Перерождение в волшебном мире (джен)

* * *

— У него нет названия. Но я могу тебе сказать, что раньше это был волшебник, — грустно ответил вампир и его улыбка угасла, страх и гнев заняли её место.

— Как это — раньше был? — уточнил я, нуждаясь в дополнительной информации.

Беспомощно вздохнув, вампир принялся объяснять:

— Это был волшебник по имени Татий, он поймал меня давным-давно и экспериментировал надо мной, будучи одержимым идеей вечной жизни. Я предложил обратить его, но он отверг моё предложение, сказав, что у такого способа слишком много недостатков. Татий собирался создать лучшую версию бессмертия. Однажды он поведал, что наконец-то закончил свою работу и даже пообещал освободить меня. Не знаю, что пошло не так, но в следующий раз, когда я его увидел, это уже был не он. В течение нескольких дней Татий медленно превратился в чудовищное существо и в итоге потерял свою человечность и разум. Вскоре он стал не умнее животного, и с тех пор я в ловушке.

— Он был учителем в Хогвартсе? — уточнил я.

— О чем ты? — ответил вопросом на вопрос Октавий, находясь в явном замешательстве.

Поразмыслив над его ответом, я вдруг осознал. Вампир родился еще до Хогвартса! Это означает, что он был заперт здесь более тысячи лет. Желая подтвердить свои подозрения, я решил все-таки спросить:

— Ты когда-нибудь слышал о Школе чародейства и волшебства Хогвартс?

Увидев, как Октавий качает головой, я вздрогнул, так как действительно не хотел быть тем, кто расскажет ему, что он находился в ловушке, по крайней мере, тысячу лет.

— В каком году тебя схватили?»

— Кажется, это был семьсот девятый год. А что? Какой сейчас год? Мне кажется, прошло по крайней мере несколько десятилетий, — ответил Октавий, приподняв бровь.

«Хм-м-м. Как объяснить кому-то, что он провел почти тысячу триста лет, запертый в маленькой комнате?»

— Сейчас одна тысяча девятьсот восемьдесят девятый год, прошло почти тринадцать сотен лет с тех пор, как тебя поймали, — я решил сказать всё как есть, не растягивая неприятный момент.

Услышав мой ответ, вампир на мгновение побледнел, хотя куда уж больше, пытаясь осознать, как долго он здесь находился. После нескольких минут молчания на его лице появилось выражение ярости, и он не сдержал крик:

— Эти маленькие ублюдки! Как они посмели оставить меня так долго томиться здесь? Я бы мог простить век или два. Но тринадцать сотен лет? Чёрт бы их побрал!

После ещё нескольких минут творческой ругани Максимус, казалось, выдохся и бросил на меня взгляд, полный отчаяния.

— О ком ты сейчас? — поинтересовался я, гадая, на кого он злится, помимо того мага, что поймал его.

— Мое потомство. У них было более чем достаточно времени, чтобы найти меня, и тот факт, что я до сих пор в ловушке, означает только то, что их всё устраивает.

— А что, если они просто подумали, что ты мертв?

— Каждый вампир может почувствовать, жив ли его создатель, — презрительно фыркнул он в ответ.

Я тут же загорелся любопытством и сделал мысленную заметку, узнать всё, что смогу, о вампирах. Любопытный, как всегда, я уже начал составлять вопросы, чтобы задать их своему новому знакомому, но прежде чем мы смогли продолжить наш разговор, Октавий замер, а Афина яростно зарычала.

— Беги, мальчик, зверь возвращается с охоты, — прошептал вампир в панике. — Ты ему не ровня.

И если словам Максимуса я не слишком доверял, то вот реакция Афины меня беспокоила. Не думаю, что когда-либо видел её более нервной. Я уже развернулся, чтобы бежать, когда Октавиус напоследок предупредил:

— Не возвращайся до следующего полнолуния. Зверь уходит на охоту на несколько дней, и это единственное безопасное время, чтобы спуститься сюда.

Не желая тратить время на слова, я просто кивнул, выбегая из комнаты, и стал осторожно пробираться через заваленный зал. К счастью, я благополучно добрался до туннеля и побежал к выходу на поверхность, но когда был уже на полпути, услышал рёв, доносящийся из глубины пещеры. Что бы это ни было, оно знало, что кто-то побывал внутри его дома.

Рев заставил меня ускориться, но к тому времени, как мне удалось добраться до выхода, я услышал, как некто приближается сзади. Стоило мне только выбраться на поверхность, я подхватил свою метлу и взлетел в небо. Добравшись до верхушек деревьев, я рискнул остановиться и обернулся, желая увидеть того, кто преследовал меня.

У входа в пещеру зверь притормозил и остался в тени; казалось, он почувствовал, что я вырвался из его лап. Тем не менее я буквально ощущал на себе злобные взгляды, наблюдающие, ожидающие, вернется ли добыча.

Решив не рисковать, я направился обратно в Хогвартс. Для одного дня случившегося было более, чем достаточно.

* * *

Возвращаясь в школу, я обнаружил, что мои руки дрожат, а адреналин бежит по венам. К счастью, к тому времени, когда я вернулся, тряска почти прекратилась. Зная, что мне нужно больше информации, прежде чем решить, как действовать дальше, я в первую очередь направился в Выручай-комнату.

Сразу после моего запроса на столе появились десятки книг на эту тему. Только начав просматривать их, первое, что я заметил, было явно предвзятое отношение в рассказах. Большая часть информации, явно устаревшей, передавалась из вторых и третьих рук о том, какие злые вампиры, и что они являются врагами всех волшебников. Ещё более раздражающими были истории волшебников, в которых они хвастались, насколько превосходят они кровососов, и что те должны кланяться им и быть подчинёнными.

Мне оставалось только закатывать глаза на подобный бред. Кто бы ни написал эти книги, он явно не имел ни малейшего понятия, как написать достойную историю. Что ещё хуже, то попадалось много несоответствий. В одном месте говорилось одно, а другом — другое.

Бросив книгу, которую читал, через стол, я проворчал: «Что мне действительно нужно, так это непредвзятая книга, в которой не будет чепухи», — как только эти слова слетели с моих губ, все книги, кроме двух, исчезли, но первое название, которое я увидел, все равно не внушало особого доверия,

Однако, как только я начал читать, стало понятно, что это именно то, что мне нужно. Автор включил в свою работу доказательства, подкрепляющие предоставленную информацию, и прояснил многие ложные предположения. Вампиры, будучи нежитью, тем не менее были очень живыми существами, просто сильно отличающимися от людей. Он объяснил, что некоторые ложные верования пришли от магглорождённых волшебников, которые выросли, читая о вампирах, и подобное повторялось так часто, что многие люди считали их истинными.

Автор глубоко погрузился в истоки вампирского вида, прослеживая их родословные, датируемые четырьмя тысячами лет. Пока нет четких доказательств того, откуда они взялись. Он потратил годы на поиски древних историй и мифов и даже разговаривал с некоторыми из самых древних вампиров в мире. Автор даже утверждал, что первый вампир был волшебником, который боялся смерти и каким-то образом превратился в такое существо. Однако многие волшебники осуждают эту точку зрения.

Что касается традиционной слабости, согласно книге, религиозные приспособления не имеют власти над вампирами, деревянный кол в сердце теоретически убивает их, но кто угодно умрет с чем-то подобным в сердце. То же самое верно, если вы отрежете голову, а что касается аллергии на чеснок, то вампиры просто обладают чрезвычайно острыми чувствами, и по какой-то причине считают запах чеснока невыносимым. Но, в остальном, он имеет нулевой эффект, кроме разве возможности разозлить вампира за то, что вы заставили его нюхать что-то настолько отвратительное. В этом случае они могут напасть на вас из раздражения.

Однако, похоже, есть некоторая доля правды в том, что у вампиров аллергия на серебро. По-видимому, натуральное серебро может сдерживать их, хотя автор указывал, что магия гораздо эффективнее. Сильный вампир способен проигнорировать боль, причинённую ему данным металлом, в то время как у большинства из их братии не было защиты от магии.

* * *