Слизеринская грязнокровка (джен)

— Что это такое? — охнула Гермиона, чуть не выронив книгу в дешевой обложке. — Что все это значит?

Ее предрождественское настроение напрочь улетучилось. На обложке книги красовались дети с волшебными палочками и перекошенными лицами. Дети в гриффиндорской форме.

— Эта книга начинает охоту на ведьм, вот что, — в отчаянии сказал Артур Уизли. — До сих пор не верю, что это по-настоящему происходит.

Его тоже срочно вызвали в Министерство. Семья Уизли переполошилась, им показалась подозрительной такая срочность. Многие Уизли думали об очередном скандале с Эрикой, но при чем тут был Артур? А если не из-за Эрики, тогда зачем этот вызов? Дети плакали, взрослые сходили с ума. Близящееся Рождество отошло на второй план. Рон что-то жевал, не дождавшись ужина, Нарцисса молча наблюдала за Уизли, Гермиона расхаживала туда-сюда. В доме царила нервозность и неопределенность. Рон, Гермиона и Флёр делали вид, что помирились, но конфликт не был исчерпан. Когда Артур вернулся из Министерства, в руках он держал книгу, которую размножил магией и передал экземпляры членам своей семьи.

— Зачем нам это читать? — не понял Рон. — Что произошло в Министерстве? Что с Эрикой?

— Эрика тут не при чем, — устало вздохнул Артур, — хотя Люциуса я видел. Вызвали всех. Из-за этой книги, написанной магглом, религиозным фанатиком. Из-за книги, обучающей ненависти к волшебству и Хогвартсу. Магглы многих стран уже начали готовиться к борьбе против волшебников. Многим магглорожденным родители теперь запрещают поступать в школы магии.

В первое мгновение никто из Уизли не шелохнулся. Никто даже не понял, что озвучил Артур. Поверить в такую дикость было невозможно.

— Какая ненависть к волшебству в XXI веке? — недоверчиво усмехнулся Билл Уизли. — Магглы давно перестали быть религиозными фанатиками, относятся к магии спокойно и с интересом. Правда, от их занятий эзотерикой нет никакого толка, но и вреда тоже.

— А ты прочитай книгу, — посоветовал Артур старшему сыну. — Прочитай и представь, что магглы безоговорочно верят в написанное. Верят в то, что Хогвартс, точнее, академия Мерлина, оплот мирового зла.

— Может, не Хогвартс, а Дурмстранг? — смутилась Гермиона, но книгу взяла и перелистала. — Ой, тут и про меня написано. Только мое имя исказили и... меня сравнили с Бабой Ягой?! — Гермиона уставилась в книгу и вцепилась в ее твердую обложку пальцами так, что корешок затрещал. — А про Гарри написано, что он трансгендер?! Это написал маггл?!

— К сожалению, маггл, — тихо ответил Артур Уизли. — У нас произошла утечка важной информации. Кто-то нарушил статут о секретности и выдал магглам сведения, которые им не предназначались. И не просто выдал, а переврал, вот что главное. Теперь магглы видят в Хогвартсе зло. Теперь магглы верят, что в Хогвартсе учат мучить животных, соблазнять мужчин и отрекаться от семьи для полетов на метлах.

Гермиона задохнулась от шока, вскочила с места и понеслась к камину, держа книгу одновременно и крепко, и брезгливо.

— Я должна показать это Гарри и Джинни, — пояснила Гермиона. — Проблема серьезная. Гарри должен знать о том, что его называют злодеем и темным магом. Гарри должен быть готов ко всему.

Гермиона исчезла в камине, а Артур Уизли остался сидеть за обеденным столом, не притрагиваясь к еде. Рон смотрел на отца с невыразимым сожалением и сочувствием. Артур Уизли снял с головы смешную шапочку и повертел ее между пальцами.

— Пап, ты чего? — испугался Рон.

Артур долго молчал, подбирая слова и собираясь с духом. Вся его семья тоже молчала, не прерывая его мыслей. Еда на столе остывала, а за окном шел снег. По потолку полз паук, но Рон его не заметил.

— Я всегда любил магглов, — вздохнул Артур Уизли, а по его щеке покатилась скупая слеза. — Я с детства интересовался их культурой и вещами, которые они изобретали, чтобы заменить возможности магии. Любил маггловские автомобили, собирал все маггловские вещи, которые мог достать. Не игнорировал родственников-сквибов, прослыл чудаком и в Министерстве, и в своей собственной семье.

— Ты вовсе не чудак, пап, — растроганно произнес Билл. — Мы никогда так о тебе не думали. А мама тебя ругала не со зла, она любит тебя таким, какой ты есть. Ты не чудак, ты добрый и всегда помогаешь нуждающимся.

— Нет, я чудак, — нервно повторил Артур Уизли. — Я был так ослеплен своей симпатией к магглам, так защищал их перед тем же Люциусом Малфоем, что не понял простую истину.

— Какую истину? — спросил Чарли сдавленным голосом.

— Магглы опасны и не друзья волшебникам, — твердо высказал Артур Уизли свою мысль. — Пока я тут ковыряюсь в маггловских машинах, магглы готовятся уничтожить мою семью. В конце этой книги Хогвартс, ну, академию Мерлина, сжигают вместе со всеми преподавателями и учениками. Это не странная, но безобидная художественная литература, нет, это четкий призыв к искоренению волшебства. Призыв к истреблению волшебников. Магглы призывают уничтожать всех, не видят различий между белой и черной магией, называют всех нас слугами дьявола. А я ведь любил магглов, уважал их, — Артур Уизли стукнул кулаком по столу и вытер слезу, размазав ее по щеке. — Я был дураком.

Перси прочитал свой экземпляр книги и кое о чем задумался.

— А как мы, волшебники, можем отмечать Рождество, если религия магию запрещает? — спросил Перси у отца. — В этой книге есть много правильных фраз. Откуда мы черпаем нашу магическую силу? Если существуют дементоры и инферналы, то ангелы и демоны тоже существуют? Или как? Может, мы все прокляты от рождения. Может, наша магия не дар, а именно проклятие и гордиться тут нечем. Какое Рождество в семье колдунов? Это же безумие! И в Хогвартсе почему-то Рождество отмечают. В школе магии!

— Перси, довольно, — рассердился Билл Уизли, отнимая у брата опасную книгу. — Мы не чудовища и можем праздновать Рождество, успокойся.

— Нет, не можем, — упрямился Перси. — Мы или верующие, или чародеи и грешники.

— Какая муха тебя укусила? — вскипел Артур Уизли. — Давно ты сделался религиозным фанатиком?

— Я не фанатик, — ответил Перси, — просто рассуждаю о важных моментах нашей жизни.

— Рождество это семейный праздник, больше ничего, — сердито сказал Артур сыну.

— Это религиозный праздник, — поправил отца Перси. — Это религиозная традиция, а не детский карнавал с елкой и подарками. Это и Пасхи касается, — добавил Перси занудно.

— И что нам теперь, все бросить и не праздновать Рождество? — возмутился Билл Уизли. — Не читай эту вредную книгу, она плохо на тебя влияет.

Перси проигнорировал Билла и забрал книгу с собой. Перси снова чувствовал себя чужаком с свой семье.

— Магглов можно понять, — сказал Перси, выходя из-за стола. — Они не имеют магической силы, они беззащитны перед ней, поэтому видят в ней угрозу. Многие волшебники мечтают поработить магглов, унизить их, истребить. Кто первый начал эту войну? Кто для кого опаснее: мы для магглов или они для нас? Мы так часто болтаем о справедливом возмездии, но что если и мы тоже должны понести наказание?

— Магия не грех и не болезнь, — сказал Билл Уизли. — Волшебники не должны страдать из-за того, что магглы не понимают природу волшебства.

— Ты еще скажи, что волшебники не должны прятаться от магглов и соблюдать секретность, — фыркнул Перси. — Знаешь, кто еще так считает? Пожиратели Смерти. Милые ребята.

В это время Гермиона уже показала книгу Гарри и Джинни, находясь в их доме, раньше принадлежавшем семье Блэков. Джинни читала книгу и бледнела с каждой секундой все больше. Такими темпами ее грудное молоко никогда не пойдет и ее младенец будет обречен пить невкусную молочную смесь.

— Тут написано, что ты, Гарри, подыгрывал Волан-де-Морту, — сдавленно произнесла Джинни. — Что ты не герой. Что ты заманиваешь доверчивых мальчиков и девочек в жуткую школу магии, где они теряют душу и отрекаются от семьи. Тут написано, что в Хогвартсе обучают злу.

— И ты в это веришь? — опешил Гарри и уставился на жену. — Я не подыгрывал своему злейшему врагу, я был несколько раз на грани смерти. Я не темный маг. Я настоящий герой, спас мир и в Хогвартсе не отрекаются от семьи. Кто написал эту чушь? Магглы всерьез верят во все это?

— Верят, — подтвердила Гермиона. — Вспомни своих родственников, семью Дарсли. Они всегда воспринимали тебя злом, ненавидели твой волшебный дар и Хогвартс.

Гарри мысленно оказался в чулане под лестницей и почти услышал топот Дадли по ее ступенькам.

— Не все магглы такие, — поежился Гарри.

— Ты уверен? — тихо спросила Джинни. — Нам надо быть осторожнее. Как бы не случилась беда. Спасибо, что предупредила нас, Гермиона.

— Я была обязана вам все рассказать, — кивнула Гермиона, подумав про своих родителей.

Повисла неловкая тишина. За окном завывал ветер, сгибая голые ветки деревьев как тонкие прутики.

— А твоя семья легко приняли твой магический дар? — спросил Гарри у Гермионы. — Мы как-то не часто пересекались с твоими родными.

— Родители гордились тем, что меня пригласили в Хогвартс, — сказала Гермиона. — Наши соседи были адекватными магглами, среди них не было ни одного религиозного фанатика. Я была осторожна, не нарушала запрет на колдовство вне Хогвартса до совершеннолетия.

Гарри помолчал минуту.

— Я ведь без палочки раздул свою тетю Мардж, — сказал Гарри упавшим голосом. — Я был так зол на нее. Я вполне мог ее убить, сосредоточься на ней подольше. Каким меня видел дядя Вернон? Пакостником с фокусами? Гордецом? Я же, когда узнал о магии и Хогвартсе, очень возгордился, начал считать себя особенным. Я пугал Дадли, меня забавлял его страх. Это не похоже на поведение хорошего человека и доброго волшебника.

Гарри стало очень стыдно за свои детские и подростковые выходки. Он посмотрел на себя со стороны и ужаснулся увиденному.