Перерождение в волшебном мире (джен)

* * *

Позже тем же вечером я, если можно так сказать, играл со своим генератором льда. Я не мог не думать, что мир магии по-новому открылся передом мной.

В моей голове крутилось множество идей, некоторые из которых, вероятно, невозможно было осуществить. Но я с нетерпением ждал возможности на собственном опыте убедиться осуществимы они или нет.

Должен признать, что в молчаливом состязании моих родителей, пытавшихся заставить меня выбирать между зельеварением и созданием заклинаний, папа взял верх. Мне казалось крайне привлекательным взять идею для чар и поэкспериментировать, чтобы заставить её работать. Я не отрицал полезность зелий, но они не интересовали меня так, как создание амулетов.

— Алекс!

Я чуть не подпрыгнул, услышав, как мама зовёт меня по имени.

— Она знает, —прошептал я, взглянув на Афину, которая развалилась на моей кровати.

Мама словно обладала сверхъестественными способностями. Каждый раз, когда я думал о чём-то, что, как я знал, она не одобрит, она звала меня. Должно быть, она каким-то образом уловила мою мысль о том, что зелья не так интересны, как чары.

— Спускайся, Алекс, — крикнула мама, прежде чем я начал метаться в панике. — Пора обедать.

Я вздохнул с облегчением. Она не знает.

Конечно, моё облегчение было недолгим. Ровно до той секунды, когда я увидел папино лицо за обеденным столом. Я понял, что он собирается проговориться и похвастаться перед мамой. Кстати, теперь я знаю, от кого унаследовал свой самодовольный вид.

— Дорогая, — сказал папа, пытаясь привлечь внимание мамы.

Мама посмотрела на него и подняла бровь, увидев его самодовольное лицо.

— Что? — осторожно спросила она, опасаясь попасть в ловушку.

— Угадай, что сделал наш сын? — буквально пропел отец, раздражающе подёргав тёмно-каштановыми бровями.

Мамин взгляд метнулся ко мне, но я отвел глаза прежде, чем наши взгляды встретились. Мне очень не хотелось участвовать в происходящем.

Не добившись от меня каких-либо ответов, она неохотно перевела взгляд на папу, который игриво подмигнул ей.

— Что он сделал? — спросила она сквозь натянутую улыбку.

— О, ничего особенного, — заметил папа, небрежно махнув рукой. — Он сумел создать заклинание, которое произведёт революцию в мире полётов.

— Алекс, о чём он говорит? — переспросила мама, повернувшись ко мне, не уверенная, что папа не шутит.

Не знаю почему, но мои щёки покраснели.

— Я вроде как придумал заклинание, которое может увеличить скорость любой метлы на двадцать пять процентов, — пробормотал я, немного смущённый отцовским описанием моего заклинания.

Мама молча моргнула от удивления.

— Это потрясающе, — воскликнула она, встав и заключив меня в практически медвежьи объятия. — Мой ребенок такой талантливый!

— Мама, — проворчал я, пытаясь вырваться из её железной хватки.

— Думаю, мы знаем, в кого пошёл Алекс, — папа ухмыльнулся маме через стол. — Талант к чарам у него в крови.

Я вздрогнул. Зачем, папа? Зачем ты это сказал? Это как дразнить дракона, подсовывая ему окровавленную корову. Конечно, дракон захочет её сожрать. И у меня ужасное чувство, что в этом сценарии корова — это я.

В ответ на слова папы мама лишь крепче сжала меня. Полностью игнорируя папу, она сказала:

— Алекс, как насчёт того, чтобы завтра провести день со мной в моей лаборатории? Всё будет как в старые добрые времена. Пока будем работать, ты сможешь рассказать мне всё о своём заклинании. Посмотришь свежим взглядом на мои опыты с новым зельем, может подкинешь парочку идей. Конечно, это не совсем новое зелье, скорее модификация…

Мама продолжала болтать о том, как весело мы будем экспериментировать с новыми зельями. Я бросил на папу горький взгляд и внутренне проворчал: «Ты, сукин сын, это ты во всём виноват».

В экспериментах с новыми зельями я не видел ничего весёлого или приятного. Это как играть в русскую рулетку с магией хаоса. Никогда не знаешь, что может случиться. Это может быть что угодно: от жидкого огня, выделяющего смертельные пары, до кислоты, которая разъедает котёл и проедает дыру в полу подвала. И это одни из самых приятных вариантов. Никогда не забуду День слизи. Позорный день в истории дома Фоули.

Клянусь, иногда мне до сих пор снятся кошмары о том, как меня пожирает слизневый монстр. Несмотря на то, что мама быстро испарила слизь и по сей день утверждает, что она не была разумной, а была обычной заурядной слизью. В тот момент я чувствовал, что эта слизь была чистым злом. Она пыталась съесть меня. Никто не смог бы забыть, как его чуть не съел слизняковый монстр. Это было почти так же плохо, как инцидент с теплицей. Нет, плохой Алекс. Даже не думай об инциденте с теплицей.

После того дня мама в течение месяца не могла уговорить меня приблизиться к её лаборатории, и это был последний раз, когда я вызвался помочь ей в её… экспериментах. Теперь это проблема Ребекки, по крайней мере, так было, пока папа не начал хвастаться.

Я пытаюсь сказать, что не стоит баловаться с зельями. Придерживайтесь рецепта, и всё будет хорошо, а если нет, то не говорите, что я вас не предупреждал.

К счастью, следующий день прошел без происшествий. Конечно, само собой разумеется, что у меня была рядом палочка, на всякий случай.

Выходные наступили раньше, чем я ожидал, и настало время для местного дуэльного турнира. Я решил остаться в той же группе, в которой был в прошлом году. Хотя я не тренировался так много, как в прошлом году, я оставался в форме и занял первое место в дивизионе четвёртого курса.

В отличие от меня, Анна уделяла много времени дуэлингу, и её навыки значительно возросли. Она доминировала в дивизионе третьего курса, и весной мы отправимся на международные соревнования. Надеюсь, дела у меня пойдут лучше, чем в прошлом году.

Когда турнир закончился, я проводил свободное время в своей секретной башне. В библиотеке Антона было несколько впечатляющих фолиантов по чарам. Когда я был младше, эти книги не имели для меня никакого смысла, но теперь, когда моя база в магии стала более прочной, они оказались более полезными.

Чем больше я читал, тем больше понимал, что недооценивал чары. Они всегда давались мне легко, и поэтому я недооценивал их. Теперь я понял, что лишь коснулся поверхности того, что может сделать талантливый создатель заклинаний.

Я всегда считал, что овладение трансфигурацией является признаком талантливого волшебника. Но я начал понимать, что чары гораздо сильнее трансфигурации. Большая разница между двумя магическими дисциплинами заключалась в том, что трансфигурация весьма строгая дисциплина, а чары — гибкая.

Освоение трансфигурации позволит вам совершить много удивительных вещей, но вы должны следовать строгим правилам. Это магическая дисциплина, почти научная по своей природе. Чары, с другой стороны, обеспечивают большую гибкость. Два человека могут наложить одно и то же заклинание и получить разные результаты.

Моя кружка-льдогенератор — прекрасный пример разнообразия возможностей применения артефакта. Моим первоначальным намерением было создать кружку, содержимое которой постоянно поддерживалось бы охлаждённым, но в итоге я получил кружку, которая замораживала своё содержимое.

Дело было не в том, что я потерпел неудачу, а в том, что я применил чары таким образом, что они не сработали, как предполагалось. Мастер создания заклинаний, вроде папы, вероятно, мог бы использовать простое заклинание дюжиной различных способов, каждый из которых производил бы немного отличающийся эффект.

Поэтому я не считал свою первую попытку наложения чар неудачной. Это просто открыло мне глаза на множество различных способов применения одного и того же заклинания. Со смущением я вспомнил, что думал, будто освоил все заклинания уровня СОВ, но теперь мне совершенно ясно, что у меня было лишь поверхностное их понимание.

Магическая дисциплина чар подобна чистой воде. Со стороны она выглядит мелковатой. Но как только вы нырнёте, то обнаружите, что это глубокий бассейн с водой, скрывающий множество тайн. Никогда не отступавший перед трудностями, я с нетерпением ждал момента, когда смогу погрузиться в открывшиеся глубины и изучить тайны создания заклинаний.

Я сразу понял, что это не будет похоже на другие мои проекты. Здесь не получится потратить год и заявить об успехе. У меня было ощущение, что я буду работать над этим долгое время. Даже папа говорит, что он постоянно учится чему-то новому, а настоящий создатель заклинаний всегда старается совершенствоваться и изучать новые вещи.

Хорошо изучив основы, я понял куда двигаться дальше. Как и в других областях магии, единственным способом стать по-настоящему искусным была практика. здесь нет коротких путей или каких-то трюков, чтобы каким-то образом овладеть предметом. Единственный способ продвинуться вперёд — это приложить усилия. Да, природный талант может очень помочь, но без усилий весь талант в мире ничего не стоит.

Единственное, что меня беспокоило — это материалы. Но когда я рассказал о своих опасениях отцу, он только рассмеялся и сказал мне трансфигурировать предметы, чтобы зачаровывать их. Когда я заметил, что такие предметы, имея магический след, не будут долго удерживать чары, он возразил, что мне сейчас нужно практиковаться просто в создании артефактов, а не в придании им долговечности.

Остаток моих зимних каникул пролетел довольно быстро. Помимо ночных занятий по созданию заклинаний в башне, я проводил время со своими младшими сестрами. Они так быстро росли. Трудно поверить, что через несколько лет им пора будет поступать в Хогвартс. Разочаровало, что в этот раз дядя Джон не смог навестить нас. В настоящее время он занимался чем-то таинственным где-то в Южной Азии.

За день до возвращения в школу, папа затащил меня в свой кабинет.

— У меня назначена встреча с нашими партнерами в полдень, и я хочу, чтобы ты присутствовал.

Я моргнул на мгновение. С тех пор, как я показал папе заклинание Скользящего потока, я заметил, что он старается изо всех сил вовлечь меня в семейный бизнес. Не то чтобы он раньше не прислушивался ко моим идеям, но всегда занимал пассивную позицию. Он не звал мне меня к себе, чтобы поговорить, просто ждал, когда я сам подойду к нему.

С тех пор, как я показал ему своё заклинание, я как будто прошёл какое-то испытание и сильно поднялся в его глазах. В течение последних двух недель он специально расспрашивал меня, что я думаю по тем или иным вопросам.

В прошлый раз, когда мы отправились на встречу с его партнерами, я плёлся за ним, как ребенок, сопровождающий своего отца. Теперь он попросил меня присоединиться к нему практически как равного, который мог внести свой вклад в переговоры.

Это было странное чувство, но приятное. Мне понравилось, что он полагается на меня и возлагает на меня большие надежды. Кажется, он начал смотреть на меня как на настоящего волшебника, а не как на маленького ребенка.

Мы много разговаривали, и он с удовольствием делился своим опытом в создании заклинаний. Прямых ответов он старался не давать, зато не скупился на подсказки, благодаря которым, я мог разобраться во всём самостоятельно.

Видя, что папа ждёт ответа, я отогнал свои размышления и сказал единственное, что мог.

— Конечно. Я был бы рад пойти. Кто там будет?

— Что ж, там будут Барбара Ланкастер и Нурлок Остролап, — отводя взгляд от меня, папа продолжил: — А также мой друг, на самом деле наставник, который заинтересован во встрече с тобой.

Я подозрительно посмотрел на папу. Он выглядел виноватым, когда упомянул своего друга. Он явно что-то задумал. Я практически чувствовал его запах.

— Угу, — подозрительно сказал я.

Когда мы вышли на улицу, папа схватил меня и аппарировал на склад. Мы спустились в подземную часть здания, и папа привёл меня в конференц-зал, которого, могу поклясться, здесь не было, когда я посещал склад в последний раз.

Перед дверью стояли два гоблина. Они выглядели не слишком довольными, находясь здесь. Их тёмные глаза подозрительно смотрели на нас.

Прежде чем я успел спросить, почему два гоблина стоят на страже возле только что сформированного конференц-зала, ответ нашёлся сам собой, как только я увидел обитателей комнаты. Внутри ждали Нурлок, матриарх гоблинов, а также Барбара Ланкастер, генеральный директор «Товары Ланкастеров».

Последний обитатель был одет в тёмно-красную мантию и заставил меня с минуту ломать голову, прежде чем я понял кто он такой. Это был стареющий волшебник со средиземноморским загаром и тёмными волосами, которые уже начали седеть. Но именно его золотое кольцо с символом Гильдии чародеев встряхнуло мою память.

Я видел его на званых обедах, которые устраивали мои родители. Это Джованни Манчинелли, итальянский волшебник и, что более важно, глава Гильдии чародеев. Он считался одним из лучших чародеев в мире.

Я вошел в конференц-зал, стараясь не глазеть на присутствующих. За исключением небольшой двери, соответствующей размерам гоблинов, на противоположной стороне, комната выглядела довольно обыденно, с длинным прямоугольным столом и полдюжиной стульев по обеим сторонам от него. Дверь на противоположной стороне выглядела странно, поскольку я был уверен, что этот конференц-зал находится в дальнем конце склада. С другой стороны ничего быть не должно.

Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что клан Остролап, должно быть, построил туннель. Я предполагаю, что они используют его для доставки кованого снаряжения гоблинов, которым комплектуется «Молния».

После краткого представления Нурлок нетерпеливо спросила:

— Что такого важного произошло, что вы выдернули меня из нашего обиталища?

Папа секунду смотрел на меня, затем повернулся к присутствующим и с гордостью объяснил:

— Это мой сын, Алекс. Он изобрёл новое заклинание, которое замедлит ход событий.

— Какое заклинание может быть таким важным? — прошипела Нурлок. — Каждая задержка стоит нам золота, а наш клан объединился с вами не за тем, чтобы терять деньги.

Отец ухмыльнулся протесту Нурлок. Он знал, что как только она поймёт, что заклинание Скользящего потока сделает её клан гораздо богаче, она, вероятно, станет его самой большой поклонницей.

— Что делает заклинание? — спросила Барбара, поняв, что отец не стал бы легкомысленно разбрасываться словами.

Папа повернулся ко мне и жестом предложил взять на себя управление.

Почувствовав, как все смотрят на меня, я прочистил горло и сказал:

— Если не вдаваться в подробности, моё заклинание может увеличить скорость любой метлы примерно на двадцать пять процентов.

Краем глаза я увидел, как Джованни дёрнулся от удивления.

— Это значит, что максимальная скорость «Молнии» составит двести сорок километров в час? — выпалила Барбара, демонстрируя свой талант с лёгкостью управляться с числами.

— Примерно так, — подтвердил папа.

Когда в комнате воцарилась тишина, меня немного обеспокоил тот факт, что Нурлок ласково смотрит на меня. Это навело меня на мысль, что она представляет меня только что найденным золотым прииском. И ничто не делает гоблина счастливее, чем золото.

— Ну, это меняет дело, — пробормотала Барбара, сразу же оценив перспективы для бизнеса. — Сколько времени вам понадобится, чтобы внедрить его в производство?

— Наверное, ещё неделя или две, — пожал плечами папа. — Тогда мы сможем начать создавать запасы. Я всё ещё надеюсь, что мы сможем запуститься в марте. Будет огромная выставка, на которую приедут все производители мётел. Освещать её будут журналисты со всего мира. Это идеальное место для презентации «Молнии».

Я внутренне ухмыльнулся. Я могу вспомнить одного репортера, который будет занят в эти выходные.

— Значит ли это, что всё, что мы произвели раньше — мусор? — спросила Нурлок со зверским выражением лица.

— К счастью, нет, — ответил папа, на мгновение взглянув на меня. — Алекс подал блестящую идею создать две модели «Молнии». Одну с его чарами, а другую — без.

Папа улыбнулся, как будто уже представлял выражение лица Делвина, и радостно добавил:

— Это сделает нас единственными поставщиками двух самых быстрых мётел в мире.

— Кажется, ваша Руул Дхол (Кровная месть) идёт по плану, — фыркнула Нурлок. — Думаю, через пару месяцев Делвин Уитхорн будет рвать на себе волосы и проклинать ваше имя.

Папа одарил ее злой ухмылкой.

— Добавить чары Скользящего потока — это только начало. У Алекса есть ещё одна дьявольская идея. — Повернувшись ко мне, папа сказал: — Твоя идея сдать своё заклинание в аренду другим компаниям, производящим мётлы, блестящая. Пока мы поглощаем самых значительных клиентов компании «Нимбус», другие производители переманят к себе мелких. Если мы правильно рассчитываем время, «Нимбус Брум Рейсинг» потеряет свой денежный поток. — Поманив Джованни к себе, он сказал: — С этой целью я посоветовался со старым другом, у которого есть опыт выполнения того, что предложил мой сын.

— Александр, — прохрипел Джованни, подходя ко мне поближе и поблескивая искорками в глазах. — Даже не верится, как ты вырос. Я знаю, что твой дедушка так гордился бы тобой, если бы увидел тебя сегодня. Когда твой отец сказал мне, что его сын создал заклинание в возрасте четырнадцати лет, я понял, что просто обязан встретиться с тобой. Буду рад помочь многообещающему молодому чародею. Я сам запатентовал несколько заклинаний, и у меня есть несколько идей, если вы готовы меня выслушать.

После того, как я кивнул, Джовани продолжил.

— Во-первых, не сдавайте своё заклинание в аренду через компанию вашего отца. Учитывая, что вы собираетесь работать со многими организациями, лучше создать свою собственную компанию, свой собственный бренд, отдельный от «Молнии».

— Я слишком молод, — возразил я. — Вряд ли кто-то воспримет меня всерьёз.

— Это подводит меня к пункту номер два, — усмехнулся Джованни. — Чтобы покупатели доверяли вашему бренду, вам следует вступить в Гильдию чародеев.

Я увидел, как победоносное выражение появилось на лице папы. Так вот почему он вёл себя так подозрительно самодовольно. Они с мамой договаривались, что не станут подталкивать меня ко вступлению ни в Гильдию чародеев, ни в Гильдию зельеваров. Теперь он нашёл обходной путь, как завлечь меня в гильдию, не нарушая их сделку.

Немного подумав, я внутренне ухмыльнулся и подумал, как отплатить ему за то, что на прошлой неделе он использовал меня в качестве приманки для мамы.

Увидев, что Джованни ждёт ответа, я сказал:

— Я бы с удовольствием присоединился, но вы же не принимаете студентов, не сдавших экзамены СОВ.

— Мы можем сделать исключение, если захотим, — отмахнулся от моего беспокойства Джованни.

— Хорошо, — обрадовался я. — Я хотел бы вступить в гильдию.

— Превосходно, — на лице Джованни появилось довольное выражение.

Казалось бы, из ниоткуда Джованни создал стопку бумаг и чернильницу с перьями.

— Мне нужно пройти тест или что-то в этом роде? — пошутил я.

— Откуда ты знаешь? — в унисон спросили папа с Джованни, переглянувшись друг с другом.

— Серьёзно? — запаниковал я. — Я же просто пошутил.

Не в силах сдержаться, папа начал смеяться над выражением моего лица.

Когда я уже мысленно поклялся отомстить ему, Джованни объяснил:

— Нет, это всего лишь бланки заявления для приёма и несколько соглашений, которые вы должны подписать, прежде чем сможете вступить в гильдию.

Я бросил взгляд на папу, чтобы убедиться, что это нормально. Когда он кивнул мне, я спросил:

— Где подписать?

Когда я закончил с документами, Джованни вытащил маленькую коробочку и открыл её. Внутри бархатного футляра находилось серебряное кольцо с аккуратно выгравированным логотипом гильдии. Я старался не закатывать глаза. Волшебники действительно любят свои кольца. Я собрал уже целую коллекцию: одно для моей башни, одно для дуэльного клуба, а теперь и для гильдии. Мне скоро пальцев не станет хватать.

— Почему оно серебряное? — поинтересовался я, внимательно рассмотрев кольцо. — Я думал, что получу бронзовое, самый низкий уровень в гильдии.

— Есть несколько способов достичь серебряного уровня, — улыбнулся Джованни. — И один из них — это создать новое заклинание и заставить мастера признать твоё достижение. Учитывая, насколько сильно ваше заклинание повлияет на волшебный мир, я думаю, что этот тот самый случай.

— Итак, теперь, когда я в гильдии, я должен создать компанию, нанять несколько чародеев, обучить их, а затем направить их производителям мётел, — проговорил я, желая убедиться, что всё понял правильно.

Джовани кивнул.

— И не беспокойтесь о том, что они украдут ваше заклинание. У нас есть железные контракты, которые предотвратят это. Но позвольте мне дать вам последний совет: заключайте контракты с ограниченным сроком действия, которые не дадут вашим заклинаниям уплыть в чужие руки. — Увидев моё замешательство, Джованни объяснил: — Ваше заклинание настолько выдающееся, что другие попытаются пойти по вашим стопам. Вряд ли кто-то в ближайшее время сможет его повторить, но могу поспорить, что люди будут стараться.

Я на мгновение нахмурился, прежде чем пожать плечами. Я придумал заклинание не из-за денег. Деньги у нашей семьи были. Главное для нас — это месть. Это первый шаг к тому, чтобы вернуть себе всё, что принадлежит нашей семье, и заставить Делвинов заплатить за кражу дела всей жизни моего дедушки.

Впереди нас ожидало ещё много проблем и решением некоторых из них стоило озаботиться до моего отъезда в школу. Папа предложил провести переговоры с предполагаемыми покупателями, но я рассмеялся и сказал, чтобы он поручил это бабушке. Они никогда не узнают, что их поразило.

На следующий день родители проводили меня на вокзал. Я занял свободное купе и взглянул через окно на перрон. Когда Хогвартс-экспресс начал набирать ход, я понял, что пришло время отомстить. Я открыл окно и помахал родителям.

— Мама, — громко крикнул я.

Думаю, папа почувствовал, что должно произойти что-то ужасное, потому что его глаза расширились от паники. Возможно, меня выдала улыбка Чеширского кота.

Убедившись, что мамино внимание направлено на меня, я продолжил:

— Забыл сказать тебе… Папа познакомил меня с главой Гильдии чародеев. Теперь я полноправный член гильдии.

Чтобы прочувствовать месть в полной мере, я взмахнул рукой, чтобы она увидела серебряное кольцо гильдии.

Поезд уезжал всё дальше, но возмущённый визг мамы долетал и сюда. Ха! Держись, папа!

* * *