Перерождение в волшебном мире (джен)

* * *

Впервые с тех пор, как я начал посещать Хогвартс, отъезд нашей семьи из дома на платформу 9 ¾ прошёл гладко. По опыту прошлых лет я знал, что большая часть моих вещей будет упакована за несколько недель до отъезда. Мой вклад в сборы заключался в том, чтобы добавить несколько вещей накануне вечером и перенести свой чемодан вниз.

Должен сказать, что Афина была взволнована возвращением в Хогвартс. Она выглядела довольно беспокойной с тех пор, как «случайно» разбудила меня рано утром.

Вскоре настало время уходить. Я попрощался с Сашей и Ребеккой дома. Они остались с бабушкой. За последние пару лет мы обнаружили, что чем меньше провожающих, тем спокойнее проходит поездка в Хогвартс-экспрессе.

Выйдя на улицу, на главную дорогу, папа вызвал автобус «Ночной рыцарь». Автобус был забит битком: магические семьи направлялись на вокзал.

Когда мы добрались до вокзала, я попытался взглядом найти своих друзей. Учитывая количество людей на перроне, сделать это было непросто. Никого не увидев, я попрощался с родителями, направился к Хогвартс-экспрессу и сел в третий вагон. Мы с друзьями заранее договорились, что встретимся именно там, если не удастся увидеться на платформе. Проверив купе и не найдя своих друзей, я выбрал пустое и закрыл дверь.

Я почувствовал, что с моего плеча исчезла тяжесть — это Афина спрыгнула на сиденье и принялась внимательно их осматривать. Найдя на сиденье большое солнечное пятно, она свернулась калачиком и тут же закрыла глаза. Афине не очень понравился новый ошейник, который ей сделал папа. Он понадобился после уничтожения старого на дуэльной арене. Её новый бронзовый ошейник функционировал так же, как и старый. Он скрывал её крылья и рога, позволяя ей не отличаться от других кошек. Однако с тех пор, как она резко выросла, любой, взглянув на неё, понял бы, что она не обычная кошка.

Афина выросла почти в два раза больше обычной домашней кошки. Поэтому папа добавил к её ошейнику новую функцию. Когда я впервые надел на неё ошейник, Афина быстро уменьшилась до размеров домашней кошки. На него было наложено какое-то уменьшающее заклинание. Каким бы замечательным ни был ошейник, Афина была не слишком довольна тем, что он уменьшал её размер. Только после обещания снимать его всякий раз, когда мы будем одни, она успокоилась.

От мыслей меня отвлёк весёлый голос с лёгким арабским акцентом: «Йо, Алекс».

Оторвавшись от Афины, я увидел знакомую девушку с густыми чёрными волосами и карамельной кожей, которая улыбалась мне сверху вниз.

— Алисия, — ответил я. — Рад тебя видеть. Такое ощущение, что мы не виделись целую вечность.

— Если бы ты вытащил голову из этих своих книг, ты мог бы летом посещать нас чаще, — пожурила она, бросив на меня укоризненный взгляд и погрозив пальцем.

Меня пронзила вспышка вины за то, что я игнорировал своих друзей. Этим летом мы встречались всего несколько раз.

— Прости, — извинился я. — Поездка во Францию ​​и работа с отцом заняли летом всё моё время. Я вам компенсирую, ребята.

— Я надеялась, что ты так скажешь, — насмешливый взгляд Алисии исчез, и она усмехнулась: — Ты можешь компенсировать это, если поиграешь со мной вратарём. Мне нужно ещё немного потренироваться.

— Я думал, — простонал я, — что, как член команды Гриффиндора по квиддичу, ты сможешь тренироваться с другими членами команды.

— Да, но постоянно тренироваться с одними и теми же людьми становится скучно и однообразно. Лучше, если в тренировках участвуют разные люди, — объяснила она. Почувствовав моё нежелание, она драматично фыркнула: — Но, если ты слишком занят, чтобы помочь нуждающемуся другу, я пойму…

— Хорошо, — закатил я глаза на её высказывание, — но только если остальные тоже согласятся играть.

Алисия села рядом с Афиной, подхватила её и начала гладить мех.

— Уже согласились, — ответила она мне, улыбнувшись.

Вскоре прибыли Седрик и Анна. Убрав чемоданы, Седрик спросил:

— Ребята, вы слышали, кто в этом году пойдёт в школу?

Анна и Алисия с любопытством повернулись к Седрику. Седрик откинул тёмные волосы с серых глаз и прошептал:

— Гарри Поттер.

— Что? — одновременно воскликнули Анна и Алисия, распахнув глаза.

— Откуда ты знаешь? — требовательно спросила Анна.

— Мне сказал папа, — объяснил Седрик. — Судя по всему, в последние месяцы в министерстве только об этом и говорили.

— Но это могут быть просто слухи, — засомневалась Алисия.

— Это не слухи, — отозвался я, прежде чем Седрик успел ответить.

Все повернулись ко мне за разъяснениями, и я ухмыльнулся, увидев их нетерпеливые лица. Я должен был ожидать этого. Гарри Поттер был городской легендой и героем волшебного мира.

Я не могу винить их за то, что они такие любопытные. Война, которую вёл Волдеморт, была настолько жестокой, что затронула жизни почти каждой ведьмы и волшебника. Естественно, причина его поражения стала предметом широкого обсуждения.

Многие люди пытались объяснить, что произошло в ночь исчезновения Волдеморта. Большинство людей думают, что он умер и в этом виноват Гарри. Это привело к тому, что многие люди стали размышлять о силах, которыми якобы обладает Гарри Поттер.

Некоторые думали, что Гарри является вторым пришествием Мерлина и настолько силен магически, что его магия одолела Волдеморта. Другие утверждали, что Гарри обладает уникальными способностями, которые сделали его невосприимчивым к проклятию смерти. На эту тему родились десятки теорий, и их обсуждали за обеденным столом во многих семьях.

Конечно, прочитав пятую книгу, я знал настоящую причину исчезновения Волдеморта, и она не имела ничего общего с Гарри или его магией. Причина, по которой Гарри выжил в ту ночь, заключалась исключительно в жертве его матери. Её любовь к сыну в сочетании с готовностью умереть привела в действие древнюю и могущественную магию.

Это не было настоящим заклинанием, которые мы изучаем в школе. У него было больше общего с дикой и необузданной магией, магией, которая считывает намерения вашей души. Той ночью душа Лили стремилась защитить и спасти жизнь её сына. Её любовь и жизнь подпитывали заклинание, и у Гарри появилась самая сильная защита из всех существующих.

Любопытно, что самая сильная защита, какую только можно себе представить, являлась одновременно и самой слабой. Гарри была обеспечена абсолютная защита от Волдеморта. Неважно, какие заклинания он будет использовать. Все они будут бесполезны против Гарри. Волдеморт узнает об этом из первых рук в конце этого учебного года: даже простое прикосновение к Гарри причинит ему невообразимую боль и приведёт к распаду его сосуда, профессора Квиррелла.

Но у этой защитной магии есть один громадный недостаток. Она никак не помешает кому-либо из последователей Волдеморта действовать против Гарри. Если бы Волдеморт не был так полон решимости самостоятельно разобраться с Гарри, он мог бы заставить одного из своих последователей просто убить Гарри и покончить с этим, но я думаю, для Гарри хорошо, что он так не делает.

На данный момент защита действует и будет действовать до семнадцатилетия Гарри, пока он живёт с кровным родственником своей матери. Хотя Волдеморт, использовав кровь Гарри для собственного воскрешения и создания нового тела, смог обойти это ограничение. Кажется, Дамблдор рассчитывал на то, что Волдеморт воспользуется кровью Гарри. Но эту загадку ещё только предстоит разгадать.

Громкое ворчание вывело меня из моих мыслей, и я обнаружил, что мои друзья нетерпеливо смотрят на меня. Анна откинула свои светлые волосы в сторону и спросила:

— Ну, откуда ты знаешь, что это не слухи?

— Я встретил его этим летом, — поддразнил я, с самодовольной улыбкой отвечая на её нетерпеливый взгляд.

Я с удовольствием посидел в тишине, пока все осознавали, что Гарри Поттер приезжает в Хогвартс.

— Ну, а каким он был? — спросила через минуту Алисия.

— Не знаю, — я пожал плечами. — Он показался мне нормальным ребёнком.

Все, казалось, были немного разочарованы моим ответом. В знакомстве с известными людьми есть определённые трудности. В 99% случаев они не оправдывают ваших ожиданий, потому что в большинстве случаев вы создаёте нереалистичный образ, который рушится, когда вы встречаете реального человека.

Когда поезд отъехал от станции, мои друзья принялись обсуждать на какой факультет попадёт Гарри. В какой-то момент это превратилось в дружеский спор о том, какой факультет лучше, что, естественно, свелось к обсуждению квиддичных команд.

Седрик был так взволнован предстоящим годом. Он мечтал, что его факультет выиграет кубок школы. У меня не хватило духу сказать ему, что команда Гриффиндора в этом году получит талантливого ловца, которому достанется самая быстрая метла на рынке.

Ну, пока самая быстрая. Если я заставлю своё заклинание работать и заключу сделку с компаниями «Чистомёт» и «Комета», «Нимбус» из лидера рынка превратится в середнячка. Интересно, как Гарри будет соревноваться с другими, если у них мётлы окажутся быстрее, чем у него. Я полагаю, он всё равно справится. Он смог победить Малфоя, хотя «Нимбус 2001» немного быстрее, чем «Нимбус 2000».

На мой взгляд, было совершенно несправедливо, когда он получил «Молнию». Его противниками выступали ловцы, чья максимальная скорость была на 50-70 миль в час медленнее, чем у него. Я сделал мысленную пометку убедиться, что Седрик получит «Молнию». Если Гарри достанется самая быстрая метла, то будет справедливо, если мой лучший друг тоже получит такую. Может быть, мы, наконец, увидим честную конкуренцию между этими двумя игроками.

Поезд проделал уже половину пути, когда я увидел знакомого кучерявого блондина, который нервно открывал двери купе, просовывал туда голову, что-то спрашивал и разочарованно уходил.

— Невилл, — окликнул я паренька, выглянув в открытую дверь.

Невилл, щекастый ангелок, повернулся ко мне. Его глаза загорелись, когда он узнал меня. После нашей первой встречи мы встречались ещё несколько раз. При каждой встрече бабушка подталкивала его ко мне. Я не возражал, в основном Невилл вёл себя очень тихо и довольствовался тем, что слушал и наблюдал.

Невилл подошёл к нашему купе и спросил отчаянным голосом:

— Вы не видели жабу? Я потерял свою. Его зовут Тревор. Мне его дядя подарил. Тревор всё время убегает от меня.

Чем больше Невилл говорил, тем быстрее слова вылетали из его рта, и казалось, что он не собирался прекращать говорить.

— Вау, помедленнее, Невилл, — попросил я, подняв руку.

На круглом лице Невилла появился румянец, как всегда, когда он начинал смущаться.

Бросив беглый взгляд по купе, я сказал:

— Извини, Невилл, похоже, твоей жабы здесь нет.

Когда на лице Невилла отразилось разочарование, я с улыбкой вытащил палочку.

— Невилл, — упрекнул я. — Мы волшебники. Мы действуем умнее, а не усерднее.

Я жестом пригласил Невилла сесть и указал своей осиновой палочкой на открытую дверь.

— Акцио, жаба Невилла.

Вскоре мы что-то услышали. Первым признаком того, что моё заклинание сработало, был пронзительный визг. У меня появилось ощущение, что кого-то чуть не ударила по лицу быстро двигающаяся, плывущая по воздуху жаба.

И действительно, в купе влетела большая жаба, и, прежде чем она успела приземлиться мне на колени, я схватил её в воздухе. Казалось, у всех была разная реакция на жабу. Седрик с интересом посмотрел на жабу, но я думаю, он сделал это просто из вежливости.

Алисия никак не отреагировала. Казалось, что прилетающие по волшебству в купе жабы для неё в порядке вещей.

Анна выразила свои чувства к жабе весьма ярко: «Фу, мерзко».

Афина, с другой стороны, просто облизалась в предвкушении. Она обиженно посмотрела на меня, когда вместо того, чтобы накормить ее закуской, я вернул Тревора Невиллу.

Невилл заволновался, когда я вернул ему Тревора, но могу поклясться, что Тревор бросил на меня недовольный взгляд и, казалось, был раздражён тем, что я использовал магию, чтобы призвать его. Видимо, я обманом помешал его побегу.

Не знаю почему, но я был уверен, что у жабы есть базовый интеллект. Не на человеческом уровне, а скорее на уровне волшебного существа. Я ухмыльнулся сварливой жабе, прежде чем посмотрел на Невилла.

— Знаешь, есть заклинание, которое не даст ему сбежать от тебя.

В голубых глазах Невилла появилась надежда.

— Правда? Это было бы потрясающе. Если я потеряю его до Рождества, бабушка меня убьёт.

Я направил палочку на жабу Невилла, которая протестующе заквакала.

— Райлго.

Бледно-голубая нить света привязалась к Тревору. Как только это было сделано, я направил свою палочку на Невилла, и другой конец нити привязался к Невиллу.

— Нить будет удерживать Тревора в пяти футах от тебя, — объяснил я. — Заклинание продержится до вечера. Если захочешь, чтобы оно рассеялось, просто коснись нити своей палочкой и скажи: «Эксимо».

Невилл повторил заклинание несколько раз, пытаясь запомнить заклинание и контрзаклинание. По книгам я помнил, что память постоянно подводила Невилла, поэтому я нацарапал заклинание на листе бумаги и протянул ему.

Успешно забрав свою жабу, Невилл ушёл к другим первокурсникам. Остаток пути прошёл гладко, и прежде чем я успел опомниться, мы оказались в Большом зале, ожидая начала церемонии распределения. Я впервые увидел профессора Квиррелла и его фиолетовый тюрбан.

Хотя я был уверен, что Волдеморт не настолько глуп, чтобы крутиться рядом с профессором Дамблдором, осторожность никогда не помешает. В книгах Волдеморт описывается как один из самых опытных легилиментов в мире, и я не стал рисковать. Мои ментальные щиты были сильны как никогда, и я не планировал их опускать в этом году.

Не желая привлекать его внимание, я заставил себя не смотреть в его сторону. К счастью, профессору МакГонагалл не потребовалось много времени, чтобы открыть двери Большого зала и войти внутрь в сопровождении нервных первокурсников.

По центру перед столом преподавателей на маленьком табурете с четырьмя ножками лежала потрепанная и заплатанная распределяющая шляпа. Как только первокурсники собрались перед шляпой, прореха у полей разверзлась, и шляпа запела.

Может быть, я некрасива на вид,

Но строго меня не судите.

Ведь шляпы умнее меня не найти,

Что вы там ни говорите.

Шапки, цилиндры и котелки

Красивей меня, спору нет.

Но будь они умнее меня,

Я бы съела себя на обед.

Все помыслы ваши я вижу насквозь,

Не скрыть от меня ничего.

Наденьте меня, и я вам сообщу,

С кем учиться вам суждено.

Быть может, вас ждет Гриффиндор,

Славный тем, что учатся там храбрецы.

Сердца их отваги и силы полны,

К тому ж благородны они.

А может быть, Пуффендуй ваша судьба,

Там, где никто не боится труда,

Где преданны все, и верны,

И терпенья с упорством полны.

А если с мозгами в порядке у вас,

Вас к знаниям тянет давно,

Есть юмор и силы гранит грызть наук,

То путь ваш — за стол Когтевран.

Быть может, что в Слизерине вам суждено

Найти своих лучших друзей.

Там хитрецы к своей цели идут,

Никаких не стесняясь путей.

Не бойтесь меня, надевайте смелей,

И вашу судьбу предскажу я верней,

Чем сделает это другой.

В надежные руки попали вы,

Пусть и безрука я, увы,

Но я горжусь собой.

После того, как аплодисменты закончились, профессор МакГонагалл вышла вперёд и начала выкрикивать имена по одному. Некоторые имена я помнил по книгам, а некоторые не знал. Это были студенты, которые по какой-то причине не попали в историю о Гарри Поттере. Никаких сюрпризов во время сортировки не было. Студенты, фамилии которых я узнал, отправились на те же факультеты, что и в книге. Было приятно видеть, что всё идёт по плану.

Распределение Гарри вызвало заметный переполох. Пока распределяющая шляпа думала, все студенты в Большом зале, казалось, затаили дыхание в ожидании. Когда шляпа выкрикнула: «Гриффиндор», за гриффиндорским столом раздались громкие аплодисменты, и я услышал крики Фреда и Джорджа: «Гарри Поттер с нами! Поттер с нами!»

Дальнейшее распределение прошло гладко, и прежде чем начался пир, на ноги поднялся профессор Дамблдор. Он оглядел студентов сияющим взором, широко раскинув руки, как будто ничто не могло доставить ему большего удовольствия, чем видеть их всех здесь.

— Добро пожаловать, — сказал он. — Рад приветствовать вас в Хогвартсе в новом учебном году! Перед началом банкета я хотел бы сказать несколько слов: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Да начнётся пир!

Большинство студентов аплодировали и аплодировали с улыбками на лицах. Профессор Дамблдор действовал на студентов обезоруживающе. Когда он проделывал такие трюки, трудно было видеть в нём кого-то другого, кроме глупого директора.

Как только директор закончил свою речь, на столах появилась еда и начался пир. Такие пиры проводились только в начале и в конце учебного года. Зная, что предстоящие ежедневные приемы пищи будут менее разнообразными, я с нетерпением наполнил тарелку.

Пока пир продолжался, мои глаза блуждали по столу Гриффиндора. Сэр Почти Безголовый Ник разговаривал с Гарри. Казалось, что там всё идёт по сценарию.

Когда я увидел Ника, мои мысли обратились к призраку Рейвенкло. Большинство студентов Хогвартса предполагали, что она отказывается с кем-либо разговаривать, но правда в том, что она делает это только со студентами Рейвенкло. Особенно полезна она, если вы что-то потеряли, нуждаетесь в помощи или не можете найти дорогу.

Я не часто с ней общался. Думаю, это как-то связано с Афиной. С тех пор как она ещё на моём первом курсе напала на Пивза, большинство призраков избегали её как чумы.

Наконец, исчезли и десерты, и профессор Дамблдор снова поднялся на ноги. Зал погрузился в тишину.

— Теперь, когда все поели и утолили жажду, у меня есть для вас ещё несколько сообщений. Первокурсники должны знать, что посещение леса на прилегающей территории запрещено всем ученикам. И некоторым из наших старших учеников было бы неплохо помнить об этом. — Мерцающие глаза Дамблдора метнулись в сторону близнецов Уизли. — Мистер Филч, смотритель, также попросил меня напомнить всем вам, что в коридорах замка нельзя использовать магию. Отборочные испытания по квиддичу пройдут на второй неделе семестра. Всем, кто хочет играть за факультетские команды, следует связаться с мадам Хуч.

И, наконец, я должен вам сказать, что в этом году коридор третьего этажа в правом крыле закрыт для всех, кто не желает умереть очень мучительной смертью.

— Он серьёзно? — шёпотом спросил Роджер Дэвис.

Мысли о гигантской трёхголовой собаке заполонили мой разум. Повернувшись к Роджеру, я ответил:

— Ты когда-нибудь слышал, чтобы профессор Дамблдор лгал?

— Какая смертельная опасность может нас ожидать в коридоре на третьем этаже? — спросил Уильям, сидящий напротив.

Казалось, все задумались над этим вопросом. Я не мог винить их за любопытство. Это было первое предупреждение такого рода, и, судя по реакции старших учеников, они также были сбиты с толку. Я держал рот на замке и забыл о третьем этаже. Это не моё дело, мне в этом году своих забот хватает. Гарри самостоятельно справится с камнем и Квирреллом.

Возможно, оставлять Гарри наедине с Квирреллом и Волдемортом жестоко. Но это важная веха для Гарри. Он в первый раз столкнётся с Волдемортом лицом к лицу. В конце концов, Гарри не поможет, если его будут водить за ручку. Если кто-то будет решать проблемы Гарри за него, это превратит его в дутого героя, что приведёт только к тому, что Волдеморт убьёт его. Кроме того, пока всё идёт по плану, никто не пострадает, кроме тех, о ком я знаю.

Студенты всё ещё строили догадки, а профессор Дамблдор продолжил:

— А теперь, прежде чем мы отправимся спать, давайте споём школьный гимн!

Дамблдор слегка взмахнул палочкой, словно пытаясь согнать муху, и из неё вылетела длинная золотая лента, которая поднялась высоко над столами и, извиваясь как змея, сложилась в слова.

— Каждый выбирает свою любимую мелодию, — сказал Дамблдор, — и вперёд!

И студенты завопили:

«Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс,

Научи нас хоть чему-нибудь.

Молодых и старых, лысых и косматых,

Возраст ведь не важен, а важна лишь суть.

В наших головах сейчас гуляет ветер,

В них пусто и уныло, и кучи дохлых мух,

Но для знаний место в них всегда найдется,

Так что научи нас хоть чему-нибудь.

Если что забудем, ты уж нам напомни,

А если не знаем, ты нам объясни.

Сделай все, что сможешь, наш любимый Хогвартс,

А мы уж постараемся тебя не подвести…»

На протяжении всей песни профессор Дамблдор размахивал своей палочкой, словно дирижировал оркестром. Когда песня подошла к концу, большинство студентов замолчали, только близнецы Уизли медленно тянули последнюю строчку низкими голосами.

Профессор Дамблдор, казалось, не возражал, его глаза радостно мерцали.

— Ах, музыка, — задумчиво протянул Дамблдор, вытирая глаза. — В ней кроется неизученная магия! А теперь пора спать.

После последних слов Дамблдора большинство студентов ринулись к дверям, не желая застрять в неторопливой толпе.

Когда мы добрались до башни, я направился в свою комнату. Поскольку я сохранил первое место, роскошная квартира по-прежнему оставалась моей.

Я нашёл Афину внутри, как всегда. Она улеглась на мою кровать и растянулась, пытаясь занять как можно больше места. Хорошо, что благодаря ошейнику она не занимала всю кровать. Если она ещё вырастет, мне придётся купить домой новый матрас или выбрать ей другое спальное место.

Лёжа в постели, я начал сокращать список факультативных занятий, которые буду посещать в этом году. На выбор имелось пять вариантов: арифмантика, предсказания, маггловедение, уход за магическими существами и древние руны. В этом году нам требовалось выбрать как минимум два факультатива. Мне нужно было быстро принять решение, так как утром после завтрака я должен был озвучить свой выбор профессору Флитвику.

Я был абсолютно уверен, что ни за что на свете не буду заниматься предсказаниями. Многие ученики выбирают этот предмет, потому что он стал печально известен как класс для лентяев. Но, прочитав об этом в книгах, я ни за что не собирался тратить своё время на предсказания. Мне нужно было слишком многому научиться, чтобы тратить время на занятия, которые были бы бесполезны для меня.

Ещё немного подумав, я также отказался от маггловедения. Этот предмет мог бы быть интересен, но, в конечном счёте, он не поможет мне увеличить силу. Я увидел Гарри в Хогвартсе, и это напомнило мне, что уже близко новое пришествие Волдеморта. Кажется, мне придётся разрываться между Тёмным Лордом и Уитхорнами.

Что касается оставшихся трёх предметов, то они в равной степени заинтересовали меня. После разговоров с Николасом я знал, что буду заниматься арифмантикой несмотря ни на что, а что касается оставшихся двух, то у обоих были свои плюсы и минусы.

Было бы полезно научиться обращаться с магическими существами. Мой недавний контакт с волшебными существами в Китае показал мне это. Но вскоре преподавателем должен стать Хагрид, и если он будет учить так, как описано в книгах, изучение ухода за магическими существами может оказаться неприятным.

Изучение древних рун также может быть полезным. Половина коллекции Ровены очень древняя. Если я хочу прочитать эти книги, мне придётся выучить древний письменный язык волшебников. Кто знает, что я смогу найти в этом кладезе древних знаний.

Взвесив все за и против, я решил выбрать все три интересующих меня факультатива. Второй раз в Хогвартс я не попаду, так что пока есть возможность, я должен изучить всё, что смогу.

* * *

Глава вышла позже из-за того, что забыл поставить таймер.. Как глава?