Слизеринская грязнокровка (джен)

Несколько дней Джинни провела в предвкушении встречи с Эрикой. Она снова и снова представляла ее. Джинни твердо решила нарушить запрет матери и навестить девочку. Когда же Гарри по совиной почте сообщили о том, что Эрика очнулась, и он рассказал это жене, Джинни испугалась. А что, если Гарри окажется прав и Эрика не захочет принимать ее извинений? Что, если ее мать права и ей не стоит пересекаться с этой девочкой? Но Джинни все же отправилась в Хогвартс.

Заходя в больничное крыло, Джинни увидела мадам Помфри, хлопочущую около койки Эрики. Сама девочка лежала на койке и читала злополучную газету со статьей про скандал на церемонии распределения.

— Как скоро ее выпишут? — спросила Джинни.

— Через пару дней, — ответила мадам Помфри. — С понедельника она сможет посещать занятия, но я ей справку напишу и временно освобожу от повышенных физических нагрузок связанных с полетами на метле и тренировками у мадам Трюк.

Джинни кивнула. Эрика все читала газету и не обращала на разговор никакого внимания. Джинни подошла к койке и присела на нее. Эрика оторвалась от газеты и посмотрела на незнакомку. Джинни вздрогнула. Взгляд девочки был холодным и почти колючим.

— Меня зовут Джинни Уизли... то есть Джинни Поттер, — сказала посетительница. — Я жена Гарри, мы тоже учились в этой школе в девяностых годах. Моя семья очень помогла Гарри победить Волан-де-Морта, но один из моих шести братьев погиб в той битве.

Джинни замолчала и всхлипнула. Мадам Помфри стояла в дверях и умилялась этой картиной.

— Зачем ты мне это говоришь? — тихо спросила Эрика у гостьи.

— Зачем? — эхом отозвалась Джинни. — Потому, что я хочу подружиться с тобой. Хочу, чтобы между нами возникло доверие.

Девочка опять принялась читать газету.

— Ты прости нас, — выпалила Джинни.

— Кого? — не поняла Эрика.

— Всех нас, — пояснила Джинни. — Мы не хотели скандала, мы...

— Вы хотели за меня решить мою судьбу, — закончила Эрика за Джинни фразу. — Вы обещали мне славу, но вам было не важно мое мнение и то, чего хочу я.

— Прости, — шептала Джинни.

— Ты так говоришь, будто вы наступили мне на ногу, а не опозорили перед всей школой, — сказала девочка.

Обе помолчали. Эрика снова читала газету. Джинни погладила девочку по руке, ожидая ответной ласки, но Эрика отдернула руку.

— Что ты об этом думаешь? — спросила Джинни, показывая на газету.

Эрика озадачилась.

— Смелее, — подбодрила ее Джинни. — Мне важно твое мнение.

— Ну, — начала Эрика, — я не ожидала, что Люциус заплатит за мое обучение и бросит монеты под ноги той женщине, которая на меня кричала, — девочка искренне рассмеялась. — Я... благодарна ему за это. Он... молодец. Помог мне в трудную минуту, хоть я и грязнокровка.

Джинни и мадам Помфри передернулись.

— Эрика, — взволнованно произнесла Джинни. — Нельзя называть себя грязнокровкой.

— Почему? — заморгала Эрика.

— Это оскорбление, — добавила Джинни. — Про себя такое нельзя говорить, это неприлично.

Эрика лишь пожала плечами.

— У меня в семье нет волшебников, значит, я грязнокровка, — сказала девочка. — Не вижу ничего оскорбительного в этом слове. Это просто название таких как я.

— Нет, — Джинни замотала головой, — называют их магглорожденными или полукровками, а грязнокровка плохое слово.

— Мне все равно, — сказала девочка.

Мадам Помфри тихо охнула. Джинни тоже была в шоке от такой реакции девочки. Она ожидала чего угодно, паники, слез, но не полного равнодушия. Джинни отметила, что девочка была очень своеобразная, с явно тяжелым характером и туманным внутренним миром. Эрика не собиралась распахивать перед ней душу, Джинни осознала это. Сама Джинни была застенчивой и тоже не со всеми откровенничала, но Эрика была не застенчивая, а холодная. Нельзя было насильно подружиться с ней, если девочка сама этого не пожелает. Джинни заметила, что Эрика иногда посматривает на дверь, но как бы сквозь мадам Помфри, ожидая кого-то. Сознание Джинни обожгла догадка.

— Эрика, — с жаром спросила Джинни, — ты всерьез хочешь общаться с Малфоем?

— Да, — кивнула девочка, — почему бы и нет. Да, хочу.

Мадам Помфри опять заохала.

— Он... плохой человек, — сказала Джинни. — Он бывший Пожиратель Смерти и злой колдун. Гарри говорил, что ты слышала его приветственную речь. Тогда... я не понимаю твоей... симпатии к Малфою. Не понимаю.

— Вы его загнобили, — возмутилась девочка. — Я не собираюсь участвовать в его травле.

Эмоции Джинни стремились вырваться наружу, но она промолчала. Джинни оценивающе смотрела на Эрику. Гарри был прав, ничего она не добьется своими извинениями, Эрике они не нужны. Она сама... с гнильцой. В сердце Джинни росла и ширилась обида.

— За что ты так с нами? — жалобно спросила она Эрику. — Почему ты нас ненавидишь?

— Вы распустили эти слухи, — ответила девочка, — выставили меня посмешищем, чуть не исключили из школы за то, что я отказала вам в дружбе. За что вы меня так ненавидите? Что я вам сделала?

— Ты выбрала меня, вот что, — прозвучал красивый манерный голос. — Для них это достаточная причина ненависти. Ты тут не при чем, Эрика, ты оказалась не в то время и не в том месте. Скандал предназначался только мне.

Эрика зябко поежилась и погрустнела.

— Вы слышали, что я говорила? — спросила она, натянуто улыбаясь.

— Про то, как ты мне благодарна и не обижаешься на грязнокровку? — игриво отозвался Люциус. — Разумеется, слышал.

Джинни и мадам Помфри больше не могли этого выносить. Мадам Помфри загородила дверной проем своим телом, не давая Малфою зайти в больничное крыло.

— Не пущу, — дерзко выдохнула она. — Не пущу тебя к этой невинной девочке. Оставь ее в покое.

— Что за жалкие попытки изменить уже случившееся? — надменно произнес он. — Она выбрала меня, смиритесь с этим.

— Нет, — мадам Помфри не собиралась сдаваться, — не смирюсь. Бедное дитя не ведает, что творит. Она не понимает, кто ты есть на самом деле. Она не знает о твоем двуличии, коварстве, жестокости и подлости. Бедное дитя не должно оказаться в твоей власти. Отойди от нее.

Эрика увидела, что лицо Малфоя помрачнело. Джинни смотрела на мадам Помфри и была солидарна с ней. Эрике стало неприятно находиться на этой койке, чувствовать себя слабой и больной. Эрика испугалась, что Люциус уйдет, а они так и не поговорят.

— Хватит, — резко сказала девочка. — Хватит сцен и драм. Это вы... оставьте меня в покое и отойдите от меня.

Мадам Помфри даже дар речи потеряла от таких слов Эрики. Джинни тоже была в недоумении. Один Малфой ухмыльнулся порыву девочки. Но все-таки в больничное крыло он попасть никак не мог, мадам Помфри упрямилась.

— Ладно, — сказала Эрика. — Не хотите оставить меня в покое? Тогда я сама... избавлю вас от общения со мной.

Девочка поднялась с койки и, пошатываясь, пошла по направлению к двери. Джинни стало поистине страшно. Она уже боялась прикоснуться к Эрике, ожидая, что та превратится в какое-то чудовище, какую-то химеру. Эрика встала перед мадам Помфри. Женщина крепилась, но в конце концов пропустила девочку.

— Эрика, так нельзя, — запоздало крикнула Джинни. — Ты совершаешь большую ошибку. Ты... губишь свое будущее. Малфой тебе не ровня, он тебя подставит. Он плохой, не доверяй ему. Эрика, вернись.

Эрика обернулась и посмотрела на Джинни.

— Это вы меня подставили, — сказала девочка. — Я приехала в школу и вдруг узнала, что из меня хотят вылепить новую Гермиону, что от меня ждут подвигов, что я должна ненавидеть Малфоев. Это вы не вмешались и позволили той женщине унижать меня. Это вы молчали и ничего не делали, пока она издевалась надо мной. Я... вам не доверяю. Вы скажете что угодно, чтобы переманить меня на свою сторону. Но... этого не будет. Я просила... я просила шляпу послать меня на Слизерин. Я хочу сама решать свою судьбу и выбирать друзей.

И Эрика ушла с Малфоем в коридор. Джинни сорвалась с койки и побежала за Эрикой. Она хотела сказать ей что-то еще, но ее парализовал ужас. Люциус снял с себя дорогую красивую накидку и галантно прикрыл ей плечи девочки.

— Сквозняки, — как бы между прочим произнес он. — Замок старый. Так будет лучше.

А Эрика заливисто рассмеялась. От ее смеха у Джинни все похолодело. Джинни поняла, что потеряла девочку навсегда. Это она была наивной идеалисткой, верящей в свой радужный бред. Не нужны были Эрике ее извинения. Не нужна дружба Гарри, Рона и Гермионы. Джинни смертельно обиделась на Эрику и убежала вся в слезах. Мадам Помфри осуждающе посмотрела на девочку, покачала головой, а потом громко и демонстративно захлопнула дверь больничного крыла с внутренней стороны.

— Она все равно скоро хотела меня выписать, — брякнула Эрика.

Несколько дней назад Нарцисса сама хотела проведать девочку и извиниться перед ней за поведение мужа, но передумала. И сегодня именно Люциус пошел к девочке. Он не знал, что скажет девочке и как она его примет. Реальность порадовала Малфоя. Эрика спокойно восприняла скандал в прессе, по-прежнему хотела с ним дружить. Общаться с ней было легко, не надо было следить за надетой маской, можно было вести себя непринужденно. Быть самим собой.

— А хочешь я провожу тебя до твоего общежития? — внезапно предложил Люциус. — Ты же еще не видела свою комнату и гостиную факультета. И замок не видела.

— Хочу, — кивнула Эрика и улыбнулась. — Жаль, что я на неделю отстану от остальных. Плохое начало учебы.