Слизеринская грязнокровка (джен)

В Хогвартс Эрика возвращалась с какой-то смутной тоской. Каникулы показались ей короткими, она не успела толком познакомиться со Скабиором. "Ему нужен отдых, а не мои расспросы, — думала девочка. — Потом с ним наговоримся и потренируемся". Но ожидать это "потом" несколько месяцев было тяжело. В большом зале все еще стояла рождественская елка, но настроения прошедшего праздника не было. Хогвартс вылинял и потускнел. После Гарри Поттера в Хогвартсе не появлялось знаменитых одаренных учеников. В прошлом году сама Эрика стала известной и попала в многочисленные скандалы, но в целом в Хогвартсе все было заурядно. Обычные уроки, обычный квиддич, обычные каникулы. Не было предвкушения чудес, очарования магией. Слишком просто и заурядно. Эрика заметила великана Хагрида, который как раз и собирался убрать старую елку с высохшей хвоей. Почуяв Эрику позади себя, великан обернулся и напрягся.

— Это ты? — проворчал Хагрид, демонстративно отворачиваясь к елке. — Как дела в семье злобных колдунов? Люциус уже поставил тебе метку Пожирателей на руку или пока не решается это сделать?

— А у вас как дела? — спросила Эрика у великана. — Может, я зря вернулась в Хогвартс? Я слышала, что школу покинули магглорожденные ученики и в классах недобор.

— Не все магглорожденные ушли, — сказал Хагрид, поворачиваясь к девочке. — Но те, кто выбрали Хогвартс, потеряли свои семьи. Родители-магглы отреклись от своих волшебных детей.

— И как теперь мы будем учиться? — задумчиво произнесла Эрика. — Как я теперь получу диплом после семи курсов?

Эрика услышала твердую поступь директрисы Хогвартса. Минерва Макгонагалл решила не сидеть в своем кабинете, а обозреть вверенную ей школу с тысячелетней историей. Вид почти безлюдного Хогвартса огорчил могущественную волшебницу до глубины души.

— Люциус может перевести тебя в другую школу, — сказала Минерва Эрике. — Тебя и правда огорчает положение нашей школы или ты... — Минерва осеклась и замолчала.

— Другие магические школы тоже под угрозой, — сказала Эрика совершенно серьезно. — Я... так горжусь тем, что попала на факультет Слизерин и приобщилась к жизни в Хогвартсе. Я не хочу, чтобы Хогвартс закрыли из-за магглов-фанатиков. Это будет несправедливо. Основатели Хогвартса не для того открывали эту школу, чтобы через тысячу лет она канула в небытие.

— Да, — кивнула Минерва и присмотрелась к девочке. — Ты не нарушала правила на каникулах, Эрика? — строго поинтересовалась Минерва.

— Я рассеяла одно заклинание, но не при магглах, — ответила девочка. — Это же не считается?

— Какое заклинание? — улыбнулась Минерва. — Не связано ли оно с новым гостем в вашем особняке?

Эрика застыла на месте под пристальным взглядом директрисы. Хагрид ничего не понимал и ждал подробностей.

— Те мракоборцы, которые преследовали егеря Скабиора, мои хорошие друзья, — пояснила Минерва. — Они рассказали мне о тебе, передали мне все твои слова. Ты не атаковала их, хотя могла. Подставилась под заклинание мракоборцев, чтобы защитить Скабиора. Поступок сомнительный с точки зрения морали, но смелый и самоотверженный. Скабиор не заслуживает такой преданности и заботы, но это твой выбор, Эрика.

— Мракоборцы его чуть не убили, — поежилась Эрика. — Они изрезали его тело магией. Он чудом остался жив и чудом скрывался семь лет. Я рада, что смогла ему помочь.

— Мракоборцы заменили Азкабан домашним арестом в вашем особняке? — уточнила Минерва.

— Да, — кивнула Эрика. — Это была моя идея.

— Что ж... — протянула Минерва.

Хагрид слушал их разговор и не мог поверить своим ушам. Эрика казалась ему наваждением, мороком. Хагрид остро соскучился по маленькому доброму Гарри, по обаятельному Рону и умной Гермионе. Он хотел видеть в Хогвартсе своих друзей, а не эту странную девочку, влившуюся в жуткую семью Малфоев. Рождество год от года погружало Хагрида в бесконечную печаль. Хагрид старел, быстро уставал. Он тоже потускнел и немного потерял волю к жизни.

— Ты спасла егеря от мракоборцев? — прошептал Хагрид. — Он же убивал магглов и магглорожденных, таких как ты! Он убегал от правосудия, а тебя это восхищает?!

— Меня он не тронул, — сказала Эрика, пытаясь закончить неприятный разговор. — Я не могла бросить его на снегу и в крови.

— Могла и должна была! — воскликнул Хагрид. — Ты егерям даже руки не подавай, если в тебе есть хоть капля гордости!

— Я не позволю посадить Скабиора в Азкабан, — стояла на своем Эрика. — Он не угрожает ни волшебникам, ни магглам. Проблемы нет.

— Проблема в тебе, — пробормотал Хагрид. — Как хорошо, что и Темный Лорд, и тот, кому он подражал, уже повержены и мертвы, иначе ты бы и их начала защищать, — Хагрид покачал косматой головой.

— Вы имеете ввиду Геллерта Грин-де-Вальда? — спросила девочка у великана, наблюдая за его нарастающей паникой. — Я читала про него в книге Риты Скитер. Про его дружбу с Альбусом Дамблдором и про их... ссору.

Минерва наблюдала за девочкой и хотела разгадать ее мысли, мечты и планы. Минерва не верила, что Эрика всерьез станет новой Темной Леди и что ее поддержат Пожиратели Смерти, однако Минерва была бдительной и всегда начеку. Этому ее научила жизнь.

— А вы уже работали в Хогвартсе, когда здесь учились Ньют Саламандер и Лита Лестрейндж? — невинно спросила Эрика и поправила слизеринский галстук.

— Да, работала, — чопорно ответила Минерва. — Ньют был очень светлым человеком, который любил животных больше, чем людей. Хагрид напоминает мне его по характеру.

— Я горд тем, что похож на великого магозоолога, — неуклюже поклонился Хагрид директрисе Хогвартса.

— А Лита? Какой она была? — спросила Эрика.

— Хулиганкой, — ответила Минерва. — До сих пор не понимаю, почему они с Ньютом подружились.

— Ньют ведь тоже нарушал правила, — пожала плечами Эрика. — Ньют и Лита были на одной волне.

— Жаль, что Лита погибла, — вздохнула Минерва. — Ее убил Грин-де-Вальд на кладбище в Париже, в 1927 году. Храбрая Лита пыталась его остановить, но проиграла.

Эрика ушла из большого зала, оставив Хагрида и Минерву наедине с засыхающей рождественской елкой. Уроков пока не было и она пошла на поле для квиддича. Команда слизеринцев была в полном составе, но команды других факультетов опустели. Было очевидно, что все матчи отменят. Хогвартс был сам на себя не похож, чудеса рассыпались на глазах.

— Как же так? — вздыхала мадам Трюк и воздевала руки к небу. — За что нам все это?

— А я предупреждала вас насчет магглов, — сказала ей Эрика. — Вы меня не слушали, обвиняли во всех грехах. А что теперь? Жаль, что я так и не попала в команду своего факультета и не полетала на исправной метле. Тот единственный раз не считается. Ну, значит, не судьба, — вздохнула девочка.

— Не судьба, — кивнула мадам Трюк без привычной усмешки моралистки. — Неужели Хогвартс закроют? Неужели одна книжка маггла-фанатика может разрушить нашу школу? Не верю! Не верю!

Мадам Трюк посмотрела на девочку с... надеждой. Женщина передернулась от отвращения, осознав это.

— Не искушай меня, — резко сказала мадам Трюк. — Не говори мне, что надо было сразу поработить магглов, чтоб они не смели нападать на волшебников. Не искушай меня философией Пожирателей!

— Вы и сами все прекрасно понимаете, — вздохнула Эрика. — И это не искушение, а факты, которые не получится отрицать. Я читала ту книгу. Магглы призывают сжечь Хогвартс и превратить его в руины. Стоит ли защищать таких магглов? Сколько таких магглов живет на свете? Как подавить их агрессию против волшебников?

— Мы найдем мирный способ, — сказала мадам Трюк.

— Не найдете, — возразила Эрика. — Магглы уже возомнили себя святым воинством, идущим против дьявольских сил.

Уроки все же начались, но классы были почти пустые. Система баллов потеряла смысл. Слизерин вырвался вперед, но это никого не радовало и не огорчало, это стало заурядным как и все в Хогвартсе. Дни сменялись неделями, а Хогвартс медленно умирал. Минерва Макгонагалл сидела в своем кабинете и напряженно обдумывала ситуацию. Мракоборцы докладывали ей, что нападения магглов на волшебников участились. Весь мир летел в пропасть. Магглы зверели, волшебники были не готовы к такому напору. В голову Минерве лезли мысли про Грин-де-Вальда и она не могла их отогнать. В голове звенело "он был прав, он был во всем прав".

— Что мне делать? — шептала Минерва, сидя в одиночестве и перечитывая данные оставшихся учеников Хогвартса. — Что теперь с нами будет?

Профессор Стебль сидела в своей теплице и ковырялась в грядках с рассадой, а на душе у нее было тоскливо. К ней зашла мадам Помфри и обе женщины сначала разговорились о былом, а потом разревелись от воспоминаний. Прошлое растворилось как туман, а настоящее и будущее пугали. В Хогвартсе никто не цеплялся к Эрике, всем было не до того. Впрочем, одно известие обрадовало сторону света. В деле Молли Уизли наступило улучшение и ее скоро должны были выпустить из Азкабана. Весть разнеслась по Министерству Магии, по Хогвартсу, по всему магическому миру.

— Маму выпустят? — ошарашенно спрашивал Рон, глядя то на отца, то на жену. — Когда? Надо подготовить ей поздравление. Мама так настрадалась в этой кошмарной тюрьме, она заслужила уюта и тепла в кругу семьи.

Гермиона соглашалась с Роном, но думала еще кое о чем. "Что порадует Молли? — прикидывала Гермиона. — Месть той девочке, которая и подставила ее, позволила кинуть в тюрьму". Но как отомстить могущественной Эрике и ее покровителям? Гермиона перебирала все варианты и выбрала один. Поколебалась, но решила, что так будет правильно. Рону ничего не сообщила, сохранив пока свои планы в секрете.

— Я рада, что твоя мама к нам вернется, — натянуто улыбнулась Гермиона. — Добро победило зло.