Перерождение в волшебном мире (джен)

* * *

Когда мост появился из ниоткуда, я мысленно отметил, что, похоже, у него нет никаких поддерживающих опор. Создавалось впечатление, что мост парит над водой, и, учитывая возможности магии, я не удивлюсь, если это так и есть.

Я ожидал, что студенты рванут к мосту и устроят столпотворение, но вместо этого все расступились.

— Первокурсники, — крикнул Ходари. — Поторапливайтесь. У нас не так много времени.

Плотный непрерывный поток возбуждённых одиннадцатилетних детей начал протискиваться сквозь толпу, спускаясь к мосту.

Я улыбнулся, почувствовав нетерпеливую энергию, которую излучали первокурсники. Мне тут же вспомнилась моя первая поездка в Хогвартс.

Хагрид нависает над всеми, зовёт первокурсников следовать за собой, перемещение по Чёрному озеру на маленькой самоходной деревянной лодке. Фред и Джордж опрокидывают своё судёнышко, отправляя себя и Анджелину Джонсон в озеро. Удивлённое выражение их лиц, когда гигантский кальмар выхватил их из воды и вернул на место. Первое знакомство с Хогвартсом. Распределение в Рейвенкло. Я бы не променял эти воспоминания ни на что.

— Почему мы понимаем, что говорит Ходари? — спросил Седрик, отрывая меня от моих мыслей. — Я почти уверен, что он говорил не по-английски, но всё же я понимал его.

Я замер от удивления, услышав замечание друга. А затем быстро прокрутил свои воспоминания о событиях, подтверждающих предположение Седрика.

— Ты прав, — согласился я. — Я этого даже не заметил.

Омар рассмеялся над нашим замешательством.

— Это действует универсальное заклинание перевода, — объяснил он, а затем продолжил, махнув в сторону своих сокурсников: — Подумайте об этом. В Уагаду более пяти тысяч студентов со всех уголков Африки. Здесь все говорят на сотнях языков. И тогда в действие вступает специальное заклинание. Неважно, на каком языке говорит ваш собеседник — вы будете воспринимать его речь, будто её произнесли на вашем родном языке. Если вы не будете внимательны, даже не заметите, что это действие заклинания.

Я одобрительно свистнул. Это чертовски полезное заклинание. Сразу же мой разум принялся за работу, пытаясь понять, как оно работает.

Я предположил, что для этого задействованы какие-то чары, поскольку большая область воздействия значительно сужала выбор. Собственно, выбирать приходится между двумя очевидными вариантами: это либо гигантский артефакт, покрывающий весь Уагаду, или чары, действующие аналогичным образом.

— Почему Ходари уходит с первокурсниками? — прервала мои размышления Алисия. — Разве он не наш проводник?

Вытянув шею, я увидел, как Ходари, следующего за первокурсниками, поглотил туман. За ними медленно двинулись второкурсники.

— Ходари всегда сопровождает первокурсников, — объяснил Омар, покачав головой, и прежде чем кто-либо из нас успел что-либо сказать, продолжил: — Но не волнуйтесь. Уагаду всегда поручает сопровождение новичков их будущим однокурсникам.

— Где они? — спросила Анна, оглядывая толпу студентов. — Можно подумать, они уже представились нам, — язвительно добавила она.

Омар издал нервный смешок и неловко почесал затылок.

— Так это ты наш сопровождающий? — спросил я, собрав воедино все факты.

Анна покраснела от смущения, когда Омар застенчиво кивнул.

— Прости, Омар. Я не знала, — выпалила она свои извинения.

— Всё в порядке, — заверил её Омар. — Кроме того, технически Алекс прав только наполовину. Я не твой сопровождающий, — Омар кивнул в сторону Седрика и меня, — я приставлен к ним. Ваш гид — девушка по имени Санура. Но, похоже, она немного опаздывает. Не волнуйтесь. Я уверен, что она скоро будет здесь.

Примерно в то время, когда третьекурсники шли по мосту, предсказание Омара сбылось. Мы все услышали слабый голос, умоляюще выкрикивающий: «Помедленнее, Раза».

Повернувшись на шум, я сразу заметил странное зрелище. Девушка с высокими скулами и ониксовой кожей изо всех сил цеплялась за кого-то, напоминающего страуса, только с блестящими пурпурными перьями и острыми, как бритва, когтями на обеих ногах.

Когда Раза приблизился со скоростью метлы, я понял, что он выше, чем я предполагал. Его голова зависла примерно в восьми футах от земли.

Когда казалось, что Раза вот-вот врежется в толпу студентов, он притормозил и резко остановился. Не сумевшая удержаться девушка закричала, соскальзывая с птицы. Но, прежде чем она успела упасть, клюв Разы рванулся вперёд, как змея, атакующая мышь.

Клюв крепко вцепился в одежду девушки, не давая ей улететь, но в то же время заставляя её неуклюже болтаться в нескольких футах от земли.

— Даже не думай об этом, — предупредила девушка.

В чёрных глазах птицы появился мятежный блеск. Затем, словно в доказательство того, что ему не нужно слушать девушку, Раза быстро открыл клюв. Освобождённая девушка тут же плюхнулась на землю.

Раздался громкий удар, когда девушка приземлилась лицом вниз.

— Глупая ты птица, — раздался приглушённый голос. Со стоном перевернувшись, девушка пронзительно посмотрела на Разу: — На днях я ощипаю твои перья и сварю тебя в кастрюле.

Раза, похоже, не беспокоила угроза девушки, он полностью проигнорировал её и направился к озеру, чтобы утолить жажду.

Омар бросился к упавшей девушке.

— Санура, ты в порядке? — спросил он, помогая ей подняться на ноги.

— В порядке, — фыркнула она, продолжая пожирать глазами птицу. Отряхнув грязь с одежды, Санура пожаловалась: — Глупая птица так долго летела. Я едва успела. В последний раз добираюсь в школу на Разе, — проворчала она про себя.

Когда дуэт вернулся к нашей группе, Омар радостно представил нам девушку:

— Это Санура. Это ещё одна сопровождающая, о которой я вам рассказывал.

Анна и Алисия подозрительно оглядывали девушку, которая явно их не впечатлила. Я с ними был согласен. Прибытие таким образом, конечно, не внушало доверия.

Вскоре подошла наша очередь двигаться по мосту.

— Оставь свой багаж, — сказал Омар. — Он будет ждать вас в ваших комнатах.

Оставив багаж, мы направились к мосту и начали пересекать озеро.

Санура, возможно, пытаясь наверстать упущенное, начала выступать на мосту в качестве образцового гида.

— Если вам интересно, основатель Уагаду, Киама Атиено, сам построил и заколдовал этот мост. Он изобрёл ритуал, для которого требуется сотрудничество многих.

Я оживился, услышав об этом ритуале. Ритуалы относились к древней магии, которую не изучали в Хогвартсе.

— Были случаи, когда мост не появлялся? — спросил я, желая узнать больше.

Санура переглянулась с Омаром, прежде чем неохотно признать:

— Дважды. Но это было очень давно, в первом столетии основания Уагаду. С тех пор никогда не было проблем.

Когда мы добрались до другой стороны моста, увидели тропу, ведущую к Лунной горе. Подойдя ближе, я заметил, что путь расходится. Один вёл в гору, а другой вокруг.

— Куда ведёт второй путь? — заинтересованно спросил я.

Санура бросила вопросительный взгляд на Омара, который пожал плечами:

— Узнаете на ЗУБ.

— Что такое ЗУБ? — полюбопытствовал Седрик.

— Защита, уклонение и бой, — объяснила Санура. — Ребята, вам понравится; это урок, на котором вы научитесь защищаться от всевозможных волшебных зверей или тех, кто хочет причинить вам вред.

— Очень похоже на наше ЗОТИ, — озвучила свои мысли Алисия.

Я был согласен с Алисией, хотя надеялся, что класс ЗУБ Уагаду будет лучше, чем ЗОТИ. В хогвартсе возникла проблема с профессорами защиты от темных искусств: ни один из них не продержался на своей должности более года. Многие студенты считали, что должность проклята. Я провёл небольшое исследование по этому вопросу и выяснил, что в течение двух десятилетий профессора меняются на этой должности каждый год.

Если бы таких случае оказалось лишь несколько, я бы развеял слухи. Но, перебрав более двадцати профессоров, Дамблдор всё ещё не нашел ни одного, который остался бы на своём посту более чем на год.

Я не мог найти закономерности в причинах ухода. Некоторые нашли другую работу, у других появились дети, и они хотели проводить больше времени дома. Но не все причины оказались такими безобидными. Некоторые профессора серьёзно пострадали, и им нужно было время, чтобы выздороветь, и это не считая прошлого года, когда умер Квиррелл. Если в этом году всё пойдёт по плану, Локхарт тоже навсегда потеряет память. Так что да, определённо было что-то подозрительное в преподавательской должности ЗОТИ.

Постоянная смена преподавателей плохо сказывалась на качестве обучения этому предмету из-за отсутствия чёткого учебного плана. У каждого профессора были свои представления о том, что должен изучать класс.

Наряду с хорошими учителями попадались и те, что откровенно ужасно преподавал предмет. В прошлом году с профессором Квирреллом мы даже не использовали наши палочки в классе. И отсутствие необходимости сидеть на уроках Локхарта в этом году я считал несомненным плюсом. А вот встречу с Люпином в следующем году я ожидал с нетерпением. Судя по книгам, он был одним из самых компетентных профессоров Гарри по ЗОТИ.

— Ребята, вам понравятся пути, которые мы используем в ЗУБ, — тем временем пояснял Омар, отвлекая меня от мыслей о ЗОТИ.

— Кажется, я слышала, как мои родители говорили что-то о путях, — вмешалась Алисия. — Что-то о пути разума и тела.

— Да, но ещё один ты пропустила, — кивнул Омар. — В обучении используются три пути. путь Разума, путь Тела и путь Духа.

— Не рассказывай им всего, — шикнула Санура на Омара, прежде чем кто-либо успел задать вопросы. — Иначе они не получат нужно впечатления от первого опыта.

Омар пожал плечами и оставил эту тему.

Когда мы поднимались в гору, я понял, что мы набираем высоту с ненормальной скоростью. Через несколько секунд я понял, что происходит. Казалось, земля медленно движется. Нас словно подталкивало наверх, но если не обращать внимания, этого легко было не заметить.

Хорошо, что гора помогла. В противном случае, мы бы и до ночи не добрались до цели.

Через некоторое время путь закончился, и я впервые увидел вход в Уагаду. Это был большой прямоугольный проём, высеченный прямо в прочной скале горы. По бокам проёма были выгравированы древние руны. Большинство я знал из «Исследования древних руин», но некоторые были мне незнакомы.

Несмотря на то, что я разобрал не все знаки, я понял суть послания. Они описывали путешествие основателя на гору, сделку, заключенную с кем-то (эту руну я как раз не узнал).

Над проёмом находился ещё один набор рун. Послание состояло из двух частей: тёплый приём для студентов и предостережение врагам.

Руны предупреждали о чьём-то гневе, а также о том, что любой, несущий угрозу Уагаду, будет съеден/проглочен/раздавлен.

Значения древних рун не всегда поддавались точному переводу, поскольку один символ может иметь несколько значений.

Я похлопал Омара по плечу и указал на неизвестный знак.

— Что означает этот символ?

Омар посмотрел в указанном мной направлении.

— О, — ответил он. — Он обозначает Уагаду.

Мои глаза распахнулись от осознания сказанного.

Рунная цепочка переводилась примерно так: «Враги Уагаду будут поглощены Уагаду».

Объяснение Ходари, что Уагаду — это гора, приобрело для меня совершенно новый смысл, и в моей голове расцвела идея. Я хотел задержаться и продолжить изучение рун, но меня подтолкнула нетерпеливая толпа студентов, желающих попасть внутрь.

— А Уагаду живой? — прошептал я, адресовав свой вопрос Омару, перед тем как войти внутрь горы.

— Не прошло и пяти минут, а ты уже пытаешься раскрыть секреты. — Омар оценивающе взглянул на меня, а затем закатил глаза. — Да, Уагаду живой. Это дом Мзуку, духа горы.

— Тысячу лет назад наш основатель обнаружил Мзуку, когда искал идеальное место для постройки магической школы. Дух горы был одинок, у него даже не было имени. Видишь ли, Мзуку не может покинуть свою гору. Они с основателем заключили сделку: гора получила имя и семью бесконечных учеников, а взамен предложила этим ученикам защиту. Так родился Уагаду.

Я задумчиво шёл вперёд. Мысль о том, что школа живая, не удивила меня так сильно, как можно было подумать. Может быть, это потому, что я провёл слишком много времени среди чудаков, таких как мой параноидальный предок и сварливая орлиная статуя, которые постоянно делают ехидные замечания.

Живая гора не выбивалась из череды прочих чудес волшебного мира.

От входа вёл прямой длинный коридор. На полированном камне, из которого были сделаны стены, потолок и пол, не обнаруживалось никаких следов. Словно камень встал на место, оставив после себя идеально гладкую поверхность.

Вдоль стен горели факелы с вечным огнём, отгонявшие все тени. По обеим сторонам стен располагались большие стеклянные панели с панорамными видами, что позволяло забыть, что мы находимся глубоко внутри горы.

Коридор заканчивался аркой в стене, окружённой более чем дюжиной символов. Время от времени ученик клал руку на определённый символ, и внутри арки появлялась мерцающая синяя завеса. После прохождения нескольких учеников завеса исчезала, и процесс начинался заново. Я уже ходил через подобные порталы и не раздумывал, когда подошла моя очередь.

Портал выплюнул меня в большом круглом помещении, в пять раз превышающем размер Большого зала Хогвартса, и здесь, как и в Хогвартсе, потолок был отражением неба.

Наблюдение за учениками, сидящими в разных местах, показало, что помещение, похоже, имеет схожую с Большим залом Хогвартса функцию. Но, в отличие от Хогвартса, где ученики делились по факультетам, в Уагаду поступали иначе.

Круглое помещение делилось, как пирог, на семь секций. В дальней части каждой секции на стене красовалась числовая руна. Руны были пронумерованы от одного до семи. Очевидно, студентов разделили по годам, а не по факультетам.

Любопытно, что руны шли не по порядку. Секции и номерами один и два оказались рядом, но следом шла секция под номером семь. За ней — три, шесть, четыре и пять. Секция с номером пять, замыкая круг, граничила с секцией под номером один.

Отвлекшись от рун, я обратил внимание на центр комнаты. Там находилась приподнятая круглая платформа, заполненная длинными столами, за которыми сидели, как я предполагал, профессора.

Меня удивило их количество; профессоров оказалось примерно в семь-восемь раз больше, чем в Хогвартсе.

Омар и Санура жестом пригласили нас следовать за ними, и мы направились в четвертую секцию. Я поднял бровь, когда они сели с нами.

— Почему здесь столько профессоров? Неужели они все нужны?

— Да, — сказал Омар, покачав головой в ответ на моё замешательство. — Это не Хогвартс. Здесь более пяти тысяч студентов.

— У каждого курса свои преподаватели? — вмешался в разговор Седрик.

— Нет, за исключением учителей первокурсников, каждый профессор отвечает за два курса студентов.

— Видите эти числовые руны сзади? — Омар обвёл рукой помещение. — Есть причина, по которой они расположены не по порядку. Два и семь, три и шесть, четыре и пять сгруппированы по нескольким причинам. Первая из которых в том, что у них общие профессора.

— Какая ещё причина? — спросила Алисия.

— Вызовы, — ухмыльнулся Омар. — Ты узнаешь о них позже.

— Это не оправдывает количество профессоров на помосте, — возразил я, произведя мысленные вычисления.

— Да, но вы забыли кое-что действительно важное, — Омар поднял руку, словно раскрывая секрет, и, увидев моё замешательство, объяснил: — Палочки. Только около половины учеников используют их. Когда вы впервые приезжаете в Уагаду, вы должны решить, будете вы использовать волшебную палочку или нет. От того, что вы решите, зависит набор предметов, которые будете посещать.

— Почему некоторые не хотят использовать палочки? — подключилась к разговору Анна. — Кажется, это самый эффективный способ использовать магию.

— С чего ты взяла? — вмешался насмешливый голос. — Не пыталась думать головой, а не задницей?

Светлые волосы Анны взвились, а фиолетовые глаза засверкали, когда она обернулась, чтобы увидеть того, кто так грубо прервал её.

Голос принадлежал спортивному подростку, чьи вены пульсировали под насыщенно-чёрной кожей. Его жёсткие чёрные волосы были туго заплетены аккуратными рядами на затылке.

Его можно было бы считать красивым, если бы не сердитая хмурая гримаса, портящая лицо. Тёмно-карие глаза бросали вызов Анне, совершенно не извиняясь за свои замечания.

— Балондему, — упрекнул Омар. — Это гости. Они пока не всё понимают. Девушка не хотела никого обидеть.

На секунду показалось, что всё успокоится. Но, к сожалению, Балондему для своих оскорблений выбрал не того человека. Анна была не из тех, кто отступает.

— Кажется, тебе следует уделять меньше внимания моей заднице и больше времени беспокоиться о том, что у тебя изо рта вытекает тролльский помет.

Все замолчали, переваривая то, что только что произнесла Анна.

Я закрыл глаза и приложил ладонь ко лбу, пытаясь предотвратить приближающуюся головную боль.

Всякая надежда на угасание инцидента исчезла, когда из Сануры вырвался неудержимый взрыв смеха. Глаза Балондему потемнели от ненависти, когда он услышал этот смех.

Надеясь избежать инцидента, я попытался вмешаться.

— Анна, — упрекнул я. — Вряд ли это дипломатично.

— Но Алекс, — заскулила она, топнув ногой. — Он первый начал…

— Послушай своего друга, — усмехнулся Балондо. — Будь хорошей девочкой, сядь и заткнись.

Седрик и Алисия вздрогнули, а я бросил на Балондему раздражённый взгляд. Разве этот осёл не понял, что я пытаюсь ему помочь? Тогда не жалуйся, когда Анна нашлёт на тебя диарею. Я видел это заклинание в действии раньше и, честно говоря, это было моим кошмаром. К счастью, даже когда мы ссорились, Анна никогда не переступала эту черту.

— Что, хочешь сразиться? — выплюнул Балондему, увидев мой взгляд.

Внезапно я понял, что мне всё равно, что случится с этим ослом. Будет забавно посмотреть, как он гадит в нижнее бельё.

— Не делай этого, Бал, — быстро вмешался Омар, кажется, почувствовав перемену в моём настроении. — Это мой двоюродный брат, тот, что занял первое место на Международном соревновании дуэлянтов в прошлом году.

Балондо ещё раз взглянул на меня, прежде чем отмахнуться.

— Это только потому, что я болел и не мог участвовать в соревнованиях. Если бы я был там, я бы выиграл.

— Ты неправильно понял, — покачал головой Омар. — Ты бы не столкнулся с Алексом, даже если бы участвовал в соревнованиях. Алекс выиграл соревнование в группе четвёртого года, когда учился на третьем курсе.

По выражению глаз Балондему я видел, что он не совсем убеждён, поэтому Омар добавил последнюю деталь:

— Он победил Абеду.

На лице Балондему появилось недоверие, и он снова бросил на меня оценивающий взгляд.

— Да ладно, это, наверняка, была случайность. Со мной ему не справиться.

Решив, что я не стою его внимания, Балондему вновь повернулся к Анне. Что только показало его невежество. Конечно, я бы победил его. Но я бы сделал это быстро. А Анна как кошка, ей нравится играть со своей едой, и она куда более злопамятная, чем я. И, судя по блеску её фиолетовых глаз, Анна не простила ему его предыдущий комментарий. Ничто так не сводит Анну с ума, как когда её недооценивают. Если бы профессор Трелони была здесь, она бы предсказала, что в будущем этого парня ожидает взрывной понос.

К счастью, перепалка приостановилась, когда встал директор. Кажется, праздничная речь — неизменное явление, независимо от школы.

* * *