Слизеринская грязнокровка (джен)

Все в особняке Малфоев были так заняты Эрикой и ее возможным поступлением в Дурмстранг, что почти не заметили другое важное событие. Утром следующего дня Эрика давала Рите подробное интервью, как и обещала, но его прервало появление Астории. Жена Драко за эти месяцы сильно постарела и выглядела больной. Лицо Астории было бледным, а глаза тусклыми. Одета Астория была невзрачно, будто ей вообще было не важно, что надевать. Эрика смотрела на Асторию и не узнавала ее. Девочка ощущала исходящие от Астории волны увядания. В помещении повисла неловкая тишина, а прытко пишущее перо Риты остановилось.

— Здравствуй, Эрика, — с печальной улыбкой сказала Астория, подходя к девочке. — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — машинально ответила Эрика жене Драко. — Я рада, что вы к нам вернулись. В трудные времена все Малфои должны держаться вместе. Уверена, что Нарцисса тоже скоро к нам присоединится. Не может же она и дальше сидеть в доме Уизли.

"Как Нарциссе это вообще в голову пришло, жить у Уизли? — подумала Эрика Питти-Малфой. — Как она могла променять этот прекрасный особняк на их нищенское жилище?". Пока Нарциссы не было рядом, Эрика про нее и не вспоминала, но теперь, когда Астория вернулась, Эрика переживала из-за предсказуемого возвращения Нарциссы. Эрика вовсе не хотела снова ругаться с женой Люциуса и быть крайней в их семейных разборках.

— Я жду этого с нетерпением, — сказала Астория. — Эрика, — Астория вымученно улыбнулась, — ты действительно встретилась в Дурмстранге с Виктором Крамом и Ньютом Саламандером?

Эрику уже стала напрягать слава. Каждый норовил спросить ее про Крама и Ньюта. Это утомляло девочку. Ее так и тянуло прикрыть глаза и посмотреть дальше странные сны, которые посещали ее после прикосновения к знаку Грин-де-Вальда. Эрика думала о том, что эти сны могут быть необычными, но сомневалась в том, что ей могут сниться реальные события прошлого. "Разве можно связаться с кем-то сквозь время? — размышляла девочка. — Нет, никакая магия на это не способна". Если даже Эрика и видела события прошлого, это ей ничем помочь не могло. Прошлое было не изменить, мысли о Грин-де-Вальде только огорчали Эрику. Огорчали и вместе с тем мотивировали.

— Да, а что? — отозвалась девочка, изображая непринужденность. — Я закончила давать Рите интервью. Скоро можно будет прочитать ее статью про меня, Крама и Ньюта. Подожди немного. Астория, обедать с нами будешь? — спросила девочка у жены Драко.

— Конечно буду, — кивнула Астория. — Я вернулась к вам навсегда. Я хочу, чтобы мы с Драко стали настоящей полноценной семьей. С детьми.

— Разве беременеть для тебя не опасно? — удивилась Эрика и оглядела Асторию с головы до ног.

— Я подумала, что ты могла бы мне в этом помочь, — шепнула Астория девочке. — Ты же умеешь снимать проклятья. Попробуй снять и мое родовое. Тогда я смогу родить здорового наследника.

— В предложении Астории есть смысл, — хмыкнула Рита Скитер. — Если у тебя получится помочь Астории, Эрика, ты спасешь будущее семьи Малфоев. Это почетно.

— Хорошо, я постараюсь снять проклятье с Астории, — ответила девочка, — но полный успех гарантировать не могу. Мне всего тринадцать лет, меня отчислили из Хогвартса и раньше я не пыталась снимать родовые проклятья, — Эрика занервничала.

— Знаю, но ты мой единственный шанс, — вздохнула Астория и взяла девочку за руки. — Мне даже в больнице святого Мунго не смогли помочь. Колдомедики называют меня обреченной, говорят, что я умру молодой, — Астория всхлипнула. — А я хочу родить здорового ребенка.

Снова повисла неловкая тишина. Эрика кожей почувствовала, что на нее наваливается груз ответственности. Астория верила в чудо, а Эрика хотела его сотворить.

— Ты спасла душу Люциуса от дементоров? — спросила Астория у Эрики. — Ты трогала знак Грин-де-Вальда в Дурмстранге? Почему тебя не наказали за это, а позволили сдавать экзамены?

— Ты бы хотела, чтобы меня посадили в тюрьму? — холодно спросила Эрика Питти-Малфой у Астории. — В таком случае я бы не могла попробовать снять твое родовое проклятье.

Астория топталась на месте и была до боли похожа на ту женщину из снов, которая дрожала перед обладателем властного мужского голоса. Такая же бесполезная и всем недовольная, сеющая смуту. "Неужели это был голос Геллерта? — мысленно опешила Эрика. — Нет, это просто сон, Геллерт давно мертв". Но надежда на чудо уже поселилась в сердце Эрики Питти-Малфой. Девочка не замечала ни Риту Скитер, ни Асторию рядом с собой. Девочка думала только про Геллерта, он стал ее наваждением.

— Мы хотели пообедать вместе, — напомнила Рита, беря Эрику под локоть и провожая в обеденный зал. — Не витай в облаках. В последнее время ты стала такой мечтательной и рассеянной. Это может быть опасно. Нельзя терять бдительность.

— Вы правы, — кивнула Эрика, сосредотачиваясь на реальности, но сны так и манили ее.

"Что со мной происходит? — думала девочка. — С помощью каких чар Геллерт нанес тот знак на стену замка Дурмстранга?". Нет, Эрика не могла не думать про Грин-де-Вальда. Прошлое было неразрывно связано с сегодняшним днем, от прошлого нельзя было отмахнуться. Эрика всем сердцем хотела поступить в Дурмстранг. Девочка не заметила, что Драко и Астория начали обниматься, радуясь своему воссоединению. "А Геллерт был одинок, — думала Эрика. — Альбус Дамблдор его предал, это только мучило Геллерта". Эрика не чувствовала вкус еды, которую проглатывала, ее взгляд был отрешенным и пустым. Эрика вся ушла в себя, в свои мысли и вещие сны.

— Ты не заболела? — поинтересовался у Эрики Люциус, кладя ей на лоб свою ладонь. — Это на тебя так знак Грин-де-Вальда повлиял? Я уже жалею о том, что повел тебя в Дурмстранг и показал те газеты. Не нужно было пробуждать твое извращенное любопытство к этой исторической личности.

Эрика вздрогнула. Она могла поклясться, что Люциус хочет подкорректировать ее воспоминания. От его ладони исходила магия.

— Не надо, — сказала Эрика, отшатнувшись от Малфоя-старшего и поспешно выходя из-за стола.

— Чего не надо? — язвительно уточнил Люциус, поводя тонкими изящными пальцами.

— Не надо влиять на мое сознание и ссориться со мной, — резко ответила девочка. — Я всегда защищала вашу семью и приняла ее как свою, я ни разу не давала повода подозревать меня в предательстве, я сделала вас сильнее, я спасла вашу душу от дементоров, а вы хотите управлять моими мыслями и корректировать их? Не надо так делать. Я не заслужила такого отношения к себе, — сказала Эрика, чувствуя себя такой жалкой.

Эрика подумала кое о чем и ей стало очень страшно. Она отгоняла от себя мрачные предчувствия, но они не исчезали.

— Вы же не сожгли те газеты? — воскликнула Эрика, гневно посмотрев на Малфоя-старшего. — Вы пытались сжечь альбом с колдографиями, но я его забрала и восстановила. А газеты целы?

Люциус молчал и разминал свои изящные пальцы. По телу Эрики пробежала дрожь от сильнейшего разочарования в своем кумире.

— Про какие газеты она говорит, пап? — встрял Драко в разговор. — Какой альбом ты пытался сжечь?

— Альбом с колдографиями Грин-де-Вальда, сынок, — манерно произнес Люциус.

— А у нас был такой альбом? — опешил Драко. — И Эрика его забрала? Не дала его сжечь?

— Именно, — кивнул Люциус Драко. — Газеты тоже были со статьями про Грин-де-Вальда. Целая коллекция. Его призывные листовки и прочие сокровища. Газеты я пока не сжег, Эрика, но скоро сожгу, если ты не прекратишь обожать Грин-де-Вальда. Мне. Это. Не нравится.

Эрика слушала Люциуса и мрачнела с каждой секундой, с каждым его словом. Молчавший до сих пор Скабиор решил вступиться за Эрику, которая помогла ему избежать Азкабана и хорошо к нему относилась.

— Не дави на нее, Люциус, — сказал егерь, вставая между Малфоем-старшим и девочкой. — Какая муха тебя укусила? Ты что, ревнуешь ее к Грин-де-Вальду? Но это же глупо. Он мертв.

Скабиор говорил очевидные вещи и не понимал, почему об этом вообще надо напоминать.

— Его призрак преследует меня и тревожит Эрику, — нахмурился Люциус. — Он мертв, но его идеи живы и я не хочу, чтобы Эрика обожала эти идеи и скорбела по Грин-де-Вальду. Это ее погубит.

Терпение девочки лопнуло. Напряжение, копившееся в ее сердце, вырвалось наружу.

— Я сама решу, кого мне обожать! — закричала Эрика, а из ее глаз потекли слезы. — Мне когда-то и вас обожать запрещали, а я сделала все по-своему. Ошиблась? Поттер, Уизли и Грейнджер были правы насчет вас? Не нужно было вас защищать, доверять вам?

Джинни, сидящая за столом, вся съежилась, но вместе с тем воодушевилась. Джинни надеялась на то, что Эрика разочаруется в Малфоях и перейдет на сторону добра. А потом Джинни вспомнила про интерес Эрики к Грин-де-Вальду и ее надежда погасла.

— Возможно, идея Ньюта запечатать твои силы не такая уж и неправильная, — сказал Люциус. — Я не хочу, чтобы ты стала Темной Леди. Висенсия Сантос обезопасит от тебя мир.

— Тогда пусть она и ваши силы запечатает, — в гневе сказала Эрика. — Прекратите выставлять меня монстром. Я не хожу по улицам и не нападаю на магглов. Я никого не трогаю. Я не нападала на Крама, а защищалась от него. Я не буйная, я вполне контролирую свою силу.

— Оставь ее в покое, пап, — серьезно сказал Драко, осознав, что может произойти непоправимое. — Она всегда заступалась за тебя, а ты ее сейчас по сути предаешь.

В 1932 году Геллерт Грин-де-Вальд лежал на роскошной кровати и видел вещий сон. "Эта девочка забавная, — думал величайший темный волшебник. — Готова ради меня на все. Живет в семье Малфоев, значит. Скорее всего приемная". Наблюдать за девочкой было интересно, но эти сны пока не приносили пользы.