Бесаме мучо (джен)

— Не стоит пугаться, — мягко сказал Гонт. — Дело в том, что моя нынешняя матушка Изабелла — двоюродная сестра вашего дедушки Карлуса. Так что мы с вами родственники, хоть и довольно дальние.

— Вот это «Санта-Барбара»! — вырвалось у Алекс.

— Ну что вы, юная леди, — улыбнулся Гонт. — «Санта-Барбара» куда сложнее и запутаннее. А здесь всё просто — волшебников в любой стране мира куда меньше, чем обычных людей. Так что волшебники одной страны связаны между собой — особенно чистокровные, много лет заключающие браки в своём кругу. Например, в Британии на данный момент все чистокровные семьи находятся между собой в той или иной степени родства, что не есть хорошо. Ибо в такой ситуации любой брак грозит превратиться в близкородственный, а к чему приводит близкородственное скрещивание вы наверняка в курсе.

— Инбридинг приводит к учащению возникновения мутаций в популяции и их закреплению, — голосом примерной ученицы сказала Алекс. — Это хорошо для выведения новых пород животных, так как позволяет закрепить желаемые признаки… например, редкий окрас… но это же и плохо, поскольку вместе с желательными признаками могут закрепиться и нежелательные. Поэтому большинство породистых животных в дикой природе не выживут, их выводили совсем не для этого. То есть породистая собака, например, куда менее вынослива и более подвержена всем собачьим хворям, чем беспородная дворняжка. А в случае с магами возможно ещё и закрепление наследственных проклятий…

— Увы, но это так, — кивнул Гонт. — И весьма печальным доказательством тому может служить мой собственный Род. Но я поражён. Неужели в маггловских школах так рано рассказывают о генетике?

— Нет, сэр, — покачала головой Алекс. — Я много читала, когда училась в начальной школе. Мне… мне было интересно.

— Вот! — с улыбкой сказал Гонт. — Не зря Шляпа распределила вас на Равенкло! В вас есть качество истинного учёного — любопытство!

Бегемот поднял голову и сердито сказал по-русски:

— Фома, не уходи от темы! Ежели ты родственник этой девицы…

— Ах, да! — хлопнул себя по лбу Гонт. — Я решил разыскать вас и предложить свою помощь, если вы в ней нуждаетесь. Скажите, у вас всё в порядке, юная леди?

— Можете называть меня Алекс, раз уж мы родственники. Обещаю, что не буду называть вас дядюшка Том, — улыбнулась девочка, и Бегемот фыркнул. — Сейчас у меня всё в порядке. Мои опекуны неплохо обо мне заботились, а сейчас, когда мой крёстный признан невиновным и ему возвращена опека надо мной… всё вообще замечательно.

— Я рад, — серьёзно кивнул Гонт. — Но считаю своим долгом предупредить вас: если возникнут проблемы — немедленно идите ко мне. Я постараюсь вам помочь.

— Хорошо, — кивнула Алекс. — Спасибо, директор Гонт. Я могу идти?

— Пока нет, — сказал Гонт. — У нас остался нерешённым ещё один вопрос. Видите ли, проверяя кабинет директора Дамблдора, я кое-что нашёл… Кое-что, что можно считать вашим.

— Сэр? — удивилась Алекс.

— Сейчас… — пробормотал Гонт и сделал сложное движение палочкой. Дверца одного из шкафов открылась, и из шкафа плавно вылетел старинный ларец, окованный серебром. Гонт вызвал домовика, велев ему очистить столик, и, когда посуда исчезла, ларец плавно опустился вниз.

Гонт сделал ещё одно движение палочкой, и крышка ларца открылась.

Алекс заглянул внутрь. В ларце, в специальных углублениях, лежали три предмета. Кривая узловатая палочка, кольцо с большим чёрным камнем и свёрнутая струящаяся тонкая серебристая ткань. У Алекс перехватило дыхание.

— Я ошибаюсь, или это Дары Смерти? — прошептала она.

— Не ошибаетесь, — отозвался Гонт. — Это действительно Бузинная палочка, Воскрешающий камень и Мантия-невидимка. Палочку Дамблдор забрал у Гриндевальда, Воскрешающий камень отдал ему мой двойник, а мантию… Мантию ему был вынужден отдать Джеймс Поттер, ваш отец.

— Дамблдор собрал все Дары… — пробормотала Алекс. — Но почему он не воспользовался их могуществом?

— Потому что только палочка может подчиниться любому. А вот камень и мантия — Родовые артефакты. Камень — артефакт Рода Гонтов, а мантия-невидимка принадлежит Поттерам. В чужих руках эти артефакты никогда не будут работать как должно. Именно поэтому Дамблдор так и не стал Повелителем магического мира.

— Понятно, — кивнула Алекс. — Но что вы теперь намерены делать с этим, директор Гонт?

— Видите ли, юн… Алекс, тут у нас с вами может наступить некоторый конфликт интересов. Вы наверняка хотите вернуть ваш Родовой артефакт… и в этом случае будете в своём праве, но…

— Простите, директор, а что хотите сделать вы?

— Я хочу вернуть Дары Смерти той, кто их сотворила, — серьёзно казал Гонт. — Знаете, Алекс, именно это кажется мне наилучшим выходом. У магов и без того хватает опасных игрушек. Но я не могу вам препятствовать, если вы захотите взять ваш Родовой артефакт.

— Нет, — покачала головой Алекс, тихо радуясь тому, что история с Дарами Смерти может разрешиться наилучшим образом. — Я не буду брать мантию. Если верить сказке, то под ней можно спрятаться от Смерти… но даже Игнотус Певерелл понял, что нельзя жить, прячась вечно. И хочу жить, а не прятаться. Столько, сколько отпущено.

— Вы на удивление смелая и умная девочка, Алекс… — сказал Гонт.

— Но у меня есть к вам просьба, директор, — сказала Алекс. — Вы ведь будете проводить ритуал… ну, чтобы вернуть Дары?

— Безусловно, — согласился Гонт.

— Так вот… Я хочу участвовать. Мне кажется, я имею на это право.

— Безусловно, Алекс, — кивнул Гонт. — Хотя бы потому, что вы являетесь законной владелицей мантии-невидимки. Но этот ритуал…

— Сложный? — спросила Алекс.

— Нет, — покачал головой Гонт. — Он не столько сложный, сколько тёмный. Запрещённый. За него можно получить лет пять Азкабана.

— Но вы всё равно собираетесь провести его, директор? — спросила девочка.

— Да, — твёрдо ответил Гонт. — Потому что уверен в его необходимости. Кроме того, что из нашего мира исчезнут опаснейшие артефакты, дающие их владельцам ложную уверенность в собственной непогрешимости, это будет моей благодарностью Вечной Леди. Думаю, что не без её подачи состоялась моя вторая жизнь, в которой я получил то, что было моей самой горячей детской мечтой, — любящую семью.

— Тогда я тем более хочу участвовать, — упрямо сказал Алекс. — Поверьте, директор, мне есть за что благодарить Вечную Леди. А в Азкабане будем перестукиваться, если что.

— Вы невозможны, Алекс! — расхохотался Гонт, но тут же стал очень серьёзным. — Это опасно, Алекс. Очень опасно, особенно для ребёнка.

— Этот ребёнок, — снова вмешался в разговор баюн, — посильнее некоторых взрослых будет. Не сомневайся, Фома, вспомни, кто у неё в родне. Не навредит ей твой ритуал, зуб даю!

И баюн широко зевнул, разинув пасть, снабжённую частоколом белоснежных острейших зубов.

— Клык баюна, — пояснил несносный котище, — мощный защитный амулет, если что. А уж добровольно отданный…

Щёлк! И прямо в руки Алекс прилетел белоснежный довольно крупный клык.

— Ой! — только и сказала растерявшаяся девочка, машинально зажав презент в кулаке.

— Я же сказал — зуб даю, — проворчал фамильяр. — Ни о чём не беспокойся, будет тебе мощный оберег. Только не забудь его просверлить да сплести верёвочку из собственных волос. На ней и носи. И никому не показывай. И не рассказывай. Поняла, девица?

— Поняла, — вздохнула Алекс. — И крёстному нельзя?

— Крёстному — можно, — разрешил баюн. — Но больше — ни-ни.

— А как же вы теперь… без клыка?

Бегемот ухмыльнулся и снова разинул пасть. Оба ряда белоснежных зубов были ровными, без всяких намёков на прорехи.

— За меня не волнуйся, — несколько самодовольно произнёс он. — Я восстанавливаюсь практически мгновенно. Баюнов трудно вывести из строя — вот почему нас считают опасными противниками… А в старину считали вообще бессмертными. Хм… Что-то я отвлёкся. Короче, юная девица — бери и владей. А ты, Фома, даже не сомневайся — сделай так, как девица просит. Худа от этого не будет.

— Спелись… — усмехнулся Гонт. — Ладно, Бегемот, и на сей раз я тебя послушаю.

— Алекс, — обратился он уже к девочке, — вы будете участвовать в ритуале. Но знайте — я ни за что не согласился бы на это, не будь вы потомком Певереллов. Я дам вам знать, когда всё будет готово. А сейчас вам пора на уроки — иначе вы рискуете пропустить не только Чары.

— Да, директор Гонт, — согласилась Алекс. — Я пойду, не хочется пропускать Трансфигурацию. Всего вам доброго, директор, и спасибо за чай.

— Не за что, — улыбнулся Гонт. — Мне было приятно с вами познакомиться, Алекс.

Алекс покинула кабинет директора и помчалась в башню Равенкло за учебниками и выполненным домашним эссе по Трансфигурации. Профессор Макгонагалл могла сколько угодно благоволить к своим любимцам, но несделанных домашних работ она не спускала никому.

Но как только девочка оказалась в спальне, её взгляд упал на всё ещё не желавшую превращаться обратно алую мантию, и Алекс хлопнула себя по лбу. Морская свинка! Точнее, Гриндевальд! Было весьма неосмотрительно бросать игрушку в кармане трансфигурированной мантии! А вдруг он сумел освободиться?

И Алекс торопливо запустила руку в карман. К счастью, игрушка была на месте. Девочка быстренько обновила Чары, отыскала в сумке Сквозное зеркало и позвала Сириуса.

— Алекс? — лицо Сириуса появилось в зеркале незамедлительно. — С тобой всё в порядке?

— Да, папа, — ответила девочка. — И… у меня есть для тебя сюрприз.

— Кхм… — мгновенно напрягся Бродяга. — Какого рода?

— Вам ведь нужен был тот, кто расскажет о деятельности Дамблдора в сороковые годы?

— Нужен, — согласился Сириус. — Но где ты сумела отыскать такого свидетеля?

— Гриндевальд подойдёт? — невинно поинтересовалась девочка.

Выражение лица Сириуса в этот момент можно было отнести к разряду воспоминаний, которые хочется холить и лелеять долгие годы. Увы, Алекс не могла долго наслаждаться этим дивным зрелищем, поскольку Трансфигурация продолжала висеть над ней Дамокловым мечом. Поэтому Алекс максимально быстро и чётко рассказала Сириусу о ночных событиях и попросила забрать у неё плюшевую морскую свинку как можно скорее. А то мало ли что…

К чести Сириуса Блэка, он выслушал рассказ дочери с совершенно невозмутимым лицом и только в конце прошипел в сторону что-то про розги. Но именно что в сторону. И очень тихо. А потом Сириус сказал, что его любимая доченька проявила себя в лучших традициях Гриффиндора, на что Алекс ответила, что союз трёх гриффиндорцев не мог не дать достойного плода. После этого Сириус расхохотался и заявил, что хочет услышать более подробный вариант развития событий и что он прибудет в Хогвартс в самое ближайшее время, чтобы встретиться с Алекс.

— Пусть игрушка будет всё время с тобой, не оставляй её в комнате, — сказал Сириус. — Морская свинка, надо же!

На этой высокой ноте Алекс быстренько распростилась с Сириусом и помчалась на занятие по Трансфигурации.

* * *

Так уж получилось, что на этом уроке у профессора Макгонагалл было на редкость хорошее настроение. Нет, на дисциплине в классе это никак не сказалось, шалить и бездельничать на уроках Трансфигурации не осмеливались и самые отпетые нарушители порядка, просто профессор часто улыбалась и была весьма щедра на баллы. Впрочем, среди учащихся Слизерина и Равенкло отстающих по её предмету не было, даже Крэбб и Гойл, которые начали год не слишком удачно, подтянулись и возмечтали о получении на экзамене оценки Выше Ожидаемого. Алекс считала, что в этом немалая заслуга Гермионы, у которой в отношении этих двоих прорезался прямо-таки педагогический талант.

Вот и сейчас, когда Алекс постучалась в класс, все упорно закрепляли заклинание, превращающее жуков в пуговицы. Получалось вполне успешно. Перед каждым студентом уже лежали по несколько пуговиц, и у них не было снижающих баллы усиков и лапок. И убежать они тоже не пытались.

Правда, у выпендривающегося Драко все пуговицы были разными и, по большей части, выглядели как золотые и серебряные с камнями и жемчугом, у Гермионы пуговицы различались материалом — дерево, кость, металл — и тонкой работой, а у Крэбба и Гойла получались простецкие деревянные пуговицы с четырьмя дырочками, но это были именно что пуговицы.

— Входите, мисс Поттер, — благосклонно кивнула головой Макгонагалл. — Вас задержал директор Гонт?

— Да, профессор, — скромно ответила Алекс.

— Что ж, тогда садитесь на своё место и присоединяйтесь к товарищам, — сказала Макгонагалл.

Алекс уселась за парту рядом с Падмой, достала из коробочки первого жука и взмахнула палочкой. Спустя пятнадцать минут перед ней лежала горка круглых, квадратных и продолговатых пуговиц самой разной расцветки, с перламутровым блеском и без, с золотой окантовкой по краю и цвета полированного дерева, пластмассовых в виде морковок, редисок и репок…

Напоследок Алекс сосредоточилась и последнюю пуговицу сделала из слоновой кости с изящно вырезанным на ней «морозным» узором.

— Превосходно, мисс Поттер! — оценила Макгонагалл. — Двадцать баллов Равенкло.

Впрочем, Макгонагалл наградила баллами всех, так что оба факультета остались довольны практическим занятием. В конце занятия профессор рассказала о новом заклинании и задала для прочтения очередной параграф учебника, заявив, что более подробно они поговорят о нём на следующем занятии, где и начнут практиковаться в его применении.

После этого Макгонагалл завершила занятие, предложив сдать подготовленные эссе.

Алекс открыла сумку и стала рыться в ней в поисках свитка. Под руку ей попалась плюшевая морская свинка, и девочка отложила её на парту. Подошедшая Макгонагалл увидела игрушку и удивлённо прищурилась:

— Мисс Поттер, что это у вас? Позвольте взглянуть.

— Просто игрушка, профессор, — быстро ответила Алекс, понимая, что профессор Трансфигурации вполне могла просечь наложенные на игрушку чары. А если она попросит их отменить? Или отменит сама? Макгонагалл наверняка помнит Гриндевальда, вряд ли она спокойно воспримет то, что её ученица просто так таскает в сумке бывшего Тёмного Лорда, которому вроде как полагается просиживать штаны в Нурменгарде.

— Да? — со скепсисом в голосе произнесла Макгонагалл, но тут Алекс наконец-то нашла злополучный свиток, и протянула Макгонагалл, покаянно опустив глаза.

— Простите, профессор, — пробормотала она, — я тренировала заклятие Вечной Трансфигурации и теперь наблюдаю, как долго оно продержится.

— Мисс Поттер! — всплеснула руками Макгонагалл. — Не я ли вам говорила, что это заклинание не для первокурсников? Вы могли получить магическое истощение, бестолковая вы девочка!

Алекс покаянно потупилась, но хорошее настроение не спешило изменять Макгонагалл, и она сказала:

— Прошу вас больше так не экспериментировать, мисс Поттер!

— Да, профессор… — вздохнула Алекс. — Больше не буду.

— Кстати, сколько времени уже держится заклинание? — спросила женщина.

— С вечера, профессор! — отозвалась Алекс.

— Хм… неплохо… — пробормотала Макгонагалл. — Обязательно скажите мне, когда произойдёт отмена. Но больше никаких экспериментов!

— Да, профессор! — отозвалась Алекс, отдала Макгонагалл эссе и поспешно запихнула игрушку в сумку, после чего девочка покинула класс Трансфигурации со всей возможной прытью. К счастью, к обеду объявился Сириус, который забрал Алекс до вечера на Гриммо, объяснив это делами Рода.

* * *

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор продолжавший пребывать в облике хомячка, дремал в своей клетке на мягкой подстилке, поскольку ни на что другое сил у него после проклятого колеса почти не осталось.

Но тут рука неизвестного отворила дверцу клетки и втолкнула в неё нового обитателя — золотисто-рыжую морскую свинку. Морская свинка огляделась и, не обращая внимания на старого обитателя клетки, потопала к кормушке, наполненной варёным зерном, политым чем-то сладким.

Возмущённый таким невниманием к собственной персоне Дамблдор встал с подстилки и засеменил к кормушке и морской свинке, намереваясь задать глупому животному хорошую трёпку — пребывание в колесе ему хорошего настроения не добавило и хотелось сбросить пар, отыгравшись хоть на ком-то. Но едва он подошёл к кормушке, как его тело подало некие признаки, о которых он забыл уже много лет назад. Решив, что пар сбрасывать можно разными способами, хомячок прихватил зубками морскую свинку за загривок… свинка оказалась самцом, но когда это Дамблдора останавливало… Так вот, хомячок прихватил морскую свинку за загривок и, не обращая внимания на её протестующий писк, начал межвидовое скрещивание…