Перерождение в волшебном мире (джен)

* * *

На следующий день после завтрака я отправился на урок, которого немного опасался — защиту от тёмных искусств. Когда я вошёл в тускло освещённый класс, мои рецепторы поразил резкий запах чеснока. Он был настолько интенсивным, что я чувствовал привкус специй на языке.

Оглядевшись, я заметил висящие на всех стенах зубчики чеснока. Как будто этого было недостаточно, в дальнем углу горели тяжёлые курильницы для благовоний. Горящий ладан сильно контрастировал с чесноком и давал ужасный запах, от которого у меня заслезились глаза.

Пробираясь к своему месту, я заметил профессора Квиррелла в фиолетовом тюрбане, сидящего за столом в передней части класса. Я не совсем понимал, чего от него ожидать. В книгах его всегда описывали как заикающегося труса, но я знал, что это всего лишь умная маска, скрывающая его истинное «я». Однако сейчас он сидел, нервно поглядывая на каждого ученика, как будто подозревал в каждом из них замаскированного монстра, который хотел его схватить. Должен признать, он отлично играл свою роль.

Немного подумав, я понял, что не должен игнорировать опасность, которую представляет профессор Квиррелл. То, что он достаточно опытен, чтобы проникнуть в Гринготтс, показывает, что его нельзя недооценивать. Не говоря уже о том, что один из самых могущественных волшебников нашего века в настоящее время обитает в его затылке.

Несмотря ни на что, всё, что от меня требовалось — просто держаться от него подальше, а Гарри, в конце концов, позаботится о нём. Я не собирался вмешиваться в этот бардак. Кроме того, если Гарри предстоит победить Волдеморта в будущем, ему жизненно необходимо потренироваться заранее.

— Т-т-теперь, когда все с-с-собрались, мы можем н-н-начать, — заикаясь пробормотал профессор Квиррелл.

Роджер, сидящий рядом со мной, поднял руку и спросил:

— Профессор Квиррелл, зачем здесь столько чеснока?

— В-в-вампиры, — профессор Квиррелл нервно огляделся, словно боялся, что его подслушают.

— Но всем известно, что вампиры, боящиеся чеснока — это миф, — вставила Джессика, не удовлетворенная ответом профессора Квиррелла.

— Э-это неправда, — профессор Квиррелл покачал головой, как будто хотел отмахнуться от заявления Джессики. — О-о-однажды чеснок мне очень помог, когда я выследил вампира в восточной Европе. — Скривившись, он добавил: — Ужасное существо, — а затем его голос понизился почти до шепота: — Даже с защитой, которую предлагает Хогвартс, я подозреваю, что его собратья-твари охотятся на меня.

Я изо всех сил пытался не закатить глаза, слушая выступление профессора Квиррелла. Бледный цвет его испуганного лица словно кричал, что он ни за что не набрался бы храбрости встретиться лицом к лицу с вампиром. Мои одноклассники разрывались между недоверием и беспокойством, что наш новый учитель практически сошёл с ума от страха. У меня вырвался тяжёлый вздох. Это будет долгий год.

Больше никто в классе не хотел обсуждать странные опасения профессора Квиррелла, и он начал лекцию о том, что будет охватывать курс защиты от тёмных искусств в этом году.

Большую часть того, что он рассказывал, я пропустил мимо ушей. У меня возникли небольшие проблемы с фокусировкой. Меня отвлёк тот факт, что главный в мире специалист по легилименции в настоящее время проживает в голове Квиррелла и находится всего в десяти футах от меня. Сейчас я мог поддерживать свои ментальные щиты, не концентрируясь на них. Я постарался убедиться, что мои щиты полностью непробиваемы, и сделал мысленную пометку изучить легилименцию.

Когда урок закончился, я вздохнул с облегчением. Сначала я был уверен, что к моим щитам никто не прикасался, но при выходе из класса мне показалось, что я услышал слабый голос, шепчущий в моей голове: «Интересно».

Оглянувшись, я увидел профессора Квиррелла, стоящего лицом к доске. Небольшая часть моего разума напомнила мне, что Волдеморт смотрит в мою сторону, так как преподаватель повернулся ко мне спиной. От мысли, что за мной тайно наблюдает хищник, у меня встали волосы на шее. С трудом сглотнув, я повернулся и вышел из класса.

В коридоре меня догнал Роджер и прошептал:

— О чём думал Дамблдор, когда поручил Квирреллу преподавать защиту от тёмных искусств? Он боится собственной тени. Как он научит нас защищаться от тёмных проклятий и тёмных существ?

Поскольку голос в моей голове немного сбил меня с толку, я едва расслышал вопрос Роджера. Когда он повторил свой вопрос, я подумал обо всех учителях, с которыми нам предстоит иметь дело в следующие пять лет, и слабо пошутил:

— Кто знает? Может быть, однажды ты оглянешься назад и с любовью вспомнишь время, проведённое с профессором Квирреллом.

— Сомневаюсь, — недоверчиво фыркнул Роджер. Пока мы проталкивались через других студентов, он спросил: — Куда мы направляемся дальше?

— Мы идём на твой любимый урок, — дразняще ухмыльнулся я. — Зельеварение.

— Не-е-ет, — издал болезненный стон Роджер. — Что угодно, только не зелья.

Я сочувственно похлопал его по плечу. Роджер обожал зелья. Его самой большой проблемой была сосредоточенность. Когда ему становилось скучно, его мысли, как правило, разбегались, а несфокусированный ум при варке зелий неизбежно вёл к провалу.

Профессор Снейп ненавидел любые ошибки. Казалось, он воспринимал каждую из них как личное оскорбление и с яростью набрасывался на тех, кого считал слишком ленивым, чтобы следовать указаниям.

— Возможно, он будет в хорошем настроении, — с надеждой сказал Роджер.

Повисла неловкая тишина, когда Джессика и мои соседи по комнате отвернулись, не желая портить нереалистичные фантазии Роджера.

Лично я не мог отделаться от дурного предчувствия, что профессор Снейп не просто не в хорошем настроении. Увидев сына своего мучителя из детства, который, по общему мнению, был точной копией своего отца, Снейп, вероятно, весь год будет находиться в особенно скверном настроении.

Всякая надежда Роджера умерла, когда он увидел профессора Снейпа, ожидающего в тёмном, неиспользуемом углу классной комнаты в подземелье. Все заметили его печально известный взгляд, когда он одним глазом смотрел на часы, а другим на дверь, без сомнения, надеясь поймать парочку опоздавших. Я покачал головой. Только идиоты опаздывали на зельеварение. Такую ошибку можно было сделать только один раз.

Когда все прибыли вовремя, взгляд профессора Снейпа сверкнул разочарованием. По истечении последней секунды, он направил свою палочку на дверь, и та с грохотом захлопнулась.

— Кто может сказать мне, что представляет из себя Рябиновый отвар? — рявкнул профессор Снейп, выходя из угла и угрожающе нависая над классом.

Как всегда, сидящая рядом со мной Джессика подняла руку. Что профессор Снейп тут же проигнорировал и отвернулся. Он ненавидел вызывать её, потому что она всегда отвечала точно по учебнику. Разочарованная Джессика опустила руку и выглядела так, будто только что пнули её щенка.

Я покачал головой. После двух лет жестокого обращения, она могла бы и изменить свою тактику. Но Джессика была такой же упрямой, как профессор Снейп. По её мнению, идеальным ответом считался только ответ из учебника.

Профессор Снейп посмотрел на остальную часть класса так, будто пытался силой воли заставить одного из них поднять руки.

— Никто, — резко заметил он.

Тёмные глаза профессора Снейпа опасно заблестели, и я понял, что через пару секунд наш класс расплатится за это кучей домашней работы. Так как я не хотел тратить половину ночи на написание длинного бессмысленного эссе, я поднял руку.

Я уже знал всё о Рябиновом отваре, потому что в прошлом году использовал около дюжины порций этого отвара, чтобы спасти свою жизнь.

После того, как профессор Снейп кивнул мне, я ответил:

— Рябиновый отвар — сильнодействующее зелье, способное лечить раны.

По невозмутимому выражению лица профессора Снейпа, я понял, что он не удовлетворён, поэтому продолжил:

— Хотя это лечебное зелье очень эффективно, рекомендуется соблюдать осторожность при его использовании, если ранение серьёзное. Зелье может вызвать ложное ощущение безопасности. Оно прекрасно справляется с лёгкими и средними травмами, но когда дело доходит до серьёзных проблем, решая их только поверхностно, зелье может заставить кого-то поверить, что полностью исцелило раны. Не одна ведьма или волшебник выпили Рябиновый отвар и поверили, что с ними всё в порядке, а позже умерли от полученных травм.

Пока я рассказывал о Рябиновом отваре, я почувствовал вспышку фантомной боли в нижней части позвоночника. Я не мог не вспомнить то время, когда единственным, что поддерживало меня в живых, были пузырьки с зельями, которые я припрятал. Я до сих пор помню вкус мяты и меда, когда глотал это зелье.

Поняв, что перестал говорить, я загнал болезненные воспоминания обратно в самые глубины хранилища своего разума и продолжил:

— Ещё одно любопытное применение Рябинового отвара заключается в том, что его можно использовать в качестве противоядия от простого Сонного зелья и Зелья живой смерти.

Снейпа, похоже, удовлетворил мой ответ, потому что, когда я замолчал, он повернулся к классу и сказал:

— Откройте ваши учебники на странице пятьдесят два. Я ожидаю, что к концу урока каждый из вас сдаст пузырёк с правильно сваренным зельем.

Джессика бросила на меня вызывающий взгляд, который сказал мне, что мы будем конкурировать друг с другом. Зельеварение являлось одним из предметов, где она оказалась почти так же хороша, как и я. У нее была надлежащая умственная сосредоточенность и внимание к деталям, которые необходимы для приготовления зелий. Но я не слишком волновался, обладая преимуществом, о котором она не знала: я варил это зелье пару десятков раз и полностью освоил процесс.

Под пристальным взглядом профессора Снейпа все принялись собирать ингредиенты. Джессика толкнула меня локтем и прошептала:

— Алекс, ты сегодня явно не в форме.

— Действительно? — протянул я, одарив её дразнящей ухмылкой. — Потому что мне нравятся мои шансы.

— Тогда ты не откажешься заключить со мной небольшое пари? — её ухмылка совпадала с моей, когда она озорно бросила мне вызов.

— Что у тебя на уме? — спросил я весёлым тоном.

Она вытащила значок с тёмно-синим фоном, на котором бронзовым шрифтом написала слово «Королева».

— А мне он зачем? — спросил я, приподнимая бровь при виде значка.

Не говоря ни слова, Джессика протянула значок мне. Как только он оказался у меня в руках, слово «Королева» исчезло и заменилось на «Король».

Во мне возникло чувство веселья с оттенком чего-то ещё, с чем я не был готов иметь дело.

— Хорошо, — весело сказал я, — игра началась.

Потребовалось некоторое время, чтобы отобрать все ингредиенты, и хотя я знал, что запомнил рецепт, всё же открыл свой учебник, чтобы перепроверить все шаги приготовления зелья. Пока я готовился, Джессика села прямо рядом со мной и одарила меня причудливой улыбкой, как будто всё шло по её плану.

Я подозрительно сузил глаза. Я знал, что Джессика что-то задумала, практически чувствовал это. Увидев мой подозрительный взгляд, она распахнула свои голубые глаза и бросила на меня преувеличенно невинный взгляд.

Ха, хорошая попытка, Джессика. На этот невинный взгляд я не попадусь. Слишком хорошо его знаю. Я вырос с двумя хитрыми младшими сестренками.

— Вы ждёте приглашения, чтобы начать, мистер Фоули? — раздался за моей спиной нетерпеливый голос профессора Снейпа.

Джессика ухмыльнулась мне.

— Это касается и вас, мисс Брукс, — язвительно добавил Снейп.

Не желая злить профессора Снейпа, я начал варить зелье. Джессика повторяла мои действия, и я начал отключаться от остального класса, сосредоточившись на приготовлении своего зелья.

Самой сложной частью приготовления Рябинового отвара было ожидание. Несколько этапов процесса варки включали нагревание зелья в течение определенного периода времени и ожидание, пока оно приобретёт определённый цвет. Если отвлечься, легко пропустить нужный момент и всё испортить.

— Нервничаешь? — прошептала низким голосом Джессика.

— Ни капли, — ответил я, не отводя глаз от своего зелья.

Краем глаза я заметил, что Джессика приблизилась, и решил внимательно следить за её руками. В Рейвенкло нередко саботировали работу друг друга. В конце концов, мы склонны серьёзно относиться к академическим достижениям друг друга.

— Что бы ты ни планировала, это не сработает, — сообщил я.

— Ты уверен? — прошептала она мне на ухо, прижавшись ко мне.

Я почувствовал лёгкое жжение на щёках, а мои мысли поплыли в направлении, от которого я обещал держаться подальше. Когда Джессика увидела, что я покраснел, она ухмыльнулась мне чеширской кошкой и вернулась к своему зелью. Я не мог отделаться от ощущения, что мы играем в две разные игры.

Когда пришло время сравнить наши зелья, каждый из нас поднял флакон со своей работой. Оба наши зелья были бирюзовыми, но моё чуть-чуть бледнее.

— Ты сжульничала, — обвинил я девушку, увидев её улыбку.

— Я? — невинно спросила она. — Я ничего не делала.

Я сердито посмотрел на её дразнящую улыбку, которая говорила мне, что она точно знает, о чём я говорю. Я не хотел говорить об этом вслух, потому что вызов оказался ловушкой. В любом случае, сегодня меня переиграли. Но это нормально, я быстро учусь. Если Джессика захочет играть дальше, она узнает, что я более чем способен выучить правила игры.

— В следующий раз этот значок будет моим, — предупредил я.

Её удовлетворённая улыбка на мой ответ вызвала у меня небольшую тревогу. У меня возникло ощущение, что я только что попал в очередную ловушку, но не совсем понял, где она. Я бросил на девушку последний подозрительный взгляд, прежде чем сдать свой флакон.

— Хорошо, похоже, мы всё повторим, — сказал я по дороге из подземелий. — Так что, может быть, мы установим некоторые основные правила?

— Хорошо, — сказала Джессика, глядя на меня голубыми глазами сквозь тёмные волосы. — Правило первое: разрешено только одно пари в неделю.

— Согласен, — сказал я, сузив глаза, но немного подумав, добавил: — Но два пари подряд не могут быть посвящены одному и тому же предмету.

На этот раз настала очередь Джессики сузить глаза. Это правило явно благоприятствовало мне, потому что я намного опередил её в трансфигурации, заклинаниях и защите от тёмных искусств.

— Хорошо, — неохотно кивнула она в знак согласия, а затем сказала: — Но мы используем все уроки из расписания.

— Думаю, это означает, что игра началась, — улыбнулся я ей.

— Ну, раз уж я выиграла первый раунд, — поддразнила она меня, улыбнувшись в ответ, — на следующей неделе можешь считать меня своей королевой.

Её слова снова заставили мои мысли поплыть. Я так отвлёкся, что врезался прямо в статую в доспехах и рухнул на пол. Она разразилась хохотом и ехидно заметила:

— Если ты хочешь, чтобы я назвала тебя королём, тебе нужно быть осторожнее.

Повернувшись, она оставила меня позади и неторопливо направилась к своим соседкам по комнате, которые хихикали надо мной.

Я покачал головой и оттолкнулся от пола. Направляясь к следующему классу, я выбрал длинный путь, чтобы идти одному. Мне нужно было время, чтобы поразмышлять и придумать стратегию. В какую бы игру Джессика ни играла, я планировал победить. В следующий раз победа будет за мной.

Немного неловко признаться, что мне ни разу не пришло в голову, что ввязавшись в игру, я уже попал в её ловушку.

* * *