигрю был уготован ужасный конец. Он просто ещё этого не знал. Никто не сможет безнаказанно нападать на мою семью и друзей. Никто.

Остаток семестра пролетел незаметно. В свободное время, помимо изучения магии по учебникам шестого курса, я уделял внимание ещё нескольким направлениям. Мои навыки обращения с невербальными заклинаниями улучшались с экспоненциальной скоростью. Как только я вычислил необходимое количество концентрации, мне стало легче осваивать невербальные заклинания. Я с нетерпением ждал выступления на Международном дуэльном турнире. Будет интересно посмотреть на лица противников.

Конечно же, я продолжал свою дуэльную практику. Вероятно, не так много, как следовало бы, но достаточно, чтобы удовлетворить моих товарищей по клубу «Серебряные копья». Я также нашёл время, чтобы заниматься чарами. У меня появилось ощущение, что создание артефактов станет для меня основным направлением в будущем.

Дела у «Готовых решений Фоули» шли хорошо, но, как бы мы ни хранили секрет, в лётном сообществе начали появляться слухи о том, что вскоре правила игры изменятся. Делвин Уитхорн попытался воспользоваться слухами и объявил, что летом они выпустят «Нимбус-2001». Я не мог дождаться, когда увижу выражение его лица на лётной выставке, которая стремительно приближалась. Обе наши с папой компании будут там представлены. В процессе подготовки я уже связался с Ритой Скитер и сообщил ей, о чём ей следует написать. Предполагается, что это будут горячие репортажи, которые будут читать не отрываясь.

И наконец, я проводил время с Афиной, пытаясь укрепить нашу связь. Мы обнаружили, что у неё это получается лучше, чем у меня. Она понимала почти всё, что я ей говорил. Мы даже пробовали экспериментировать с чтением и арифметикой. Но я обнаружил, что, в отличие от меня, она не любила числа. Каждый раз, когда я заговаривал о них, она закрывала глаза и делала вид, что спит. Она даже зарычала на меня, когда я попытался объяснить ей арифмантику.

Я оглянуться не успел, а уже наступил конец марта, и настало время лётной выставки. К счастью для меня, она проходила на выходных в Хогсмиде, и так получилось, что как раз на этих выходных у студентов Хогвартса был запланирован поход в Хогсмид.

* * *