Иди, Птенец! (джен)

Кажется, я уже весь покрылся пленкой из пыли и пота и запахом своим пугаю самого себя. Время в камере превратилось в один слипшийся комок, и я не могу разобрать, где у него какая сторона. По ночам мне снится, как из окна внутрь затекает свет прожекторов и тянет ко мне свои щупальца. И изредка мне кажется, что я действительно в чем-то виноват.

Мертва Пятка развлекает меня песнями, но мне самому петь не разрешает. Он утверждает, что мой голос унижает его тонкие чувства и часами не разговаривает со мной, если я осмеливаюсь исполнить даже короткую мелодию. В один из таких молчаливых часов его и забрали. Выволокли из камеры, ничего не объяснив.

Я старался выведать у надзирателей хоть немного информации о Пятке, но они только дрожали и умоляли не приставать к ним. Спать я больше не мог и от всех этих мыслей медленно сходил с ума. Никогда бы не подумал, что способен испытывать такое щенячье чувство одиночества и страха.

Я жевал засохший хлеб, когда дверь распахнулась и в камеру зашли трое силовиков, с головы до ног закованные в черную броню. Они бросили что-то на соседнюю кровать и вышли. Я присмотрелся и ужаснулся. Это был Мертвая Пятка. Ободранный, с почерневшим лицом и раздробленными коленями.

Я сел на пол рядом с ним и приложил палец к его бледным губам. Слабое дыхание обласкало мою кожу. Я оторвал от простыни длинный лоскут, намочил в воде и приложил к горячему лицу. Пятка открыл один глаз и, кажется, улыбнулся мне, хотя понять это было трудно. Я аккуратно омывал его раны, а он ни разу не скривился и не зашипел. Тихо лежал, иногда тяжело вздыхая, и даже что-то напевал. Все это время лишь одна мысль вертелась у меня в голове и когда я стер большую часть крови и грязи с его лица, наконец смог её озвучить.

— Эти силовики. Они необычные. Я видел таких однажды. На казни отвергающего Тьму. Почему они были здесь?

Мертвая Пятка слабо усмехнулся.

— Вы, наблюдатели, слепы ко всему, кроме своих иллюзий.

Я смотрел на Пятку и ждал, что он вот-вот рассмеется и признается, что пошутил. Но этого не произошло. Он смотрел на меня с интересом и жалостью.

Теперь ясно, почему он лежит здесь искалеченный. Мертвая Пятка опасен для целого мира. Он мой личный враг. Один из тех, кто считает Тьму заговором правительства, кто ненавидит таких как я. И несмотря на все это, что-то не позволило мне встать и отойти, и я молча обрабатывал его раны.

— Я трогал Тьму, Птенец. Кулаками ее бил. Твердая, как камень. Не знаю, как они ее делают, но это всего лишь рукотворные глыбы, поставленные здесь для устрашения. Говорю тебе…

— Закрой рот, — огрызнулся я. — Я видел, как в нее бросили одного из ваших. Видел, как Тьма сожрала цветок, который я сорвал.

— Да, они это умеют. Говорю же, я еще не разобрался, как у них это получается. Мастера. Она ведь даже собственной тени не отбрасывает, заметил? На что только эти подонки не пойдут, ради власти.

— Ты наверняка заговор увидишь даже в складках этого вонючего одеяла, да? — я вскочил на ноги и отошел подальше.

— Ты хоть раз видел, как она меняется? Или слышал от кого-то? Как и когда появилась? Почему никто этого не видел? Почему ничего не происходит десятки лет?

Его заговорщический шепот пугал меня. Все его безумие лилось наружу через глаза и рот, смешанное с кровью и слюной. Наконец-то я увидел его настоящего и мне захотелось бежать как можно дальше.

— Да потому мы круглосуточно следим за ней, — заорал я.

— А что будет, если ты случайно закроешь глаза?

— Есть другие наблюдатели. На каждую камеру по три человека.

— Как продуманно, но не слишком ли расточительно для той ситуации, в которой мы оказались? Все вокруг работают, только чтобы обеспечить вас энергией и времени на размышления не остается. Но значит тебе и бояться нечего. Закрой глаза на пять секунд. Ведь ничего не случится?

Дверь сзади с лязгом распахнулась и в камеру вошел Благо. Я даже не поверил, что это живой человек. Такой он был чужеродный: чистый и опрятный. Благо схватил меня за запястье и выволок в коридор.

— Найди нас! — закричал вслед мне Пятка. — Мы в золоте, которого не видно. Передай всем, что я не сломлен!

В камеру вбежали силовики и раздались звуки ударов. Благо прижал меня к стене.

— Забудь всё, что наговорил тебе этого человек. Не смей даже вспоминать. Как вы могли посадить этих двоих в одну камеру? — крикнул он на силовика. — Как вообще кто-то может сидеть рядом с адептом?

— Я не адепт. Я еретик! — надрывно крикнул Пятка.

Силовик виновато опустил голову и Благо повернулся ко мне.

— Тот человек сумасшедший. Он заслуживает казни. Не думай о его словах.

Он больно сжимал мои похудевшие плечи, и я еле сбросил с себя его руки.

— Да ничего я не думаю. Кто я по-твоему? Неразумный? — мне хотелось скорее сбежать от этих мерзких звуков избиваемой плоти. — Почему я столько здесь пробыл? Меня что, вообще никто не искал?

Нас повели к выходу и Благо всё объяснял, с каким трудом ему удалось вызволить меня, хотя я так ничего и не понял, потому что после каждого его предложения снова шли приказы все забыть.

Именно этим я и хотел заняться. Забыванием. Но как же это сделать, после всего, что я услышал…