Перерождение в волшебном мире (джен)

* * *

На следующий день я оказался в Большом зале, однако почти не обращал внимания на присутствующих. Частично моё внимание было приковано к листу пергамента с расписанием на этот год, который я держал в руке.

Занятия в этом году отличались от прошлогодних, их продолжительность предполагалась гораздо короче. Вместо двух-трёхчасовых блоков они были сокращены до немногим более часа. У меня было ощущение, что от нас ожидают, что мы будем заниматься самостоятельно в свободное время. Полагаю, на третьем году обучения нам уже могут доверить заниматься магией в одиночку.

Всякий раз, когда я отрывал глаза от расписания, я устремлял взгляд к потолку, ожидая утренней почты. Это был мой четырнадцатый день рождения, и, вспомнив комплимент, который профессор Дамблдор сделал маме летом, я понял, что она, вероятно, вернётся к своим старым трюкам. Но я теперь другой, я уже не первокурсник с ограниченным репертуаром заклинаний. Я готовился к этому моменту.

Меня отвлёк голос, который спросил:

— Алекс, какие курсы ты выбрал для изучения в этом году?

Оторвав взгляд от потолка, я обнаружил черноволосую девушку с голубыми глазами, выжидающе смотрящую на меня.

— Арифмантику, изучение древних рун и уход за магическими существами, — ответил я. — Что выбрала ты?

— Арифмантику, древние руны и маггловедение, — ответила Джессика.

— Почему маггловедение? — я поднял бровь.

— Изучение маггловской культуры очень важно, — объяснила Джессика. — Посмотри, как далеко они продвинулись за последнее столетие. Сто лет назад они использовали лошадей и экипажи для передвижения. Теперь они строят самолеты и автомобили.

— Не нужно убеждать меня в этом, — я поднял руку, сдаваясь, увидев, как увлечена она этим вопросом. — Маггловские технологии полезны. Многие из них мы скопировали или модифицировали. — Загибая пальцы, я начал считать: — Хогвартс-экспресс, автобус «Ночной рыцарь», волшебная беспроводная сеть, и давайте не будем забывать о самом важном из всех.

Все смотрели на меня с любопытством, поэтому я с ухмылкой объявил:

— Внутренний водопровод.

Поскольку все либо улыбались, либо закатывали глаза, я продолжил:

— Я мог бы продолжать и продолжать. Всё перечисленное изначально было маггловскими изобретениями, пока мы не скопировали и не улучшили их с помощью магии. — Глядя на Джессику, я сказал: — Я просто не знал, что ты так интересуешься магглами.

— Я когда-нибудь говорила тебе, чем занимаются мои родители? — спросила Джессика.

— Конечно, ты сказала, что они занимаются исследованиями, — ответил я.

— Технически так и есть, — объяснила Джессика, — они работают на МКМ.

Когда я свистнул, Райан, всё ещё изучавший волшебный мир, перевёл взгляд с Джессики на меня и спросил:

— Что такое МКМ?

Желая выиграть время, чтобы мысленно осознать, что родители Джессики работали в высшей волшебной организации, я повернулся к Райану и объяснил:

— Это Международная конфедерация магов, сокращённо МКМ.

Райан откинулся назад, вникая в то, что я сказал. Обдумав это, он произнёс:

— Итак, я предполагаю, что это похоже на ООН, но для волшебников.

— Подождите, что такое ООН? — вставил Роджер, немного сбитый с толку.

Лицо Райана скривилось, когда он обдумывал, как объяснить.

— После второй мировой войны, которая разорвала Европу и остальной маггловский мир на части, народы решили, что им необходимо создать организацию, которая поможет укрепить мир и предотвратить новую мировую войну.

Не будучи большим сторонником правительств, я саркастически заметил:

— Держу пари, что они проделали лучшую работу за всё время. С тех пор, как была основана ООН, не было войн?

— Ну… — протянул, поколебавшись, Райан.

— Ладно, это не самое худшее сравнение, — сказал я, отмахиваясь от него. — В конце шестнадцатого века магические правительства по всему миру собрались вместе и подписали Международный статут о секретности. Они создали МКМ. Каждая страна прислала представителя. В их обязанности входит рассмотрение любых вопросов, которые могут нарушить Статут о секретности.

— Подожди, а кто наш представитель? — спросил Райан.

— Кто ещё, как не директор, — я кивнул в сторону стола, за которым завтракали профессора. — В настоящее время он является Президентом МКМ.

Райан бросил впечатлённый взгляд в сторону директора, а я повернулся к Джессике и уточнил:

— Значит, твои родители исследуют магглов для МКМ?

— Они изучают магглов и их технологии, — кивнула она, — а затем создают новые соответствующие заклинания и программы, которые помогают волшебным правительствам поддерживать прогресс и хранить секреты.

— Ты планируешь заниматься тем же самым? — спросил я.

— Не знаю, — пожала плечами Джессика. — Я просто знаю, что это важная тема. — Наклонившись и понизив голос, она добавила: — Мой папа убеждён, что через столетие или два хранить тайну будет практически невозможно.

Роджер, чей отец работал обливиатором в Министерстве магии, слушал нас с широко раскрытыми глазами и несколько скептически ответил:

— Правда? Как это произойдёт? Мы успешно прятались от магглов веками. Из-за наших защитных заклинаний маггловские технологии не работают даже в Хогвартсе.

— Я никогда не говорила, что магглы найдут наше убежище, — покачала головой Джессика. — Просто невозможно будет сохранить секрет.

— Честно говоря, я удивлён, что секрет до сих пор не раскрыт, — заметил Райан, поддерживая Джессику.

Все за столом замерли, пытаясь представить мир, в котором магия снова стала открытой.

— Как вы думаете, магглы справятся с этим? — с любопытством спросил Уильям с шотландским акцентом.

— Зависит от того, насколько они религиозны, — пожал я плечами. — Если вы посмотрите на нашу историю, мы были вынуждены скрываться из-за религиозных фанатиков. Простые люди легко превращаются в несдержанную толпу, когда начинают охотиться на ведьм.

— Отлично, если магглы узнают о магии, нас ждут костры инквизиции, — Роджер казался немного обеспокоенным.

— Не надо так драматизировать, — закатил я глаза. — Если бы вы внимательно посмотрели «Историю магии», вы бы знали, что девяносто девять процентов обвиняемых в колдовстве сами были магглами. Расплачиваться пришлось нашим маггловским друзьям и их семьям.

— Это очень удручающая тема, — сказал Уильям после минутного молчания. — Может быть, сменим её?

— Кстати, о смене темы, — последовал его совету сидящий напротив Райан. — Почему вы двое выбрали три факультатива? Я думал, нужно выбрать только два.

— Они просто отличники, — ответил Роджер, закатив глаза, прежде чем я успел что-то сказать. Повернувшись ко мне, он предупредил: — Не откусывай больше, чем можешь прожевать. Если возьмёшь слишком много, твои оценки могут ухудшиться, и ты можешь потерять первое место.

— Ты что, боишься потерять доступ к нашим комнатам? — ухмыльнулся я.

— Это всё твоя вина, — обвиняюще высказался он с застенчивым выражением на лице. — Теперь, когда меня избаловали, я не могу вернуться в обычное общежитие.

— В этом году я буду бороться за первое место, — с ухмылкой пообещала мне Джессика.

— Я рад соперникам, — уверенно ухмыльнулся я.

Мягкое биение крыльев и какое-то пронзительное улюлюканье отвлекли мой взгляд от друзей обратно к потолку. Совы были здесь, чтобы доставить утреннюю почту.

Видя, как я был сосредоточен на почте, Джессика поддразнила:

— Ты чего-то ждешь? Нам стоит ожидать ещё одну серенаду?

Не желая отрывать взгляд от потолка, я решил, что единственным ответом, которого заслуживает её вопрос, является ворчание. Вскоре я заметил то, чего ждал: Хути, нашу семейную сову. Мои глаза свирепо смотрели на подозрительный конверт, который она нёсла.

Готовясь, я повернул запястье, активировав держатель дуэльной палочки. Почувствовав в руке знакомую осиновую древесину, я почувствовал себя готовым к тому, что грядёт. Недавно я освоил заклинание пятого уровня, которое идеально подходило для подобных ситуаций.

Когда Хути спикировала и приземлилась передо мной, я попытался вырвать у неё письмо, но она отпрыгнула подальше. Закатив глаза, я подкупил её угощением из своей тарелки. Удовлетворённая моим предложением, она бросила конверт с моим именем, написанным почерком моей матери.

Как только письмо попало мне в руки, оно начало подавать все те же знаки, что и письмо на моём первом курсе. На лицах всех моих друзей появилось выражение злорадства. Предатели, их много.

Не дожидаясь ни секунды, я направил палочку на письмо, готовое привлечь к себе внимание, и наложил на него Заглушающее.

Когда письмо безмолвно запело поздравительную песню, я повернулся и с торжеством посмотрел на Джессику. Предвосхищая план своей матери, я провёл последнюю неделю, изучая заглушающие чары. Действие чар впечатляло. Казалось, письмо пело всё громче и громче, и всё же не было слышно ни звука.

Но вскоре я обнаружил, что недооценил хитрость матери. Хотя я не позволил окружающим услышать песню письма, я не ожидал, что оно будет содержать другие спецэффекты.

Как только письмо замолчало, оно рассыпалось на куски, взметнув в воздух ленты, которые сложились в слова: «С Днём рождения, Алекс». Я посмотрел на красивую надпись, оповещающую о моём дне рождения, и утешил себя тем, что, по крайней мере, это не так плохо, как на первом курсе.

Магия, поддерживающая надпись, быстро исчезла, ленты опустились и обернулись вокруг моих плеч. Я для себя решил изучить к следующему году исчезающие чары. Меня не волновал тот факт, что это заклинание относилось к высшей трансфигурации. Я устал сдерживаться. Пришло время двигаться вперёд.

Разобравшись со смущающим маминым поздравлением на день рождения, я снова обратил всё своё внимание на своих товарищей из Рейвенкло, сидящих с подозрительно пустыми лицами.

— Ни слова, — предупредил я. — Или я позабочусь о том, чтобы каждый из вас получил похожее поздравление с днём ​​рождения.

Кажется, друзья серьёзно отнеслись к моему предупреждению, потому что Райан успешно снова сменил тему, спросив:

— Кто ещё с нетерпением ждёт прогулки в Хогсмид? Всем родители подписали разрешение?

Вопрос Райана положил начало новому витку разговора. Все с нетерпением ждали ежемесячного визита на выходных в единственное полностью волшебное поселение в Британии. Из всех моих друзей в Рейвенкло Райан волновался больше всех. Он хотел увидеть, на что похожа волшебная деревня.

У меня были свои планы на эту прогулку: проведя небольшое расследование, я обнаружил, что у Риты Скитер есть небольшой дом в городе. Мне нужно было связаться с ней. Я пока не выработал стратегию общения с ней. Если сведения из книг верны, возможно, угроза передать её Министерству за то, что она незарегистрированный анимаг, поможет контролировать её действия.

Вскоре завтрак закончился, и настала пора идти на первый урок. В моём расписании первым уроком значилась арифмантика. Я с нетерпением ждал нового факультатива и полагал, что немногие выбрали этот предмет. Из-за слухов о сложности этот факультатив не был популярным. Но я знал от Николаса, что арифмантика мне пригодится в будущем.

Выходя из Большого зала, я увидел копну каштановых волос, летевшую в мою сторону. Это была Лейла, пятикурсница Рейвенкло, одна из моих товарищей-дуэлянток из «Серебряных копий».

— В субботу вечером, в половине седьмого, ты знаешь где, — прошептала она, поравнявшись со мной.

— Я приду, — кивнул я в знак согласия.

— Хорошо, — заметила она. — Увидимся там.

Сказав, что она хотела, Лейла удалилась. По моему прошлогоднему опыту, встреча в эту субботу будет посвящена знакомству с потенциальными новобранцами. Я с нетерпением ждал встречи с другими членами «Серебряных копий». После инцидента с портключом я не участвовал в дуэлях. Было бы неплохо встряхнуть мою палочку и вернуться к любимому делу. Я не мог допустить, чтобы мои дуэльные навыки ухудшились, если хотел выиграть в этом году.

Не желая опоздать на первое занятие по арифмантике, я направился на седьмой этаж, где располагался класс.

Пройдя в кабинет, я обнаружил, что Джессика уже опередила меня и заняла мне место. На другом краю скамьи сидел Седрик, который тоже решил взяться за сложную тему. Я пытался уговорить Анну и Алисию пройти этот курс, но когда они услышали, что курс полностью связан с числами, они рассмеялись мне в лицо.

Единственным факультативом, на который я заставил их согласиться, был уход за магическими существами. Вторым факультативом и Анна, и Алисия выбрали прорицания. Я пытался сказать им, что это бесполезный предмет, но они отказались слушать. Прорицания были широко известны ученикам как занятие, требующее минимальных усилий.

Заняв место между Джессикой и Седриком, я обратил внимание на переднюю часть класса. Там располагались три огромных классных доски, заполненных сложными математическими расчетами, в которых я не мог разобраться. Расчеты были неясными. Как будто кого-то разозлило, что там мало цифр, и он решил добавить буквы в порыве досады.

Нашему учителю не потребовалось много времени, чтобы войти и закрыть за собой дверь. Это была профессор Септима Вектор. Я не общался с ней раньше, но слышал, что беспорядка в своём классе она не терпела. Она прошла через комнату, её тёмные волосы и бордовая мантия развевались за ней.

Она остановилась перед классом, вытащила список и провела простую перекличку. Мне показалось, что я уловил блеск удовлетворения в её тёмных глазах, когда перекличка закончилась.

— Кто может сказать мне, для чего нужна арифмантика? — оживлённо спросила профессор Вектор.

Рядом со мной взметнулась рука Джессики. Когда профессор Вектор кивнула ей, Джессика ответила:

— Она изучает магические свойства чисел.

— Но что это на самом деле означает? — спросила профессор Вектор, кивнув ей. — Что можно сделать с этим знанием? — Оглядев комнату, она мягко прошептала: — Что, если я скажу вам, что числа могут предсказывать будущее? — и широко распахнув глаза, объяснила: — Всё подчиняется законам математики, и понимание их магических свойств позволило мне вычислить, где вы все предпочли бы сесть.

Увидев скептические взгляды студентов, она самодовольно ухмыльнулась в ответ на всеобщее недоверие и пошла в угол комнаты. Она потянула катящуюся классную доску, вывезла её на передний план и перевернула.

На доске была нарисована простая схема расположения мест в классе, внутри каждого квадрата было написано одно из наших имен. Мне потребовалось меньше доли секунды, чтобы понять, что каждая позиция на доске соответствует нашему фактическому местоположению.

Профессор Вектор с удовлетворением наблюдала за тем, как мои однокурсники пришли к тому же выводу.

— Итак, как я это сделала? — спросила она. — Как я смогла предсказать, где сядет каждый из вас?

Хаффлпаффка в очках по имени Лиза подняла руку и, получив кивок, сказала:

— Вы могли догадаться. В вашей семье есть кровь провидцев?

— Она у всех есть, — на лице профессора Вектор появился намёк на хмурость. С неудовольствием, просачивающимся в её голосе, она спросила: — Разве наш класс похож на класс прорицаний? Вы вскоре поймёте, что мы будем иметь дело с фактами и абсолютными доказательствами. Здесь не будет чайных листьев, дыма и зеркал, чтобы одурачивать людей.

— Но, профессор Вектор, — подняла рядом со мной руку Джессика, — есть настоящие видящие. Это доказано и задокументировано.

— Это правда. Есть настоящие провидцы, которые обладают внутренним зрением и могут предсказывать будущее, — кивнула профессор Вектор, а затем возразила: — Но это невероятно редко. Возможно, один из десяти тысяч обладает даром. Большинство прорицателей просто умные подделки, которые научились обманывать доверчивых обывателей. Однако, даже истинным провидцам трудно заглянуть в будущее из-за сложности каждого отдельного действия и их переплетений. Только истинные пророчества неизменны.

Продолжая, профессор Вектор страстно сказала:

— Мы не будем иметь дело с тем, что туманно и ненадёжно. Вам не нужна редкая магическая кровь, чтобы предсказывать будущее. Здесь мы будем иметь дело с числами, которые относятся к сфере разума. Они надёжны и рациональны, и нет нужды в догадках. Любые несоответствия будут обусловлены только ошибками в ваших расчетах.

Профессор Вектор указала на доску за своей спиной, на которой выполнялись ошеломляющие вычисления, и сказала:

— Используя определённые формулы, я смогла предсказать, где каждый из вас в конечном итоге сядет.

Когда она сделала паузу, чтобы информация дошла до нас, я впервые поднял руку.

— Каковы ограничения? Они должны быть. В противном случае было бы больше арифмантов, предсказывающих будущее.

Профессор Вектор кивнула в знак согласия.

— Есть, — признала она. — С увеличением переменных сложность расчётов повышается в геометрической прогрессии. Есть старая сказка о талантливом арифманте, к которому за неделю до матча по квиддичу подошли и попросили предсказать победителя. Он начал работать над расчетами и отказывался видеть кого-либо, пока не закончит расчеты. Запертый в своей башне, он потерял счёт времени, решая задачу. Когда он с триумфом покинул свою башню, он призвал волшебника, который его нанял. Однако, хотя арифмант правильно предсказал победителя, ему потребовались недели, чтобы закончить расчеты, а матч давно закончился.

Класс весело захихикал, когда профессор Вектор покачала головой, жалея арифманта.

— Проще всего применять арифмантику в тщательной контролируемой среде. Например, в этом классе. Есть определённое количество студентов и свободных мест, а также определённое время для вашего прибытия. Все заданные переменные значительно облегчают вычисления. Чем дальше вы идёте, тем больше переменных вам приходится учитывать, что затрудняет завершение расчетов. Чем более вы талантливы, тем более длительный период вы можете предсказать. Но, предупреждаю, вам нужно быть осторожными. Известно, что отодвигание завесы вселенной и вглядывание в её внутреннюю работу не одного арифманта сделало немного эксцентричным. И это мягко сказано.

Почувствовав беспокойство студентов, профессор Вектор выбрала другое направление:

— Ну, это всего лишь одно из применений арифмантики. Есть много других способов использования арифмантики и нумерологии. Например, предсказать, как долго продлится действие чар.

По мере того, как профессор Вектор объясняла различные способы использования арифмантики, я понял, почему Николас Фламель сказал, что это важный урок для тех, кто хочет раздвинуть границы магии. Возможность предсказать, что проводимый эксперимент закончится взрывом, могла спасти жизнь. Разрушителям проклятий тоже имеет смысл выбирать этот предмет. Если вы врываетесь в забытую гробницу, наполненную проклятиями, было бы полезно предсказать вредные действия.

Я чувствовал, что мне понравится этот предмет. У всегда хорошо обращался с числами.

* * *