Иди, Птенец! (джен)

Во время обеда ко мне в кабинет ворвался Лампа.

— Мы с тобой едем в соседний город вместе с Йованом! — сказал он и забрал мой салат. — На встречу с тамошними наблюдателями. Будем делиться опытом и обсуждать всякие скучные вещи. Интересно, какая там жизнь.

Лампа задумчиво жевал овощи, а я не знал, как реагировать на новость. Я никогда не покидал своего города. Легально сделать это могут только самые худые жители с самыми серьезными причинами для путешествия. Для того, чтобы попасть в соседний город необходимо пройти по узкой тропе между двух глыб Тьмы за восточным полем. Единственный путь, соединяющий нас с остальным миром. Такой шанс выпадает раз в жизни, и я не мог отказаться.

Ещё до восхода солнца к моему дому подъехала машина. Я сел на заднее сиденье. Рядом раскатисто храпел Лампа. Йован повернулся ко мне, многозначительно посмотрел на Лампу и предупредил, что до тропы ехать несколько часов. Йован был бодрым и веселым, и я решил, что спать при нем будет слишком неучтиво. Я прилежно смотрел в окно на светлеющее небо, слушал тихие монологи водителя, но очень скоро мои глаза закрылись, и я заснул у Лампы на плече.

Меня разбудил тактичный толчок в бок.

— Берите вещи и выходите из машины. Мы на месте.

Небо совсем посветлело. Утро было теплым и нежным. Я осмотрелся. В сторону города, далеко за горизонт, уходила очередь из грузовиков и машин, а впереди громоздились две черные скалы, теряющиеся в облаках.

Мы пошли к ним. Я с трудом разглядел расщелину между двух кусков Тьмы. Тонкая, как карандашная линия. Двое силовиков подошли к нам и изучили бумаги, которые Йован им показал. Наконец мы подошли к тропе, и я заглянул в расщелину, по которой она шла. Несколько десятков сантиметров отделяли одну Тьму от другой. Проход освещали прожекторы, а по камерам за ним следили наблюдатели. Неужели и я сейчас, как и они, мог просто быть на работе? Стоя здесь, я не мог этого даже вообразить.

Над тропой, по натянутым железным тросам двигались маленькие ящики с товарами на продажу. Тут же сидел старик со свалявшейся бородой. Он был скрюченным и неподвижным, и только его рука как заведенная, крутила рукоять, чтобы ящики ездили туда- сюда.

Наши вещи положили в один из них и отправили в расщелину. Скоро они скрылись из виду, и от них остался только жалобный скрип стариковской рукояти.

— Сколько нужно идти? — деловито спросил я.

— Двести метров и держись крепче, малыш, — ответил один толстый торговец, снимая с троса ящичек с помидорами и отправляя обратно стопку купюр.

По тропе нужно было идти боком, держась за перила, которые то поднимались вверх, то опускались, обходя черные неровности.

— Мне кажется, я не пролезу, — тихо сказал я Йовану.

— Если уж я справляюсь, то тебе тем более не о чем беспокоиться. Разомните спины, вам понадобится немного гибкости.

Йован снял с себя пальто и отправил его в ящике через Тьму. Лампа всё храбрился, но я видел, как часто он вытирает вспотевшие ладони о джинсы.

— Ты когда-нибудь наблюдал за этой точкой? — спросил я у него, чтобы немного отвлечься.

— Один раз. Это было необычно. Редко увидишь, чтобы рядом с Тьмой были людей. А тут они время от времени колышутся во мраке. Смазанные и маленькие, как насекомые.

Мне стало нехорошо. Я осмотрелся, желая найти что-нибудь яркое и приятное, но взгляд мой наткнулся лишь на огромную бронзовую плиту, на которой выскабливали имена упавших во Тему путешественников.

— Не переживай. Если что, ты не останешься забытым. Я позабочусь о твоём имени, — насмешливо сказал Йован и похлопал меня по плечу.

— Легко тебе говорить. Ты же постоянно ходишь по этой тропе. А если Тьма схлопнется, когда мы будем на другой стороне? Мы же не сможем вернуться.

— Это будет уже неважно. Даже если наш город будет жить, мы не получим о нем никакой информации. А нет данных — нет ничего, и значит не о чем жалеть. Но ваши коллеги этого не допустят, — Йован указал на камеры, следящие за Тьмой. — Я иду первым. Птенец за мной. Затем Лампа. Шаг в шаг. Смотри, как я двигаюсь и просто повторяй. Если нужно время — дайте знать. Здесь никто вас не поторопит.

Мы подошли к тропе. Старик прекратил вращать рукоять, подвинул к себе ржавый раструб и прохрипел в него.

— Тут трое. Путь свободен?

В ответ ему что-то также прохрипело. Старик кивнул Йовану и снова взялся за рукоять.

— Не понял, что ему сказали? — дрожащим голосом спросил Лампа. Он побледнел, и я испугался, что он завалится во Тьму в самом начале пути.

— Что надо сказали. Жди пять шагов и заходи, — Йован взялся за перила и пошел по тропе.

Я отсчитал пять его шагов и пошел следом. Тьма была прямо у меня перед носом. Свет прожекторов не отражался от нее, и я не понимал, какое между нами расстояние. Сверху, поскрипывая, ползли ящики. Лампа начал икать от напряжения. В начале все было довольно просто, и я даже немного ускорился, но Йован тут же осадил меня, хотя даже не глядел в мою сторону.

— Не торопись. Побереги силы. Как там Лампа?

— Наслаждается.

Скоро я увидел табличку с надписью «Середина пути», а за ней ещё одну «Внимание! Впереди опухоли». Йован остановился и посмотрел на меня.

— Отдохните немного. Сейчас будет самое сложное.

Я кивнул. В основном Тьма гладкая и кривая, как застывшая смола, но в некоторых местах из нее выпирают разных форм нарывы. Их называют опухолями, злорадствуя над тем, что Тьма может быть больна своей злобой. Именно эту её болезнь нам нужно было теперь обойти.

-Там висят зеркала. Смотри в них, чтобы ничего не задеть. Нужно пройти всего несколько метров. Ни в коем случае не сгибай колени.

— Я не смогу, — крикнул сзади Лампа. Он быстро дышал и нервно дергался.

— Подойди к нему и дотронься. Мне это помогло в первый раз, — посоветовал Йован. — Я подожду.

Я сделал несколько шагов назад и накрыл рукой сжимавшую перила руку Лампы.

— Так темно. Ничего не вижу, — Лампа начал ругаться и выплевывать проклятья, а я стоял рядом и мне казалось, что Тьма слышит нас и готовится отомстить.

Лампа выговорился и успокоился. Он кивнул мне и покрепче ухватился за перила. Я пошел вперед. Тропа завернула направо, и я увидел опухоли. Йован медленно проходил мимо них, внимательно разглядывая свое отражение и изгибаясь. Это было похоже на какой-то ритуальный танец. Настала моя очередь. Я был менее пластичен и несколько раз почти потерял равновесие. Сзади, сжав губы и покрываясь потом, двигался Лампа.

Все прошло удачно. Йован похлопал рукой по перилам, в знак одобрения и мы двинулись дальше. Оставшийся путь казался простым. Лампа даже шутил над тем, каким нелепым я показался ему на том участке пути. Наконец впереди я увидел дневной свет. Мы вышли из расщелины, пряча глаза от солнца. Йован уже надел свое пальто и говорил с кем-то, а мы с Лампой молча стояли и смотрели, как ящики выползают и заползают во Тьму.

— Наша машина там, — Йован подошёл к нам и передал наши вещи.

До города было еще несколько часов пути. Тьма провожала нас молчаливым недовольством. Это все даже развеселило меня. Грандиозная и ужасающая сила ничего не значит для людей, которые работают на тропе. Она всего лишь декорации там, где можно передать друг другу овощи на продажу. Какое падение.