Слизеринская грязнокровка (джен)

— Я в порядке, — сказала Эрика Малфою-старшему. — Мне больше вредят секреты, чем правда, какая бы она ни была. Почему вы решили, что, узнав о своем истинном происхождении, я вас возненавижу? Вы не ваш отец, в конце концов. Вы не должны нести ответственность за его грубое обращение с моей бабушкой.

Они так и сидели вдвоем на полу в комнате хозяина дома, мило прислонившись к стеночке, отделанной мрамором. Атмосфера в этой комнате была напряженно-доверительной.

— Не будь наивной, Эрика, — невесело произнес Люциус, проведя рукой по своим платиновым волосам. — Все члены моей семьи такие же, как мой отец. Я поступал с маггловскими девушками так же, как он, только за мной и другими Пожирателями наших жертв убивал Долохов. Да, нас таких было много. Мы приходили к магглам и развлекались с ними.

— Но зачем? — спросила Эрика Малфоя-старшего, посмотрев в его красивые серые глаза. — Зачем подставляться из-за такой ерунды? Зачем рисковать тюремным заключением в Азкабане ради, — Эрика закашлялась, — развлечений? Неужели вы не брезговали приставать к каким-то магглам? Неужели у вас не было кандидаток из вашего социального круга?

— Смысл именно в том, что магглы считались грязными, — пояснил Малфой-старший девочке. — Кураж был именно в том, чтобы застать магглов врасплох, а они были бы беспомощны и не могли сопротивляться нашей магии.

Эрика молчала, осмысляя все сказанное своим приемным отцом, который оказался ее родным дядей. Все было слишком сложным. На Эрику навалилась физическая тяжесть и моральная усталость. Она хотела спать, но не смогла бы уснуть. Ей все еще было немного страшно быть наедине с Малфоем, но без него ей было бы одиноко. Эрика запуталась в собственных чувствах и желаниях. Она не хотела себя ломать, она не хотела предавать Люциуса и поступать как Нарцисса. Нет, это было абсолютно недопустимо для Эрики. Люциус смотрел на девочку и даже без легилименции читал ее мысли. Эрике нужно было дать время, чтобы она привыкла к своему новому статусу в семье Малфоев. Нельзя было торопить события.

— Ты же сама, когда училась в маггловской школе и жила с родителями-магглами, неосознанно насылала на них различные проклятия, потому что могла их наслать. Магглы тебе тоже не могли сопротивляться. И тебе это нравилось, не так ли, Эрика? — торжествующе улыбнулся колдун.

— Нравилось, — кивнула девочка и тоже улыбнулась. — Я не понимала, что владею магией, но догадывалась о том, что отличаюсь от окружающих меня людей. А эти люди считали меня опасной и странной, в том числе мои родители-магглы, — вздохнула девочка. — В вашем доме я могу быть самой собой и не бояться осуждения посторонних.

Малфой-старший наблюдал за Эрикой, а та сидела рядом с ним на полу как ни в чем ни бывало. От тела Эрики исходили волны магической энергии и страха, но страх был не паническим, он граничил с неуверенностью в собственном будущем и прошлом. Положение Эрики было неустойчивым, она не знала, как к кому относиться, кто ей манипулирует, кому можно доверять.

— Тебе повезло, что о тебе никто не знал, — сказал Эрике колдун. — Мой отец бы тебя не пощадил, а уж тем более Темный Лорд. Жизнь среди магглов спасла тебя, золотце мое.

— Да, — кивнула Эрика и отвела взгляд. — И все равно обидно. Жить столько лет в нищете, имея такое происхождение. Просто обидно, — нахмурилась девочка.

— Но теперь ты займешь подобающее тебе место в магическом обществе, — пообещал Эрике колдун.

— Займу, если разберусь с Гермионой, — покачала головой Эрика. — Она с семейкой Уизли нам житья не даст. Гермиона мне уже мешает учиться в Хогвартсе. Врывается в школу и скандалит со всеми подряд. Нужно ожидать от Гермионы нового плана и быть настороже. И вам, и вашему сыну, и мне.

Эрика выглядела такой потерянной, сосредоточенной и серьезной, что вообще не соответствовало ее юному возрасту. Люциус невольно вспомнил себя в двенадцать лет и сравнил Эрику с собой. Он сам тоже был странным ребенком, развитым и умным не по годам, но видеть рано повзрослевшую от лишений Эрику было ему неприятно. Он гордился успехами девочки, но ее чрезмерные серьезность и мрачность огорчали его.

— Эрика, а ты можешь побыть ребенком хотя бы чуть-чуть? — спросил у девочки Малфой-старший, протягивая к ей руку, чтобы потрепать ее по волосам, но отдернул эту руку, опасаясь того, что Эрика его не так поймет.

— Как это, побыть ребенком? — удивилась Эрика. — Я это я, какая есть. Со мной что-то неправильно?

— Ты постоянно напряжена, — сказал ей колдун. — Ты не расслабляешься, не ходишь по особняку с любопытством, ты словно потускнела внутри. Я не хочу лишать тебя детства.

— Ну что вы, — смутилась Эрика. — Наоборот, вы делаете мое детство счастливым и наполняете его высшим смыслом.

— Вот это я и имею ввиду, — хмыкнул Люциус. — Дети так не говорят. Про высший смысл своей жизни.

— А я говорю, — улыбнулась Эрика и склонила голову набок.

— Значит, это я твой высший смысл жизни? — ухмыльнулся Малфой-старший, открывая баночку с лечебной мазью и нанося мазь на левую руку с меткой Пожирателей Смерти.

— А это плохо? — просияла Эрика. — Вам не нравится мое отношение к вам и вашей семье?

— Это и твоя семья, Эрика, — напомнил девочке колдун. — Мне нравится твое рвение, но ты становишься слишком фанатична. Фанатизм Беллатрисы привел ее к смерти. Не хочу, чтобы ты закончила так же. Ты достойна большего, чем умереть за меня.

— Не собираюсь я умирать, — тихо сказала Эрика. — Но и вредить вам никому не позволю. Приемный отец вы мне или родной дядя, не важно. Важно, что вы меня понимаете и мне с вами комфортно.

— Видела бы ты меня на рейдах Пожирателей, — усмехнулся колдун. — После этого ты бы про меня такое не говорила. После этого тебе не было бы со мной комфортно.

— Спорим? — вырвалось у Эрики и она пристально посмотрела на собеседника, положив на колени свои кулачки.

— На что спорим? — прищурился колдун, закрывая баночку с лечебной мазью и вертя эту баночку между изящными пальцами. — А впрочем, маску Пожирателей ты уже надевала и ничего с тобой не случилось. Теперь осталось взять тебя в ближайший рейд. Ты наша новая Темная Леди. Когда ты хочешь пойти к магглам?

Эрика смутилась, отвела взгляд и он упал на какой-то предмет одежды под кроватью хозяина дома. Девочка попыталась встать, но ощутила слабость, поэтому поползла за этим предметом на коленях. Засунула руку под кровать и достала странную вещь, которой оказались...

— Чье это? — с хихиканьем спросила Эрика у хозяина дома. — Нарцисса такое бы не надела, значит это принадлежит Рите Скитер?

— Она их обыскалась, — хмыкнул Люциус, подперев щеку ладонью. — Можешь отдать их ей сама.

— Так и сделаю, — ответила Эрика, засовывая предмет одежды к себе в карман. — Завтра. Это будет сенсация. Бросьте, — добавила Эрика, — я рада, что Рита ласкова с вами и поддерживает вас, пока я учусь в школе. Не вижу в ваших отношениях ничего постыдного. Рита уважает вас, это нужно ценить.

Это прозвучало так дико из уст двенадцатилетней девочки. Сердце колдуна забилось чаще.

— Вот теперь я всерьез хочу сходить с тобой на рейд, — самозабвенно произнес Люциус. — Я удивлен, что твоя маггловская школа осталась цела, что ты ее не разрушила в порыве гнева. Маггловские дети посмели избивать и унижать тебя, это непростительно.

— Ну ее, эту маггловскую школу, — отмахнулась Эрика. — Магглам и так не повезло, их жизнь и так наказала отсутствием магического дара. Зачем рисковать своей свободой ради подобных развлечений с ними? Зачем тратить магию на магглов?

— Зачем метать бисер перед свиньями? — вырвалось у Люциуса, а его серые глаза лихорадочно заблестели. — Прости, ты же грязнокровка... полукровка, — поправился Люциус и занервничал.

— Да ладно, — улыбнулась Эрика. — Глупо отрицать превосходство магии над технологиями. Магглы не управляют временем и не превращают один предмет в совершенно другой. Магглы не умеют менять свою форму, не умеют влиять на погоду, выращивать новые кости за одну ночь. Маггл может изловчиться и убить волшебника, но это не делает маггла равным ему. Против фактов не поспоришь. А уж считать магглов лучше волшебников совсем нелепо. Это же неправда!

— У тебя нет ни капли маггловской гордости? — поинтересовался колдун, поднимая бровь.

— Нет, ведь я не маггл, — пожала плечами Эрика. — В той школе меня считали странной и ущербной, но ущербными были как раз все они, а не я.

— Иронично, — хмыкнул Люциус.

Эрика смутилась, хотела сказать что-то еще, но слова застревали у нее в горле. Люциус терпеливо ждал ее слов, наблюдая за ее эмоциональным состоянием и мимикой.

— Я не специально ругаю магглов, чтобы выслужиться перед вами, — прошептала Эрика.

— Я тебя в этом и не упрекал, — ответил ей хозяин дома. — Мы как-то сразу решили, что будем честными друг с другом.

— Мне просто тяжело, — добавила Эрика. — Я и не полноценный маггл, и не полноценный волшебник. Статус грязнокровки меня огорчает и злит, понимаете? Я живу в двух мирах и для всех чужая.

— Для меня ты не чужая, — сказал девочке колдун. — Успокойся и иди спать. Уже поздно. Со мной все нормально, не переживай. Все наладится и с твоей учебой в Хогвартсе, и с твоей жизнью в нашей семье.

Эрика кивала, но ее глаза были полны отчаяния. Ее будущее представлялось ей туманным и опасным. Гермиона и ее сторонники явно строили козни против семьи Малфоев, Эрика это чувствовала и хотела предотвратить, но была всего лишь ребенком. Эмоции и мысли подавляли Эрику, она опять помрачнела и потухла изнутри.

— Гермиона опять все портит, да, мое золотце? — убаюкивающе спросил у девочки хозяин дома, проводя пальцами по ее волосам. — Но мы не допустим того, чтобы планы Гермионы увенчались успехом.

Эрика постепенно перестала нервничать и провалилась в ощущение уюта.