Слизеринская грязнокровка (джен)

— Если я поступлю в Хогвартс через пару лет, вы и меня будете заставлять унижать Эрику за компанию? — спросила Эйда свою мать в смятении, убирая руки от подола своего старого безобразного платья. — Я должна уже сейчас к этому готовиться?

— Было бы неплохо, — вырвалось у Хелен Митчелл. — Неправильно идти против своей семьи и решения большинства. Твой выбор и выбор твоего отца против моего и всех остальных сестер. Все очевидно? Нет необходимости давать особые инструкции для жизни в многодетной семье?

Хелен хотела любой ценой подавить сопротивление и вольнодумство строптивой дочери. Сердцебиение Хелен участилось, она предвкушала свою победу и признание Эйдой поражения, смирения дочери перед матерью. Хелен хотела видеть Эйду примерной покорной хорошей девочкой, а не бунтаркой, спорящей со своей матерью-героиней. От мужа Хелен тоже ждала покорности. Хелен обезумела в желании насаждать всем свои правила и нормы поведения.

— А если я откажусь подчиняться твоим нелепым требованиям? — нахмурилась Эйда. — Что ты сделаешь? Выкинешь меня на улицу? Побьешь меня? Не будешь меня кормить? Запрешь в комнате? Отнимешь игрушки? Ох, я забыла, у меня же нет игрушек, у меня нечего отнимать. Так что же ты мне сделаешь, любимая добрая мамочка? — произнесла Эйда надломленным голосом.

— Ничего она тебе не сделает, — поспешно сказал Джек Митчелл своей самой младшей дочери. — Хотя бы потому, что это я на свою зарплату содержу всю семью. Хелен не может не учитывать моих решений и моей воли.

— Напоминай себе это почаще, — вздохнула Хелен и метнула в мужа уничижительный взгляд. — Ты не можешь бросить нас, не можешь вредить нашим детям, не можешь идти против решения большинства. Ты должен соглашаться со мной, а не качать права. Наша семья должна быть едина, но ты портишь мое воспитание и учишь Эйду обожать проклятых богачей! — воскликнула Хелен Митчелл, сжимая по привычке кулак и замахиваясь на Эйду.

Аманда наблюдала за перепалкой с убийственным спокойствием. Все понимали, что Аманда полностью поддерживала решение Хелен, одобряла методы ее воспитания и идеи, вкладываемые в сознания многочисленных дочерей. Аманда внутренне осуждала поведение Эйды и Джека, считая, что они нарушают единство семьи.

— А почему наша семья не может быть едина в желании стать успешными? — спросил Джек Митчелл свою жену. — Если я смогу пристроить наших дочерей в богатые семьи или даже в Министерство Магии, разве это будет чем-то вредным и преступным? Разве не жизнь в нищете преступление? Почему ты все переворачиваешь и путаешь, Хелен?!

— Ничего я не путаю, — строго ответила женщина. — Нельзя продавать свои принципы ради личной выгоды! Мои дочери не будут никакими служанками и горничными богачей! Я не для того их рожала!

— А для чего ты их рожала?! — закричал Джек Митчелл, нервно кидаясь к жене и приближая свое лицо к ее лицу. — Наши дочери ходят в обносках! Я хочу обеспечить их будущее и сделать их счастливыми, а ты мне мешаешь!

— Не в деньгах счастье, — с нажимом ответила Хелен Митчелл мужу. — Есть и духовные ценности, но ты их, похоже, не видишь или не знаешь. Мне тебя жаль. Ты взрослый мужчина, многодетный отец, но ты абсолютно ничего не понимаешь в нравственности. Ты готов продаться богачам! Ты хочешь, чтобы наши дочери стали падшими и бесстыжими!

— А ты хочешь, чтобы наши дочери были агрессивными и голодными! — воскликнул Джек Митчелл. — Ты приучаешь наших дочерей нападать на учеников в школе!

— На слизеринцев! — воинственно ответила Хелен Митчелл. — Я учу наших дочерей бороться со злом во всех его проявлениях! И сейчас зло воплотилось в этой девочке Эрике! Или ты не видишь в ней никакого зла? — нервно рассмеялась Хелен, уперев руки в боки. — Она сама предложила Люциусу сотрудничество, сделала к нему первый шаг, всегда защищает его! Она не захотела встать на сторону Гарри Поттера! Она согласилась на сомнительное незаконное удочерение! Она с радостью и гордостью приняла фамилию Малфой! И ты вот в такой девочке видишь невинного человека?! Ты вот такую девочку призываешь не трогать и щадить?! Ее приемный папаша никого не щадил, ни магглов, ни полукровок, ни волшебников.

— Он может манипулировать Эрикой и ее симпатией к нему, — покачал головой Джек Митчелл. — У него даже магия в основном гипнотическая, если ты не заметила. Он достаточно талантлив, не надо считать его бездарностью и недооценивать его навыки.

— Не верю, что Эрика ведет себя так из-за гипноза этого колдуна, — упрямо возразила Хелен.

— Он мог заколдовать Эрику в первую же встречу в Косом переулке, — предположил Джек и схватил жену за плечи. — Может, он и хочет спрятаться за Эрикой, чтобы плести свои интриги, а она будет рисковать жизнью ради него, сражаться за него и подпитывать его магию. Нападениями на Эрику мы помогаем его коварному замыслу, а не боремся со злом. Эрика не называет себя никакой Темной Леди, но мы вцепились в эту девочку. Мы вцепились в нее вместо того, чтобы дать тепло и заботу. Эрика видит в нас врагов, потому что мы нападаем на нее и хотим ее убить или унизить. Как же она захочет выбрать нашу сторону, если мы ее ненавидим?

— Ты наивен, — вздохнула Хелен, закатив глаза. — Ты ищешь повод для оправдания Эрики, но зачем? Тебе эта девочка никто.

Это прозвучало грубо и цинично. Джек Митчелл оттолкнул жену от себя, поспешно убрав ладони с ее плеч.

— Если есть хоть малейший шанс того, что приемный отец манипулирует Эрикой, мы должны это выяснить и доказать, — неожиданно твердо сказал Джек Митчелл. — Без доказательств мы сделаем непоправимую ошибку, а я не хочу, чтобы на моих руках была невинная кровь. Ты не знаешь Эрику, ты с ней не общалась. Ты судишь о ней по слухам и сплетням, а им доверять нельзя. Эрика с нами тоже не общалась, она не знакома с нами. Она знает только, что наши старшие дочери ненавидят ее, но это же не вся картина событий. Я вот Эрику совсем не ненавижу. И Эйда тоже.

Аманда и Эйда внимательно слушали разговор Хелен и Джека, не перебивая их. Они пытались понять, к какому решению в итоге придут взрослые и что их ждет. Эйда опять начала теребить подол старого платья.

— Я могу написать Эрике письмо, — тихо сказала Эйда. — В Рождество все должны мириться, а не ссориться.

— Эрика не станет читать твое письмо, — фыркнула Аманда. — Как только она увидит на конверте фамилию "Митчелл", она бросит это письмо в камин. Или ее приемный папаша сожжет твое письмо, а Эрика о нем никогда не узнает.

— Не сожжет, — нахмурилась Эйда.

— Ты так мечтаешь разочароваться в Эрике и ее новой семейке? — с притворным сочувствием спросила Аманда у девочки в старом. — Кстати, а тебе не показалось, что Эрика уж слишком идеально вписалась в семью Малфоев? Почему Люциус вообще решил нянчиться с какой-то, пусть и одаренной, грязнокровкой?

— Это и правда странно, — согласился Джек Митчелл. — Наверняка Люциус знает что-то о происхождении ее магического дара. Это подтверждает мою теорию о том, что Эрика просто пешка под его гипнозом. Если с Эрикой что-то пойдет не так, колдун избавится от нее, как от сломанной куклы.

— Ты так думаешь? — тихо спросила Эйда у отца. — Мне не показалось, что мистер Малфой использует Эрику, но я их почти не видела, мое впечатление могло быть неправильным, — смутилась девочка. — Делайте, что хотите, а я все же напишу письмо.

— Не трать чернила, они дорогие, — машинально сказала Аманда Эйде. — Лучше поздравь с Рождеством кого-то из моей новой семьи, — добавила она, намекая на семью Уизли.

— Но я хочу Эрике письмо написать, — ответила Эйда Аманде с раздражением. — Письма с поздравлениями надо писать от души, а не по приказу. Не порть мне праздник!

Эйда убежала, а Аманда топталась на месте и не знала, что ей делать дальше. Она побыла еще немного в гостях у семьи Митчелл, но настроение у всех членов семьи было угрюмое. Нэнси копировала поведение матери и даже давала подзатыльники своим младшим сестрам. Аманду чем-то угостили, но еда была невкусная. Аманде стало скучно, она попросилась домой. Аманда все думала про Эйду, когда перемещалась с помощью летучего пороха в дом Уизли. Там ее встретила Гермиона собственной персоной.

— Как ты? В порядке? — спросила Гермиона у Аманды. — Почему ты такая грустная? — добавила Гермиона, погладив Аманду по голове. — У Митчеллов проблемы? Они что, тоже переругались?

— Вроде того, — вздохнула Аманда.

— Если это не секрет, расскажи все мне, — сказала Гермиона Аманде. — Это может быть важным, понимаешь?

— Да, — кивнула Аманда. — Вообщем... Эйда, их самая младшая дочь, хочет написать Эрике письмо с поздравлениями на Рождество, — выпалила Аманда и почему-то испуганно зажмурилась.

— Что? — ахнула Гермиона. — А как к этому отнеслись ее сестры?

— Отец поддержал Эйду, — прошептала Аманда в смятении, — а мать нет. Нэнси помогает своей матери воспитывать сестер, жаль, что Эйда не ценит заботы старшей сестры.

— Флёр тоже написала Эрике письмо, — призналась Гермиона Аманде. — Я подыграла Флёр и написала Эрике свое послание, пусть и не верю в ее невиновность. Ну ничего, вот найдем доказательства истинного происхождения этой странной девочки, тогда и...

— Подождите! — воскликнула Аманда, схватив Гермиону за запястье. — Митчеллы тоже ищут какие-то доказательства происхождения Эрики. С обычной грязнокровкой мистер Малфой нянчиться бы не стал.

— Верно, — кивнула Гермиона. — Я думаю, что она не чужая ему девочка, но это пока только моя теория.

— Как это не чужая? — переспросила Аманда Гермиону. — Она же родилась в семье магглов и жила в нищете, разве нет? Разве Джинни, Артур и Молли не навещали ее родителей?

— Они могли жить в нищете, скрываясь от могущественного и опасного врага, — серьезно сказала Гермиона. — Этим врагом мог быть Абраксас Малфой. Он мог передать Эрике часть своей колдовской крови. Родители Эрики не получили дар, а вот Эрика родилась очень талантливой. Но это всего лишь теория.

Аманда не слышала последних слов волшебницы. У нее закружилась голова и Аманда рухнула в объятья испуганной Гермионы.