Бесаме мучо (джен)

Примечания:

Поехали!

Besame, besame mucho,

Como si fuera esta noche la ultima vez.

Besame, besame mucho,

Que tengo miedo tenerte, y perderte despues.

Quiero tenerte muy cerca,

Mirarme en tus ojos,

Verte junto a mi

Piensa que tal vez manana,

Yo ya estare lejos,

Muy lejos de aqui.

Besame, besame mucho,

Como si fuera esta noche la ultima vez.

Besame, besame mucho,

Que tengo miedo tenerte, y perderte despues.

Бесаме Мучо

Я прошу, целуй меня жарко,

Так жарко, как если бы ночь нам осталась одна.

Я прошу, целуй меня сладко,

Тебя отыскав, вновь боюсь потерять навсегда.

Хочу к тебе ближе быть,

Видеть в глазах твоих

Преданность только лишь мне.

Я завтра исчезну,

Но эти мгновения

Будут со мною везде.

Я прошу, целуй меня жарко,

Так жарко, как если бы ночь нам осталась одна.

Я прошу, целуй меня сладко,

Мне так суждено: отыскав, потерять навсегда.

Слова и музыка Консуэлы Веласкес

Пролог.

Александр собрался с утра по грибы. Вдруг до ужаса захотелось жареных белых — чтоб на сковородке посреди стола, а рядом варёная картошечка со сливочным маслом, присыпанная укропом, нежное солёное, с мясными прослойками сало, нарезанный неровными ломтями свежий чёрный хлеб и прозрачный графинчик водочки — не бутылка, а именно графинчик, только что вынутый из холодильника, а посему — запотевший. И стопочка из набора, оправленная в серебро — одна, не больше, ибо не пьянства ради, а аппетита для.

В принципе, всё вышеперечисленное в наличии имелось — кроме грибов, в лес Александр ходил редко, предпочитая возиться в огороде и ухаживать за кроликами и козой. Кролики были нежные, пуховые, с мягкими носами и рубиновыми глазками, их приятно было гладить, ощущая под пальцами тонкие рёбрышки и бьющееся сердечко. Кролики были породистые, за приплодом обещали приехать покупатели, и Александр тихо радовался, что не придётся доращивать помёт трёх крольчих до взрослого состояния и забивать. Как-то это было… нечестно.

А вот коза Нюшка была совершенно другой — дерзкой, упрямой заразой, в жёлтых глазах и прямоугольных зрачках которой тлело вечное козье ехидство. Сжевать полотенце с верёвки, пробраться в дом и устроить погром, удрать к соседке и потоптать грядки — всё это было вполне в Нюшкином характере и держало Александра в тонусе, не давая расслабляться. Но за три литра остро пахнущего, но вкуснейшего молока в день Нюшке прощалось всё.

А кроме Нюшки и кроликов были ещё грядки с картошкой и прочими овощами, теплица с помидорами, огурцами и перцами, клубника, смородина, крыжовник… В общем, всё, что полагается для приличного деревенского дома, ежели его хозяин не надеется на помощь односельчан и не околачивает груши данным ему от рождения инструментом.

Да и в самом доме требовалось кое-что починить, в дровянике перекрыть крышу, поправить забор, обновить нижние венцы у бани. Дел — только успевай поворачиваться, какой уж тут лес. Тем более что проживавший за три дома от него Николай Михалыч, второй трудоспособный мужчина в крохотной деревнюшке Ломушка, расположенной далеко от автобусных маршрутов и асфальтовых дорог, пообещал послезавтра пригнать машину пилёной берёзы на дрова. А дрова следовало расколоть и сложить под обновлённую крышу дровяника, перед этим распив с соседом его законный магарыч.

При этом ещё год назад ни о каком деревенском житье-бытье Александр даже не помышлял, жил в Петербурге, снимался в телемыле разной степени смотрибельности, правда, главные роли ему доставались редко, но вот амплуа Благородного Друга Героя всегда было при нём — уж больно выигрышно Александр в нём смотрелся.

Денег было достаточно — и на квартиру, и на неплохую тачку, и на дорогие шмотки. Так что Александр жил, не особо задумываясь о том, что будет дальше. Пока были заработки, была популярность — не бешеная, но стабильная, пресса относилась к нему благожелательно, ибо Александр никогда не корчил из себя звезду и с представителями четвёртой власти был неизменно вежлив и корректен.

По правде сказать, журналисты считали его скучноватым — ни тебе громких скандалов, ни пьянок, ни шлейфа беременных красоток, требующих признать зачатого по большой любви малютку, ни каких-либо тёмных пятен в биографии. Да и гадостей и пикантных подробностей о своих коллегах Александр прессе не сообщал — зачем отношения портить? Он вообще был человеком миролюбивым и предпочитал любой конфликт решать без применения грязных методов. Примечание: до тех пор, пока вторая сторона конфликта видела берега.

Единственным пятнышком на светлом облике Александра было его категорическое нежелание связывать себя узами брака. При этом он изредка появлялся на разного рода светских мероприятиях под ручку с красоткой модельной внешности — и всякий раз с новой. Правда, выглядели юные модельки словно сестрички-близняшки — светло-русые или блондинистые волосы, отшлифованный пластикой безупречный овал лица, прямой носик, большие голубые глаза с нарощенными ресницами, пухлые силиконовые губки, бюст третьего размера при общей худобе и длинноногости и полное отсутствие признаков интеллекта в красивых глазах.

В общем, Александру приписали имидж бабника, находящегося в вечном поиске… и всё. Больше ничего из этакой новости и не выжмешь. Тем более что в тех кругах, где вращались звёзды, звездульки и подзвёздки всех категорий, таких бабников было немеряно.

Увы, но скелет в шкафу у Александра всё-таки был. В принципе, не такой уж страшный скелет, жил бы он где-нибудь в весёлой Франции, брутально-обрюзглой Германии или истеричной Америке, это бы и скелетом не считалось. Так, мелкая подробность личной жизни, не более. Но в России это было чревато всеобщей обструкцией, потерей работы и длительным полосканием в СМИ под общим лозунгом: «Так с кем же е…ь вы, мастера культуры?» Ведь, как известно, в России есть три группы населения, которые можно пинать безнаказанно — геи, курильщики и учителя. Причём геи лидируют с большим отрывом, хотя учителя периодически делают впечатляющие рывки вперёд.

Да-да, этим самым скелетом была ориентация Александра, которая могла бы поспорить в своей лазурности с водами Карибского моря. И спасало его только то, что он предпочитал не заводить отношений, а поддерживать оные с хорошо оплачиваемыми профессионалами своего дела. Есть, есть такие места, где за хорошую денежку можно получить желаемое, а персонал этих мест проверен и умеет держать язык за зубами. Ибо посещают эти места персоны и куда более влиятельные чем, прямо скажем, актёришка средней популярности. И что характерно, стоит этим персонам покинуть благословенное заведение, как происходят с ними прямо-таки разительные перемены — такими они становятся борцами за общественную нравственность и обличителями пороков, особливо проклятущей содомии, что любо-дорого посмотреть. Но не об этом речь.

Итак, пока Александр умело отыгрывал на публике образ своего парня и неисправимого бабника, умело хороня концы, всё шло хорошо. Но вот беда — человек склонен искать любви чистой и бескорыстной, а не продажной и профессиональной. И пусть Александр к своим тридцати пяти годам привык считать себя циником, но этой участи не избежал и он.

И окончилось это печально — аутингом, всеобщим презрением, большой денежной потерей и сломанной карьерой. И почти сломанной жизнью. Подробности этой истории и мерзкую подставу, которую совершил его любовник, Александр не любил вспоминать до сих пор. И самого любовника — тоже.

И не потому, что болело — напротив, отболело всё и быльём поросло. А потому, что внутри каждого из нас живёт мечта о том, что найдётся тот, кто полюбит нас чёрненькими, голубенькими, розовенькими или серо-буро-малиновыми в клеточку. Именно такими, какие мы есть. А когда твою мечту ломают об колено, да ещё потом проходятся по обломкам грязными сапогами — это больно, господа-товарищи.

Но Александр сумел пережить всё, что на него свалилось. И только один человек ему помог — двоюродная сестра Тоська. После подставы, устроенной милым и нежным Мишенькой, Александр потерял в том числе и квартиру, и ему элементарно негде было жить. Тоська же спокойно отдала родственнику ключи от дома в деревне Ломушка, расположенной в тогда неведомых для Александра ебенях, и пояснила:

— Бабушку я к себе заберу — совсем плоха стала. А за хозяйством присмотреть некому. Так что живи сколько надо, только дом в порядке содержи. Там, в Ломушке, тихо. Населения пять пенсионерок и один пожилой мужчина. Интернета нет, телевизор две программы ловит, за связью нужно на силосную башню карабкаться. Городской народ туда на аркане не затянешь. Глухомань. Автолавка еле-еле раз в неделю добирается. А тебе, Саша, успокоиться надо, мысли в порядок привести. Для этого места лучше, чем Ломушка, просто нету. А когда успокоишься — начнёшь всё сначала. Ты сильный, даром что всю жизнь ласковым котиком прикидываешься. Справишься.

Александр кузину, которая его одна всю жизнь и понимала, обнял от всей души, ключи, само собой, взял и отправился туда, куда посоветовали.

Ломушка действительно была расположена в красивом месте — на излучине реки, с одной стороны — заливные луга, с другой — сосновый бор и бывшее совхозное поле, ныне зараставшее разнотравьем, как Бог пошлёт. Увидел бы этот пейзаж великий Шишкин — с места бы не сошёл, пока не запечатлел. В общем — пейзаж, да ещё вкусный воздух были несомненнейшими плюсами.

В Ломушке действительно проживало пять старух и один мужчина предпенсионного возраста. С мужчиной всё было понятно — Николай Михайлович Лебедев работал водителем в агрофирме, был вдов, солиден и добродушен, как бывает добродушен всякий по-настоящему сильный и самодостаточный человек.

Помимо него в Ломушке проживали: бывшая фельдшерица Инна Степановна Тихая по прозвищу, данному добрыми соседушками, Коммуняка, бывшая доярка Ирина Никитина, носившая невнятную кличку Ирка-Пырка, бывшая почтальонша Карина Петровна Соколова, для своих — Спица (видимо, из-за высокого роста и худобы), бывшая воровка и тунеядка, вставшая на путь исправления Тамара, она же Томка-Чимиргес. Замыкала этот экзотический список бывшая трактористка Мария Петровых, носившая прозвище ПМС, которое обозначало совсем не то, что просилось на язык, а «пауперизированная* сельская молодёжь». Прозвище это прилипло к юной Мане Петровых ещё в юности, по какому поводу — никто уж и не помнил, но Мария так всю жизнь с ним и прожила и даже своеобразно гордилась красотой звучания.

Вот именно эти пять пожилых женщин с неустроенной личной жизнью (кто-то овдовел, кто-то вообще замужем не был, дети, у кого и были, их не навещали отчего-то) и были причиной тому, что Александр не спалил дом, не разорил хозяйство и не загнулся от холода и голода в свою первую зиму в Ломушке. Но постепенно он постиг всю деревенскую премудрость, смог сам управляться с домом и хозяйством, но с женщинами продолжал дружить. Точнее, дружил он, а старухи воспринимали его скорее как общего коллективного сына, слегка непутёвого, но вполне поддающегося воспитанию. Так и жили. До того самого дня, когда Александр собрался в лес за грибочками.

* * *

Когда уже одетый по-лесному, то есть в камуфляж, шляпу с накомарником и высокие резиновые сапоги, Александр проходил мимо дома Карины Петровны, та окликнула его:

— Доброго утречка, Саша. За белыми собрался?

— За ними, — согласился Александр.

— Ходи на Куккову гору. Там их хоть косой коси. Только через болото идти не вздумай — там, Пырка говорила, опять блуждающая чаруса** объявилась. Ухнешь — и привет, даже сапогов не останется. Так что иди по тропе через осинник, в обход. Понял?

— Да, понял, — кивнул Александр, — спасибо, Карина Петровна.

Блуждающая чаруса была этакой местной деревенской фишкой, в неё верили все, включая Николая Михалыча, и лишний раз на ближнее болото не совались, предпочитая за клюквой мотаться на дальнее. Александру же вся эта история с лужайкой, поросшей мягчайшей травой посреди болота, которая то появляется в разных местах, то пропадает, а стоит ступить на неё — провалишься в ледяную торфяную воду с концами, казалась полной чушью. Ну ладно, есть такие места, но с чего им туда-сюда блуждать? И как эта самая чаруса по болоту перемещается? И главное — зачем? Александр пытался расспросить об этом словоохотливых пенсионерок, но именно на эту тему они почему-то общаться не желали, туманно бормоча что-то о «непутёвых городских» и «происках нечистой силы». Так что вопрос продолжал оставаться открытым и обе стороны благополучно пребывали при своём мнении. Но со старухами Александр предпочитал не спорить, вежливо соглашаясь.

Но на Куккову гору Александр всё-таки пошёл по тропинке в обход, зная, что смотрящая ему в спину Карина Петровна бдительно следит, чтобы он не свернул не туда. Впрочем, с утра, по прохладе это было даже приятно.

Насчёт небывалого урожая пенсионерка не соврала — грибов в лесу на Кукковой горе оказалось видимо-невидимо на любой вкус. И лисички, и сыроежки, и моховики, и крепенькие подосиновики — «красяки» по-местному, и бледно-серые подберёзовики словно сами лезли под ноги. Но Александру хотелось именно белых, так что некоторое время по лесу он побродил до тех пор, пока не наткнулся на уставленную белыми прогалину. А потом ещё на одну. И ещё. Короче говоря, грибник пришёл в себя только тогда, когда корзина была полна с верхом, полон и взятый на всякий пожарный полиэтиленовый пакет из «Пятёрочки». Александр уже подумывал снять футболку и набрать туда крутобоких красавцев с бархатными шляпками, но вовремя опомнился. Не последний раз он в лесу, а обирать всю эту красоту кроме соседок и Николая Михалыча некому.

Так что Александр взял корзину и пакет и отправился домой — даже то, что он собрал, придётся чистить не один час.

За то время, пока он бродил по лесу, день разгулялся, стал жарким, и возвращаться в обход решительно не хотелось. Хотелось поскорее оказаться дома, затолкать грибы в холодильник, облиться у колодца холодной водой и немного отдохнуть с баночкой пива и хорошей книгой.

Книг в доме оказалось неожиданно много — в основном старые, ещё советские издания — старые добрые собрания сочинений классиков, но были и детективы, и «Мир Приключений», и даже разрозненные тома «Библиотеки приключений и научной фантастики». Из более или менее новых, явно уже Тоськой привезённых, были Харуки Мураками, Сергей Лукьяненко и все книги Роулинг. Так что какой-никакой выбор духовной пищи имелся.

Но до этой пищи ещё следовало дойти. И грибы донести, ага. И Александр решительно свернул к болоту, решившись пойти короткой дорогой.

Некоторое время он ещё осторожно поглядывал под ноги, но потом пошёл всё быстрее и быстрее — уж очень тело просило отдыха.

Он и не понял сразу, что случилось, когда во время следующего шага нога вместо пружинистой кочки провалилась куда-то вглубь. Неловко кувыркнувшись, Александр уже успел заметить перед носом покрытую прекрасной мягкой травой полянку. Он попытался что-то сделать, поднять руки, схватиться за ближайшую кочку, но тело уже тянуло вниз, вниз, ледяной холод резко пахнувшей торфом воды сковывал тело, отбирая волю сопротивляться. Александр забарахтался — отчаянно, он не хотел умирать, только не здесь, не так…

Но коварная чаруса оказалась сильнее беспечного человека. Ещё секунда — и его затянуло с головой, в рот, в нос, в уши хлынула ледяная вода, жуткий холод вмиг заполнил и заморозил всё, и последней мыслью в гаснущем сознании было: «Ничего себе — сходил за грибочками…»

Чаруса сыто булькнула, переваривая нежданную добычу, зелёная трава моментально затянула безобразную чёрную дыру, и ничего больше, кроме пакета с отборными белыми грибами, валявшегося на соседней кочке, об Александре не напоминало…

* * *

Только для самого Александра ничего ещё не кончилось. Скорее уж началось…

Он захлебнулся ледяной водой, его окружила тьма, мелькнула в голове дурацкая последняя мысль… и тут всё словно замерло. Александр с удивлением понял, что мыслить не перестал, просто вдруг словно ослеп, оглох и потерял всякую чувствительность.

«Ого… кажется загробная жизнь существует…» — с удивлением констатировал Александр.

— Дурак, — спокойно произнёс рядом совершенно ровный и какой-то бесцветный голос. — Это сильно похоже на жизнь?

— Я мыслю — следовательно, я существую, — огрызнулся Александр классическим изречением и снова удивился, отметив, что он не сказал это в привычном ему смысле, скорее уж подумал.

— Я и говорю — дурак, — повторил голос. — Существование — это не жизнь. Это переходное состояние.

— Переходное — куда? — удивился Александр.

— На следующее перерождение, — отозвался голос. — А если цепь перерождений подошла к концу — то в нирвану. В смысле, тогда усопший становится чистой энергией и переходит на качественно другой уровень существования. И мыслить начинает совершенно по-другому.

— И как там, в нирване? — поинтересовался Саша, чтобы поддержать разговор.

— Понятия не имею, — прорезались в голосе нотки брюзгливости. — Но никто ещё не возвращался жаловаться. И вообще, Сашок, что ж ты неслух-то такой? Послушал бы Карину Петровну — был бы сейчас живой.

— Да, — вздохнул Александр. — Нехорошо получилось.

— А мне, думаешь, хорошо? — с ноткой возмущения в голосе произнёс собеседник. — У тебя совсем другая судьба… Была.

— Счастливая? — с трепетом спросил Александр.

— Нормальная, — отрезал невидимый собеседник. — А ты чего учудил? Вот какая ебическая сила тебя дёрнула через болото переть?

— Жарко было, — вздохнул Александр. — Устал.

— Ну, теперь точно отдохнёшь, — съехидничал собеседник. — Лет этак триста.

— Триста лет вот так? — охнул Александр. Перспектива не впечатляла.

— Не нравится? — съехидничал вынужденный сосед. — Могу посодействовать с трудоустройством.

— В смысле? — удивился Александр.

— В прямом, — ответил невидимый собеседник. — Ты умер, хотя не должен был умирать. Но ты жил в одном из миров, где это, увы, конечно. К тому же, как это ни грустно, в судьбе твоего мира ты далеко не ключевая фигура. Но я могу отправить твою душу на перерождение в другой мир, в тело того, чья судьба связана с судьбой его мира. Более того, он является ключевой фигурой.

Александр потряс головой. В способности строить сложные и малопонятные словесные конструкции его странный собеседник мог поспорить с самим магистром Йодой.

— И что же это за фигура? — осторожно спросил Александр, когда врубился в смысл сказанного и решил уточнить условия, прекрасно понимая, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке… А значит, всё далеко не так радужно.

— Ну… — мрачно протянул собеседник. — Он тебе давно известен. И тоже не должен был умереть так рано. А без него… Без него всё бессмысленно. Больше сказать не могу, разберёшься на месте.

Александр задумался. Ощущение того, что его крупно так подставляют, росло в геометрической прогрессии.

— Допустим, я соглашусь, — сказал он. — А что мне за это будет?

— Много чего, — быстро ответил ему неизвестный. — Ты сможешь начать жизнь сначала, у тебя будут недоступные многим способности… и да, известность… слава… богатство. Кое-что, правда, подправить придётся, но тут ты не будешь в претензии… надеюсь. Тебе мало?

— Нормально, — ответил Александр. — Но мне хотелось бы, — тут он вздохнул, вспомнив любимого человека, оказавшегося предателем и манипулятором, — чтобы никто не мог на меня воздействовать. Никогда. Ни в чём.

— Совсем — не получится, — ответил собеседник. — Такие уж там граничные условия, извини. Но твой разум и мысли будут защищены от проникновения в них. Поверь, у того, кого ты заменишь, такой защиты не было. Ну что, согласен? Время истекает. Не согласишься — точно тут будешь триста лет торчать, с ума сойдешь и желание жить утратишь. В ничто растворишься. Хочешь такого?

— Не хочу, — вздохнул Александр.

— Тогда соглашайся.

— Ладно, — вздохнул Александр. — Согласен.

— Вот и ладушки, — обрадовался невидимый собеседник.

И тут вернулось ощущение телесности, и Александр снова почувствовал, как ему в рот хлынула ледяная вода…

*пауперизированный — обнищавший, находящийся в состоянии крайней нищеты.

**ЧАРУСА́, -ру́с, -а́м, мн. Обл. Трясина, топь, заросшая сверху травой. Чаруса — лужайка в болотистом лесу, лужайка, на которой трава особенно красиво шелковиста и зелена, но если ступить на нее — провалишься в бездонную трясину. М. Горький, Дело Артамоновых.

И тут вернулось ощущение телесности, и Александр снова почувствовал, как ему в рот хлынула ледяная вода. А потом некая неведомая сила схватила его и потащила вверх без особых нежностей. Александр закашлялся, пытаясь вздохнуть, и почувствовал, как его перекинули через колено и стали бить по спине. Изо рта и носа хлынула вода, ощущения были самые мерзкие, тело скрутило приступом кашля, но вдохнуть и выдохнуть он, наконец, смог. Тут же его кто-то подхватил на руки и куда-то потащил.

Александр попытался открыть глаза, но они не открывались, собственное тело ощущалось ватно-неподвижным, а самое главное — его окружала абсолютная тишина. Что происходит? Он оглох?

Разум начала затапливать паника, и Александр с трудом, но заставил себя подавить её. После такого потрясения паническая атака могла его просто убить.

Между тем его продолжали куда-то целеустремлённо тащить. Кто-то большой, сильный и довольно-таки упитанный, чтобы не сказать — толстый. Да что происходит-то?

Наконец его положили на что-то довольно мягкое и начали растирать руки и ноги. Кое-как удалось открыть глаза, но сначала перед ними мелькали только размытые пятна. Пятна мельтешили, уследить за их мельтешением не удавалось никак, но тут его голову подняли и в горло потекла какая-то обжигающая и явно спиртосодержащая жидкость.

«Бренди?» — удивился Александр, закашлялся, но немного жидкости всё-таки проскочило в желудок, отчего в нём немедленно загорелся костёр, распространившийся на всё тело. Глоток бренди оказался по своему воздействию подобен удару дубинкой по затылку, но от этого удара мозги не вскипели окончательно, а встали на место.

Пятна перед глазами вдруг слились, приобрели резкость и превратились в лицо длинношеей блондинки средних лет. Она открывала и закрывала рот, но поначалу Александр ничего не слышал и только тупо моргал. Звук включился неожиданно, после того, как женщина подсунула ему под нос удивительно вонючий металлический флакончик.

— …детка, ты меня слышишь? Гарри?..

«Детка? — вяло удивился Александр. — Гарри? Что такое?»

И тут его словно током шарахнуло. Детка… Гарри… тётка с лошадиным лицом… Он… Он стал Гарри Поттером? Вот же блядство! Хотя… может, это и не так?

— Слы…шу… тё…тя… — еле выдавил он слабым голосом.

— Слава Богу! — воскликнула блондинка. — Вернон! Дадли! Делайте что хотите, а Гарри нужно согреться как следует!

И тут в поле зрения Александра появился тучный усатый мужчина, и последние сомнения по поводу его роли и места в мире у бедного попаданца отпали на раз.

— Так я это… уже… Петти, дорогая… — с некоторой робостью в голосе пробормотал толстяк.

— Что — уже? — ядовито поинтересовалась Петунья. — Ты дал Гарри алкоголь! А девочке нужно тепло и сухая одежда! Дадли, твой поступок отвратителен! Зачем ты начал раскачивать лодку? Слава Богу, что твоя кузина не утонула!

«Девочка? Кузина?» — Александру показалось, что ему послышалось. Ведь Гарри Поттер не был девочкой, а он сам — тем более! Или это у всех окружающих мозги заклинило?

— Я нечаянно… — пробубнил пока невидимый Александру ребёнок. — Я не думал…

— В том-то и беда… — вздохнула Петунья. — Ты не думал. А если бы Вернон не вытащил Гарри? Она ведь головой ударилась и сознание потеряла. Сама не выплыла бы. Ты хотел, чтобы твоя кузина умерла, Дадли?

— Но папа говорит, что она ненормальная… — огрызнулся ребёнок.

— Да, Гарри не такая, как ты, — отрезала Петунья. — И её за это нужно убивать?

В ответ раздался басистый рёв.

— Мааамааа… Я не хотел…

— Извлеки из своего дурного поступка урок, Дадли, — наставительно сказала Петунья. — Вернон, ты принёс чемодан? Идите оба наверх, я сниму с Гарри мокрую одежду, иначе она точно заболеет.

Ответом ей был дружный топот и скрип ступеней. Похоже, оба Дурсля — старший и младший — поспешили убраться с поля боя.

А Александр тихо офигевал. Насчёт мужской половины семейства Дурсль он пока не понял, а вот Петунья вела себя точно не по канону. Куда он вообще попал?

Между тем Петунья помогла ему снять мокрую одежду, отыскала в чемодане, который принёс Вернон, огромный банный халат и полосатый плед и заставила Александра закутаться в него.

— Вот, так лучше, — удовлетворённо сказала она. — Не холодно?

— Нет, тётя… — слабым голосом ответил Александр.

— Хорошо, тогда закрой глаза и постарайся немного поспать, — сказала Петунья. — А я пока постараюсь заставить Вернона растопить камин. Раз уж у него хватило ума притащить нас всех на этот дурацкий островок в такую непогоду, пусть позаботится об элементарных вещах. Мы все нуждаемся в тепле и горячем чае…

Александр пробормотал:

— Спасибо, тётя…

А потом просто закутался в плед и закрыл глаза, надеясь обдумать, в каком месте мира Роулинг он сейчас находится и как с этим бороться. Если речь зашла об острове — значит, уже приходили косяками письма из Хогвартса, и психанувший Вернон уже протащил своё семейство через полстраны, чтобы спрятаться от «ненормальных». А если Александр прав, и всё пойдёт по канону, то сегодняшней ночью появится Хагрид. Значит… Значит…

Что «значит», Александр додумать не успел. Стоило прикрыть глаза, как в голову ему хлынули потоком воспоминания прежней владелицы тела. Увы, да — именно владелицы. Гарри Поттер в этом мире действительно оказался девчонкой. Девочкой, которую на порог Дурслей подбросил Великий Светлый волшебник Альбус Дамблдор. И звали эту девочку Гарриет Лилиан Поттер, дочь Джеймса и Лили Поттеров.

Память Александру досталась вся, целиком и полностью, причём он подметил то, чего Гарриет в силу своего детского возраста понять не могла. Например, что брак Джеймса и Лили был договорным насквозь и между ними не было иных отношений, кроме дружеских. Нет, секс, конечно, был, иначе Гарриет вообще не появилась бы на свет, но дело в том, что любил Джеймс по-настоящему отнюдь не Лили, а своего лучшего друга Сириуса Блэка. Именно в этом крылся корень разногласий Сириуса с семьёй, как понял Александр, среди магов чисто однополые отношения не приветствовались. И теперь понятно, отчего старшие Поттеры приняли на ура магглорожденную Лили — они тоже знали о проблеме сына, но своего единственного отпрыска любили со страшной силой, и приняли бы любую особу женского пола, будь она в детородном возрасте. А Лили к тому же была красивой и умной девушкой, сильной волшебницей — чего ж ещё желать? Так что Поттеры-старшие облегчённо выдохнули и благословили непутёвого сынулю.

А вот потом пара превратилась в триаду, ибо в неё вошёл ещё и Сириус. Такое допускалось, но из-за ссоры Сириуса с Вальпургой и эпичного выжигания непутёвого отпрыска с гобелена эта подробность для большинства магов так и осталась тайной. Точнее, многие считали Сириуса просто старым другом Джеймса, а потом откуда-то взялась версия о крёстном отце… Хотя последнее тоже большинству было неизвестно.

Из вспомнившихся разговоров Александр понял, что такими лохами, как в каноне, не были ни Джеймс, ни Сириус, ни Лили. Увы, но ещё в Хогвартсе все трое поддались пропаганде Дамблдора и вступили в Орден Феникса, но розовые очки с них спали довольно быстро. Но означенный Орден явно строился по принципу «вход — рубль, выход — два», и так просто покинуть его они не могли. Тем более, что родители Джеймса к тому времени уже скончались, Сириусу так и не удалось помириться с Вальпургой, а магглорожденная родня Лили сама нуждалась в защите. Но тем не менее все трое планировали удрать из Англии — подальше от войны, Тёмного Лорда и слишком уж хитровымудренного Светоча Добра. Не успели.

Александр так и не понял, с какого ляда младшие Поттеры жили в том самом канонном домике в Годриковой лощине, имея в активе защищённое семейное гнездо Поттеров-старших, но тут что-то явно было нечисто. Как и с Петтигрю-Хранителем. Во всяком случае, та самая ночь на Хэллоуин оказалась практически канонной — Питер провёл Лорда под Фиделиус, Лорд напал на Джеймса и убил его, потом поднялся в детскую, где забаррикадировалась Лили, которая тщетно пыталась активировать какой-то портключ, висевший у неё на шее, на длинной цепочке… Не вышло. Лили в отчаянии кого-то позвала, но на призыв никто не откликнулся, а в дверь детской уже ломился обезумевший Лорд.

Лили бросилась на него с палочкой, но тот довольно быстро обезоружил жертву, не причинив ей особого вреда, Лорд явно не хотел убивать Лили Поттер, похоже, он принял просьбу Снейпа всерьёз… Это уже додумал Александр, вспомнивший канон и просьбу Северуса Снейпа не убивать Лили.

Обездвижив девушку, Лорд Волдеморт шагнул к кроватке маленькой Гарри и взмахнул палочкой, но Лили сумела сбросить его заклятье и с отчаянным криком оттолкнула его, заслонив кроватку собой.

— Не смей! — закричала она. — Только не Гарри! Меня убей! Не её!

— Как скажешшшь… — прошипел в ответ потерявший терпение Волдеморт и выпустил Аваду в Лили. Гарри заплакала, не понимая смысла этой странной игры, и тут Тёмный Лорд без всяких экивоков выпустил вторую Аваду в ребёнка.

Александр вспомнил этот момент. Хорошо заметный зелёный луч заклинания так и не долетел до Гарри, осыпавшись мелкими брызгами. А потом эти брызги вновь стали лучом, но этот луч полетел прямо в противоположную сторону и ударил Тёмного Лорда точно в лоб между бровями. Волдеморт ахнул, как-то нелепо взмахнул руками и стал оседать на пол, медленно рассыпаясь прахом. Пола достигли только мантия и глухо стукнувшая палочка, которую тут же утащила огромная жирная крыса.

И Гарриет снова заплакала.

А потом в детскую вошёл высокий седобородый старик в лазурной, расшитой золотом мантии и такой же шапочке… и тут в воспоминаниях Гарриет появился пробел, потому что следующее, что она вспомнила — сильный голод и холод ледяных ступенек.

И тут Александр снова задумался. Если после гибели Поттеров первым в их доме оказался Дамблдор, из этого логично вытекали два варианта. Либо он чисто случайно мимо пробегал (маловероятно, но, в принципе, возможно), либо он… что?.. знал о готовящемся нападении? Да и отсутствие целого куска памяти настораживало. Ведь в каноне на месте гибели Лили и Джеймса первым оказался Снейп, а потом — Сириус Блэк. Хотя, возможно, всё канонное послезнание для этого мира не имеет значения… Но, с другой стороны, ключевые события совпадают…

Итак, Гарриет оказалась у своих дяди и тёти, и тут тоже всё пошло не по канону. Возможно, из-за того, что Гарри была девочкой, Петунья относилась к ней неплохо, Вернон почти не орал, да и Дадли был вполне терпим. Во всяком случае, «охоту на Гарри» он не устраивал, гонять бандой маленькую худенькую девочку выглядело бы совсем уж плохо. Так что кузенчик ограничивался дразнилками, а в школе так и вообще не давал Гарри в обиду, мотивируя это тем, что очкастая — его кузина, и гнобить её может только он.

Нет, розовой сказкой детство маленькой Гарриет не было и здесь. И домашнюю работу она выполняла, и за садом ухаживала… Но в первом случае Петунья говорила, что девочка должна уметь сама себя обслужить, а вот насчёт сада было сложнее. Всё дело в том, что у здешней Гарри практически не было стихийных выбросов, потому что умненькая девочка рано поняла, что она не такая, как все, и что внутри неё живёт некая сила, способная серьёзно навредить окружающим. И она удивительным образом самостоятельно догадалась справляться с этой силой, направляя её в землю. Возможно, именно так Гарриет интерпретировала термин «заземление». Ну, а где можно направить силу в землю, не привлекая всеобщего внимания? Правильно, в саду. Как понял Александр, перенасыщенная магией земля воздействовала на растения, и… Таких шикарных роз и прочих камелий Литтл-Уингинг доселе не видал. Петунья гордилась своим садиком, вызывавшим зависть всех соседок, и была достаточно умна, чтобы понять, кому она обязана этим цветущим великолепием. Ну и, соответственно, к племяннице относилась куда душевнее, чем канонная миссис Дурсль к канонному Гарри. И Вернона с Дадли постаралась настроить соответствующим образом. Пусть искренней любовью к девочке они и не пылали, но и не гнобили. И да, похоже, что никакого ментального воздействия на Дурслей не было, это тоже помогло…

Итак, в сухом остатке… Герой саги Роулинг оказался девочкой, сильных стихийных выбросов у неё не было… ну, может, и были в раннем детстве, но точно не в сознательном возрасте, возможно, поэтому родственники относились к Гарриет лучше, чем в каноне. И слухов о том, что родители Гарриет были наркоманом и проституткой, они не распускали. Автором этих сплетен была тишайшая миссис Фигг, и вряд ли она это проделывала по собственной инициативе. С чьей подачи она вообще поселилась на Тисовой улице? То-то и оно… С другой стороны, воздействовать ментально на Дурслей Дамблдор не стал… Говорить ли о его высоком моральном облике? Да ни капельки. Вполне возможно, что подобное воздействие было ему не под силу, будь он хоть сто раз Великим и Светлым. Ментал — дело тонкое…

Александр снова вздохнул. То, что Светлейший волшебник так и так выглядит подозрительно, он уже не сомневался, но одно дело — хитрый политик, решивший пожертвовать дочерью Поттеров ради обезвреживания и окончательного упокоения Тёмного Лорда, а другое — сознательный враг, стремящийся эту самую дочь извести. Ради мантии-невидимки, к примеру… или приятно округлой суммы в сейфе… или ещё чего, только ему и понятного. Мало ли какие у Великих Светлых Магов хотелки? Пока, однако, все известные факты укладывались в версию «хитрый политик», но кто знает? Мало информации… Разве что в Хогвартсе…

И тут Александр рывком сел и на него неожиданно накатило осознание. Он умер в своём мире, полностью и окончательно умер, а сейчас его забросило в мир, который ему известен только по книжкам, да и то с какими-то странными изменениями. И он так спокойно рассуждает о своём будущем?

«Да что я вообще здесь делаю? — при этой мысли Александра затрясло. — Сражаться с тем чудовищем, в которое превратился Волдеморт? В шестнадцать лет? Это даже не смешно! А до этого что? Чокнутый Квирелл? Василиск? Дементоры? Турнир Трёх Волшебников, в котором парень едва не угробился? Придурочный Орден? Ну прямо одно другого краше, заверните всё и по две штуки!»

Александра затрясло ещё сильнее, а потом он почувствовал, как начинает вибрировать пол. Кажется, приближался стихийный выброс, и если он не хочет неприятностей, нужно с этим что-то делать. Но что?

«Раз уж я здесь оказался, — пришла неожиданная мысль, — и вернуться не получится, то нужно стать сильным. Иначе всё может закончиться очень плохо. Очень. Но я не стану сильным, пока не приму себя. Бедная Гарриет, жаль, что она головой ударилась… Но теперь Гарриет — это я. Другого пути нет. А раз я — Гарриет, то буду Гарриет… По системе Станиславского… Актёр я или нет? Только играть теперь придётся… в жизнь… Раз уж выпал шанс — грех его не использовать… Решено — Гарриет Поттер. Гарриет Алекса Лилиан Поттер — должно же мне на память остаться хоть что-то от себя прежнего? Пусть будет имя… И вообще — то… та сущность, что меня сюда пристроила, явно хотела чего-то добиться. Добьётся, блин… Был в мировой истории случай, когда милая женщина по имени Гарриет* очень сильно поспособствовала одной гражданской войне… Ох, не надо было мне пол менять… Но раз уж так получилось — будем жить с тем, что имеется. Значит, решено, и помогите мне неведомые силы…»

Возможно, неведомые силы в эту минуту были поблизости… или это было воздействие магии Гарриет, но пол вибрировать перестал, а Александра словно мешком по голове стукнули. Не сильно, слегка так, но этого вполне хватило, чтобы вырубиться.

А когда он… она пришла в себя, и увидела обеспокоенное лицо Петуньи, то сумела пробормотать:

— Простите, тётя…

— Ничего, милая, — мягко ответила Петунья. — Купанье в ледяной воде никому здоровья не добавляет.

— Зря мы от них прячемся, тётя, — грустно сказала Гарриет… нет, уже Алекс, — они всё равно меня найдут. И заберут. И дядя Вернон ничего не сможет с этим поделать.

— Это мы ещё посмотрим, — проворчал подошедший Вернон.

— Не стоит, дядя, — вздохнула Алекс. — Вам же хуже будет. Так что мне всё равно придётся ехать в эту школу.

Вернон и Петунья переглянулись. Как-то их не особенно удивила осведомлённость маленькой девочки… или это пожелание Александра так сработало? Ну, теперь это не важно, потому что больше нет ни Гарриет, ни Александра. Теперь есть Алекс Поттер — девочка одиннадцати лет с памятью взрослого мужчины и приблизительным знанием событий семикнижия Джоан Роулинг.

— Гарри… — начала Петунья.

— Тётя, можно вас попросить? — спросила девочка.

— Смотря о чём, — проворчал Вернон.

— Не препятствуйте тому, кто за мной придёт. Не ссорьтесь с ним. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из вас пострадал. И ещё…

— Что? — хором спросили Вернон и Петунья.

— Можно больше не называть меня Гарри? — опустила глаза долу Алекс. — Несчастливое какое-то имя. Несуразное. Можно, вы будете называть меня Алекс?

Петунья с некоторым облегчением произнесла:

— Можно. Это имя есть в твоём свидетельстве о рождении.

«Ого! — обрадовалась Алекс. — Сработало! Неведомые силы, в смысле, магия постарались? Или…»

Но что — или, ей додумать так и не удалось. За окном грохнул гром, засверкали молнии, а потом хлынул настоящий ливень, и со второго этажа колобком скатился Дадли с воплем:

— Мама! Папа! Я там один не могу!

— Ну и ладно, здесь посидим, — неожиданно мирно сказал Вернон. — Наверху холодно, а здесь я камин разжёг.

— Правильно, — поддержала Петунья, доставая из клетчатого баула большую пластмассовую коробку с бутербродами и термос с кофе. — А завтра поедем домой, да, Вернон? А то странная какая-то поездка получается. И Алекс может разболеться после холодной воды…

— А-алекс? — удивлённо протянул Дадли.

— Привет, — улыбнулась девочка. — С сегодняшнего дня меня зовут Алекс. Есть такая примета: сменишь имя — отпугнёшь беду.

*Александр имеет в виду Гарриет Бичер-Стоу, автора книги «Хижина дяди Тома». При встрече с ней президент Линкольн назвал её «маленькой женщиной, развязавшей большую войну».

Примечания:

Следующая глава — в субботу.

Не забывайте, мои дорогие, автор любит отзывы)))

— Привет, — улыбнулась девочка. — С сегодняшнего дня меня зовут Алекс. Есть такая примета: сменишь имя — отпугнёшь беду.

— П-привет, Алекс, — с лёгкой запинкой ответил Дадли. — Прости, я и вправду не подумал…

«Ну да, ты не подумал, а я теперь отдувайся… — подумала Алекс. — С другой стороны — во всём нужно искать позитив… только мне сейчас это не особо под силу. Ладно, Дадли, живи пока. Вернон всё-таки меня из воды вытащил, да и Петунья позаботилась. Может быть, и с тобой договориться сумею. А не сумею… Кто сказал, что от девочки нельзя дождаться адекватного ответа? Так что всё теперь зависит от тебя, Дадли. Как ты себя поведёшь…»

Всё это мгновенно пронеслось в голове, но на лице девочки не отразилось ничего, кроме лёгкой улыбки. Лицо держать Алекс умела ещё с прошлой жизни. Ну, и навыки лицедейства не делись никуда, и девочка решила, что сейчас самое время их применить.

— Спасибо дяде Вернону и тёте Петунье, — прощебетала Алекс и мило покраснела. — Но ты, пожалуйста, думай впредь, Дадли. Я же девочка, ты гораздо сильнее меня. Мало ли что.

Дадли покраснел и опустил глаза:

— Извини, я больше не буду.

— А больше и не получится, — вздохнула Алекс. — Разве что следующим летом.

— Ты так уверена, что тебя заберут? — спросил Вернон.

— Уверена, — ответила Алекс. — Они меня везде найдут. Главное, не ссориться. Пожалуйста, дядя. Вы и впрямь можете пострадать.

— Нехорошо как-то получается, — нахмурился Вернон, принимая от Петуньи чашку с кофе. — Мы всё-таки твои опекуны.

— Для них это не имеет значения, — ответила Алекс, сознательно избегая слов «магия» и «маги», поскольку помнила, как не любил их Вернон. — Вы — не они, они не считают вас ровней, и не будут считаться с вашими чувствами. Так что лучшее, что вы сможете сделать — избежать конфликтов.

— Но откуда ты это всё знаешь, Гар… Алекс? — поправилась Петунья. — Ты ведь о… о своей странности узнала только недавно. Я… Лили немного рассказывала мне… о той школе, но я ничего такого не знаю.

Алекс взглянула на Петунью не без уважения. Похоже, та прекрасно знала о нелюбви мужа к «ненормальным» и умело пользовалась тем же приёмом, что и девочка.

Алекс грустно вздохнула, отпила немного кофе, надкусила бутерброд с ветчиной и сказала:

— Простите, тётя, но когда я упала с лодки, я всё-таки немножко… утонула. И видела там маму и папу. Они… они там многое знают. Вот и рассказали.

Петунья охнула и прижала ладони к щекам. А Алекс подумала, что эта отмазка не хуже всякой другой. Проще было бы только в «Звёздных войнах». Сказал «На всё воля Силы», — и готово дело. Сила — она такая… непредсказуемая. Впрочем, и Магия тоже вещь непредсказуемая…

— Ладно, — проворчал Вернон, — хорошо то, что хорошо кончается. А тебе, Дадли, вперёд наука — думай, прежде чем что-то сделать. И не вздумай этакие фортели в Смелтингсе выкидывать — я не для того тебя туда записал, чтобы тебя за проказы после первого года отчислили. Ты учиться едешь, ясно? И от компании своей подальше будешь, а то вы в последнее время слишком много себе позволять стали.

— Но я… — попробовал состроить жалобную мордашку Дадли.

— Всё, хватит об этом, — отрезал Вернон. — Вылетишь из Смелтингс — отправишься в школу Святого Брутуса. У неё есть большое преимущество — она бесплатная, а тратить деньги на того, кто не хочет учиться и позорит семью дикими выходками, я не намерен. Понял, сынок?

Алекс понимала, что помянутая школа Святого Брутуса Дадли не светит при любом раскладе, разве что толстячок влезет совсем уж в откровенный криминал… но это вряд ли. Из того, что она помнила, можно было сделать вывод, что дражайший кузен дураком не был, и родители его любили так же, как в каноне. Просто эта любовь была… более разумной, что ли. Конечно, Дадли был тем ещё свинтусом — некоторых не может изменить никакое изменение канона, но берега видел чётко. И угрозу родителя принял за чистую монету.

Так что Дадли только жалобно вздохнул.

— Я спрашиваю — понял? — слегка повысил голос Вернон.

— Да, папа, — кротко ответил Дадли.

Петунья, кстати, в воспитательный момент не вмешивалась, защищать дорогое чадушко не рвалась, и Алекс решила, что ей достался вполне себе неплохой вариант — адекватные Дурсли. Но Вернон ещё не закончил:

— Теперь с тобой, Алекс… Я, конечно, все годы откладывал твоё пособие на отдельный счёт…

«Что? От кого пособие? И Дамблдор здесь адекватный, что ли?»

— …но, сама понимаешь, на оплату дорогой частной школы даже скопленного за девять лет государственного пособия может не хватить.

«А, нет, показалось, — продолжала размышлять Алекс. — Значит, Дурсли откладывали пособие, которое полагалось Гарриет, как сироте. Дальновидно, ничего не скажешь. Может, они племянницу и не слишком любили, но об её образовании были намерены позаботиться. Молодцы».

— …стипендии? — закончил свою фразу Вернон. Алекс встрепенулась, поняв, что прослушала часть фразы, но потом сообразила, что Вернон интересуется наличием стипендии для лучших учеников, которая позволяла бы возместить часть расходов на учёбу, и ответила:

— Не знаю, дядя Вернон. Но, думаю, что папа с мамой об этом позаботились. И в любом случае меня не оставят в покое, а значит, в школу ехать придётся.

Вернон кивнул. На некоторое время установилась тишина — все четверо молча пили кофе, ели бутерброды, которых у Петуньи оказался просто нескончаемый запас, и смотрели на огонь. Почти как нормальная семья. Почти.

Когда кофе был выпит, Вернон пробасил:

— Идём спать, дорогая. Одеяла вроде как высохли. Дадли, ты здесь останешься вместе с Алекс или наверху спать будешь?

Дадли покосился на камин, на девочку… видно было, что ему хочется остаться внизу — там, где теплее и, как ему казалось, безопаснее, но находиться один на один с кузиной он не хотел. Видимо, стыдно ему было по-настоящему. И Алекс решила, что так лучше. Она постарается потихоньку впустить Хагрида и уговорить его не шуметь. И в любом случае с острова с ним никуда не пойдёт. Во-первых, у великана может хватить ума оставить Дурслей без возможности убраться с острова (в каноне-то полувеликан лодку приватизировал, а вот о том, вернул ли её на остров — ни гу-гу не упоминается), а во-вторых, её одежда после пребывания в морской воде выглядела не лучшим образом. А появляться на Косой аллее и в Гринготтсе в облике полунищей оборванки Алекс была не намерена. Да и халат Вернона точно за мантию не сойдёт.

Дадли пробурчал что-то вроде «Спокойной ночи» и ушёл наверх, за ним поднялся Вернон, а Петунья ещё раз спросила Алекс о самочувствии и успокоилась только тогда, когда стало понятно, что никаких признаков простуды у девочки нет.

Оставшись наконец-то в одиночестве, Алекс с облегчением вздохнула и вытянулась на диване. Уставшей девочке казалось, что она заснёт мгновенно, но не тут-то было. Нервы, само собой… Поворочавшись немного, Алекс мысленно плюнула и стала обдумывать стратегию поведения на ближайшее будущее. Но вместо стратегии отчего-то вспомнились некоторые особенности женского организма, и Алекс затосковала. Особо ей доставили неудобства размышления о критических днях, беременности и родах.

Но Алекс по живости характера долго тосковать о таких вещах не могла, подумала о том, что проблемы нужно решать по мере их поступления, к счастью, в силу возраста ей ни то, ни другое, ни третье пока не светило. И вообще, может, у волшебников есть вещи, способные сделать эти неприятные моменты более приемлемыми. Естественно, в своих книгах, написанных с точки зрения мальчика-подростка, Роулинг ничего подобного написать не могла, но волшебницы — тоже женщины, и значит, все проблемы, о которых закручинилась Алекс, для них крайне актуальны. Так что нужно просто знать, где искать…

Так что Алекс решила пока на этот счёт не заморачиваться и снова начала обдумывать, как вести себя в магическом мире, чтобы, с одной стороны, не вступать в открытую конфронтацию с Силами Добра и Света, а с другой — чтобы не выглядеть дурой. И выходило так, что от Гриффиндора ей лучше держаться подальше. Слишком много возможностей для контроля будет у Дамблдора, если она окажется в Гриффиндоре, поскольку тамошняя деканша не слишком баловала подопечных своим вниманием. Понятное дело, тетёнька была занята по самые пятки, но не слишком ли опрометчиво скидывать факультет, полный горячих голов, на старост? Тем более, если некоторые представители помянутого факультета на старост плевать хотели? И вообще — на Гриффиндоре прочно поселилось рыжее семейство, которому прощалось слишком многое, а Алекс даже канонных Уизли не любила. В прошлой жизни. А уж здесь… вообще непонятно, какие здесь Уизли, может, и милейшая семья, но осторожность в общении с рыжими не помешает. К тому же Алекс была твёрдо намерена не заводить дружбы с Шестым. С этой семейкой и «кыш» сказать не успеешь, как окажешься просватанной и помолвленной, а оно ей надо? Так что нет, Гриффиндор отпадает. Слизерин, впрочем, тоже. Алекс не знает местных раскладов, а без этого в Слизерин отправляться опасно для здоровья. Пожирательские детки — это Пожирательские детки, а Алекс лет десять пиарили как Победительницу Тёмного Лорда. Придётся ходить и оглядываться, оно ей надо? Да и отношение Снейпа к дочери давнего врага… Судя по канону, этот товарищ не сможет переступить через детские обиды и не упустит случая отыграться на ком-нибудь, кто носит фамилию Поттер. А оказаться от него в шаговой доступности — значит огребать по полной вдвое чаще. К тому же подобное отношение декана легко сделает её изгоем на факультете, даже если Пожирательские детки по каким-то своим причинам решат проявить голубиную кротость.

Поэтому остаются либо Хаффлпафф, либо Равенкло. И Равенкло предпочтительнее — всё-таки сознание у Алекс взрослое, факультет, где все заточены учиться, а не приключаться и не лезут в чужие дела, пока их не попросят, вполне ей подойдёт. Как-то так…

Кстати, а можно сменить пол с помощью магии? Мальчиком-то, как ни крути, всё же привычнее. Ну нет, это дело серьёзное. И с полпинка такие вопросы решать не стоит — ей ещё здесь жить, и, желательно, жить хорошо, без всяких Волдемортов в загашнике. И вообще — есть у неё крестраж в голове или он откинул тапки после гибели оригинальной Гарриет? Хорошо бы второе… Постоялец в голове ей нафиг не нужен. Но пока это неясно. И ещё момент… Зрение. У канонного Гарри оно было ужасным, а вот Гарриет очки надевала только на уроках, для чтения — Алекс это точно помнила. И сама она видела прекрасно. Ещё одно расхождение с каноном?

Значит, так… Сидеть на попе ровно, собирать информацию, никуда не влезать, рыжего Рончика ненавязчиво послать в голубые дали и жить по принципу: «Не верь, не бойся, не проси». Так?

Алекс грустно усмехнулась. Можно сто раз всё обдумать, и всё равно в чём-то проколоться. Тем более, что у неё в активе только загорающий в Азкабане Сириус. Дурсли, как бы ни были лояльны, против магов не потянут. А вот Добрейший пока во всеоружии, и недооценивать его не стоит.

Но… есть один большой плюс. ОНАЖЕДЕВОЧКА. А девочке, получившей к тому же хорошее воспитание, позволительно красиво посылать подальше неподходящих друзей, требовать к себе внимания и помощи и вообще отказываться лезть непонятно куда неизвестно зачем и пафосно превозмогать. Конечно, про то же ментальное воздействие забывать нельзя, но ведь та зараза, что закинула её в этот мир и в это тело, пообещала, что воздействовать на её сознание и память будет невозможно. И про защиту мыслей что-то там молвила. А значит, хотя бы прогулок по собственным мозгам всяких носатых-бородатых можно не опасаться. Но вот от девиза одного чокнутого аврора отказываться не стоит — да-да, постоянная бдительность.

Алекс закрыла глаза и, уже проваливаясь в сон, подумала, что такой важной роли у неё ещё не было… И что нужно очень постараться играть достоверно, ибо слишком уж велик гонорар. Жизнь, ни больше ни меньше.

* * *

Проснулась девочка от грохота. Сначала она решила, что гроза совсем разгулялась, но это был не гром. Ощущение было такое, что совсем рядом кто-то крушил старый каменный дом с помощью нехитрого устройства, именуемого «шар-баба». И тут Алекс проснулась окончательно, и до неё дошло — Хагрид! Это ж Хагрид явился — здравствуй, канон!

Девочка быстро вскочила с дивана, плотнее закуталась в халат и уже хотела подойти к двери, чтобы поинтересоваться — а кого это нам принесло, гости дорогие, и не пошли бы вы… в сад, но действительность превзошла все её ожидания. Дверь рухнула, и в проём, освещённый раздвоенной белой молнией, вступил лохматый бородатый мужик ростом два с лишним метра, на лице которого блуждала добрейшая маньяческая улыбка.

Алекс как его узрела, так сразу и поняла, что с этим субъектом договориться не удастся. Во всяком случае, так быстро, как она хотела, и что Дурслей, увы, придётся будить по-любому. И поэтому она поступила, как любая нормальная одиннадцатилетняя девочка при виде неадекватного, огромного и явно страшного мужика. Она истошно завизжала, и с радостью отметила, что голосочком это тело Магия не обидела.

Наверху раздался грохот, видимо, Дурсли тоже оценили голосовые данные племянницы. Оценил их и Хагрид — его всклокоченная шевелюра встала дыбом, из ушей пошёл пар, а когда восхищённая этим зрелищем Алекс добавила в голос децибел, Хагрида просто снесло куда-то в ночь.

И тут по лестнице с грохотом скатился Вернон с ружьём в руках, следом за ним просеменила Петунья с невесть откуда взявшейся клюшкой для гольфа. Дадли же спускался по лестнице медленно и осторожно, но и у него в руке была какая-то странная палка с крючком на конце.

— Гар… Алекс, что случилось? — рявкнул Вернон, отдышавшись и явно пропустив пару крепких выражений, просившихся на язык.

— Тебе приснился кошмар? — обеспокоенно спросила Петунья. Дадли же только потряс своей палкой.

— Дверь! — показала девочка. — Сюда пытался вломиться какой-то страшный бородатый дядька!

— Алекс, мы на острове, — успокоительно проговорила Петунья. — Откуда здесь могут взяться страшные бородатые… эээ… субъекты. Возможно, это ты просто перенервничала, и тебе приснился кошмар… и дверь… эээ…

— Ты её сама вышибла своей ненормальностью! — сделал страшные глаза Дадли.

Алекс задрала носик и ехидно спросила у всех Дурслей сразу, неосмотрительно вставших филейными частями к зияющему дверному проёму:

— Да? А кто тогда стоит у вас за спиной?

Бедняга Хагрид, сумевший как-то снова вскарабкаться к домику, снова показался в дверном проёме. Одежда его была местами порвана, щёку и шею справа украшали две длинные царапины, а улыбка стала настолько доброй, что от неё сбежал бы и голодный дементор. А в руке он сжимал какую-то мятую картонку, перевязанную измочаленной розовой ленточкой.

Дурсли синхронно повернулись, узрели это диво дивное… и Алекс поняла, что хорошие голосовые связки в этой семейке не только у неё.

Хагрид покачнулся, но устоял и обиженно пробасил:

— Вы… эта… чего? Я принёс Гарри письмо из Хогвартса. Дамблдор, стал-быть, велел. Великий человек Дамблдор!

— Не знаю, что за чушь вы несёте, сэр, — возмутился Вернон, — но писем из так называемого Хогвартса у Алекс более чем достаточно!

— А чего тогда… этта… не ответили? — удивился Хагрид.

— А откуда мы возьмём сову? — возмутилась Петунья. — Ваши в руки не давались, только бросали письма и гадили. Я не знаю, как мы будем оправдываться перед соседями за это вопиющее безобразие! Мало нам было переживаний с Алекс, так ещё и это!

— С… с какой Алекс? — образцово-показательно ступил Хагрид. — А где тогда Гарриет Поттер?

Алекс деликатно кашлянула и выступила вперёд:

— Сэр, это я. Гарриет Алекс Лилиан Поттер. Предпочитаю, чтобы меня называли Алекс.

И девочка сделала книксен, мило улыбнулась и добавила:

— Если вы, сэр, хотите разрешить возникшее досадное недоразумение, то я буду весьма вам признательна, когда вы наконец-то сделаете то, ради чего появились здесь и до полусмерти напугали меня и моих опекунов.

— Ээээ… — завис Хагрид, и тут что-то у него внутри сработало и пошёл вложенный алгоритм действий:

— Гарри, так я же тебя вот такусенькой помню… Как ты выросла… И лицо у тебя, как у папки… а глаза мамины… Такая же красавица, как она… Я… Это… тортик тебе принёс. Сам испёк. Хотел самолично с днём рождения поздравить. Вот.

И полувеликан протянул Гарри огромную, довольно-таки сильно помятую коробку, перевязанную кривым розовым бантиком.

— Спасибо, конечно, — Алекс вежливо приняла подарок и аккуратно поставила его на табурет позади себя. — А что дальше?

— Ох… письмо, да.

И Хагрид протянул Алекс письмо в конверте из плотной пергаментной бумаги, надписанное зелёными чернилами и запечатанное сургучной печатью с гербом Хогвартса. Алекс сломала печать, быстро просмотрела написанное — ну да, всё, как в каноне, только вместо Гарри — Гарриет.

— Благодарю вас, — кивнула Алекс. — Это всё?

— Так нет, — Хагрид покосился на троих Дурслей, но те стояли молча и не делали никаких попыток вмешаться в разговор. — Директор Дамблдор велел, чтобы я с утра с тобой за покупками сходил. Так что отдохну маленько, а утром нам с тобой в Лондон ехать.

— В Лондон? — с ноткой возмущения спросила Алекс. — Отсюда?

— А что не так? — удивился Хагрид.

— Всё не так! — отрезала Алекс. — Я не могу принять ванну, у меня нет с собой подходящей одежды, и… и мои опекуны на острове останутся и будут волноваться?

— Да что им сделается! — махнул рукой Хагрид. — Выберутся. К утру гроза утихнет, стал-быть. Да и опекун твой велел, чтоб я с тобой за покупками сходил…

— Дядя Вернон? — удивлённо покосилась на дядюшку Алекс. Тот картинно развёл руками. Не знаю, дескать, сам не при делах.

— Да не смотри ты на этого маггла! — хмыкнул Хагрид. — Твой опекун, Гарри, сам Великий Светлый волшебник Альбус Дамблдор! Вот!

И полувеликан подбоченился, горделиво глядя на Алекс и Дурслей.

— Альбус Дамблдор? — картинно нахмурилась Алекс. — Это директор школы Хогвартс, Верховный Чародей Визенгамота и ещё чего-то там на три с половиной строчки?

— Ну да! — радостно заулыбался Хагрид.

— Не хочу показаться вам грубой, сэр, — заявила Алекс. — Но мои дядя и тётя заботились обо мне с того самого дня, когда меня подбросили им на порог. Они меня кормили, одевали и намерены были дать образование. А никакого Альбуса Дамблдора я в упор поблизости не видела и понятия не имею, что он — мой опекун.

— Но Альбус Дамблдор — занятой человек, — неуверенно сказал Хагрид.

Алекс в ответ только руками развела. По поводу Дамблдора она могла бы сказать много и всё больше матом, но решила не нарываться и не рушить светлый образ воспитанной в строгих правилах милой английской девочки. Поэтому она ограничилась ласковой улыбкой и вежливо сказала:

— Простите, мистер… не знаю вашего имени…

— Так я это… оплошал, не представился… Хагрид я, Хранитель лесов и земель Хогвартса, — всё более теряясь, ответил Хагрид.

— Так вот, мистер Хагрид, — кивнула Алекс. — Сейчас не лучшее время для решения таких вопросов. Завтра мы с дядей и тётей вернёмся домой, думаю, что моему дорогому опекуну известен наш адрес, не так ли?

Хагрид машинально кивнул, и тут вмешалась Петунья:

— Прошу прощения, что вмешиваюсь, но письмо вы вручили, а сейчас ночь и Алекс неважно себя чувствует. А завтра она будет ждать сопровождающего учителя.

Петунья вроде как ненавязчиво, но чётко подчеркнула последнее слово, и Хагрид окончательно стушевался.

— Дак это… Я пойду тогда… До скорого, Алекс, в Хогвартсе свидимся… Тортик-то попробуй, я ж от души…

— Спасибо, мистер Хагрид, — Алекс добавила в улыбку немного тепла, и великан приободрился. — Вы очень милый. Всего доброго.

Полувеликан неуклюже поклонился, взмахнул вытащенным откуда-то из-под лохматой шубы розовым зонтиком, отчего дверь встала на место, сделал шаг назад и… исчез.

— Молодец, девочка, — добродушно кивнул Вернон. — Жаль, что тебе придётся уехать в эту ненормальную школу.

— И не вздумай пробовать этот подозрительный торт, — добавила Петунья. — Мало ли что там намешано.

— Даже не думала, — заверила Алекс. — Тем более, что и пробовать нечего.

— Что-о-о?!! — поразились Петунья и Вернон, и вдруг резко замолчали. В наступившей тишине стало ясно слышно громкое смачное чавканье.

— Дадли! — всплеснула руками Петунья. — Ты с ума сошёл!

— Всё в порядке, — бодро заверил Дадли любящих родителей, проглотив очередной кусок. — Вкусный торт! Хоть и выглядит немного странно! Алекс, я и тебе кусочек оставил!

Перемазанный шоколадом Дадли, протягивающий крошечный кусочек торта, оставшегося на картонке явно по той причине, что в мелкого Дурсля больше не лезло, был так забавен, что Алекс не выдержала и рассмеялась.

Как ни странно, старшие Дурсли к ней присоединились.

Примечания:

Следующая глава во вторник.

Здоровья вам и счастья!

Автору на кофе, Музу на печеньки:

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

Примечания:

Мои дорогие, напоминаю, у нас весьма неторопливое повествование.

К утру, как и предсказывал Хагрид, буря утихла, и семейство Дурслей вместе с Алекс без проблем покинуло остров ранним утром. Обратный путь почему-то оказался гораздо быстрее, чем путь на остров — то ли Вернон, будучи в раздрае, просто ездил кругами, выбирая подходящее место для пряток, то ли сказалось горячее желание всех Дурслей, да и Алекс тоже, поскорее вернуться в Литтл-Уингинг, а магия, для разнообразия, решила его исполнить. Во всяком случае, обратный путь занял не больше трёх часов и после лёгкого перекуса Вернон сказал, что немного отдохнёт, и отправился наверх. Дадли тоже убежал в свою комнату… точнее, не совсем в комнату, похоже, тортик начал показывать свой коварный норов, а Алекс осталась наедине с Петуньей и помогла ей убрать со стола.

— Будем готовить обед, тётя? — спросила девочка.

— Я займусь обедом, — ответила Петунья, — а ты ступай и приведи себя в порядок, Алекс. Судя по всему, скоро сопровождающий придёт за тобой. И, надеюсь, это будет не тот неотесанный мужлан… — тут Петунья поморщилась и ностальгически вздохнула.

— К Лили приходила вполне приличная дама в зелёном костюме и симпатичной шляпе. У неё ещё такая красивая брошь была — словно сплетённая из серебряной проволоки. Стрекоза с изумрудными глазками. Помню, мне она ужасно понравилась, — сказала она. — Лили, помнится, прислала мне на Рождество почти такую же, только глазки у стрекозы были синие. Я её долго носила, жаль, потом она потерялась… А та профессор, что к Лили приходила… Строгая женщина, настоящий преподаватель… и звали её, как римскую богиню… Юнона, что ли? Или Веста?

— Может быть, Минерва? — предположила Алекс.

— Да, точно… Минерва Мак… Не помню, какая-то шотландская фамилия. Может, и за тобой она придёт. Ступай, прими душ, и когда будешь одеваться — никаких брюк. Магам это не особо нравится, как я помню. Надень свой серый костюм с белой блузкой — будет скромно и прилично.

— Да, тётя, — согласилась Алекс и отправилась в самую маленькую спальню. Как подсказывала ей память, в чулане Гарриет тоже спала, но именно что спала. Года два назад Гарриет стали мучить кошмары, которых она не помнила, но что-то там было такое жуткое, что натянутое на голову одеяло не помогало. Гарриет просыпалась среди ночи, плакала, пыталась спрятаться в шкаф или под кровать, но это не помогало тоже, и девочка стала чувствовать себя всё хуже и хуже. Дурсли пытались возить Гарриет к доктору и, о ужас, даже потратились на несколько визитов к психологу. Не помогло.

Проблему, как ни странно, решил Дадли. Он как-то заявил Гарриет, что она трусиха, плакса и боится темноты. Гарриет не была ни той, ни другой и никогда не боялась третьего, но кузен предложил ей пари — провести в чулане в полной темноте всю ночь. Если выигрывает Дадли, он вместе с дружками будет безнаказанно дразнить Гарриет аж до самого конца учебного года. Но если выигрывает Гарриет то получит пять фунтов и полное спокойствие до того же срока.

Гарриет не трогали дразнилки, но пять фунтов — это пять фунтов, а карманными деньгами её не баловали. Поэтому она согласилась, твёрдо вознамерившись не спать всю ночь — ведь если она задремлет, ей приснится очередной кошмар и она разбудит весь дом. А в этом случае вредный Дадли точно посчитает её проигравшей. Поэтому Гарриет отправилась в чулан и устроилась там на старом свёрнутом одеяле, предварительно прикрутив изнутри шпингалет — зная вредный характер кузенчика, она не сомневалась, что тот попытается её напугать или ещё каким-либо способом подстроить её проигрыш. Вернон и Петунья в этот вечер были в гостях и ничего про пари не знали.

Итак, Гарриет заперлась в чулане, а Дадли из вредности закрыл задвижку снаружи, да ещё и лампочку выключил, зараза мелкая. Уж неизвестно, на что он рассчитывал, но Гарриет действительно не боялась темноты. Поэтому она устроилась поудобнее на одеяле, стала вспоминать содержание недавно прочитанной книги… и таки задремала. И проснулась только утром, оттого, что обеспокоенный Дадли прыгал по лестнице и верещал:

— Проснись, ненормальная!

Потом встал Вернон, Дадли закономерно влетело, ибо дядя с тётей решили, что он нарочно запер девочку в чулане. Но тут уж Гарриет вступилась за кузена, сказав, что сама пошла в чулан, и что там ей не снились кошмары. Тётя нахмурилась, дядя покрутил ус… и все швабры и прочие моющие средства из чулана переехали — частично в гараж, а частично — во встроенный угловой шкафчик на кухне, который до этого почти не использовался. Зато в чулане появились старенькая тахта, купленная Верноном по дешёвке на гаражной распродаже и старая тумбочка с чердака, которую Гарриет вместе с Дадли совместно и в знак очередного примирения выкрасили в ядовито-жёлтый цвет. А настенный светильник и выключатель Вернон приделал в чулане самолично, объяснив, что не всегда был директором фирмы, и вообще, в молодости много работал руками. Петунья выделила девочке из своих запасов старенький, но крепкий и мягкий комплект постельного белья, одеяло и подушку и сказала, что за порядком в чулане, как и в своей комнате, Гарриет будет следить сама. И бельё менять сама. Гарриет только кивнула. Идея дяди и тёти ей понравилась — появилось место, куда она могла уйти… закрыть дверь… нырнуть в спасительную темноту без кошмаров. Следующие полгода девочка ночевала в чулане каждую ночь, потом всё реже и реже, а сейчас кошмары почти прекратились. Но вот адрес на конверте по-прежнему гласил: «Чулан под лестницей».

Этот момент Алекс отметила с облегчением — значит, маги не всесильны и не следят за ней по принципу двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. И не знают, что она вполне спокойно проводит большинство ночей в своей комнате, как и полагается…

А ещё Алекс подумала, что кошмары могли быть связаны с исчезнувшим куском детских воспоминаний Гарриет. И что это очень нехорошо…

Раздумывая таким образом, девочка прошла в комнату — маленькую, но аккуратную и светлую — с узкой кроватью, книжными полками, столом, над которым висели несколько картинок в рамах — призы, заработанные Гарриет за хорошую учёбу и участие в рождественских спектаклях и школьных ярмарках, а также рисунки самой Гарриет, над кроватью — постер из «Звёздных войн», с которого светло улыбался Люк Скайуокер, сжимавший в руке меч джедая. Хорошая такая комната, вполне нормальная и обычная. Нет, Гарриет определённо повезло с опекунами. Куда больше, чем Гарри.

Алекс открыла платяной шкаф, отметив, что одежды у неё довольно много, и всё чистое и по размеру. Правда, явно из секонд-хенда, но тут уж Алекс Дурслей не осуждала. Конечно, Дадли покупалось всё новое и качественное, ну так на то он и родной сын, а не навязанная племянница. Тем более, что было в шкафу и несколько новых вещей: выходное платье, тщательно отглаженная школьная форма, тот самый серый костюм, о котором говорила Петунья, и парочка нарядных парадных блузок. А в основном — джинсы, спортивные брюки, худи, шорты и майки. Вполне нормально для подвижной одиннадцатилетней девочки.

Алекс разложила на кровати выбранную одежду, взяла из шкафа полотенце и поспешила в ванную. Ей не терпелось как следует рассмотреть себя, а в ванной было большое зеркало.

Что сказать… Канонное описание Гарри вполне подошло бы и к Гарриет, только с некоторыми поправками. Тело девочки было худеньким, но не тощим — нормальная худоба подвижного ребёнка, кожа загорелая — лето всё-таки, глаза, как и в каноне, зелёные, точнее, удивительно красивого изумрудного оттенка. Таких глаз в природе не бывает, не иначе, как воля Магии. Чёрные густые волосы от горячей воды завились мелким бесом, а высохнув, стали виться крупными кольцами. Длиной волосы были чуть ниже плеч, расчёске вполне поддавались, так что никаких вороньих гнёзд Алекс разводить на голове была не намерена. А если учесть, что маги-затейники могут не один способ придумать, как позабавиться с чужими волосами, вот хоть в Оборотном использовать, то надо срочно придумать, как это можно пресечь.

А в целом Алекс показалась себе вполне симпатичной девочкой, черты лица правильные, к зелёным глазам прилагались длинные ресницы, красивая линия губ… Шрам в наличии имелся, и да, таки в виде молнии. Но выглядел он бледным и давно зажившим. Практически незаметным.

Алекс улыбнулась. Если она доживёт до более-менее взрослого возраста, то точно будет красавицей… Но тут девочка сердито фыркнула. Нельзя так думать, нельзя сомневаться в себе. Раз уж у неё появился второй шанс — важно его не про… не упустить. Так что не «если». Когда. Только когда.

* * *

Северус Снейп был зол и раздражён. Нет, последние лет десять это было его привычным состоянием, но сегодня появился особый повод. Утром его пригласил Дамблдор… ну, как пригласил, как обычно, отказы не принимались. Так вот, Светлейший позвал зельевара, который всю ночь зависал над очередной модификацией зелья, долженствующего стать прорывом в научном мире, и лёг только под утро, и вежливо… крайне вежливо попросил его проводить за покупками к школе Гарриет Поттер.

Невыспавшийся Снейп тут же гневно вскинулся и произнёс краткую, но изобилующую образностью словесных форм речь, из которой следовало, что Избранная и Победительница Тёмного Лорда — последняя, кого бы он хотел сопровождать для такого занятия.

— Разрази вас гром, Альбус, — прошипел Снейп камышовым котом, — раз вам так угодно, чтобы кто-то нянчился с этой вашей Избранной — пошлите Минерву! Она хотя бы обаятельная!

— Не недооценивай себя, мальчик мой, — отечески улыбнулся Дамблдор. — Ты, при определённых обстоятельствах, тоже можешь быть весьма обаятельным.

Снейпу, который регулярно видел себя в зеркале, эти слова понравились ещё меньше.

— Вообще-то вы прочите Избранной обучение на факультете Минервы. При чём здесь я? — ядовито спросил он.

— Поверь, Северус, — отечески улыбнулся в ответ Дамблдор, — я бы так и сделал, но, увы… Дорогая Минерва вчера отбыла к родственникам. Чрезвычайно важный семейный сбор, как она заявила — от такого не отказываются. Пришлось отпустить. Дорогая Минерва была весьма… эээ… убедительна.

— Вот как… — вздохнул Северус и даже слегка посочувствовал Дамблдору. О сложном характере Макгонагалл слагали легенды все, кому довелось столкнуться с этой суровой дамой. Но впрягаться за всех он был не намерен. Хватит и слишком частых ночных дежурств, и постоянной варки зелий для Больничного крыла. Так что Снейп продолжал гнуть своё.

— Хорошо, пусть Минерва отсутствует, но ведь есть ещё Флитвик и Спраут. Они куда лучше меня смогут ввести Избранную в волшебный мир.

— Увы, мой мальчик… — кротко вздохнул Дамблдор. — Флитвик ещё не вернулся из Трансильвании, а у Помоны и без того хлопот полон рот. Она и так согласилась навестить большинство магглорожденных, к которым должна была отправиться Минерва. Так что остаёшься только ты. Прошу тебя, помоги старику…

После этих слов заготовленная фраза: «А не могли бы вы… сами?» так и не сорвалась с языка Снейпа. Если уж Дамблдор произнёс их, то лучше согласиться. Отказ будет себе дороже.

— Ну, хорошо, — нехотя выдавил Снейп. — Но не требуйте от меня слишком многого. Я не собираюсь играть роль домашней собачки для капризной избалованной девчонки.

— Ну что ты, мальчик мой, — добродушно прогудел Дамблдор. — Этого от тебя и не требуется. Отправишься к опекунам Гарриет, заберёшь девочку, отведёшь в Гринготтс, а потом поможешь ей сделать правильные покупки на Косой аллее. И да, не забудь отдать ей билет на Хогвартс-экспресс.

— И куда мне отправляться? — кисло спросил Снейп.

— Литтл-Уингинг, Тисовая улица, дом семейства Дурсль, — всё так же добродушно улыбаясь, ответил Дамблдор. — Вот, возьми, Северус.

И Светлейший протянул Снейпу конверт с билетом на Хогвартс-экспресс и маленький золотой ключик.

— Проконтролируй её расходы, не стоит девочке тратить слишком много, — сказал Дамблдор. — И будь с ней помягче, Северус. Не надо вспоминать о вашей давней вражде с Джеймсом Поттером и Сириусом Блэком. Сегодня юная Гарриет впервые познакомится с магическим миром, пусть это будет незабываемый день.

Северус только зубами втихую скрипнул — настолько ему хотелось сделать этот день незабываемым для отродья Джеймса Поттера. Но что-то промелькнуло и он сумел поймать за хвост слишком быструю мысль.

— Литтл-Уингинг… Но ведь это маггловский пригород Лондона, — процедил он. — Девчонка что, воспитывалась у магглов? Вы не смогли подобрать для Героини Света подходящую волшебную семью?

— А вот это не твоего ума дело, Северус, — быстро став жёстким, ответил Дамблдор. — И да, конечно у магглов, иначе зачем бы ей понадобился сопровождающий?

— Но я думал… — растерялся Снейп. — Мне помнится, что многие маги хотели взять Гарриет Поттер к себе в семью… Я думал, что она растёт у кого-нибудь из ваших хороших знакомых…

— Магический мир был слишком опасен для Гарриет, — елейно пропел Дамблдор. — Пожиратели могли узнать о местонахождении девочки. Поэтому я принял решение отдать её ближайшей родственнице и скрыть от всех её местонахождение.

— Ближайшей ро… — осёкся Снейп. — Альбус, вы не о Петунье, сестре Лили, сейчас говорите?

Дамблдор кивнул. Снейп же быстро вспомнил высокую худую блондинку, над которой так любила подшучивать Лили и которая так забавно злилась на сестру. И на юного Северуса тоже, хотя он предпочитал не вмешиваться в отношения сестёр Эванс. А язык у Петуньи был острый, и обидные слова она говорить умела… И вот этой злобной язве, ненавидящей даже слово «магия», Дамблдор доверил дочь Лили?

— Но ведь она же… Она… — попытался донести до Дамблдора свою мысль Снейп, но тот, как обычно, предпочитал слышать только себя:

— И что ты так разволновался, Северус? С девочкой всё в порядке, за ней присматривали все эти годы. Петунья, конечно, строгая воспитательница, но что в этом плохого? Девочка ничего не знала о своей славе, не загордилась и не избаловалась. А теперь она идёт в Хогвартс и займёт подобающее ей место в Магическом мире.

«В твоих планах, старый ты ублюдок», — подумал Снейп, но на его лице не отразилось ничего, кроме привычного раздражения.

— Да? — ядовито спросил он. — Тогда декан Слизерина не лучшее сопровождение для будущей гриффиндорки.

— Да, я тоже об этом думал, — невозмутимо кивнул Дамблдор. — Сначала я послал к ней Хагрида — он необычный, добрый и любит детей. Но девочка почему-то испугалась и идти куда-либо отказалась наотрез.

— И в самом деле, с чего бы? — пробормотал под нос Северус, прекрасно понимавший, что добродушный Хагрид выглядит с точки зрения маленькой девочки малость страшновато. И что любая нормальная маленькая девочка с таким откажется идти даже до ближайшей остановки автобуса. Так что он почувствовал к неведомой Гарриет некоторую толику уважения. У девочки явно было больше мозгов, чем у её непутёвого папаши, способного только на пакости.

— Северус, тебе следует поторопиться, — напомнил Дамблдор.

— Да, — кивнул Снейп. — Хорошо. Я выполню вашу просьбу, Альбус.

* * *

Алекс успела одеться, заплела волосы в короткую тугую косичку и показалась тёте. Петунья одобрительно кивнула и сказала:

— Посиди немного в гостиной, Алекс. Не думаю, что ждать придётся долго.

Она оказалась права. Не прошло и пятнадцати минут, как в дверь позвонили.

— Я сама открою, сиди, Алекс! — строго приказала Петунья, и девочка даже не дёрнулась в сторону двери. Петунья сама прошла к двери и открыла её. На некоторое время воцарилась тишина — похоже, тётушка увидела не совсем того, кого ожидала.

— Добрый день, миссис Дурсль, — произнёс спокойный мужской голос, — я — Северус Снейп, профессор школы Хогвартс и декан факультета Слизерин. Пришёл к мисс Поттер, дабы сопроводить её за покупками к школе.

— Проходите, мистер Снейп, — прямо-таки с арктическим холодом в голосе произнесла Петунья. — Я вас узнала. Алекс ожидает вас в гостиной. Хотите чаю?

— Благодарю вас, я хотел бы приступить к делу как можно скорее, — ответил визитёр. — И почему Алекс? Разве мисс Поттер зовут не Гарриет?

— И Гарриет тоже, — ответила Петунья. — Но с некоторых пор моя племянница предпочитает, чтобы её называли по второму имени. Алекс, профессор Снейп ожидает тебя.

— Да, тётя, иду, — ответила Алекс, быстренько накидывая маску «девочка — сама скромность», и подумала, что проиграла пари самой себе. Она-то думала, что Светлейший пришлёт Макгонагалл. А он прислал Снейпа. С чего бы? По идее для его целей лучше подходит декан Гриффиндора. Или Алекс что-то опять не просчитала. Ох, мало информации, мало… Но медлить нельзя — если Снейп так же раздражителен и гневлив, как в каноне, лучше его не злить с самого начала.

Алекс вышла в прихожую, благовоспитанно сделала книксен и вежливо сказала:

— Добрый день, профессор. Я готова.

— Не забудь сумочку, Алекс, — сказала Петунья и протянула девочке небольшую сумочку из светло-серой кожи, из тех, что надеваются через плечо. — Мы с дядей Верноном не успели купить тебе подарок из-за всей этой кутерьмы с совами, так что выбери себе что-нибудь сама. И шляпку надень.

— Спасибо, тётя, — поблагодарила Алекс, заглянув в сумочку, где лежала не слишком толстая, но вполне солидная пачка фунтов. Потом девочка надела соломенную шляпку с голубой лентой и подумала, что Петунья совсем не так проста, как кажется. Наверняка и серый костюм, и шляпка покупались с тем расчётом, чтобы магам девочка не показалась чересчур… магглорожденной и не привлекала к себе лишнего недоброжелательного внимания. Значит, Петунья понимала, что за племянницей придут. И деньги — возможно, Вернон о них и понятия не имеет — сама накопила с хозяйственных нужд. А это может значить только одно — на Косой аллее Петунья бывала, манеру магов одеваться запомнила и чьё-то недружелюбное внимание привлекла. Вот и решила поберечь племяннице нервы. Замечательная у неё всё-таки тётя!

Снейп терпеливо дождался ещё одного изъявления благодарности Гарриет и сухо сказал:

— Поторопитесь, юная мисс. Я, знаете ли, человек занятой…

Алекс взглянула на профессора восторженными глазами и заявила:

— Я готова!

Снейп растерянно смотрел на маленькую девочку в аккуратном сером костюме с юбкой самой консервативной длины, в нарядной белой блузке и соломенной шляпке. Такая хорошенькая, милая, скромная и явно хорошо воспитанная девочка. Только вот чертенята в глазах этой милой малютки заставили зельевара рефлекторно поёжиться. Неизвестно, какого результата хотел добиться Альбус, но получит он явно не то, что хочет.

Примечания:

Следующая часть в субботу.

Здоровья вам, мои дорогие, и удачи!

Идя рядом с настороженным зельеваром, Алекс от души развлекалась, играя милую воспитанную девочку. Неизвестно, какую Гарриет Поттер ожидал увидеть Снейп, но Алекс чувствовала, что сейчас у зельевара происходит мощный разрыв шаблона. Ещё бы, вместо любопытной, трещащей словно сорока магглокровки, рядом с ним шла скромная спокойная девочка, одетая, может быть, и не совсем так, как принято в магическом мире, но весьма близко к этому. Она не пыталась ежесекундно привлечь внимание Снейпа, не заваливала его кучей самых разных вопросов… и вообще не раздражала.

Но Снейпа это почему-то не успокаивало, а настораживало ещё больше. Что сделала Петунья с этой девочкой, если она сейчас себя ведёт совсем не по-детски? Когда Снейп и Алекс вышли за калитку, девочка обратилась к профессору один-единственный раз:

— Простите, сэр, есть более короткий путь на вокзал.

— На вокзал? — удивился Снейп. — Зачем?

— Но ведь мы поедем в Лондон… — неопределённо пожала плечами Алекс. — Машины у вас нет, такси вы не вызвали, значит, остаётся вокзал.

— Нет, мисс Поттер, — отрезал Снейп. — Я не могу терять время в маггловском транспорте. Мы переместимся в Лондон другим способом. Из парка. Вам понятно?

— Мне непонятно слово «маггловский», — ответила девочка. — А остальное понятно. Вы собираетесь переместиться так, как это делают маги.

Снейп явно хотел сказать что-нибудь колкое, но придраться было не чему. Малолетняя Поттер рассуждала на удивление логично, поэтому он снизошел до нормального ответа:

— «Маггловский», мисс Поттер, обозначает «не имеющий отношения к магическому миру». Маги называют обычных людей «магглами».

— То есть простецами, — чуть заметно улыбнулась Гарриет. — Не слишком красиво для тех, кто от этих самых магглов прячется.

И тут Снейпа понесло. Алекс узнала о себе довольно много нового и интересного и поняла, что является «наглой, несносной и избалованной девчонкой, которая смеет судить о том, чего не понимает». Эпитеты и словесные обороты ей понравились, и она внимала зельевару почти с восторгом, благо они уже успели дойти до парка, в этот час практически пустынного. Так что никто и не заметил, как высокий черноволосый мужчина отчитывал за что-то девочку в сером костюмчике.

Неожиданно Снейп выдохся и подумал, что выглядит со стороны дурак дураком, тем более что странная девица Поттер смотрела на него с нешуточным интересом и явно отказывалась бояться и нервничать.

— Вас что-то забавляет, мисс Поттер? — ядовито прошипел зельевар, оборвав на середине особо заковыристый словесный оборот.

— О нет, профессор, — невозмутимо ответила проклятая девчонка, продолжая таращиться на него своими зелёными глазищами, слишком похожими на глаза Лили, а это тоже сбивало привычные настройки. — Просто вы не привели ни одного аргумента, который противоречил бы моим словам, а только ругались.

— А у вас есть такие аргументы? — отчего-то остыв, почти спокойно спросил Снейп. — Как я понял, вы ничего не знаете о магическом мире, поскольку воспитывались магглами.

— Я сужу по результату, — усмехнулась противная девчонка. — Если бы маги не прятались, о них знал бы любой и каждый, и наше общество было бы совершенно другим. И на троне сейчас сидела бы не её величество Елизавета Вторая, а какой-нибудь представитель магической королевской династии. Но ведь всё не так. А это значит, что маги именно прячутся и не хотят, чтобы факт их наличия стал известен тем, кого они называют простецами.

Снейп впервые за долгое время не нашёлся что ответить, поэтому перевёл разговор на другое:

— Пройдёмте вон в те кусты, мисс Поттер. Сейчас я применю аппарацию.

— Надеюсь, это не то, о чём я подумала, — тихо, но с отчётливо проступающим подтекстом прошептала девочка в сторону. Зельевар услышал… и почувствовал, что краснеет в первый раз за Мерлин знает сколько лет. Разумеется, он быстро взял себя в руки, но тот факт, что мелкой паршивке удалось уже второй раз за короткий срок вывести его из равновесия, настораживал.

— Не знаю, о чём вы подумали, мисс Поттер, но аппарация — это способ передвижения магов. Благодаря ему мы окажемся в нужном месте очень быстро. Не беспокойтесь, хотя и будут неприятные ощущения, но это совершенно безопасно, я обладаю нужной квалификацией, чтобы аппарировать вдвоём.

— Что я должна сделать? — спросила Алекс.

— Просто закройте глаза и дайте мне руку, — ответил Снейп. — Не отпускайте мою руку, глаза откроете, когда я скажу. Иначе могут быть неприятные последствия. Вы меня поняли, мисс Поттер?

— Да, профессор, — голосом примерной отличницы протянула мелкая паршивка, дала Снейпу руку и послушно зажмурилась. Снейп вздохнул, аккуратно, но сильно сжал в крепкой ладони хрупкую девчоночью кисть и перенёсся прямо на аппарационную площадку Косой аллеи. Захотелось. Чисто из хулиганства. Похоже, мелкая паршивка Поттер дурно на него влияет.

— Откройте глаза, мисс, мы прибыли, — Снейп произнёс фразу, которой Алекс несказанно обрадовалась, поскольку ощущения от аппарации были… запоминающимися. Алекс на собственном опыте убедилась, что фикрайтеры, клявшие на все корки этот способ передвижения, были совершенно правы. Тошнота, ощущение, что тебе в пупок вогнали железный крюк и сейчас тащат неизвестно куда, словно глупую рыбёшку — весь ассортимент в наличии, а бесспорное достоинство только одно. Быстрота.

Правда, необычность вида, открывшегося перед ней, эти неудобства немного искупала. Они находились на самой странной улице в мире, потому что дома на ней мало того, что стояли как бог на душу положит, так ещё и отличались безумной прихотливостью линий, отчего вся улица казалась удивительной и немного неправильной. Зато снующих по ней магов эта неправильность нисколько не смущала.

Алекс, старательно изображая удивление и восторг, медленно разглядывала раскинувшуюся перед ней улицу. Ну да, некоторое сходство с каноном имеется. А по части банка Гринготтс — так вообще практически стопроцентное попадание. Но эта улица выглядела симпатичнее и чище той, что была показана в фильме. В ней чувствовалась некая безуминка, но даже безуминка эта была удивительно к месту. Дома стремились ввысь, сверкая чисто вымытыми разноцветными окнами, порой витражными, в которых цветные стёкла складывались в сложные узоры, манили открытые двери лавок, в витринах которых вспыхивали и гасли, для того чтобы вспыхнуть вновь, иллюзии предоставляемых товаров, шли по гладко пригнанным гранитным плитам мужчины в мантиях разных цветов и оттенков, женщины в лёгких мантиях-накидках поверх платьев или просто в платьях, сшитых по моде конца девятнадцатого века, мелькали алые одежды авроров, изредка попадались на глаза зеленовато-жёлтые мантии целителей, виднелись строгие костюмы министерских служащих. Никого не удивлял камзол в сочетании с кюлотами и расшитым жилетом, шотландский килт, комбинация полосатого вышитого халата с чалмой, хотя гораздо больше было именно мантий и строгих костюмов. Откуда-то справа вкусно тянуло свежайшей выпечкой, а вот слева пробивались миазмы такого рода, от которых чесалось в носу и хотелось помыться. Алекс аж покосилась налево, прочитала надпись «Аптека Малпеппера» и кивнула самой себе — понятно, что ещё может так вонять? Только излюбленные Снейпом ингредиенты для зелий.

— Мисс Поттер, у нас не так много времени, — раздался голос Снейпа.

Девочка покосилась на стоящего рядом мужчину, который уже поменял маггловский чёрный костюм на привычную чёрную мантию со множеством мелких гранёных пуговиц. М-даа… То, что Снейпа сыграл возрастной Рикман (гениально сыграл, чего уж там), прочно вбило в сознание всех смотревших киносагу о Гарри Поттере представление о пожилом возрасте зельевара. А на самом деле ему же чуть больше тридцати одного года. Алекс в прошлой жизни было больше. Неужто она не сумеет приручить этого буку-злюку? Неплохой был бы союзник… Влюбляться в мечту всех снейпоманок Алекс не тянуло — но так даже лучше. И вообще — хвала детскому телу, пара лет у неё есть, а вот потом… Ох, что-то не о том она думает, ой не о том…

— Извините, профессор, — мило прощебетала Алекс. — Я ни разу не была в таком месте, поэтому моё любопытство неудивительно. Куда мы идём?

— В банк Гринготтс, — ответил Снейп. — Им управляют гоблины, и это самый надёжный банк во всей Магической Британии.

— Я так понимаю, ещё и потому, что он — единственный? — невинно спросила Алекс.

— Вы на удивление прозорливы, мисс, — прошипел Снейп. — И, прошу вас, отнеситесь к этому серьёзно. Гоблины злопамятны.

— Да, сэр, — отрапортовала Алекс. — А зачем нам в банк?

— За деньгами, мисс, — ответил Снейп. — Вы ведь собираетесь делать покупки к школе, не так ли?

— Разумеется, сэр, — бодро ответила Алекс. — Но тётя уже дала мне деньги. И у Дурслей точно нет никаких вкладов в гоблинском банке.

— Зато они есть у вас, мисс Поттер, — ответил Снейп. — Ваши родители, особенно отец, были весьма состоятельными магами.

— О! — восхитилась Алекс. — Неожиданно! А почему я об этом узнаю только сейчас? Моим опекунам пришлось совсем нелегко со мной… А пособие от социальной службы они все эти годы откладывали на моё образование. Так что они меня растили-кормили-учили на свои кровные. У них ведь, между прочим, родной сын имеется, которого тоже надо растить, кормить и учить. А деньги, которые помогли бы опекунам в их тратах, всё это время лежали в банке бесполезным грузом. Как так?

И девочка наивно похлопала ресничками, глядя на угрюмого профессора словно на ожившее воплощение богини Фемиды, только без повязки.

Снейп почувствовал, что ещё чуть-чуть — и у него начнёт дёргаться глаз. Девчонка не произнесла ни одного дурного слова, была безукоризненно вежлива и даже голоса ни разу не повысила. Она не капризничала, не куксилась, не строила звезду и не задавала глупых вопросов. Исключительно умные. И это раздражало зельевара почище, чем спаренный урок зельеварения у двух первых курсов Гриффиндора и Слизерина одновременно.

— Я не уполномочен обсуждать с вами это, мисс Поттер, — заявил он. — Подобные вопросы следует задавать вашему магическому опекуну.

— А… — протянула Алекс. — Это который «великий человек Дамблдор»? Альбус Гульфик и ещё чего-то там? На три с половиной строчки?

— Вульфрик… — поправил Снейп, чьё настроение совершенно неожиданно стало выправляться.

— В смысле? — удивилась Алекс. — Гульфик ещё и Вульфик?

Снейп прекрасно понимал, что девчонка валяет дурака, но не поправить не мог.

— Директора Хогвартса зовут Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. — отчеканил он. — Не гульфик.

— Да? — сделала невинное личико Алекс. — А похоже… Ну, пусть так. Я спрошу его, профессор. Вот как в первый раз увижу, так сразу и спрошу. А то я до визита того страшного бородатого великана вообще не знала, что у меня есть магический опекун.

— Дамблдор не навещал вас, мисс? — спокойно поинтересовался Снейп.

И подумал, что вопрос глупый. Конечно, не навещал. Запихнул девчонку к магглам и успокоился. Интересно, поставил ли он на дом Петуньи хоть какую-то защиту? Или решил, что и так прокатит? Сам Снейп при визите ничего такого не почувствовал, но это не значило, что защиты не было. Возможно, она была настроена только на тех, кто желал зла Гарриет… то есть Алекс. Хотя… зря он пытается оправдать Дамблдора. Тот, скорее всего, рассудил, что возможные враги девчонки ни за что не сунутся в маггловский мир. А может… Впрочем, нет. Так до чего угодно можно додуматься, а это чревато.

— Нет, — ответила Алекс. — До получения письма из Хогвартса я и не подозревала о его существовании. Кстати, профессор, объясните мне, почему от нас требовали ответ с совой, которой у моих опекунов не было и не могло быть по определению, а потом начался настоящий… ну я даже не знаю, как объяснить… Настоящий ураган писем. К нам в сад слетелась целая туча сов, но это ещё полбеды. Хуже стало, когда письма стали попадать в дом через дымоход, а ещё в яйцах и молочных бутылках. Неудивительно, что у дяди Вернона случился нервный срыв… Он взял всех нас и повёз прочь из Литтл-Уингинга в надежде спрятаться от этого кошмара. И мы спрятались, в какой-то хижине на острове. И только дядя и тётя стали хоть немного успокаиваться… Появился этот ужасный человек, который напугал нас всех…

— Вы не шутите, мисс Поттер? — спросил Снейп, отмечая, что да, глаз таки задёргался. — Всё так и было?

— Нет, сэр, — погрустнела девочка. — Всё так и было. Я бы даже поклялась, как положено, но не знаю как.

— Не стоит, — вздохнул Снейп. — Я вам верю. И позвольте дать вам добрый совет. Не спешите в магическом мире приносить клятвы кому бы то ни было. Осмотритесь хотя бы для начала.

— Спасибо, профессор, — ответила Алекс. — Я вас поняла.

И тут же перевела тему, одними губами прошептав:

— Ой… А это и есть гоблин?

— Да, — не менее тихо ответил Снейп. — Не пугайтесь, мисс. Вы ведь не замышляете худого, а значит, никакого вреда он вам не причинит. Это охранник банка.

— Нет, это не страшно, — покачала головой девочка. — Просто я никогда раньше не видела гоблинов. А так он вполне симпатичный. И доспехи ему идут.

Снейп подумал, что у девчонки какое-то превратное представление о симпатичных вещах, но промолчал. И не потому, что был очень воспитанный, вот в этом его никто и никогда не смог бы обвинить, а потому что счёл ниже своего достоинства отпускать ядовитые замечания на глазах у гоблина.

А вот гоблин, явно услышавший слова девочки, горделиво приосанился. А когда Алекс вежливо поздоровалась с ним, оскалился в такой улыбке, что даже Снейпа проняло. А девица Поттер — ничего. Тоже заулыбалась в ответ, когда тот проскрежетал:

— Доброго дня и вам, маленькая леди. Пусть ваши дела будут успешны.

— И ваши тоже, — вежливо ответила Алекс и белой лебёдушкой вплыла в банк, поразившись роскоши холла и размерам очковтирательства гоблинов. Бедолаги — сидеть целый день в качестве антуража, перебирая монеты и камушки — занятие скучнейшее.

Предъявление ключа и знакомство с гоблином по имени Крюкохват прошло практически по канону, а вот в вагонетке Алекс пришлось прокатиться одной — зельевара куда-то уволокла парочка гоблинов, трагически шепча о необходимости консультации с «несравненным мастером зелий». Попытка отнекаться не прокатила. Гоблины хором поклялись, что юную мисс будут беречь чище зеницы ока, так что Снейп только и успел протянуть Алекс маленький золотой ключик.

— Вот, мисс Поттер, возьмите. И не увлекайтесь, набирая галеоны. На ваши мантии, палочку и учебники вполне хватит сотни.

— Да, сэр, — кротко ответила Алекс. И тут же подумала, что оценит размеры предполагаемого наследства и точно наберёт побольше. Вряд ли Снейп полезет к ней в сумочку проверять, а ей ещё столько надо купить… ну и свободные деньги никогда не помешают.

Поездка на гоблинской тележке Алекс не особо впечатлила — видывала она аттракционы покруче. Единственное, что произвело на девочку впечатление, — мелькнувшая мимо драконья морда с глазами, затянутыми белёсыми бельмами.

— Бедный… — пожалела она дракона, — всю жизнь провести в подземелье, сторожа чужие богатства.

Крюкохват клыкасто улыбнулся:

— Вы добрая девочка, мисс Поттер. Поверьте, у многих гоблинов судьба не лучше. Они тоже проводят всю жизнь в подземелье, сторожа чужие богатства.

Алекс с гоблином ссориться не хотела, поэтому грустно ответила:

— Мне жаль. Увы, мистер Крюкохват, я очень мало знаю о магическом мире, а с представителями вашей расы так и вообще встретилась в первый раз в жизни. Правда, я слышала, что профессор Флитвик, который преподаёт в Хогвартсе, является родственным вашему народу. И что он весьма знающий преподаватель и возглавляет факультет самых умных.

— Это так, мисс Поттер, — слегка зазеленел от удовольствия Крюкохват. — Профессор Флитвик, хоть и принадлежит к нашей расе только наполовину, но является весьма уважаемым членом магического сообщества. Весьма. Но если бы он был чистокровным гоблином, то вряд ли сумел бы сделать столь впечатляющую карьеру.

Алекс быстро перевела тему, поскольку дальнейшая беседа становилась слишком… скользкой. Ей, не имеющей никаких знаний кроме канона, очень легко было угодить в словесную ловушку многоопытного гоблина и подставиться.

— Думаю, — прощебетала она, — что многому смогу научиться у профессора Флитвика. Но я пока знаю так мало, что мне сложно судить о серьёзных вещах.

— Вы достаточно умны, мисс Поттер, — кивнул гоблин, — чтобы разобраться в том, кто ваш друг, а кто враг. Просто смотрите внимательнее. Больше я сказать вам ничего не могу, ибо гоблины не вмешиваются в дела волшебников.

И тут тележка остановилась, и гоблин подвёл Алекс к высокой окованной железом двери.

— Позвольте ваш ключ, мисс Поттер. Все эти средства доступны вам до вашего совершеннолетия.

Алекс заглянула в сейф и зажмурилась. Груды золотых, серебряных и бронзовых монет впечатляли. Нет, купаться в золоте, как дядюшка Скрудж, Алекс не смогла бы, но куча денег вполне могла бы завалить её с головой. Крюкохват скрипучим голосом объяснил ей особенности магической денежной системы, Алекс поблагодарила его и поинтересовалась количеством денег в сейфе.

— Этот сейф, мисс, является одним из четырёх, принадлежащих семье Поттер, — пояснил Крюкохват. — Изначально в нём было семьдесят тысяч галлеонов, сейчас — девяносто четыре.

— Ого, — восхитилась Алекс. — Откуда бы?

— Ежегодно этот сейф пополняется из основного сейфа семьи Поттер, — пояснил гоблин. — А средства из него не изымались. Ибо кроме вас на использование этих средств имеет право только второй супруг вашей матери, Сириус Блэк. А он, увы, все эти годы находится в Азкабане.

— А кто-то ещё пытался… Ну, вы понимаете? — неуверенно спросила Алекс.

— Вы имеете в виду, не пытался ли кто-то завладеть этими средствами? Такие попытки были. Это был маг, который заявлял, что является вашим магическим опекуном. Но наши артефакты не выявили подобной связи, и ему было отказано. Однако, позвольте заметить, мисс Поттер, что во имя помощи Девочке-Которая-Выжила им был открыт ещё один сейф, куда стекались дары и пожертвования для Гарриет Поттер. Маги делали это в благодарность за победу над Тем-Кого-Нельзя-Называть. И вот этот сейф, в который перечислялись весьма приличные суммы, сейчас, можно сказать, пуст. Мистер Дамблдор действительно тратил на вас такие суммы?

— Я только на днях узнала о мистере Дамблдоре, — ответила Алекс. — Меня воспитывали родственники-магглы, и я не думаю, что они хоть что-то получали от Дамблдора за хлопоты.

Крюкохват сокрушённо покачал головой:

— Как обмельчали Великие маги.

— Не скажите, мистер Крюкохват, — похлопала ресницами Алекс. — Борьба со злом требует средств.

Гоблин в ответ только зубасто улыбнулся и изобразил что-то вроде подмигивания. И Алекс поняла, что зеленокожие коротышки не любят Светлейшего куда больше, чем всех остальных магов. И что это в дальнейшем можно употребить к собственной пользе. Позже. Когда она поймёт весь расклад сил.

В целом же общение с Крюкохватом вышло весьма плодотворным. Алекс приобрела очень удобный кошелёк для денег, который даже открыть нельзя было без её ведома, и из которого можно было одномоментно вытащить сумму до ста галлеонов и пятисот фунтов включительно. Кошелёк был прочный, нетеряемый и кражам не поддающийся. И с расширенным пространством, ага. Помимо денег в нём было отделение для всяких необходимых мелочей вместимостью с хороший чемодан. Десять галлеонов, пара капель крови — и вся эта прелесть оказалась в полном распоряжении Алекс. А ещё Алекс выяснила, что Поттеры, хоть и не были Лордами, но являлись весьма уважаемым Родом, Главой которого она является по определению, хоть и состоит этот Род на данный момент из одного человека. Но, увы, до совершеннолетия никаких резких движений ей делать не стоит — именно в силу детского возраста. Алекс поинтересовалась, имеется ли у магов такая процедура, как эмансипация, и получила ответ — да, таки есть, но без позволения Визенгамота эту процедуру ей пройти не удастся. А если учесть, кто сейчас является главой Визенгамота… Это даже не смешно. Так что пока ей лучше сидеть на попе ровно и строить из себя правильную и наивную английскую девочку, по возможности отмазываясь от всех суицидальных приключений. Ну, или хотя бы выходить из них с наименьшими потерями.

Обрадовало Алекс только одно: перед Магией Дамблдор ей никакой не опекун, а значит, никаких левых помолвок и навязанных браков. Тем более что по линии Сириуса Алекс являлась наследницей рода Блэк. Увы, сейфы рода ей были недоступны до совершеннолетия, а вот в дом на Гриммо можно было попробовать попасть. И нужно было что-то делать с Сириусом — пока тот не спятил окончательно в Азкабане. Живой вменяемый родственник-маг ей бы очень пригодился. Тем более что в отличие от Дамблдора Сириус был её подлинным магическим опекуном.

— Я как-то могу связаться с Сириусом Блэком? — спросила Алекс Крюкохвата. — Я понимаю, что гоблины не вмешиваются в дела волшебников, просто спрашиваю у вас совета, как у более опытного и старшего.

— Гоблины не вмешиваются в дела волшебников, — повторил Крюкохват. — Но я позволю себе дать вам совет, мисс Поттер. Точнее, даже два совета. Первый — банк иногда оказывает не предусмотренные регламентом услуги за хорошую плату. Скажу сразу — вы можете себе это позволить. И второй — в этом сейфе есть несколько весьма занятных артефактов работы ваших предков. Они созданы для детей Рода Поттер с целью их защиты и абсолютно бесполезны тем, в ком не течёт кровь ваших предков, мисс Поттер. А я не хочу, чтобы столь многообещающий потенциал, как ваш, был загублен неправильным обращением. Понимаете?

— Вполне, — кивнула Алекс и подумала, что столь интересную встречу не грех и повторить. Не самые надёжные союзники? А других у неё попросту нет. Так что будем работать с тем, что есть, и надеяться на лучшее.

Примечания:

Следующая глава во вторник.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Снейп был зол. Стоило им с девчонкой Поттер появиться в банке, как их совершенно неожиданно окружили гоблины. Нет, никаких претензий они не предъявляли, более того, весьма вежливо просили уважаемого Мастера зелий помочь им срочно разобраться с возникшей проблемой, угрожающей безопасности банка. В таких просьбах лучше не отказывать, и Северус согласился, попросив, чтобы помянутая проблема была изложена как можно более кратко и ясно, поскольку он не просто так погулять вышел, а сопровождает будущую ученицу Хогвартса и просто обязан проследить за всеми её покупками и перемещениями.

Гоблины дружно закивали и увлекли Снейпа в кабинет самого директора банка — Лерморха Гринготта, с успехом занимающего эту должность последние семьдесят лет. И все эти годы в клане Гринготт периодически находились смелые и глупые конкуренты, вызывавшие его на Поединок, чтобы выиграть вожделенную должность. Молодёжь, что с неё взять… По правде сказать, внешний вид почтенного Лерморха давненько уже наводил на мысли о вечном. Тощий, сморщенный, словно печёное яблоко, гоблин с длинными пучками седых волос, растущими из ушей, выглядел так, словно ему уже последние полсотни лет ставили прогулы на кладбище, но как же жестоко ошибались молодые и самонадеянные! В момент Поединка седенький немощный старичок превращался в настоящий ураган, и несчастный соперник быстро познавал всю глубину своих заблуждений. Нет, Лерморх никого из молодёжи не убивал — Кланы своих не убивают, терять перспективную молодёжь было бы нерационально. Единственным исключением была измена Клану — вот за это не щадили никого, невзирая на возраст и состояние беременности. То есть для беременных казнь только отсрочивалась до появления на свет младенца, ну а потом…

Так вот, Лерморх глупых и молодых членов своего Клана, проигравших в Поединке, не убивал, а пристраивал к делу. И это было одной из гоблинских тайн, о которых не знал никто из магов, за очень и очень редким исключением. Дети. Никто из магов никогда не видел гоблина женского пола или гоблинского ребёнка. Маги считали, что гоблины прячут своих женщин и детей в подземельях, а на поверхности появляются только взрослые мужские особи. В каком-то смысле это так и было, но никаких гоблинских женщин не существовало никогда. Большую часть своей сознательной жизни гоблины были мужчинами, за исключением трёх возрастов — семнадцать, двадцать семь и тридцать семь лет. В эти годы гоблин… изменялся, у него появлялись соответствующие репродуктивные органы для зачатия и вынашивания. Ну а потом, после связи с несколькими партнёрами наступала многоплодная беременность — не меньше трёх детёнышей за раз. После разрешения от бремени гоблин снова изменялся и приобретал признаки мужского пола. У самого Лерморха Гринготта было двадцать сыновей, из которых выжило восемнадцать, и этим он заслуженно гордился. Мало у кого был такой высокий процент выживаемости. Все дети, рождённые гоблином в эти периоды принадлежали к клану носящего. Кто выступал в роли оплодотворителя, значения не имело.

Гоблинские Кланы были весьма обидчивы и свирепы, это на поверхности и в общении с магами они свято соблюдали Договор, а в подземельях между собой разбирались только так — правда, с соблюдением всех правил и законов. Поэтому свежее пополнение в виде детей Кланам требовалось постоянно, а Клану Гринготт, так долго находящемуся на вершине гоблинского сообщества — тем более. Увы, количество детей, рождённых гоблинами во время изменений, уменьшалось, и если ещё лет двести назад трёхплодная беременность была редкостью, а некоторые, как сам Лерморх, вынашивали и по семь детёнышей за раз, то теперь нормой были как раз три детёныша. Более того, пару раз уже проскальзывали двойни, и Лерморх был обеспокоен всерьёз. Это говорило о вырождении.

Так вот, Лерморх поднимал рождаемость в Клане весьма оригинальным способом — Клановые целители разработали зелье наподобие магического Оборотного, но с куда более длительным эффектом. Это зелье способно было вызвать изменения у гоблина в любом возрасте. Так что преступившие закон и незадачливые соискатели должности директора банка становились живыми инкубаторами для новых юных членов Клана Гринготт. Нет, не навсегда, достаточно было пяти вынашиваний подряд, а потом освобождённый от этой повинности гоблин мог снова начинать строить банковскую карьеру. Первым помощником младшего уборщика Нижних коридоров, например…

Увы, но зелье имело некоторые побочные эффекты, с которыми уже не первый век боролись гоблинские целители, но модифицировать его никак не удавалось. И тогда Лерморх Гринготт решил привлечь к решению проблемы человеческого зельевара. И его выбор пал на молодого Северуса Снейпа. Конечно, можно было обратиться на Континент… или вообще к русским, но это было чревато непредсказуемыми последствиями. А Снейп… Гений-одиночка, обвешанный обетами Светлейшему, школьный учитель, угрюмый, не склонный к лишним разговорам мизантроп, не слишком красивый, небогатый… А ведь в случае успеха Гринготт обещал заплатить целое состояние, и да, денежные дела гоблины всегда вели честно.

Снейп, обожавший на этом свете только одно — вызовы его профессионализму — согласился после соответствующих клятв. Но и в уплату потребовал не только деньги, но и положение в обществе. Ибо его дед Октавиус, высокомерный чистокровный сноб, без колебаний отрёкся от блудной дочери за брак с магглом, а уж внука-полукровку и вовсе знать не хотел. Лерморху такой снобизм был непонятен, родной кровью не разбрасываются, а уж такими гениями, как Снейп — тем более. Но Октавиус Принц был куда упрямее любого осла, и статус-кво сохранялся до сих пор.

А Снейп был глубоко обижен на деда. И отнюдь не за себя, а за отношение к умершей матери, которую, по слухам, прибил муженёк-маггл в пьяном угаре. За себя несчастная постоять не могла — после изгнания из Рода любящий папенька наложил на бывшую дочь проклятие, из-за которого она стремительно теряла магию и жизненные силы. Если бы не беременность — всё было бы не так печально, но Эйлин Принц вкладывала все свои крохи силы в ещё нерождённого малыша. И после его рождения стала практически сквибом. Один раз она обратилась к отцу, моля обратить проклятие, чтобы Северус не остался сиротой до срока, но получила высокомерный ледяной отказ. И, как результат — ранняя смерть. Слишком ранняя для дочери некогда могущественного Рода. После этого Северус и возненавидел деда всеми фибрами души. И от Лерморха Гринготта потребовал, чтобы гоблины помогли ему в наследовании Рода Принц. Он хотел стать истинным Принцем в память о матери, хотел, чтобы перед смертью дед понял, что его наследником будет ненавистный полукровка.

Мотивы зельевара Гринготту были насквозь понятны, и он согласился. Тем более, что у Октавиуса Принца не было других наследников, Род мог стать после его смерти выморочным, сейфы в таком случае консервировались и в них не было доступа никому. Разве что мог объявиться кто-то с сильной кровью Рода, потомок бастарда — бывало и такое, но редко. Очень редко.

А деньги должны работать — об этом знает любой порядочный гоблин. Так что Лерморх Гринготт придумал рискованный план, который бы позволил и Снейпа в Наследники пропихнуть, и Договора не нарушить. По самой грани пройти — но не нарушить. А хороший благодарный зельевар — весьма ценное приобретение для Кланов. И в первую очередь для Гринготтов.

А ещё гоблину не нравилась возросшая активность Дамблдора. Гоблины Светлейшего не любили, и было за что, но нагадить никак не могли. А тут появилась такая возможность — посещение банка Девочкой-Которая-Выжила. Отчего не убить одним ударом двух зайцев? Побеседовать с Северусом и рассказать, что его дело может быть решено ко всеобщей пользе, и мягонько прощупать настроение юной Поттер, чтобы сделать вывод — послушная она пешка или будущий игрок? Пешка? Тогда всё будет по закону. А если у девочки есть шанс вырасти в игрока — отчего бы и не помочь? Ходить по грани Договора престарелому гоблину было не впервой, стоило рискнуть ради того, чтобы подсунуть за шиворот Светлейшему маленькую ядовитую змейку. Ведь качество яда змей не зависит от их юного возраста. А юной Поттер есть за что мстить Великому волшебнику…

Разговор со Снейпом прошёл в высшей степени плодотворно и насыщенно, Лерморх Гринготт был удовлетворён его результатом, и с удовлетворением рассматривал на просвет небольшой флакон прозрачного светло-синего зелья. Если Снейпу удалось добиться тех изменений, о которых он говорил, за столь короткий срок, то он действительно гений.

В дверь постучали, и директор громко дал позволение войти. Как он и ожидал, это был Крюкохват. После традиционного гоблинского приветствия Лерморх Гринготт спросил:

— Ну и каково твоё мнение о юной Поттер, друг мой?

— Думаю, что это весьма перспективная юная леди, — задумчиво произнёс Крюкохват. — Весьма умна для своего возраста, прекрасно владеет собой, хорошо воспитана. И очень не любит своего «магического опекуна». Думаю, этой девочке стоит оказать небольшую помощь в её стремлении к знаниям и информации. И не только.

Кавычки были слышны весьма отчётливо.

— Хорошо, — кивнул Лерморх Гринготт, — вы знаете, друг мой, что вы один из немногих, чьему мнению я доверяю безоговорочно.

Крюкохват склонил голову, выпрямился и добавил:

— Думаю, мисс Поттер ещё будет искать встречи со мной. Она интересовалась Сириусом Блэком. Девочка явно хочет его освобождения.

— И это весьма логично. Сириус Блэк может стать её надежной защитой от происков Альбуса Дамблдора. Стоит разузнать подробнее о его состоянии, Крюкохват, и при необходимости оказать некоторую помощь. У нас есть кто-нибудь в Азкабане?

— В данный момент — нет, но я буду над этим работать, — отозвался Крюкохват.

— Отлично, — кивнул Гринготт. — Работайте. Вы хотите что-то ещё сообщить, друг мой?

— Да, я хотел бы поделиться некоторыми соображениями, господин директор, — вздохнул Крюкохват.

— Надеюсь, что это важные соображения, — сказал Лерморх.

— Надеюсь, — кивнул Крюкохват. — Господин директор, мисс Поттер до сего дня не была ни разу в магическом мире, это абсолютно точно проверено. Однако при встрече со мной она вела себя так, словно достаточно осведомлена о нём. Более того, она явно видела Гринготтс раньше, ибо не была удивлена при входе в него. Девяносто девять магглорожденных из ста ведут себя совершенно по-другому, даже если они умеют держать себя в руках и отменно воспитаны. Но эта девочка — исключение из правил. Такое чувство, что она старше своего возраста… Эти соображения не кажутся вам неважными, господин директор?

— Нет, — ответил Лерморх Гринготт и слегка похолодел. — Видела Гринготтс, говорите? Ни разу не появляясь в магическом мире? Очень, очень интересно. И я думаю, что этому есть целых два объяснения. Первое. Юная Поттер — провидица, и уже видела всё, что с нею произошло сегодня. Тогда нам следует быть с этой девочкой весьма вежливыми. Вменяемые провидицы на дороге не валяются, и если уж она с таким даром дожила у магглов до одиннадцатилетия и не спятила, то она на диво стабильна. А такие алмазы надо беречь. Но это более благоприятный для всех вариант.

— А… а какой неблагоприятный? — с волнением в голосе спросил Крюкохват.

— А вы забыли, чьими потомками являются Поттеры? — ответил вопросом на вопрос Лерморх.

— Нет, но многие считают это просто красивой легендой.

— Глупцы! — фыркнул директор банка. — Смотрите, что у нас получается. Поттеры — последние из прямых потомков Госпожи. А как с ними поступили маги? Уничтожили почти весь Род и выкинули его последнего потомка к каким-то магглам… Госпожа, бывает, гневается и из-за меньшего… Вспомните гоблинскую чуму триста лет назад… Клановые шаманы еле отмолили нас… А ведь это была просто глупая шутка двух молодых обалдуев…

— Оооо… — протянул Крюкохват. — Так вы думаете, что эта девочка — Палач, посланный Госпожой, господин директор?

— Это вполне возможно. И если мы не хотим полного истребления Кланов, то нам следует оказывать мисс Поттер всяческое содействие. И не дай Подземные боги её обидеть! Последствия могут быть самые непредсказуемые!

— Я прошу прощения, но если мы с вами ошибаемся, директор? И мисс Поттер не Палач, а обычная… нет, очень сильная юная волшебница, просто весьма умная, талантливая и наблюдательная?

— И что? Хорошие отношения ещё никому не вредили. Мы просто получим умную, лояльно настроенную к нам союзницу, не питающую предубеждения к нашему народу и имеющую собственный счёт к Альбусу Дамблдору. Чем плохо?

Крюкохват снова поклонился и подумал, что всеми силами будет отговаривать от Поединка своего младшего сына. А если что — сможет и власть употребить. Рано ещё Лерморху Гринготту на покой. Ой как рано…

* * *

Когда вполне довольная Алекс покинула подземелья, Снейп уже дожидался её на обитом бархатом диванчике в холле банка и, как ни странно, не выглядел раздражённым долгим ожиданием.

— Простите, профессор, — извинилась Алекс. — Поездка к сейфу немного затянулась.

— Ничего, — внимательно взглянул на неё Снейп. — Мне удалось решить несколько насущных вопросов. А вы, я вижу, провели время с пользой, мисс Поттер…

— Да, профессор, — невозмутимо ответила Алекс и подумала, что парочка перстней, способных определять зелья и яды в еде и напитках, серёжки, рассеивающие сглазы и проклятия, и кулон с изумрудом на тонкой золотой цепочке, способный поставить щит при нападении, — это весьма полезные приобретения. А в кошельке ждали своего часа несколько заколок, брошь и два браслета — все с крайне интересными свойствами, способные в минуту крайней нужды сохранить своему носителю жизнь и здоровье.

Снейп кое-что вычислил на раз и удовлетворённо кивнул. Молодец. Теперь к ней не так просто будет подобраться. Только вот его всё больше смущали странная осведомлённость и слишком взрослое поведение Алекс. Большинство детей, с которыми ему довелось иметь дело, вели себя более… по-детски. Но тут он вспомнил воронят Флитвика и успокоился. Те уже на первом курсе тоже вели себя весьма серьёзно и могли рассуждать о многих вещах с поразительной здравостью. Так что девочке прямая дорога к Флитвику — тот умеет работать с одарёнными одиночками. А вот Гриффиндор девочке действительно противопоказан — она явно уважала чужое личное пространство и не стремилась никого допускать в своё. Гриффиндорцы же о личном пространстве просто понятия не имеют, Алекс тяжело будет прижиться среди них. Хотя… возможен вариант, что к концу первого курса весь Гриффиндор у девчонки по струнке ходить будет. Хотелось бы на это поглядеть, конечно, но нет. Пусть поступает на Равенкло и учится спокойно. Хотя… судя по маниакальному блеску в глазах Альбуса, у него на Избранную свои планы и спокойно провести годы учёбы Алекс не дадут. Интересно, как скоро Дамблдор пожалеет о том, что включил Девочку-Которая-Выжила в свои игры?

Алекс отметила, что после посещения ею сейфа Снейп стал странно задумчив и уже не стремился плеваться ядом. Интересно, конечно, что ему там гоблины сообщили, но это не её дело. А сейчас…

— А сейчас, мисс Поттер, мы отправляемся в ателье мадам Малкин, чтобы заказать вам мантии и школьную форму, — сказал Снейп.

— Да, профессор, — согласилась девочка.

В ателье, как ни странно, Малфоя не было, и Алекс вздохнула. Вообще-то ей хотелось познакомиться с мальчишкой… и нет, демонстрировать гордую несгибаемость, отказываясь от столь полезного знакомства, Алекс была не намерена. Во-первых, Лорд Малфой терпеть не мог Альбуса Дамблдора. Во-вторых, как ни крути, Малфои ей родня через Сириуса Блэка. А родни у неё слишком мало, чтобы ею просто так разбрасываться. И даже если Драко такой же засранец, как в каноне, этикет в него вбили с нежного возраста. И вряд ли он полезет предлагать ей покровительство под видом дружбы — статусно Алекс его выше. Он — наследник, она — Глава рода, пусть и неподтверждённая. Так что можно будет всё отыграть очень интересно.

Но, увы, Малфоя в наличии не имелось, а Снейп, немного послушав диалог Алекс с мадам Малкин, совсем затосковал, ибо дело и тут грозило затянуться. К счастью, ему в голову пришло простое решение…

— Мисс Поттер, вижу, что здесь вы надолго, — вздохнул он. — Занимайтесь одеждой, а мне необходимо отлучиться по своим делам. Постараюсь вернуться поскорее, но если вдруг задержусь — подождите меня здесь. Ни в коем случае никуда не уходите, вы поняли, мисс Поттер?

— Да, профессор, — ответила девочка.

— Не беспокойтесь, профессор, — заявила мадам Малкин, — я присмотрю за девочкой. Всё будет в порядке. Идёмте, юная мисс, с вас снимут мерки мои лучшие модистки.

Алекс вежливо кивнула и отправилась во внутренние помещения ателье. Ну да, Гарри туда не приглашали, он заказывал только мантии, как Драко, а вот Алекс заказала полный гардероб, так что ей нужно было раздеться. А раздеваться в приёмной, да ещё девочке — не комильфо.

Девушки в ателье мадам оказались все, как одна, юными, хорошенькими и бойкими, все прекрасно разбирались в последних модных тенденциях магического мира. Они быстро сняли мерки с Алекс, дали ей несколько актуальных советов, а мадам Малкин показала иллюзию — как будет смотреться на девочке новая школьная форма и мантии, включая зимнюю. Смотрелось неплохо, тем более что мадам попросила позволения использовать иллюзию Алекс для демонстрации школьной формы юным заказчицам, пообещав за это дать девочке приличную скидку. Алекс согласилась, но только на этот учебный год, мотивировав это тем, что на втором курсе снова придёт заказывать мантии, а за год какие-то модные детали могут измениться. Мадам Малкин согласилась, что это логично… и Алекс получила полный гардероб школьницы Хогвартса за смешные, в общем-то, деньги — каких-то двадцать галлеонов. Форма, кстати, была очень похожа на обычную форму закрытой частной школы, разве что юбки были несколько длиннее. Девушки заверили Алекс, что зачаровали каждую юбку так, чтобы никто не смог её задрать.

— Ах, эти мерзкие мальчишки! — поджала губки молоденькая белокурая модистка, буйно кудрявая, как овечка. — Поверьте мне, мисс Поттер, некоторые из них любят гадко подшутить над беззащитной девочкой, особенно эти дурные гриффиндорцы! Так что лучше заранее не давать им такой возможности!

— Кхм, — строго кашлянула мадам Малкин. — Мисс Люси, дурные мальчишки встречаются на всех факультетах. Но вы правы — такая защита будет не лишней.

Алекс от души поблагодарила и модисток, и мадам Малкин, и та предложила девочке подождать в приёмной, заверив, что всё будет готово через пятнадцать минут, и с улыбкой заметив, что там ожидает своего заказа ещё один клиент, который тоже поступает в Хогвартс.

— Вот и познакомитесь с будущим однокурсником, мисс Поттер. Он-то точно на Гриффиндор не поступит.

Алекс внутренне хмыкнула. Канон, похоже, решил её догнать, и послал в ателье белобрысого засранца Драко. Очень интересно. Стоит поглядеть на блистательного Наследника сиятельного Лорда Малфоя. И сделать выводы — возможно ли в дальнейшем иметь с ним дело.

Модистка Люси проводила Алекс в приёмную, где уже сидел со скучающим выражением лица симпатичный белокурый мальчишка. Увидев вошедших, он встал, кивнул модистке, та присела, сделав книксен:

— Добрый день, Наследник Малфой.

— Добрый день, Люси. Представь меня мисс, будь любезна.

— Мисс Поттер, — ещё раз присела Люси, — позвольте представить вам наследника Малфой.

— Добрый день, наследник Малфой, — отозвалась Алекс. — Очень приятно. Меня зовут Гарриет Алекс Лилиан Поттер, но я предпочитаю, чтобы меня называли Алекс.

— Драко Люциус Малфой, — вполне себе вежливо поздоровался мальчик. — Рад знакомству.

Пока они знакомились, модистка незаметно исчезла, а Драко, в глазах которого уже горел огонёк неуёмного любопытства, заявил:

— Присаживайтесь, мисс Поттер. Предлагаю вам скоротать время за беседой, пока мы оба ждём наши заказы.

— С удовольствием, мистер Малфой, — согласилась Алекс. — Я не так много знаю о магическом мире, а вы ведь воспитывались в нём с рождения.

Драко тут же преисполнился важности, закивал и заверил, что ответит на любые интересующие мисс Поттер вопросы. Внутренне Алекс хихикала — смотреть, как мелкий пацан строит из себя крутого наследника Древнего Рода было как минимум забавно, но лицо её при этом оставалось невозмутимо вежливым, с толикой интереса.

А Драко, довольный вниманием Избранной, заливался соловьём. Алекс машинально запоминала все его слова — обдумать их она успеет и позже. Она кивала, вставляла вежливые реплики и думала, что девяносто процентов того, что ей сейчас говорит Драко — слова и мысли Люциуса Малфоя. Кстати, никакой особой ненависти к грязнокровкам мелкий Малфой не демонстрировал, даже обмолвился, что у его рара есть бизнес в маггловском мире, приносящий неплохой доход.

— Кстати, мисс Поттер, — сказал Драко, — как вы оказались в маггловском мире?

— Меня отправили к родственникам моей мамы, — бесхитростно ответила Алекс. — Вероятно, у меня не было другой родни.

— Как это — не было? — возмутился Драко. — Даже мы с вами дальние родственники! Ваша бабушка Дорея* — урождённая Блэк! Не знали?

Алекс медленно покачала головой:

— Увы, но нет. Я и о магическом мире узнала считаные дни назад. И о том, что у меня имеется некий магический опекун — тоже. А до этого я жила со своими родственниками-магглами и всеми силами старалась скрывать свои… свои странности.

— Но так нельзя! Это очень опасно! — воскликнул Драко. — Почему ваш магический опекун не позаботился об этом?

— Хороший вопрос, сын, — раздался красивый бархатный баритон. — Очень хороший.

*Привыкла я к тому, что родителей Джеймса зовут Дорея и Карлус. И как-то не особо мне нравятся имена Флимонт и Юфимия. Так пусть будет так.

Примечания:

Следующая глава в субботу.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Автору на кофе, Музу на печеньки:

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

Бете на доширак:

2200 2407 4382 0728 (ВТБ)

— Хороший вопрос, сын, — раздался красивый бархатный баритон. — Очень хороший. Только задан не по адресу. Его следовало задать опекуну мисс Поттер.

Алекс повернулась на голос… и обалдела, с трудом удержав лицо. Поэтому она просто вежливо присела в реверансе и опустила глаза, как и подобает благовоспитанной юной девице из хорошей семьи. Разумеется, в их разговор вмешался Люциус Малфой, сиятельный Лорд и самый обаятельный гад саги Роулинг. Хорош, ничего не скажешь. Точнее, не так. Хорош был актёр, сыгравший Малфоя в фильме. Здешний экземпляр был великолепен. Высокий, стройный, сероглазый, с длинными платиновыми, словно светящимися изнутри волосами, безукоризненно одетый, с той самой еле заметной небрежностью, которая отличает светского льва от манекена в витрине дорогого бутика.

«Эк меня приложило, — подумала Алекс. — Очень надеюсь, что подобный экземпляр здесь единственный. И он, слава Богу, прочно занят. Всё, надо брать себя в руки, иначе спалюсь».

К счастью, девочке это удалось, и её манеры, кажется, удовлетворили старшего Малфоя.

— Прошу прощения, мисс, что вмешался в ваш разговор, не будучи представленным, но я услышал последние слова Драко случайно и догадался о том, кто вы такая. Драко, представь мне, пожалуйста, свою собеседницу.

— Рара, представляешь, это сама Гарриет Поттер, — с улыбкой начал Драко, но тут Люциус слегка поднял бровь, и мальчик тут же поправился:

— Прошу прощения. Лорд Малфой, позвольте вам представить мисс Гарриет Алекс Лилиан Поттер. Мы случайно встретились, ожидая наши заказы. Мисс Поттер, позвольте представить вам моего отца, Лорда Люциуса Малфоя.

Алекс присела ещё раз:

— Очень приятно, Лорд Малфой.

— Рад, что наконец-то встретился с вами, Наследница Поттер, — серьёзно кивнул Люциус и вежливо поклонился. Алекс перевела дух. Хорошо хоть руку не стал целовать, это стало бы тем ещё испытанием. Всё-таки она девочка, а не русский разведчик Штирлиц, она напряжена и волнуется, пусть внешне этого и не заметно, но дрожь в руках так просто не скроешь. А Алекс не хотелось, чтобы Малфой-старший считал её слабой… С другой стороны, слабость — оружие женщины. Но оружием надо уметь пользоваться, так что не стоит давать сиятельному Лорду слишком много информации за раз. Но кое-что для размышлений подкинуть стоит.

— Представляешь, рара, мисс Поттер говорит, что прожила десять лет с магглами! — воскликнул Драко, но в его голосе не звучало негатива по отношению к этим самым магглам. Только восхищение живучестью героини.

— Да? — спросил Люциус. — Тогда позвольте сделать комплимент вашему чутью и вашим манерам, мисс Поттер. Не хочу вас обидеть, но редко кто из магглорожденных появляется здесь одетым настолько подходящим образом.

— Что вы, сэр, на правду не обижаются, — ответила девочка. — Фактически я и есть магглорожденная. Точнее, маггловоспитанная. Как я уже сказала мистеру Малфою…

— Прошу вас, мисс Поттер, называйте меня просто Драко, — вставил свои пять кнатов будущий Хорёк всея Слизерина, явно пытаясь подражать повадкам папочки. Получилось, кстати, не так уж плохо, но Алекс решила, что дополнительная подготовка пацану всё же требуется. Тем не менее ссориться с мелким Малфоем она точно не собиралась, поэтому Алекс поощрительно улыбнулась Драко и сказала:

— Спасибо, Драко. Ты тоже можешь называть меня Алекс. А то мне кажется, что Гарриет Поттер — это не имя, а торговая марка.

Малфой-старший чуть заметно улыбнулся, и Алекс продолжила:

— Так вот, как я уже сказала Драко, я только несколько дней назад узнала, кто я такая. Что я волшебница. Что есть магическая школа для таких, как я. Что существует магический мир, мои погибшие родители, как и я, достаточно известные в нём люди. И ещё сегодня выяснилось, что я богата. Что фактически являюсь Главой Рода… Только вот практически ничего не знаю о том, каково это и к чему я должна быть готова. Так что вы правы, Лорд Малфой. Я — фактически магглорожденная.

— Простите, мисс Поттер, — вздохнул Малфой-старший. — Я и не думал, что всё может быть настолько запущено… Знаете, моя супруга является вашей кровной родственницей и пыталась получить опеку над вами. Ей было в этом отказано… не буду лгать, повод для отказа был. В гражданской войне, которая сделала вас сиротой, я представлял другую сторону. Скажем так — это была ошибка молодости, обошедшаяся мне чересчур дорого. И меня не слишком удивляет отказ, который получила Нарцисса. Но такой же отказ получила и её сестра Андромеда, которая не была замешана вообще ни в чём. Впрочем, это история долгая и некрасивая, но я надеюсь, что у нас ещё будет возможность встретиться и поговорить. А пока же я хочу дать вам совет, мисс Поттер. Я клянусь, что не замышляю против вас ничего дурного, и совет мой идёт от чистого сердца.

«Вот даёт! Прямо как по писаному! — восхитилась Алекс. — Что-то не монтируются у меня Малфои и чистое сердце. Хотя послушать умного человека стоит».

— Я готова выслушать ваш совет, Лорд Малфой, — сказала девочка.

— Мой совет прост, мисс Поттер, — вздохнул Малфой. — Не доверяйте ни Свету, ни Тьме, пока не убедитесь, что они действительно те, за кого себя выдают. И не давайте клятв, пока не разберетесь, кто есть кто в мире магии. Со всей ответственностью заявляю, что случайная клятва может завести вас туда, куда вы не захотите идти, а сопротивляться вы не сможете.

«Они сговорились, что ли? — удивилась Алекс. — Уже второй человек упоминает об опрометчивых клятвах. Как говорится: один раз — случай, а два раза — уже тенденция. Надо прислушаться, а то и впрямь вляпаюсь по незнанию, потом не расхлебаю».

— Благодарю вас, Лорд Малфой, — сказала Алекс. — Я приму ваш совет к сведению.

— Надеюсь в дальнейшем продолжить наше приятное знакомство в более подходящей обстановке, мисс Поттер, — ответил сиятельный Лорд.

И тут в приёмной появилась мадам Малкин в сопровождении двух модисток, которые несли свёртки с заказами Драко и Алекс. Лорд Малфой расплатился первым, вежливо распрощался и ушёл, уведя Драко с собой.

— Встретимся в Хогвартс-экспрессе, Алекс, хорошо? — только и успел сказать мальчик.

— Да, Драко, — согласилась Алекс и тоже достала кошелёк. Едва она успела расплатиться и сложить свёртки в особое отделение кошелька, как вернулся Северус Снейп.

— Вы уже готовы, мисс Поттер? — осведомился он. — Очень хорошо. Думаю, что теперь нам стоит отправиться за волшебной палочкой.

«Интересненько… — подумала Алекс. — Снейпа частенько называют другом Малфоя и крёстным Драко. Если это так — как-то подозрительно Малфой в ателье появился. Как по заказу. Уж не Снейп ли его позвал? А что? Он сказал, что пойдёт в аптеку, а на самом деле связался с Малфоем и сообщил ему, кого сопровождает по просьбе директора за покупками к школе. А Дракошей любимый рара сыграл втёмную — ничего нет подозрительного, что любящий отец вдруг решил обновить гардероб сыну, тем более, что Люциус наверняка может позволить себе купить всё ателье вместе с модистками и мадам Малкин. А сам сиятельный Лорд находился поблизости и, улучив момент, вмешался в разговор. Если это так — снимаю шляпу, как по нотам сыграно. Но зачем я Люциусу Малфою? С другой стороны — он мужчина хозяйственный, хорошее отношение Девочки-Которая-Выжила найдёт, как использовать в своих целях. Но всё-таки, как же хорош, гаад…»

Придавив последнюю мысль на корню, Алекс последовала за Снейпом прямиком в лавку Олливандера. Канон, такой канон… Среди ухоженных, чистеньких лавочек Косой аллеи заведение Олливандера смотрелось как бельмо на глазу. Запылённая витрина, обшарпанная дверь, осыпавшаяся позолота вывески… А оказавшись в лавке, Гарриет решила, что в ней не прибирались с того самого триста двадцать восьмого года до нашей эры, в котором это самое заведение было основано.

— Не везёт старику с прислугой… — вздохнул Снейп. — А сам он стар, мало что может без магии.

— В смысле? — удивилась Алекс. — Почему без магии?

— А как может отреагировать битком набитая артефактами лавка на простейшее Эванеско? — спросил Снейп.

— Они… они могут сдетонировать? — предположила Алекс.

— Вполне, — ответил Снейп. — И тогда взлетит на воздух половина Косой аллеи. Поэтому убирать в лавке можно только вручную. А с прислугой Олливандеру, как я уже сказал, не везёт. У него сложный характер, его очень трудно выдержать. А самому ему прибираться уже трудно. Вот поэтому у лавки такой запущенный вид, но на качестве палочек это не сказывается, Гаррик Олливандер — лучший мастер палочек в Магической Британии. И нет, предвосхищая ваш вопрос, мисс Поттер, не потому что единственный. Есть ещё Джеймс Киддел и Элеонора Сноу. Но первую палочку британские волшебники покупают своим детям именно у Олливандера.

— Спасибо за интересный рассказ, мистер Снейп, — улыбнулась Алекс. — Но где же сам хозяин?

— Я сейчас спущусь, — раздалось откуда-то из воздуха. — Немного увлёкся. Прошу прощения.

Олливандер и впрямь появился через несколько минут — худой, с лохматой седой шевелюрой, долговязый и неуклюжий. Он казался увлечённым и немного сумасшедшим, и вроде бы должен был вызывать доверие, но Алекс отчего-то насторожилась. Олливандер, кстати, вёл себя вполне по-канонному, с воспоминаниями о палочках Джеймса и Лили Поттер, хотел было сказать что-то о палочке Снейпа, но тот скрестил руки на груди, смерил мастера нечитаемым взглядом и громко сказал:

— Гм.

После этого разговор о палочке Снейпа завял сам собой, и престарелый мастер выбрал на роль жертвы Алекс. Ей пришлось стерпеть и порхающую линейку (вот на фига?), и дурацкие вопросы, и воспоминания о Джеймсе и Лили по второму кругу. Но когда Олливандер спросил:

— Какой рукой вы предпочитаете колдовать, юная мисс?

Алекс не выдержала и решила похулиганить.

— Понятия не имею, — включила она режим блондинки, даром что брюнетка, — а это так важно? Впрочем, я ничего в этом не понимаю, мне ещё не доводилось колдовать, но если бы я колдовала, то это имело бы большое значение, вот, например, карты я сдаю левой рукой, а посуду предпочитаю мыть правой, а полоть розы — так снова левой, а когда поливаю, то шланг держу в правой, и пылесос тоже правой, но когда нужно помыть машину дяде Вернону, то почему-то мне удобнее пользоваться левой рукой, а писать я могу обеими, правда правой — разборчивее, и почерки получаются разные, ведь это так удобно, правда же, мистер Олливандер…

Такую лабуду Алекс ещё с прошлой жизни могла гнать километрами, не особо напрягаясь. А вот Олливандер от этого потока сознания явно завис, пытаясь поймать ускользающий здравый смысл. Положение спас Снейп, ещё раз выразительно сказавший:

— Гм.

— Ах да, что это я… — тут же опомнился Олливандер. — Сейчас, мисс Поттер, сейчас… И помните, что это не волшебник выбирает палочку, а палочка — волшебника.

И старик скрылся где-то в недрах лавки, и появился спустя пять минут с кучей длинных узеньких коробочек с готовыми палочками. И началось… Алекс совали палочку за палочкой, тут же вырывали, не давая ощутить отклик, хотя как минимум три штуки вроде бы начинали ощутимо теплеть. Но Олливандер явно хотел подсунуть Алекс какую-то конкретную палочку, поэтому раз за разом твердил:

— Нет, это не то… и это… и эта не подходит… Вот!

Старик протянул Алекс довольно симпатичную на вид палочку и горделиво заявил:

— Это одна из моих лучших работ! Остролист и перо Феникса! Надеюсь, что она вам подойдёт!

Алекс взяла в руки канонную палочку Гарри и ощутила еле заметное тепло. Маловато как-то… Но Олливандер обрадовался и начал разливаться соловьём:

— Взмахните же ею, мисс Поттер, взмахните! Скажу вам по секрету — феникс дал в своё время не одно, а два пера, и сестра этой палочки принадлежала тому, кто оставил вам этот знаменитый шра…

Кррак! Раздался сухой треск, и остролистовая палочка сама собой развалилась в руке Алекс на множество мелких кусочков. Олливандер замер, а Алекс возмущённо вскрикнула:

— Что? Вы хотели мне подсунуть палочку, сестра которой убила моих родителей? И решили, что она мне идеально подойдёт? Да как вы можете, мистер Олливандер? Чтобы я, колдуя, всякий раз вспоминала об этом?

— Да, нехорошо получилось, — вставил свои пять кнатов Снейп. — Гаррик, вы же видите, палочка не подошла мисс Поттер. Извольте предложить что-нибудь другое. Не столь… связанное с травмирующими воспоминаниями.

— Как же так… — заохал шокированный Олливандер. — Эта палочка подходила вам идеально…

— Простите, мистер Олливандер, — произнесла Алекс тоном глубочайшего раскаяния. — Но мне всё ещё больно от того, что я расту сиротой. Я не знаю, как так получилось, но когда я поняла, что вы говорите об убийце моих папы и мамы… во мне вдруг что-то возникло, и эта палочка разлетелась на куски сама собой… Я не хотела причинить вам ущерб, и готова оплатить её стоимость.

— Разумеется, не хотели, мисс Поттер, — сухо сказал Снейп. — Это называется стихийный выброс и показывает только то, что вы до сих пор очень глубоко переживаете гибель ваших родителей. Гаррик, вам следовало быть осторожнее с упоминаниями столь печальных для мисс Поттер событий. Не стоит так переживать, вы же знаете, что волшебник за свою жизнь может сменить не одну палочку, тем более что мисс Поттер оплатит вам ущерб.

— Что? — рассеянно произнёс Олливандер. — Да, да, разумеется, вы правы, профессор Снейп, мне следовало быть деликатнее. Попробуйте выбрать ещё раз, мисс Поттер. Но как же жаль эту палочку… Она была настоящим шедевром.

— Думаю, что с вашим опытом любая ваша палочка — настоящий шедевр, — умело подсластила пилюлю Алекс. — Надеюсь, что смогу найти что-то подходящее.

— Разумеется, мисс Поттер, — ответил сумевший справиться со своими эмоциями Олливандер. — Ещё никто из моих клиентов не уходил отсюда без покупки. Давайте попробуем немного по-другому. Я выложу палочки на прилавок, а вы просто проведите над ними рукой. Если почувствуете тепло — берите палочку и убедитесь, что она вам подходит.

— Да, мистер Олливандер, — кивнула Алекс и несколько раз провела рукой над разложенными палочками. Тёплый отклик она ощутила с первого раза, но проверила ещё дважды, прежде чем осторожно взяла в руки тщательно отполированную палочку светлого дерева. Палочка была простой, но удивительно красивой — сами проступающие древесные прожилки образовывали на поверхности изящный узор. Алекс взяла палочку в руку и поразилась — было такое чувство, словно ей в ладонь ласкается верный пёс.

— Думаю, что вы ош… — удивился Олливандер, но тут Алекс взмахнула палочкой, и та выпустила целый столб разноцветных искр — золотых, серебряных, зелёных, голубых и розовых. Искры на лету превратились в маленькие звёздочки и с тихим звоном осыпались на пол лавки.

— Оооо… — благоговейно прошептал Олливандер. — Какой потенциал… Вы правы, мисс Поттер, это, несомненно, ваша палочка. Только немного странное сочетание для девушки.

— Чем же? — удивлённо спросила Алекс.

— Ясень, — ответил Олливандер. — Ясень — это прекрасное, светлое, сильное дерево. Палочка из ясеня будет вашей и только вашей, никогда она не будет служить другому волшебнику. Знайте же, что такие палочки не подходят тем, кто легко отказывается от своих убеждений и целей. Эта палочка не будет служить высокомерному грубияну, но только по-настоящему смелому человеку. Хороша для любого вида чар, но лучше всего с ней получаются Защитные и Боевые. Улучшает творческий потенциал своего обладателя…

— По-моему всё просто замечательно, — кивнула Алекс.

— Да, но сердцевиной палочки является волос кэлпи… Эта палочка была создана мною достаточно давно, я тогда экспериментировал с разными сердцевинами… — задумчиво сказал Олливандер. — Волос кэлпи годится для многого, но крайне редко находится волшебник, способный пользоваться палочкой с таким сочетанием.

— Почему? — удивилась Алекс.

— Кхм… — смутился Олливандер. — Видите ли, мисс Поттер, кэлпи — водная тварь, Тёмное создание. Крайне опасное, да… Палочка с волосом кэлпи увеличивает силу заклинаний, связанных с водой. Агуаменти, к примеру… Будьте поосторожнее, судя по всему, ваше Агуаменти сможет устроить небольшой потоп… И, позволю себе заметить, что такие заклинания легче даются именно девушкам.

— И что? — ещё больше удивилась Алекс. — Я — девушка.

— Но ясень… Понимаете, мисс Поттер, палочки из ясеня чаще всего выбирают юношей. Юношам лучше даются Боевые и Защитные чары. Ясень с сердечной жилой дракона, кусочком рога единорога или пером феникса… Вот палочка Защитника и Воина. Но мне ни разу не довелось встретить волшебницу, которая бы пользовалась палочкой, подобной вашей.

— Но ведь вы создали эту палочку, мистер Олливандер, — наивно захлопала ресницами Алекс. — Значит, были уверены, что она кого-нибудь да выберет. Вот и выбрала. И вообще, есть такая поговорка: «Нет правил без исключений, но исключения лишь подтверждают правило». Такие палочки являются запрещёнными?

— Что? — удивился Олливандер. — Нет, конечно же, нет. Просто это… необычно.

— Ну… — чуть улыбнулась Алекс, — выжить после Авады в лоб тоже несколько необычно, вы не находите?

— Пожалуй… — протянул Олливандер.

— А вот убийца моих родителей имел сердцевиной своей палочки перо феникса, разве не так? — продолжила Алекс.

— Да, — кивнул Олливандер, — вы правы.

— Так разве это не говорит о том, что всё зависит не от палочки, а от волшебника? Одним и тем же ножом можно нарезать хлеб к ужину и убить человека. Всё зависит от того, кто держит его в руках, — спокойно сказала Алекс. — Я рада, что нашла свою палочку, мистер Олливандер, и готова расплатиться за неё. Сколько она стоит?

— Десять галлеонов, мисс Поттер, — ответил Олливандер.

— А та, с пером феникса? — поинтересовалась Алекс, раскрывая кошелёк.

— Я не возьму с вас денег за неё, — ответил Олливандер. — Это был стихийный выброс. То, что я предложил вам неподходящую палочку, было моей ошибкой.

— Всякий труд должен быть оплачен, мистер Олливандер, — спокойно сказала девочка, и, молча отсчитав ровно семнадцать галлеонов, положила их на прилавок. — Благодарю вас.

Олливандер кивнул и задумчиво произнёс:

— Благодарю вас, мисс Поттер. Думаю, что у меня будет о чём подумать в ближайшее время.

Алекс вежливо присела в ответ и распрощалась со старым Мастером палочек. А когда они вышли из лавки, Снейп задумчиво произнёс:

— Вы полны сюрпризов, мисс Поттер. Вы сумели заинтересовать Олливандера, а это дорогого стоит. До этой минуты я был уверен… Впрочем, у нас нет времени на разговоры, мисс Поттер, уже довольно поздно, а нам ещё предстоят покупки. Так что нам стоит ускориться, если вы хотите всё приобрести сегодня.

Алекс предпочла бы не слишком ускоряться, чтобы у неё был предлог для ещё одного появления на Косой аллее, но она прекрасно понимала, что Снейпу нужно будет отчитаться перед Дамблдором. Поэтому девочка предпочла не спорить.

Они зашли во «Флориш и Блоттс», который восхитил Алекс своей атмосферой — неуловимым запахом нового пергамента, огромными — до потолка — стеллажами, наполненными книгами, и весёлыми вежливыми продавцами, охотно откликающимися на просьбы покупателей. А какие там были книги! Большие и маленькие, с яркими обложками и переплетённые в кожу, на пергаменте и на обычной бумаге, совершенно новые, глянцево-блестящие, с движущимися изображениями на обложках, и древние, чьи переплёты были украшены серебряными накладками и отполированными кабошоном драгоценными камнями… Последних был целый отдел, который так и назывался «Раритетная книга», и ошеломлённая Алекс увидела в нём, выставленные в особых витринах сборник лэ* Марии Французской — на табличке было указано, что книга принадлежала королеве Изабелле, дочери Филиппа Красивого и жене Эдуарда II, собранные в отдельную кожаную папку рисунки и загадки Леонардо да Винчи и богато украшенную Библию с гравюрами Дюрера. Там были и другие книги, возможно, столь же редкие и ценные, но их названия ничего не говорили Алекс.

— Какие удивительные редкости… — поразилась Алекс. — Откуда они здесь? И… эти книги ведь созданы не магами, не так ли?

— Ошибаетесь, мисс Поттер, — снизошёл до объяснения Снейп. — В те времена, когда они создавались, между мирами магов и магглов не было ещё особого разграничения. Персоны, создавшие их, известны в обоих мирах. Мария Французская была волшебницей, Леонардо да Винчи — гениальным сквибом, во многом опередившим своё время, а Дюрер основные свои работы создавал именно для знатных магов. Его гравюры — просто увлечение… Эти книги не продаются, они являются частью личной коллекции владельцев магазина и выставляются здесь в просветительских целях. Желающие могут заказать копию — более или менее долговечную — всё зависит от цены. Однако вы многое взяли помимо учебников.

— Мне хочется больше узнать о магическом мире, — скромно ответила Алекс.

— Гм. Вам что важнее — обложка или содержание? — спросил Снейп. — Всё, что вы отобрали, издано в последние годы, а значит, их содержимое… — тут он выразительно скривился.

— Понятно, — вздохнула Алекс. — Но что же делать?

— Так уж и быть, мисс Поттер, я покажу вам лавку одного моего знакомого старьёвщика, где вы сможете получить всё, что вам нужно, за сущие кнаты, а не за полновесные галеоны. Да, книги у него потрёпанные и неказистые, зато процент полезной информации в них куда больше. Ваши учебники, разумеется, должны быть новыми, но дополнительную литературу лучше покупать там, где я покажу. Но это будет наш с вами секрет, договорились, юная мисс?

И тут Снейп сделал то, от чего Алекс чуть не разинула некультурно рот. Он изобразил лёгкий, почти незаметный намёк на улыбку.

Поход на Косую аллею оказался настолько плодотворным, что вечером Алекс долго не могла заснуть, подводя итоги этого длинного дня…

*Лэ, также ле (фр. lai)[1] — обозначение ряда стихотворных жанров средневековой французской куртуазной литературы, а также жанра светской — преимущественно одноголосной — музыки. Термин «лэ» мог применяться как к лирическим, так и к повествовательным произведениям. Немецким эквивалентом лэ считается лейх миннезингеров.

Примечания:

Следующая глава в среду.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Поход на Косую аллею оказался настолько плодотворным, что вечером Алекс долго не могла заснуть, подводя итоги этого длинного дня… А уж лавка букиниста-старьёвщика мистера Пигли была достойным завершением.

Сам мистер Пигли оказался этаким кудрявым живчиком с пивным брюшком и необычно живой для англичанина жестикуляцией. А уж особенности его произношения напомнили Алекс старого одесского еврея из рассказов Бабеля.

— О, доброго дня, профессор Снейп, шоб я так жил! — воскликнул он, разведя короткими ручками при виде вошедшего в лавку зельевара в сопровождении Алекс. — А какая у вас юная и очаровательная спутница! Неужели таки один старый… не к ночи будь помянут, припахал вас к сопровождению детишек, поступающих в Хогвартс? Обычно этим занимается наша дорогая Минерва…

— Наша дорогая Минерва сейчас пребывает со своим Кланом, — кисло ответствовал Снейп. — Срочные семейные обстоятельства, знаете ли…

— Понимаю-понимаю… — потёр короткие толстые ручки букинист. — Надеюсь, что суровые шотландские горцы наконец-то убедят её, что срок её траура несколько затянулся, если вы понимаете, о чём я… Но всё-таки… Не соизволите ли вы представить меня вашей милой юной спутнице? Она магглорожденная?

— Отнюдь нет, мистер Пигли, — ответил Снейп. — Позвольте представить вам мисс Гарриет Алекс Лилиан Поттер. Мисс Поттер, это мистер Аарон Пигли, и в его лавке можно найти массу интересных книг за сущие кнаты.

— О, сама мисс Поттер! — расплылся в улыбке букинист. — Но почему тогда её сопровождаете вы, дорогой Северус? Где же её блистательный опекун?

И букинист ехидно улыбнулся, погладив воображаемую бороду.

— Вы же знаете, как занят Великий Светлый волшебник и Верховный чародей Визенгамота, — при ответе Снейп сделал такое лицо, словно ненароком вместо пепси-колы хлебнул уксуса. — К тому же мисс Поттер может и сама многое сказать по этому поводу.

— Ой-вей, как интересно! — захлопал в ладоши букинист. — Мисс Поттер, прошу прощения за мою назойливость, но каково это — быть подопечной самого Великого мага современности?

«Вот же тролль, — подумала Алекс. — Нет, два тролля. Хорошо хоть посетителей в лавке почти нет, никто не лезет руки пожимать. Ладно, будем соответствовать…»

— Не знаю, мистер Пигли, — скромно опустив глаза долу, сказала Алекс. — Я ни разу в жизни… во всяком случае, в сознательной жизни… не имела чести видеть того, о ком вы толкуете.

— Но ведь Альбус Дамблдор ваш магический опекун — это всем известно! — темпераментно воскликнул мистер Пигли, привлекая тем самым внимание немногих находившихся в лавке посетителей.

«Ох, не любит старик Дамблдора, — мысленно усмехнулась Алекс. — Что ж, враг нашего врага — возможный союзник… Значит, танцуем дальше…»

— Простите, мистер Пигли, до недавнего времени я понятия не имела о том, что являюсь волшебницей и у меня есть магический опекун. Я живу с моими родственниками по матери — дядей и тётей.

— С магглами! — ахнула приличного вида пожилая седовласая дама. — Наследница Поттер — с магглами! Как так? Бедная деточка!

Двое парней лет семнадцати в хогвартских мантиях опасливо взглянули на Снейпа, но переместились поближе, явно в надежде погреть уши.

— С магглами? — сосредоточенно перепросил ещё один посетитель лавки, немолодой мужчина добродушного вида. — Потомственная волшебница по отцу? Но ведь это чрезвычайно вредно!

Алекс усилием воли покраснела и опустила глаза, скромно ковыряя пол мыском туфельки.

— Ах, простите, мисс Поттер, что затронул столь личный вопрос, — заохал мистер Пигли. — Но я таки не думал, что всё настолько… Кхм, не нам обсуждать дела и планы Великого волшебника Дамблдора.

Собравшиеся дружно закивали, двое подростков быстро расплатились за выбранные книги и свинтили практически с космической скоростью, старшее поколение с горящими от полученных новостей глазами тоже куда-то рассосалось, перед этим вежливо пожелав «милой мисс Поттер» всяческих благ. Алекс не сомневалась, что минут через тридцать о пренебрежении Дамблдора опекунскими обязанностями будет знать вся Косая аллея… и начнётся бурление праведных говн. Само собой, Дамблдор отбрешется, не впервой, но как говорится, «ложечки нашлись, а осадочек остался»*.

Когда лавка опустела, мистер Пигли хитро улыбнулся и спросил:

— Так какая же нужда привела вас, дорогой Северус, и несравненную мисс Поттер в мою скромную обитель? Разве во «Флориш и Блоттс» внезапно закончилась печатная продукция?

— С этим у них всё в порядке, — невозмутимо ответил Снейп. — Но мисс Поттер нужны книги, которые содержат реальные знания, а не министерские выхолощенные перепечатки. Она слишком долго была оторвана от магического мира и теперь нуждается в знаниях.

— Хм… — прикрыл один глаз мистер Пигли и словно бы задумался, а потом вдруг воскликнул:

— Ви хочете знаний? Их есть у меня! Подождите немного, дорогая мисс Поттер, профессор поможет мне отобрать нужное. Присаживайтесь. Можете посмотреть книги на столике — они совершенно безопасны.

— Да, сэр, конечно, сэр, — кротко отозвалась Алекс.

И мистер Пигли, прихватив с собой профессора Снейпа, исчез за стеллажами, заполненными книгами разной степени ветхости.

Алекс некоторое время листала старые выпуски «Ведьмополитен», потом сделала вывод, что они не особо отличаются от женских глянцевых журналов обычного мира, потом ей попалась в руки потрёпанная книга в когда-то яркой обложке, с которой белозубо улыбался златовласый волшебник в лазоревой мантии. Надпись на обложке гласила «Гилдерой Локхарт. Увеселение с упырями». Припомнив этого персонажа, Алекс скептически хмыкнула и открыла книгу. И совершенно неожиданно зачиталась. У Гилдероя Локхарта был лёгкий слог, бойкое перо, великолепная фантазия и неиссякаемый запас оптимизма. Если бы не бьющая фонтаном любовь к себе любимому, книгу вполне можно было издать как приключенческое фэнтези в обычном мире… и она точно имела бы успех. Ну да, Локхарт не Толстой, не Шекспир и не Джеймс Джойс. Но кто, положа руку на сердце, читает Джеймса Джойса на ночь? А вот Локхарта читали бы — мужик умел закрутить сюжет и весьма умело привести всё к хэппи-энду. Локхарту просто нужен был хороший редактор, который смог бы скорректировать сюжет, убрав хвалы самому себе, и у него был бы шанс неплохо зарабатывать литературным трудом и в обычном мире.

И вообще — что там Локхарт заканчивал? Равенкло? Факультет умников? Отчего же он тогда в каноне толком не мог выполнить ни одного заклинания, кроме Обливиэйта? Шляпа не могла отправить на Равенкло такую бездарность, Флитвик — очень ответственный декан, он умеет учить, и чтобы он пропустил такого проблемного студента? Это вряд ли… а это значит только одно — Локхарт бездарностью не являлся. Отчего же он тогда вёл себя столь глупо в каноне? Или… Или это тоже часть Большой Игры вокруг Избранного? Дорого же ему стоила эта игра — Мунго без возможности восстановиться… Как же мало она всё-таки знает…

Алекс отложила книгу — и вовремя. Из-за стеллажей появились мистер Пигли и Снейп с двумя большими стопками книг в руках. После того, как они положили свою добычу на жалобно скрипнувший столик, мистер Пигли пояснил:

— Здесь всё, что я смог найти у себя по законам, обычаям и традициям Магической Британии. А также книги по истории, сборник наиболее распространённых Бытовых чар и ещё один сборник, в котором рассказывается об индивидуальной защите от сглазов, проклятий и прочих весьма нехороших вещей. Недоброжелатели есть у всех, мисс Поттер, а вы сейчас практически беззащитны.

— А о зельях что-нибудь есть? — спросила Алекс.

— Как не быть? — хитро улыбнулся мистер Пигли. — Профессор Снейп помог отобрать мне книги на все случаи жизни. Желаете осмотреть и взять самое необходимое?

— Нет, думаю, что ознакомлюсь с ними дома, — ответила Алекс. — Я возьму всё.

— Ой-вей, в кои-то веки у меня появился оптовый покупатель! — рассмеялся мистер Пигли. — Профессор, если у вас есть на примете кто-нибудь ещё — буду рад принять и помогу, чем смогу. И вы, мисс Поттер, не стесняйтесь, заходите… Иногда у меня бывают весьма интересные новые поступления. А с вас за всё это — двадцать галлеонов.

Алекс окинула взглядом стопки книг. Да, вид у них был неказистый, но, похоже, букинист со Снейпом расстарались и отобрали для неё настоящие сокровища.

— Скажете, дорого? — грустно спросил мистер Пигли. — Нет-нет, торговаться не надо, себе в убыток отдаю…

И он с шутками и прибаутками помянул кучу детей, мать-старушку, менингит, радикулит и двусторонний плеврит, коим страдал последние лет тридцать… В общем, сделав всё, чтобы вызвать к себе глубокую жалость, мистер Пигли начал торговаться. Алекс, которой в прошлой жизни приходилось бывать на самых настоящих восточных базарах, с удовольствием его поддержала. В итоге цена снизилась до семнадцати галлеонов, трёх сиклей и девяти кнатов. После этого мистер Пигли произнёс ещё одну трагичную речь о куске хлеба, который он вырвет изо рта голодных детей, если снизит цену ещё хоть на кнат. Алекс мысленно похлопала профессионалу и отсчитала требуемую сумму, после чего ей пришлось срочно бежать в соседнюю лавку для того, чтобы купить нечто, подходящее для переноски вещей. Сундук, подобный тому, который Гарри всучил Хагрид, она отмела сразу, возмущённо заметив:

— Я же девочка! Я просто не смогу показаться с таким сундуком!

Продавец правильно оценил степень откормленности тараканов Алекс и быстренько предложил ей убойно розового цвета чемоданчик на колёсиках, само собой, с расширенным пространством и за огромную сумму в сто галлеонов (ученический стандартный сундук стоил в пятнадцать раз меньше). Алекс вновь включила режим «восточный базар». В чемоданчике её устраивало всё, за исключением цвета, ибо он раскладывался, являя миру отделение для книг, отделение для пергаментов и ученических принадлежностей, гардеробную, зеркало с туалетным столиком, специальное отделение со Стазисом для хранения продуктов и небольшой сейф для особо дорогих сердцу мелочей. Чудо-чемоданчик, в стандартном сундуке и половины этих функций не было. Плюс облегчение веса — внутрь можно было утрамбовать хоть трёх слонов, но внешне это не ощущалось никак. Продавец клялся бородой Мерлина, давая столетнюю гарантию, Алекс умело изображала скромную и экономную девочку из приличной семьи, подтянувшийся узнать, отчего так задерживается Избранная, Снейп явно испытал желание наколдовать себе ведро попкорна. В общем, все были при деле.

В конце концов, Алекс за сто пять галлеонов получила не только горячо полюбившийся розовый ужас, но и вполне приличную ученическую сумку через плечо (с расширенным пространством, чарами облегчения веса, и невозможностью открыть её никому, кроме хозяйки). А сам розовый чемоданчик обзавёлся несколькими изображениями котиков, цветочков и радужных звёздочек. После этого сей шедевр стал выглядеть настолько безобразным, что это даже казалось стильным. Алекс была довольна, поговорку «Не можешь предотвратить — возглавь!» она частенько принимала за руководство к действию. Расплатившись с продавцом, она поспешила назад, к мистеру Пигли, где успешно разместила всё купленное в недрах чемоданчика.

— Уфф, теперь, кажется, всё, — выдохнула Алекс, сверяясь со списком. Одновременно с ней выдохнул и Снейп, который явно разрывался между двумя желаниями — кого-нибудь убить и где-нибудь напиться. Алекс решила, что для первого знакомства их общения вполне достаточно, но Снейп оказался человеком ответственным. Он показал девочке бар «Дырявый котёл», пояснил, как туда добраться маггловским транспортом, а потом отдал билет на Хогвартс-экспресс и весьма доходчиво пояснил, как пройти на платформу девять и три четверти. Только после того, как он убедился, что Алекс всё поняла и ничего не перепутает, он доставил её в Литтл-Уингинг с помощью аппарации и скрылся прежде, чем Алекс успела пригласить его к чаю.

* * *

Весь месяц перед отъездом в школу Алекс усиленно читала книги, которые подобрал ей Снейп в лавке мистера Пигли. Стоящее оказалось чтение… Несколько книг, изданных ещё в начале двадцатого века, были своеобразными руководствами для юных магглорожденных, поступающих в Хогвартс. Оказывается, тогда были специальные подготовительные курсы для тех юных магов, родители которых относились к волшебству лояльно, вот для них и были выпущены эти руководства. Обычаи и законы магического мира — писаные и неписаные, правила этикета, особенности волшебной моды, экономика, финансы, органы власти и правопорядка, социальная структура магического общества… В них достаточно просто — писалось всё-таки для детей — затрагивалось всё. Во всяком случае, прочитав эти книги, Алекс очень надеялась, что не будет выглядеть полной дурой в глазах аборигенов магического мира.

Кстати, помимо остальных достоинств, эти книги были ещё и честными. В них чётко объяснялись перспективы для магглорожденных волшебников, и самой главной из них была просьба о Покровительстве. Увы, но магглорожденные маги сами по себе не представляли ничего и в одиночку никаких высот достигнуть не могли. В Магической Британии — точно, об остальных странах книги предпочитали помалкивать, отчего Алекс предположила, что там с этим было получше. Печальные примеры авторы наверняка привели бы со всеми подробностями. Так вот, за время учёбы в Хогвартсе к юным магглорожденным присматривались их соученики из чистокровных семей. Первые два курса просто присматривались. На третьем делали выводы, точнее, выводы делала чистокровная семья, исходя из сведений, принесённых отпрыском. Где-то в начале четвёртого курса все девушки и большая часть юношей получали предложения от чистокровных семей войти в тот или иной Род. Ответ не обязательно было давать сразу, на формирование просьбы о Покровительстве давался месяц. Особенно если юный магглорожденный был силён и отличался какими-либо талантами.

После получения просьбы о Покровительстве юношу или девушку вводили в Род младшим членом. Теперь его будущее обучение после Хогвартса оплачивал Род, Род же заботился о его нуждах. Не развивать талант нового члена Рода считалось… нет, не преступлением, но весьма к этому близким деянием и порицалось. Дальнейшее зависело от Кодекса Рода, так что были вариации, но были две вещи, которые новый член Рода был обязан выполнять безоговорочно. Первая. Полное подчинение Главе Рода. Вторая. Вступление в брак по слову Главы Рода и никак иначе. Девушки, принятые в Род, объявлялись Невестами Рода и вполне могли сделать выгодные партии, при этом им никто не запрещал развивать свои таланты.

Читая эти строки, Алекс хмыкнула. Так вот каким образом британским магам удавалось веками избегать вырождения при столь узком островном генофонде. В Род вводилась сильная магглорожденная ведьма со свежими генами — вряд ли Магия при принятии кардинально меняла ДНК. Введение в Род снимало магглорожденность и делало девушку завидной невестой.

Алекс хмыкнула ещё раз. Понятное дело, это нравилось далеко не всем. И если в начале двадцатого века такие обычаи ещё не казались детям, пришедшим из обычного мира, слишком уж отсталыми, то потом… Потом началось стремительное изменение общественных отношений, и Покровительство в глазах многих стало выглядеть рабством. Особенно в глазах тех же девушек — ведь, как ни крути, несмотря на консервативность британцев, борьба за женское равноправие там началась довольно рано. Только вот самостоятельно встроиться в магическое общество многие магглорожденные не могли. Как поняла Алекс, карьеру сделать можно было только в квиддиче, но популярность такого рода очень недолгая. А так… кем мог устроиться магглорожденный выпускник Хогвартса? В лавку на Косой аллее? Официантом? Или (для девушки) модисткой к той же мадам Малкин? Для девушки оставался ещё один вариант — вынашивать детей для бездетных пар, увы, даже целители Мунго не всегда могли излечить бесплодие, а полный магический брак нерасторжим.

Обучение и получение Мастерства? Ха, это стоило не просто дорого. Это стоило ОЧЕНЬ дорого. Из магглорожденных такое могли себе позволить единицы, а ещё признанные Мастера не брали учеников без рекомендаций. За принятых в Род платил Глава, он же и договаривался с Мастером или Школой. За безродных, понятное дело, никто вписываться не хотел.

Оставался вариант с отъездом за границу и поступлением в зарубежную Высшую школу, типа Салемского университета в США. Это было возможно, но тут вопрос снова упирался в деньги. А они водились далеко не у всех. Именно поэтому стало потихоньку копиться недовольство магглорожденных магов. И именно поэтому многие магглорожденные поддерживали Дамблдора — он был надеждой на улучшение их положения в магическом мире. И именно поэтому удалось так легко очернить традиционалиста Тома Риддла. Ну, а потом он и сам успешно справился… Но до того, как Тёмный Лорд создал себе кучу крестражей и начал сходить с ума, он был достаточно харизматичным политиком — не зря же его поддерживали сначала бывшие однокашники-слизеринцы, а потом и их сыновья.

Алекс отложила книгу и устало потёрла глаза. Да уж, в этой реальности всё было гораздо сложнее, чем в саге Роулинг, но это и понятно. Роулинг начала писать детскую сказку о приключениях смелого и доброго мальчика, истинного борца со злом, которого поддерживал добрый чудаковатый директор волшебной школы… Только вот книгой заинтересовались не только дети… и детская сказка, прочитанная взрослыми, породила множество версий и теорий, в которых Свет и Тьма частенько менялись местами. А здешняя реальность, похоже, именно такова. Даже если допустить, что сначала Дамблдор искренне радел за права магглорожденных, во что это вылилось? В гражданскую войну магов? В превращение политика с весьма многообещающими задатками в кровожадное чудовище? В сиротство маленького мальчика с зелёными глазами, которого Светлый маг растил, как свинью на убой, прикрываясь словами о Всеобщем Благе? В детей, которых сначала втянули во взрослые игры, а потом бросили в бой? Алекс всегда поражало, отчего в битве за Хогвартс участвовали только ученики, преподаватели и горстка взрослых из Ордена Феникса. Где были взрослые маги? Хотя бы родители тех же детей? Единственные во всей саге, кто всегда и во всём старался помочь собственному ребёнку, были Малфои. И пусть Роулинг прописывает их не лучшими представителями магического сообщества, но они сумели сохранить главное — семью и привязанность друг к другу.

Алекс устало потянулась. Стоит ещё поискать ответы. Хотя бы про то, кто такие Предатели крови, и чем лично ей грозит общение с представителями Рода Уизли. Невнятное канонное объяснение Алекс решительно не устраивало. Тут явно дело не в общении с магглами — вряд ли это порицается. Драко вон вполне спокойно упомянул о бизнесе Малфоя-старшего в обычном мире. Стал бы он рассказывать о таком случайно встреченной девочке, если бы подобный бизнес находился под запретом? Вряд ли. Но ведь Малфоя на основании общения с магглами (а как можно вести совместный бизнес, не общаясь с партнёрами?) никто не называет Предателем крови…

Как же всё сложно… Алекс отложила книгу и прикрыла глаза — только на минутку, ведь ей нужно столько всего прочитать… Через несколько секунд девочка спала. Без сновидений, но зато и без кошмаров.

*Старый анекдот.

Встречаются два еврея. Один другого спрашивает:

— Рабинович, вы вчера были у нас в гостях?

— Таки да.

— Так вот после вашего ухода, у нас пропали две серебряные ложки.

— Лёва, неужели ты думаешь, что это мы с Цилей украли ваши ложки?

— Я не знаю, кто их украл, а все-таки в гости к нам больше не приходите.

На следующий день поссорившиеся друзья снова встречаются на улице. Обиженный говорит:

— Рабинович, а ведь наши ложки вчера нашлись!

— Ну вот, а ты на нас думал! Так что, можно уже приходить к вам в гости?

— Э, нет! Ложечки-то нашлись, а вот осадок остался!

Примечания:

Следующая глава в воскресенье.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Автору на кофе, Музу на печеньки:

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

Бете на доширак:

2200 2407 4382 0728 (ВТБ)

Примечания:

Следующая глава в среду.

Здоровья вам, мои дорогие! Берегите себя!

Само собой, Алекс не только читала. Во-первых, она ещё разок смоталась на Косую аллею, пробежалась по магазинчикам, посетила Гринготтс и вернулась домой с массой о-очень интересных вещичек, которым можно было найти очень интересное применение. Во-вторых, она попробовала колдовать. Понятное дело, что дома она этого делать и не пыталась — мало ли что, вдруг появится предупреждение от Министерства и за этим последуют нехилые неприятности. Да и Дурслей подставлять не хотелось: не нравится людям волшебство — имеют право жить, как хотят, тем более что им с этого никакого профита, одни сплошные неприятности.

Поэтому девочка выбрала полянку в самой дальней части парка, куда не совались даже местные алкаши. Да-да, алкаши — они везде алкаши, даже в Британии, и выглядят и пахнут тоже… соответствующе. Так вот, выбрав подходящую полянку, Алекс попробовала наколдовать Люмос, что получилось довольно легко. Некоторое время девочка с расширенными от удивления глазами смотрела на маленький огонёк на конце палочки, а потом издала радостный вопль:

— Получилось! Ну, нафиг! Ой, бля… Нокс!

Огонёк послушно погас, Алекс кое-как справилась с эмоциями и стала ждать сову с предупреждением от Министерства. Не дождалась. После этого она попробовала наколдовать Агуаменти… и убедилась, что Олливандер сказал ей правду — не успей Алекс увернуться от струи воды из собственной палочки — быть бы ей мокрой с головы до ног. Однако обошлось.

Алекс снова подождала сову с предупреждением, однако снова не дождалась ничего. После этого девочка призадумалась — ей приходилось слышать о чарах Надзора, которыми Гаррик Олливандер якобы наделил каждую палочку маленького волшебника. В целях контроля за колдовством несовершеннолетних, ага… Но вот она сотворила колдовство уже дважды, а реакции никакой. Да и Гермиона в каноне говорила о том, что разучивала заклинания до Хогвартса. И тут есть два варианта — либо никаких чар Надзора на палочке изначально нет, что весьма сомнительно, не в Хогвартсе же их накладывают, либо они активируются только тогда, когда ребёнок впервые садится в Хогвартс-экспресс. Второй вариант вероятнее, а это значит, что она может спокойно освоить хотя бы необходимый минимум заклинаний, чтобы не быть совсем уж беззащитной в Хогвартсе.

Гарри с Роном, конечно, молодцы, что сумели завалить тролля в туалете и спасли Гермиону, но чутьё подсказывало Алекс, что более реалистичным был бы сценарий, включающий в себя три обглоданных трупа и объевшегося до колик в животе тролля. А идти на тролля с Левиосой наперевес — это даже не смешно. Это полный Гриффиндор головного мозга, товарищи. Хотя за шесть лет учёбы арсенал заклятий у Гарри пополнился не так чтобы сильно. Патронус — это, конечно, мощно… Но выходить на битву с врагом, имея в загашнике только Экспеллиармус — это уже Гриффиндор головного мозга в кубе.

Конечно, Алекс не собирается ввязываться в убойные приключения. Но, если исходить из канона, то приключения точно будут находить её на ровном месте. А если учесть, что Гарри в большинстве ситуаций выживал только благодаря своему чрезвычайному везению и велению левой пятки мамы Ро, то становилось совсем уж грустно. Здесь не канон, здесь на везение надеяться нечего, так что стоит жить, как и решила, с девизом параноика Грюма. Постоянная бдительность, ага…

Так вот, Алекс читала, тренировала заклинания, иногда (по ночам) к ней прилетал неприметный сычик с пухлыми конвертами. Сычик был из Гринготтса. Да, разумеется, холёные, огромные и наглые филины в ошейниках там тоже были, но их рассылали, так сказать, по официальной надобности и днём. А вот с пользователями, которым оказывались особые услуги, гоблины предпочитали связываться как можно незаметнее. И серенькие, неприметные сычики без всяких опознавательных знаков, летевшие по своим ночным делам, для этого подходили как нельзя лучше.

Гоблины умудрились перекупить кого-то из стражников Азкабана и предоставили Алекс отчёт о Сириусе Блэке. И даже колдографию к нему приложили. Худой мужчина с полуседыми, когда-то вороными кудрями и непроходящей болью в серо-голубых глазах, вызвал у Алекс приступ острой и совершенно иррациональной жалости. Тем более, что он совершенно не выглядел безумным — просто слабым, истощённым и больным.

— Угробят мне отчима, сволочи, — пробурчала Алекс, попутно сочиняя эзоповым языком* письмо к гоблинам с просьбой организовать Блэку передачку и поискать возможности его отбытия из столь неблагоприятного места. — А может, и вообще отца. Как бы то ни было, он точно не предатель.

Основания для такой уверенности у неё были железные. Если Джеймс, Лили и Сириус представляли собой Триаду, а гоблины это подтвердили, то просто не могли причинить вред друг другу и собственным детям. За такое безобразие Сириус стал бы даже не сквибом — натуральнейшим магглом, но поскольку его магия всё ещё была при нём, то сомневаться в невиновности Блэка не приходилось. Интересно, кто настоящий предатель в здешней истории? Петтигрю, как и в каноне? Или кто другой отметился?

Кстати, о предателях… Точнее, о Предателях крови. Среди книг, подсунутых Снейпом, была и такая, в которой Алекс смогла найти ответы на свои вопросы. Предателями Крови становились Род или Семья, чей член совершал Непроизносимое деяние. Как поняла Алекс, маги прошлого были те ещё затейники — заковыристо проклясть соперника, сглазить соперницу, опоить, одурманить, подстроить магическую ловушку было для них делом вполне себе рядовым, но… Были три вещи, которые маг, почитавший себя порядочным, не делал никогда. Дети в возрасте до семи лет были неприкосновенны. Беременные женщины были неприкосновенны. И третья вещь, которую порядочный маг не делал никогда, — добровольное служение в Инквизиции.

Преступивший одно из трёх правил становился Предателем крови, Род спешно отрекался от него, ибо тогда отщепенец пятнал весь Род. А вот Уизли умудрились нарушить все три этих правила. В результате действий одного из Уизли погибли беременная Серпея Малфой, жена наследника Рода Малфой, и её трёхлетняя дочь. Малфои, не сумевшие сберечь своё сокровище, получили откат — у них уже более трёхсот лет не рождается девочек, и в большинстве случаев только один наследник. Последние пять поколений это стало устойчивой тенденцией…

Уизли же не изгнали вовремя из Рода совершившего Непроизносимое деяние члена, и схлопотали Печать Предателей. То есть их Род стал терять магию. При этом у них по-прежнему рождались физически здоровые дети, но Уизли из сильных волшебников стали волшебниками средней силы, и это вырождение продолжалось. Приостановить это удавалось, беря в жёны магически сильных девушек, которых рыжие каким-то образом умудрялись заморочить настолько, что те бросали всё и уходили в никуда за своим избранником совершенно добровольно. Причём это были девушки из таких Родов, где об опасности брака с Предателем крови не могли не просвещать, а вот поди ж ты… Алекс припомнила, что отцу Артура удалось заполучить в жёны Цедреллу Блэк, самому Артуру — Молли Прюэтт, но и до этого, как отмечалось в книге, в качестве жён Уизли фигурировали девушки из древнейших и благороднейших Родов. Айрис Шаффик, Виктория Крауч, Марион Трэверс, Синтия Роули, Джессика Эйвери… Все эти девушки становились жёнами очередных Уизли и рожали мужьям магически сильных детей. Но эта мера была временной — если детей было больше трёх, то самыми удачными оказывались старшие, а вот остальные были слабы магически или вообще рождались сквибами. Сквибов, кстати, изгоняли из Рода вполне успешно и безжалостно.

Алекс оторвалась от чтения опуса неизвестного автора (обложка была оторвана), с явно сладострастным удовольствием приводившего в пример семью Уизли (похоже, оная семейка умудрилась нехило насолить ему или его Роду), и подумала, что в случае с нынешними рыжими это правило подходит на все сто. Если верить канону, то наиболее сильными получились Билл, Чарли и Перси. Близнецы… Ну, им, видимо помогло то, что они родились близнецами. А вот на Седьмой… и больше всего на Шестом, природа, точнее магия, отдохнула по полной.

К тому же неизвестный автор подмечал одну неприятную подробность — с возрастом Уизли начинали всё больше нуждаться в магической подпитке извне и попросту вампирили магию у окружающих сильных волшебников. Алекс подумала, что Артур Уизли не зря ошивался в Министерстве. Помимо неплохой зарплаты он ещё имел возможность, так сказать, подзарядиться. Среди служащих и посетителей наверняка было немало сильных магов… А что касается Молли… Она-то вроде колдовала неплохо, но не являлись ли её неопрятный внешний вид и нестабильность характера признаками магической деградации? И ведь в каноне рыжие получили что хотели — сильнейшего мага в мужья нестабильной Джинни и сильную магглорожденную с кровью, чистой от проклятий, в жёны Рону. Алекс всегда казалось, что эти два брака были какими-то вынужденными, что наиболее правильным вариантом был бы брак Гермионы и Гарри, что внезапная влюблённость Гермионы в Рона выглядит более чем странной, как и любовь Гарри к Джинни. Но об этом можно было рассуждать бесконечно, так что ну их… лесом, этих Уизли. Лучше не иметь с ними никаких дел. Тем более, что в каноне претендентка на руку, сердце и прочий ливер Избранного была одна — Джинни, а вот подкатить к Алекс могут попытаться и Перси, и близнецы, и Рон. Прямо на любой вкус женихи — выбирай, не хочу. А добрый Светлейший может подсуетиться и устроить помолвку подопечной… с тем же Роном, к примеру. Конечно, ничего не получится, но крови попортит много, да и репутация Избранной при наличии этакого женишка уйдёт в глубокий анус, то есть, пардон, минус.

Алекс задумчиво почесала лоб там, где ещё можно было разглядеть тонкую, еле заметную ниточку шрама и снова углубилась в чтение. Что там было третьим Непроизносимым деянием? Служение в Инквизиции? Казалось, что Уизли должны были сделать какие-то выводы из той глубокой… ямы, в которой оказались, так нет, некоторых не учит ничто. Спустя полвека после получения Проклятия Предателей крови один из Уизли именно туда и подался… и с упоением помогал магглам разоблачать своих собратьев. Зачем? Точного ответа автор книги не знал, но он предположил, что тот хотел найти простой способ снять Проклятие. Ведь среди преданных им магов было немало видных учёных. Результата он не добился, а Печать Предателя закрепил окончательно. А закрепленная Печать, в свою очередь, сильно влияет на образ мышления носителя. Со временем она перестаёт казаться страшным злом и попытки снять её прекращаются. С этого времени Род обречён.

Удивительно, отметила Алекс, что Уизли трепыхаются ещё достаточно долго. Видимо, из-за того, что регулярно берут в жёны девушек из магически сильных Родов. И ещё удивительнее, что двое старших братьев Уизли всё-таки пытаются снять Печать. Билл и Чарли покинули дом, с семьёй общаются редко, да и на жизнь себе зарабатывают очень опасными способами. Что Разрушитель Проклятий, что драконолог — одна ошибка, и тебя будут собирать веничком в совочек. Точнее то, что от тебя останется. Но, возможно, есть некие выгоды, которые эту опасность перевешивают… Пока неясно, но вряд ли ей стоит опасаться Билла и Чарли как потенциальных женихов. И то уже хлеб. Хотя, может, странная сила, по воле которой Алекс здесь оказалась, не только ей пол поменяла? Поймав эту промелькнувшую мысль за хвост, Алекс сначала скривилась, а потом расхохоталась. Представить девочкой, скажем, Рона, было решительно невозможно.

Во всяком случае, одно Алекс уяснила чётко. Никакого сближения с Уизли, иначе для неё всё это может плохо кончиться. И нет, никакой ругани и показательных скандалов, у неё есть одна великолепная отмазка: «Я же девочка!» Девочке можно трусить, девочке можно показывать слабость, девочке можно капризничать… Даже глупость девочке прощается, ибо сильный пол по определению всегда считает себя крутым и умным.

И, что характерно, за такое поведение её никто не осудит. Такие уж они, девочки — слабый пол… Ах, её кто-то назначил Избранной? Так пусть с этим и разбирается тот, кто назначил, а она с магглами росла, и по поводу своей Избранности — ни в зуб ногой. И вообще — война дело мужчин, а она — девочка. Да, видимо, с директором придётся только так — глазки в пол, ресничками — хлоп-хлоп, множество наивных вопросов и поток сознания в ответ на директорские измышления. И покраснеть не забыть в нужный момент, чтобы все видели, как ей неловко от вопросов и как она от этой неловкости страдает.

Интересно, как там профессор Снейп?

* * *

Алекс и не знала, что профессор Снейп её тоже вспоминал. Парадоксальным образом поход с дочерью заклятого школьного недруга на Косую аллею стал одним из самых весёлых воспоминаний последнего периода его жизни. Юная Алекс Поттер оказалась, безусловно, интересной личностью. Жаль будет, если старый манипулятор сломает её…

Именно поэтому Северус отвёл девочку в лавку Аарона Пигли. Именно поэтому позволил слухам о пренебрежении Дамблдора подопечной просочиться в широкие круги магического сообщества. Именно поэтому он всё ей объяснил дотошно и подробно насчёт Косой аллеи. Снейп не сомневался, что умная девчонка, умело изображающая наивную дурочку, найдёт способ добраться до неё ещё раз и посетить Гринготтс. Да, он рисковал. Но рисковал осознанно, тем более, что у мелкой Поттер оказалась одна весьма интересная особенность — природная защита от легилименции. Дамблдор может лоб себе расшибить в попытках влезть в голову Избранной и подкорректировать её поведение. Не выйдет. А ещё умная девчонка обзавелась амулетами, и просто так ей ничего не подольёшь. Так что добрейшего Альбуса ждёт гигантский сюрприз. Нет, как же повезло, что с ней на Косую аллею пошёл он, а не Минерва… Хотя девчонка и с Минервой бы справилась, в этом Снейп не сомневался.

Снейп отпил глоток крепчайшего превосходного кофе и чуть поднял уголки губ, обозначая улыбку. Альбус дождался его в тот день, сразу же вызвал к себе и начал расспрашивать об Избранной.

Снейп в ответ на расспросы брюзгливо поджал губы и пространно высказал всё, что думает о недалёких созданиях, считающих себя пупом земли.

— Вся в своего папашу, Альбус! Такая же бестолковая и недалёкая! И к тому же, обожает как сорока, всё блестящее, совершенно не ценит вековую мудрость и зависает у каждой витрины! А ещё так и норовит зайти в любую дурацкую лавчонку, торгующую немыслимой подержанной пакостью!

— Но ведь ты проконтролировал её расходы, Северус? — с некоторым напряжением в голосе спросил Дамблдор.

— Конечно! — ответил Снейп. — Ручаюсь, что она купила всё необходимое к школе! Но ведь в этих лавчонках продаётся много всякой ерунды за сущие сикли! Уж не знаю, что ей там приглянулось, но она ещё и старых книг кучу набрала! И засматривалась на полное собрание сочинений Гилдероя Локхарта! Это просто кошмар какой-то! Еле отговорил!

По лицу Дамблдора было видно, что он предпочёл бы, чтобы Избранная обзавелась сочинениями Локхарта, чем какими-то непонятными старыми книгами.

— Капризная, несносная, отвратительная девчонка! — горячился Снейп. — А какой вред она нанесла вашей репутации!

— Моей… репутации? — завис Дамблдор. — Но каким образом?

— Как же, как же… Она ведь отвечала на вопросы о вашем опекунстве и говорила, что знать вас не знает, и что живёт с магглами. Многие сочувствовали.

— Северус… — в глазах Дамблдора появилась ласковая укоризна.

Снейп развёл руками:

— А что я мог сделать? Прикажете затыкать Силенцио Избранную на глазах у кучи народа? Мне жизнь, конечно, надоела, но ещё не настолько! И кто знал, что она будет простодушно выкладывать всем и каждому, кто её спросит, подробности своей жизни с магглами? Альбус, вы же меня не проинструктировали толком…

Дамблдор вздохнул. Он и не предполагал, что с Избранной возникнут такие сложности. Старуха Фигг постоянно докладывала ему о тихой, забитой, скромной девочке, которая воды лишний раз не замутит. А тут такое… Вряд ли Северус говорит неправду — их с Поттер видела вся Косая аллея. А вот с Фигг стоит поговорить… Так долго соседствовать с Дурслями и так плохо изучить характер девчонки! Видимо, она больше книззлами своими занималась, чем за Избранной присматривала! Безобразие, никому ничего поручить нельзя!

Дамблдор вдохнул, выдохнул и успокоился. А потом задал очередной вопрос:

— Северус, мальчик мой, но ты ведь мог воздействовать на девочку своими… эээ… особыми умениями…

— Где? — ехидно спросил Снейп. — На Косой аллее? Где авроры встречаются через каждые пять шагов? Легилименция запрещена законом всем, кроме штатных сотрудников аврората и ДМП и некоторых целителей. Остальные за этакие штучки отправляются в Азкабан. Я уже там был, спасибо, возвращаться не хочу.

— Но авроры могли и не понять…

— Могли, — ответил Снейп. — Но вы не хуже моего знаете, Альбус, что в аврорате и ДМП ещё сохранилось несколько амулетов, умеющих распознавать несанкционированные заклятья. И ментальное вмешательство. Работы Поттеров, между прочим. И некоторые авроры упорно берут их с собой, выходя на дежурство. Так что нет, нет и нет. Так рисковать я не мог себе позволить. Не ради того, чтобы заглянуть в голову глупой девчонке!

— Ну-ну, Северус, — примирительно улыбнулся Дамблдор, мысленно радуясь хотя бы тому, что попытка посеять в Снейпе нужное отношение к дочери Поттеров удалась должным образом. — Не горячись. Уверен, что, когда ты узнаешь Гарриет поближе, твоё мнение изменится.

— Вряд ли! — саркастично фыркнул Снейп. — Могу я идти? А то после общения с вашей дорогой Избранной у меня голова просто раскалывается!

— Конечно, Северус, — ласково кивнул Дамблдор. — Ступай, отдохни…

Северус ещё раз фыркнул, сделал фирменный поворот с разлетающейся, словно от сильного ветра, мантией, и отправился в свои комнаты. Позже к нему заглянул Флитвик с бутылочкой хорошего коньяка, и Снейп получил истинное удовольствие, рассказав полугоблину о походе с Избранной на Косую аллею. Маленький профессор, с которым уже связались сородичи, от рассказа Снейпа был в полном восторге. Дамблдора он не любил ничуть не меньше, а может даже и больше, чем зельевар.

А наутро началось… Как выяснилось, о пренебрежении Дамблдора опекунскими обязанностями узнала практически вся магическая Британия. К Дамблдору полетели тучи громовещателей от неравнодушных обывателей — все требовали отчёта и ответа… Как получилось, что Избранная почти десять лет жила с магглами и не получала должного магического воспитания? Почему она ничего не знает о собственном опекуне? Как с ней обращались? И как могли её защитить от недобитых сторонников Того-Кого-Нельзя-Называть опекуны-магглы? Каждый громовещатель исходил ядом вопросов, обычные письма тоже приходилось проверять, поскольку там стали обнаруживаться неприятные сюрпризы в виде гноя бубонтюбера или ещё чего похлеще.

Дамблдор сбивал громовещатели на лету, прочие преподаватели наловчились уворачиваться, и только Минерва Макгонагалл, вернувшаяся с Кланового собрания, взирала на всё это с философским спокойствием и неизменно заявляла:

— А ведь я предупреждала, Альбус, что девочку не стоит оставлять у родственников Лили. Вам не стоило отказывать Андромеде Блэк-Тонкс.

Кстати, Снейп отметил, что Макгонагалл стала выглядеть моложе и привлекательнее, а ещё на её руке он разглядел тонкий ободок помолвочного кольца. Похоже, нашёлся всё-таки смер… то есть достойный мужчина, сумевший убедить шотландку, что не дело ей далее пребывать во вдовстве. А родной Клан на радостях объявил общий сбор и уговорил-таки гордую Минерву выйти замуж повторно. Вот и хорошо. Хоть кто-то будет счастлив.

Во всяком случае, помолвка пошла на пользу сложному характеру Макгонагалл, она стала мягче, спокойнее и добрее. И сложила с себя полномочия заместителя директора, заявив, что намерена больше внимания уделять своему факультету.

Дамблдор попытался надавить на сознательность Леди-Кошки, но тут вернулся из отпуска её сложный характер и показал себя во всей красе и прелести. Снейпу невольно захотелось поаплодировать. Макгонагалл чётко, коротко и понятно объяснила, что не будет больше исполнять тройные обязанности — Декана, Заместителя директора и Профессора Трансфигурации, поскольку её будущий супруг желает, чтобы она больше времени уделяла семье.

— Минерва, девочка моя, как же так? — горестно возопил директор. — До начала учебного года осталось совсем немного!

— А вот так, — отрезала Макгонагалл. — Я уже подала прошение в Министерство об открытии соответствующей вакансии. В крайнем случае, в качестве вашего временного заместителя готова выступить мадам Амбридж.

Дамблдор побледнел.

— Но вы не волнуйтесь, Альбус, она тоже не слишком горит желанием возвращаться в наши гостеприимные стены, пусть и в качестве вашего заместителя. Так что в Министерстве непременно кого-нибудь подберут.

Дамблдор выдохнул и ласково зажурчал:

— Минерва, дорогая, ты всё же поторопилась… Не надо было так радикально…

— А как иначе? — возмутилась Минерва. — Пятый год прошу снять с меня часть обязанностей, ибо не справляюсь — и всё, как горох об стенку! Нет уж, Альбус, вы директор — вот и работайте… с кадрами. Может, и вам, дорогой Альбус, стоит на основной работе сосредоточиться? А то вон и Избранную чуть не упустили…

И она достала из воздуха свежий выпуск «Пророка» со статьёй Риты Скитер. Веселье разгоралось.

Припомнив немую сцену на совещании, Снейп удовлетворённо улыбнулся. В первый раз за много лет Избранная появилась в магическом мире — и такое началось…

«Удачи тебе, девочка. А уж я, чем смогу… Как я мог забыть, что ты дочь Лили? А теперь уж не забуду…» — подумал Снейп, прежде чем погрузился в сон.

*«Эзопов язык» — это литературная техника, совокупность иносказательных приёмов, которые позволяют в скрытой форме передать основную мысль автора.

Время летело быстро. Слишком быстро. Гоблины отчитались о полученной Сириусом передаче — шоколад, тёплые вещи и зелья, — которую узник совести принял со слезами на глазах. А уж то, что он понял, кому обязан своим внезапным счастьем, привело его в состояние полнейшего восторга. Увы, другие новости были похуже. Устроить пересмотр дела Блэка законно не представлялось возможным, ибо в этой реальности беднягу Сириуса всё-таки судили и на волне всеобщей ненависти к «предателю Поттеров» вынесли приговор с пометкой «обжалованию не подлежит». Алекс это, конечно, расстроило, но не настолько, чтобы рыдать от горя. Гоблины обещали, что помогут устроить побег, а дом на Гриммо, который должен был стать временным убежищем пленника, был попросту неприступен. К тому же Алекс не планировала оставлять Сириуса в нём надолго — то, что она увидела на колдографиях, явно говорило о том, что он нуждается в серьёзном лечении. Понятное дело, не в Британии, долго и дорого. Но раз уж гоблины дали понять, что она может себе это позволить, ничего нерешаемого нет. А когда Сириус придёт в норму, они придумают, что делать дальше. Если учесть грядущие разборки с Тёмным Лордом, обоих в Британии не держало ничего. До совершеннолетия Алекс точно, а потом придётся с наследством разбираться. Но к тому времени уже будет ясно, по чьей улице проехал инкассатор…

Но вот контакт с Кричером и Вальпургой лучше было установить и дом к прибытию Сириуса подготовить. Так что в один прекрасный день Алекс отправилась на знакомую полянку, убедилась в отсутствии лишних ушей поблизости и громко позвала:

— Кричер!

Ехать в Лондон и отыскивать площадь Гриммо у девочки не было ни малейшего желания, так что этот вариант был оставлен на крайний случай. Но этого случая не произошло. На зов Алекс послушно явилось серокожее сморщенное существо ростом с пятилетнего ребёнка, с длинным носом, огромными развесистыми ушами и большими глазами. Облачено существо было в какие-то странные засаленные лохмотья, так что понять, наволочка это или нет, не представлялось возможным.

— Что нужно гнусной полукровке от старого Кричера? — проныло это существо.

— Ты как с дочерью Триады разговариваешь, Кричер? — прошипела Алекс, мгновенно включив режим «я — король, а вы — говно». — Захотел одежду получить, да не просто так, а с катреном Отречения? Так я могу! Ты как выглядишь? Позор Рода Блэк, а не домовой эльф! Я — Гарриет Алекс Поттер, и я не потерплю такого к себе отношения! Развею нафиг!

Последнюю фразу Алекс в порыве чувств произнесла по-русски, но Кричер всё понял правильно, и в глазах его появился ужас.

Домовик тут же хлопнулся на колени и размеренно стал биться головой об землю, подвывая:

— Молодая Хозяйка, простите старого Кричера! Старый Кричер слишком долго прожил один в пустом доме, где сохранился только портрет Хозяюшки Вальпурги! Старый Кричер забылся! Старый Кричер будет верно служить, только не изгоняйте меня!

— Хорошо, — процедила Алекс. — Я не буду изгонять тебя прямо сейчас. Перенеси меня на Гриммо, немедленно!

— Да, Молодая Хозяйка! — подобострастно свесил уши старый домовик. — Извольте взять меня за руку…

Алекс взяла эльфа за сухонькую лапку, и мир на мгновение смазался, а когда он вновь обрёл чёткие очертания, то оказалось, что они стоят в огромной гостиной, обставленной великолепной антикварной мебелью. Чувствовалось, что это был богатый и прекрасный дом… был когда-то. А сейчас он выглядел опустевшим и заброшенным. И смотреть на это было… неприятно.

— Кричер! — прошипела Алекс. — Как ты мог довести дом до такого? Как он сможет служить убежищем для Хозяина Сириуса, когда он появится тут?

— Молодая Хозяйка Гарриет ошибается… — горестно простонал Кричер. — Негодный Хозяин Сириус, разбивший сердце своей матери, никак не может здесь появиться! Он находится в страшной ужасной тюрьме, из которой нет выхода!

— Находится, — согласилась Алекс. — Но пути Магии неисповедимы, и не нам о них судить, негодный слуга! Ты должен был поддерживать этот дом в порядке и ждать Хозяина, а не растравлять своими причитаниями горе старой женщины!

— Молодая Хозяйка права, права! Кричер виноват! — с новой силой взвыл домовик и стал глазами искать мебель понадёжнее, чтобы от души приложиться к ней головой.

— Не сметь! — пресекла Алекс его намерения. — Я хочу поговорить с Леди Вальпургой. Мне интересно, что она думает обо всём этом.

— А мне интересно, — неожиданно раздался скрипучий и пронзительный одновременно старушечий голос, — что за наглая полукровка осмелилась проникнуть в мой дом и командовать моим домовиком! Покажись мне, девчонка!

— И вам доброго дня, леди Вальпурга, — ехидно ответила Алекс и двинулась на голос.

Как и в каноне, она оказалась в прихожей. В довольно-таки неплохо убранной по сравнению с остальным домом прихожей. Вот и подставка для зонтов в виде тролльей ноги… А на стене, прямо напротив входа, висел портрет немолодой женщины в чёрном, расшитом чёрным же стеклярусом платье, с диадемой из крупных морионов на седых волосах и с раскрытым кружевным чёрным (кто бы сомневался?) веером в опущенной руке. Лицо женщины хранило, как писали в старых романах, «следы былой красоты», но его сильно портили прорезавшая высокий лоб вертикальная морщина и брюзгливо поджатые губы. Леди Вальпурга, ага. Собственной нарисованной персоной.

Некоторое время пожилая леди внимательно рассматривала Алекс, а потом выдала:

— Что ж, девочка, я действительно вижу в тебе черты и Поттеров, и Блэков. Ты и впрямь имеешь право находиться в этом доме…

— Разумеется, леди Вальпурга, — ещё более ехидно ответила Алекс. — В противном случае защита дома просто уничтожила бы меня.

— Хозяюшка Вальпурга, хозяюшка Вальпурга, — забормотал нарисовавшийся Кричер, — Молодая Хозяйка сильная, не прогоняйте её… И она говорила, что негодный Хозяин Сириус может появиться в доме…

— Дочь грязнокровки… — прошипела Вальпурга.

Алекс нахмурилась, порылась в своей сумке и достала из неё баллончик с краской, из тех, что таскают с собой десятками юные любители украшать город самыми разными граффити.

— А вот об этом — не надо, — спокойно сказала Алекс. — Я всё ещё надеюсь, что нам удастся договориться мирно, леди Вальпурга, но если вы ещё раз оскорбите мою мать… мою погибшую мать… то я вас просто уничтожу.

— Интересно, как? — ехидно спросила старуха. — Вряд ли ты знаешь соответствующие заклинания, чтобы уничтожить или убрать отсюда мой портрет.

— Зато у меня есть маггловская краска, — ласково улыбнулась Алекс. — Очень хорошая краска. И я вполне смогу закрасить ею ваш портрет сверху донизу. Получится красивый такой прямоугольник серебристого цвета. А вот смыть её не получится, заклинанием убрать… может, и получится, но тогда красочный слой портрета будет необратимо повреждён.

— Не-ет, — горестно взвыл Кричер, — не надо, Молодая Хозяйка, Кричер просит, не надо!

— Ты сможешь мне помешать, Кричер? — холодно спросила Алекс.

— Кричер не сможет, — горестно сморщился домовик. — Кричер может только просить.

— Вот так-то, леди Вальпурга, — тихо сказала Алекс. — У вас была крепкая семья, два сына, любящий муж… Как так случилось, что за вас вступается только один старый домовик?

Нарисованная Вальпурга словно постарела разом, став более седой и морщинистой, и тихо прошептала:

— В чём ты меня обвиняешь, девчонка? В том, что я всю жизнь боролась за чистоту крови Рода Блэк?

— Итог вашей борьбы впечатляет, — кивнула Алекс. — Но теперь вы понимаете, что я смогу справиться с вами достаточно легко?

— Понимаю, — кивнула Вальпурга. — Чего ты хочешь, Гарриет Поттер?

— Да ничего, в общем-то… Совета там, помощи тут… — небрежно сказала Алекс. — Я — всего лишь маленькая девочка, а вы опытная волшебница и знаете во много раз больше меня. И ещё, леди Вальпурга, вы на самом деле изгнали из Рода своего сына Сириуса из-за его брака с моей матерью и Джеймсом Поттером?

Вальпурга вздохнула. По щеке стекла нарисованная слеза.

— Нет. Конечно, я была недовольна тем, что Джеймс и Сириус включили в свой союз магглорожденную, и недовольство своё выражала весьма бурно. Но я не проводила обряд изгнания… Да, я выжгла имя Сириуса с гобелена… Но гобелен — это всего лишь гобелен. Безумно дорогой артефакт, который можно восстановить особым заклинанием. На самом деле Сириус продолжает оставаться Наследником Рода Блэк… наравне с тобой, девочка.

— Почему — наравне? — удивилась Алекс. — Он же…

Вальпурга усмехнулась:

— Нюансы. Сириус давно совершеннолетний, но он не может принять Род. Магия не карает его за это пренебрежение, как и за пренебрежение отцовскими обязанностями, ибо он находится в Азкабане. Ты же не можешь стать Леди Рода ввиду малого возраста. Но если ты в четырнадцать лет попытаешься возглавить Род Блэк… Магия примет тебя, девочка. Мой сын никогда не выйдет из Азкабана.

— А вот это мы ещё посмотрим, — жёстко сказала Алекс. — У меня не так много родственников, чтобы оставлять Сириуса на забаву дементорам.

— Но что ты сможешь сделать, дитя? — вздохнула Вальпурга. — Кто прислушается к тебе?

— Ко мне — вряд ли, — спокойно сказала Алекс. — Я прекрасно понимаю, что несмотря на всю славу Избранной я, по большому счёту, фигура чисто декоративная. Да и любовь толпы переменчива. Сегодня они тебя на руках носят, а завтра готовы сожрать. К тому же вынесенный Сириусу приговор без права обжалования не позволит пересмотр дела. Поэтому я даже не собираюсь поднимать шум по этому поводу.

— Но? — Вальпурга удивлённо подняла брови, прикрыв веером нижнюю часть лица.

— Но я просто собираюсь устроить побег Сириусу. Без шума и пыли. Гоблины помогут.

— Хорошая идея, — кивнула Вальпурга. — Но ты думаешь, я не пыталась?

— У вас не было союзников в лице гоблинов, — ответила Алекс. — Я ошибаюсь?

— Не ошибаешься… — вздохнула Вальпурга. — Мне не удалось… не удалось построить с ними хороших отношений. И они не стали рисковать. Даже несмотря на большие деньги, которые я им предлагала.

Алекс подумала, что это неудивительно. Заносчивая аристократка, кичащаяся своей чистой кровью, вряд ли пользовалась популярностью у зелёненьких. Гоблины, конечно, любят деньги. Но они сами не понимают, насколько важно для них уважение. Не страх, не подобострастие, а именно уважение. На такое Вальпурга была неспособна, заведомо считая гоблинов ниже себя. А вот Алекс, которой в прошлой жизни довелось общаться с самыми разными людьми, отнеслась к ним, как отнеслась бы к партнёрам по съёмочной площадке. Ровно и с уважением. Мы все играем роли. И кто знает, кто может скрываться под самым кошмарным гримом.

— Хорошо, — вздохнула Вальпурга. — Ты сможешь устроить побег. Но Сириус не сможет прятаться всю жизнь. Он должен попробовать принять Род.

— Я только за, — ответила Алекс. — Мне довольно проблем и с Поттеровским наследством. И нет, Сириусу не придётся прятаться всю жизнь. Видите ли, приговор Визенгамота может пересмотреть международная инстанция.

— МКМ! — воскликнула Вальпурга, с силой сжав веер. — Как же я не подумала об этом! А ведь это шанс! Реальный шанс! Как я могла пропустить такое?

— Полагаю, инерция мышления, — ровно ответила Алекс. — Есть у британцев плохая привычка — что у магов, что у магглов… Считать свой остров пупом земли.

Вальпурга сузила глаза… и вдруг рассмеялась удивительно молодым смехом.

— Прости меня, девочка, — отсмеявшись, произнесла она. — Я и забыла об особых способностях Детей Триады, вы ведь всегда рождаетесь удивительно умными. Когда тебя ткнут лицом в собственное де… собственные ошибки, это здорово прочищает мозги. Как жаль, что я уже мертва и прошлого не изменить. Но я готова помогать тебе, Гарриет Поттер, бескорыстно и во имя процветания Рода Блэк и Семьи Поттер.

— Алекс, леди Вальпурга, — сказала девочка, ловко пряча баллончик с краской в сумку. — Я предпочитаю, чтобы меня называли Алекс. Я рада, что мы сможем сотрудничать с вами… по-родственному, леди Вальпурга.

— Кричер! — повысила голос Вальпурга. — Приведи дом в порядок! Разрешаю для этого спуститься в ритуальный зал и использовать один накопитель. Только один, этого должно хватить. Не должно растранжиривать запасы, сделанные нашими благородными предками. А когда вернётся мой сын… он позаботится об Алтаре.

— Кричер понял, Кричер сделает, — поклонился домовик.

— Подчиняйся во всём Молодой Хозяйке Алекс, Кричер, — отдала следующий приказ Вальпурга, и домовик снова поклонился. И тут Вальпурга снова задала вопрос Алекс:

— Ты ведь воспитывалась у магглов, не так ли?

— Именно так, — спокойно ответила Алекс. — Мои дядя и тётя воспитывали меня.

— Возможно, мне стоит поздравить их, — задумчиво сказала Вальпурга. — Им воспитание удалось куда лучше, чем мне…

В общем, Алекс осталась довольна разговором с Вальпургой. Конечно, портрет умершей женщины в союзниках — это достаточно странно, но союзники лишними не бывают, это Алекс успела уяснить чётко. Но когда Кричер аппарировал её обратно в Литтл-Уингинг на ту же самую полянку в парке, Алекс привалилась к стволу дерева и некоторое время постояла так, приходя в себя. Увы, берёзки под рукой не было, пришлось обнимать молодой дубок. Успокоившись, Алекс жалобно сказала:

— Я девочка… Я не предназначена для того, чтобы интриговать, блефовать и заниматься шантажом… Но, видимо, придётся делать это и дальше… Попала собака в колесо — пищи, но беги…

После этого Алекс перешла с языка родных осин на английский и произнесла громко, чётко и в чём-то даже красиво несколько фраз такого содержания, что успевший за время отсутствия Алекс набрести на поляночку и мирно задремать в кустах местный бомж высунул на свет Божий одутловатую, грязную, заросшую неопрятными клочьями волос физиономию и восхищённо присвистнул:

— О как, юная мисс! Похоже, ваш папенька — портовый грузчик?

— Мой папенька — олень! — отрезала Алекс, возмущённая, в принципе, довольно справедливым замечанием бомжа. На слушателей своего монолога она не рассчитывала.

Бомж расхохотался:

— О как! И как же зовут юную мисс? Денежкой не богаты?

— Отвалипаразит! — на одном дыхании выдала Алекс, но потом швырнула бомжу монету и ушла с полянки.

Бомж брошенные деньги поймал ещё на подлёте, и они исчезли без всякой магии где-то в глубине его многочисленных лохмотьев. А потом он глубокомысленно заявил:

— Да уж, не повезло девке с именем… Оттого и злая такая… Но хорошая девка, да… А уж глазищи… Все парни её будут…

После этого он, довольный тем, что появилась денежка на опохмел, снова скрылся в кустах и захрапел, напрочь выкинув из головы этот странный эпизод.

Пройдя через парк, Алекс совершенно успокоилась, более того, ей стало стыдно за то, что она сорвалась на ни в чём не повинного перед ней человека, и без того уже обиженного жизнью. С такими нервами ей нечего и думать о том, чтобы как-то противостоять Дамблдору… проще сразу сложить лапки и сдаться. Но с чего она всё-таки сорвалась?

Всю дорогу до Тисовой Алекс анализировала своё поведение, но уже у самого дома её осенило. Дом Блэков! Всё дело в нём! Магический дом, магия которого ощущалась настолько родной, что уходить оттуда не хотелось. Но не уйти Алекс не могла, плюс предыдущее противостояние с Вальпургой…

«Видимо, мне уже необходимо находиться в магически насыщенных местах, наверное, поэтому и магглорожденных в одиннадцать лет забирают в Хогвартс — критический возраст, как-то так… — раздумывала Алекс. — Плюс ещё этот дом… я просто почувствовала, что он рад мне, что магия, заключённая в нём, родная… Неужели мой отец всё-таки Сириус, а не Джеймс? В принципе, разницы нет, я — дитя Триады, то есть считаюсь родной обоим отцам… А раз так — Сириуса надо вытаскивать как можно скорее… Интересно, напишут сегодня гоблины или нет?»

И тут вдруг мысли Алекс свернули совсем в другую сторону и приняли такой оборот, что она ошарашенно остановилась: «А почему, когда я читала про Предателей крови, я не подумала про Волдеморта? Он ведь совершил то самое Непроизносимое деяние, когда попытался убить меня, разве не так? И его развоплощение — это не действие моей гипотетической Избранности, а мгновенное формирование Печати Предателя? Плюс откат за попытку убийства последней в роду? А поскольку этот индивидуум уже насоздавал крестражей, то душа его и так уже была повреждена — вот её из тела и вышибло…»

Алекс опомнилась, потрясла головой и отправилась дальше, на ходу продолжая думать:

«С другой стороны, Волдеморт наверняка знал о традициях чистокровных семей всё. Ну ладно, не всё. Очень многое. И о том, что является причиной формирования Печати Предателя крови, он не мог не знать. И всё равно попёрся убивать годовалую девочку? Что-то тут не сходится. Конечно, крестражи вызывают безумие… но чтобы совершить такую ошибку, Тёмный Лорд должен был быть безумнее Мартовского Зайца… Так виновен Волдеморт, или всё это грандиозная подстава? В чём тогда смысл? Эх, мало информации, мало… Надо дружить с Драко, может быть, его блистательный рара как-то сможет прояснить этот вопрос… Хотя… Вряд ли он будет со мной откровенничать о собственном Пожирательском прошлом… Тупик получается? Хотя нет — у меня же в школе будет ещё один бывший Пожиратель под боком — вот и будем приручать… Потихоньку-полегоньку. Как я поняла после нашего совместного похода по Косой аллее, дрессировке он всё же поддаётся. Вот и будем…»

И Алекс помахала одной из соседок — миссис Платт, которая пропалывала гардении в своём садике, и улыбнулась самой очаровательной улыбкой, получив в ответ добродушный кивок.

* * *

Вернон Дурсль охотно согласился отвезти Алекс на вокзал Кингс-Кросс, тем более что Дадли в Смелтингс проводили накануне. Да-да, Алекс тоже провожала кузенчика в Смелтингс. И сделала вывод, что её кузен в дурацкой форме этой школы смотрится ещё ничего, на некоторых других новичков смотреть без слёз было невозможно. Без слёз от смеха, разумеется. Поэтому Алекс тоже всплакнула, что весьма подействовало на чувствительную натуру Петуньи Дурсль.

— Ах, Алекс, какая же ты всё-таки хорошая девочка, — вздохнула она. — И как мне жаль, что тебя не будет в доме так долго… Будь осторожнее, Алекс, маги уже отняли у меня мою Лили, и я не хочу, чтобы ты повторила её судьбу.

— Алекс справится, — хмуро сказал Вернон. — Ты пиши нам, хорошо?

— Совы, — вздохнула Алекс. — Я, конечно, попробую найти другой способ доставки, но совы с письмами будут смотреться несколько… странно.

— Плевать! — отрезал Вернон. — Во всяком случае, если что-то пойдёт не так, ты обязательно напиши. И мы заберём тебя из этой школы. Обойдёшься без вашей магии-шмагии, матушке твоей она никакого добра не принесла!

— Она не сможет уйти сразу, Вернон, — вздохнула Петунья. — Не раньше, чем отучится пять лет. С них станется навредить девочке, если она откажется продолжать обучение.

— Чёртовы ненормальные! — пропыхтел дядя Вернон. — Вот как можно доверить таким ребёнка!

— Всё не так плохо, дядя, — ответила Алекс ободряюще. — Я справлюсь. Будьте уверены.

— Но ты ведь сможешь дать нам знать, если что-то пойдёт не так? — спросила Петунья.

— Смогу, — кивнула Алекс.

«Смогу, — подумала она. — Но не буду. Вы не соперники магам, мистер и миссис Дурсль. Прожуют, выплюнут и не заметят. Так что я справлюсь. Другого выхода нет».

* * *

На следующее утро Вернон Дурсль отвёз Алекс на вокзал Кингс-Кросс и помог выгрузить вещи из багажника.

— Ты точно взяла всё нужное? — озабоченно спросил он. — Чемодан совсем небольшой.

— Всё в порядке, дядя Вернон, — улыбнулась Алекс. — Он вместительный.

— Ты найдёшь свою платформу? — продолжал обеспокоенно спрашивать Вернон. — Поверь мне, на этом вокзале отродясь не было никаких четвертей.

— Мне всё объяснил профессор, дядя Вернон. Я найду.

Вернон шумно вздохнул, как кит, выброшенный на берег, и неожиданно выдал:

— Я пособие твоё продолжу откладывать. Если у тебя что не сладится — будет на что выучиться. Поняла, племянница?

— Поняла, дядя, — кивнула Алекс и, совершенно неожиданно, обняла Вернона, прижавшись щекой к его толстому животу.

— Ну-ну… — растерянно пробормотал Вернон. — Ты… это… учись хорошо. Кушай там… как следует… И пиши, если что… У меня знаешь где знакомые есть?.. И вообще, беги уже, а то опоздаешь…

И он неловко дотронулся до головы девочки, словно собираясь погладить, но тут же отдёрнул руку и еле слышно повторил:

— Беги…

Алекс разжала объятия, улыбнулась дяде, проверила сумку через плечо и розовый чемоданчик, поправила заколки-бабочки на тщательно убранных волосах, развернулась и поспешила аккурат к середине стены, разделяющей платформы девять и десять.

«Бесаме, бесаме мучо…» — звучало у неё в голове.

Примечания:

Следующая глава в субботу.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Автору на кофе, Музу на печеньки:

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

Бете на доширак: 2200 2407 4382 0728 (ВТБ)

Алекс разжала объятия, улыбнулась дяде, проверила сумку через плечо и розовый чемоданчик, поправила заколки-бабочки на тщательно убранных волосах, развернулась и поспешила аккурат к середине стены, разделяющей платформы девять и десять.

«Бесаме мучо, — звучало у неё в голове, — бесаме мучо…»

Это звучало так, словно с чем-то она прощалась навсегда. Но Алекс встряхнулась — не стоит грустить, возможно, её ждёт лучшая роль. Или последняя — но вот этого она постарается избежать. Так, чтобы песня потери стала песней обретения. Она не знала, долго ли Вернон Дурсль смотрел ей вслед, потому что шла вперёд не оглядываясь.

Алекс помнила, как Гарри ошеломила суета вокзала, каким потерянным он себя почувствовал. Ещё бы. Канонный Гарри был абсолютно не социализированным ребёнком, канонные же Дурсли сделали всё для этого. Вот поэтому он так безумно обрадовался, увидев цыганский табор, именуемый семейством Уизли, а уж когда Молли отнеслась к нему с добротой и участием, помогла выбраться из трудной ситуации — он ведь так волновался, бедняга, «добрый» Хагрид не объяснил ему толком, где находится эта самая платформа девять и три четверти, — то встреча с рыжим семейством стала для него просто манной небесной. Алекс было искренне жаль Гарри. В отличие от неё, он был ребёнком. Несчастным, недолюбленным ребёнком, на которого «мудрые» взрослые собрались взвалить судьбу магического мира.

Но вот с Алекс так не получится. Она не нуждается ни в поддержке, ни в одобрении со стороны магического мира в целом и некоторых его представителей в частности, и не ощущает себя должной этому самому миру. Вообще-то это магический мир должен Гарриет Поттер… но волшебники в этом плане повели себя по принципу: «Всем, кому я должен — я прощаю». А в роли гипотетических «всех» выступила одна маленькая девочка… Нехорошо. Придётся молчать, копить силы и ждать. Ждать, когда подвернётся подходящий случай.

Алекс лучезарно улыбнулась. Поговорку про холодное блюдо она помнила прекрасно.

Честно говоря, она не рассчитывала увидеть рыжее семейство с этой стороны платформы. Снейп наверняка рассказал Дамблдору об их прогулке по Косой аллее. И каким бы ни был доброжелательным Снейп (Снейп и доброжелательность в одном предложении! Канон умер в муках!), он вряд ли смог бы настолько сместить акценты, что канон вновь повернул бы на проверенную дорожку. Ведь Дамблдор не дурак. Кто угодно — но не дурак. И не надо этим обольщаться. Этот милый седобородый старец прекрасно имеет всю Магическую Британию уже не первый год… и даже не первое десятилетие. Что ему одна маленькая девочка? Так что Алекс молча повторила про себя любимый постулат Грюма и невозмутимо прошла мимо группы странновато одетых рыжих людей, которые периодически интересовались друг у друга, где находится платформа девять и три четверти, ни на миг не сбившись с шага.

Глазеть на рыжее семейство — привлекать к себе излишнее внимание этого семейства, на четверых рыжих она успеет насмотреться ещё в Хогвартсе, на остальных — глаза бы её не глядели. Поэтому Алекс, аристократически выпрямив спину и напустив на себя холодно-неприступный вид, прошла мимо — прямо в каменную стену между платформами девять и десять.

Как ни странно, рыжее семейство скользнуло по девочке в аккуратном сером костюмчике с белой блузкой, с красивой кожаной сумкой через плечо и небольшим розовым, украшенным совершенно немыслимым образом чемоданчиком на колёсиках, вполне безразличными взглядами. Видимо, у них были какие-то другие вводные данные о внешнем виде героини. К тому же Алекс почти незаметно внешне воспользовалась косметикой — уж что-то, а гримироваться она умела — и никаких следов еле заметного шрама на лбу не осталось. А чуть-чуть подведя глаза, Алекс пригасила их яркое зелёное сияние. К тому же совсем не растерянное, а, напротив, холодное и неприступное выражение лица совершенно меняло картину. Так что мимо Уизли Алекс прошла без всяких приключений, всё-таки отметив, что канон слегка приврал — не было ни ночнушки, ни резиновых сапог на Джинни, ни замызганного передника на Молли. Или это был всё-таки фанон? Неважно. Важно, что выглядели все рыжие, кроме самой мелкой, по разряду «бедненько, но чистенько», а сопутствующие детали, вроде убойно пёстрой вязанной непонятно из чего шали Молли или ярко-розового платьица Джинни, не менее убойно сочетавшегося с зелёными лакированными туфельками и жёлтыми чулочками, только придавали семейке некоторую эксцентричность.

Но всё-таки кое-что Алекс царапнуло. Да так, что она даже не слишком удивилась, увидев Хогвартс-экспресс, хотя выглядел он и впрямь волшебно. Красно-золотой паровоз, разноцветные старомодные вагончики с блестящими полированными поручнями, белоснежные клубы пара… Добрая сказка, да… Но что её вдруг смутило, Алекс так и не поняла.

Девочка быстро пошла к предпоследнему вагону, она понимала, что если рыжие будут прочёсывать вагоны, то начнут с первого, и у неё будет время подготовиться хотя бы морально. Она осторожно пробиралась сквозь толпу галдящих студентов, взволнованных родителей, дедушек, бабушек, дядюшек, тётушек и прочей родни. Гудел паровоз, резко кричали книззлы, ухали совы, высовывалась большая мохнатая суставчатая лапа из коробки в руках смуглого мальчика с дредами… В общем, дурдом. Но симпатичный дурдом, чего уж там.

Алекс дошла до вагона, умело лавируя между людьми на платформе, и тут перед ней неожиданно, словно из воздуха, материализовались два здоровенных парня-старшекурсника с зелёными слизеринскими галстуками. Алекс растерялась, но привычно удержала лицо, смерив обоих ледяным взглядом:

— Прошу прощения, господа, я вам помешала?

Парни переглянулись, и один из них — огромный, мускулистый, с некрасивым лицом и выпирающими передними зубами — вежливо ответил:

— Нет-нет, мисс, мы просто хотели помочь вам занести в вагон ваши вещи.

Алекс мысленно хихикнула, внешне оставаясь невозмутимой. Возможно, старшекурсники хотели подшутить над юной магглорожденной, но неожиданно поняли, что нарвались на чистокровную.

— Благодарю, господа, но мой чемодан хорошо зачарован и не доставляет мне никаких неудобств. Но всё равно спасибо за добрые намерения. Если это всё, то позвольте мне пройти.

— Разумеется, мисс, — вежливо ответил спутник некрасивого парня. У него было умное, но какое-то болезненно-бледное лицо с тонкими чертами. — Но прошу вас не посчитать наглостью мой вопрос… мы не представлены, но я готов представиться. Эдриан Пьюси, а это мой однокурсник Маркус Флинт.

— Очень приятно, мистер Пьюси, мистер Флинт, — величественно кивнула Алекс. — Я слышала о ваших… семьях. Задавайте ваш вопрос, мистер Пьюси.

— Утолите наше любопытство, — продолжил Пьюси, — вы, видимо, чистокровная с континента, мисс? Тогда ваш английский безупречен.

— Естественно, ведь это мой родной язык, — решила похулиганить Алекс. — И нет, я не с континента. Всего хорошего, господа. Встретимся в Хогвартсе. А пока считайте меня инкогнито.

И Алекс с грацией лебедя (ей очень хотелось на это надеяться) вплыла в вагон, невозмутимо левитируя перед собой злосчастный розовый чемоданчик. Парни растерянно закивали, а уже в вагоне она уловила начатую тираду Флинта:

— Пьюси, ты болван! Не мог просто спросить у девочки, кто она такая?

Что там ответил Пьюси, Алекс слушать не стала, она пошла по коридору и открыла дверь в первое же купе, в котором сидели три девочки. Две смуглые индианки в школьной форме Хогвартса без знаков факультета и симпатичная кудрявая блондинка в красивом платье фисташкового цвета с белым кружевным воротничком и манжетами.

— Добрый день! — вежливо поздоровалась Алекс. — Я могу к вам присоединиться? Не хочу ехать в купе, где могут подсесть мальчишки. От них одни неприятности.

Девочки переглянулись между собой, моментально оценили и дорогую сумку Алекс, и артефактные заколки, и ладно пригнанный костюм с красивой блузкой. А уж когда они увидели розовый чемоданчик, то глаза всех троих расширились от удивления и восторга, и они дружно закивали Алекс, а одна из близняшек индианок сказала:

— Добрый день! Конечно, можешь!

А блондинка добавила:

— Ехать долго, и мы можем славно поболтать без всяких мальчишек! Я — Лаванда Браун, а это Падма и Парвати Патил. Мы все поступаем в Хогвартс на первый курс.

— Как и я, — с улыбкой ответила Алекс. — Я — Гарриет Алекс Лилиан Поттер. Рада познакомиться.

Немая сцена, которая последовала за этим, была сравнима лишь с подобной сценой в финале «Ревизора». Наконец, Лаванда, как самая бойкая, отмерла и весело застрекотала:

— С ума сойти! Как здорово! Мы едем в Хогвартс в одном купе с победительницей Того-Кого-Нельзя-Называть! Гарриет Поттер! А мы тебя представляли немного другой!

— Да уж… — усмехнулась Алекс. Во время своего второго визита на Косую аллею она не удержалась, заглянула во «Флориш и Блоттс» и пролистала несколько книг об отважной юной волшебнице… От содержания их хотелось плеваться, чушь была та ещё, особенно её впечатлили иллюстрации, на которых облачённая в белые одежды девочка отважно размахивала огромным мечом, сидя верхом на серебристом единороге с золотой гривой. Результатом этого просмотра стала просьба к гоблинам найти адвоката и засудить автора этих писулек по любой подходящей статье магического права, ибо Избранная ни малейшего согласия на эту чушь не давала. Гоблины потерли руки, радостно оскалились и заявили, что с появлением в их жизни юной мисс Поттер эта самая жизнь стала куда разнообразнее и веселее. Так что автора сказочек, некую Чекильду Пистакер, в будущем ждали нескучные времена.

— Девочки… — мило улыбнулась Алекс, — ну какая я Избранная? Кого я могла победить в год с небольшим? Вероятно, мне просто повезло, Тот-Кого-Нельзя-Называть был уже вымотан боем с моими родителями… моими погибшими родителями (тут Алекс погрустнела, а девочки сочувственно завздыхали) и просто ошибся, выпуская в меня Аваду. Ведь для совершения этого заклинания необходима серьёзная концентрация.

— Точно, — согласилась одна из индианок. — Вот и наш дядя Сингх говорит, что Аваду сможет выпустить не всякий. А ты молодец, не задаёшься.

— А смысл мне задаваться? — грустно улыбнулась Алекс. — Вы ведь всю жизнь прожили в магическом мире, не так ли?

— Конечно, — кивнула Лаванда Браун. — Моя семья много лет держит магазины в разных местах Магической Британии.

— А наш папа служит целителем в Мунго, — хором ответили индианки. — В отделении Недугов от Проклятий.

— Там же служил и наш дедушка, который приехал в Британию пятьдесят лет назад. Наша семья — потомственные целители, — закончила одна из них, и, заметив замешательство Алекс, добавила:

— Я — Падма. Я тоже хочу учиться на целителя и после Хогвартса пойду в медицинскую школу Гермия Трисмегиста в Греции.

— А почему ты спросила про магический мир? — спросила её сестра.

— Потому что я только недавно узнала о том, что я — волшебница, — отозвалась Алекс. — А до этого жила с родственниками моей матери. Они — магглы.

— Что? — хором спросили все три девочки, и тут же весьма вежливо, но непреклонно стали задавать вопросы. Алекс охотно отвечала и видела, как внимательно слушают её девочки. Вот и отлично — Браун и одна из девочек Патил фигурировали в книге как записные сплетницы всея Гриффиндора. А вот вторая близняшка училась на Равенкло, и Алекс тут же отметила, что с этой троицей надо дружить. Через Падму она будет в курсе всех новостей Хогвартса, а кто владеет информацией — тот владеет миром.

Поэтому Алекс постаралась уболтать и обаять всех троих, и это ей вполне удалось. Уже полчаса спустя Лаванда, Падма и Парвати были готовы поклясться в вечной дружбе своей новой знакомой. Постепенно разговор зашёл о распределении на факультеты, и Парвати сразу заявила:

— Мне бы хотелось попасть на Гриффиндор.

— Мне тоже, — добавила Лаванда, — говорят — там весело!

Падма только головой покачала:

— А я еду за знаниями. Я хочу в Равенкло. Мне понадобится серьёзная подготовка для будущего обучения в медицинской школе.

— Ах, Падма, ты такая заучка! — поддразнила её сестра. — Дядя Сингх говорит, что для девушки главное — удачно выйти замуж.

— А папа говорит, — отрезала Падма, — что если у девушки есть мозги, то она должна их использовать с толком.

После этого близняшки грозно посмотрели друг на друга, покраснели, нахмурились… прыснули смехом и расцеловались в знак примирения.

«Нормальные такие девчонки. И, похоже, решили взять ненавязчивое шефство над бедной Избранной. Вот и славно, будем дружить, — подумала Алекс. — Главное, чтобы всё пошло по плану. Мы с Падмой — на Равенкло, а Парвати и Лаванда — на Гриффиндор».

— Ой, девочки! — патетически воскликнула Лаванда. — А как мы будем дружить, если попадём на разные факультеты?

— А какая разница? — тоже добавила в голос патетики Алекс. — Разве настоящей дружбе способно что-нибудь помешать?

С ней немедленно согласились и стали ненавязчиво расспрашивать о мире магглов. Как ни странно, знали об этом юные волшебницы на удивление мало, и рассказы Алекс о музеях, театрах, кино, телевидении, парках развлечений и прочем зашли просто на ура. А уж когда Алекс продемонстрировала прехорошенький розовый ежедневник с переливающейся картинкой подмигивающего котика на обложке и прилагающейся к нему розовой ручкой, изгибавшейся вверху и заканчивающейся изящно изогнутой шеей фламинго, то их восторгу просто не было предела.

— Ах, как красиво! — простонала Лаванда. — В такой тетради так и хочется вести дневник!

— Но ведь это обычный маггловский блокнот… — деланно удивилась Алекс.

— Это необычно! — кивнули близняшки. — Такого ни у кого нет.

— Ну… — протянула Алекс, — я могу написать тёте, попросить её об одолжении, и она сможет купить что-нибудь в этом духе. В расчёте на магические деньги это будет стоить недорого.

— Правда? — бурно восхитилась Лаванда. — Алекс, ты просто прелесть! Мы непременно соберём деньги, если твоя тётя согласится купить для нас такие миленькие вещицы!

И в этот животрепещущий момент дверь купе распахнулась, и в неё без стука ворвался рыжий растрёпанный мальчишка… Алекс едва не сделала фейспалм. Опять канон… Неужели Дамблдор решил всё-таки подвести в друзья к Избранной Шестого Уизли? Или это Снейп толком ничего не передал Дамблдору? Если это так — респект ему от всей души, но ведь с этим рыжим чудом что-то надо делать… и желательно побыстрее. А то вон близняшки и Лаванда явно вычислили, кто к ним так бесцеремонно ворвался, и явно от этого не в восторге.

Однако рыжий повёл себя… непонятно. Он окинул взглядом четырёх девочек, которые выглядели, как приличные маленькие леди, сморщился, как от кислого, развернулся и уже хотел выйти, когда в купе появился Драко Малфой. Точнее, сначала он вежливо постучал, а потом уже вошёл. А когда вошёл, слегка склонил голову и столь же вежливо произнёс:

— Добрый день, юные леди, и… ээээ… Уизли. Я прошу прощения, что побеспокоил вас, но я разыскиваю свою знакомую… О, мисс Поттер, рад вас видеть…

— Добрый день, наследник Малфой, — лучезарно улыбнулась Алекс. — Позвольте представить вам моих близких знакомых. Мисс Лаванда Браун, мисс Падма и Парвати Патил.

Девочки благовоспитанно приветствовали Драко, тот что-то крайне куртуазно ответил, в общем, знакомство прошло гладко. Алекс мысленно возблагодарила книгу по магическому этикету, которую ей, в числе прочих, подогнали шустрый букинист вместе со Снейпом, и свою хорошую память. Книгу пришлось заучить наизусть — хорошо, что этот навык сохранился из прошлой жизни, а память Гарриет тоже оказалась великолепной. И вообще, этикет — великая вещь. Не знаешь, что сказать? Следуй правилам. Стесняешься? Следуй правилам. Не знаешь, как сделать комплимент красивой девушке? Следуй правилам. И будет тебе счастье. Если ты действуешь по правилам круга, в который хочешь попасть — ты будешь в нём принят. Между прочим, Лорд Волдеморт — живое… точнее, не совсем живое… неважно, но всё равно тому доказательство. Нищий сирота из приюта Вула сумел ненавязчиво влиться в ряды британской магической элиты, а всё почему? А всё потому, что сумел сначала принять правила игры, а потом повернуть их к своей пользе. Так что не стоит недооценивать пользу знания этикета, тем более в магическом обществе, которое само по себе чуть ли не кастовое с редкими социальными лифтами типа того же Покровительства.

Всё это пронеслось в голове Алекс почти мгновенно, потому что один недовольный столь приятным знакомством всё-таки нашёлся. Рыжий, передумавший покидать купе, завопил:

— Ты что, Малфой, хочешь сказать, что вот эта вот глиста с поволокой — Гарриет Поттер?

Алекс от такой наглости аж опешила. Тем более, что этим милым замечанием Уизли в своё время обозвал Малфоев во время знаменитого матча по квиддичу.

— Да как ты смеешь! — возмутился Драко и явно вознамерился выяснить отношения совершенно маггловским способом, ибо выглядел он, как человек, готовый ринуться в драку. Драко в драку… забавно… — Ты зачем оскорбил девочку?

— Потому что это не Гарриет Поттер! — рявкнул Рон. — Гарриет Поттер другая! Она не водит дружбы с глупыми девчонками и гадкими слизнями!

Драко возмущённо засопел и пошёл в атаку. Как может этот придурочный Уизли говорить такие глупости? Неужели он сам не видит, кто перед ним?

— Драко, не надо, — раздался мягкий мелодичный голос Алекс. — Остановись. Не стоит пачкаться. Этот мальчик сказал гадость. Он ещё об этом пожалеет…

Драко остановился, решив разобраться с Шестым позже и без свидетелей, чтобы не травмировать девочек всякими неприятными подробностями (рара всегда говорил, что травмировать женщин неприятными подробностями — себе дороже, важен только впечатляющий результат), презрительно скривился и заявил:

— Прошу прощения за эту безобразную сцену. Уизли, уходи, тебе здесь не рады. И ты очень сильно ошибся. Перед тобой действительно Гарриет Алекс Лилиан Поттер. Ты обидел Избранную, придурок.

Рыжий растерянно взглянул на девочек, близняшки Патил и Лаванда Браун только неодобрительно закивали, а вот лицо Алекс стало просто ледяным:

— Не просветите ли меня, мистер Малфой, кто это такой? И по какому праву этот мальчик позволяет себе меня оскорблять?

После такого вопроса информация полилась из юного Малфоя нескончаемым потоком, возможность распустить павлиний хвост представители этого семейства не упускали никогда. Так что краткую, полную экспрессии, но при этом вполне цензурную лекцию Драко Малфоя сначала слушали только девочки и Алекс. Потом в купе ненавязчиво заглянули два крепеньких парня, чем-то напоминавших грибы-боровики на толстых ножках, которых Драко, на миг оторвавшись от лекции, представил как Крэбба и Гойла. Крэбб и Гойл быстренько лишили рыжего возможности удрать, и он остался прослушивать лекцию в качестве наглядного пособия.

А народ всё прибывал. В основном это были первачки, так что вскоре купе стало напоминать аудиторию в средневековом университете — в том смысле, что тесно, народу много и сесть негде. Но никто не жаловался, все внимательно слушали Драко, а тот явно был хорошо подкован в вопросе Предателей Крови. Наёмные учителя, которыми обеспечил сынулю любящий рара, постарались от всей души.

Наконец Драко выдохся, лекция закончилась, Алекс сдержанно поаплодировала:

— Браво, наследник Малфой. Ваш рассказ был безумно интересным.

Остальные дети закивали. Рыжий Рон наконец-то вырвался из захвата Крэбба и Гойла, точнее, ему позволили это сделать, и ринулся к выходу.

— Ты! — ненавидяще выкрикнул он. — Малфой! Мои братья с тобой разберутся! А ты, Поттер, — предательница! Ничего, ещё встретимся!

После этого рыжий попросту сбежал, а Алекс, чтобы закрепить успех, весело сказала:

— Такой замечательный рассказ нужно отметить, правда, девочки? У меня есть «Кола», бургеры и пирожные. Кто хочет?

На лицах многих детей отразилось глубокое раздумье, но третья составляющая списка была знакома всем, так что реакция последовала по-детски ожидаемая.

— У нас тоже кое-что есть! — завопила большая часть будущих первачков. — Сейчас принесём!

И народ понёсся потрошить свои запасы. Осталась только девочка с глазами цвета гречишного мёда и кудрявыми волосами, отчаянно пытающимися вырваться на волю из старательно заплетённых косичек. Рядом с ней стоял полный мальчик с большим круглым аквариумом в руках.

— Это было так интересно, но мы совсем забыли про жабу! — сказала девочка. — Невилл потерял жабу. А ведь эта жаба — подарок его дяди, её нужно найти…

Примечания:

Следующая глава во вторник.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

— Это было так интересно, но мы совсем забыли про жабу! — сказала девочка. — Невилл потерял жабу. А ведь эта жаба — подарок его дяди, её нужно найти…

Алекс вздохнула. Жаба. Невилл. Гермиона. Канон. И снова здравствуйте.

— П-простите, мы не представились, — неожиданно осмелел мальчик. — Меня зовут Невилл Лонгботтом.

— Наследник Лонгботтом, — кивнул Драко. — Позволь представить тебе наследницу Поттер, а я — Драко Малфой.

— С-спасибо, я понял… А это мисс Гермиона…

— Грейнджер, — подсказала девочка. — Мои родители не волшебники.

— Бывает, мисс Грейнджер, — спокойно согласился Драко. — Так что там с жабой?

— Д-дядя Элджи подарил мне жабу, — вздохнул Невилл. — Я назвал её Тревором… Но Тревору не нравится сидеть в аквариуме и он всё время убегает. Вот и сейчас… Я не знаю, как он умудряется выбраться, дядя Элджи сказал, что аквариум зачарован.

— Да? — прищурился Драко, достал палочку и спросил:

— Позволь проверить.

— Да, конечно, — кивнул Невилл, и Драко сделал взмах палочкой. Ничего не произошло.

— Не получилось? — сочувственно спросила Гермиона.

— Да нет, получилось, — уверенно ответил Драко. — Нет на аквариуме никаких чар, наверное, твой дядя Элджи пошутил…

— Да, — согласился Невилл, скривившись, — пошутить он любит. Знаете (тут мальчик грустно вздохнул), бабушка долго думала, что я сквиб. У меня долго не было магических выбросов. А дядя Элджи старался пробудить у меня магию. И вот однажды он вывесил меня за окно…

— В смысле — вывесил? — ужаснулась Гермиона.

— Взял за шиворот и держал одной рукой, — пояснил мальчик. — Ну, чтобы я испугался, и… А потом тётя Энид позвала его пить чай и подала чашку. Чашка была горячая, и он…

— Он тебя отпустил? — ледяным тоном спросила Алекс. — За окно?

Невилл закивал:

— Там было высоко, и я упал, но не разбился, а запрыгал по дорожке, как мячик. Это был мой первый выброс. Бабушка обрадовалась.

— Она что, видела всё это? — спросила Алекс, чувствуя подступающую злость. Невилл был тихим и каким-то мягким и уютным. Идеальный объект для травли. И эта травля, получается, началась ещё в любящей семейке? Вот правду народ говорит: пчёлки без матки — пропащие детки. Эх, Алиса, ладно, муж твой воевать подался по зову сердца и седой бороды, ты-то куда полезла? Нет, если бы не малыш — имела бы полное право, но оставлять ребёнка на такую родню? Впрочем, канонному Гарри пришлось не лучше, да и судьба Люпина и дуры Тонкс, отправившейся в битву, бросив ребёнка на бабушку, тоже не впечатляла. Похоже, сирот в туманном Альбионе умели плодить просто профессионально.

— Ну да, — кивнул Невилл, — видела. Бабушка сказала, что мне надо учиться быть смелым, как папа и мама…

Тут мальчик насупился, еле сдерживая всхлип.

— А где… — начала было Лаванда, но Алекс прижала палец к губам, и девочка понятливо замолчала. Алекс же судорожно пыталась припомнить что-нибудь подходящее из канона — надо же парню хоть немного поднять самооценку перед распределением. А то попадёт в Гриффиндор — а там Уизли… и прочие любители оторваться за чужой счёт. Насколько помнила Алекс, даже в каноне Гриффиндор куда больше напоминал гадюшник, чем пресловутый Слизерин. А ведь неудача Рона с Алекс вполне может заставить его нацелиться на запасного Избранного.

— Так значит, — подытожила Алекс, — первый магический выброс у тебя произошёл, когда твой дядя так гадко пошутил?

— Ну… да… — ответил Невилл.

— А до этого ничего такого не было? — продолжала спрашивать Алекс.

— Ну… нет… — ответил Невилл.

— А скажи, Невилл, есть у тебя какое-нибудь увлечение… То, чем ты любишь заниматься не потому, что тебя заставляют, а потому — что тебе нравится? — продолжала гнуть свою линию Алекс.

Застенчивый мальчик преобразился в мгновение ока. Аж глаза загорелись.

— Я с растениями заниматься люблю. С магическими. Хочу стать гербологом. У нас в поместье большие теплицы, мы выращиваем растения для продажи, потому что нужны деньги для… Ну, в общем, нужны. Я люблю работать с растениями, они меня любят, растут быстрее и получаются сильными… с сильными свойствами то есть. Как раз для продвинутых зелий.

— Семейный бизнес Лонгботтомов — выращивание лекарственных растений, — дал справку Драко.

Невилл помолчал и вздохнул:

— Даже не знаю, как бабушка будет без меня справляться… У неё так не получается. То есть всё растёт, но вот качество немного не то…

Алекс мысленно возликовала. Вот оно! Гарриет ведь тоже справлялась со стихийными выбросами, перенаправляя магию в землю и растения садика тётушки Петуньи. А значит… Значит, Невилл никаким сквибом отродясь не был и гнобить его, вызывая стихийные выбросы, было попросту не за что.

— Знаешь, Невилл, — мягко сказала Алекс, — у меня тоже почти не было стихийных выбросов. Ну… кроме как в детстве, когда я жила с мамой и папой… Но это было не потому, что я сквиб.

— Ты не можешь быть сквибом, ты же Избранная! — тут же заявил Драко.

— Не-не-не, об этом мы потом поговорим, — быстро сказала Алекс, сбивая ненужную патетику. — Я о том, что я жила с обычными людьми и очень боялась им навредить. А у моей тёти есть садик, и я стала ухаживать за растениями. Очень скоро у моей тёти были самые красивые и пышные розы в Литтл-Уингинге. Понимаете, почему?

Дети переглянулись, и тут снова выступил Драко:

— Ты неосознанно направляла в растения и почву излишки своей магии! Вот почему у тебя их не было!

— Верно, — согласилась Алекс. — Когда профессор Снейп водил меня на Косую аллею за покупками… там мы познакомились с Драко, кстати…

Драко кивнул.

— …так вот, я там нашла в одной лавке несколько старых книг за сущие гроши, и в одной из них я нашла подтверждение тому, о чём сейчас сказал Драко. Выбросов не будет, если маленький маг направляет магию во что-то интересное или значимое для себя. Понимаете?

Все присутствующие дружно закивали.

— Невилл, ты когда начал возиться с растениями? — спросила Алекс.

— Давно… — неуверенно ответил Невилл. — Сколько себя помню. Когда совсем маленький был — просто бегал в теплицы и желал растениям хорошо расти. В теплицах хорошо, спокойно…

Алекс зубами скрипнула. Что ж это за любящая бабушка такая? Но тут снова вмешался Драко, который явно переживал свой звёздный час:

— Вы поняли? Алекс всё правильно поняла — выбросов у Невилла не было, потому что он излишки своей магии растениям отдавал! Так что ты — нормальный маг, Невилл! Зря твои родные тебя сквибом считали!

— Правда? — охнул Невилл. — Но зачем… Зачем они тогда со мной так?

— Взрослые люди тоже ошибаются, Невилл, — сказала Алекс, в планы которой не входило ссорить пацана с роднёй. Пока, по крайней мере. — Возможно, они просто не поняли. Но теперь ты сможешь всё объяснить. И вообще — если у тебя всё так хорошо с растениями, может, всё-таки попробуешь Хаффлпафф? А то тебе ещё семейный бизнес продолжать, а декан Спраут — Мастер Гербологии…

— Но бабушка говорит, что я должен поступить в Гриффиндор… как папа…

«И где теперь твой папа?» — подумала Алекс, но, естественно, ничего не сказала. Точнее, она сказала совсем другое.

— Но бабушка уже ошиблась, считая тебя сквибом… Может ты попробуешь жить своим умом и доказать ей её ошибку? Ты настоящий волшебник, Невилл, ты ведь понимаешь это?

— Да! — глаза Невилла засияли ещё ярче. Невилл выпрямился и вроде как даже стал стройнее и выше. — Понимаю! Спасибо тебе, Гарриет!

— Алекс, — улыбнулась девочка. — Я предпочитаю, чтобы меня называли Алекс. И вообще — про жабу-то мы и забыли… Что там с аквариумом, Драко?

— Кхм, — откашлялась будущая надежда высокой политики, — странно, что это именно что обычный аквариум, а не приспособленный для жаб… И чар на нём нет. Видимо, жабе там некомфортно, вот она и убегает. Вот прибудем в Хогвартс — сходи к профессору УЗМС, он поможет тебе с чарами. А то пропадёт твой Тревор совсем — в Хогвартсе у многих есть питомцы, и некоторые из них не откажутся закусить твоей жабой.

— Ой… — ахнула Гермиона.

— Но как сейчас её найти? — спросил Невилл.

— Можно сходить в вагон старост и попросить помощи, — предположила Лаванда Браун. — Вагон старост — в самом начале поезда.

— А может быть, Акцио попробовать? — предложила Алекс. Акцио и Вингардиум Левиоса у неё получались настолько безупречно, насколько это вообще возможно.

— На жабе? — с сомнением произнёс Драко. — Хотя… Может, и получится. Акцио, жаба Невилла Лонгботтома!

Из коридора донеслось несколько взвизгов, потом дверь в купе распахнулась сама собой и в неё влетела… крышка от унитаза, на которой гордо восседала огромная, коричнево-зелёная бородавчатая жаба.

— Точно! — сказал Драко. — К воде твою жабу потянуло. Вот она и прорвалась в туалет.

— Квааа!!! — возмущённо заявил Тревор. — Квак!!!

Крышка унитаза прилетела прямо в руки к Драко, Невилл чуть не выронил аквариум, но гордый наследник Малфоев рявкнул:

— Держи крепче!

Невилл судорожно вцепился в аквариум, Драко схватил крышку, тряхнул её, и жаб тут же приземлился туда, куда положено, издав ещё более громкое и явно возмущённое кваканье. Алекс, строго говоря, была уверена, что это настоящий жабий мат, но свою догадку озвучивать не спешила.

Драко ещё раз взмахнул палочкой, отчего крышка плотно закрыла аквариум, и гордо заявил:

— Всё, теперь не сбежит.

— Квак, — скрипуче высказался Тревор, и Алекс решила, что это значит: «Ну, мы ещё посмотрим».

А потом Тревор начал прыгать, стараясь сбить крышку, но Драко что-то там колданул на совесть, и ничего у бедного жаба не вышло. Так что он прекратил свои бесплодные попытки, улёгся на дно аквариума и преисполнился презрения к происходящему вокруг.

Дети дружно расхохотались, настолько смешным выглядел обиженный жаб, и лёд был сломан окончательно.

Алекс мысленно удивилась — Драко совершенно не чванился перед магглорожденной девочкой, называть её грязнокровкой ему и в голову не пришло. Может, дело в том, что здешняя Гермиона тоже отличается от канонной — не стремится никем командовать, ведёт себя вежливо, не цепляется к Алекс, цитируя прочитанные книги, хотя посматривает с интересом. Нет, эта Гермиона будет умнее канонной — попав в незнакомое окружение, она не стремится выделиться, а присматривается и прислушивается.

— Оставайтесь с нами! — радушно предложила Алекс. — Мы как раз собирались перекусить, правда, девочки?

— Но… но у меня ничего нет с собой, — расстроилась Гермиона. — Я думала, что смогу купить что-нибудь в поезде.

— Здесь продают только сладкое, — просветил её Драко. — Если хочешь — можешь купить сладостей магического мира. Например, шоколадные лягушки — нужно здорово постараться, чтобы они от тебя не сбежали. Шевелятся даже во рту.

Алекс усмехнулась. Вот же тролль белобрысый! А бедная Гермиона побледнела, представив у себя во рту шевелящуюся лягушку… только вот явно не шоколадную. Бедная дочь стоматологов пропищала, что сладкое вредно для зубов и что она, пожалуй, пойдёт.

Лаванда и Парвати тут же высказали Драко своё «фи» и велели не пугать девочку. А Алекс стала молча доставать из чемоданчика бутыли с «Колой», лоточки с гамбургерами и картонные подносики с пирожными. В отсеке под чарами Стазиса всё могло храниться сколь угодно долго, так что Алекс запаслась от души. И даже не для себя — для других. Ничто так не сближает, как совместное чаепитие. Нет, Алекс ни с кем не собиралась истово дружить, но поддерживать хорошие отношения с как можно большим количеством народу была намерена твёрдо. Потому что тогда в ответ на измышления насчёт Наследника Слизерина, жажды славы и прочих глупостей, в которых обвиняли беднягу Гарри, большинство хороших знакомых Алекс покрутит пальцем у виска и спросит: «Ты нормальный?»

Увидев знакомую еду, Гермиона несколько приободрилась, а все остальные воодушевились. К тому же стали возвращаться будущие первокурсники с собственными припасами, и скоро купе вновь заполнилось. Дети знакомились, болтали, пили «Колу», ели бургеры и пирожные, делились с другими собственными вкусняшками, дружно благодарили Алекс и угощали её всякими разносолами. Дети из магических семей с удивлением пробовали фаст-фуд, Алекс угощалась фуа-гра, ведь у Драко оказалась с собой целая корзина деликатесов, на столе громоздились пироги, пирожки и пирожные, в общем, совместный междусобойчик будущих первокурсников удался. Дети знакомились, болтали, расспрашивали друг друга, кто куда хочет поступать, а вот Драко… Драко как-то загадочно поглядывал на Алекс. Чувствовалось, что он подметил нечто, чем жаждет поделиться, но не хочет выносить это на всеобщее обозрение.

Алекс встретилась глазами с Драко и слегка кивнула ему, спросив:

— Может быть, поищем тележку? Мне хочется взглянуть на шоколадных лягушек и купить парочку.

— Конечно, — кивнул Драко. — Покажу тебе настоящие магические сладости.

В их диалоге не было ничего особенного, другие дети даже и ухом не повели, когда Драко и Алекс вышли из купе и отошли подальше, в конец вагона.

— Ты что-то хотел сказать, Драко? — спросила Алекс.

Малфой кивнул:

— Я не знаю, что делать.

Тут он перестал держать лицо, и сразу стало видно, как он взволнован.

— Да что случилось-то? — не выдержала Алекс.

— Жаба, — коротко пояснил Драко. — Это не жаба.

— Не поняла, — честно ответила Алекс.

— Это не жаба. Это перуанская псевдожаба, — ответил Драко. — Она очень похожа на обыкновенную разновидность магических жаб, но на самом деле она очень ядовита. И у неё есть зубы.

— Зубы? У жабы? — удивилась Алекс.

— Я же сказал — это псевдожаба, — пояснил Драко. — И сейчас её бояться не стоит — это детёныш, он станет взрослым через полгода. За это время Невилл привыкнет к питомцу и к тому, что его безбоязненно можно взять на руки. А потом она его укусит…

— И Невилл умрёт? — поразилась Алекс.

— Не сразу, — ответил Драко. — Будет болеть, худеть, чахнуть… Но если не распознать, что это отравление — то да, умрёт. А распознать этот яд очень трудно, магическому диагностированию он не поддаётся. Понимаешь, что получается?

— Дядя Элджи решил отправить племянничка к праотцам. С гарантией, — медленно констатировала Алекс. — Но зачем?

— Я знаю генеалогию всех магических родов, — пояснил Драко. — Этот самый Элджи, точнее Элджернон Лонгботтом и его жена Энид, в девичестве Сейр, являются Младшей ветвью Рода Лонгботтом. Собственно говоря, никакой он Невиллу не дядя. Родство куда более дальнее. Так вот, Младшая ветвь может наследовать Старшей, если в ней не останется живых или дееспособных членов. Родители Невилла — в больнице Святого Мунго, говорят, что их нельзя вылечить, так что живых и дееспособных остаётся двое — госпожа Августа, бабушка Невилла, и сам Невилл.

— А если что-то случится с внуком… Для бабушки это будет ударом, — мрачно сказала Алекс. — Подлость-то какая…

— Ага, — вздохнул Драко. — Именно поэтому я и предложил Невиллу показать Тревора преподавателю УЗМС. Он-то точно отличит настоящую жабу от псевдожабы. Пока Невилл будет в безопасности, а я сегодня же напишу рара. Он обязательно что-нибудь придумает.

— А почему просто не написать бабушке Невилла? — спросила Алекс.

— Думаешь, она поверит первокурснику? — уныло спросил Драко. — А вот рара точно поверит. Во всяком случае, решит посетить Хогвартс, чтобы понять, что происходит.

— Да ты просто умница! — искренне восхитилась Алекс. И в самом деле, мелкий Малфой тут был на удивление… неканонный. Умный, рассудительный и не истеричный.

«Такой союзник мне точно пригодится, — мелькнула у Алекс мысль. — А если мы попробуем поучаствовать в спасении Невилла — мы точно сможем стать союзниками. Общая тайна сближает».

— Только как ты узнал псевдожабу? — спросила Алекс. — О таком ведь, наверное, не всякий взрослый волшебник знает — только специалист.

— Мой крестный, — пояснил Драко. — Профессор Снейп — Мастер зелий и ядов. Он мне уроки даёт с восьми лет.

— Да, — согласилась Алекс. — Он многому тебя научил. Скажи, Драко, а эта псевдожаба точно пока не опасна? А то ведь не только Невилл может пострадать, если что…

— Точно, — серьёзно кивнул Драко.

— И поэтому важно от неё избавиться как можно скорее, — сказала Алекс. — Мало ли что.

Драко энергично закивал, и тут за их спинами раздался добродушный женский голос:

— Желаете чего-нибудь купить, молодые люди?

Драко и Алекс обернулись и увидели полную немолодую женщину с тележкой. Ту самую продавщицу сладостей.

На тележке лежали коробочки с круглыми конфетами-драже «Берти Боттс», которые, если верить надписи, отличались самым разнообразным вкусом, а сверху на подставке торчали в разные стороны яркие леденцы на палочках с фруктовыми вкусами. Кроме этого, в ассортименте были «лучшая взрывающаяся жевательная резинка Друбблс» — хит продаж этой осени, шоколадные лягушки и мятные жабы, тыквенное печенье, сдобные котелки, лакричные палочки и прочие сладости мира волшебников.

Алекс они как-то не впечатлили, но она купила всего понемногу, чтобы попробовать. Драко тоже купил несколько шоколадных лягушек и мятных жаб, так что в купе они возвратились с полными руками и органично влились в продолжающее набирать обороты веселье.

Дорога пролетела настолько незаметно, что когда в купе постучала высокая девушка со значком старосты на мантии со слизеринскими нашивками и предложила всем вернуться в свои купе и переодеться в школьную форму, если они ещё не успели сделать это, так как их поездка заканчивается, уже успевшие перезнакомиться между собой дети были весьма удивлены, но дисциплинированно подчинились.

Девушка-староста, представившаяся Джеммой Фарли, проследила за исходом первачков, двумя взмахами палочки убрала небольшой беспорядок в купе, улыбнулась девочкам и ушла.

После этого Парвати и Падма просто накинули школьные мантии, а Лаванда с Алекс переоделись в форму школы. Алекс оглядела себя в маленьком зеркале и улыбнулась отражению. Неплохо. Пока всё идет по плану, если не считать импровизаций. Но куда же без них?

Примечания:

Следующая глава в пятницу.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Автору на кофе и таблетки, Музу — на печеньки:

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

Бете на доширак:

2200 2407 4382 0728 (ВТБ)

Примечания:

Сайт решил напомнить, что он совсем не белый и пушистый... Еле выложила...

Поезд подошёл к станции, несколько раз дёрнулся и остановился.

— Оставьте вещи в вагонах, — сказала уже знакомая староста-слизеринка. — Они будут доставлены по назначению — в спальню того факультета, на который вас распределят. Если вам повезёт — спальни будут слизеринскими.

После этого староста мило улыбнулась и отправилась поторапливать остальных первачков.

— Всё-таки слизеринцы немного задаются, — прощебетала Лаванда.

— На этом факультете обычно учатся знатные, богатые и чистокровные, — миролюбиво заметила Падма. — Естественно, что они гордятся своим происхождением.

— Не передумала поступать на Равенкло, сестричка? — подколола её Парвати. — Может быть, попытаешь счастья в подземельях?

— Я хочу учиться, а не враждовать с буйными гриффиндорцами, — отрезала Падма. — А вот на твоём месте, сестричка, я подумала бы о Хаффлпаффе. Ведь на Гриффиндоре учатся все Уизли. А судя по тому, что рассказал нам Малфой, Предатели крови — не лучшая компания для девушек из хороших семей. Хочешь иметь такого мужа, как Рон? Частенько случалось, что с Уизли сбегали те самые знатные и чистокровные…

— Да обережёт меня от такого мудрый Вишну! — отозвалась вторая сестричка. — Так что я положусь на волю судьбы.

— Да уж, — вздохнула Лаванда, на которую Рон тоже произвёл неизгладимое впечатление. — Если сравнивать с такой перспективой… Тогда действительно лучше Хаффлпафф.

— Думаю, нам стоит поспешить, девочки, — заметила Алекс. — А то нас второй раз придут поторапливать.

И все четверо двинулись к выходу из вагона.

Получилось так, что они оказались на перроне почти последними и увидели только удаляющиеся по дороге кареты. Точнее, задние части карет, так что Алекс не удалось узнать, видит она фестралов или нет. Во всяком случае, все ученики, кроме будущих первокурсников, уже отправились в замок, а на перроне осталась только кучка одиннадцатилеток, выглядевших на фоне уже потемневшего неба маленькой и жалкой.

И тут началось…

— Первокурсники! Первокурсники! Все сюда! — раздался зычный бас, и перед детьми появилась огромная фигура в мохнатой шубе и с гигантским фонарём в руке.

— Все здесь? — поинтересовался Хагрид, а это, естественно, был именно он. Дети переглянулись и неуверенно закивали.

— А что, списка первокурсников у вас нет? — мило поинтересовалась Алекс, с которой Хагрид, кстати, избегал встречаться взглядом. Похоже, выдворение из хижины на острове произвело на него неизгладимое впечатление.

— Эээ… Зачем? — удивился Хагрид.

— Ну, — мило улыбнулась девочка, — хотя бы для того, чтобы удостовериться, что здесь действительно ВСЕ первокурсники. Или это такой тест на выживание — добрался до школы, молодец, можешь учиться?

И Алекс наивно похлопала ресничками.

— Да чой-то… — растерялся Хагрид. — До сих пор никто и не терялся.

— Так ведь кто потерялся — теперь уж и не скажет, — простодушно заметила Алекс. Хагрид крякнул, попытался высказаться более или менее связно, не преуспел и только рукой махнул, заявив:

— Так, значитца! Первокурсники, все за мной! Идём к озеру!

И он развернулся и стал спускаться от платформы по тропинке, освещая себе путь фонарём. Дети двинулись за ним. Всё бы ничего, но тропинка была узенькой, скользкой и совершенно не освещённой. Хагрид с фонарём шёл впереди, и если следующие за ним дети ещё более или менее различали, куда ступать, то те, кто находился в середине или ближе к концу маленькой колонны, уже совершенно ничего не видели и оттого часто оскальзывались.

Рядом с четвёркой девочек ненавязчиво нарисовались Драко с Крэббом и Гойлом, Гермиона и Невилл шли где-то впереди, более-менее в безопасности, Рона Уизли впереди видно не было, и Алекс предположила, что он плетётся где-то в хвосте. Идти было откровенно слякотно, темно, неудобно и противно, но Алекс заметила, что Крэбб с Гойлом стараются поглядывать по сторонам, страхуя и Драко, и девочек. Молодцы. И совсем они не такие тупые, какими были показаны в каноне. И не толстые. Плотные, с хорошей мышечной массой, в отличие от тонкого и звонкого Драко. Возможно, они и впрямь не просто приятели Драко, а дети вассалов Люциуса. Вассалов-боевиков, да… Впрочем, их отцы, все трое, состояли в клубе по интересам имени одного любителя красивых татуировок. И если Крэбб и Гойл старшие действительно вассалы Люциуса, то он молодец. Не только сам вырвался из капкана, но и их вытащил. Впрочем, это дело Люциуса и его вассалов — взрослые люди, пускай сами разбираются.

— Знаешь, Алекс, — прошипел рядом Драко, поскользнувшись, — похоже, что со своей шуткой про тест ты прямо в точку попала. Чуть ногу не подвернул. А мы ещё и отойти от станции не успели. Темно, хоть глаз выколи.

— Драко, ты волшебник или кто? — мило улыбнулась Алекс. — Вот ни за что не поверю, что тебя не научили самому обыкновенному Люмосу.

— Точно! — Драко вытащил палочку, к нему присоединилась Алекс, потом Парвати, Падма и Лаванда… И уже через минуту светлячки Люмосов разогнали темноту, и идти стало гораздо веселее.

«Вместе весело шагать с пулемётом… по болотам… по зелёным… и деревни поджигать лучше ротой… или целым батальоном…» — мысленно спела Алекс и тропинка наконец-то кончилась. Они оказались на берегу озера — огромного и чёрного, на лаково блестящей поверхности которого покачивались лодочки, казавшиеся с берега ужасно хрупкими и ненадёжными.

— Ох… — выдохнула Лаванда. — Нам нужно в них сесть?

— Видимо, да, — усмехнулась Алекс.

— Садитесь в лодки! — скомандовал Хагрид. — По четверо в лодку!

— Всё веселее и веселее, — улыбнулась Алекс.

— Они зачарованные, — сказал Драко. — Перевернуться не должны.

Однако особой уверенности в его голосе не было. Но гордый потомок Малфоев просто не мог показать себя трусом и слабаком, поэтому он легко перемахнул через борт ближайшей лодки, кивнув Крэббу и Гойлу и протянул руку Алекс:

— Позвольте вам помочь, прекрасная леди!

— Благодарю вас, сэр! — царственным тоном отозвалась Алекс и приняла предложенную помощь. Таким же образом Драко помог переправиться в лодку и Лаванде, а понятливые Крэбб и Гойл помогли сесть в соседнюю лодку сестричкам Патил.

Постепенно качающиеся лодочки заполнялись первокурсниками, но четвёртое место в лодке, где сидела Алекс, всё ещё оставалось свободным. И тут…

Плюх! С берега в лодку со всего размаху перепрыгнул Шестой Уизли, да так, что сидевшую у самого борта Лаванду обдало холодными водяными брызгами.

— Ай! — вскрикнула девочка. — Ты не мог бы быть немного аккуратнее?

— Я это… случайно, — довольно миролюбиво ответил Рон. — Просто в других лодках мест нету.

Алекс вздохнула. Перспектива пересекать большое холодное озеро в ненадёжной качающейся лодке в компании этого непредсказуемого индивида ей не нравилась от слова совсем. Впрочем, она и её спутникам не понравилась, но они были достаточно благоразумны, чтобы не начинать разборок в утлой лодчонке. Впрочем, и Рон не торопился вступать в дискуссии, и Алекс понадеялась, что рыжую голову осенили хотя бы проблески разума.

Наконец все расселись, последним в оставшуюся незанятой лодку сел Хагрид, сделал несколько пассов своим розовым зонтиком, и лодочки заскользили по озёрной глади на вполне себе приличной скорости.

— Хогвартс! — неожиданно воскликнул Хагрид, и, словно повинуясь его слову, над озёрной гладью вырос величественный старинный замок, словно подсвеченный изнутри золотистым сиянием.

— Ах! — донёсся слитный восторженный вздох. И в самом деле — зрелище было потрясающим. Кто бы ни придумал это путешествие на лодочках, он был гениальным психологом. Внезапно появившийся над чёрной враждебной гладью озера, подсвеченный золотистым сиянием замок казался воплощением самой магии. Это было воспоминание из тех, что врезаются в память на всю жизнь и греют в трудные минуты, это трудно было не оценить, и Алекс оценила.

— Потрясающе! — восхитилась она. — Это незабываемо!

— Да, — согласился Драко. — Матушка говорила, что это дивное зрелище, и теперь я вижу, что это совершенная правда.

— Словно сама магия приветствует нас, — прошептала Лаванда.

Похожие настроения царили и в соседних лодочках, но тут Рон решил, что слишком долго не высказывал своего Особо Ценного Мнения, и что неплохо бы донести его до окружающих.

— Дивное зрелище, дивное зрелище! — проворчал он. — Да ты прямо как девчонка, Малфой! Тебе бы только книжки читать да цветочки нюхать! Подумаешь, замок, эка невидаль! Скорее бы доплыть, я уже есть хочу!

Надо отдать должное Малфою — он проявил чудеса самообладания и не ответил Шестому ни единого слова, хотя Алекс отметила, как его руки сами собой сжались в кулаки, а костяшки пальцев побелели. Надо бы как-то снять напряжение. Только потасовки в лодке не хватало.

— Ты прав, Драко, — прощебетала она. — Зрелище действительно потрясающее. Кстати, ты читал о самураях?

— О самураях? — спросил Драко, удивлённый сменой темы. — Ну да. У меня был хороший репетитор по истории магии, он рассказывал о разных магических школах, в том числе и о японской… Ну, и об истории самой Японии немного, так что я знаю, кто такие самураи. Отважные воины до конца верные своему долгу. А что?

— В целом верно, — согласилась Алекс. — А твой учитель рассказывал тебе о том, что эти отважные воины специально находили время для того, чтобы полюбоваться цветами, оценить красоту рассвета или сложить стихи? И при этом никто и никогда в здравом уме не назвал бы их девчонками — за такое можно было и без головы остаться.

Драко перестал злиться, насмешливо покосился на Рона и заявил:

— И это правильно. Кстати, умение видеть прекрасное, как и хорошие манеры, не зависит от пола. Это либо есть, либо нет… а тем, у кого нет ни ума, ни фантазии, остаётся просто молча завидовать.

Такой явный намёк Рон, несмотря на всю свою толстокожесть, понял прекрасно и кинулся на Драко. Учитывая, что в этот момент лодка находилась на середине озера, это было феерически глупо.

— Эй, осторожнее! — выкрикнул Хагрид, но Драко уже сумел уклониться, умудрившись даже не качнуть лодку, а вот более крупный и тяжёлый Шестой Уизли, движимый силой инерции, просто пролетел мимо Драко, неуклюже споткнулся и влетел головой прямиком в озеро.

— Бульк! — и всё. Никаких следов Шестого.

— Хагрид! — испуганно и громко вскрикнула Алекс. — Хагрид, здесь мальчик за борт упал! Сделай что-нибудь!

Хагрид ошарашенно кивнул, но было понятно, что он не знает, как реагировать в подобной ситуации. Между тем, Рон всплывать не спешил.

— Он не умеет плавать! — охнула Лаванда. — Он утонет!

— Если уже не утонул… — сквозь зубы процедил Драко и, скривившись, начал стаскивать мантию.

Но в этот момент из воды взметнулось гигантское щупальце и выкинуло в лодку бледного, кашляющего и задыхающегося Рона.

— Кальмар! — расплылся в улыбке Хагрид. — Спас мальчонку, стал-быть!

Алекс и Лаванда бросились приводить Шестого в чувство, Драко с явным облегчением во взоре застегнул мантию и взмахом палочки просушил одежду Рона. Это немного помогло, Шестой хотя бы перестал кашлять, трястись и стучать зубами, но он всё ещё был бледен, да и взгляд у него был какой-то… странный. Алекс покосилась на великана почти с ненавистью. Рон Уизли не вызывал у неё тёплых чувств, но это был одиннадцатилетний ребёнок, который попросту утонул бы в озере, если бы не обитающая в нём полуразумная тварь.

— Я… — пробормотал Рон, — я чуть не утонул… я не умею плавать.

— Научись, когда будет такая возможность, — наставительно сказала Алекс. — Тебе лучше?

Рыжий закивал.

— Тогда сиди спокойно. Во второй раз кальмар может тебя и не выловить, — заметила Алекс.

— Мы уже почти приплыли, — вмешалась Лаванда, и в эту самую минуту Хагрид выкрикнул:

— Пригнитесь!

Алекс с сомнением покосилась на скальный потолок, до которого не могла достать бы даже в прыжке, и насмешливо улыбнулась. Но сказать ничего не успела — лодочка мягко ткнулась в причал. Путешествие закончилось. После озера лестница, ведущая вверх и состоящая из немыслимого количества ступенек, казалась просто детской шуткой. Хагрид довёл первокурсников до двери и постучал в неё молотком в виде ящерицы, прикреплённым сбоку. Дверь с натужным скрипом открылась, и на пороге показалась волшебница в тёмно-зелёной мантии и зелёной шляпе, украшенной двумя стрекозами с изумрудными глазками. Под мантией было видно белую блузку с высоким воротом и кружевным жабо. На носу дамы помещалось золотое пенсне, в руке она сжимала волшебную палочку. На вид волшебнице было лет сорок -сорок пять, черты лица довольно симпатичные, глаза за стёклами пенсне были непроницаемы.

— Эта… — высказался Хагрид, — я привёл первокурсников, профессор Макгонагалл.

— Я забираю их, Хагрид, — величественно отозвалась Макгонагалл и обвела детей взглядом, словно пересчитывая. Видимо, счёт сошёлся, женщина удовлетворённо кивнула и спросила:

— Дети, у вас всё в порядке?

После чего взмахом палочки просушила мокрую одежду некоторых первачков.

Алекс покосилась на Рона. Тот выглядел плохо — бледный, вялый, такое чувство было, что он еле на ногах держится. Тёмные пятнышки веснушек выделялись на бледной коже, словно брызги грязи. Алекс подняла руку.

— Да, мисс? — спросила Макгонагалл.

— Этот мальчик выпал из лодки, — чётко сказала Алекс. — Его выловил из озера гигантский кальмар, так что всё закончилось хорошо, но сейчас ему плохо.

Честно говоря, Алекс не столько о Роне заботилась, сколько хотела проверить Макгонагалл. Её во многих фанфиках было принято изображать не в самом лучшем свете — плохим деканом, плохим преподавателем, преданной сторонницей Дамблдора, чуть ли не на пару с ним участвующей во всех гадостях, подстраиваемых Герою. Алекс всегда казалось, что такое отношение к Макгонагалл чересчур предвзято, но кто знает, вдруг авторы многочисленных опусов насквозь правы.

Однако Макгонагалл отреагировала так, как положено:

— Выпал из лодки, говорите, мисс? Безобразие! Сколько раз я ставила вопрос о замене лодок перед директором? Увы, вопрос с ними остаётся открытым, так же, как и со школьными мётлами… Впрочем, я отвлеклась. Сейчас…

Женщина сделала замысловатый жест палочкой, после чего фигуру Рона окутало розовым сиянием, и он стал выглядеть бодрее и здоровее. Но Макгонагалл покачала головой, достала откуда-то из-под мантии флакон с зельем и протянула Рону:

— Выпейте, молодой человек. Вам станет лучше, во всяком случае, вы сможете присутствовать на распределении. Увы, отправить вас в больничное крыло прямо сейчас я не могу, но после пира вами займётся мадам Помфри.

Рон выпил зелье, побледнел, покраснел, закашлялся и уверил Макгонагалл, что ему гораздо лучше. Женщина кивнула и велела первокурсникам следовать за собой.

Довольно быстро все оказались в маленькой комнатке, где Макгонагалл рассказала о четырёх факультетах Хогвартса и о том, что им предстоит распределение, попросила подождать пять минут и вести себя тихо, после чего вышла.

Понятное дело, стоило только Макгонагалл выйти, как посыпались предположения о том, что им предстоит на распределении. Предложения были настолько нелепые, что Алекс лишь усмехнулась. Наверняка процедура известна большинству первокурсников, а сейчас они просто шутят. Снимают напряжение. Правда, активизировавшийся Рон Уизли начал громко что-то вещать о борьбе с троллем, но над ним просто хихикали.

Но тут из стен, пола и потолка полезли полупрозрачные фигуры. Знаменитые призраки Хогвартса закружили вокруг сгрудившихся от неожиданности детей белёсым хороводом, делая вид, что разговаривают между собой.

Дети сгрудились в кучку, глядя на призраков с опаской, а те продолжали кружить хороводом, время от времени касаясь кого-нибудь из детей, отчего те вскрикивали. Алекс это жутко не понравилось, к счастью, ни один из призраков не пытался дотронуться до неё, более того, все они обходили её стороной.

Но тут снова появилась Макгонагалл и повела притихших детей за собой. Коридор, ещё коридор, поворот, и вот они оказались в огромном зале, освещённом сотнями свечей, парящих в воздухе. Зал был красив, потолок его действительно напоминал ночное небо, покрытое крупными яркими звёздами, но уставшие, вымотанные дети уже не особо обращали внимания на эти красоты, восторгаться хватало сил разве что у неугомонной Гермионы.

Алекс обвела взглядом большой зал, нашла стол Равенкло и подумала, что просто должна сесть за него. А вот Гриффиндор и Слизерин для неё опасны одинаково.

— Не волнуйся, Алекс, — прошептал стоящий рядом Драко. — Ты попадёшь туда, куда хочешь. Шляпа учтёт искреннее желание.

— Спасибо, Драко, — улыбнулась Алекс. — И ты тоже попадёшь туда, куда захочешь сам.

Пока они общались, Макгонагалл вынесла табурет и водрузила на него Распределяющую Шляпу. Вот тут не врали ни канон, ни фанон. Шляпа выглядела так, словно последнюю сотню лет провела на ближайшей помойке, открытой всем ветрам и непогоде. Алекс поморщилась. Старость она уважала, но неужели никак нельзя привести бедный артефакт в более приличный вид? Или это тоже традиция, и Шляпа просто обязана быть старой и грязной, а то впечатление не то?

Пока Алекс раздумывала таким образом, на теле Шляпы образовалась поперечная щель-рот… и она запела:

— Эта песня впервые поётся,

Сочиняю её каждый год.

Каждый ждёт меня, каждый трясётся…

Улыбнись, первачковый народ!

Подходите ко мне и не бойтесь,

Распознаю любого из вас.

И о будущем не беспокойтесь,

Куда нужно отправлю всех враз.

Давай, подходи,

Садись, торопись…

Наденешь Шляпу — не падай на пол,

Куда-нибудь распределись!

Летят, летят года,

Приходят учиться сюда,

А я всех помню,

И в небе тёмном

Горит для всех для вас звезда.

Если смел ты — ступай к гриффиндорцам,

Только думать там не разучись,

Если ум есть — тогда к равенкловцам,

На Хаффлпаффе — усердно трудись.

А если интриг

Все тайны постиг,

Путь только один —

Прямой дорогой в Слизерин!

Давай, подходи,

Садись, торопись

Наденешь Шляпу — не падай на пол,

Куда-нибудь распределись!

Летят, летят года,

Приходят учиться сюда,

А я всех помню,

И в небе тёмном

Горит для всех для вас звезда…*

*Да-да, вам не показалось.

Шляпа решила спеть свою песню на мотив «Прощания славянки».

Примечания:

Следующая глава во вторник.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Когда Шляпа начала петь, Алекс стоило большого труда не расхохотаться в голос. Вот уж где она не ожидала услышать знакомую мелодию «Прощания славянки», так это в Хогвартсе.

«Интересно, кто её этому научил? — удивилась Алекс. — Насколько мне известно, из русских в Хогвартсе мог учиться только Долохов. Неужели он?»

Впрочем, эта мысль была мимолётной, поскольку к табурету со Шляпой вновь подошла МакГонагалл, державшая в руках пергаментный свиток.

— Вы готовы, первокурсники? — строго спросила она, а когда дети ответили ей нестройным, но согласным гулом, торжественно провозгласила:

— Я буду вызывать вас по очереди. Тот, кого я вызову, должен подойти ко мне, сесть на табурет и надеть Шляпу на голову. Уважаемая Шляпа назовёт факультет, на котором вы будете учиться последующие семь лет, и вы отправитесь за стол своего факультета. Всё ли вам понятно?

— Да, профессор Макгонагалл! — сумели более или менее стройно ответить будущие ученики Хогвартса. Громче всех кричал Рон Уизли, вдохновлённый перспективой того, что ему не придётся сражаться с троллем.

— Честно говоря, мне не слишком хочется надевать эту Шляпу, — проворчала себе под нос Алекс. — Уж слишком старой и неопрятной она выглядит.

— Это раритет, — заметил Драко, — считается, что она была шлемом самого Годрика Гриффиндора, и чары на неё наложены им самим.

— Вот это меня ещё больше напрягает, — проворчала Алекс. — В Средние века не было никакого понятия о гигиене. Бог знает, кто там живёт, в этой Шляпе.

— Маги поминают Мерлина, Алекс, — заметила Лаванда. — Но ты права, впечатления от внешнего вида Шляпы не самые приятные. Но вряд ли нас поймут, если мы начнём возмущаться на Распределении. Придётся потерпеть.

— Нууу… леди… — сморщился Драко, — теперь мне уже в душ захотелось…

— Извини, — чуть-чуть улыбнулась Алекс. — Но Лаванда права. Придётся потерпеть. А потом можно будет спросить наших деканов — не позволят ли нам почистить Шляпу. Думаю, будущие первокурсники нам только спасибо скажут.

— Да начнётся Распределение! — торжественно объявила Макгонагалл и развернула список.

— Аббот, Ханна! — провозгласила она.

Беленькая девочка с прозрачными голубыми глазами быстро подошла к табурету, уселась на него и надела Шляпу себе на голову. И почти в тут же секунду Шляпа распахнула рот-щель и громко провозгласила:

— Хаффлпафф!

Похоже, всё началось по канону… Алекс спокойно наблюдала за распределением, одновременно силясь разглядеть тех, кто находился за преподавательским столом. Она узнала Снейпа, сидевшего с непроницаемым лицом, вычислила декана Спраут — полную женщину в украшенной цветами шляпе, трудно было с кем-либо перепутать смуглого усатого коротышку в мантии, накинутой поверх пиджачной пары. Разумеется, это мог быть только Флитвик. Женщина в бордовой мантии поверх чёрного платья с белым передником, напоминавшего форму сестёр милосердия, явно была мадам Помфри, местной медиведьмой. Относительно молодой мужчина в высоком фиолетовом тюрбане… здравствуй, канон… это профессор Квиррелл. И, судя по его виду, он либо серьёзно болен, либо имеет-таки в себе неучтённого пассажира. Плохо. Значит, будет канонный квест с Философским камнем, надо бы держаться подальше от этого, да кто же ей даст… Остальные профессора идентификации поддались плохо, кроме, разумеется, самого Дамблдора.

Алекс мысленно усмехнулась. Что сказать — выглядел сей почтенный старец импозантно, можно сказать, благородно. Великолепная красная бархатная мантия, расшитая золотыми звёздами, подобранный ей в тон колпак, белоснежные длинные, тщательно расчёсанные ухоженные волосы и борода, очки-половинки в тонкой золотой оправе… Как есть добрый Дедушка Мороз, борода из ваты.

А распределение между тем продолжалось.

— Браун, Лаванда!

— Хаффлпафф! — раздался неожиданный ответ Шляпы. Алекс удивилась, но потом подумала, что лекция Драко о Предателях крови возымела своё действие.

— Грейнджер, Гермиона! — вызвала Макгонагалл.

— Равенкло! — провозгласила Шляпа. Алекс перевела дух. Кажется, сегодня на Гриффиндоре будет недобор…

— Гойл, Грегори!

— Слизерин!

— Крэбб, Винсент!

— Слизерин!

Боровички распределились без сюрпризов, а вот дальше…

— Лонгботтом, Невилл!

— Хаффлпафф! — заорала Шляпа, а Невилл с достоинством встал, снял Шляпу, нашёл глазами Алекс и улыбнулся ей. Девочка еле заметно помахала ему рукой. Молодец.

— Малфой, Драко!

Бледный Драко низко надвинул Шляпу на лицо и сидел под ней довольно долго. Наконец Шляпа рявкнула:

— Даже не думай! Слизерин!

Драко снял Шляпу, отвесил ей церемонный поклон и отправился к столу Слизерина. Он был невозмутим, но, судя по красным пятнам на щеках, не слишком доволен. С чего бы? Неужели он уговаривал Шляпу отправить его на другой факультет?

— Патил, Падма!

— Равенкло!

— Патил, Парвати!

— Хаффлпафф! — и вот уже радостная Парвати спешит к Лаванде за стол барсуков.

«Кажется, скоро моя очередь, — подумала Алекс. -Ух… Только не Гриффиндор!»

— Поттер, Гарриет! — наконец провозгласила Макгонагалл.

Алекс, стараясь держать спину прямо, прошла к табурету и надела Шляпу.

«Ага, — раздалось у неё в голове, — интересно-то как! Давненько мне такого не попадалось!»

«Прошу прощения, уважаемая Шляпа, но что конкретно вам интересно? — мысленно спросила Алекс, и Шляпа незамедлительно отозвалась:

«Гарриет Поттер, говоришь? Х-хе!»

«Предпочитаю, чтобы меня называли Алекс. И всё-таки?»

«Интересная ты девочка, говорю, Алекс, — заметила Шляпа. — Магии много, но это бывает… А вот твой самоконтроль просто поражает… Сашенька…»

«Что? — похолодела Алекс, поняв, что Штирлиц близок к провалу как никогда. — Вы о чём, уважаемая Шляпа?»

«Да всё о том же, — ехидно ответила Шляпа. — Ты такая же Гарриет Поттер, как я — котёл с Хогвартской кухни. И как тебе новая жизнь, Александр?»

«Алекс, — отрезала девочка. — Предпочитаю, чтобы меня называли Алекс. Гарриет Алекс Лилиан Поттер. Понятно тебе, спятивший ночной горшок?»

«Ух, да ты крут, Саша… Сняла бы шляпу, не будь я ею сама», — и Шляпа рассмеялась мелким дребезжащим смехом.

«Настучишь?» — мрачно спросила Алекс.

«Вот ещё! — продолжая хихикать, ответила Шляпа. — Раз уж ты здесь — значит, на то воля Магии. Не мне с ней спорить. Так что не бойся, Гарриет Алекс Лилиан Поттер, наш маленький грязный секрет останется между нами. Но у меня будет одна маленькая просьба. Совсем малюсенькая, хи-хи…»

«И что же это за просьба?» — мрачно спросила девочка. От Шляпы, которая умела хихикать так гнусно, можно было ожидать чего угодно, может, будет проще пробраться в кабинет директора и попробовать поэкспериментировать с серной кислотой?

«Эй, ты чего? Даже не думай, я пошутила, пошутила! — возмутилась Шляпа. — Ничего плохого я тебе не сделаю, даже помогать буду! А просьба у меня малюсенькая… Почисти меня».

«Щёткой и мылом?» — удивилась Алекс.

«Магией, Алекс, магией. И прямо сейчас, потому что когда закончится Распределение, меня вновь запрут в кабинете директора. И вряд ли тебе дадут возможность взять меня в руки», — вздохнула Шляпа.

«А почему ты просишь об этом именно меня?» — подозрительно спросила Алекс.

«Потому что твоя магия наиболее подходящая, — ответила Шляпа. — Чистая, сильная магия будущего артефактора. Ни у кого я не ощущала столь сильной склонности. Только у твоего отца. Кстати, в последний раз меня чистил именно он. Так что не надо выпендриваться насчёт Средних веков».

«Извини. Что мне делать? — спросила Алекс, — какое-то заклинание сказать?»

«Да нет же, вот горе-то… — вздохнула Шляпа. — Нынешние маги так цепляются за эти заклинания… Когда часто достаточно простого желания».

«То есть я должна пожелать, чтобы ты стала чистой и красивой?» — уточнила Алекс.

«Ну да. А потом я тебя распределю», — отозвалась Шляпа.

«На Гриффиндор не вздумай, — заявила девочка. — Хуже будет».

«А то я сама не вижу, — огрызнулась Шляпа. — Нечего тебе делать у львов. Хотя, какие там львы… К воронятам, небось, хочешь?»

«А ты против?» — хмыкнула Алекс.

«Да нет, я то — за. Но уж очень меня просили тебя на Гриффиндор пристроить. Можно сказать, руки выкручивали. Но у меня — хе-хе — рук нет, так что будет тебе Равенкло».

«Спасибо!» — поблагодарила Алекс и от всей души пожелала, чтобы Шляпа стала новой, чистой и красивой. И тут же почувствовала, как изнутри её поднялась вверх горячая волна, поднялась до макушки и словно бы отделилась, впитавшись в Шляпу.

И только тут Алекс расслышала дружное:

— Ах!

А Шляпа ликующе и громко выкрикнула:

— Равенкло!

«Благодарю!» — подумала Алекс.

«Да не за что, пац… хе… девчуля, я твоя должница, — хихикнула Шляпа. — Ещё свидимся!»

Алекс поднялась с табурета и сняла Шляпу с головы. Та изменилась просто разительно. Никаких заплаток, никакой грязи — благородный цвет маренго, золотая пряжка в виде львиной головы и два пышных страусовых пера.

Алекс положила Шляпу на табурет и медленными шагами в полной тишине пошла к столу Равенкло, мельком отметив, что на её мантии появился факультетский герб, а галстук сам собой перекрасился в сине-бронзовый цвет — цвет Равенкло.

Она мельком бросила взгляд на преподавательский стол и отметила, что Макгонагалл выглядит расстроенной, Флитвик — довольным, а вот лицо директора, на котором застыла добрая улыбка, отчего-то заставило её поёжиться. Ох. Выпендрилась, блин. Чёрт бы побрал эту Шляпу с её хотелками. И ведь не откажешь. Не та ситуация.

Но из-за стола Равенкло ей уже махали Падма и Гермиона, а все прочие улыбались дружелюбно и искренне. Может быть, всё и обойдётся…

Обновлённая Шляпа продолжала распределять первокурсников на факультеты. Рон Уизли ожидаемо отправился в Гриффиндор. Последним оказался смуглокожий парнишка, похожий на итальянца — Блейз Забини, попавший на Слизерин.

Кстати, никто из преподавателей никак не прокомментировал чудесное изменение Шляпы. Да и школьники особо этот факт не обсуждали. Ну да, если чудеса здесь — повседневная реальность — то чего тут обсуждать-то? Ну, обновила Избранная старую Шляпу — так ведь на то она и Избранная, не так ли?

Директор Дамблдор объявил о начале пира, не забыв закончить речь каноническим:

— Олух! Пузырь! Уловка! Остаток!

Гермиона, сидевшая рядом с Алекс, удивилась:

— А что это значит? Зачем это?

— Кто знает? — улыбнулась старшекурсница, сидевшая напротив, ослепительно красивая девушка со значком старосты на мантии. — Я — Пенелопа Кристал, как вы поняли, староста курса. Директор Дамблдор часто говорит загадками.

— Да? — с некоторым сомнением спросила Алекс, заодно припомнив некоторые фанатские теории по поводу этих слов. — А мне кажется, что Альбус Дамблдор ничего не говорит просто так.

— Неужели? — заинтересовалась Кристал. — И какие же мысли возникли у тебя по этому поводу, Гарриет?

— Алекс, — ответила девочка. — Я предпочитаю, чтобы меня называли вторым именем. А мысли вот какие… Мне кажется, что директор завуалированно… скажем так, высказался о четырёх факультетах Хогвартса. И весьма нелицеприятно. Смотрите: Олух — это Гриффиндор, где сначала делают, а потом думают, Пузырь — Равенкло, где жадно поглощают знания и раздуваются от них, Уловка — Слизерин, который называют факультетом хитрецов, а Остаток — Хаффлпафф, куда часто попадают те, кому не подходят предыдущие три факультета.

Пенелопа некоторое время смотрела на Алекс с неподдающимся объяснению выражением лица, а остальные равенкловцы зашушукались, обсуждая сказанное девочкой.

— Это логично, — отмерла Пенелопа Кристал. — И доказывает то, что ты попала сюда по праву, Алекс Поттер. А сейчас нам, наверное, стоит поесть…

Алекс окинула праздничный стол тоскливым взглядом. В принципе, голодной она себя не ощущала, а вот обилие жирной, жареной, тяжёлой пищи невольно нагоняло тоску. Голодному Гарри этот пир показался раем небесным, ещё бы… Ростбиф, жареный цыпленок, свиные и бараньи отбивные, сосиски, бекон и стейки, вареная картошка, жареная картошка, чипсы, йоркширский пудинг, горох, морковь, мясные подливки, кетчуп и непонятно как и зачем здесь оказавшиеся мятные леденцы…*

В общем, такая добротная, сытная и простая еда без особых изысков. Вкусно? Безусловно. Но неудивительно, что подобные пиры устраивались нечасто — будь такое каждый день, не миновать юным волшебникам какой-нибудь волшебной разновидности гастрита. А уж на ночь наедаться и вовсе не стоит. Поэтому Алекс положила себе немного гороха и моркови, одну баранью отбивную и стала медленно и аккуратно есть, продолжая оглядывать большой зал и умело вставлять реплики в тихую застольную беседу.

Профессор Макгонагалл выглядела ещё более расстроенной — ещё бы, на Гриффиндор поступили всего трое — Рон Уизли, Шеймус Финнеган и Дин Томас. Похоже, такого недобора этот факультет не знал никогда. А ещё гриффиндорцы явно рассчитывали на то, что к ним поступит Избранная (с чьей подачи, интересно?) и теперь пребывали в отчаянии и разочаровании. Зато три остальных декана были довольны — на Слизерин все поступили по канону, всего восемь человек, на Хаффлпаффе прибавились Невилл, Лаванда и Парвати — то есть их тоже стало восемь против канонных пяти, на Равенкло оказались Алекс и Гермиона, так что туда распределились тоже восемь первокурсников против канонных шести. Так что всем сестрам по серьгам, и только Гриффиндор в проигрыше.

Алекс, кстати, была уверена, что через пару дней всей школе станет известно, чьи слова, возможно, оттолкнули Избранную от Гриффиндора, и рыжему на своём факультете придётся солоно. Жаль, конечно, парня, но вот кто тут сам себе враг?

Кстати, Пенелопа Кристал тоже подметила не самое весёлое настроение, царящее за столом Гриффиндора, поднять которое пытались только рыжие парни-близнецы, отпускавшие почти беспрерывно какие-то шуточки, и сказала Алекс:

— Кажется, гриффиндорцы расстроены твоим распределением, Алекс. Позволь дать тебе совет — видишь тех рыжих близнецов? Это Уизли.

— Братья того рыжего мальчика? — невинно спросила Алекс.

— Да, у них есть ещё старшая сестра, Персефона — вот её можешь не опасаться, она староста, да и учится хорошо. А вот Фред и Джордж — сущее бедствие, они постоянно что-то изобретают, а свои изобретения на младших испытывают.

Алекс машинально отметила факт, что Перси в этой реальности отчего-то оказался девочкой. К чему бы это? От удивления она даже пропустила свою реплику, но Пенелопу слушала не только она.

— В смысле — испытывают? — подтянулась Гермиона.

— В прямом, — отрезала Пенелопа. — Например, угостят тебя конфеткой, съешь её и станешь, к примеру, канарейкой. Это больно и не всегда само проходит. Так что ничего у этих близнецов из рук не берите, вообще ничего! Поняли?

— Да, — согласились Алекс, Гермиона, Падма и ещё две новенькие девочки, которых звали Мэнди и Лайза.

— От этого уже были неприятности, — заговорщически прошептала староста. — Потом расскажу.

Девочки согласно закивали. Именно в этот момент сменились тарелки и на столах появились горы сладкого. Алекс положила себе немного мятного мороженого и покосилась на стол преподавателей. Ничего особенного, никто не сверлил её взглядом, даже Дамблдор с удовольствием поглощал огромный кусок торта и благодушно улыбался в бороду. Идиллия, блин… Всё вроде бы шло нормально, но где-то внутри Алекс поднял голову крошечный червячок паранойи. Ну не могут ей просто так сойти с рук все выкрутасы. Светлейший как минимум насторожился… и будет наблюдать. А если результат наблюдений ему не понравится… возможно всё. Она не знает всех талантов и способностей Дамблдора, а у него масса возможностей испортить ей жизнь. Так что как там Маугли говорил? «Дергать тигра за усы?» Вот примерно в таком режиме жить придётся. И как там Штирлиц много лет с этим справлялся? Тяжело же. Но другого выхода нет. Тут у неё только два козыря — невозможность воздействовать на неё ментально и взрослое сознание. А вот с послезнанием проблемы. Мир не канонный, что там вообще затеял Светлейший — Бог весть. Что там у нас было на первом курсе? Квиррелморт и Философский камень?

Алекс поморщилась. Никакого желания бороться с одержимым, перед этим преодолев полосу препятствий, она не испытывала. И всеми силами постарается этого избежать, для этого есть все предпосылки. С Хагридом у неё не сложилось, Золотому Трио Гриффиндора точно не бывать, Снейпа ненавидеть она не собирается, пусть хоть десять раз ядом изойдёт на своих уроках, а уж следить за ним, в чём-то подозревая… Она таким идиотизмом не страдает. Участвовать в схватке с Квиррелмортом? Ага, сейчас… Пусть свою подделку из зеркала выковыривает и валит на все четыре стороны, Алекс ему мешать не собирается. Воскреснуть с помощью подделки он всё равно не сможет.

Девочка была твёрдо уверена в том, что Философский камень не настоящий, потому как Николя Фламель идиотом не был никогда, раз уж прожил пятьсот с гаком лет живым, здоровым и в здравом уме и твёрдой памяти. Отдать какому-то Дамблдору, пусть и бывшему ученику, с которым они когда-то бодяжили драконью кровь, самую ценную вещь, плод Великого Делания — это надо совсем мозгов не иметь. Так что если Квиррелл и сумеет заполучить Философский булыжник, воскрешению Волдеморта это не поможет.

Пока Алекс раздумывала таким образом, пир подошёл к концу, столы очистились, и Дамблдор предложил всем спеть гимн Хогвартса — каждому на свой любимый мотив. То, что получилось в итоге, вогнало бы в кому любого человека с хорошим музыкальным слухом, к счастью, продолжалась эта жуткая какофония недолго. И к счастью, жуткое пение поставило точку в Праздничном пире, и все ученики были милостиво отпущены спать, что уставшая девочка восприняла с немалым облегчением.

* * *

Альбус Дамблдор задумчиво разглядывал лежащее перед ним расписание занятий первого курса. Минерва сделала его в привычном формате — Гриффиндор/Хаффлпафф и Равенкло/Слизерин. Хорошо, что она отбыла в Шотландию и он не успел шепнуть ей о том, что в этом году Слизерин будет заниматься с Гриффиндором, а Хаффлпафф — с Равенкло… пришлось бы заставить переделывать снова.

Но ведь он был уверен, что Гарриет Поттер поступит на Гриффиндор, даже Шляпу соответствующим образом проинструктировал. Но вот же Поттер… Девочка, сидя под Шляпой, выдала (видимо, от волнения) сильный магический выброс, Шляпа обновилась, впечатлилась и отправила её к воронятам. Неудобно-то как… В смысле, невозможно так работать — когда весь старательно просчитанный продуманный план в одну секунду улетел в тартарары. Минерва в шоке — давненько на Гриффиндор не было столь мизерного распределения.

А Флитвик просто так приблизиться к Избранной не даст, значит, надо менять планы. Рон Уизли, увы, роль свою отыграл плохо, подружиться с девочкой не смог, да и вообще мальчик проблемный. И это несмотря на то, что его родственники учатся на Гриффиндоре. Хотя… может, стоит дать мальчику второй шанс? Даже самый безнадёжный дурак и неуч может где-нибудь пригодиться.

Дамблдор недовольно поморщился. Решение оставить маленькую Гарриет у её маггловских родственников было верным, но результат, похоже, получился не тот, какого он ожидал. Впрочем, выводы делать пока рано — стоит понаблюдать… подумать. У него ещё есть время.

*Прямая цитата из книги «Гарри Поттер и Философский камень».

Примечания:

Следующая глава в субботу-воскресенье. Автор малость приболел, так что точно обещать не может, увы.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Автору на лекарства, Музу на печеньки:

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

Бете на доширак: 2200 2407 4382 0728 (ВТБ)

Спустя две недели Алекс привычно задёргивала полог своей кровати в спальне, готовясь отойти ко сну, и подводила итоги. Удалось ей не так чтобы многое, но ведь лиха беда начало…

Итак, что у неё получилось?

Первое — поступить на Равенкло. Получилось.

Второе — наладить хорошие отношения с софакультетниками и ребятами с других факультетов. В принципе, получилось, и она ещё над этим работала.

В общем и целом всё было неплохо. Равенкло оказался куда более комфортабельным и удобным для занятий факультетом, чем описанный в книге Гриффиндор. Уютная гостиная, разделённая на зоны — для учёбы, для отдыха, для игр… Отдельной была зона у камина — просто посидеть, погреться и поболтать или помолчать — смотря по настроению. В гостиной же была собственная библиотека факультета — несколько стеллажей с дополнительной литературой для всех семи курсов, причём выбор там получше, чем в Хогвартской библиотеке. К тому же бывшие выпускники факультета частенько привозили в дар alma mater последние новинки магической литературы, причём как английские, так и иностранные. Для тех, кто не знал языка, имелись артефакты-переводчики. За состоянием библиотеки следили две старшекурсницы, они же могли посоветовать нужную книгу.

Условия проживания тоже были получше, чем в канонном Гриффиндоре. Студенты Равенкло жили в комнатах по двое, у каждой комнаты были свой туалет и душевая кабинка, что позволяло совершать утренний туалет без толкотни и нервов, а места в спальне было достаточно не только для кроватей и шкафов для одежды, но и для отдельного книжного шкафа, двух отдельных столиков для занятий и общего столика с четырьмя стульями для посиделок с друзьями. Равенкловцы по большей части были интровертами — что да, то да, но в рамках факультета они общались достаточно активно.

Алекс в соседки досталась Падма. Индианка оказалась спокойной, неконфликтной и вежливой, она действительно старалась учиться, жить с ней было легко и удобно. В соседней комнате поселились Гермиона и Лайза Турпин, а вот у Мэнди Броклхерст соседки не было, поскольку первокурсниц было пять. Возможно, на втором курсе к ней подселят первокурсницу, если число поступивших девочек будет нечётным. Если же нет — то жить ей одной до самого окончания школы. К третьекурсникам первачков уже не подселяли. Алекс не отказалась бы от отдельной комнаты, но попроситься поменяться с Мэнди — обидеть Падму. Мэнди-то согласилась бы, ей в одиночестве не особо нравилось — ни поболтать перед сном, ни чаю на ночь попить. Поэтому общительная Мэнди старалась навещать соседок. В конце концов, девочки выработали некий ритуал — каждый вечер собирались попить чайку в одной из трёх комнат — то у Гермионы с Лайзой, то у Мэнди, то у Алекс с Падмой. На эти чаепития девочки скинулись по галеону и периодически посылали сову, принадлежавшую близняшкам, с запиской то в «Чайный пакетик Розы Ли», то в «Сладкое королевство». Алекс всегда удивляло, почему в каноне нужно было ждать третьего курса для того, чтобы попробовать сладости из Хогсмида — доставку совой никто не отменял, при наличии денег заказать что-либо можно было в любой лавке Косой аллеи — не то что в Хогсмиде. И не только сладости — учебники, письменные принадлежности, новую мантию или что-то ещё из одежды… Тот же Гарри вполне мог себе позволить заказать новый гардероб, никуда не выходя из Хогвартса, старшекурсницы, хорошо разбиравшиеся в бытовых чарах, помогли бы со снятием мерок. Но он почему-то об этом не задумывался, продолжая таскать обноски Дадли. Отчего Героя настолько не заботил собственный внешний вид? Ему же уже девочки начинали нравиться — та же Чжоу Чанг — так почему? Тут Алекс оставалось только вздыхать — ответа на этот вопрос у неё не было, разве что догадки…

Но, догадки догадками — а Алекс оказалась в совсем другой реальности. И здесь она была одета аккуратно и с иголочки, у неё были дорогие защитные артефакты, качественные письменные принадлежности и симпатичнейший розовый чемоданчик, в который сразу же влюбились все первокурсницы. Алекс к тому же выбрала правильную линию поведения, вполне соответствующую духу Равенкло. Она со всеми вела себя дружелюбно и ровно, помогала только тем, кто об этом просил, и не вмешивалась в чужое личное пространство. Поэтому ей было гарантировано ответное дружелюбие как минимум.

Со своими сокурсницами Алекс общалась хорошо, тем более, что в гости к сестре частенько приходила Парвати, а к Парвати постоянно прилагалась Лаванда. И да, девочки оправдывали свою репутацию записных сплетниц на все сто. Проучившись всего пару дней, они уже были в курсе всех курсирующих по школе сплетен и интриг, а в дальнейшем их база данных только пополнялась. И они весьма охотно делились своими сведениями.

— …представляете, а Гриффиндор полным составом сидел в библиотеке и искал сведения о Предателях Крови. Говорят, что у них какие-то разборки на факультете…

— Нам один мальчик с пятого курса сказал, что на третьем этаже есть комната, где сидит трёхголовый пёс… Настоящий цербер, представляете? Он нам обещал, что покажет его за два сикля, но мы не пошли. Цербер — это не карликовый пушистик, загрызёт…

— …а слизеринцы, говорят, пытают Малфоя, чем он умудрился прогневить Шляпу, а Малфой молчит и загадочно улыбается… Он тааакой милый, когда молчит…

— …а декану Спраут так понравилось, как Невилл с растениями работал на первом уроке, что она ему индивидуальные занятия предложила…

— Говорят, что декан Макгонагалл поругалась с директором Дамблдором и теперь весьма зла на него. Но никто не знает, в чём дело.

— А ещё говорят, что Хагрид купил белую полярную сову и хочет подарить её тебе, Алекс, потому что он был дружен с твоими родителями…

— И нафига мне белая сова? — меланхолично прервала Алекс этот поток сознания. — И если Хагрид был так дружен с моими родителями, то почему за десять лет ни разу меня не навестил?

— Как — зачем сова? — удивилась Парвати. — Письма родным писать.

— Парвати, мои родные, на минуточку, магглы. Живут в маггловском мире. Как ты думаешь, сколько их соседей подумает, что что-то здесь не так, когда к моим родственникам прилетит белая полярная сова?

— Да уж… — согласилась Гермиона. — Неприятности точно будут. Полярную сову даже ночью хорошо видно. Странно всё это…

Вся компания глубокомысленно закивала. Конечно, странно.

— А цербер в школе? — закусила удила Гермиона. — Для чего?

— Может, это профессор Кеттлберн… — неуверенно предположила Падма.

— Нет-нет, — жизнерадостно потрясла кудряшками Лаванда. — Профессор Кеттлберн свои… эээ… наглядные пособия точно не в замке держит.

— И вообще, девочки, — подытожила Алекс, — непонятно, что тут происходит, но нам лучше в это не соваться. На цербера не смотрим, с Уизли в контакт не вступаем, мы приехали учиться — вот и будем это делать.

— Точно, — поддержала Алекс благоразумная Падма. — Лично у меня такое чувство, что может произойти что-то нехорошее. Так что не будем никуда соваться.

— А как же приключения? — вздохнула более авантюрная по характеру Парвати.

— Твой любимый дядя Сингх говорит, — ехидно заметила Падма, — что для приключений нужно железное здоровье, неубиваемое везение и хорошие связи, если ты влипнешь в неприятности. Что из перечисленного у тебя есть?

— Ну-ууу, — протянула Парвати, — здоровье.

— Вот-вот, — хмыкнула Падма, — так что не стоит тратить единственное, что у тебя имеется, ради каких-то призрачных приключений.

— Вы с Алекс такие нудные… — вздохнула Парвати. — И Гермиона тоже. Только об учёбе и думаете.

— Парвати, — хмыкнула Падма, — протри глаза. Это тебе не Гриффиндор. Это Равенкло. Здесь все думают об учёбе.

— Но ведь это всё-таки волшебный замок… — вздохнула Гермиона. — Хотелось бы узнать о нём побольше.

— А кто не даёт нам сделать это… ну, к примеру в воскресенье? — спросила Алекс, решившая возглавить то, что не могла предотвратить. Уж если умница Гермиона дала слабину… — Днём. Для безопасности. А то доприключаемся, как Плакса Миртл.

— Ты имеешь в виду привидение из неработающего туалета? — удивилась Мэнди. — Неужели ты с ней разговаривала? Говорят, что она страшно злится, когда кто-нибудь заходит в тот туалет, и брызгается водой.

— Ну… — хитро улыбнулась Алекс, — меня она отчего-то встретила более дружелюбно. Может, потому, что она тоже училась на Равенкло? Ей было всего четырнадцать лет, представляете, девочки? Она умерла в Хогвартсе и осталась здесь навсегда. Она не знает, что стало с её родными, а ведь у неё были родные… Она даже туалет этот покинуть не может надолго. Как вы думаете, у неё есть повод для злости?

— Бедная… — вздохнула жалостливая Лаванда. — А когда Миртл умерла, Алекс?

— Где-то году в сорок третьем… — прикинула Алекс.

— И всё это время она видела, по большей части, неработающий туалет? — вздохнула Падма. — Знаете, на её месте я бы тоже злилась. Но что с ней случилось? Она рассказала тебе, Алекс?

— Она мало что помнит про свою смерть, — ответила Алекс. — Помнит, как убежала в туалет, чтобы поплакать, обидели её. Сильно… А потом она запомнила огромные светящиеся глаза и темноту. А когда Миртл очнулась, то поняла, что стала привидением. И это всё, что она помнит.

— Жаль её, — вздохнула Падма.

— Жаль, — согласилась Алекс. — Но мне интересно другое — почему она осталась. Почему не ушла?

— Говорят, что если человек после смерти становится привидением, то у него есть незаконченное дело, — сказала Гермиона.

— А какое тогда незаконченное дело у наших факультетских призраков? — поинтересовалась Лаванда. — И ведь не все они умерли в Хогвартсе. Как они тогда оказались здесь?

Девочки задумались, а потом дружно посмотрели на Алекс. Та покачала головой:

— Вот с ними я точно беседовать не буду. Они на меня странно реагируют — сразу исчезают в стенах. Это только Миртл на контакт пошла.

— А ведь тебя и Пивз не трогает… — задумчиво сказала Падма. — Отчего бы?

— Не знаю, — пожала плечами Алекс. — Может, их отпугивает мой авадоустойчивый лоб?

Девочки рассмеялись, и неудобная тема была благополучно забыта.

Алекс, которая готовилась отходить ко сну, вспомнила этот момент и улыбнулась. Да, ей удалось создать хорошие отношения с однокурсницами с Равенкло, она общалась и с Невиллом, иногда заходила в гостиную Хаффлпаффа, Драко познакомил её с некоторыми слизеринцами, а на самом Слизерине общению Малфоя и Поттер никто не препятствовал. Возможно дело было в её факультете, возможно в том, что по отцу она принадлежала к чистокровным, но никого не удивляли хорошие отношения Алекс и Драко.

Третье, чего хотела добиться Алекс — это держаться подальше от Уизли. Вот с этим было хуже. Во-первых, Рон, которому явно досталось на орехи на факультете, приобрёл нехорошую привычку подкарауливать Алекс в коридорах и бросаться оскорблениями, называя её предательницей. На здравый вопрос Алекс, кого или что она предала, рыжий не реагировал, продолжая орать. Алекс обычно пожимала плечами, разворачивалась и уходила. Вступать в дискуссии с рыжим она не собиралась, что-то доказывать — тоже. В принципе, она могла бы приложить его заклинанием или попросту врезать, когда рыжий начал орать на неё в первый раз, Алекс уже хотела сделать либо первое, либо второе, но вдруг она случайно заметила стоящего в нише Филча. Действительно случайно, стоявший до этого неподвижно старик сменил позу и тем выдал себя.

Алекс удивило, что он просто наблюдал, хотя обычно коршуном бросался на любые проявления беспорядка. И вдруг она вспомнила, что колдовать в коридорах запрещено, Рон же, хоть и орал, и размахивал палочкой, колдовать не пытался. Провоцировал… Что? Отработку? То есть, если она предпримет какие-то активные действия в отношении Рона, разборок не миновать.

Поэтому девочка просто презрительно прищурилась, насмешливо посмотрела на Рона, развернулась и ушла. За прошедшее две недели подобные безобразные сцены повторились четырежды, и всякий раз поблизости маячил Филч. Алекс окончательно уверилась, что старик следит либо за ней, либо за Роном. И, скорее всего, именно за ней.

И ещё одна странность — Рон умудрялся подкарауливать Алекс в такие моменты, когда рядом никого, кроме Филча, не было. И это было подозрительно — Алекс сразу же вспомнилась карта Мародёров, которая находилась у близнецов. И вот это уже было грустным. Получалось, что близнецы тоже на стороне Рона.

До сих пор Алекс удавалось избегать расставленной ловушки, к тому же в последний раз свидетелями безобразного поведения Рона стали свернувшие не туда однокурсники Алекс. Невилл, Терри Бут и Тони Голдстейн. Они, не чинясь, наваляли рыжему без всякой палочки… и угодили на отработку в Зале Наград. А ещё с их факультетов сняли полсотни баллов. Но равенкловцы на количество баллов внимания не обращали, хаффлпаффцы — тем более, а когда узнали о причине драки — вообще похвалили первачков.

К тому же Рон заткнулся (Алекс не сомневалась, что только на время) и одно это уже радовало. Однако с некоторых пор в гостиную Равенкло зачастила Персефона Уизли. В принципе, повод у неё был — у Персефоны начались отношения со старостой Равенкло — Робертом Хиллиардом. Хиллиард был высоким, худым, нескладным парнем, но некоторое обаяние у него было. К тому же Хиллиард был чистокровным, хоть его семья и не относилась к аристократам. Тем страннее выглядели его отношения с девушкой из семьи Предателей Крови.

Но Алекс как-то стала невольной свидетельницей его беседы с Пенелопой Кристал и поняла, что всё не так просто.

— Хиллиард, ты с ума сошёл? — спросила Пенелопа. — Зачем ты привечаешь в нашей гостиной Предательницу Крови?

— Я не нарушаю правил Хогвартса, — набычился в ответ Роберт. — Почему-то ты не делаешь замечаний Поттер и Патил, хотя к ним почти каждый день таскаются подружки с Хаффлпаффа.

— Во-первых, одна из этих, как ты выразился, подружек — родная сестра Патил, во-вторых — это хорошие девочки из хороших семей, и они не мешают никому, когда мирно пьют чай у себя в спальне. И вот это точно не нарушает никаких правил.

— Что ты взъелась на Перси? — огрызнулся Хиллиард. — Да, с семьёй ей не повезло, но она умная, хорошо учится и будет делать попытки снять Клеймо Предателей. Её старшие братья… впрочем, это не моя тайна и я не вправе ею делиться с тобой. К тому же ты прекрасно знаешь, что Печать не формируется до совершеннолетия, а если с семнадцати до двадцати одного года проводить особые ритуалы, то она исчезнет. Да, это долго, больно и требует большой силы духа, но Перси справится.

— Хм… Неужели ты хочешь предложить ей брак, Хиллиард?

— Если она пройдёт Очищение, почему бы и нет? Наши семьи не пересекались много лет, а, взяв в жёны Перси, я получу шанс на несколько детей. Один ребёнок многие поколения не только у Малфоев рождается, знаешь ли…

— Ну… если дело обстоит так, то пусть приходит, — согласилась Пенелопа. — Во всяком случае, она хотя бы не склонна к злым шуткам и никого не обижает, как её младшие братья.

— Да уж… — вздохнул Хиллиард. — Перси частенько говорит, что они её ни во что не ставят. Более того, даже их декан не может надолго поставить их на место. Знаешь… (тут Хиллиард понизил голос) Перси рассказывала, что декан Макгонагалл даже обращалась к директору с просьбой сделать исключение для Уизли и применить к ним телесные наказания. Это произошло после того, как Дин Томас чуть не умер, попробовав их угощение. Кровь у него пошла… отовсюду, хорошо, что мадам Помфри вызвала целителей из Мунго…

— Да за такое исключать надо! — возмутилась Пенелопа.

— Декан Макгонагалл тоже так говорила, — ответил Хиллиард. — Но директор сказал, что нужно «дать бедным мальчикам ещё шанс»…

— Да уж, бедная Перси, — вздохнула Пенелопа. — Тяжело ей с такой роднёй…

— А ты их младшего видела? — проворчал Хиллиард. — Хам и лентяй. Постоянно лезет к Поттер, предательницей её обзывает. Причём делает это в коридоре, да ещё когда наших никого рядом нет.

— А что Алекс? — спросила Пенелопа.

— Разворачивается и уходит, — ответил Хиллиард. — Интересно, почему? Она лучшая по Чарам, знает заклинания сверх программы… Могла бы и приложить идиота рыжего. Ох, не повезло Перси с младшими братьями…

— Это ты идиот, — отрезала Пенелопа. — А Поттер совершенно правильно делает. Всерьёз бороться с Уизли — себя не уважать, да и колдовать в коридорах запрещено.

— Ой, можно подумать, всех за это наказывают, — хмыкнул Хиллиард.

— Всех, может, и нет, но вот Поттер, я думаю, такого не спустят, — задумчиво сказала Пенелопа. — Так что она права — с Шестым Уизли лучше не связываться. Неспроста он так борзеет. Впрочем, пока Поттер не просит помощи — это не наше дело. А Персефону можешь сюда приводить, ладно уж…

Алекс, вспоминая этот разговор, только усмехнулась. Хиллиард, несмотря на все свои мозги, простоват, а вот Пенелопа — мастер интриги. Она наверняка знала, что Алекс их слышит, и дала возможность послушать… да ещё и сведений подкинула. И показала, что знает больше, чем говорит. Интересно, зачем это милой девочке Пенелопе? И какие расклады завязываются на Алекс Поттер? Нужно копить информацию, делать выводы и думать, думать…

Третий пункт программы хоть и выполнялся, но со скрипом. Персефона Уизли с подачи Хиллиарда стала регулярно появляться в гостиной Равенкло, но знакомиться с Алекс не лезла и вообще вела себя весьма деликатно. Но наблюдать потихоньку — наблюдала. Заметив это внимание, Алекс насторожилась, но решила, что если она будет постоянно сидеть в спальне, то это будет слишком подозрительно. К тому же часть домашних заданий студенты Равенкло традиционно делали в гостиной — несмотря на весь индивидуализм воронят, с учёбой они младшим помогали, да и бегать лишний раз за нужным учебным пособием не приходилось. А Флитвик требовал от своих подопечных… нет, не баллов, а реальных знаний, так что традиция помощи с учёбой была прочной.

Пункт четвёртый, который наметила себе Алекс, оказался лёгким. Она хотела создать себе репутацию послушной и прилежной студентки с хорошим багажом знаний. Это ей удавалось без труда — на Чарах она была лучшей… впрочем, при таком учителе, как Флитвик, это было не трудно, полугоблин действительно умел и любил учить, по его предмету неуспевающих не было, даже самые неспособные необходимый минимум для сдачи ЖАБА усваивали накрепко, а с наиболее талантливыми он занимался отдельно, некоторым даже предлагал Ученичество, так что своё звание Мастера Чар оправдывал на все сто. Алекс, Гермиона и Падма тоже удостоились дополнительных занятий, что значительно сократило их свободное время. Но Алекс не жаловалась, она считала, что у студентов его и так слишком много.

Профессор Макгонагалл тоже была неплоха, она по нескольку раз объясняла зубодробительные формулы так, что доходило до всех. Но в Трансфигурации очень важна была личная сила, именно поэтому задания были порой откровенно дурацкими, вроде превращения жуков в пуговицы. Выполняя такое задание много раз, студент раскачивал своё магическое ядро для более сложных превращений. Правда, дополнительных занятий декан Гриффиндора не вела — и тут Алекс её понимала. Если совмещать три должности, то трудно будет выкроить время ещё и на дополнительные занятия. Лаванда и Парвати рассказали о том, что летом Макгонагалл отказалась от должности заместителя директора, но с одобренным Министерством кандидатом произошёл несчастный случай, так что пока всё осталось без изменений. Кандидата на роль заместителя директора ищут, но он что-то никак не находится, а бедная Макгонагалл разрывается на четыре части — она летом заключила помолвку и хочет уделять внимание ещё и своему жениху. Куда уж тут занятия дополнительные проводить… Но помочь советом или подсказать нужную литературу Макгонагалл не отказывалась никогда.

Алекс усмехнулась. Расклад сил в волшебной школе ей был неясен до сих пор, а особенно настораживало, что её якобы опекун до сих пор не особо обращал внимание на свою «подопечную». Словно чего-то ждал… Только вот чего?

Примечания:

Следующая глава во вторник/среду, в зависимости от самочувствия автора.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Между прочим, Драко не забыл о своём обещании Невиллу и в первый же день после занятий подошёл к Алекс:

— Ты помнишь, что мы хотели показать жабу Невилла профессору Кеттлберну? — спросил он, вежливо поздоровавшись.

— Конечно, — ответила Алекс. — Как ты думаешь, у Хаффлпаффа с Гриффиндором тоже закончились занятия?

— Думаю, да, — солидно кивнул Драко. — Пошли к профессору Кеттлберну. Или у тебя… эээ… другие планы?

— Думаю, что я успею выполнить задание, — ответила Алекс. — Тем более, что необходимые книги есть у нас в гостиной. И в библиотеке дожидаться не придётся.

— Здорово, — сказал Драко. — У нас в гостиной тоже кое-что есть, но в основном это учебники разных годов издания. В старых можно найти куда больше интересного, чем в изданных в последние годы. Там даже есть учебники, по которым учился сам декан. По зельеварению! С его пометками! Настоящее сокровище, если ты понимаешь, о чём я.

— Понимаю, — улыбнулась Алекс. — Я слышала, что ещё во время учёбы декан Снейп имел привычку улучшать рецепты зелий.

— Правильно слышала, — кивнул Драко. — Ну, ещё у нас есть книги по магическому законодательству и магическому этикету.

— Вам-то это зачем? — изумилась Алекс. — Я думала, что все чистокровные это изучают ещё до школы.

— Ну… во-первых, не все, посмотри хоть на Шестого Уизли.

Алекс в ответ только фыркнула, а Драко усмехнулся и продолжил:

— К тому же по большей части эти пособия предназначены не для чистокровных, а для магглорожденных и полукровных студентов Слизерина.

— Что? — чуть не поперхнулась Алекс. — На Слизерине есть магглорожденные студенты?

Драко расхохотался:

— Алекс, конечно есть! Шляпа распределяет на факультеты не по чистоте крови, а по склонностям…

— Хм… Безбашенные придурки, заучки, работяги и интриганы? Странное деление…

Драко расхохотался ещё пуще:

— Как говорит рара, пропаганда в чистом виде. Ты ведь читала «Историю Хогвартса»? Не самое… кхм… современное издание?

— Читала, — кивнула Алекс. — И помню, что первоначально профилем Гриффиндора была Боевая магия, Равенкло — Высшее Чародейство, Хаффлпаффа — Бытовая магия, а Слизерина — Высшая Алхимия и Трансмутация. Но сейчас-то программа одинаковая…

— Но это не мешает Шляпе распределять всех именно по этим склонностям, — ответил Драко. — Так что, если магглорожденный попал на Слизерин, то он определённо обладает высоким уровнем магии и хорошими задатками. Значит, его нужно подтянуть…

— Предложить Покровительство? — тонко улыбнулась Алекс.

— А что в том плохого? — слегка нахмурился Драко.

— Если это личный выбор человека — абсолютно ничего, — улыбнулась Алекс.

— А как иначе? — с лёгкой обидой в голосе спросил Драко. — Силой заставлять? Принимать в Род мага, который ненавидит чистокровных за то, что с ним сделали — верный способ ослабить Род. Так что только добровольно и осознанно — и, поверь, абсолютное большинство тех, кому предлагают Покровительство, соглашаются с радостью. Это верный признак того, что они достаточно талантливы для того, чтобы стать частью Рода.

— А девушки? — спросила Алекс.

— Что — девушки? — не понял Драко.

— Девушкам ведь Глава Рода мужа выбирает. А у магглов сейчас такое не принято… по большей части. Неужели они смиряются с тем, что их могут выдать замуж за кого угодно?

Драко вздохнул:

— По этой части и у большинства чистокровных выбора нет. И неважно — дочь это Главы Рода или принятая в Род магглорожденная. Редко какой Род предоставляет в том плане право выбора. Твой отец смог жениться на твоей матери только потому, что Семейный кодекс Поттеров допускает «женитьбу по сердечной склонности» и не настаивает на строгих критериях чистокровности для невесты. Главное — личная сила и не несущая Родовых проклятий кровь. Именно потому Джеймс и Лили Поттер смогли заключить полный магический брак, а родители твоего отца не возражали. И да, Алекс, принятые в Род девушки жизненно необходимы магическому обществу. Дело в том, что после обряда Покровительства они становятся членами Рода, но их кровь не несёт Родовых проклятий, и вероятность рождения здорового и сильного малыша очень высока. Да, возможно, со стороны это выглядит не слишком приятно, но брак — это не тюрьма. И Покровительство — не тюрьма. Учиться, совершенствоваться, получать знания — на это никакого запрета нет.

— Я поняла, Драко, — улыбнулась Алекс. — Ты хорошо всё объяснил. А я, увы, слишком многого не знаю о магическом мире.

— Ничего, — ответил Драко. — Ты умная и быстро учишься. Если у тебя будут затруднения — обязательно обращайся, расскажу.

— Спасибо, — кивнула Алекс. — Но что-то мы с тобой заболтались, а ведь нам надо найти профессора Кеттлберна.

— Да, — отозвался Драко. — Идём скорее. Наша староста, Джемма Фарли, подсказала мне, где находятся его комнаты.

И они побежали по замку, сопровождаемые взглядами и шёпотками портретов.

Джемма Фарли всё объяснила правильно, и, пробежав три коридора, перемахнув через четыре лестничных пролёта и снова попетляв каких-то десять минут, Драко и Алекс оказались перед солидно выглядящей дубовой дверью с табличкой «Сильванус Кеттлберн, профессор УЗМС».

— Стучим? — спросил Драко.

— Стучим, — отозвалась Алекс и чуть не хихикнула. Они ведь и впрямь собрались «настучать».

Драко поднял руку и несколько раз постучал в дверь. Дверь отворилась, и перед первокурсниками предстал мужчина, чей возраст сложно было определить даже приблизительно из-за нескольких весьма неприятных шрамов, пересекавших лицо. Алекс вспомнила, что шрамы, нанесённые клыками и когтями магического существа, исцелить невозможно, видимо, поэтому профессор так и выглядел.

А ещё Алекс вспомнила, что у профессора недоставало нескольких конечностей — то ли двух, то ли вообще трёх… Но у открывшего дверь мужчины на первый взгляд всё было на месте. Во всяком случае, руки и ноги точно, хотя он и опирался на трость с рукоятью в виде головы мантикоры. Хотя, возможно, это были искусно сделанные магические протезы.

— Добрый день, профессор Кеттлберн, — хором поздоровались Алекс и Драко.

— Добрый день, дети, — улыбнулся профессор. — Нечасто ко мне обращаются первокурсники. Что-то случилось с вашими питомцами, и Хагрид не в состоянии помочь?

— Нет, сэр, — ответила Алекс. — Нам нужно… нам нужна ваша помощь, как специалиста по редким животным. Возникла очень сложная ситуация, сэр.

— Да? — добродушно отозвался Кетллберн. — Вы меня заинтриговали, мисс…

— Поттер, — ответила девочка. — Алекс Поттер. А это — мистер Малфой.

— Проходите, — улыбнулся Кетллберн. — И объясните, в чём должна заключаться моя помощь.

Они устроились в маленькой гостиной за чайным столиком, домовик тут же принёс кофе (для профессора) и какао (для Алекс и Драко), а также подносик с крошечными пирожными, и профессор предложил:

— Излагайте, молодые люди.

Алекс благоразумно кивнула Драко и занялась какао, а младший Малфой не упустил случая пустить в ход всё своё красноречие, рассказывая об обнаружении ими у первокурсника Лонгботтома Жуткой Перуанской Псевдожабы.

Профессор выслушал Драко не перебивая, задумчиво покивал и спросил:

— Мистер Малфой, вы уверены, что это именно перуанская псевдожаба?

— Да, сэр! — примерно ответил Драко. — Прошу прощения, но перед Хогвартсом я брал уроки у профессора Снейпа, который является, как вам известно, Мастером зелий и ядов. Он уделял большое внимание рассказам о ядовитых магических животных и ингредиентах, получаемых из них. И я очень хорошо запомнил его рассказ о перуанской псевдожабе.

— И мистер Лонгботтом сказал, что эту жабу подарил ему его родственник, мистер Элджернон Лонгботтом?

— Именно так, сэр, — ответила Алекс. — Мы оба это слышали, а также другие первокурсники.

Кеттлберн только покачал головой и позвал:

— Мисси!

Перед ним мгновенно возникла домовушка в белой наволочке с гербом Хогвартса.

— Мисси здесь! — отрапортовала она. — Что угодно профессору?

— Мисси, принеси мне из спален первокурсников Хаффлпафа аквариум с жабой, принадлежащей мистеру Лонгботтому, — приказал профессор.

— Мисси поняла, Мисси сделает! — мотнула ушами домовушка и исчезла, чтобы появиться вновь спустя три минуты. В лапках она сжимала аквариум с заключённым в нём Тревором. Крышка от унитаза продолжала прикрывать аквариум намертво, правда, в ней появилось несколько дырочек, через которые Невилл и кормил своего своенравного питомца. Жаб выглядел явно недовольным, а, узрев новых действующих лиц, брюзгливо квакнул и снова так подпрыгнул в своём аквариуме, что крышка затряслась, а домовушка еле удержала стеклянную тюрьму свободолюбивого жаба в лапках.

— Плохое животное! — пропищала она. — Плохое!

Профессор Кеттлберн забрал у домовушки аквариум, поднял его на уровень глаз и внимательно осмотрел жаба. Потом он кивнул и сказал:

— Вы абсолютно правы, мистер Малфой. Это действительно перуанская псевдожаба. Пока она не опасна, но учитывая склонность к побегам… Пострадал бы не только мистер Лонгботтом.

— И что теперь делать, профессор? — спросила Алекс. — Может быть, вызвать аврорат?

— Не стоит впутывать сюда аврорат, — спокойно ответил профессор. — Это семейное дело, и я немедленно свяжусь с госпожой Лонгботтом. Сейчас она — Регент Рода. Думаю, что она сама разберётся со своими родственниками. И меня она послушает. Мы были… дружны, когда учились в Хогвартсе.

Алекс вздохнула. Ну да, конечно, семейное дело… Глупо было думать, что бабушка Невилла позволит полоскать имя Рода во всяких там «Пророках»… Это Гарри в каноне можно было полоскать и выкручивать, как бельё в центрифуге — за ним-то никто не стоял…

— А как быть… с Невиллом? — спросил Драко, ничуть не удивившийся словам профессора.

— Псевдожабу я заберу, — сказал Кеттлберн. — Подождите немного.

И он вышел куда-то в боковую дверь, чтобы вернуться через пять минут… с жабой в аквариуме. Но присмотревшись, Алекс поняла, что это другая жаба, хоть и очень похожая на Тревора. Но вид у неё был флегматичный и сонный, кожа на свету чуть-чуть отливала радугой, а из горла периодически вырывалось нежное мурлыкающе кваканье.

— Эта красотка тоже родом из Южной Америки, но абсолютно безвредна. Обладает спокойным характером, запоминает хозяина и не стремится к побегам. Кроме того, она способна издавать мелодичные звуки, которые весьма успокаивают.

— Думаете, Невилл не поймёт, что жаба не та? — спросила Алекс. — Он умный и наблюдательный.

Кеттлберн улыбнулся:

— Даже если и поймёт — к кому он придёт за консультацией? А я найду, что сказать. Не стоит пока терзать душевный покой мальчика — для него осознание того, что дядя пытался его убить, будет сильным потрясением. А, судя по тому, что рассказывает коллега Спраут, у мальчика и без того хватает душевных травм. Эх, Августа, Августа… Благодарю вас, мисс Поттер, мистер Малфой… У меня к вам есть две просьбы — держите это происшествие в тайне… и при необходимости расскажите леди Августе то, что рассказали мне. Я не буду требовать с вас Непреложный обет, вы весьма неглупые дети и умеете держать язык за зубами. И от легилименции, я смотрю, защищены… мудро.

— Мы не будем рассказывать, — сказала Алекс. — В Хогвартсе и без того хватает сплетен.

— Это так, — согласился профессор Кеттлберн. — Хогвартс есть Хогвартс. И ещё… Мисс Поттер, я слышал, у вас проблемы с некоторыми представителями семейства Уизли?

— Алекс? — взгляд Драко сразу же стал напряжённым. — В чём дело?

— Это Рон, ты же знаешь, — вздохнула Алекс.

— Профессор, — обратилась девочка к Кеттлберну, — я не считаю Рона Уизли серьёзной проблемой и думаю, что для приличной девушки ниже её достоинства вступать с ним в перепалки.

— Весьма похвальное самообладание, мисс Поттер, но вы должны помнить, что вероломство в крови у этого рода, как бы банально это ни звучало. Вы правы, что не проявляете агрессии сами, но ведь можно прибегнуть и к… другим силам. Подумайте над этим, мисс… А сейчас, я думаю, нам стоит доесть эти вкуснейшие пирожные…

* * *

«А ведь профессор неявно, но тоже Светлейшего не любит, — размышляла Алекс на обратном пути. — Кстати, а куда профессор Кеттлберн делся в каноне? У Гарри он уроки, вроде бы, не вёл, УЗМС у них сразу Хагрид начал… А, точно, он же ушёл на покой и именно на его место Дамблдор назначил Хагрида. Аккурат перед тем, как у Гарри начался этот предмет. Ушёл или ушли? Интересненько… Кеттлберн явно грамотный специалист, предмет свой знает и рассказывает интересно. За такого учителя в нормальной школе держались бы руками и ногами, но тут же у нас Хогвартс… А если вспомнить, что Дамблдор уже ушёл на пенсию Слагхорна для того, чтобы освободить место для Снейпа… Вдвойне интересненько получается. Слагхорн тоже хороший специалист, да ещё и выпускникам частенько помогал… и неплохим деканом был, судя по всему. Зачем его менять? Ведь он готов был работать и дальше — потом, когда возникла нужда в преподавателе, Дамблдор уговорил его вернуться, хоть и с помощью Гарри. Но если бы Слагхорн не хотел вернуться, не вернулся бы, на покое ему неплохо жилось. А это значит — что? А это значит, что Дамблдор сменил хорошего преподавателя на преподавателя, лично ему обязанного, а посему — лояльного. И это вполне укладывается в теорию воспитания героя-смертника. А что? В каноне упоминаются три предмета, которые преподавались на приличном уровне — Чары, Трансфигурация и Гербология. ЗОТИ? Это даже не смешно. Квирелл, Локхарт, Люпин, Аластор Грюм, который Барти Крауч, Амбридж… Чему-то научили только третий и четвёртый. История, преподаваемая призраком? Это вообще ни в какие ворота — вечно пересказываемые гоблинские войны. Полёты? Если бы не Гарькино везение и его же талант, убился бы он с такой преподавательницей, как мадам Хуч… УЗМС? Да уж, преподаватель из Хагрида, как из незабудки бантик… Зато Дамблдора через слово поминает «Великий человек Дамблдор…» Тьфу! И что в итоге? Что Гарри мог противопоставить Волдеморту? Своё везение и Экспеллиармус? Нет, в итоге он победил, конечно… Недрогнувшей авторской дланью… Но если поразмыслить хорошенько, то куда более вероятным был бы противоположный исход…»

— Ты о чём задумалась? — спросил Драко, прерывая её размышления.

— О том, насколько всё непросто в магическом мире, — ответила Алекс. — Мне многое придётся навёрстывать.

— Ты права, непросто, — согласился Драко. — И навёрстывать придётся. Слушай, а давай я спрошу у рара дозволения пригласить тебя в гости на Рождество?

— Думаешь, тебе позволят? — вздохнула Алекс.

— А почему нет? — удивился Драко. — Рара…

— Тут дело не в Лорде Малфое, — вздохнула Алекс. — Не сомневаюсь, что он будет не против. Дело в другом… Но об этом я пока говорить не буду. Не уверилась. Но на Рождество я планирую поехать к тёте и дяде. Вот тогда и свяжемся, понимаешь?

Драко понятливо кивнул и сказал:

— Я тебя провожу до входа в вашу гостиную. А то один рыжий придурок совсем берегов не видит. Хорошо, что ему Невилл с вашими парнями наваляли.

— Ты знаешь?

— Все наши знают, это я при профессоре свою осведомлённость показывать не хотел, — ответил Драко. — Но пока не вмешиваются. Думают, что ты сама разберёшься.

— Правильно думают, — улыбнулась Алекс. — Иди к себе, Драко. Думаю, что Рон не будет выступать ещё с недельку — по организму ему настучали чувствительно. А за неделю я придумаю, как всё устроить.

— Точно? — обеспокоился Драко.

— Точно, — кивнула Алекс.

И тут прямо перед ними из пола появился Кровавый Барон. Драко и Алекс замерли, не понимая, что от них хочет привидение. Алекс была удивлена вдвойне — до сих пор все привидения и даже Пивз старались с ней не пересекаться.

— Ступай к себе, юный Малфой, — глухим голосом произнёс Барон. — Я провожу леди и развлеку её достойной беседой.

— Эээ… Алекс? — растерялся Драко.

— Ступай, — кивнула Алекс. — Думаю, что рыцарь не причинит вреда даме.

И она вежливо присела перед призраком. Тот поклонился в ответ и повернул голову в сторону застывшего соляным столпом Драко.

— Понял, ушёл… — пробормотал гордый потомок Малфоев, коему в полной мере передалось фамильное свойство, в варварской России именуемое «попочуй».

— Прошу вас, юная леди, — вежливо сказал Барон, когда Драко скрылся за поворотом, — примите моё приглашение. Нам надо поговорить. Клянусь, что не причиню вам вреда. Впрочем, я и так не смог бы причинить вред своему потомку.

— По… потомку? — удивилась Алекс.

Барон кивнул:

— Да. Разрешите представиться — Роджер Мортимер Певерелл, барон Певерелл. Из всех, находящихся в этом замке на данный момент, наиболее близкой по крови являетесь вы, леди Гарриет Алекс Лилиан Поттер.

— Я слышала, — вежливо кивнула Алекс, — что Поттеры являются потомками одного из трёх братьев Певереллов, которые, по легенде, получили Дары Смерти.

— Именно так, милая леди, — ответил Барон. — Только это не легенда. Это правда. И доказательством тому является тот самый плащ-невидимка, которым владеет ваша семья.

— Увы, — ответила Алекс, — на данный момент мне неизвестно местонахождение этого Дара.

— Мне известно, — с усмешкой в голосе ответил Барон. — И я уверен, что скоро сей артефакт вернётся к законной владелице. Но я хотел поговорить не об этом. Впрочем, здесь слишком много лишних ушей.

Алекс оглянулась. Коридор был пуст. А портреты, развешанные по всей его длине, немедленно сделали оскорблённые лица и отвернулись.

— Соглядатаи! — прорычал Барон. — Только попробуйте донести!

И, склонившись к уху Алекс, Барон прошептал:

— Завтра вечером поднимитесь на восьмой этаж, найдите гобелен, на котором волшебник Варнава Вздрюченный обучает троллей балету, и пройдите мимо него три раза, желая получить комнату, в которой можно спокойно поговорить. Как только вы окажетесь там, я найду вас, леди Поттер. Это очень важно, ибо некто в этом замке хочет вашей погибели, и только я могу противостоять ему. Клянусь, что не замышляю зла, а лишь хочу помочь той, в ком течёт кровь моего Рода…

Прошептав это, Кровавый Барон медленно и крайне эффектно растаял в воздухе, а удивлённая Алекс обнаружила, что стоит перед входом в гостиную Равенкло.

Примечания:

Следующая глава в субботу.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Автору на лекарства, а то он всё ещё болеет, а при входе в аптеку просто оторопь берёт…

Ну и Муз чахнет… Без печенек…

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

А Бете на дошик, Бета просто кушать любит (х

2200 2407 4382 0728 (ВТБ)

Примечания:

Мои дорогие, спасибо всем, кто помог мне. По крайней мере, в аптеку захожу без содрогания.

Примите мою искреннюю благодарность!

На следующий день у Равенкло и Слизерина должен был состояться первый урок Полётов, и Алекс только порадовалась, что воронята не устраивали из этого такого ажиотажа, как гриффиндорцы в каноне. Просто приняли к сведению, и всё. Конечно, были и среди них энтузиасты — например Терри Бут или Мэнди, которые говорили о том, что на втором курсе хотят пробоваться в сборную, но тоже без особого фанатизма.

— Кстати, Алекс, — спросила Мэнди, — а ты не хочешь играть? Ведь твой отец в своё время входил в сборную факультета… Я табличку в Зале Наград видела.

— Я тоже, — кивнула Алекс. — Только вот я о том, что существует квиддич, узнала совсем недавно и ни разу в жизни не летала на метле. Так что мне трудно строить какие-либо планы по этому поводу.

— Ах, — расстроилась Мэнди. — Я и забыла. Но летать — это так здорово! Я уверена, что тебе понравится.

— В любом случае, у меня есть ещё год, чтобы разобраться, хочу ли я играть в квиддич, — мило улыбнулась Алекс.

Мэнди покивала, и разговор плавно перетёк на другую тему. Алекс же на самом деле была просто уверена, что ни в какой квиддич она играть не будет — здоровье дороже. И она сильно сомневалась, что получит удовольствие от полёта на палке с прутьями. Но эти соображения она предпочитала держать при себе, видя то, с каким пиететом относятся к этой глупой игре дети, выросшие в волшебном мире.

Гермиона же, привыкшая всё выполнять на отлично, откровенно волновалась. Она прочитала всю теорию по Полетам и даже здоровенный справочник «Квиддич сквозь века». И всё равно волновалась, что у неё не получится. Алекс попробовала поддержать девочку и сказала:

— Послушай, не думаю, что стоит так волноваться. Мне кажется, тут главное — желание. А для зачёта тебе нужно просто сесть на метлу и сделать несколько кругов над стадионом. Совсем не обязательно взлетать в облака. Держись невысоко, не нервничай. Ты ведь занималась верховой ездой?

— Да, — кивнула Гермиона. — И мне это очень нравилось, жаль, что здесь ничего такого нет.

— Жаль, — согласилась Алекс, которая в прошлой жизни посещала в детстве конно-спортивную школу и очень хорошо ездила верхом, — но скажи — разве тебе не было страшно в первый раз садиться на лошадь?

— Пожалуй, да… — согласилась Гермиона. — Но лошади… Они ведь живые…

— А мётлы — зачарованные, — ответила Алекс. — А ты — ведьма и прекрасно владеешь теми Чарами, которым тебя успели обучить… и кое-чем сверх того.

— Ну… да, — согласилась Гермиона. — А к чему это ты?

— К тому, что не стоит бояться летающего пучка прутьев, — улыбнулась Алекс. — Всё у тебя получится.

Увы, всё оказалось не так радужно.

Мадам Хуч, преподаватель Полётов, оказалась средних лет дамой с короткой стрижкой и суровым взглядом жёлтых глаз. Она была худощавой и жилистой, резкой в движениях и высказываниях. И ещё… Алекс подметила лёгкое подрагивание рук и еле заметно покрасневшие белки глаз женщины и подумала, что многочисленные фанфики были правы — мадам явно злоупотребляет веществами, расширяющими сознание. Правда, от неё ничем не пахло, но это абсолютно ничего не значит. Во-первых, наркотики не пахнут, во-вторых, если мадам любит алкоголь — то с таким-то стажем запах явно научилась устранять.

Во всяком случае, когда мадам Хуч резким голосом поприветствовала учеников и велела встать рядом с мётлами, Алекс насторожилась. Ещё большую оторопь у неё вызвал вид самих мётел. Выглядели эти устройства для полетов так, словно ими годами подметали пол в захудалом трактире. И если у Алекс метла была на вид поприличнее, то Гермионе досталось нечто совсем непотребное и несуразное. Девочка тут же растеряла всю внушённую Алекс уверенность и смотрела на метлу совершенно дикими глазами.

— И вот на этом — летать? — пискнула Гермиона.

— Спокойно, — сказала Алекс. — Давай просто поменяемся мётлами. Моя выглядит получше.

— Х… хорошо, — неуверенно сказала Гермиона, и девочки руками поменяли мётлы, не меняя своего расположения в шеренге. Мадам Хуч не заметила этого перемещения, поскольку распекала Драко Малфоя, который не преминул высказаться по поводу качества мётел и того, что лучше бы он взял свою собственную, которая куда качественнее всего этого хлама, вместе взятого. Слизеринцы дружным ворчанием поддержали белобрысого, и мадам пришлось наводить порядок. Наконец все успокоились, мадам скомандовала:

— Вытяните руку и скомандуйте: «Вверх!». Метла должна слушаться вас!

— Вверх! — нестройным хором отозвались ученики. Большинство мётел послушалось. Метла Алекс оказалась в её руке, а вот метла Гермионы осталась неподвижной.

— Просто попробуй ещё раз! — прошептала Алекс. — Больше уверенности!

Во второй раз получилось и у Гермионы, и мадам Хуч стала объяснять, как правильно сидеть на метле. Малфоя она раскритиковала за неправильную посадку, но тот не остался в долгу:

— Простите, мадам Хуч, но мне давал уроки сам Джошуа Спенгли из «Ос Уимблдона». Вы хотите сказать, что игрок, признанный лучшим загонщиком десятилетия, сидит на метле неправильно?

Мадам Хуч что-то пробурчала себе под нос, но Драко оставила в покое, начав объяснять, как правильно взлететь:

— …и не поднимайтесь высоко, достаточно сделать один круг над стадионом…

Наконец краткая инструкция была дана, и ученики попытались взлететь. Алекс покосилась на Драко — тот явно чувствовал себя на метле как рыба в воде, претензии у него были только к качеству школьного инвентаря, но в этом Алекс его понимала. Самой ей тоже удалось взлететь достаточно легко, к тому же древко метлы было зачаровано и сидение на нём не превращалось в адскую пытку. Алекс почувствовала метлу, и ей тут же захотелось взлететь повыше… сделать круг… описать петлю… и она знала, что всё у неё получится. Всё-таки склонность к полётам Гарриет унаследовала от отца, а сейчас она досталась и Алекс… но девочка в себе это желание задавила на корню. Не стоит привлекать к себе внимания, самым молодым ловцом за всю историю Хогвартса она становиться не собиралась.

Алекс сделала плавный круг над стадионом на средней высоте, проигнорировав Драко, который подначивал её подняться повыше, и покосилась на Гермиону. Девочка, долго не решавшаяся оторваться от земли, наконец-то взлетела и стала плавно набирать высоту. На лице её стало поступать выражение детского восторга, но…

Вдруг, в какой-то момент метла, до этого вполне послушная, задёргалась под Гермионой и, задрав древко вверх, стала набирать высоту.

— Девочка! Девочка, вернись! — завопила с земли Хуч.

— Не могу! Она не слушается! — завизжала Гермиона, отчаянно вцепившись в древко. И тут метла начала натуральным образом козлить, словно дурноезжая лошадь, но Гермиона всё ещё умудрялась каким-то образом удерживаться на ней.

Думать было некогда, и Алекс рванула метлу на себя, резко взмывая вверх. За ней понёсся Драко, уверившись, что происходит что-то неладное. Они почти поравнялись с Гермионой, когда пальцы девочки всё-таки разжались.

Но Алекс успела отчаянным рывком ухватить Гермиону за одно предплечье, а Драко — за другое. Их мётлы заскрипели из-за увеличившейся нагрузки, и Драко выкрикнул:

— Плавнее, Алекс, плавнее! Снижаемся!

Алекс толком ничего не поняла, но умудрилась повторить маневр Драко, и они стали медленно снижаться. Ещё чуть-чуть… ещё…

— Гермиона, спокойно! — крикнул Драко. — Вставай на ноги! Отпусти её, Алекс!

Гермиона сумела овладеть собой и прыжком приземлилась на ноги. Драко на мгновение завис, а потом соскочил с метлы, поймав её в руку. У Алекс не получилось приземлиться так красиво, но она тоже справилась без потерь и была вполне довольна собой. В конце концов, ей-то никакой Джошуа Спенгли уроков не давал.

— Ну, ты молодец! — воскликнул Драко. — И когда ты успела научиться так летать?

— Сейчас, — спокойно ответила Алекс, обнимая бледную и вздрагивающую Гермиону. — Я села на метлу первый раз в жизни…

Строго говоря, это был не первый, а второй раз — Алекс помнила, что в каноне, когда Гарри исполнился год, Сириус Блэк подарил ему детскую метлу, и малыш летал на ней. Но в памяти Гарриет этот эпизод помнился очень-очень смутно, и Алекс не стала упоминать о нём. Не из недоверия к Драко — слишком много вокруг было лишних ушей. А вдруг директору не понравится, что его будущая марионетка вспомнит то, чего по идее не должна? Зачем ей лишнее внимание?

— Это просто здорово! — восхитился Драко. — Видимо, это талант, который передался тебе от отца — он в своё время был лучшим в команде Гриффиндора!

— Возможно, — вздохнула Алекс. — Но не кажется ли тебе, что Гермиона нуждается в помощи?

— Мадам Хуч! — воскликнули подошедшие Падма и Мэнди. — Можно, мы отведём Гермиону к мадам Помфри? Ей нужно принять Успокоительное!

— А где метла? — спросила Алекс. — Что случилось с метлой?

— Глянь, Поттер, — махнула рукой слизеринка Панси Паркинсон. — Она врезалась в землю и разбилась в щепки! Просто ужас! Вы с Малфоем спасли Грейнджер от гибели!

Алекс посмотрела туда, куда указывала слизеринка… ей чуть не стало плохо. Метла Гермионы действительно врезалась в землю почти наполовину, древко расщепилось, прутья переломались… Страшно было представить, что произошло бы с седоком.

Гермиона тоже взглянула на остатки метлы и судорожно разрыдалась.

— Ну, полно реветь, — вмешалась отмершая мадам Хуч. — Слава Мерлину, ничего страшного не случилось!

И тут Алекс взъярилась. Она понимала, что не должна влезать в разборки и привлекать к себе внимание, но это, по её мнению, был уже край. Тем более что изначально метла предназначалась ей.

— Слава Мерлину? — прошипела она. — Гермиона чуть не погибла, а вы говорите — слава Мерлину? Да какой вы после этого преподаватель? Когда метла перестала слушаться Гермиону — что сделали вы? Ничего! Да в маггловской школе вам не то что преподавать, вам туалеты бы мыть не позволили!

— Двадцать баллов с Равенкло за вопиющее… — начала мадам Хуч, но тут зароптали все — и равенкловцы, и слизеринцы. А Драко не преминул вставить свои пять кнатов:

— Я напишу отцу по поводу этого ужасного происшествия. Пусть Попечительский совет разбирается. И ни за что не сяду на эту рухлядь. Я всё-таки единственный наследник, не думаю, что мои родители обрадуются, если получу травму.

— Малфой дело говорит, — прогудели Крэбб и Гойл. — И Поттер тоже.

— Вы не получите зачёта и будете отчислены, мистер Малфой!

— Всех не отчислите, — заметила Дафна Гринграсс. — Вороны, вы с нами?

— Пожалуй, — согласился Тони Голдстейн. — Мои родители тоже не хотят лишаться сына.

После этого демарша змейки и воронята дружно развернулись и отправились в замок.

— Беги в совятню, — прошептала Алекс Драко. — Пока нас не успели перехватить.

Драко понятливо кивнул Крэббу и Гойлу и под прикрытием их широких спин незаметно исчез со стадиона.

* * *

Вероятно, мадам Хуч успела послать Патронуса с сообщением, потому что когда слизеринцы и равенкловцы подошли к входу в школу, их уже ожидали Снейп, Флитвик, Макгонагалл и сам Дамблдор.

Снейп сверлил приближающихся детей мрачным взглядом, Флитвик выглядел абсолютно невозмутимым, на лице Макгонагалл отражалось беспокойство, а Дамблдор просто лучился кротостью и всепрощением.

— Потрудитессь объясссснить, — прошипел Снейп, когда дети достаточно приблизились, — почему был сорван урок Полётов? Слизерин, я не ожидал от вас подобного!

— Подождите, Северус, — вмешалась Макгонагалл. — Думаю, что нам стоит выслушать детей. Два факультета совместно покинули урок Полётов. Такого доселе не случалось. Я не думаю, что это была просто глупая шалость.

На доли секунды воцарилось абсолютное молчание, и Алекс подумала, что ей придётся выйти вперёд и всё объяснить. Не хотелось бы, но бросать змеек на растерзание разъярённому Снейпу не хотелось ещё больше. Тем более что он может заметить отсутствие Драко, который удрал в совятню.

Алекс уже сделала было шаг вперёд, но её опередила Падма:

— Профессор Макгонагалл, можно мы с Мэнди отведём Гермиону в Больничное крыло? Она чуть не разбилась, упав с метлы…

— Разумеется, девочки, — вздохнула Макгонагалл, и тут до неё дошло. — Как это — чуть не разбилась? Почему?

И тут заговорили все разом, но Флитвик поднял руку, и дети утихли.

— Прошу вас, — сказал Флитвик, — пусть говорит кто-нибудь один. Мисс Поттер, может быть, вы?

Алекс вздохнула, всё-таки сделала шаг вперёд, постаравшись обрисовать ситуацию как можно более коротко и ясно. Её слушали все в полном молчании. Подошедшая мадам Хуч попробовала перебить Алекс, но Макгонагалл сурово сказала:

— Подождите, Роланда. Дайте мисс Поттер закончить.

Алекс собралась с силами, что было довольно-таки трудно под суровым взглядом Снейпа и чересчур ласковым — Дамблдора. Плюс осознание того, что Гермиона села на метлу, предназначавшуюся Алекс, тоже оптимизма не добавляло. «…некто в этом замке хочет вашей погибели…» — вспомнились девочке слова Кровавого Барона. Слишком быстро ей пришлось убедиться, что это совсем не шутка.

Когда Алекс закончила говорить, Снейп заметно снизил градус злобности во взгляде, которым сверлил несчастных змеек. А вот Макгонагалл, напротив, разозлилась:

— Значит, мисс Поттер, мётлы были настолько плохи, что одна из них вышла из-под контроля и сбросила мисс Грейнджер?

— Да, профессор, — отозвалась Алекс, умело отзеркалив голубиную кротость во взоре.

— И вы с мистером Малфоем вынуждены были спасать мисс Грейнджер?

— Да, профессор, — отозвалась Алекс.

— Вы могли разбиться, глупая вы девочка! — схватилась за голову Макгонагалл. — Не сомневаюсь, что мистер Малфой имеет представление о полётах на метле, но вы…

— А что мне осталось делать? — изобразив печального ангела, вздохнула Алекс. — Мадам Хуч только кричала Гермионе «Девочка, вернись!», а Гермиона не могла вернуться, метла не слушалась её… А моя слушалась, и мы с мистером Малфоем были ближе всех… Вот и пришлось… Я не хотела рисковать, но иначе Гермиона разбилась бы…

— Поттер правду говорит! — выкрикнул кто-то из однокурсников, а остальные поддержали его согласным гулом.

— Мы не будем летать на таких мётлах! — заявила Панси Паркинсон. — Такое могло случиться с любым! От метлы, на которой летала Грейнджер, только щепки остались!

Согласный гул усилился.

Макгонагалл нахмурилась:

— Полагаю, мы теперь представляем картину произошедшего. Альбус, думаю, нам целесообразно переговорить с Роландой в вашем кабинете. Дети, возвращайтесь в свои гостиные. С каждого факультета снимается по пятьдесят баллов за срыв урока. Мисс Поттер и мистер Малфой получают по сто баллов каждый за спасение однокурсницы.

— И мы с вами ещё поговорим… — прошипел Снейп своим подопечным, отчего все дружно побледнели, но решимости во взорах не утратили. После этого все деканы, прихватив мадам Хуч, отправились в кабинет директора.

— Ох… — сказала Алекс Миллисенте Буллстроуд, — надеюсь, декан не будет наказывать вас… дополнительно.

— Будет, — угрюмо ответила девочка. — Сначала нравоучение прочтёт, а потом котлы чистить заставит. Или червей нарезать… без магии. Но это всё равно лучше, чем дома. Дома и выпороть могли бы.

— За что? — удивилась Алекс. — Вы же ничего плохого не сделали, а для того, чтобы уйти с урока была серьёзная причина.

— Для порядку… — вздохнула Буллстроуд. — Дети должны слушать старших. А учителей — тем более.

— А если бы эта метла досталась бы не Гермионе, а тебе? — спросила Алекс. — Если бы ты разбилась?

— Ну, тогда мадам Хуч была бы очень огорчена, — ответила Буллстроуд. — Прямо-таки смертельно огорчена.

— Точно-точно, — подтвердили Крэбб и Гойл. — У Миллисенты есть брат и кузен, которые хороши в Боевой магии.

— Пусть так, — согласилась Алекс. — А это вернуло бы им тебя?

Миллисента нахмурилась. Она всегда хмурилась, когда задумывалась, и это делало её не слишком привлекательное лицо грозным, но странным образом шло ей.

— Вот-вот, — пустила парфянскую стрелу Алекс. — Вы поступили совершенно правильно, и по большому счёту никого наказывать не за что.

— Может и так, — кивнул Гойл, — только всё, что происходит в Слизерине, остаётся в Слизерине, Поттер.

— Разумеется, — кивнула Алекс. — Это ваши дела, Гойл. Просто иногда нужно ещё и думать своей головой.

На этой высокой ноте змейки и воронята расстались, разойдясь по своим гостиным. А Алекс стала раздумывать над тем, что ей необходимо вечером отправиться на встречу с Кровавым Бароном. Мысль о том, что метла, на которой чуть не разбилась Гермиона, предназначалась ей, не давала девочке покоя.

* * *

Декан Флитвик, кстати, появился в гостиной Равенкло через час, не стал никого ругать или назначать какие-то дополнительные наказания, напротив, он объявил действия первокурсников совершенно верными и добавил, что уроки Полётов пока отменяются до особого распоряжения директора, а также то, что Попечительский Совет распорядился о закупке тридцати мётел марки «Чистомёт», каковые через месяц прибудут в школу, и тогда уроки Полётов возобновятся.

— И откуда Попечительский совет узнал о происшествии так быстро? — задал риторический вопрос профессор Флитвик и хитро прищурился. Первокурсники очень натурально удивились в ответ, но поскольку настало время обеда, то все потянулись в Большой зал.

Потом Алекс с девочками своего курса отправилась в библиотеку — день был субботний, поэтому они договорились сделать все домашние задания, чтобы полностью освободить воскресенье для отдыха. С заданиями все справились только за час до ужина, но Алекс намеренно изображала, что ещё дописывает эссе по Зельям.

— Идите, девочки, — сказала она. — Мне стоит быть внимательной со своими эссе по Зельеварению, вы же знаете, что профессор Снейп проверяет в них каждую букву.

Поскольку о сложных отношения декана Слизерина и Избранной был наслышан уже весь Хогвартс, никто из девочек ничуть не удивился. Алекс осталась в одиночестве, ещё минут десять она добросовестно проверяла эссе, а потом сдала книги, распрощалась с мадам Пинс и бегом рванула на восьмой этаж.

Найти гобелен с волшебником, обучающим балету троллей, одетых в розовые пачки, но с дубинами, не составило особого труда. Алекс несколько раз прошла вдоль гобелена, старательно бормоча под нос:

— Мне нужно место, для того, чтобы поговорить втайне от всех, мне нужно место для того, чтобы поговорить втайне от всех…

И после третьего повтора напротив гобелена с троллями и Варнавой неожиданно возникла дверь. Обычная такая дверь, обитая искусственной кожей, с позолоченными гвоздиками, складывающимися в замысловатый узор.

Алекс сглотнула от волнения и, подойдя к двери, медленно повернула ручку…

Примечания:

Следующая глава во вторник.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Алекс сглотнула от волнения и, подойдя к двери, медленно повернула ручку… И чуть не расхохоталась, узрев за дверью большой зал для деловых переговоров. Овальный стол, окружённый удобными креслами, стены, обшитые деревянными панелями, мягкий зелёный ковролин под ногами, светильники, стилизованные под канделябры. Но Алекс взяла себя в руки и сделала шаг вперёд — в принципе для разговора с Кровавым Бароном и этот интерьер подходит.

Алекс закрыла за собой дверь, подошла к столу и уселась в удобное кожаное кресло. И тут же в соседнем материализовался Кровавый Барон.

— Приветствую вас, сэр, — поздоровалась Алекс.

— И я вас, милая леди, — церемонно отозвался Барон. — Я уже наслышан о том, что произошло на уроке Полётов, и восхищён вашим поступком и поступком юного Малфоя. Вы спасли Обретённую волшебницу — это воистину хорошо.

— Благодарю вас, Барон, — кивнула Алекс. — Но мне очень хотелось, чтобы вы объяснили хоть что-то. Честно говоря, я напугана. Дело в том, что метла мисс Грейнджер… Она изначально предназначалась мне. Но мы поменялись перед тем, как начать практиковаться в Полётах. Дело в том, что ей досталась совсем уж кошмарного вида метла, а Гермиона… Она и так боялась летать…

— И ваш добрый поступок отвёл от вас беду, — кивнул Кровавый Барон. — Впрочем, думаю, что юный Малфой бросился бы спасать вас в любом случае. Он обладает слишком порывистым характером для этого Рода…

— Драко не смог бы меня удержать и разбился бы сам, — поражаясь собственному спокойствию ответила Алекс. — Нам удалось спасти Гермиону только потому, что мы вдвоём удержали её.

Барон задумчиво кивнул и сказал:

— Итак, вам пришлось убедиться в справедливости моих слов.

— Это так, — ответила Алекс. — Но кто же хочет моей гибели?

— Её в этом замке хотят сразу двое, мисс, — ответил Барон. — Но если один из них имеет чёткий план действий, то второй не прочь расправиться с вами немедленно.

— Ещё веселее… — задумчиво сказала Алекс. — Прошу вас, Барон, развейте моё неведение поскорее… У меня не так много времени, и я уже начинаю уставать от того, что взрослые вокруг меня говорят загадками.

— Прошу меня простить, леди, — вздохнул Барон. — Я мёртв так давно, что начинаю забывать, что вы, живые, вечно куда-то спешите. Но будь по-вашему, мисс Поттер. Что вы знаете о том, кто называл себя Лордом Волдемортом?

— Знаю, что это был лидер чистокровных, развязавший гражданскую войну в Магическом мире. И что именно он убил моих родителей и сделал меня сиротой. Его так боятся, что до сих пор именуют Тот-Кого-Нельзя-Называть. Больше я не знаю ничего.

— Вы забыли одну вещь, — спокойно заметил Барон. — Волдеморт развоплотился, пытаясь убить вас.

— Если честно, — пожала плечами Алекс, — я ничего не знаю о событиях той ночи, когда погибли мои родители. Не помню по малолетству. А если учесть, что других свидетелей произошедшего вроде бы не было, то я вообще не понимаю, откуда взялась эта версия.

— Эту версию озвучил Альбус Дамблдор, и ему все поверили, — ответил Барон.

— А откуда Альбус Дамблдор знает, как всё было? Под моей кроваткой он не сидел, такое я бы точно запомнила, — усмехнулась Алекс.

— То есть, — уточнил Барон, — Волдеморт не является объектом вашей всепоглощающей ненависти?

— Мне он интересен в том плане, что сейчас только он точно знает, что случилось в ночь на Хэллоуин, — отозвалась Алекс. — Но если он действительно убил моих родителей…

Тут девочка развела руками и добавила:

— Если это так, то мои родители заслуживают того, чтобы быть отомщёнными.

— Весьма мудро, мисс Поттер, — кивнул Барон. — Тем более, что Том Риддл, как и вы, является потомком Певереллов. Именно поэтому ему и удались эти фокусы с крестражами.

— С чем? — поразилась Алекс. Ничего себе, неужели Барон в курсе всей этой истории о разделении души? И неужели он расскажет ей всё?

Алекс не ошиблась. Кровавый Барон откашлялся и изложил Алекс историю мальчика Тома Риддла, ставшего Волдемортом, заодно объяснив и историю крестражей.

— Вот поэтому, мисс Поттер, Том Риддл и начал сходить с ума, — закончил свой рассказ Кровавый Барон. — Возможно, поэтому он и пошёл убивать вас, поверив в Пророчество. Жаль… Этот маг мог бы привести Магическую Британию к истинному величию, а в кого превратился в итоге? И ещё это Пророчество…

— Ещё и Пророчество? — слабым голосом спросила Алекс.

— Об этом я расскажу в следующий раз, мисс Поттер, — кивнул призрак. — Но я предупреждаю вас. В этой школе для вас крайне опасны двое: Дамблдор и профессор Квиррелл. Я подозреваю, что Квиррелл каким-то образом попал под власть крестража Волдеморта. А поскольку это только один крестраж, то душа Волдеморта неполноценна и он опасен. Квиррелл слишком слаб, чтобы противостоять ему.

— Думаете, это он заколдовал метлу? — спросила Алекс.

— Возможно, — кивнул Барон. — Старина Альбус мыслит масштабнее. Но всё равно берегитесь. Призраки будут присматривать за вами, но будьте осторожны… И ещё… Мне не нравится интерес, который проявляет к вам этот малолетний Предатель Крови.

— А уж мне-то это как не нравится… — вздохнула Алекс. — Но я не могу себе позволить проклясть его.

— Вы действуете совершенно правильно, — кивнул Барон. — Как и положено благонравной юной леди. А поскольку я сам не могу постоянно находиться рядом с вами, то…

— То?.. — удивилась Алекс, но тут Барон издал громогласный призыв:

— Пивз!

Школьный полтергейст появился немедленно, и вид у него был самый злобный и пакостливый. Но узрев сидящую Алекс, Пивз тут же растерял весь свой гонор.

— Ваша Светлость, господин Барон! — взвыл он дурниной. — Я не трогал мисс, как вы и велели! Ни разу! Ни единого разочку!

— Успокойся, Пивз, ты здесь не за этим, — мрачно прогудел Барон. — Ты ведь любишь шутить, Пивз?

— Очень люблю! Очень люблю, Ваше Баронство! Но ведь с этой юной леди шутить нельзя? Или…

— Только попробуй! — сердито сказала Алекс, припомнив пару моментов из сериала «Сверхъестественное». — Давно мечтала узнать, как некоторые вещи действуют на полтергейстов.

— Нельзя, Пивз! — сурово отрубил Барон. — Но ты можешь шутить с теми, кто попытается обидеть мисс Поттер. Ты ведь сможешь придумать что-то интересное, Пивз?

Полтергейст замер, а потом его маленькие черные глазки загорелись злобным огнём, и он завопил:

— Да! О, да! Пивз придумает, будьте покойны, Ваша Светлость! Пивз будет верным рыцарем для юной леди!

— Только кричать об этом на весь белый свет совершенно необязательно, — сказала Алекс. — Просто… шути.

— Пивз понял! — возопил полтергейст. — Это будет славная охота!

И полтергейст растворился в воздухе, радостно вереща нечто нечленораздельное.

— Время, мисс Поттер, — вздохнул Барон. — Вы так точно опоздаете на ужин. Поторопитесь. И помните — я рассказал вам далеко не всё, а мне важно раскрыть мотивы Альбуса Дамблдора. Поэтому постарайтесь посетить эту комнату в ближайшие дни. Думайте о том же, о чём вы думали, стремясь её найти. Как только вы окажетесь внутри — я почувствую…

— Благодарю вас, Барон, — присела в книксене Алекс. — Но прежде чем уйду… Позвольте задать вам ещё вопрос.

— Позволяю, — кивнул Барон.

— Вы столь много знаете о делах Волдеморта и Дамблдора. Отчего вы не поделились своим знанием с кем-то ещё? С кем-то, облечённым властью?

— Всё просто, мисс Поттер, — печально ответил Барон. — Дело в том, что я могу общаться только со своими потомками… с теми, у кого достаточно крови Певереллов… С вами, например. Остальные меня либо не услышат, либо не поймут. Таковы условия призрачного существования. С вашим батюшкой, кстати, я тоже общался пару раз. Даровитый был артефактор, жаль, что повзрослеть и войти в силу ему не дали. И в этом виноват не только Волдеморт… Но об этом я расскажу при наших последующих встречах. Пока же… будьте осторожны, мисс Поттер. И никогда, слышите, никогда не оставайтесь наедине ни с Квирреллом, ни с Дамблдором.

— Благодарю вас, Барон, — повторила Алекс. — До встречи.

Барон кивнул, Алекс взялась за ручку двери и вновь оказалась перед гобеленом с троллями и Варнавой Вздрюченным. Девочка торопливо наколдовала Темпус — этому простейшему заклинанию она научилась у Пенелопы Кристалл, — поняла, что ещё немного, и она точно останется без ужина, и торопливо побежала по коридору.

К счастью, она успела и даже ни на кого не наткнулась по дороге. А за столом её уже поджидали обеспокоенные однокурсницы.

— Алекс, ты куда пропала? — прошипела Гермиона. — Мы уже хотели взять мальчиков и отправиться искать тебя.

— Ничего страшного, — ответила Алекс. — Я просто решила сократить путь и попала на движущуюся лестницу, которая утащила меня Мордред знает куда. Пока я дождалась следующей — время и прошло.

Девочки понимающе закивали, лестницы Хогвартса доставляли немало хлопот студентам, особенно первокурсникам и второкурсникам. Только к третьему курсу студенты запоминали хоть какую-то периодичность их движения, но и то не было никакой гарантии, что вместо, скажем, класса Зельеварения ты не окажешься на Астрономической башне.

Алекс же с удовлетворением отметила, что Гермиону, кажется, стало отпускать нешуточное потрясение, испытанное на уроке Полётов. Хотя… Кто знает, решится ли Гермиона сесть на метлу в следующий раз. И это хорошо, что уроки на какое-то время откладываются — у Гермионы сильный характер, возможно, она и сумеет преодолеть себя.

И всё-таки Алекс была недовольна собой. Она невольно, пусть и с хорошими намерениями, подставила Гермиону. Нужно очень постараться, чтобы избегать такого в будущем.

* * *

На следующий день первым уроком было Зельеварение, что не добавляло юным воронятам хорошего настроения. Нет, профессор Снейп вёл свои уроки вполне увлекательно, его рассказы о зельях были интересными, задания — занимательными, а сам процесс варки зелий реально увлекал. Сам Снейп явно отдыхал на уроках Слизерин/Равенкло, ибо большинство учащихся обладало неплохой теоретической (а некоторые — и практической) базой. К тому же эти два факультета отличались исполнительностью, аккуратностью и тягой к знаниям. Разницу в рецептах на доске и в учебнике все оценили с первого же урока, и зелья у всех получались вполне приемлемые.

Вот только Снейп, как и в каноне, не был кроткой овечкой. Это был ехидный саркастичный гад, склонный к чёрному юмору, который он периодически оттачивал на студентах. Надо отдать ему должное — оттачивал редко, но уж если студент удостаивался его фирменной выволочки, то потом всю жизнь вспоминал о ней с содроганием.

А некоторые его высказывания знал весь Хогвартс…

Например, бедняга Флинт, проявлявший редкую для слизеринца неспособность к зельям, однажды удостоился следующего высказывания:

— Флинт, на ваш выпускной весь Хогвартс наденет траурные одежды…

— О, профессор, это потому, что я покину школу навсегда?

— Нет, потому что я умру от счастья.

От него доставалось даже отличникам… Лаванда рассказывала, что на прошлогоднем экзамене по Зельеварению Снейп за что-то прицепился к Седрику Диггори и сказал ему то, что навеки врезалось в сердца впечатлительных хаффлпаффцев:

— Вы очень находчивы и сообразительны. Главное, вы умеете в немногих словах высказать огромное количество глупостей.

Экзамен Седрик в итоге всё-таки сдал, но о Продвинутых Зельях на старших курсах больше не думает.

А уж Гриффиндору на его уроках доставалось по полной… Особенно Снейп невзлюбил Рона Уизли, но получали своё все представители этого семейства, за исключением разве что Персефоны. Особо неприятно получилось с Чарли, который глядя на рецепт на доске, сопровождаемый схемой, выписанной цветными мелками, имел неосторожность сказать:

— Профессор, голубым не видно!

Злобный зельевар среагировал мгновенно:

— Голубые, Уизли, могут пересесть за первую парту…

Злые языки добавляли, что, пересаживаясь, Чарли заметно покраснел*.

И вот с таким мастером троллинга Алекс встретилась в его родной обстановке, то бишь в классе Зельеварения. Снейп был хмур, зловещ и потрясающе эффектен в своей чёрной мантии, так что стоило студентам занять свои места, как в классе установилась гробовая тишина. Даже слизеринцы затихли, словно мыши под веником, тем более, что некоторый иммунитет к Снейпу имели всего двое — Драко и Алекс.

Снейп занял своё место за кафедрой, обвёл класс взглядом бездонных чёрных глаз и начал свою знаменитую речь о Тонкой Науке Зельеварения. Это была красочная, прекрасно продуманная речь, богатая на эпитеты и метафоры, лучившаяся тонким сарказмом и чёрным юмором. Ну и голос, конечно… Голос Снейпа был столь же шикарен, как описывалось во многих фанфиках — бархатный, глубокий и хорошо модулированный. Алекс даже подумала, что захоти зельевар своим голосом очаровывать женщин… или мужчин, кто его знает… то поклонники и поклонницы поджидали бы его за каждым углом, сами собой укладываясь штабелями. Увы, Алекс уже сделала вывод, что Снейп из той породы людей, которых хлебом не корми — дай пострадать со вкусом, изображая этакого Чайльд-Гарольда. И что в его жизни существует только одна Дама, и имя ей — Тонкая Наука Зельеварения. А всем прочим прекрасным созданиям можно не беспокоиться.

Снейп закончил свою речь и начал знакомиться с учениками, называя фамилии. Когда пришёл черёд Алекс, зельевар ехидно прошипел:

— Мисс Поттер… Наша новая знаменитость...

Алекс тут же встала и раскланялась, мило похлопав ресницами. Профессор забыл, что в эту игру можно играть и вдвоём? Ничего, она напомнит.

— Мисс Поттер, минус один балл с Равенкло за неподобающие кривляния! — фыркнул Снейп.

— Да, сэр, — кротко ответила Алекс, взглянув на Снейпа глазами, «блестящими от непролитых слёз». Выглядело это столь выразительно, что Снейп поперхнулся, но быстро овладел собой и продолжил читать список. А когда закончил, то вновь окинул съёжившихся студентов ястребиным взором, намечая жертву. Само собой, жертва нашлась быстро.

— Мисс Поттер, скажите, что будет, если я смешаю корень асфоделя с настойкой полыни?

— Настойка полыни, смешанная с корнем асфоделя, — невинно похлопала ресницами Алекс. За её спиной раздалось несколько приглушённых смешков, но девочка невозмутимо продолжила:

— Двух ингредиентов недостаточно, чтобы получилось полноценное зелье. Но если я прибавлю к этим ингредиентам настойку окопника, три зелёных листа мандрагоры, две унции драконьей печени и вытяжку корня валерианы, то получу Зелье под названием «Напиток живой смерти». А если вместо корня асфоделя взять вытяжку из рога единорога и добавить совсем небольшую дозу листьев багульника болотного, то получится Антипохмельное зелье, — радостно отрапортовала Алекс.

— Кхм. — негромко сказал Снейп, после чего в классе окончательно установилась мёртвая тишина. — А где вы найдёте безоаровый камень, мисс Поттер?

— В аптеке Малпеппера, профессор, — отозвалась Алекс. — Я же девочка, мне можно не обшаривать козьи желудки, в которых он обычно встречается.

— Кхм, — повторил Снейп — Своеобразно, но в целом верно. Мисс Поттер, а в чём разница между клобуком монаха и волчьей отравой?

— В названиях, профессор, — отозвалась Алекс. — Это разные названия одного и того же растения. Аконит.

— Кхм, — в третий раз высказался Снейп. — Три балла Равенкло. Это верные ответы. Вижу, что вы, мисс Поттер, всё-таки умеете пользоваться головой. Посмотрим, получится ли у вас сварить хотя бы простейшее зелье.

Снейп взмахнул рукой, и на доске возникла меловая надпись.

— Это правила техники безопасности. Перепишите их и выучите наизусть.

Первокурсники послушно заскрипели перьями, а когда правила были переписаны, на доске возник рецепт зелья от фурункулов.

— Ваша задача, — заявил Снейп, — пройти в кладовую, собрать ингредиенты точно по списку и сварить зелье по рецепту. Начинайте!

Алекс, которой в пару досталась Гермиона, спокойно отобрала нужные ингредиенты, потом девочки немного поспорили по поводу рецепта — Гермиона хотела следовать напечатанному в учебнике, а Алекс убедила её, что правильнее варить зелье по рецепту с доски. После этого девочки поделили ингредиенты между собой и начали их нарезать. Алекс даже удивлялась — всё шло на удивление гладко, разительно отличаясь от уроков зельеварения, описанных в каноне и многочисленных фанфиках. Но тут подняла голову паранойя, шепча девочке, что расслабляться не стоит.

Увы, паранойя оказалась права. Почти готовое зелье, до этого выглядевшее идеально, неожиданно стало менять цвет, потом закипело ключом, несмотря на то, что Гермиона убавила огонь до минимального предела, а потом превратилось в фейерверк, выплеснувшись из котла разноцветной радугой и забрызгав стол, ближайшую стену и часть пола. Алекс успела увернуться, прихватив с собой Гермиону.

«А ведь это проделки профессора, — подумала Алекс. — Зачем? Ведь адекватным вроде казался…»

— Вот, — усмехнулся профессор Снейп, — очевидно, мисс Поттер, что слава — это ещё не всё. Боюсь, что с такими навыками вам не под силу будет сдать и простейший экзамен… Вы представляете себе, что такое экзамен, мисс Поттер?

— Экзамен — это взаимодействие двух умных людей, профессор, — усмехнулась Алекс.

— А если один из них — идиот? — фыркнул Снейп.

— Тогда второй не сдаст СОВ, — невинно ответила Алекс.

— Довольно! — резко взмахнул палочкой Снейп, убирая последствия фейерверка из зелья. — Тролль за урок и отработка после ужина, мисс Поттер!

— Да, сэр, — ответила Алекс и подумала, что что-то здесь крепко не так. — Конечно. Как скажете.

*Честно спионеренные где Мерлин послал анекдоты про Гарри и Снейпа.

Примечания:

Следующая глава — в воскресенье, ибо автор улетает в командировку.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Разумеется, на отработке Алекс ждала куча грязных котлов. И злющий профессор Снейп в придачу. Завидев вошедшую девочку, он скривился, как бес от ладана, и ледяным голосом заявил:

— Вот котлы, мисс Поттер. Ваша задача — привести их в должный вид.

«И что это с ним такое? — удивилась Алекс. — Вменяемый ведь был? Какая муха его укусила? Ну ладно, профессор, вызов принят…»

— Да, сэр. Я так понимаю, это у вас ролевая игра такая? По Фрейду?

— В смысле? — обалдел Снейп.

— Ну, если развить некоторые положения теории Зигмунда Фрейда, — начала вдохновенно вещать Алекс, мешая правду с наглым вымыслом, поскольку о Фрейде Александр имел понятие самое расплывчатое, — котёл есть отображение женского начала… такой широкий… и глубокий. Наличие в вашем классе множества грязных котлов говорит о ваших личных переживаниях, связанных с женщинами… или с женщиной. С одной стороны — вы страстно желаете этих женщин и возносите их на пьедестал, с другой — вы считаете всех существ женского пола испорченными и грязными… Отсюда возникает любопытная коллизия…

— Мисс Поттер, — слегка позеленел Снейп, — вы что несёте? Как вы можете рассуждать о подобных вещах? Вам всего одиннадцать лет!

— Что? — удивилась Алекс. — Я только и исключительно о котлах. А вы что подумали?

Что ж, Снейп не постеснялся высказать вслух, что именно он подумал. Исключительно в подцензурных выражениях он минут пять разносил Алекс с полным рвением и самоотдачей. Столь полной информации о себе Алекс в этом мире ещё не получала. Жаль, что эта информация была исключительно негативной.

Алекс, внимательно слушая словесные экзерсисы профессора, покопалась в своей сумке и извлекла из неё резиновые перчатки и флакон мощного чистящего средства, которым пользовалась Петунья для устранения самых сильных загрязнений. Встряхнув флакон, она распылила жидкость на котлы и достала из сумки специальную жёсткую губку. Всем этим девочка закупилась чуть ли не в промышленных масштабах, помня о том, какие отработки обожал назначать Гарри канонный Снейп. «Не пригодится — Филчу отдам», — решила тогда Алекс. Однако… пригодилось.

Снейп продолжал вещать, Алекс со скорбным выражением на лице споро оттирала котлы — все были при деле, никому не скучно… и тут дверь отворилась, и вошёл Великий и Светлый собственной персоной.

«Ах вот какая муха профессора укусила. Точнее, мух. Большой бородатый мух. И теперь Снейп вынужден показывать, что ненавидит меня. Интересно, он для того испортил зелье, чтобы дать возможность Дамблдору полюбоваться, как я тут ишачу, а он меня помоями обливает?»

— Северус, мальчик мой… — кротко проблеял Дамблдор, — что здесь происходит?

— Отработка у мисс Поттер, — прервал свою страстную филиппику Снейп. — Эта на редкость заносчивая и неорганизованная девица умудрилась запороть простейшее зелье от фурункулов.

— Не слишком ли ты строг к бедной девочке, Северус? Да, понимаю, что от её отца ты немало натерпелся в школе, но не стоит отыгрываться на ребёнке, — чуть понизив голос, сказал Дамблдор.

— Я не даю мисс Поттер непосильных заданий, — процедил Снейп. — Ничего сверх того, чем занимались бы другие студенты. И если это всё, Альбус, я хотел бы, чтобы каждый из нас продолжил заниматься своим делом. У меня полным-полно непроверенных эссе.

— Кхм… — задумчиво сказал Дамблдор. — Я хотел бы переговорить с мисс Поттер, но если ты настаиваешь на продолжении отработки…

— Я настаиваю, Альбус, — процедил Снейп, на глазах превращаясь в канонный Ужас Подземелий.

— Что ж, тогда мне придётся выбрать другое время для разговора с мисс Поттер, — вздохнул Дамблдор.

— Видимо, так — ледяным тоном процедил Снейп.

Дамблдор пожелал Снейпу доброго вечера и скрылся за дверью. А Снейп ехидно сказал:

— Вот видите. Мисс Поттер, как я и говорил вам, слава — это ещё не всё.

И продолжил свою речь с того места, на котором его прервал Дамблдор.

«Вот же зараза носатая! — вздохнула Алекс мысленно. — А теперь-то в чём дело?»

Неожиданно открывший дверь Дамблдор показал — в чём. Алекс согнулась над раковиной и заскребла очередной котёл ещё усерднее. А Дамблдор, покосившись на грустное лицо девочки, самым елейным тоном произнёс:

— Прости старика, Северус. Хотел попросить у тебя зелье Сна-без-Сновидений. Что-то в последнее время ко мне привязалась бессонница. У тебя не найдётся лишнего флакона?

— Как не найтись, — относительно любезным тоном отозвался Снейп. — Погодите, Альбус. Сейчас принесу.

Снейп вышел, а Дамблдор сказал Алекс:

— У тебя, наверное, много вопросов ко мне, девочка моя?

— Нет, сэр, — ответила Алекс, продолжая ударно надраивать котёл.

— Но разве ты не знаешь, что я — твой опекун? — спросил Дамблдор.

— Мои опекуны — мистер и миссис Дурсль, директор, — отозвалась Алекс. — Именно они воспитывали меня десять лет, кормили, лечили и заботились о моём образовании. Больше такой заботы обо мне не проявлял никто.

— Но я — твой магический опекун, — заявил Дамблдор. — Именно я просил твоих дядю и тётю позаботиться о тебе, Алекс.

— Что-то я не помню, чтобы дядя и тётя говорили мне о том, что мне в помощь поступают какие-то деньги из Магического мира… — мило улыбнулась Алекс. — Им платила небольшое пособие маггловская социальная служба. И всё это пособие они тратили на меня, как и положено. Но его хватало не на всё. Так что фактически моё содержание было делом моих дяди и тёти.

— Но это же естественно — ведь ты им не чужая, — ответил Дамблдор.

— Но раз уж вы назвали себя моим опекуном, то почему не могли помочь дяде и тёте? — Алекс наивно похлопала глазками. — Ведь в моём сейфе достаточно денег. Думаю, что дяде и тёте было бы легче, если им посылалась финансовая помощь. Но вы этого не сделали, а значит, у меня нет вопросов, директор.

— Ты не понимаешь, дево…

Но тут, на счастье Алекс, — появился Снейп с хрустальным флаконом в руках.

— Вот ваше зелье, Альбус, возьмите. А вы почему бездельничаете, мисс Поттер? Котлы сами себя не почистят.

— Извини, Северус, это я отвлёк мисс Поттер разговором. Спасибо за зелье. До встречи, мисс Поттер.

— До свидания, директор, — ответила Алекс, и дверь за Дамблдором закрылась во второй раз.

Снейп взглянул на закрытую дверь, сделал рукой знак Алекс, которая вновь принялась за чистку, и позвал:

— Катти!

— Катти здесь, профессор! — материализовалась перед ним домовушка. — Что угодно профессору Снейпу?

— Посмотри, где сейчас находится директор Дамблдор, — приказал Снейп. — Он человек пожилой, мало ли — помощь понадобится.

— Катти поняла, Катти сделает! — отрапортовала домовушка и исчезла. Спустя некоторое время она появилась вновь

— Директор Дамблдор дошёл до своих комнат! С ним всё в порядке!

— Катти молодец! — похвалил Снейп. — Принеси чай и пирожные на двоих и накрой в моей гостиной.

— Катти поняла, Катти сделает! — домовушка снова исчезла, а Снейп сказал Алекс:

— Оставьте в покое эти котлы, мисс Поттер. Думаю, что вы уже догадались, что это я испортил ваше зелье, так что хватит с вас на сегодня отработок. Мне просто нужно было… поговорить.

Удивлённая Алекс отошла от котлов, Снейп взмахнул палочкой, и закопчённые, грязные котлы, которые ещё не успела оттереть Алекс, стали чистыми и присоединились к своим сверкающим собратьям на полке.

Алекс молча сняла перчатки, демонстративно внимательно рассмотрела свои руки и недобро покосилась на профессора. Тот вздохнул, снова взмахнул палочкой, и ему в руки прилетел симпатичный флакон зелёного стекла с серебряной пробкой.

— Возьмите, мисс Поттер. Это поможет привести ваши руки в порядок. За качество не беспокойтесь. Сам варил.

— Спасибо, профессор, — мило улыбнулась Алекс. — Но мне всё-таки интересно, что случилось такого, что вам понадобилось звать меня на беседу таким экстремальным способом?

— Идёмте в гостиную, — ответил Снейп. — Думаю, что за испорченное настроение я должен вам как минимум чай с пирожными. Там и поговорим.

Алекс вежливо кивнула и отправилась, куда приглашали.

Надо сказать, что гостиная Снейпа была небольшой, но уютной. Красивые тиснёные обои медового цвета, чуть более тёмная мебель, на которой проступал природный древесный узор, простая и функциональная — книжные полки, столик и два кресла перед уютно горящим камином, диван, обитый мягким плюшем, несколько картин на стенах в простых рамах из того же полированного дерева, что и мебель… Конечно, порядок — дело лапок домовых эльфов, но свои комнаты профессор явно обставлял сам, что явно показывало, что он не суровый аскет, а человек, вполне себе любящий уют и комфорт после трудов праведных. Алекс это только успокоило. Аскеты и фанатики её пугали, а вот то, что Снейп в перерывах между варкой зелий и курощением студентов не проливает горькие слёзы, стоя на коленях перед портретом Лили Поттер, а вполне себе по-человечески отдыхает, говорило только в его пользу. Невозможно скорбеть всю жизнь, как бы ни был тебе дорог навеки потерянный человек. Пока ты жив — нужно жить дальше.

— Присаживайтесь, мисс Поттер, — пригласил Снейп Алекс, указывая на одно из кресел, а когда она устроилась в нём, разлил чай, предварительно спросив, стоит ли добавить сливок.

— Нет, благодарю вас, — ответила девочка. — У вас очень уютная гостиная, профессор.

— Спасибо, — ответил Снейп. — Угощайтесь, эти пирожные особенно хорошо удаются домовикам.

«Вот рассказать кому — в жизни не поверят, что Ужас Подземелий может быть настолько нормальным!» — весело подумала девочка. Снейп же, поухаживав за Алекс, тоже налил себе чаю, сделал несколько глотков и сказал:

— Мисс Поттер, я позвал вас сюда, чтобы сообщить о нескольких вещах сразу. И, поверьте, я не стал бы говорить ни об одной из них, если бы не успел убедиться, что вы достаточно умны для своего возраста, чтобы понять то, о чём я хочу сказать, и достаточно неболтливы, чтобы не проговориться об этом никому. Но если бы дело было только в этом, мы бы всё равно сейчас не разговаривали… Видите ли, мисс Поттер, на вашем разуме стоит весьма мощная защита. Не знаю, откуда у вас взялась эта особенность, врождённая она или нет, но в ваш разум проникнуть невозможно.

— А вы умеете? — сделала удивлённые глаза Алекс.

— Умею, — просто ответил Снейп. — Но никогда не делаю этого без крайней необходимости. Приношу вам свои извинения за то, что пытался сделать это без вашего согласия, но… я получил прямой приказ, который не мог не выполнить.

— И… и чей это был приказ? — тихо спросила Алекс. — Неужели?..

И она погладила воображаемую бороду.

— Именно так, — кивнул Снейп, еле заметно усмехнувшись уголком рта. — Увы, но в молодости я был несколько… неосмотрителен и дал клятву, которой вынужден подчиняться доныне.

— Вы поэтому посоветовали мне не давать клятв? — спросила Алекс.

— И поэтому тоже. Но давайте я всё-таки скажу вам то, ради чего пригласил.

— Да, профессор, — кивнула Алекс.

— Дело в том, — вздохнул Снейп, — что завтра на завтраке директор объявит о том, что один из коридоров Хогвартса является Запретным, и призовёт всех студентов Хогвартса держаться от него подальше. Что вы на это скажете?

— Скажу, что директор сделает большую ошибку, объявив об этом, — немедленно ответила Алекс. — Весь Гриффиндор и примерно половина Равенкло и Хаффлпаффа наверняка ломанутся туда посмотреть, что к чему. Про Гриффиндор уточнять не буду, здесь всё и так ясно, Барсуки захотят посмотреть, в самом ли деле так велика опасность, а воронята проявят чисто исследовательский интерес.

— Но не вы? — поинтересовался Снейп.

— Не я, — кивнула Алекс. — Я приехала сюда учиться, а не заниматься глупостями. Что бы ни было в том коридоре — жизнь дороже. Рисковать я не буду.

— Мне импонирует ваша позиция, мисс Поттер, — хмыкнул Снейп. — Кстати, вы ничего не сказали о слизеринцах.

— А слизеринцы либо послушают вас — а вы наверняка уже высказали им свой запрет, либо не попадутся. Так что тут тоже говорить не о чём.

— Я не ошибся, вы удивительно умны для своих лет, — кивнул Снейп. — И вы совершенно правы в своём нежелании соваться в Запретный коридор. Так вот, мисс Поттер, сейчас я буду говорить начистоту, хотя сказать могу далеко не всё. Вы понимаете, что Дамблдор поместил вас к родственникам магглам не просто так, а с определённой целью. Вы были отрезаны от Магического мира достаточно долго, мисс Поттер. Отрезаны в тот момент, когда формируется ядро маленького мага. По идее, к одиннадцати годам вы должны были стать волшебницей средней силы, а строгое воспитание ваших родственников должно было сделать вас послушной и несклонной к спорам. Открывшийся вам Магический мир должен был стать для вас волшебной сказкой. Хрустальной мечтой, за которую вы готовы были бы отдать жизнь. Но что-то пошло не так.

— Избранная получилась совсем не такой, на какую он рассчитывал? — грустно улыбнулась Алекс. — Именно поэтому он заставил вас лезть ко мне в голову?

— Скажу больше, — отозвался Снейп, — он приказал мне это сделать уже после того, как у него ничего не получилось. А ваша потенциальная сила… она впечатляет.

Алекс мысленно перевела дух. Были у неё сомнения после того, как Шляпа так легко считала её прежнюю личность…

— Но Шляпа… Она смогла… — растерянно казала Алекс.

— Шляпа, — снова хмыкнул Снейп. — Шляпа в этом смысле уникальна. Артефакт потрясающей мощи, созданный самими Основателями. К тому же она обладает собственными волей и мышлением и никогда вам не навредит. И уж точно не будет делиться с директором своими умозаключениями. Так что как раз Шляпы можете не опасаться. А вот то, что директор не сможет прочитать вас — весьма хорошо, мисс Поттер. Вы правы — он получил совсем не ту Избранную, какую хотел. Вы самостоятельны, независимы и не намерены смотреть ему в рот. И при этом весьма неплохо играете глупенькую наивную девочку. Я оценил. Но вот Дамблдор… Он уже задумал свою игру, а вы ему начали активно её ломать… Не подружились с Хагридом… С Роном Уизли…

— Пффф… — фыркнула Алекс. — Хорошей девочке из приличной семьи ТАКОЕ в друзьях иметь невместно.

— Вы презираете бедных, мисс Поттер? — с некоторым напряжением в голосе вдруг спросил Снейп.

— Ни в коем случае, — ответила Алекс. — Но Рон невоспитан, никчёмен и завистлив. Я презираю его именно за это. Не за бедность.

— А Хагрид? — поинтересовался Снейп. — Студенты его любят.

— А вы представьте себе, профессор, что в ваш дом среди ночи вваливается огромный, страшный бородатый мужик. Хагрид может быть сколько угодно добродушным — выглядит он жутковато. Особенно для девочки, которая до этого всякие ужасы видела только по телевизору.

— Вы его боитесь? — шевельнул уголком рта Снейп. — Ваша матушка с ним дружила.

— Нет, не боюсь, — ответила Алекс. — Просто у меня пока нет времени на всё, что я наметила сделать. А Хагрид, при всём своём добродушии — человек Дамблдора. И может поспособствовать тому, чтобы я оказалась втянута в те самые планы, на которые вы намекнули, профессор.

— И всё-таки я настоятельно рекомендую вам сделать вид, что хотя бы что-то из планов директора сбылось. Посетите Хагрида, он и впрямь любил ваших родителей и сейчас очень страдает от того, что вы его игнорируете.

— Посетить — посещу, — кивнула Алекс. — Но слишком часто делать этого не буду. Хагрид, сам того не ведая, способен втянуть меня в неприятности. А мне это не нужно.

— Похоже, мисс Поттер, что вы знаете больше, чем говорите, — вздохнул профессор.

Алекс вздохнула и сказала:

— Непреложный обет, профессор. И я расскажу вам кое-что важное.

— Мисс Поттер? — выгнул бровь Снейп.

— Поверьте, это не шутка.

Снейп вздохнул и произнёс формулу Непреложного обета. И Алекс стала рассказывать:

— Видите ли, профессор, когда мы плыли на маяк, Дадли толкнул лодку… и я выпала из неё. В море. И утонула. Меня спас дядя Вернон, но на какое-то время я действительно утонула и была…

— За Гранью? — прошептал Снейп.

— Похоже, что именно там. Видимо, меня спасло то, что я всё-таки потомок Певереллов. Так вот, профессор, за те краткие мгновения, когда дядя Вернон вытаскивал меня из воды и приводил в чувство, я прожила целую жизнь. Жизнь, в которой я была мальчиком.

— Кх… как? — вырвалось у Снейпа.

— Вот так, — ответила Алекс. — И, поверьте, в той жизни мне жилось куда хуже, чем сейчас. Меня назначили Героем, который один может убить Волдеморта. И я… то есть мальчик Гарри сделал это. В семнадцать лет.

— Что-о-о?! — поразился Снейп. — А где… Где были взрослые? Где были ДМП, аврорат, Министерство, наконец?

— Хороший вопрос, профессор, — ответила Алекс и очень кратко и чётко рассказала классическую версию жизни Мальчика-Который-Выжил. Снейп слушал, не отвлекаясь, а когда несколько охрипшая Алекс закончила, приманил сначала фиал с зельем и протянул его Алекс, а затем призвал бутылку коньяка, бокал, наполнил и выпил. Как воду.

— Невероятно… — прошептал он, придя в себя. — Но Дамблдор… Как он мог?

— И вы ещё спрашиваете, как? Учитывая то, что он сделал с вами? С Сириусом Блэком? С моими родителями, наконец?

— Да… — проскрипел Снейп. — Вы куда умнее меня, если сможете держаться подальше от всего этого дерьма.

— Не получится, — пожала плечами девочка. — Думаю, что нам с вами стоит подумать, как выбраться из этого… с наименьшими потерями.

— Но почему именно мне вы решили довериться?

— А кому ещё? — вздохнула Алекс. — Если опираться на то, что я видела, то вы в ТОЙ истории были редкостным мудаком, прошу прощения за мой французский… Но мальчику Гарри вы не врали… в отличие от большинства взрослых волшебников. Или вы так хотите покинуть этот мир в тридцать семь лет, сдохнув в Визжащей хижине от яда Нагайны?

— Три балла с Равенкло за сквернословие, мисс Поттер, но в целом вы правы, — согласился Снейп. — Теперь мне понятна игра, которую начал директор. И странный вид Квирелла тоже понятен. Держитесь от него подальше, мисс Поттер…

Алекс кивнула:

— Нас с вами держат за болванов, как в игре в криббедж, профессор. Пусть так и будет. Пока.

Снейп ядовито ухмыльнулся:

— Пусть. С этого дня мы союзники, мисс Поттер. А это значит…

— …что мы будем ненавидеть друг друга со всей страстью.

— Только не зарывайтесь, мисс Поттер.

— Постараюсь, профессор.

Снейп наколдовал Темпус.

— До отбоя осталось полчаса. Вас проводить, мисс Поттер?

— Думаю, что успею, профессор, — ответила Алекс.

— Тогда вы свободны. И будьте готовы к новой отработке.

— Разумеется, профессор. До свидания.

— До свидания, Алекс.

* * *

Довольная собой девочка покинула класс зельеварения и побежала в гостиную Равенкло. Увы, привычная осторожность изменила Алекс, и она не заметила, что за ней по пятам, старательно прячась, следует рыжий первокурсник с гриффиндорским галстуком.

Примечания:

Следующая глава в среду. Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Автору на кофе, Музу на печеньки:

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

Бете на доширак: 2200 2407 4382 0728 (ВТБ)

Довольная собой девочка покинула класс зельеварения и побежала в гостиную Равенкло. Увы, привычная осторожность изменила Алекс, и она не заметила, что за ней по пятам, старательно прячась, следует рыжий первокурсник с гриффиндорским галстуком.

Позднее, вспоминая эту историю, Алекс ругала себя за то, что непозволительно расслабилась и не позволила Снейпу проводить себя до гостиной, хотя он и предлагал. С другой стороны… не ожидала она от одиннадцатилетнего ребёнка такой отмороженности. Вперёд наука.

Итак, Алекс в самом хорошем расположении духа бодренько бежала себе в башню Равенкло, до отбоя было рукой подать, а вредный молоток-орёл точно будет задавать загадки. И не факт, что она сможет найти ответ с первого раза.

Она уже пробежала по коридору и преодолела два лестничных пролёта, когда услышала за собой тихие осторожные шаги. Девочка развернулась… но не увидела никого. Она продолжила путь — и ей снова послышались шаги за спиной. На этот раз неизвестный преследователь ступал тяжелее и дышал громче. Ей почему-то показалось, что это не взрослый человек, неужели Дамблдор дал кому-то её мантию-невидимку? Но для чего? Просто для слежки? Или… Но нет, Светлейшему она ещё нужна, к тому же, если Избранная погибнет, едва успев поступить в Хогвартс, магическая общественность этого не поймёт… Или цель неизвестного — отправить её в Больничное крыло?

Алекс передернула плечами и ускорила шаги. Ещё один лестничный пролёт… совсем немного осталось до двери с молотком в виде орла…

Девочка еще раз оглянулась и прислушалась. Но на сей раз не услышала ничего. Неужели преследователь отстал?

Алекс взялась за перила, глянула вниз… и тут на неё навалилось что-то, схватило, дёрнуло за лодыжки… Алекс успела извернуться, почувствовать под пальцами гладкую ткань, но тут её словно что-то ударило по пальцам, руки разжались, последовал ещё один толчок… и девочка с криком рухнула в лестничный пролёт.

«Бесаме мучо…» — промелькнуло в мозгу мгновенной вспышкой, а затем сначала пришла боль, а через миг — тьма.

* * *

Алекс открыла глаза и увидела незнакомый белый потолок. Целую минуту она не могла сообразить, кто она и что с ней. Целую минуту, во время которой сознание начала затапливать паника. Но, к счастью, память заработала, и девочка вспомнила всё, что с ней произошло.

«На меня покушались… Кто-то скинул меня с лестницы… неужели меня хотели убить? На самом деле? Ой-ой-ой…»

Вновь начала поднимать голову паника, но Алекс сцепила зубы, загнала гадкое чувство туда, откуда оно явилось, и стала старательно вспоминать подробности случившегося. Когда она успела прийти к кое-каким выводам, ширма, которой была отгорожена её кровать, отодвинулась, и к лежащей девочке подошла средних лет женщина в длинном чёрном платье, чепце с оборками и белоснежном переднике.

— М… мадам Помфри? — неуверенно то ли поздоровалась, то ли спросила Алекс.

— Добрый день, мисс Поттер, — кивнула медиведьма. — Вы очень напугали своих подруг, попав сюда.

— Я… я давно в Больничном крыле? — спросила Алекс.

— Примерно двенадцать часов. Вечером вас принёс профессор Снейп и сказал, что обнаружил вас без сознания у подножия лестницы, ведущей в башню Равенкло. Что с вами случилось, мисс Поттер? Подвела исчезающая ступенька? Обычно профессор Флитвик старается сделать безопасным проход в башню для своих студентов, неужели он что-то пропустил?

— Да, я упала с лестницы, — ответила Алекс. — Точнее, меня толкнули. И нет, я не видела, кто это. На нападавшем были какие-то чары… или мантия-невидимка…

Мадам Помфри задумчиво, но как-то неуверенно кивнула:

— Я вас услышала, мисс Поттер. Думаю, что вас ещё расспросит о произошедшем декан Флитвик. Если это и впрямь была чья-то злая шутка, виновных следует найти. Чудо, что вы не получили серьёзных повреждений, упав с такой высоты. А сейчас вам стоит поесть и выпить зелья. К вечеру я вас выпишу.

— Спасибо, мадам Помфри, — поблагодарила Алекс, и медиведьма заставила её выпить аж четыре разных зелья не самого приятного вкуса. После этого она сказала, что Алекс нужно поесть и ещё немного поспать.

— Вечером я снова проведу диагностику, — добавила мадам Помфри. — И, если всё будет в порядке, вы сможете вернуться в башню Равенкло. Ваши подруги обещали записать для вас лекции и взять домашнее задание. Думаю, что после обеда они придут навестить вас. Перед завтраком они уже заходили и были весьма расстроены тем, что вы не приходите в себя.

Алекс чуть улыбнулась. Узнать о том, что девочки волновались за неё, было неожиданно… но приятно.

После того, как Алекс выпила зелья, мадам Помфри призвала домовика и велела принести завтрак для мисс Поттер. Сама же она удалилась восвояси, не забыв поправить ширму.

Домовик принёс не кашу, а пышный омлет с зелёным горошком, чай и несколько маленьких аппетитных поджаристых булочек, а также джем, масло и сыр.

— Как красиво, — сказала Алекс, — и пахнет аппетитно. Спасибо… не знаю твоего имени, но поблагодари от меня всех, кто сделал такой чудесный завтрак.

— Тости, — представился домовик. — Меня зовут Тости, юная госпожа. Тости будет рад служить такой вежливой юной госпоже и обязательно придёт, если она позовёт.

— Спасибо, Тости, — улыбнулась Алекс.

Домовик смущённо кивнул и тут же исчез. А откуда-то сверху раздался громкий шёпот:

— Леди, эй, леди…

Алекс подняла глаза. В воздухе под потолком парил полтергейст, имея при этом вид самый жалкий и виноватый.

— Пивз! — злорадно усмехнулась Алекс. — А ну-ка спускайся!

— Леди, добрейшая леди… простите недостойного Пивза… — пролепетал полтергейст, спустившись ниже. — Я не сумел разгадать гнусный замысел вашего преследователя! Я думал, что он просто следит за вами и задумал одну шутку… Но гнусный преследователь осмелился на покушение! Пивз еле успел подхватить добрейшую леди Алекс и опустить её на пол бережно, чтобы леди не разбилась.

— Значит, ты сделал так, чтобы я не пострадала? — смягчилась Алекс.

— Да, недостойный Пивз сумел предотвратить попытку убийства.

— Так, Пивз, а вот с этого момента и поподробнее, — приказала Алекс.

Полтергейст издал трубный печальный звук и начал рассказывать.

* * *

После того, как Кровавый Барон приставил Пивза охранять Алекс, полтергейст честно выполнял своё поручение. И довольно скоро понял, что он такой не один. В том смысле, что за Алекс следили ещё двое. Рыжий мальчишка с гриффиндорским галстуком и молодой преподаватель ЗОТИ в серой мантии и сиреневом тюрбане. И если мальчишка просто следил, хотя и шипел порой себе под нос самые неприятные ругательства, то преподаватель явно имел какую-то цель. И этой целью явно не было пожелание юной Избранной здоровья и счастья.

Пивз посоветовался с Кровавым Бароном, поскольку не знал, как быть. Налицо было явное злоумышление в адрес студентки Хогвартса. Стоило известить об этом того, кто отвечал за безопасность студентов — директора Дамблдора.

Вот только и Пивз, и Барон тёплых чувств к директору не питали, они прекрасно понимали, какого размера волк притаился под овечьей шкурой, а в остальном полтергейст и призрак могли общаться только с узким кругом лиц. И оба опасались навредить Алекс.

Поэтому Барон подумал и предложил Пивзу продолжать присматривать за Алекс, а в случае непосредственной угрозы жизни сделать всё, чтобы спасти её. Пивз Барону отказать просто не мог и стал бдить в четыре глаза.

До отработки у Снейпа всё шло нормально. Но когда Алекс шла на отработку, Пивз просёк, что за ней следят, и насторожился. Потому как просечь-то он — просёк, но самого преследователя не видел. Преследователь терпеливо дождался окончания отработки, спрятавшись за статуей рыцаря, стоявшей у входа в слизеринские подземелья, а когда девочка вышла — вновь пошёл за ней.

Но его поведение изменилось, теперь он не просто следил за девочкой — он словно чего-то ожидал. Пивз был в растерянности. Вроде как преследователь не нападал, а просто следил. К тому же разглядеть его полтергейст так и не мог.

— Это были чары, Пивз? — спросила Алекс.

— Нет, леди, — отозвался полтергейст. — Это была мантия-невидимка.

Алекс насторожилась. Неужели всё-таки Дамблдор? Но зачем?

Но полтергейст тут же развеял её сомнения:

— Не такая сильная, как директор хранит у себя, но тоже неплохо зачарована. Такими мантиями иногда пользуются авроры на заданиях.

— Ого, а ты откуда знаешь? — удивилась Алекс.

— Я много чего знаю, — ехидно ответил полтергейст. — Но делюсь своими знаниями далеко не со всеми.

— А с остальными ты предпочитаешь шутить? — усмехнулась Алекс.

— Ага, — беспечно ответил полтергейст. — Но слушайте, что было дальше, леди… Вы уже практически дошли до своей башни, я уже подумал о том, как я пошучу над вашим преследователем, когда вы успешно доберётесь до своей гостиной, как вдруг этот… этот… толкнул вас с лестницы. Так поступать

с леди! Это уму непостижимо, как низко пали маги!

— Короче, Пивз! — поторопила Алекс.

Полтергейст со вздохом рассказал ей заключительную часть истории. Когда Алекс начала падать, Пивз успел подхватить её, а потом позвал Кровавого Барона. Барон тут же отправился за Снейпом, а Пивзу порекомендовал скрыться, что тот и сделал. Снейп же, узрев лежащую без сознания Избранную, на руках оттащил её в Больничное крыло.

— И ты не разглядел преследователя? — с огорчением в голосе спросила Алекс.

— Я знаю всех в замке, — отозвался Пивз. — Невидимость — не главное. Я могу разглядеть… не знаю, как объяснить… внутреннюю сущность, что ли… Я вижу по-другому. Изнутри. Например, ваша подружка, леди Алекс…

— Гермиона?

— Да-да… Я ощущаю её, как пушистого котёнка с крепкими коготками. А профессор Макгонагалл — это ротанговая трость… а вот профессор Снейп — щит из воронёной стали.

— Как интересно! — восхитилась Алекс. — А как ты воспринимаешь директора, Пивз?

— Как угрозу, — ответил полтергейст. — А вот вы, леди — словно клинок, спрятанный в бархате…

— Красиво, — согласилась Алекс. — Но к чему ты всё это рассказал, Пивз?

— К тому, что мне совсем не обязательно видеть, чтобы определить… — заявил Пивз. — Хотя мантия, конечно, сбивает с толку, но только сначала. Тот, кто вас преследовал, воспринимается мною, как котелок… Как котелок с кислой, давно испортившейся едой. Брр… Противно.

— Пивз, — нахмурилась Алекс, — не тяни Миссис Норрис за хвост. Кто. Это. Был?

— Рон Уизли, первокурсник с Гриффиндора, — ответил Пивз. — Это точно был он. Только Предатели Крови ощущаются так… неприятно.

— Но с чего ему вдруг вздумалось меня убивать? — удивилась Алекс. — Воспаление зависти настолько обострилось?

Пивз захихикал:

— Воспаление зависти? Ой, не могу! Нет, дело не в этом, хотя зависть тоже присутствует, да… Рон Уизли был под Империо, когда толкал вас с лестницы, леди Поттер. А когда он выполнил это действие, Империо спало, и он понял, что натворил. К тому времени, когда вас спас профессор Снейп, Уизли совсем разум потерял от страха и ломанулся в Запретный лес.

— Один? — поразилась Алекс. — Ночью?

— Именно так… — тонко улыбнулся полтергейст, отчего его плоское лицо стало прямо-таки зловещим. — Уж не знаю, как старый Филч недосмотрел, но входная дверь оказалась открытой, вот он и помчался. Правда, далеко не убежал. Ночью Хагрид своего Клыка погулять выпускает… Вот Клык малолетнего Предателя Крови до утра вокруг Чёрного озера и гонял. Пока тот не выдохся и не свалился с истощением… во всех смыслах. Говорят, что и попахивало от него крайне неприятно.

— Но ведь Рон Уизли видел Клыка и знает, что это пёс Хагрида… — растерялась Алекс.

— Днём и при свете — может быть, — захихикал полтергейст. — А вот ночью, да ещё в расстроенных чувствах… Ему показалось, что он видит самого настоящего Гримма, вот и бежал поганец от безобидной глупой собаки, просто желающей поиграть, словно от смерти. Совесть покоя не давала. Вспомнил, паршивец, что леди Алекс близкая родня Блэкам…

— А ты не слишком суров? — вздохнула Алекс.

— Суров? — возмутился Пивз. — Леди Алекс, он вас чуть не убил! Если бы не я…

— Ты герой, Пивз, благодарю тебя, — кивнула Алекс.

— Рад служить Прекрасной Даме, — задрал нос полтергейст.

— Спасибо, Пивз. Но ведь ты сам сказал, что Рон был под Империо…

— Леди Алекс, — грустно улыбнулся полтергейст. — Никакое Империо не может заставить мага делать то, к чему он изначально не склонен. Если в нём нет желания убивать, то он скорее убьёт себя, чем исполнит подобный приказ.

— Хочешь сказать, что моральные установки личности сильнее Империо? — поинтересовалась Алекс.

— Эх, вот умеете вы, леди Алекс, выразиться по-умному. Прямо как покойная госпожа Ровена, ежели рассказы Барона послушать. Да, именно так. Измельчали нынешние маги, нету у них стойких моральных принципов…

Некоторое время оба помолчали, взгрустнув о моральной нестойкости современных магов, а потом Алекс спросила:

— А где Рон-то? Если с ним всё так серьёзно, то почему его нет в Больничном крыле?

— Его забрали в Мунго, — ответил полтергейст. — Мадам отправила. Она и вас отправить хотела, но директор ей запретил. Уж как она ругалась, но… Не переживайте, леди Алекс, поганец этот рыжий отлежится и вернётся. Только вот теперь пусть ходит и оглядывается — Пивз не забыл про шутки. Тем более, что у него ещё два брата есть…

— А сестра? — чуть улыбнулась Алекс.

— А мисс Перси — девушка самостоятельная, и с её семейкой ей точно не по пути, уж Пивз-то знает… — ухмыльнулся полтергейст.

— Ладно, Пивз, вернётся Рон — разберёмся. А вот…

Но тут Пивз неожиданно сделался полупрозрачным, прижал палец к губам, прошептал:

— Тс-с, сюда идёт директор… — и растаял в воздухе.

Алекс мысленно выругалась не самыми хорошими словами, томно откинулась на подушки и изобразила умирающего лебедя.

Она успела вовремя. Через минуту ширма сама собой отъехала в сторону, и Алекс увидела, как к её кровати подходят Дамблдор и (слава всем богам!) Снейп. Последний выглядел ещё более злобно, чем обычно, но Алекс это странным образом успокоило. Тем более что Снейп держал в руках несколько хрустальных флаконов.

«Не выспался, бедный… — подумала она. — Сначала меня в Больничное крыло тащил, потом зелья варил… А теперь ещё и этот притащился. Мух бородатый…»

— Как ваше здоровье, мисс Поттер? — с участием в голосе спросил Дамблдор, поздоровавшись с Алекс.

— Благодарю вас, директор, — вежливо ответила Алекс. — Уже лучше.

— Что с вами случилось, мисс Поттер? — участие в голосе Дамблдора можно было просто ложкой черпать. Алекс уже хотела сказать всё, что думает по этому поводу, но выразительно изогнувшаяся бровь Снейпа подсказала девочке, что ей следует пока помолчать.

— Не помню, сэр, — опустив глаза, ответила Алекс. — Я поднималась к себе, в башню Равенкло… А очнулась уже здесь. Наверное, мне попалась исчезающая ступенька и я упала?

— А больше вы ничего не помните? И никого не видели? — спросил Дамблдор, и Алекс почувствовала, что её по вискам словно заячьей лапкой погладили. Ага… И кто ей решил в головушку залезть? Странный вопрос, если учесть, что двое из трёх самых известных менталистов Британии стоят перед ней. И нет, это вряд ли Снейп.

Алекс мысленно сосредоточилась, и ощущение мягкой лапки пропало. А потом девочка полуприкрыла глаза, нахмурилась и печальным тоном выдала:

— Нет, сэр, не помню. И если я кого-то и видела, то не помню всё равно.

Дамблдор сокрушённо покачал головой, но что-то в выражении его лица подсказало Алекс, что его этот ответ удовлетворил.

— Что ж, — вздохнул Дамблдор, — тогда отдыхай, девочка моя. Профессор Снейп сварил несколько зелий, которые будут для вас полезны. Позвольте откланяться.

И чем-то странно довольный Дамблдор аппарировал прямо из Больничного крыла.

Алекс встретилась с профессором взглядом и удивлённо спросила:

— Что это было?

Примечания:

Мои дорогие, со мной всё в порядке, просто не могла выйти в интернет, но сейчас проблема решилась.

Следующая глава в понедельник.

Чем-то странно довольный Дамблдор аппарировал прямо из Больничного крыла.

Алекс встретилась с профессором взглядом и удивлённо спросила:

— Что это было?

— Выпейте это, мисс Поттер, — мрачно сказал Снейп. — Скорее. Клянусь, что это зелье не причинит вам вреда.

Алекс пожала плечами, но Снейп выглядел слишком серьёзным, чтобы начинать пикировку, поэтому она молча осушила сначала один, потом второй фиал, а Снейп, глядя на неё, сделал какое-то замысловатое движение палочкой. Алекс услышала громкий неприятный звук, похожий на звук лопнувшей струны, потом у неё закружилась голова, и она откинулась на подушки.

— Что… — спросила Алекс, преодолевая внезапно одолевшую её слабость.

— Всё в порядке, слава Мерлину, — ответил Снейп, протягивая ей следующий фиал. — Выпейте это и будете совсем здоровы.

Алекс поморщилась. Насчёт отвратительного вкуса зелий Снейпа не врали ни канон, ни фанфики. Но решив, что, сказав «А», стоит говорить и «Б», она безропотно осушила третью порцию. И замерла. Чувство было такое, словно ей легонько стукнули по затылку. К счастью, это ощущение быстро прошло, и девочка действительно почувствовала себя посвежевшей и совсем здоровой.

— Спасибо, профессор, мне гораздо лучше, — вежливо сказала Алекс. — Но всё-таки…

Снейп молча прижал палец к губам и скрипучим голосом сказал:

— Да, теперь я верю, мисс Поттер, что вы истинная дочь своего отца…

— А у вас были сомнения, профессор?

— Вы наглая, невоспитанная и совершенно невыносимая девица, мисс Поттер! — отозвался Снейп, мгновенно надевая привычную маску Ужаса Подземелий. — Только вы могли влипнуть в такую передрягу, едва поступив в Хогвартс! В этом вы перещеголяли даже Джеймса Поттера! И не думайте, что вы отделались одной отработкой! Жду вас завтра, мисс Поттер! К вашим услугам ещё много грязных котлов!

— Ах, Северус! — раздался голос мадам Помфри. — Прекрати запугивать бедную девочку! Она же и дышать боится, глядя на тебя.

— Пф! — ответил на это Снейп, мрачно кивнул мадам Помфри, эффектно развернулся и исчез за дверью.

— Не сердись на него, милая, — вздохнула мадам Помфри. — У профессора Снейпа сложный характер, и он просто не умеет выражать добрые чувства.

— Я не сержусь, — вздохнула Алекс. — Похоже, это профессор за что-то сердится на меня, хотя я не сделала ничего плохого.

— Не расстраивайся, милая, — вздохнула в ответ мадам Помфри. — Профессор Снейп часто злится и говорит несправедливые слова, но душа у него добрая. Надеюсь, что тебе ещё представится случай в этом убедиться.

— Спасибо, мадам Помфри, — вздохнула Алекс. — Кстати, мне уже лучше, можно я на уроки пойду? Честно-честно, я уже совсем здорова…

Мадам Помфри сделала сложное движение палочкой, и Алекс окутало тёплое охристое сияние. Медиведьма покачала головой:

— Думаю, что тебе ещё немного стоит побыть в Больничном крыле. Для верности. Отдохни, успокойся… Я же объяснила, что к вечеру выпишу тебя. Просто мне будет спокойнее, если ты ещё некоторое время побудешь под наблюдением.

— Да, мадам Помфри, — вздохнула Алекс, смирившись с судьбой.

— Кстати, милая, — задумчиво сказала медиведьма, — почему ты сказала директору Дамблдору, что не помнишь ничего о том, что с тобой произошло? Мне ведь ты сказала совсем другое…

«Упс, прокололась!» — лихорадочно подумала Алекс. И ведь не скажешь же, что ответила так, потому что увидела предостерегающий взгляд Снейпа…

— Понимаете, мадам Помфри, — вздохнула девочка, — я теперь и сама сомневаюсь в том, что помню, а что нет. Наверное, я ударилась… ну, когда падала.

— Вполне возможно, — согласилась мадам Помфри. — Хоть ты и не получила серьёзных повреждений, но сознание теряла. Да ещё зелья… Кстати, директор интересовался, есть ли на тебе защитные артефакты…

— Конечно, есть, — кивнула девочка. — Мало ли что.

Медиведьма кивнула:

— Возможно, это они защитили тебя. Но при угрозе жизни артефакты обычно выдают магический всплеск, так что прошлые события могут вспоминаться несколько спутанно. Директор, кстати, предлагал их убрать, но я не решилась. Родовые артефакты Поттеров опасны для всех, кроме самих Поттеров. И тебе не стоит снимать их, даже если кто-то попросит. Ты поняла, девочка?

— Да, мэм, — ответила Алекс и подумала, что Дамблдор с его непонятками успел достать даже добродушную медиведьму. В союзницы её Алекс записывать не спешила, но, похоже, мадам Помфри хотя бы не враг. Уже хорошо.

— Тогда отдохни ещё, — сказала мадам Помфри. — Позже я прикажу домовикам, чтобы принесли тебе обед.

— Спасибо, — отозвалась Алекс.

— Отдыхай, — сказала медиведьма и добавила:

— Если вдруг почувствуешь себя плохо, необычно или странно — позови меня. Я здесь, буду заполнять индивидуальные карты.

— Хорошо, мадам Помфри, — согласилась Алекс, и медиведьма вышла. А Алекс улеглась поудобнее и стала обдумывать список вопросов, которые стоит задать Снейпу на ближайшей отработке. А вопросы… были. Почему Снейп не хочет, чтобы она рассказала Дамблдору, что помнит о нападении? Почему Дамблдор ушёл таким довольным? Что знает мадам Помфри и каково её отношение к бородатому муху? Кто заимперил Рона Уизли? Почему Шестой ломанулся в Запретный лес? Сработала вложенная программа самоуничтожения или тут что-то другое? Тогда, получается, Хагридов Клык своими играми спас Шестому жизнь… И, наконец — теперь директор наверняка понял, что Алекс и Рону друзьями не бывать — неизвестно, кстати, каким Шестой вернётся из Мунго и сможет ли продолжить учёбу в Хогвартсе. А раз план Светлейшего расстроился — значит, он придумает что-то другое, а вот этого послезнания у Алекс как раз и нету. Печаль… Кстати, объявил ли Дамблдор о Запретном коридоре, как намеревался? Или решил отложить, чтобы Алекс услышала это объявление своими ушами? И вообще — будет ли он претворять свой план с Философским камнем в жизнь и устраивать Алекс полосу препятствий? Или решится взяться за Невилла? Хотя затруднительно за него взяться — мадам Спраут так просто этого не позволит. Охо-хо… вопросы, вопросы…

Раздумывая таким образом и составляя план действий, Алекс сама не заметила, как задремала. Разбудила её мадам Помфри, которая ещё раз осмотрела девочку и позволила ей покинуть Больничное крыло, предложив отправиться в Большой зал на ужин.

— Ваши друзья, мисс Поттер, дожидаются вас у Больничного крыла. Я решила вас выписать пораньше, пока они не взяли его штурмом, тем более, что сейчас вы совершенно здоровы. Постарайтесь не попадать ко мне… не говорю больше, всякое может быть… Постарайтесь не попадать ко мне слишком часто.

И медиведьма улыбнулась, отчего у её глаз собрались мелкие морщинки, сделав лицо женщины располагающим и добродушным.

Алекс от всей души поблагодарила мадам Помфри, торопливо оделась и выбежала из Больничного крыла. И тут же попала в объятия Гермионы.

— Я так волновалась! — воскликнула девочка. — Алекс, ты просто представить себе не можешь, как!

— Спасибо, Герми, — тепло улыбнулась в ответ Алекс и оглядела встречавших. Да-да, Гермиона была не одна. Падма, Парвати, Лаванда, Мэнди, Лайза, Невилл, Драко и Крэбб с Гойлом. Все они так явно были счастливы видеть Алекс, что девочке стало тепло на душе. Надо же, переживали… Ох, детишки-детишки, что с вашими жизнями намерен сделать один бородатый мух, это же уму непостижимо. И всё во имя Всеобщего Блага… Нет уж, пускай обломится.

Алекс тут же обняли, расцеловали, пожали руку (Невилл, Крэбб и Гойл) и даже оную же руку поцеловали (Драко, кто бы сомневался). Алекс мило покраснела, а девочки с Равенкло хором заверили её, что скопировали все конспекты и подобрали литературу для эссе. Так что Алекс ничего не пропустит и успешно сделает уроки.

Алекс только кивнула. Она уже поняла, что в Хогвартсе отмазка: «А я тут в Больничном крыле была, почти что в коме» не прокатит. Насчёт сдачи эссе у здешних преподавателей был какой-то пунктик, простить невыполненное домашнее задание могли только при предъявлении справки о смерти, да и то, учитывая профессора Биннса, не факт. А насчёт списывания… С точки зрения британских школьников это страшный грех, в каноне Гермиона домашнее задание списывать не давала. Заставляла заниматься, подбирала литературу и кое-как добивалась результата. Два юных балбеса учиться не хотели, а хотели приключаться, так что если бы не Гермиона…

Так что девчонки молодцы. Конспекты скопировали, литературу нужную подобрали, а уж скомпилировать собственное эссе у Алекс ума хватит. Может, и что нужное найдётся… А пока…

А пока Алекс завалили новостями. Во-первых, письмо, отправленное Драко, вызвало у Сиятельного Лорда Малфоя нешуточное беспокойство, и он изволил гневаться. А отгневавшись и восстановив зелёную гостиную, немедленно собрал Попечительский Совет и прочёл вслух выдержки из письма Драко. Тут разгневался уже Совет, ибо, что бы там ни говорил Дамблдор, а денег на содержание школы выделялось вполне достаточно. Во всяком случае, на новые мётлы для уроков Полётов вполне должно было хватить, если не покупать «Нимбусы» с «Молниями». А уж поведение преподавательницы на уроке вызвало, мягко говоря, недоумение. Поэтому Совет дружненько собрался и сегодня утром в полном составе предстал пред светлые очи Дамблдора с закономерными вопросами. Вопросы были неприятными, и отвечать на них пришлось незамедлительно. А уж когда Попечительский Совет узнал, что спасшая накануне сокурсницу на уроке Полётов Алекс Поттер лежит без сознания в Больничном крыле по причине падения с лестницы, а ещё одного первокурсника — Рональда Уизли — пришлось отправить в больницу Святого Мунго с явным помрачением рассудка, то оный Совет выстроился клином и пошёл в атаку на директора, радостно трубя.

Зачётная была попытка, директорское кресло под Дамблдором зашаталось, но, увы, устояло. Старцу вынесли последнее китайское предупреждение*, мадам Хуч немедленно уволили, несмотря на скорбное выражение лица Дамблдора и его рассуждения о вторых шансах, для уроков Полётов срочно закупались новые «Чистомёты», более того, Попечительский Совет заявил, что в конце учебного года игрок в квиддич, признанный лучшим, получит новый «Нимбус-2000».

Рассказавший об этом Драко мечтательно вздыхал и сетовал, что не сможет играть в этом году. Ведь получить помимо Кубка ещё и такооой приз — это круто. Драко поддакивала Мэнди, да и на лицах Крэбба и Гойла отразились нешуточные страдания.

— Ребят, вы чего? — удивилась Алекс. — Уж у тебя-то, Драко, наверняка собственная метла имеется. И не одна.

— Ты не понимаешь! — с горящим взором возразил Драко. — Это не просто метла! Выигравшего назовут лучшим перед всей школой!

— Очень даже понимаю! — мурлыкнула Алекс. — На целый год ты станешь самым популярным мальчиком в школе, а вот если на следующий год ты не оправдаешь ожиданий, то…

— Ух! — встряхнулся мальчик и неожиданно рассмеялся:

— Умеешь же ты отрезвить, Алекс! И в самом деле — чего это я? В следующем году попробую! И вообще, у нас теперь будет замечательный учитель Полётов — сама Брунгильда Хоффер из «Холихедских гарпий»! Она в этом году закончила свою спортивную карьеру и согласилась преподавать Полёты! Трижды «Лучший загонщик года»! Представляешь?

Алекс, которая эту самую Брунхильду Хоффер даже близко не видела и никогда о ней не слышала до этой минуты, вполне искренне согласилась с Драко, что это будет просто замечательно.

По пути в Большой зал Алекс удалось услышать и остальные новости: близнецы Уизли с Гриффиндора в очередной раз устроили диверсию в коридорах, попытавшись закидать навозными бомбами первачков-слизеринцев, но у тех сработали защитные артефакты, и незадачливые шутники сами оказались с головы до ног в этом самом… чем начиняют навозные бомбы. Пикантности моменту придала появившаяся староста Слизерина Джемма Фарли, которая обозвала парней «засранными грифами» и послала Патронус Северусу Снейпу.

Появившийся Ужас Подземелий был настолько не в духе, насколько это вообще возможно, так что воздух вокруг него искрил и потрескивал. Так что с Гриффиндора со свистом улетели ВСЕ заработанные баллы, а оба брата-акробата отправились на месяц под начало мистера Филча.

Староста Гриффиндора Персефона Уизли после этакого афронта насмерть рассорилась с братишками и, ходят слухи, даже пыталась отдать Макгонагалл значок старосты и требовать перераспределения куда угодно, хоть на Слизерин, лишь бы подальше от этого дурдома, но декан сумела как-то уговорить девочку не совершать опрометчивых поступков. После этого Макгонагалл отправилась к Дамблдору и заявила, что после следующего подобного поступка близнецов должно последовать отчисление, в противном случае она разорвёт контракт с Хогвартсом и отправится в клан мужа — обучать молодое поколение, дабы оно могло в случае чего постоять за себя при поступлении в «лучшую» и «самую безопасную» школу Магической Британии.

— Я не спорю, — удивилась Алекс. — Трансфигурация — это круто, но как она поможет постоять за себя? Точнее, все, что мне сейчас приходит в голову, может закончиться только смертельным исходом.

Лаванда и Парвати дружно захихикали:

— А, ты тоже об этом подумала? Нет, дело не в Трансфигурации. Профессор Макгонагалл — Подмастерье Боевой магии, у неё даже магическая боевая аниформа имеется.

— М-мантикора? — предположила Алекс.

— Точно! — захихикали в ответ сороки-балаболки.

— Круто! — восхитились Крэбб и Гойл. — В жизни бы не подумали!

— Говорят, — прошептала Лаванда, внезапно умолкнув и сделав страшные глаза, — у профессора первый супруг погиб в войну от руки Пожирателей… извини, Драко… Вот она и стала развивать эти способности.

Малфой только кивнул и вздохнул:

— Ничего, на правду не обижаются. Отец в рей… в общем, не участвовал он в таком. Того-Кого-Нельзя-Называть интересовали деньги Малфоев. А деньги отец делать умеет. Поэтому им Во… Тот-Кого-Нельзя-Называть зазря не рисковал.

«Логично, — подумала Алекс. — Зачем рисковать кошельком с практически бесконечным запасом денег. Так что напрямую крови на руках белобрысого Лорда, скорее всего, нет. Иначе ему бы не удалось откупиться так легко. Впрочем, не моё это дело — Малфои сами разберутся. И если Люциус не хочет возрождения Лорда, а он очень так явно дал понять, что не хочет, можно с ним дело иметь. Не во всём, далеко не во всём. Но хоть в чём-то…»

— Да, — быстро сказала Алекс, уводя разговор от опасной темы. — Наверное, это здорово — не одну аниформу иметь, а две. Жаль только, что вторую нам профессор не показала…

Алекс показалось, или Драко взглянул на неё с благодарностью? Но тут нить разговора подхватила Падма с вопросом:

— А ты же не расскажешь, Невилл? Мы слышали, что ты что-то изменил в теплице мадам Спраут, и теперь рост растений в ней ускорился в два раза.

— Ну… да… — смутился Невилл. — Только это случайно вышло. У нас урок был с Гриффиндором, и мадам Спраут рассказывала про друидов, а потом мы стали пересаживать магическую горечавку. А я знаю, как удобрения заговаривать… чтобы всё лучше росло. Вот я и стал это заклинание произносить… и тут меня этот Финниган в спину толкнул. А я сосредоточился только-только — и вдруг такая неожиданность… Вот у меня и произошёл магический выброс… Удобрение по всей теплице разметало, оно в землю впиталось… и сейчас там можно даже сухой сучок в землю воткнуть — расцветет и зазеленеет. Декану очень понравилось.

— Конечно, понравилось, — хихикнул Драко. — Там теперь не теплица, а прямо Райский сад. Только со всякими кусачими жутиками. Так что теперь придётся для первокурсников другую теплицу приспосабливать. И теперь у нас Гербологии точно недели две не будет, за что тебе, Невилл, ду-ушевное спасибо.

Вся компания дружно захихикала, а Алекс удивилась:

— А ты откуда знаешь про Райский сад, Драко?

— А я сборник маггловских сказок читал. Библия называется, — ответил гордый наследник Малфоев. — Когда был в гостях у крёстного, нашёл в его библиотеке. А что?

— Да нет, ничего, — ответила Алекс. — Я просто спросила.

И подумала, что Библия никак не могла принадлежать Эйлин Принц. Только магглу Тобиасу Снейпу. Интересно, зачем Снейп хранил память о ненавистном отце?

Так, за разговорами, вся компания незаметно достигла Большого зала, дети вошли все вместе и только потом разошлись к столам своих факультетов. Вроде бы никто не обратил на вошедших внимания, но Алекс не могла отделаться от ощущения взгляда, следящего именно за ней. Неприятного взгляда.

Алекс уселась за стол Равенкло, и тут со своего места поднялся Дамблдор. Гул, стоявший в зале, тут же сменился абсолютной тишиной, и директор громко произнёс:

— Я рад, что все наконец-то собрались к ужину, и считаю необходимым сделать объявление. Коридор третьего этажа признан опасным для пребывания там, поэтому посещение его запрещено. Если вы, конечно, не хотите умереть мучительной смертью… Если же вы выживете, то будете немедленно отчислены из Хогвартса, и на этот раз я никому не буду давать ещё один шанс. Все меня слышали?

Вновь поднявшийся нестройный гул подтвердил что да, все… но Алекс заметила, как у многих загорелись глаза.

«Вот же гад… — с отчаянием подумала Алекс. — Одно слово, гад… Там же теперь точно полшколы побывает… И если это не касается меня, то, получается, что Дамблдор поставил… на Невилла? Или тут что-то другое? Во всяком случае одно понятно — чтобы выжить в этой «самой безопасной школе», мне придётся сильно постараться. Но чей же это взгляд? Неприятный такой…»

Алекс покосилась на преподавательский стол и обомлела. На неё смотрел Квирелл, и глаза его источали жуткую, всепоглощающую ненависть…

*Как несложно догадаться, история этого фразеологизма берет начало в Китае.

Закончилась Вторая мировая война. Но для Китая это время не стало мирным — в стране шла гражданская война между консервативной партией (Гоминьдан) и коммунистической партией (КПК). Для достижения целей Гоминьдан привлекал в свои ряды преступников, устраивал теракты против коммунистов, прибегал к услугам тайной полиции.

Но после 1945 года многие вернувшиеся с войны солдаты вставали на сторону коммунистов, потому численность КПК быстро росла.

В 1949 году Гоминьдан потерпела поражение. Тогда правящая верхушка этой политической партии во главе с Чан Кайши бежала на Тайвань, где с 1911 года уже существовала Китайская Республика, и там продолжила свою антикоммунистическую деятельность, направленную против Китайской Народной Республики (КНР), основанной осенью 1949 года. Также «под раздачу» попал СССР, с которым у КНР установились очень теплые отношения

А Гоминьдан «дружил» с США, которые оказывали этой партии немалую финансовую и военную помощь.

КНР от острова Тайвань отделяет Тайваньский пролив, который и стал зоной конфликта. В нем расположено немало островов, и каждая из противоборствовавших сторон хотела их заполучить. США оказывали Гоминьдан огромную помощь (даже предлагали использовать ядерное оружие). Зачем? Штатам было выгодно признать Китайскую Республику (мало кем в те годы признанную) и помогать ей, дабы закрепиться в Азиатском регионе.

Потому самолёты США начали проводить контрольные полеты над водами Тайваньского пролива, намеренно залетая в воздушное пространство КНР.

Китай в ответ на это выносил нарушителям предупреждение, что в случае нового проникновения в воздушное пространство страны будет принимать ответные меры. Но ничего не менялось — самолёты США продолжали летать вблизи КНР, которая никак на это не реагировала.

Так продолжалось вплоть до начала шестидесятых годов, и к тому моменту авиация США провела уже более тысячи безнаказанных вылетов… Ровно столько она получила «последних китайских предупреждений».

С тех пор и начал свое шествие по свету фразеологизм «последнее китайское предупреждение», означающий неспособность предупреждающего выполнить свои обещания.

Примечания:

Следующая глава в четверг.

Здоровья и удачи вам, мли дорогие!

Автору на кофе, Музу на печеньки:

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

Бете на доширак: 2200 2407 4382 0728 (ВТБ)

Алекс покосилась на преподавательский стол и обомлела. На неё смотрел Квирелл, и глаза его источали жуткую, всепоглощающую ненависть…

«Матерь Божья! И как я этого раньше не замечала-то!» — чуть не вскрикнула она вслух. К счастью, удалось удержаться, но сидевшая рядом Падма тихо спросила:

— Что с тобой, Алекс? Ты сама не своя.

— Ничего, — прошептала в ответ Алекс. — Почудилось, наверное.

— Не почудилось, — еле слышно прошептала Падма. — От него просто несёт нежитью.

— От Квирелла? — уточнила Алекс.

— Да, — прошептала индианка в ответ. — Почему они не видят?

А в самом деле — почему? Раз ученица-первокурсница распознала. Пусть умненькая, пусть из семьи с неоднозначными умениями — но первокурсница. А профессора — куда сильнее. Деканы — так точно. Как их не тошнит от одного того, что они сидят рядом с почти уже мертвецом? Проклятым? Чем их всех держит Дамблдор? Вопросы, вопросы…

— Спокойно, Падма, — прошептала Алекс. — Он не должен понять…

Индианка кивнула и продолжила невозмутимо есть. Только чуть заметно подрагивающие пальцы выдавали волнение.

Алекс снова бросила взгляд за учительский стол. Странно, но теперь Квирелл выглядел совершенно обычным, насколько вообще можно считать обычным человека в дурацком фиолетовом тюрбане, бледного, с синяками под глазами, словно от недосыпа. И ненависти в его глазах больше не было — только равнодушие.

«Не к добру всё это, — отчётливо подумала Алекс. — Боюсь, что в Хэллоуин одним троллем дело не ограничится. Или это будет мой личный персональный тролль. Всё-таки это он метлу заколдовал. Точнее, не он, а Волдеморт — отсюда и всё это пренебрежение — мало ли кто мог взять заколдованную метлу… что, собственно, и произошло с Гермионой. И это было… предупреждение? Разминка? Разведка боем? Попытка напугать, так, чтобы Избранная от собственной тени шарахалась? Или просто наудачу? Сдохнет или покалечится Избранная — хорошо, ничего не выйдет — что-то новенькое можно попробовать? Опять эти проклятые вопросы…»

— Алекс, — достучался до сознания девочки голос Гермионы, — Алекс, с тобой всё в порядке?

— В порядке, — ответила девочка. — Я просто задумалась, извини.

— Бывает, — ответила Гермиона. — Я просто хотела сказать, что уже почти все поели и нам стоит вернуться в гостиную. Тебе же ещё эссе писать…

— Ваай… — протянула Алекс, дурачась. — Спасибо, что напомнила.

Алекс оглядела опустевший стол, одним глотком допила сок (морковный, слава Мерлину, а не тыквенный) и стала потихоньку выбираться из-за стола. Лавки были на диво неудобными, Алекс была в юбке, неудивительно, что в попытке выбраться она стала терять равновесие.

Мимо проходила Перси Уизли, которая поддержала Алекс раньше, чем это успел сделать кто-то из сокурсниц. И тут Алекс почувствовала, как пальцы Перси втолкнули ей в ладонь какой-то тугой комочек.

— Осторожнее, мисс Поттер, — сказала Персефона. — Я тоже очень долго привыкала к этим лавкам.

Алекс сжала бумажный комочек в руке, поблагодарила Перси и побежала вслед за остальными в гостиную Равенкло.

Бумажный комочек она развернула только ночью, спрятавшись за пологом кровати и подсветив себе Люмосом. Нет, она не то чтобы не доверяла Падме и другим девочкам. Алекс боялась, что записка Перси может стать началом суицидального приключения для Избранной, а втягивать кого-то из детей в эти забавы Алекс не хотела. Не Светлейший, чай…

Но записка была вполне обычной, в ней не чувствовалось ни капли магии, ни следа от занятных заклятий, коими славилось рыжее семейство. Не доверяя себе, Алекс проверила записку с помощью артефактов, а потом вызвала хогвартского домовика — они к ней являлись беспрекословно, как выяснилось, и вели себя тихо. Домовик заверил, что записка совершенно безопасна, и только тогда девочка решилась её развернуть и прочесть.

На старательно свёрнутом кусочке пергамента красивым округлым почерком было выведено:

«Мисс Поттер, хочу вас предупредить, вы в опасности. Подробности при личной встрече. Завтра, после уроков в туалете Плаксы Миртл. Без свидетелей. С уважением, Персефона Игнасия Прюэтт». Что?

Алекс потерла глаза и вновь уставилась в записку. Подпись девушки, которую все в школе называли Перси Уизли, не изменилась. Вот это поворот! А тихоня Перси вовсе не так проста, как кажется! И если она умудряется до сих пор скрывать тот факт, что уже не является Уизли, значит, с мозгами у неё всё в порядке. Только вот зачем так палиться перед Алекс?

Девочка задумчиво намотала себе на палец прядь волос, машинально дёрнула и сообразила — Перси оказывает ей доверие, тем самым стараясь показать, что её письмо — не ловушка, и её информации стоит доверять. Значит, надо идти на встречу, надо постараться отстать от девчонок после уроков, да ещё и не обидеть при этом. Уфф, как всё у детей сложно-то…

Пока она раздумывала над этим, записка в её руках сама собой свернулась в комочек, а комочек просто медленно растаял в воздухе, осыпавшись на кровать невесомой крошкой. Ах, Перси, ах, затейница… Нет, определённо надо идти.

Наутро всё завертелось ставшей уже привычной каруселью — уроки, пробежки по коварным хогвартским лестницам, Большой зал, подсевшие к равенкловкам Лаванда с Парвати с последней порцией сплетен… Эту парочку Алекс уже стала называть про себя сороками-балаболками, но сплетничали они не зло, смеялись не обидно, а вещи порой рассказывали интересные. Вот и сейчас Алекс умело выцепила из потока сознания сорок рассказ о том, что двое семикурсников с Хаффлпаффа поспорили, что сумеют пробраться в запретный коридор и рассказать всем, с чего это он такой… запретный. Причин того, почему у двух взрослых парней вдруг напрочь отказал инстинкт самосохранения, они разузнать так и не смогли.

Парочка ожидаемо отправилась искать приключений на свои вторые девяносто глубокой ночью, воспользовавшись тем, что декан Спраут старших и совершеннолетних уже не так сильно опекала, считая взрослыми и ответственными. Собственно говоря, седьмой курс Хаффлпаффа таким и был, а вот поди ж ты…

Итак, юные камикадзе, проникшись высоким духом Ямато… ой, это малость из другой оперы… два семикурсника, у которых временно произошло короткое замыкание головного мозга, ночью покинули общежитие своего факультета и направили свои стопы на третий этаж. Везение их оказалось таково, что они благополучно добрались, куда собирались, не попав на глаза ни Филчу, ни его кошке, ни патрулировавшей коридоры Макгонагалл, ни старостам… вообще никому. Совершив этот героический подвиг, парочка преисполнилась энтузиазма и стала сканировать дверь, чтобы снять с неё охранные заклятья.

Каково же было удивление юных исследователей, когда они выяснили, что дверь открывается простой Алохоморой. Юные авантюристы тут же расстроились, резонно решив, что что-то жутко секретное простой Алохоморой не запирают, и в этот момент всё ещё могло кончиться относительно хорошо.

Увы, прежде чем развернуться и уйти, один из семикурсников всё-таки решился взглянуть — а что там, за дверью, а у добрых хаффлаффцев слова никогда не расходились с делом.

— Девочки, не тяните, — прошипела Гермиона, сидевшая рядом с Алекс. — Что они там увидели?

— Ты не поверишь! — прошипела в ответ Лаванда, многозначительно округлив глаза. — Цербера! Самого настоящего цербера! Он на них кинулся и чуть на куски не порвал! Хорошо, что цепь помешала!

— Гонишь! — вырвалось у прислушивающейся к разговору Лайзы Турпин. Алекс толком не знала, из какой семьи происходит Лайза, но у той в речи иногда проскальзывали словечки вроде этого.

— Кого? — не поняла Гермиона.

— Лайза пытается сказать, что не очень верит в правдивость ваших слов, — перевела Алекс Парвати и Лаванде.

— Да мы… — возмутились обе. — Мы лично эту историю слышали! Эти двое были по-настоящему перепуганы! Они не врали!

— Но зачем сажать цербера в запретный коридор? — удивилась Мэнди. — Что там охранять?

— Если цербер — значит, есть, что охранять, — резонно заметила Гермиона.

— Давайте вы продолжите обсуждение в наших комнатах, — предложила Алекс. — Обед кончается, да смотрят на нас как-то подозрительно.

— Мы-то продолжим, — отозвалась Гермиона. — А ты?

— А мне нужно зайти в Больничное крыло, — на голубом глазу отовралась Алекс. — Мадам Помфри говорила что-то про дополнительное обследование. Не знаю, надолго ли это. А потом мне ещё Снейп отработку назначил. Точнее, продлил. Но это вечером.

— Ему мало, что ты после этой отработки чуть не угробилась? — проворчала Падма.

— Снейп тут не виноват, — заступилась за Ужаса Подземелий Алекс. — Он хотел меня проводить до гостиной. Это я отказалась. Теперь думаю — зря.

— Конечно, зря, — кивнула Падма. — Второй раз может и не предложить.

— Да нет, — возразила Гермиона. — После того, что случилось, думаю, что профессор точно проследит, чтобы Алекс добралась до нашей гостиной в целости и сохранности.

— Ну вот, — улыбнулась Алекс. — Раз так, то мне точно нечего опасаться. Ладно, девочки, я побежала. Надеюсь вернуться побыстрее…

— Если что, — наставительно сказала Гермиона — то найдёшь нас в библиотеке.

— Да, мамочка, — пропела Алекс, и Падма, Лаванда и Парвати беззвучно захихикали, настолько точно удались Алекс интонации самой Гермионы. Алекс же, воспользовавшись моментом всеобщего веселья, торопливо выбралась из-за стола и побежала к лестнице, поднявшись по которой, можно было попасть к туалету Плаксы Миртл. К счастью для её легенды, Больничное крыло находилось в этом же направлении, но на другом этаже.

В туалете Плаксы Миртл как обычно ощущалась своя атмосфера. Атмосфера тоски, уныния и постоянных рыданий.

Призрачная девочка сидела на подоконнике и заливалась слезами. Привычное, в общем, зрелище, но Алекс всякий раз становилось грустно. Миртл было жаль — ничего по-настоящему хорошего в своей жизни девочка так и не увидела. Не успела. А проводить собственное посмертие в перманентно неработающем туалете — такого и врагу не пожелаешь.

— Привет, Миртл, — дружелюбно сказала Алекс. — Как дела?

— Да как обычно, — вздохнула призрачная девочка. — Сижу, думаю о смерти, оплакиваю бренность бытия. Спасибо, что спросила, Алекс.

— Миртл, а почему ты осталась? — спросила Алекс и тут же подумала, что сделала это зря. Сейчас Миртл разбушуется, начнёт крутиться колесом, нырнёт в унитаз… и на приватной встрече с Перси Уизли можно будет поставить крест. Но призрачная девочка совершенно неожиданно успокоилась и даже перестала всхлипывать. И вполне спокойно ответила.

— Я сначала не поняла, что мёртвая, — вполне мирно отозвалась Плакса Миртл. — А когда поняла — было уже поздно. Замок привязал меня к себе.

— В смысле? — удивилась Алекс. — Что значит — привязал?

— Призраки, — наставительно ответила Миртл — были задуманы как часть охранной системы Хогвартса. Во времена Основателей они были далеко не так безобидны. Но сейчас… Сейчас всё расстраивается, Алекс. Хогвартсу нужно обновиться, а помочь этому может далеко не каждый.

— А разве директор не делает ничего, чтобы исправить ситуацию? — спросила Алекс.

Миртл лишь покачала головой и брезгливо сморщила нос, но ничего больше не сказала. Лишь через несколько минут она сказала:

— Сюда идут. Не буду мешать вашей беседе.

После этого Миртл влетела в одну из кабинок, и, судя по плеску, проделала свой коронный трюк — нырнула в унитаз. Алекс поёжилась. Впрочем, в положении Миртл даже это сомнительное купание — развлечение.

Дверь тихонько скрипнула, и Алекс обернулась. Перси Уизли, кто же ещё. Невысокая, худая рыжая девочка. Бледное лицо, неяркие серо-зелёные глаза, огненные волосы, тщательно заплетённые, собранные в аккуратную — волосок к волоску — причёску. Безукоризненно сидящая школьная форма с гриффиндорским галстуком — словно только вчера из магазина, на плече — небольшая кожаная сумка — явно с чарами расширения пространства, если присмотреться, заметны тщательно прорисованные руны в нужных местах. Симпатичное, но не слишком выразительное спокойное лицо, тонкие губы, прямой нос. Значок старосты на мантии, накинутой поверх школьной формы. Умница-отличница, всегда готовая ответить на любой вопрос, собранная и внимательная. Сколько лет ты шифруешься, Перси? Как тебе это удаётся — в твоей-то буйной семейке, не понимающей, что такое личное пространство…

Персефона встретилась глазами с Алекс, чуть склонила голову, на губах появилась лёгкая улыбка:

— Мисс Поттер? Рада видеть. Спасибо, что откликнулись на моё письмо.

— Взаимно, мисс Уизли. Я заинтригована.

— Понимаю, — кивнула Перси. — Вы так явно стремитесь держаться подальше от нашей семьи…

Алекс хотела ответить, но Перси подняла руку в просьбе выслушать, и девочка воздержалась от ответной реплики.

— …я не имею ничего против такой тактики. Увы, сама к ней прибегнуть пока не могу. В силу обстоятельств, — продолжила Перси.

Алекс кивнула, и всё-таки задала вопрос:

— Что случилось, мисс Уизли? Для чего вы позвали меня? Вы бы не сделали этого без серьёзной причины, так?

— Так, — кивнула Перси, достала из сумки желтый полупрозрачный шарик, словно вылитый из бутылочного стекла, и сжала его в кулаке. Обеих девочек тут же накрыло полупрозрачным куполом, который отсёк все посторонние звуки.

— Это амулет, который не позволит подслушать нас, — пояснила Перси. — Он не причинит вреда. Но я не хочу, чтобы кто-то услышал то, что хочу сказать я. Прошу вас, дайте мне клятву о неразглашении тех сведений, которые я собираюсь вам сообщить.

«Да что случилось-то?» — мысленно взвыла Алекс. Мысленно — потому что бледное лицо Перси сделалось синеватым — староста Гриффиндора серьёзно боялась. До ужаса боялась. Но всё равно была готова идти до конца.

— Хорошо, мисс Уизли, — согласилась Алекс. — Я дам клятву. Подскажите формулировку.

Перси, ничуть не удивившись, чётко произнесла слова клятвы. Алекс внимательно прослушала слова, подумала, попросила повторить ещё раз, а затем произнесла слова сама.

— Спасибо, — кивнула Перси. — Это было очень важно… Для меня. А сейчас… Послушайте, мисс Поттер, вы ведь наверняка слышали все эти сплетни о том, что семья Уизли — верные клевреты Дамблдора?

— Слышала, — согласилась Алекс. — А это — сплетни?

— К сожалению, нет, — грустно ответила Перси. — Па… мистер Уизли и миссис Уизли всегда слушали Дамблдора, словно внезапно воскресшего Мерлина. И всегда следовали его советам. Они… Они могли бы снять клеймо Предателей Крови уже после рождения Билла. У них могло бы получиться, но Дамблдор убедил их, что торопиться не стоит. Потом родился Чарли. Потом — я. А когда родились близнецы, было уже поздно что-то предпринимать.

— Почему? — спросила Алекс.

— Потому что нам троим повезло. У нас не было и намёка на Печать. Чистые дети, положенные ритуалы… Печать пала бы, но Уизли слишком затянули с этим. А сейчас им кажется, что в этом нет ничего страшного. Но это — страшно, мисс Поттер, поверьте.

— Вы поэтому ушли в Род деда, мисс Уизли? — спросила Алекс.

— Да, — не стала отпираться Персефона. — Братья отказались иметь с ним дело, они решили, что сделают всё сами. В итоге Билл отправился к гоблинам, а Чарли — к драконам. А я согласилась. Род Прюэтт — это то, что нужно бедной ведьме, вынужденной пробиваться самостоятельно. Увы, близнецы, Рон и Джинни… Для них уже поздно. Слишком поздно. Но мистер и миссис Уизли не понимают этого. И вы сейчас в опасности, мисс Поттер. В большой опасности.

— Стоп, — насторожилась Алекс. — Какая связь между мною и Проклятием Предателей Крови?

— Никакой, — ответила Перси. — Род Поттер чист, как чисты и вы, мисс Поттер. Я долго не понимала, почему мои… мистер и миссис Уизли так преданы Дамблдору долгие годы. Это не в природе Предателей крови, поверьте мне. А сейчас… сейчас я поняла. Они ждали подходящего случая.

— Уизли играют против Дамблдора? — спросила Алекс.

— Уизли играют за себя, — ответила Перси. — И умеют ждать. Если бы не идиот-Рон с его негибкостью мышления… и, в принципе, с отсутствием этого самого мышления, всё могло бы получиться. Но Рон не сумел внушить вам, мисс Поттер, даже тени симпатии. И сейчас он вне игры. Не знаю только — надолго или навсегда. А это значит только одно — за вас возьмутся мои бра… Фред и Джордж. А они — шуты, но не дураки. Бойтесь их вражды, но пуще этого бойтесь их дружбы. Пискнуть не успеете, как окажетесь помолвленной. А брак с Предателями Крови — верная гибель для вас. Ваши дети родятся с чистой кровью, кровью свободной от проклятий, они возродят Род Уизли, но ваш… ваш Род будет безнадёжно погублен. Берегитесь Уизли, мисс Поттер. Всех. Берегитесь. А я, к счастью, уже не принадлежу к этому Роду, поэтому могу говорить так свободно. Мне важно продержаться этот год, потом дедушка переведёт меня в Шармбатон. И я… я решила дать вам время. Потому что Уизли не оставят вас в покое.

Алекс слушала Перси в полном ошеломлении. Она поняла ясно и отчётливо — на шахматной доске её жизни добавилось противодействующих фигур. Как будто раньше их было мало.

Примечания:

Следующая глава ориентировочно в воскресенье/понедельник, ибо опять реал. Надеюсь на ваше понимание, мои дорогие! И простите, что не отвечаю на отзывы — зашилась совершенно. Но я их все читаю и все они для меня важны, помните это!

Примечания:

Внимание, пока не бечено!

Когда Перси Уизли ушла, Алекс медленно сползла спиной по гладкой каменной стенке туалета и мрачно уставилась в никуда. У неё появилось ощущение, что вокруг неё медленно сжимается кольцо. Дамблдор, Квиррел-морт, теперь вот близнецы Уизли с папочкой и мамочкой в придачу. Да и сама Перси не вызывала у Алекс абсолютного доверия. Нет, конечно, предупредить последнюю представительницу угасающего Рода об опасности — поступок достойный, да и риск для Перси изрядный… Но это если принять всё, что говорила Перси, на веру. А если она тоже в игре? С одной стороны — всё выглядит исключительно логично — девушка, избежавшая клейма Предателей Крови, решила предупредить другую девушку, находящуюся в шаге от опасности. Благородный поступок, Магия за такое вознаграждает… или, по крайней мере, не наказывает. Но если это просто ловкий ход для того, чтобы втереться в доверие? У Перси тогда будет целый год, чтобы воплотить некие неведомые планы в жизнь.

И далее… Да, Печати Предателей на Перси не было, это Алекс уже научилась распознавать, спасибо Драко. Но кто сказал, что она — Прюэтт? Она сама? Может ли Перси воспользоваться именем другого Рода без вреда для себя? Вряд ли. Но есть одно серьёзное возражение против этого. Даже два.

Книга Душ Хогвартса и семейные часы Уизли. Если верить фанону… про канон Алекс не помнила, то финт с уходом Перси в Род деда и изменением фамилии обязательно должен был отразиться в Книге Душ. А значит, Дамблдор в курсе. И это плохо. Но, допустим, в этой реальности нет никакой Книги Душ. Или она есть, но отражаются в ней только магглорожденные. Надо спросить у Снейпа или у Барона — они наверняка в курсе. Хоть одной головной болью станет меньше. Или наоборот — прибавится.

А что касается часов — тут ещё сложнее. Когда Перси перестала быть Уизли — её стрелка должна была отвалиться. Сомнительно, что Молли и Артур не заметили бы такого. Хотя… Мог дедушка-Прюэтт дать внученьке после ритуала какой-нибудь артефакт, дававший возможность скрывать последствия ритуала? Мог. Так что и с этой стороны всё неясно.

Под громкий плеск над кабинкой воспарила Миртл.

— Что случилось, Алекс? Она тебя обидела? — напряжённо спросила девочка-призрак. — Знаешь, Алекс, ты такая хорошая… Если с тобой что-нибудь случится — прилетай сюда. Будем дружить. Вместе нам будет… веселее. Здесь хватит места на двоих.

— Спасибо, Миртл, — вздохнула Алекс. — Нет, меня никто не обидел. Я просто задумалась. А дружить с тобой мы и так можем, правда?

— Правда… — смущённо засеребрилась девочка. — Ты больше не задумывайся так… У тебя было такое печальное лицо.

— Это оттого, что я немного устала, Миртл, — ровно ответила Алекс. — Но я отдохну, и со мной всё будет в порядке…

— Это хорошо, — согласилась Миртл. — Ты, главное, не отчаивайся.

— Так заметно? — вздохнула Алекс.

— Совсем не заметно, — ответила девочка-призрак. — Но я вижу. Не отчаивайся. Ты — умная и красивая, совсем не такая, как я. Ты что-нибудь придумаешь. В крайнем случае, я буду ждать тебя здесь.

— Спасибо, Миртл, — ответила Алекс, подумав, что пора прекращать этот шизофренический диалог. — Я, пожалуй, пойду.

— До встречи! — прощебетала Миртл, взлетела под потолок, перевернулась и вновь нырнула в унитаз. А Алекс вышла из туалета, неожиданно подумав, что забыла спросить у Миртл нечто важное. Только она не могла сообразить — что.

Коридор был пуст. Сюда вообще редко кто забредал, а у Алекс наконец оформилась более или менее толковая идея.

— Пивз! — позвала она. Вредный полтергейст откликнулся сразу же, бесшумно материализовавшись под потолком.

— Пивз здесь, прекрасная леди! — бодро рявкнул он, выпучив маленькие чёрные глазки — Что угодно прекрасной леди Поттер?

— Скажи мне, Пивз, ты знаешь, где сейчас близнецы Уизли?

— Конечно! — бодро ответил Пивз. — Они чистят кубки в зале Наград!

— А скажи-ка мне, Пивз, можешь ты шутить так, чтобы никто не догадался, что это — ты?

— А зачем? — не понял полтергейст. — Пивзу есть чем гордиться!

— Не сомневаюсь, — улыбнулась Алекс. — А если я попрошу?

— Ради прекрасной леди Пивз готов на всё! — пафосно вскинув правую руку и постучав себя в грудь, воскликнул полтергейст.

— Вот и славно, — кивнула Алекс. — Ты — настоящий рыцарь, Пивз!

— Увы… — пригорюнился полтергейст. — До Посвящения я не дожил. Так оруженосцем и остался.

— Важна не буква, а дух, — глубокомысленно ответила Алекс, кстати вспомнив реплику из когда-то сыгранной роли, заодно подумав, что у Пивза, похоже, было весьма бурное прошлое. Впрочем, у кого из здешних призраков его не было?

— Ах, как вы правы! — патетически воскликнул Пивз, и тут же другим, деловым тоном спросил:

— Что делать-то?

— Постарайся сделать так, чтобы у близнецов Уизли не осталось свободного времени, понимаешь?

— Ещё как понимаю! — закудахтал от удовольствия Пивз. — Прекрасная леди разрешает мне немного… пошутить с Предателями Крови?

— Разрешаю, — кивнула Алекс. — Только не надо ничего летального, хорошо?

— Как можно! — восхитился Пивз. — Пивз ни за что не разочарует прекрасную леди, Пивз постарается! У рыжих не останется времени, чтобы навязывать своё внимание прекрасной леди Поттер!

— Откуда ты… — удивилась Алекс, но Пивз перебил её, прижав к губам палец, и Алекс ошеломлённо замолчала.

— Вы не одна, леди Поттер, — неожиданно тихо и серьёзно сказал он. — Иногда так бывает — маг уходит, а обязанности перед семьёй остаются. Вы не одна.

После этого странного откровения Пивз весьма куртуазно поклонился, взмахнув воображаемой шляпой, и растаял в воздухе. Алекс некоторое время постояла на месте, приходя в себя, потом поправила сползающий с плеча ремень сумки и побежала в библиотеку. Эссе сами собой не напишутся, а девчонки наверняка уже там. А ведь ещё и на отработку к Снейпу нужно успеть. Эх, ничего себе детство — скандалы, интриги, расследования… Ни тебе в Плюй-камни сыграть, ни на метле погонять. И каждый второй может оказаться претендентом на руку, сердце и прочий ливер.

Настроение отчего-то существенно улучшилось. «Вы не одна, леди Поттер»… Не иначе, как Кровавый Барон постарался. Вот и хорошо. Хоть один родственник в магическом мире, который заинтересован в том, чтобы Алекс была здорова, благополучна, в здравом уме и твёрдой памяти. И магическую помолвку против её воли не может заключить никто, включая так называемого «магического опекуна», чтоб ему икалось. А вот всякие штучки типа Амортенции — это уже серьёзно. Ходят слухи, что Молли Прюэтт первоначально не питала к нищему Артуру Уизли не то, что тёплых — вообще никаких чувств. А спустя какое-то время просто умоляла Дамблдора заключить брак — наплевав на всё — Род, репутацию, материальное положение, перспективы… А потом, попав под Печать, сама получила её.

А вообще-то странно — наверняка Артур знал, что в случае брака чистокровной волшебницы с магом из Рода Предателей Крови первый (второй, третий) ребёнок родятся чистыми, а вот потом уже — без шансов. Молли была на диво сильна, если сумела родить троих чистых детей — такое дано не многим. Почему они не остановились? Почему не проводили ритуалы по Очищению для себя? Спасибо Драко, он в этом вопросе подкован получше иных профессоров, да и с Уизли у Малфоев давняя вражда, так что Алекс примерно представляла, что должны были делать Уизли, чтобы избавиться от печати. Неужели дело только в слепой вере в непогрешимость Дамблдора, или Светлейший сумел промыть своим верным прихлебателям мозги? В таком случае семья Уизли и сами в чём-то жертвы, но это не значит, что их надо сначала пощадить, а потом возлюбить. Нет, нет и нет. Уизли опасны, а от опасности следует избавляться. Хорошо, если Пивз займёт досуг рыжих близнецов настолько, что им станет не до Алекс. А если они всё-таки будут слишком навязчивы, то извините. Своя жизнь и собственный Род Алекс дороже.

Коридор был длинным, и Алекс уже преодолела две трети его, когда одна из дверей в заброшенные классы открылась и из неё вышел Квирелл. Профессор выглядел и пах ещё хуже, чем обычно, и Алекс поморщилась. Квирелл, взглянув на неё, поморщился в ответ, а затем в его глазах полыхнула та самая неукротимая ненависть.

— Мисс Поттер, — холодно сказал Квирелл, — будьте добры следовать за мной. Вас хочет видеть директор.

«Чего? — поразилась Алекс. — Зачем? И вообще — с какой стати вызовами учащихся занимается целый профессор? Разве что это ловушка и никакого вызова к Дамблдору на самом деле не было. Но с чего Квирелл так активизировался? Время поджимает? Единорога поймать не удалось, чтобы кровушки напиться? Плохой вариант, очень плохой… Если так, то Квирелл почти невменяем и может выкинуть всё что угодно».

— Спасибо, профессор Квирелл, — мило улыбнулась Алекс, — я непременно приду к директору Дамблдору, вот только прежде попрошу декана Флитвика меня сопровождать.

— При чём здесь декан Флитвик? — в голосе Квирелла прозвучало явное раздражение. — Директор хочет видеть вас! Немедленно! Я провожу вас лично!

— Зачем такая спешка? — похлопала ресницами Алекс, старательно изображая наивную дурочку. — Я ничего не нарушала, и с успеваемостью у меня всё в порядке. Я не вижу причин для такого срочного вызова.

И Алекс осторожно попятилась, надеясь нырнуть в ближайший заброшенный класс и позвать домовика, чтобы тот унёс её подальше от начавшего сходить с ума Квиреллморта. Интересно, сможет ли он доиграть до конца или сорвётся?

Квирелл сорвался. Похоже, ему было слишком плохо, растянутое во времени умирание и невозможность хоть как-то облегчить свою участь сказались на нём не лучшим образом. Квирелл одним неуловимым движением вытащил палочку, навёл её на Алекс и прошипел:

— Империо, глупая девчонка! Ты пойдёшь со мной!

Алекс на миг почувствовала в теле странную пузырящуюся лёгкость — такую, словно её целиком накачали пузырьками от шампанского, и желанием немедленно выполнить всё, что от неё требует этот невероятно милый и приятный человек. Человек? Тело тут же закололо иголками, и пузырящаяся лёгкость исчезла.

Алекс показала Квиреллу средний палец и нарочито грубым, хамским тоном крикнула:

— Пошёл на х*й, нежить недоделанная! В ж*пу себе заткни своё Империо!

И в этот самый момент прямо над Квиррелом появился Пивз с навозной бомбой в руках.

— Бегите, леди, бегите! Я его задержу!

Алекс не стала ждать, пока Пивз взорвёт бомбу, она развернулась и кинулась бежать, дёргая по пути ручки всех заброшенных классов. Увы, но все они оказались заперты, а Алекс сомневалась, что у неё сейчас хватит сил сосредоточиться и сотворить даже простенькую Аллохомору.

За спиной громко хлопнуло, через мгновение Алекс нагнал отвратительный запах, а потом она убедилась, что запас английской обсценной лексики далеко не так беден, как ей казалось.

Справедливо рассудив, что Квирреллу пока не до неё, Алекс остановилась и позвала:

— Эльф Хогвартса!

Перед ней бесшумно появился домовик, и Алекс прошептала:

— Перенеси меня к библиотеке! Быстро!

Домовик только кивнул в ответ и протянул крохотную сухую лапку. Алекс схватилась за лапку домовика, и коридор вокруг тут же исчез, сменившись другим. Она стояла в нескольких шагах от входа в библиотеку.

— Спасибо… — прошептала Алекс домовику и, словно подчиняясь какому-то неясному порыву, погладила его по голове.

— Благодарю, госпожа, — пискнул домовик и растаял в воздухе. Алекс поправила на плече ремень сумки, проверила состояние собственной одежды, вдохнула и вошла в библиотеку. Девчонки ожидаемо оказались там, сидели обложившись книгами и справочниками, время от времени о чём-то тихонько перешёптывались и еле слышно хихикали. Картина эта была такой нормальной и правильной, что у Алекс защемило сердце. Пусть так и будет. Они — дети, а Алекс — взрослая, она справится. И с кознями Уизли, и с непонятными планами директора, и с ненавистью Квирелла. И если с директором и Уизли время ещё терпит, то Квирелла с его «пассажиром» надо разъяснять как можно скорее.

«Резать к чёртовой матери, не дожидаясь перитонита!» — как наяву услышала Алекс реплику актрисы Риммы Марковой, которую та произнесла в фильме «Покровские ворота».

Девочки заметили Алекс, замахали руками, зовя к себе. Алекс улыбнулась им и приблизилась.

— Ой, а ты правда лучше выглядишь! — сказала Гермиона. — Глаза блестят, румянец повился.

— Ага, — согласилась Алекс. — Зелья на вкус противные, но помогают хорошо.

А сама подумала, что узнай Гермиона, отчего так раскраснелась Алекс и блестят её глаза, то немедленно помчалась бы с разборками к декану и директору. Кстати, а не расспросить ли декана Макгонагалл, с какой стати по школе расхаживает почти что труп с крестражем в голове? Падма утром правильно сказала — не могут деканы такого не чувствовать.

Алекс, которой тут же подсунули кучу книг и любезно познакомили с темами эссе, быстро отобрала нужные книги, наметила в голове план и принялась старательно водить пером по пергаменту, бодренько составляя нужные записи.

— Вот как это у тебя так быстро получается? — вздохнула подсевшая Парвати. — И у Гермионы тоже. Вы так быстро нужное находите… И эссе ваши хвалят. Как?

— Ну, — подняла голову Гермиона, — во-первых, мы с Алекс владеем скорочтением. Это помогает быстро просмотреть большой объём информации и отметить необходимое. Так ведь, Алекс?

— Так, — согласилась девочка. — И, во-вторых, вот вы где до Хогвартса обучались? Я имею в виду — чистокровные?

— На домашнем обучении — ответила Падма. — Ты ведь знаешь.

— Знаю, — ответила Алекс. — Но ваши семьи могли себе позволить нанимать учителей. Про Драко я вообще молчу — его рара для своей кровиночки мог весь Шармбатон в Малфой-мэнор перетащить. Но ведь есть волшебники, которые себе такого позволить не могут. Где учатся такие дети?

— Дома, — пожала плечами подошедшая Лаванда. — Если нет возможности нанять учителей, то с ними занимаются родители.

— А в образовании важна система. — приготовилась оседлать любимого конька Гермиона. — Вспомните Рона… Его ведь даже мало-мальски образованным назвать нельзя. Только что писать и читать умеет. А в остальном…

Девочки понимающе закивали.

— А в обычном мире все дети посещают школу, — подхватила Алекс. — Мы с Гермионой, как и все магглорожденные, пришли в Хогвартс, уже окончив начальную школу. То есть определённые навыки у нас уже сформированы. Проблемы были только в написании пером, но если немного поработать над собой — то вот что получается…

И она продемонстрировала наполовину исписанный свиток, заполненный чётким аккуратным почерком.

— Я пером стала учиться писать только за месяц до Хогвартса. Но неплохо получается верно ведь?

— Неплохо? — улыбнулась Падма. — По-моему, просто отлично.

— Вот! — подняла палец Алекс. — Магическому миру необходима реформа образования. Что-то вроде маггловских начальных школ.

— Но дети ещё маленькие, они не смогут жить в интернате, — вздохнула Гермиона.

— А зачем им жить в интернате? — удивилась Алекс. — Каждый ребёнок получает индивидуальный портключ. Утром в школу — вечером домой. А ещё можно организовать что-то вроде летних курсов для магглорожденных — тогда их переход в магический мир будет менее болезненным.

— Это всё прекрасно, — заметила Падма. — Слов нет. Но ты забыла про главное — на все эти проекты нужны деньги.

— А их нет? — хмыкнула Алекс.

— А как ты думаешь? — это подошёл Драко со своими «оруженосцами». — Привет, Алекс, здравствуйте, девочки. Скажи, Алекс, откуда берутся деньги у государства в мире магглов?

— Налоги, — ответила Алекс. — Налоги, которые граждане платят государству. Вот только не говори, что в магическом мире нет налогообложения. Без налогов нет государства.

— Отлично сказано! — поаплодировал Драко. — Нет, на самом деле отлично. Но проблема в том, что в магическом мире налоги весьма невелики и их хватает только на содержание Министерства, аврората с ДМП и Азкабана.

— А Хогвартс? А Мунго? — спросила удивлённая Гермиона.

— На содержание Министерство выделяет небольшие субсидии, — пояснил Драко. — А основная часть содержания складывается из оплаты за услуги и добровольных пожертвований благотворителей. Так что и Мунго, и Хогвартс практически автономны от Министерства.

— Но сильно зависят от благотворителей… — проворчала Гермиона. — Какая архаичная система образования и здравоохранения.

— Но работает ведь? — поинтересовался Драко.

— Я бы не сказала, что безукоризненно, — вздохнула Алекс, — но да, работает. А проблема в том, что на введение каких-либо новшеств финансирования практически нет. Поэтому все живут, как привыкли, и не хотят что-либо менять. А если учесть, что некоторая часть благотворителей обживает Азкабан, не имея доступа к финансам, то на пополнение бюджета в рамках новых проектов рассчитывать не приходится.

— Традиции… — развёл руками Драко. — Стабильность.

— Стагнация, — припечатала Гермиона. — Стагнация, которая рано или поздно приведёт к гибели. Тем более, что магам не принадлежит даже собственная финансовая система.

— Мисс Грейнджер, — склонил голову к правому плечу Драко, — вы бы удивились, насколько ваши мысли схожи с теми, что встречаются в ранних работах Того-Кого…

На памяти Алекс, Гермиона впервые не нашлась что ответить.

— Он ещё и книги писал? — удивилась Алекс.

— Исключительно научные работы, — ответил Драко. — Политика и экономика. Думаете, почему сначала многие прониклись Его идеями? Многие знатные Рода, точнее, их Главы, прекрасно понимали, чем грозит Магической Британии поименованное вами, мисс Грейнджер, явление. А ведь Он пути выхода из кризиса предлагал. Вполне реальные пути… А потом вдруг всё поменялось… Кем Он стал — вы и сами знаете. Так что, юные леди, хорошее знание экономики — вещь взрывоопасная. Особенно в Магической Британии.

Алекс, которая уже успела сделать кое-какие выводы из слов Драко и взглянула на события магической гражданской войны с несколько иного ракурса, только кивнула.

Примечания:

Глава будет в субботу. Автор приболел.

Запаренному реалом Автору на большое пирожное "Чёрный лес" и капучино. Муз присоединяется.

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

Бете на дошик, бета — бедная студентка (х

2200 2407 4382 0728 (ВТБ)

Алекс, которая уже успела сделать кое-какие выводы из слов Драко и взглянула на события магической гражданской войны с несколько иного ракурса, только кивнула. Драко хотел сказать что-то ещё, но тут Алекс быстро вскочила на ноги, запихивая в сумку свёрток с недописанным эссе.

— Ой, простите, я совсем забыла про отработку.

— Про какую отработку? — удивилась Гермиона. — У тебя же нет отработок.

— У Снейпа, — вздохнула Алекс. — Он был так добр, что лично напомнил мне, что одного раза недостаточно.

— Драко, — мгновенно закусила удила Гермиона, — я понимаю, что он твой крёстный, но по мне — так это просто гадко! Алекс и так пострадала, а Снейп назначил ей вторую отработку за одно испорченное зелье!

— Гермиона, Драко-то здесь при чём? — хмыкнула Алекс. — Крёстных не выбирают… Точнее, выбор тут делал совсем не Драко. Так что не нужно на него набрасываться, он не виноват. И вообще, я ценю твоё желание меня защитить, но с профессором Снейпом мы как-нибудь сами разберёмся, хорошо?

Гермиона гневно сверкнула глазами, но словесно добавлять ничего не стала, признавая справедливость слов Алекс.

— Гермиона страааашная! — умилённо протянули Крэбб и Гойл. — Мы боиииимся!

Гермиона топнула ногой и фыркнула:

— Пффф!!!

От такой непередаваемой милоты Крэбб и Гойл чуть не растеклись кавайными лужицами, а Драко, ловко оценив обстановку, заявил:

— Давай я тебя провожу до подземелий, Алекс. Мало ли что.

Крэбб и Гойл со вздохами стали подниматься со стульев, но Драко лишь рукой махнул:

— Оставайтесь здесь. Потом девочек до гостиной проводите. Мало ли что.

А потом вдруг добавил грустным, каким-то усталым голосом:

— Неладно что-то в Хогвартсе.

Алекс быстро взглянула на сидевших за столом девчонок, на задумчиво синхронно кивнувших Крэбба и Гойла, и отметила, что их кивки отзеркалила Падма.

Неладно что-то в Хогвартсе. Неладно. Знал бы Драко, насколько он прав.

И тут Драко встряхнулся, его взгляд стал прежним — чуть рассеянным, немного надменным, но странно тёплым.

— Ну что, Алекс, ты идёшь? — спросил он.

— Иду, — отозвалась Алекс. — Не хочу сердить профессора.

Они вышли из библиотеки и стали спускаться по лестнице, ведущей в слизеринские подземелья. Алекс теперь думала только о том, чтобы побыстрее дойти до класса зельеварения, она не ожидала, что изображать весь вечер своё обычное поведение, пока по всей школе бродит спятивший профессор, будет такой адской пыткой. Изнутри уже начала подступать качественная истерика, потому что когда на тебя нападает странная нежить в облике профессора и пытается подчинить — это по-настоящему страшно. И совсем непонятно, кому можно довериться.

Сначала Алекс посчитала, что Квирелл действовал с санкции Светлейшего. И что это попытка Дамблдора надавить на неё. Или не надавить, а напугать, расстроить, заставить просить помощи. Поэтому она и не кинулась ни к кому из профессоров — ни к Спраут, ни к Маккошке, ни к Флитвику. Если они упорно «не замечают» ходячий полутруп рядом с собой — значит, в курсе сущности Квирелла. А если они в курсе — значит, Дамблдор их контролирует. Или чем-то держит. В любом случае всё, что она скажет, может стать известно Дамблдору, и тот предложит свою помощь. А в помощи Дамблдора Алекс не нуждалась категорически. Ведь помощь Светлейшего была из серии «вход — рубль, выход — жизнь».

Именно поэтому Алекс ничего никому не сказала. Именно поэтому она отправилась в библиотеку — чтобы быть на глазах у кучи народа. Так сложнее будет её подставить, если что. Именно поэтому она затеяла беседу об экономике Магической Британии — ровно до того момента, когда ей можно и нужно было уйти на отработку.

Алекс ждала вызова к Дамблдору — на этот раз настоящего, но вызова не было. И девочка поняла, что ошиблась. Квирелл действовал по собственной инициативе. Точнее, не по собственной, а… И это было плохо. Часть целого, овладевшая Квиреллом, была абсолютно сумасшедшей. И попытка захватить Алекс могла закончиться чем угодно, кроме счастливого исхода для девочки. А Дамблдор… похоже, он профукал изменения в поведении Квиреллморта. Дамблдор его не контролировал. И Алекс даже не знала, какой из вариантов хуже. И в какую игру играет директор, тоже понятнее не становилось.

Хорошо хоть, что до подземелий они дошли достаточно быстро. Драко словно почувствовал напряжённое, тревожное состояние Алекс и продолжить разговор даже не пытался. Просто шёл рядом, кротко помаргивая серыми глазищами, и молчал. Здешний Драко вообще отличался от канонного в выгодную сторону, и не будь он наследником Рода и достаточно близкой роднёй, Алекс рассмотрела бы его кандидатуру на роль консорта в будущем браке. Увы, наследник Рода… единственный, на минуточку, наследник консортом быть не мог, да и Проклятие одного ребёнка, о котором уже принесли свежую информацию сороки-балаболки — вещь серьёзная. Можно сказать — штучная вещь… Конечно, кровь Поттеров способна растворить многие проклятия, но насчёт этого Алекс сомневалась. Так что увы… а может, и к счастью, быть ей с Драко только друзьями и не более.

Когда они дошли до слизеринских подземелий, Драко сказал:

— Ну что, дальше — сама? Я крёстного люблю, но объектом его неповторимого красноречия становиться не хочу.

— Иди уже, любящий крестник, — отшутилась Алекс. — Всё в порядке.

— Если профессор не сможет проводить тебя с отработки, попроси хогвартского домовика, чтобы позвал меня. Я тебя провожу, — серьёзно сказал Драко. — С Флинтом.

— В смысле — с Флинтом? — удивилась Алекс.

— А с ним не страшно возвращаться будет, — хмыкнул Драко. А потом его взгляд вновь стал тоскливым:

— Неладно в Хогвартсе. Неладно.

— Ты — эмпат? — догадалась Алекс.

Драко кивнул.

— Не самый сильный — но да. Только не говори никому. Я уже умею ставить щиты. Но в последнее время и они не помогают. Когда из подземелий выхожу, порой ощущение такое… словно по кладбищу иду. Отцу написал, что артефакт нужен… Он ищет.

— Неужели Лорд Малфой не может найти нужный тебе артефакт? А в ваших запасах таких нету?

— Среди Малфоев эмпатов отродясь не было, — хмыкнул Драко. — Это Светлый дар. И это при том, что в остальном я — как отец.

— Не повезло, — посочувствовала Алекс.

— Да нет, иногда помогает, — ответил Драко, но дальше ничего говорить не стал. А потом поморщился, потёр переносицу и добавил:

— Ты ведь тоже это чувствуешь? Неладное?

«Представь себе, даже видела недавно. И это неладное чуть не наложило на меня Империо», — подумала Алекс, но вслух говорить ничего не стала, только кивнула.

— Поговори с крёстным. Мне кажется, это тебе необходимо, — сказал Драко, ещё раз поморщился и ушёл в гостиную Слизерина. А Алекс постучалась в класс Зельеварения.

— Ну, наконец-то, — проворчал сердитый голос. — А я уж думал, что вы забыли про отработку, мисс Поттер.

— Нет, профессор, — ответила Алекс, входя и ещё не успев стереть с лица лёгкую улыбку милой девочки. — Простите, я немного задержалась. Котлы меня дождались?

Снейп взглянул на Алекс внимательно и остро:

— Алекс, что случилось?

И тут Алекс не выдержала — отшвырнула сумку в угол, опустилась прямо на пол и разрыдалась. Снейп остолбенел, настолько поведение девочки было не похоже на то, к которому он успел привыкнуть.

Когда Алекс немного отпустило, она осознала, что сидит не на полу, а на диванчике в гостиной Снейпа, что мрачный профессор стоит рядом, протягивая ей хрустальный флакон с зельем и чистый носовой платок.

— Это Успокоительное, — пояснил Снейп. — Пейте, Алекс. Что случилось?

Алекс дрожащей рукой взяла уже открытый флакон и сделала несколько глотков зелья. Отвратительно. Кто бы сомневался. Но дышать стало легче, отдалились отчаяние, страх и неуверенность, девочка допила остатки зелья, а потом отдала флакон Снейпу. Тот терпеливо подождал, пока Алекс придёт в себя, а потом в третий раз повторил:

— Что случилось?

— Квиррелл случился, — почти спокойно ответила девочка. — Сначала он сказал, что меня ждёт директор, а когда я не подчинилась — попытался наложить Империо.

— Как я понял, Квиррелл не преуспел, — усмехнулся одними губами Снейп.

— Не преуспел, — подтвердила Алекс. — Меня Пивз спас. Закидал Квиррелла навозными бомбами. А я успела сбежать. Но к директору не пошла. Я… я в нём не уверена.

— И куда вы пошли? — поинтересовался Снейп, кивнув.

— В библиотеку, — пояснила Алекс, — наши девочки там делали домашнее задание. И ещё… Там охранные заклятья. Мощные. И мадам Пинс.

— Да, мадам Пинс — это серьёзно, — усмехнулся Снейп. — Она любого способна заавадить за свои драгоценные фолианты.

— Да? — хмыкнула Алекс. — Однако Квиррелл самолично в библиотеку не заходит с начала года. Посылает кого-нибудь со списком, если пособия срочно нужны.

— Откуда вы знаете это, мисс Поттер? — поинтересовался Снейп.

— Неважно, у меня есть свои… источники знаний, — отмахнулась Алекс.

Источником знаний был портрет ведьмы Вампуки Гаитянской, который не переносил щекотки. Так что Пивзу не стоило труда уговорить её отслеживать всех посетителей хранилища знаний.

— Мисс Поттер… — угрожающе прошипел Снейп.

— Что — мисс Поттер? — невинно захлопала глазами Алекс. — Я просто стараюсь сохранить себе жизнь в «самой безопасной школе».

Кавычки в голосе девочки были отчётливо слышны, и Снейп начал закипать.

— Мисс Поттер! — начал было он, но тут Алекс разозлилась всерьёз:

— Одиннадцать лет мисс Поттер! Лучше скажите, почему вы все дружно «не замечаете» состояния Квиррелла? Он ведь уже практически мёртв!

Снейп устало вздохнул:

— Я так полагаю, что эти домыслы не у вас одной в голове бродят?

— Профессор, — Алекс устало сощурилась, — вы ведь не хуже меня знаете, что никакие это не домыслы. Что Квиррелл уже не Квиррелл, а какая-то непонятная тварь. Нежить. И что он опасен. Ладно я, мне по статусу выживать положено. А если Квиррелл совсем с нарезки съедет и начнёт убивать детей? Если ему в лапы попадётся ваш крестник? А?

Снейп посмотрел в сторону и злобно выругался в пустоту.

— Мы делаем всё возможное, мисс Поттер… — сухим тоном произнёс он.

— Вы… вы не можете сказать, или нас подслушивают? — произнесла Алекс, мгновенно оцепенев. Если Дамблдор слушает покои Снейпа, тогда можно бежать за верёвкой и мылом. Помыться, блин, и в горы, чтобы не мучиться. А испытывать на себе всё богатство фантазии Дамблдора, когда он поймёт, что одна из его пешек, строго говоря, уже не совсем пешка, Алекс не хотелось.

К счастью, Снейп выдавил в ответ:

— Первое. Уж свои-то покои я в состоянии защитить от прослушивания.

— Уже легче, — вздохнула Алекс и, наткнувшись на недоумевающий взгляд Снейпа, спросила:

— Вы не можете говорить мне о подоплёке этой истории, но кивнуть или покачать головой в ответ сможете? Я расскажу вам одну… историю. Просто историю из серии сказок для глупых маленьких девочек. Маленькие девочки так любят выдумывать, вы ведь знаете?

— Допустим, мисс Поттер, — ответил Снейп уже менее напряжённым голосом. — Думаю, что смогу оценить вашу выдумку… по достоинству.

Алекс кивнула… и начала рассказывать историю Мальчика-Который-Выжил, точнее её первую часть про философский камень. Снейп сначала нахмурился, но когда дело дошло до Философского камня, одержимого Квирелла и полосы препятствий в подвале, начал задумчиво кивать.

— Так полоса препятствий уже есть? — Алекс дождалась еле заметного кивка.

— И зачем это нужно? — вздохнула Алекс. Снейп только возвёл глаза к потолку и скривился, как от зубной боли.

— То есть все профессора знают или догадываются, но сделать ничего не могут из-за прямого приказа? — уточнила Алекс. — Это связано с тем контрактом, который был подписан при приёме на работу?

Новый еле заметный кивок.

— А если пострадают дети? — мрачно поинтересовалась Алекс.

На этот раз Снейп смог соорудить целую фразу:

— Мы… мы дежурим по ночам. По очереди. Минерва, Филиус, Помона и я. Он не может выйти… ночью.

«Так вот почему Квирелл ещё не поправил здоровьице кровью единорогов. Он просто из замка ночью выйти не может, — подумала Алекс. — И именно поэтому Квиррелл рискнул напасть на меня днём».

— А вот насчёт того, что он может это днём проделать, вы как-то не подумали, — вслух сказала девочка.

Снейп в ответ только руками развёл и мрачно сказал:

— Не могу сказать точно, соответствует ли состояние Квиррелла вашей… сказке, но теперь он опасен. А это значит, что нужно действовать. Я пойду к Альбусу…

— И получите прямой приказ не вмешиваться, — отозвалась Алекс. — Профессор, а включал ли в себя предыдущий приказ пожелание не воздействовать физически на самого Квиррелла? Или дело касалось только того, что вы старательно не замечаете его странностей?

Снейп задумался… и тут же удовлетворённо улыбнулся:

— А вот этот момент мы упустили. Благодарю за подсказку, мисс Поттер. Кстати, я так понял, вы в хороших отношениях с нашим полтергейстом? Раз уж он кинулся вас спасать?

— Это он скорее из вредности, но да. Я могу с ним общаться, не рискуя получить навозную бомбу или содержимое ночного горшка на голову.

— Тогда поговорите с ним и попросите оказать одну услугу. Пошлите его ко мне для приватной беседы.

— Профессор? — удивилась Алекс.

— Спокойно, мисс Поттер! — в азарте взмахнул руками Снейп. — Мне тут в голову одна идея пришла! Если ваш бешеный приятель сработает как надо, то мы и от нежити избавимся, и под подозрение не попадём.

— Профессор? — удивилась Алекс.

— Вам пора, мисс Поттер, — заявил Снейп. — Я вас провожу. А потом мне нужно кое-что сделать. Возможно, это займёт всю ночь, так что давайте поторопимся.

Примечания:

Следующая глава в среду.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Примечания:

Внимание, пока не бечено!

Обратный путь в гостиную Равенкло прошёл без всяких приключений, к тому же выговорившейся и напоенной Успокоительным зельем Алекс стало куда легче. Тем более, что профессор Снейп всерьёз загорелся идеей решить вопрос с Квирреллом ко всеобщему (кроме Дамблдора) удовлетворению. Но вот как раз удовлетворение Дамблдора Алекс не интересовало совершенно.

Когда они прошли полпути и свернули в пустынный коридор, Алекс спросила Снейпа:

— А давайте я сейчас вам Пивза позову? Нужно же наладить контакт.

Снейп скептически хмыкнул, но «нет» не сказал, что Алекс сочла добрым знаком. Девочка тут же позвала:

— Пивз!

Через мгновение под потолком нарисовался полтергейст и затараторил:

— Пивз был занят! Пивз шутил над близнецами Уизли! Они теперь полночи будут второй этаж отмывать! Филч решил, что это ИХ шутка!

И полтергейст самым гнусным образом захихикал, отчего его плоская физиономия стала похожей на недожаренный блин. Но тут он заметил профессора Снейпа и хихикать прекратил, более того, изобразил неподдельный страх и промямлил:

— Леди Поттер, я вам уже надоел?

— Ну что ты, Пивз, всё в порядке. Я просто хотела спросить — ты не устал шутить? — мило улыбнулась Алекс.

— Помилуйте, прекрасная леди, я только начал! Неужели мне придётся прекратить? — заюлил перепуганный полтергейст.

— О нет, — ласково сказала Алекс. — Прекращать не придётся. Просто профессор хочет, чтобы ты пошутил ещё кое над кем, а я боюсь, что тебе будет трудно… совмещать.

— Ну что вы, леди Поттер, я готов помочь профессору Снейпу! — с энтузиазмом отозвался Пивз.

— Вот и отлично, — подытожила Алекс. — Профессор Снейп сам объяснит тебе, в чём дело. Ты только явись, когда он позовёт, хорошо?

— Конечно, леди Поттер! Всё, что пожелаете! — радостно откликнулся Пивз. — Я немедля явлюсь, стоит профессору Снейпу позвать!

— Замечательно, — сказала Алекс, — если ты всё понял, то можешь быть свободен. Пока.

Пивз интенсивно закивал головой и моментально исчез. На сей раз на его физиономии отразилось немалое облегчение.

— Ну, профессор, — сделала вывод Алекс, — у вас и репутация. Бедный Пивз вас явно боится.

— Когда я был студентом, — неожиданно доброжелательно отозвался Снейп, — то придумал несколько новых заклятий. Одно из них едва не развоплотило Пивза. С тех пор он меня опасается.

— Что лишний раз доказывает, что зачатки разума могут быть у любого существа, — усмехнулась Алекс.

— Увы, мисс Поттер, не у любого. Если бы вы видели гриффиндорцев на уроке Зельеварения, то быстро бы изменили своё мнение. Впрочем, мы пришли. Ступайте к себе, мисс Поттер, я не уйду, пока не буду уверен, что вы благополучно вошли в гостиную.

Алекс пожала плечами, но недавнее происшествие отбило у неё охоту протестовать, поэтому она несколько раз стукнула дверным молотком, и голова орла на двери тут же открыла глаза и отреагировала:

— Нет ног, но на месте она не стоит, ложе есть, но не спит.

Не котёл, но бурлит. Не гроза, но гремит.

Нет рта, но она никогда не молчит.

Каков твой ответ, дитя?

— Это река, — ответила Алекс.

— Правильно, проходи, — проскрипел орёл и дверь стала медленно открываться. Алекс присела в книксене и милым голосом воспитанной девочки пропела:

— Доброй ночи, профессор Снейп! Спасибо, что проводили.

— Спокойной ночи, мисс Поттер, — невозмутимо ответил Снейп. — До следующей отработки.

И уголки его губ изобразили некое подобие улыбки.

* * *

Утро, как говорится, не предвещало, и одно это заставило Алекс насторожиться. Она уже поняла, что в дурдоме, именуемом почему-то Школой Магии Хогвартс, неприятные вещи имеют свойство случаться с непохвальной регулярностью и в любое, чаще всего самое неподходящее время.

Однако завтрак прошёл абсолютно спокойно, тем более, что всегда бывшие возмутителями этого спокойствия близнецы Уизли были тихи, бледны и печальны, а под глазами у них были отчётливо видны тёмные круги — от недосыпа.

— Что это с ними? — спросила Алекс сидящих рядом Падму и Гермиону.

Гермиона пожала плечами, а Падма, успевшая перекинуться парой слов с сестрой, стала рассказывать:

— А они вчера были на отработке у Филча, а тот на них злой. Вот и отправил их не кубки в Зале Наград чистить, а нижний коридор отмывать.

— Какой нижний коридор? — удивилась Алекс. — Тот, что в слизеринские подземелья ведёт, что ли?

— Да нет, тот что в слизеринские подземелья ведёт, — это другой, — пояснила Падма. — А тот нижний коридор вообще давно не посещали. Там когда-то зверинец был для магических тварей, а ещё там жили тролли-охранники.

— В Хогвартсе были тролли-охранники? — ещё больше поразилась Алекс.

— Ну да, лет через сто после Основателей, — пояснила Падма. — Об этом в «Истории Хогвартса» написано.

Алекс переглянулась с Гермионой, и девочки синхронно покачали головами.

— Нет ничего такого в «Истории Хогвартса». Я бы запомнила, — добавила Гермиона.

— Так это в современных изданиях нет, — пояснила Падма. — А я читала издание семнадцатого века. Там есть.

— Дашь почитать? — тут же загорелась Гермиона.

— Дам, — ответила Падма. — Копию. На год её хватит, потом развеется. Напишу отцу, он пришлёт.

— Спасибо, — мечтательно произнесла Гермиона. Как и канонная, книги она любила нежной трепетной любовью. Но Алекс уже стало интересно, что там такого случилось с близнецами, тем более, что она точно знала, что к этому приложил руку Пивз. Поэтому она поторопила Падму:

— Всё это, конечно, здорово, но что же случилось?

Падма хихикнула:

— Тролли — ужасно неопрятные существа, ты ведь знаешь?

— Догадываюсь, — усмехнулась Алекс. — Но, надеюсь, там не было живых троллей?

— Троллей — не было, а… эээ… отходы их жизнедеятельности были. Ужасно вонючие и совсем свежие, словно их кто-то веками под Стазисом сохранял. Но кому нужно такое под Стазисом сохранять?

— И что дальше? — спросила Алекс, примерно догадываясь, какой последует ответ.

— А что дальше? — ещё пуще захихикала Падма. — Филч их в клетке для троллей запер и заявил, что они не выйдут, пока всё не отдраят. И артефакт какой-то хитрый на замок клетки нацепил, ну, чтобы не ушли раньше времени. Только когда уберут. Они уж там четыре часа старались, но всё-таки всё убрали. И тут появляется Пивз с огромным ведром драконьего навоза. И так три раза. Они почти до рассвета колупались.

— А Филч? — спросила Гермиона. — Он не пришёл? Не выпустил их?

— А у Филча Миссис Норрис котиться вздумала, — пояснила Падма, — и что-то пошло не так. Он кошку в охапку — и к мадам Помфри. От переживаний совсем о близнецах позабыл. А может, подумал, что они всё убрали и ушли. Артефакт-то должен был выпустить их, когда в камере станет чисто. Так что, когда Миссис Норрис благополучно разрешилась от бремени четырьмя котятами самых причудливых расцветок, Филч вспомнил о близнецах и решил проверить, что да как. К его удивлению, парни только-только закончили уборку. Филч их отругал за леность, вернул палочки и отпустил восвояси. В пять утра.

— Не будь они такими засранцами, я бы им даже посочувствовала, — хмыкнула Алекс.

— Вот-вот, — усмехнулась Падма, — будем надеяться, что они извлекут урок из своего неприятного приключения и перестанут шутить свои шуточки над слабыми.

Гермиона, тоже слушавшая рассказ Падмы, изобразила скептическую улыбку:

— Что-то мне с трудом в такое верится.

— Мне тоже, — согласилась Алекс. — Но на всё воля Магии.

И девочки, продолжая усмехаться, подмигнули друг другу.

* * *

Даже занятия проходили на диво спокойно. На Чарах и Трансфигурации Алекс была одной из лучших, а вот на Истории Магии Алекс внимательно изучала преподавателя-призрака с каким-то странным интересом, не сводя с него взгляда. Бинс аж шарахаться стал от неё, стараясь не перемещаться в ту часть класса, где сидели девочки.

— Алекс, ты чего? — удивлённо спросила Падма, изо всех сил борясь с дремотой.

— Я — чего? — шёпотом возмутилась Алекс. — А ты вокруг посмотри!

Падма огляделась и не нашла вокруг ничего экстраординарного. Народ привычно сопел в две дырочки, навалившись на парты, только несколько особо стойких пытались делать домашнюю работу, да непробиваемая Гермиона продолжала строчить, записывая лекцию призрака об очередном витке гоблинских войн.

— А что такое? — удилась Падма. — Вроде всё как всегда. Все спят, слизеринцы домашние эссе пытаются накатать. Всё как всегда. Был бы Гриффиндор — было бы куда шумнее. А так — всё в рамках.

— Всё в рамках? — прошипела Алекс. — А тебя не удивляет, что даже самые активные из детей начинают зевать, едва в аудитории появляется Биннс?

— Ну ведь не все же спят… — неуверенно протянула Падма. — Вон, слизеринцы… И Гермиона… И мы с тобой…

— У слизеринцев могут быть такие амулеты, о которых мы и знать не знаем, Гермиона у нас уникум, а я уже полчаса пытаюсь не закрыть глаза, хотя и тянет. А ты?

— По правде сказать, и мне спать хочется… — задумчиво сказала Падма.

— Вот-вот, — сказала Алекс. — Как ты думаешь, на что это похоже?

Падма нахмурилась:

— Ты хочешь сказать, что профессор Бинс каким-то образом забирает магию у учеников?

— Думаю, что не магию. Жизненные силы, чтобы поддерживать своё существование. Не знаю, как остальные призраки, а этот совсем не безобиден. Надо бы его отправить туда, где ему уже давно прогулы ставят.

— Как? — вздохнула Падма. — В Британии не осталось некромантов. А никакому другому магу призрак изгнать не удастся, пока он сам не захочет уйти.

— Угу, — проворчала Алекс, — захочет он. Здесь он при деле, никто его не трогает, да ещё и дармовых жизненных сил — хоть залейся. Интересно, кстати, а профессору-призраку жалованье платят? И если да, то куда деваются эти денежки?

— Алекс, ты просто невозможна! — прошептала Падма, еле сдерживая смех.

Алекс сделала серьёзное лицо, снова грозно взглянула на профессора Бинса, отчего тот съёжился и как-то посерел, и подумала, что стоит потолковать об этом нестандартном товарище с Кровавым Бароном. Родня как-никак, да ещё и Певерелл, может, что и посоветует.

* * *

После уроков Алекс решила не светиться в замке — если Снейп с Пивзом решат осуществить страшную мстю, ей лучше держаться подальше от эпицентра событий — мало ли что. Хорошая девочка Алекс Поттер свой пуп за Магическую Британию надрывать не собиралась, быть козлом отпущения — тоже. Поэтому девочка решила навестить Хагрида — а вдруг первое впечатление было ошибочным? Конечно, полувеликан предан Дамблдору, но так даже лучше. Алекс устала ждать пакостей от Светлейшего, а дружба с Хагридом может стать идеальной ширмой для её настоящих планов.

Алекс решила навестить Хагрида в одиночку, впрочем, врать подругам она не стала, но у них идея навестить полувеликана энтузиазма не вызвала.

— Знаешь, я его немного боюсь… — призналась Гермиона.

— Мне это не кажется хорошей идеей, — заметила Падма. — Я лучше допишу то эссе по Трансфигурации, чтобы полностью освободить выходные.

— Нет-нет, Алекс, я хочу посмотреть на тренировку по квиддичу, — заявила Мэнди. Лайза только вздохнула и сказала, что предпочитает пойти с Мэнди, только не обижайся, Алекс, ладно?

Алекс и не думала обижаться. Честно говоря, она именно на такой результат и надеялась, поэтому сказав, что ни в коем случае не обижается, поспешила удрать. То есть, совершить тактическое отступление.

До выхода Алекс добралась без проблем и уже хотела покинуть замок, когда за спиной раздался знакомый голос:

— И снова здравствуйте! Алекс, ты куда? Решила прогуляться? Можно с тобой?

Алекс вздохнула и обернулась — так и есть, сиятельный наследник Малфой собственной белобрысой персоной. И от него так просто не отвяжешься — шило в попе почище, чем у канонного Поттера. Впрочем, почему бы и не прихватить Драко с собой? Наверняка ничего подобного Хагридовой хижине он в жизни не видел.

Поэтому девочка немедленно улыбнулась самой дружелюбной улыбкой и ответила:

— Привет, Драко! Конечно, можешь. Только я не гулять — хочу кое-кого навестить.

Драко прищурился:

— Только не говори мне, что ты собралась в гости к этому… то есть к леснику. Зачем?

— Вообще-то я отчитываться не обязана, — сказала она, стерев улыбку, — но так уж и быть — отвечу.

— Извини, — вздохнул Драко. — Мама говорит, что меня иногда заносит.

И изобразил, поганец, настолько покаянно-несчастную физиономию, что Алекс невольно хихикнула. Она больше не сомневалась, что Драко верёвки вьёт из своего ледяного властного рара. Вот как на такого сердиться?

— Я хочу побеседовать с Хагридом о моих родителях, — пояснила она. — Говорят, он их знал.

— Да их многие знали, — удивился Драко. — Например, деканы. Отчего ты не спросишь их?

— Деканы — маги занятые, — ответила Алекс. — Да, и профессор Флитвик, и профессор Макгонагалл, и профессор Спраут кое-что мне рассказывали. Но это… Они все хорошо относились к моим родителям, правда. И рассказывали мне только хорошее и всегда — в превосходной степени.

— И что? Что здесь плохого? — не понял Драко. — Было бы хуже, если бы отзывались о них плохо.

— Да ничего плохого, — ответила Алекс. — Но они словно не о живых людях рассказывали, а о недостижимых идеалах. А люди не бывают идеальными, Драко. Лили Эванс и Джеймс Поттер тоже не были идеальными. Я хочу, Драко, чтобы хоть кто-то рассказал мне о них, как о живых людях, а не как о мёртвых героях. Я ведь их и не помню… почти.

— Извини, — опустил голову Драко, явно преисполнившись настоящим раскаянием. — Я… я не подумал.

— Ничего, — отозвалась Алекс. — Ты не виноват.

— Прекрасная принцесса позволит рыцарю сопроводить её в логово дракона? — шутливо спросил Драко, стараясь разрядить обстановку.

— Позволит, — величественно кивнула головой Алекс. — Главное, чтобы рыцарь не превратился в дракона сам.

Драко сначала хотел надуться, потом рассмеялся, а потом распахнул перед Алекс дверь со словами:

— Всё, как пожелает прекрасная принцесса.

* * *

Путь до сторожки Хагрида много времени не занял, а великан был по-настоящему рад её приходу, хотя и покосился на Драко с некоторым недоумением. Но вскоре недоумевать перестал. Напоил ребят вкусным травяным отваром и начал рассказывать о школьных годах — с должной долей хорошего, но не обидного юмора. Алекс смеялась, Драко тоже, всё шло хорошо ровно до тех пор, пока Алекс не увидела лежащую на столе старую газету, заголовок одной из заметок в которой гласил: «Ограбление банка Гринготтс!»

Заметив взгляд Алекс, Хагрид смутился и пробормотал:

— Это я у Аберфорта взял. Газета-то старая, ему уже не нужна… А там на следующей странице интервью с Селестиной Уорлок… С колдофото… Вон, гляньте.

И Хагрид продемонстрировал страницу с фотографией красивой ведьмы в дорогом, расшитом блёстками платье, с красиво изогнутыми в хищной улыбке губами.

— Хагрид, ты слушаешь Селестину Уорлок? — поразился Драко, пряча улыбку.

— А что, нельзя? — растерялся Хагрид, сворачивая и пряча газету. — Она вон какая… видная… И поёт хорошо… Про котёл, полный страстной любви…

— Почему — нельзя? — улыбнулась Алекс. — Имеешь право слушать всё, что нравится.

А внутренне она с облегчением выдохнула. Неужели газета — это просто газета? Без всяких намёков?

Но тут в дверь сторожки Хагрида постучали. Хагрид открыл дверь, с удивлением глядя на растрёпанного Гойла, торчащего на пороге.

— Простите, мистер Хагрид, — извинился Гойл. — Мисс Поттер и мистер Малфой здесь?

— Да тута они, чай пьют, — удивлённо ответил Хагрид. — Случилось чего, малой?

— Слава Мерлину! — выдохнул Гойл. — А там такое…

Примечания:

Следующая глава в воскресенье.

Здоровья вам и удачи, мои дорогие!

Автору на кофе, Музу на печеньки:

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

Бете на доширак в зачётную недельку:

2200 2407 4382 0728 (ВТБ)

Примечания:

Отпусти меня, чудо-трава!

— Простите, мистер Хагрид, — извинился Гойл. — Мисс Поттер и мистер Малфой здесь?

— Да тута они, чай пьют, — удивлённо ответил Хагрид. — Случилось чего, малой?

— Слава Мерлину! — выдохнул Гойл. — А там такое…

— Какое? — хором спросили Алекс и Драко.

— Да вообще дурдом, — высказался Гойл и устало привалился спиной к дверному косяку. — Ох, водички бы… А то я так разволновался…

Добрый Хагрид тут же втащил Гойла внутрь, усадил на табуретку и сунул в руки огромную кружку с водой. Кружка была в наивный синенький горошек, и Гойл с этой громадиной в руках смотрелся сюрреалистически. Тем не менее он залпом выпил полкружки и приступил к рассказу…

Алекс была права — ничто, как говорится, не предвещало… После уроков хогвартская школота радостно занялась своими делами. Кто-то сидел в библиотеке, кто-то отсыпался, как близнецы Уизли, из голов которых на ближайшие двое суток пропало всякое желание пакостить ближнему своему, кто-то играл в плюй-камни, кто-то возился с малышнёй, кто-то репетировал в Хоре Жаб имени профессора Флитвика, а кто-то, забив болт на всё, откровенно ленился. В общем, все были при деле — более или менее.

Что же касается Крэбба с Гойлом, то они решили с пользой провести время в обществе Гермионы Грейнджер и Падмы Патил, попросив у равенкловских отличниц помощи в отработке заклинаний. Не то чтобы им это было нужно — Крэбб и Гойл совсем не были канонными безнадёжными тупицами и множество заклинаний освоили ещё дома, просто они не могли придумать другого способа пообщаться с девочкой. Алекс уже успела понять, что Крэбб с Гойлом Гермионе явно симпатизировали, и что семьи обоих против брака с сильной магглорожденной ничего не имеют. Ну да, Гермиона хоть и послабее Алекс, но всё равно сильна, а кровь без родовых проклятий в глазах умных магов перевешивает нечистокровное происхождение. Другой вопрос, как к такому предложению отнесётся сама Гермиона, но она девочка умная, разберётся.

Так вот, Падма, Гермиона, Грег и Винс мирно разыскивали подходящий для их целей заброшенный класс, когда на их пути оказался профессор Квиррелл. Все четверо вежливо поздоровались и прошли мимо, скрывшись в ближайшем пустом классе. Взгляда Квиррелла, брошенного им вслед, ребята не заметили. А зря.

Они отрабатывали Левиосу с Алохоморой, когда дверь приоткрылась, и в неё стал просачиваться серый туман. К сожалению, ребята заметили его слишком поздно, и когда Грег с Винсом схватились за амулеты, чтобы растянуть защиту на девочек, они этого сделать не успели. Просто потеряли сознание. К счастью — ненадолго, амулеты их всё же защитили, но попытка активировать их в неподходящий момент привела к тому, что первое время Грег и Винс не могли двигаться, хотя способность слышать не утратили.

Рядом с Винсом лежала потерявшая сознание Падма, а вот Гермиона… Её громкий возмущённый голос Грег услышал, как только очнулся. И она разговаривала с Квирреллом.

— …что случилось, профессор? Что с ребятами?

— Это просто одна из встречающихся в Хогвартсе аномалий. Заглядывать в пустые классы не всегда безопасно. Учтите это. Идёмте, мисс Грейнджер.

— Куда? Ребятам нужно оказать помощь! Они же без сознания!

— Ничего с ними не случится, я проверил. И дал знать мадам Помфри. Она придёт сюда и приведёт их в чувство. Ничего страшного. Идёмте, есть куда более неприятная ситуация, которая требует вашей помощи.

— О чём вы, профессор? Я не понимаю! — в голосе Гермионы прозвучал испуг.

— Мисс Грейнджер, ваша подруга нуждается в помощи, и только вы можете ей помочь!

— Какая подруга?

— А кого вы считаете самой близкой подругой? — ехидно спросил Квиррелл.

— А-алекс? — испуг в голосе Гермионы стал явственнее, а Грег похолодел. Он-то прекрасно знал, куда отправилась мисс Поттер, и что отправилась она туда не одна, а вместе с Драко. А что если не только Алекс в опасности, но и наследник Малфой?

— Что вы там бормочете, мисс Грейнджер? Нам стоит поторопиться!

— Но что случилось, профессор? — спросила Гермиона. — Поясните мне, прошу вас!

— Некогда, мисс Грейнджер, я всё объясню на месте, — продолжал гнуть свою линию Квиррелл. — Если мы будем медлить, с мисс Поттер случится большая неприятность! Огромная!

И тут Грег понял, что профессор врёт. И куда-то тащит Гермиону совсем не для доброго дела. «Но как же клятва? — промелькнула мысль. — Преподаватели дают клятву не вредить ученикам…» Мысль была насквозь правильная, но Гойл рос в Магическом мире и прекрасно знал, что при определённых условиях перестают действовать даже нерушимые клятвы. Редко, очень редко, но бывает… А это значило одно — Гермиону нужно спасать.

Гойл дёрнулся, но тело практически не повиновалось ему, а время шло… Квиррелл схватил Гермиону за руку и практически потащил к выходу, продолжая твердить о помощи и страшной опасности. При этом девочка постепенно теряла волю к сопротивлению — она перестала задавать вопросы и пытаться хоть что-то узнать, просто двигалась за Квирреллом, как загипнотизированная.

Гойл дёрнулся ещё раз, с радостью отметил, что оцепенение, кажется, начинает спадать. Он встретился глазами с Крэббом. Тот, похоже, двигаться не мог, но смог одними губами прошептать:

— Спаси её… Он — зло…

И тут Гойлу стало по-настоящему жутко, ибо приятель Винс такие вещи просекал на раз. Гойл отчаянно напрягся, призывая магию, и тело наконец-то отозвалось. Грегори ползком, как краб, двинулся к выходу из класса, куда Квирелл уже успел утащить Гермиону… и чувствовал, что не успевает. Просто не успевает, и всё. Но он упрямо продолжал ползти.

Тело слушалось всё лучше и лучше, Грег смог подняться на ноги, сделал несколько быстрых, запинающихся шагов и вывалился в коридор. К счастью, Квиррелл не успел утащить Гермиону далеко, умная девчонка всё-таки просекла, что что-то не так, и стала отчаянно сопротивляться. Обозлённый Квиррелл даже не пытался больше её уговорить — вытащил палочку, чтобы обездвижить.

Грегори тоже взмахнул палочкой, которую так и сжимал в руке, и попытался выпустить Ступефай. Дома у него получалось — через раз, но получалось. Увы, сейчас не вышло.

Квирелл одним движением вырубил Гермиону и взмахнул палочкой с явным намерением показать Грегу, как выглядит настоящий Ступефай. Только вот в качестве наглядного пособия предстояло выступить самому Гойлу, который был с таким раскладом не согласен.

Грег чудом увернулся от летящего в него заклинания и громко завопил, призывая на помощь. А голос у него был громким — миссис Гойл всегда радовал хороший аппетит сына, а мистер Гойл обожал слушать баллады в его исполнении, искренне полагая, что чем громче, тем красивее. Вот Грег и радовал папу с мамой, как мог, а посему глотка у него была лужёная.

— Помогите! Убивают! На помощь! — отчаянно надрывался Гойл.

Квиррелл аж замер на мгновение и головой потряс от ошеломившей его звуковой волны. Но снова взмахнул палочкой, намереваясь продолжить своё чёрное дело. Грегори поднапрягся и выдал ещё один вопль, превосходящий по мощи все предыдущие, так что магические факелы на стенах начали мигать и коптить. Вследствие этого рука Квиррелла дрогнула, и очередное заклинание улетело в белый свет как в копеечку, едва не задев появившихся посреди коридора Кровавого Барона и Серую Даму.

Дама ахнула и тут же втянулась в стену, а Барон хорошо поставленным голосом выдал:

— Остановись, нечестивец, и оставь сих чад невинных!

— Да пошёл ты! — рявкнул Квирелл, свернул пальцы в знак, напоминающий кукиш, и ткнул им в сторону Кровавого Барона, добавив совершенно непонятное Грегу, но весьма экспрессивно исполненное заклинание. Грегори удалось только разобрать в нём сочетания «бля» и «суканахуй», но что это такое — он понятия не имел.

Заклинание, кстати, оказалось сильное — Кровавого Барона отбросило в сторону и чуть не размазало по стене, но старейший из призраков Хогвартса устоял.

Квирелл встряхнул пальцами, явно готовясь добить и надоедливого призрака и невольного свидетеля всего этого безобразия, но помощь пришла с неожиданной стороны. Под потолком материализовался Пивз и радостно завопил:

— Как это так — здесь морды бьют, а меня не зовут!

Квирелл, видя, что по-тихому сделать своё чёрное дело не удастся, попытался подхватить обездвиженную Гермиону и уйти. Не тут-то было. Пивз демонически расхохотался и что-то швырнул в Квирелла, отчего тот неподвижно замер.

— Что вылупился? — рявкнул Пивз Грегу. — Оттаскивай девчонку, я тут шутить буду!

Грегори торопливо подбежал к застывшему Квирреллу, освободил от захвата обездвиженную Гермиону и потащил её в сторону. То, что шутки Пивза могут быть весьма неприятны, он уже успел усвоить накрепко.

Грегу почти удалось доволочь Гермиону до ближайшей стенной ниши, но тут Квиррелл зашевелился, стряхивая с себя наведённое оцепенение, и взмахнул палочкой:

— Авада Ке… Бульк…

Гойл торопливо втолкнул Гермиону в нишу и только потом осмелился выглянуть. Бодрости духа ему придал ещё и топот многочисленных ног, доносившийся из-за поворота коридора.

Слух его не обманул — из-за поворота вылетел Снейп в развевающейся чёрной мантии, за правым его плечом парил Флитвик на какой-то непонятной круглой штуке, но интереснее всего выглядело то, что слева от Снейпа бежала стелющейся тенью самая настоящая мантикора с задранным хвостом, из которого воинственно торчало игольчатое жало.

Следом за деканами и мантикорой неслись Маркус Флинт, Джемма Фарли, Эдриан Пьюси, Оливер Вуд и Перси Уизли. За старостами и примкнувшими к ним с трудом, тяжело отдуваясь и ругаясь на классической латыни, бежала декан Спраут. За Спраут — толпа старшекурсников со всех четырех факультетов сразу, мадам Помфри с сумкой экстренной помощи и Филч с неизвестно откуда взявшейся аркебузой.

Данная процессия так впечатлила Грега, что он взглянул на происходящее с Квирреллом только через минуту. А взглянув — так и замер с открытым ртом.

Квиррелл бился в страшном судорожном приступе, не в силах издать ни звука, он словно пытался вытолкнуть из горла нечто, доставляющее ему невыносимые страдания. А потом вдруг сжал собственное горло обеими руками, да так, что там что-то хрустнуло.

Успевшие окружить упавшего преподавателя студенты невольно попятились, зато Снейп, Флитвик, Спраут и мантикора, успевшая в прыжке обернуться в Макгонагалл, дружно и слаженно сделали палочками одинаковый замысловатый пасс, и корчащегося Квиррелла накрыло прозрачным, чуть искрящимся куполом.

«Ох, ничего себе, какой силы щит! — поразился Грегори. — Зачем?»

Последующие события показали — зачем. Квиррелл вдруг перестал корчиться и замер неподвижно, словно мёртвый, а потом… потом он стал подниматься. Медленно и какими-то рваными движениями — живой человек так двигаться не может.

Но живой или нет — Квиррелл продолжал оставаться магом. Он взмахнул палочкой, и на щит, поставленный деканами, излился поток синюшно-трупного, мерзкого даже с виду огня. Щит выдержал и даже не перестал сиять, но всем, даже спрятавшемуся Грегори было ясно, что ещё одна такая атака — и щит рухнет.

«Вот это силища! — задумался Гойл. — Откуда она у заики-слабосилка?»

Увы, но Квиррелл на уроках полностью соответствовал этой характеристике, собственно, как и в каноне. Гойл задумался. Ему было страшно, от усиленной мыслительной активности разболелась голова, но мальчику казалось, что он пропустил что-то важное.

Между тем Квиррелл, двигаясь теми же странными, изломанными, неживыми движениями, послал новое заклинание. Выглядело это на сей раз как кислотно-зелёного цвета туман, оно въедалось в невидимый щит, пачкая его мутными разводами, а потом уже не прозрачный и не искрящийся купол взорвался, отбросив профессоров к стенам.

Квиррелл издал жуткий звук, нечто среднее между скрежетом и карканьем, а потом сумел спросить членораздельно:

— Кто из васс разделит ссо мной могущщессство? Ссоглашайтессссь… И я пощажу всеххх… на кого вы укажетееее.

Студенты замерли. Деканы, оглушённые заклятием, не могли прийти на помощь студентам, мадам Помфри, бросившуюся к ним, Квиррелл… или нечто, пребывавшее в теле Квиррелла, оглушило на раз.

И тут раздался звонкий голосок:

— Я пойду. Позвольте, профессор, я встану на вашу сторону.

— Иди сюда, маленькая Предательница Крови, — почти прежним голосом, только без заикания, отозвался Квирелл. — Иди сюда и ты будешь вознаграждена.

— Перси, ты с ума сошла? — раздался потрясённый голос кого-то из старшекурсников. — Это чу…

— Ступефай! — лениво отозвался Квирелл. — Если ещё кто-то дёрнется — будет Авада, глупые щенки. Иди сюда, девочка… Ссссюда…

«Где директор? — неожиданно подумал Гойл. — Он же должен быть в школе… Почему его нет здесь?» И ещё Грегори отчётливо понял, что Квиррелл задумал что-то совсем дурное, что глупую Перси ждёт не награда, а смерть.

В коридоре стало тихо. Так тихо, что были отчётливо слышны лёгкие шаги Перси.

— Ближжжее… — прошептал Квирелл.

Но тут шаги неожиданно стихли и звонкий голос Перси крикнул:

— Брахиам Эмендо!*

— Ав… — раздалось в ответ, но тут что-то громко бахнуло, да так, что у Гойла заложило уши, потом раздался такой звук, словно на пол шлёпнулась размороженная свиная туша, а потом коридор наполнился криками. Но Грегори, которому уж стало понятно, что всё закончилось хорошо, было не до этого. За его спиной шевельнулась, приходя в себя, Гермиона.

* * *

— Так получается, что Перси победила духа, которым был одержим Квирелл? — уточнила Алекс.

— Ну да, — ответил Гойл. — Многие видели, как от того… от того, что осталось от Квиррелла, отделилась чёрная тень и растаяла в воздухе. А Квиррелл… Он был мёртвый. Как сказал профессор Снейп — уже несколько дней, как умер. А двигался он и говорил потому что его телом управлял дух. Злокозненный дух.

Алекс тут же отметила, что о Волдеморте Грегори не упомянул. Официальная версия?

— Потрясающе! — выдохнула Алекс. — Победить злого духа с помощью заклинания удаления костей и выстрела из аркебузы — это просто потрясающе!

— Да, Филч тоже на высоте оказался, — согласился Гойл. — Не растерялся, сумел эту древность зарядить. Прицелиться и выстрелить. Как раз в то место попал, где у Квирелла голова… была.

— Гермиона в порядке? — задала следующий вопрос Алекс.

— И она, и Перси, — кивнул Гойл. — Обеим мадам Помфри Успокоительное споила и оставила пока в Больничном крыле, сказала, что пригласит целителя из Мунго. На всякий случай.

— А директор? — снова спросила Алекс, переведя дыхание. Она всё-таки испугалась за Гермиону. — Где был директор? Почему он не обезвредил одержимого?

— Директор, как выяснилось, был в Министерстве. И он очень удивился, вернувшись в школу. Как же — авроры, невыразимцы, Боунс на пару со Скримджером… Деканы, как в себя пришли, всех вызвали, — ответил Гойл, ехидно усмехаясь. — Так что директор был весьма… недоволен.

«Не любишь ты Дамблдора, Грегори, — подумала Алекс. — Впрочем, это понятно. А то, что вы с Крэббом умнее, чем показываете, мне уже ясно. Тоже своего рода маскировка».

Хагрид и Драко, до этого внимательно слушавшие рассказ Гойла, отреагировали по-разному. Хагрид нахмурился и покачал головой, но промолчал, а Драко наставительно сказал:

— Не нам критиковать директора Дамблдора, Гойл. Все знают, как он занят…

— Во имя Всеобщего Блага, — подсказала Алекс.

— Да-да, во имя Всеобщего Блага, — важно кивнул Драко. — Спасибо за чай, Хагрид. Нам нужно идти, ведь нас, наверное, уже хватились.

— Ой, точно! — ударил себя по лбу Грегори. — Декан же спрашивал о тебе, Драко!

— Да, ступайте, ребятки, ступайте, раз такое дело. Надо же, одержимый в школе… — пробормотал Хагрид. А потом он порылся в своих запасах и протянул Алекс небольшой, странной формы мешочек:

— Вот, Алекс, возьми. Отдадите профессору Снейпу, от этого у него завсегда настроение улучшается.

— Это что? — с подозрением в голосе спросила Алекс, не спеша взять мешочек в руки.

Хагрид расхохотался:

— Да не волнуйся! Это рога единорогов — у меня энтого добра много, а профессору Снейпу пригодится! Я-то с ними обращаться не умею — разве что Клыку погрызть даю, когда у него несварение…

— Ты даёшь Клыку грызть рог единорога, Хагрид? — спросил Драко с круглыми от изумления глазами.

— Ну да, — простодушно ответил Хагрид. — Очень уж он любит гадость всякую грызть — вот и страдает животом. А погрызёт рог — и как новенький. Я и сам иногда поскоблю и в чай добавлю. И от живота помогает, и от пох… В общем, от живота очень пользительно. Тебе тоже дать — вон ты какой бледненький? Так возьми, не стесняйся, у меня энтого добра много…

И Хагрид извлёк откуда-то из своих закромов ещё один рог — конической формы, с завитками, как у нарвала, нежно-жёлтый с белыми прожилками и словно светящийся изнутри.

— Вот, возьми, сгодится.

Онемевший Драко машинально принял рог и погладил его кончиками пальцев:

— Добровольно отданный…

— А то как же, — хохотнул Хагрид. — Со зверюшками по-другому нельзя… Они добро любят и добром завсегда отвечают. Вон, ещё возьмите. Пригодится.

И он протянул всем троим по длинному белому плетёному шнурку. Точнее, по этакой косичке из длинных, белоснежных, чуть светящихся волос.

— Волосы единорога? — спросила Алекс.

— Они самые, — кивнул Хагрид. — Ежели их завсегда с собой носить, то и голова ясная будет. Берите-берите, не последние…

Алекс, Драко и Грегори приняли по косичке волос единорога и хором поблагодарили Хагрида. Слишком прозрачный был намёк.

— Вот и ладно, — кивнул Хагрид. — Идите уже. А ежели что — так я гостям завсегда рад.

«Ух, — подумала Алекс уходя, — всё это нужно хорошенько обдумать. Кажется, канон окончательно полетел в тартарары…»

*Брахиам Эмендо — заклинание для удаления костей.

Примечания:

Следующая глава в среду.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Альбус Дамблдор стоял у окна в своём кабинете, любовался звёздным небом и думал, что всё складывается совсем не так, как он задумывал. Сначала юная Поттер оказалась совершенно не такой, как он рассчитывал, и всеми силами противилась тому, чтобы стать Избранной… Неосознанно, само собой, но всё же… Нет, зря он всё-таки отправил девчонку к родственникам, приставил к ней миссис Фигг и успокоился. Понадеялся на ненависть Петуньи к погибшей сестре и решил, что этого достаточно. Тем более что юная Гарриет слишком напоминала свою мать — как не вспомнить злопамятной Петунье про то, что рядом с яркой сестрой она была вечным аутсайдером…

Однако что-то пошло не так — Гарриет в семье тётки жилось совсем не так плохо, как Дамблдор надеялся. Нет, насколько бы всё было проще, если бы Гарриет родилась мальчишкой — можно было бы просто оставить в доме тот артефакт, который подпитывал бы вечное недовольство магглов навязанным им ребёнком. И на выходе получилось бы то, что так хотел получить Альбус.

Но, увы, Гарриет родилась девчонкой, и артефакт оставлять Дамблдор побоялся. Увы, девочки слишком хрупкие существа, а если бы родственники перестарались? Калека Дамблдору была бесполезна, а какой вой до небес поднялся бы, если бы магглы её пришибли? Поэтому от идеи артефакта пришлось отказаться, да и Фигг постоянно доносила, что Дурсли обходятся с девочкой сурово.

Дамблдор помнил, что тогда подумал, насколько мелкие людишки эти магглы, но ему это было только на руку. Как же он ошибся…

Ругань Северуса только подтвердила, что всё идёт как надо, и на время Альбус успокоился… пока не увидел Алекс в кучке входящих первокурсников. Девочка выглядела спокойной, была хорошо одета и нисколько не нервничала перед распределением. А уж то, что выкинула Шляпа, отправив девчонку на Равенкло вопреки его приказу, даже вспоминать не хотелось. Тем более, что девчонка показала свою силу, очистив этот пыльный кусок рухляди. И тут Дамблдор впервые почувствовал, что с Избранной что-то не так.

А ещё Невилл Лонгботтом… Отколол номер, называется. Тоже не попал на Гриффиндор, оказавшись под крылышком Помоны Спраут. А уж эта клуша и слышать не хочет о Всеобщем Благе и о грядущей борьбе с Тем-Кого-Нельзя-Называть. О Мерлин, с кем приходится работать? Даже поговорить с мальчишкой невозможно — всегда с ним является его декан. Как в таких условиях лепить из Лонгботтома Избранного?.. а ведь придётся. Гарриет Поттер — сплошное разочарование. На приключения её не тянет, учится прилежно, дисциплину не нарушает, связалась со слизеринцами… Общается с юным Малфоем и его сквайрами, уроки они вместе, видите ли, делают!

К Запретному коридору так и не приблизилась, общаться с Уизли даже щипцами не затянешь, да ещё и Шестой испортил всё, что можно, а теперь вообще вряд ли вернётся в школу. Хорошо, хоть близнецы остались — пришлось пообещать Молли триаду Поттер с Фредом и Джорджем. Не лучший вариант, конечно, но обещать — не значит жениться. Но в последнее время близнецы с отработок не вылезают — вместо того, чтобы обрабатывать юную Поттер в правильном духе.

А ведь всё было так прекрасно спланировано — создать у девчонки интерес к Запретному коридору, подбросить заметку об ограблении Гринготтса, немного информации — так, чтобы она догадалась о Философском камне… Главное — чтобы подселенец в теле Квиррелла продержался нужное время… и пафосно развоплотился в нужный момент. Ах, какой открывался простор для маневра и последующего воспитания Избранной в нужном ключе… И что?

Всё рухнуло… Идиот Квиррелл не смог добраться до Запретного леса и разжиться кровью единорогов, понятное дело, что долго он продержаться не смог — попросту помер. А его кошмарный вселенец пошёл вразнос и начал творить глупости. Впрочем, его решение использовать девчонку Поттер вполне логично — есть ритуал для продления существования нежити с помощью крови девственницы… А если девственница ещё и из вражеского Рода, то можно и силой подпитаться.

Увы, проклятая девчонка Квирреллу не далась… Точнее, какому там Квирреллу, сейчас рулил подселенец… и тот, чувствуя, что доставшееся ему тело скоро окончательно перестанет функционировать, схватил грязнокровку Грейнджер. Тоже неплохой выбор — сильная магглорожденная ведьма с хорошим потенциалом, к тому же подружка Избранной… Дамблдор так и не понял, хотел Квиррелл просто провести обряд с Грейнджер или предварительно приманить на неё Избранную и принести в жертву обеих, но так и так — задумка была неплохая.

Жаль, что исполнение подкачало. Это ж надо так умудриться — привлечь внимание всех четырёх деканов, кучи студентов, да ещё и мадам Помфри с Филчем в придачу! Это же целая куча взрослых свидетелей! Всех же не заткнуть! Том, куда ты подевал свои блестящие мозги?

Нет, мало того, что Избранных при этом и близко не было — ни первой, ни второго… Мордредова Поттер попёрлась к Хагриду слушать рассказы про молодость папеньки и маменьки, а этот тюфяк Лонгботтом занимался каким-то проектом в теплицах… с тремя семикурсниками из барсуков… и не заметил бы, даже если бы небо на землю обрушилось — какие-то редкие растения им Спраут доверила, нет, мало этого, так Квиррелла с куском Лорда упокоили Предательница крови с помощью бытового заклинания для удаления костей из рыбы и дичи, и старый сквиб с железной маггловской дудкой… Если бы гордый Том предвидел такой исход — самолично бы заавадился.

И мало того — Минерва и прочие деканы тут же пригласили в школу Отдел Тайн и ДМП. Для чего, спрашивается? Дела Хогвартса должны решаться в Хогвартсе и никак иначе! А теперь… Боунс — та ещё штучка, раз вцепилась — не отвяжется, невыразимцы тоже бдить будут… Не развернёшься.

Хорошо хоть вход в коридор на третьем этаже удалось прикрыть чарами, такой ценный амулет потратил, но ни сотрудники ДМП, ни невыразимцы туда пройти не смогли. Точнее прошли, но увидели только то, что Альбус показал. А если бы смогли и обнаружили бы практически готовую полосу препятствий? Хорошо ещё, что он не стал пока перемещать в пустующий класс Зеркало ЕИНАЛЕЖ, невыразимцы бы такой артефакт без внимания не оставили. И хорошо, что клятва не позволила деканам рассказать о полосе препятствий — иначе бы мог и не вывернуться.

Дамблдор отошёл от окна, рассеянно погладил Фоукса, с усмешкой взглянул на наваленные в вазочку с горкой лимонные дольки. Вопреки распространённому мнению, он не слишком любил сладкое, предпочитая любой, самой изысканной сладости хороший кусок жареного мяса с луком и перцем. А маггловские лимонные дольки предлагал всем исключительно в целях поиздеваться. Дамблдору вообще нравилось эпатировать консервативное магическое общество — слишком пёстрыми мантиями, этими маггловскими лимонными дольками, Фоуксом на плече, которого он важно именовал фамильяром. И эти идиоты верили — хотя какая может быть кровная привязка у существа, которое периодически умирает и воскресает, разрушая любые привязки. Нет уж, с Фоуксом у них союз, основанный исключительно на взаимной выгоде. Глядя на эту прекрасную вечную птицу, мало кто задумывается, насколько она опасна. Песня Феникса способна задурить голову, заморочить, очаровать — противостоять этому очарованию способен только сильный менталист. А ещё одно потрясающее свойство этой птички — утаскивать большой груз на любое расстояние. А ведь грузу не обязательно быть неодушевлённым, хе…

Дамблдор достал бутылку дорогого маггловского коньяка и «радужный» пузатый бокал, налил золотисто-коричневой влаги на донышко, погрел в ладонях, понюхал и сделал небольшой глоток. Хорошо…

Кстати, хорошо, что невыразимцы не узнали, осколок чьей именно души таскал в себе Квиррелл, а Дамблдор и не собирался их просвещать. Какой это грозный Тёмный Лорд, которого сумели завалить студентка-пятикурсница и сквиб с аркебузой? Смех один, а не Тёмный Лорд, поэтому Дамблдор вдохновенно скормил всем, кто пожелал его слушать, версию о некоей демонической сущности, которая вошла в тело неопытного мальчика и поработила его. Заодно это помогло ответить на неудобные вопросы этой стервы Боунс, типа, почему директор не почувствовал тёмную сущность внутри молодого преподавателя и не попытался изгнать её, дабы обезопасить студентов.

На это Дамблдор с достоинством ответил, что чувствовал нечто нехорошее, исходящее от Квиррелла, но принял это за подхваченное в путешествии проклятие и посоветовал обратиться в Больничное крыло или в Мунго. И вообще — он Светлый маг, ни разу не некромант, не демонолог и не малефик. Откуда ему было знать, что это подселенец, и что помянутая нехорошая сущность может настолько съехать с катушек, что начнёт нападать на студентов.

Объяснение со скрипом, но прокатило, хотя Дамблдору казалось, что Боунс оно не обмануло. Увы, влезть в голову к бешеной бабе никакой возможности не было — главе ДМП собственное сознание было дорого, и она, совершенно не будучи склонной к менталистике, носила мощные родовые амулеты, да ещё и магическую татуировку нанесла. Дамблдор чувствовал эту татуировку — с правой стороны головы под волосами таилась тонкая замысловатая вязь, и веяло от неё таким… Короче, понятно было, что любая попытка проникнуть в мозги к Боунс превратит неосторожного менталиста в пускающий слюни овощ. В Магической Британии мастера, способного создать подобное, не было. Да и в Европе тоже, разве что в Магической России.

«Кощеев постарался, не иначе, — с тоской подумал Дамблдор. — И как только уговорила, русские такое обычно только своим делают, а вот поди ж ты. Нет, если что, Боунс нужно будет сразу убирать — она просто так не сдастся…»

Дамблдор налил себе ещё немного коньяка, выпил и подумал, что всё-таки легко отделался. Теперь нужно было сделать перерыв, чтобы скандал с подселенцем подзабылся, и внимательнее понаблюдать за Поттер и Лонгботтомом. А полоса препятствий ещё пригодится, да… Надо только продумать, как это обставить. Нужно же в конце концов определиться, на кого делать ставку в борьбе со злом… и если это будет Поттер, то можно подумать и о Сириусе Блэке. Всё-таки девчонку надо контролировать. Она ещё может быть полезной. Во имя Всеобщего Блага.

* * *

История с героическим изничтожением твари, подчинившей себе тело Квиррелла, разлетелась по Хогвартсу в тот же вечер. А уж на завтраке только и разговоров было об этом, тем более что наводнившие школу авроры и невыразимцы только добавляли пищи для сплетен и слухов. Фантазия у всех студентов, независимо от цвета галстука, работала на уровне, сороки-балаболки исправно притаскивали своим равенкловским подругам свежие сплетни… Наиболее выдающиеся версии Алекс даже записывала в блокнотик и потом читала с выражением кружку единомышленников, который включал в себя не только девочек с Равенкло и, собственно, самих сорок, но и Невилла, а также Драко с Винсом и Грегори.

Читать с нужной интонацией Алекс умела, и вся компания покатывалась со смеху. Тем более что разнообразие версий восхищало. Тварь, вселившуюся в Квиррелла, именовали Подземным Костяным Демоном, духом гаитянского шамана, внебрачным сыном графа Дракулы-Задунайского, пришедшим из другого мира мстительным духом, инкубом, суккубом, духом невинноубиенного, не прошедшего Грань и обратившегося к Тьме… Много как именовали эту загадочную тварь, но вот Алекс всерьёз волновало одно — версии были разные, но о воскресшем Волдеморте или вообще о какой-либо причастности его к событиям не заикался никто. У Алекс создалось такое впечатление, что самые дикие слухи, ходившие по школе создавались специально, чтобы сыграть роль дымовой завесы и отвлечь от главного. Невыразимцы и авроры осмотрели всю школу сверху донизу, добрались и до Запретного коридора… Но не нашли там ничего, кроме следов недавнего ремонта.

Дамблдор, добродушно улыбаясь, заявил, что этот коридор пришел в полную негодность, появляться в нём детям было попросту опасно, вот он и объявил его запретным. Цербер? Какой цербер? Он же на старости лет с ума не сошёл, чтобы держать столь опасное существо в школе, полной беспокойных учеников? Видели? Первокурсники с Гриффиндора? Ночью? Прошу прощения, уважаемые, ночью замок выглядит весьма таинственно, у страха глаза велики. И ведь не просто так детям запрещено покидать гостиные после отбоя, Основатели немало сюрпризов оставили… Да-да, до сих пор…

В общем, проверка миновала, Светлейший отоврался по всем пунктам, даже явно жаждущая его крови Боунс не сумела ничего найти, кроме мелких нарушений.

Алекс была огорчена, но лишний раз убедилась в том, что Дамблдор не выживший из ума старый маразматик, а весьма и весьма опасный противник, умеющий заметать следы. Возможно, цель его действий утопична и нереальна, возможно, он наделал ошибок, пытаясь её достичь, возможно, он даже свихнулся на этой почве — и что? Сумасшедший и дурак — разные вещи. Сумасшедший может прятать своё сумасшествие годами, может маскироваться, может казаться умным и логичным… когда нужно. Будь это по-другому — всех маньяков ловили бы ещё на стадии подготовки к преступлению.

Алекс чуть улыбнулась своим мыслям. Дамблдор — маньяк? Маньяк, одержимый Всеобщим Благом? Или чем-то, чего она пока не может понять? Всё возможно. Если вспомнить тот же самый канон… Неизвестно, скольких точно уничтожил спятивший Волдеморт — вероятно, многих. Некоторые из них упоминаются — семья Амелии Боунс, в живых осталась только её племянница Сьюзан, Марлин Маккиннан, подруга Лили, которая вроде как нравилась Сириусу Блэку, Гидеон и Фабиан Прюэтты, братья Молли Уизли, Джеймс и Лили Поттер, родители Гарри… И да, несчастные Лонгботтомы, которых запытали уже после поражения Волдеморта. Однако далеко не всё ясно с этими смертями. Со смертью Лили и Джеймса — так точно.

Но то, что Дамблдор — совсем не добрый волшебник, Алекс усвоила накрепко. Увы, в каноне Гарри была отведена незавидная роль — между молотом и наковальней. Алекс для себя такой роли не хотела. Она вообще не хотела воевать сама и не хотела, чтобы воевали другие. И битвы за Хогвартс не хотела, и изуродованного оборотнем лица Лаванды, и гибели не встреченного ещё ей Колина Криви… Понятно, что Дамблдор не остановится в своей игре, и что жертвы будут. Потому что для Светлейшего чужие жизни абсолютно ничего не значат, для него важен резонанс, который создадут эти смерти… Стоп. Резонанс. Если верить фанону, то бывший любовник Дамблдора, пребывающий сейчас в Нурменгарде, приложил руку к созданию концлагерей и активно пользовался их ресурсами. Для чего? Что он хотел сотворить? Вряд ли эту информацию можно получить в Магической Британии… Не к Дамблдору же идти…

А что если… Что если Дамблдор решил прибегнуть к гриндевальдовской методике, только с меньшим размахом? Ведь если смотреть на Вторую Магическую войну немного под другим углом, то с чьей подачи она разгорелась?

Итак, Дамблдор знал, что Волдеморт не умер, поскольку у него есть крестражи. Почему он не решил этот вопрос, так сказать, по горячим следам? Провести активный поиск, подключить ту же Боунс… Она всех своих потеряла, кроме Сьюзан, носом бы землю рыла — но нашла бы. Почему местные спецслужбы о крестражах ни сном, ни духом?

Далее… Дамблдор был в курсе, что Гарри является живым крестражем — и… И подкинул эту бомбу замедленного действия к маггловским родственникам Лили. Никакого официального обследования, никакой медицинской помощи — куда там. И при этом он не знал, как может себя повести крестраж в голове Гарри, потому что аналогов этому не было. Так как — Героя к магглам, их не жалко, если что?

И вообще, к Дурслям Гарри подбросили не сразу после того, как Хагрид увёз его из разрушенного дома в Годриковой Лощине. Сутки? Двое? Алекс навскидку не помнила, но Вернону УЖЕ встречались ликующие волшебники перед тем, как им подкинули Гарри. Причём, если верить канону, на Тисовую Гарри привёз всё тот же Хагрид. Он пацана вокруг света катал на мотоцикле Сириуса Блэка? Что было с Гарри с той минуты, когда его увезли из родного дома, и до той, когда его в корзинке положили на крыльцо Дурслей?

"Надо уточнить у тёти с дядей, когда поеду на каникулы, — поставила зарубку на память Алекс. — Канон каноном, но здешние события могли и по-другому идти".

Итак, момент для того, чтобы окончательно разобраться с Волдемортом ещё после его развоплощения, был упущен.

Дальше… Дальше поступление в школу и Квиррелл. И вновь канонный Дамблдор в курсе того, кто скрывается под нелепым тюрбаном. Намёки в разговоре с Гарри Дамблдор отпускал вполне определённые. То есть, если бы хотел — без проблем развоплотил бы подселенца… но он этого не сделал, предпочёл устроить приключение для Золотого Трио.

Дальше — больше. Дневник-крестраж у Джинни Уизли, чьё состояние усиленно «не замечает» никто, включая родных братьев. Ну, хоть дневник Гарри качественно упокоил… но опять-таки не Дамблдор. Ещё одна возможность рассказать о крестражах, начать их поиски и уничтожить все… без войны… Такая возможность была упущена.

Про воскрешение Тёмного Лорда в финале Кубка Огня лучше вообще не вспоминать. Подстава, шитая белыми нитками… Чтобы Дамблдор не мог понять, что Грюм — вовсе не Грюм? Это старый знакомый и, можно сказать, соратник по Ордену Феникса? Что не было способа обезопасить Гарри от участия в Кубке? Кровь пацана для воскрешения требовалась? Серьёзно? Другого способа похитить его не было? Да тот же Грюм вполне мог оглушить Гарри по-маггловски и вынести из школы в сундуке. И не надо огород городить.

А на кладбище кто ритуал проводил? Петтигрю, который до этого много лет скрывался в семье Уизли! И каким в итоге получился Волдеморт? То-то и оно… Злобная нежить, годящаяся только на роль марионетки, проходной пешки, пугала… Почему тот же Петтигрю не вышел на связь с кем-то из Внутреннего круга? Не доверял? Или дело было в том, что воскрешённый Лорд должен был получиться ИМЕННО ТАКИМ?

Так кто же в итоге развязал Вторую Магическую войну? Точнее — развязал-то Волдеморт, тут спору нет. Кто тщательно подготовил почву, взлелеял хилые ростки противостояния? Не уцелевшие УПСы точно. Одни загорали в Азкабане, другие жили обычной жизнью, не особо вспоминая об ошибках молодости… и тут — раз! И Метка сработала. А с этой штукой на руке будешь служить безумцу. Никуда не денешься. Тому же Малфою, Крэббу с Гойлом или даже Макнейру такой расклад был выгоден? Ой, вряд ли. Зато он очень был выгоден кое-кому другому.

А внезапная смерть Дамблдора… Этого он точно не планировал, но как говорил герой одной гениальной книги: «Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус!» Кое-кто забыл, что он не бог, за что и поплатился. И поделом.

— Алекс, эй, Алекс! — потряс кто-то девочку за плечо. — Земля вызывает Алекс!

Алекс вздрогнула и встрепенулась.

— Гермиона, что случилось?

— Ничего, дорогая, — улыбнулась Гермиона. — За исключением того, что История магии кончилась, а ты снова весь урок сверлила бедного профессора Бинса таким яростным взглядом, что он даже дёрнуться боялся в сторону нашей парты и трепетал, как свеча на ветру.

— Да, — поддержала Падма. — А минут пять назад он сделался совсем прозрачным и ушёл в доску. Но мы дисциплинированно ждали окончания урока. Интересно, призраки болеют? Мне он показался больным.

— Не знаю, — отмахнулась Алекс. — Про призраков нам ещё не рассказывали… Но ты, Гермиона, всегда можешь поискать в библиотеке.

При слове «библиотека» глаза Гермионы радостно загорелись, и внезапное обсуждение недомогания профессора-призрака было оставлено до лучших времён. Только Алекс знала, что Бинс больше не вернётся, совет Кровавого Барона сработал на все сто.

В библиотеку пошли привычной большой компанией, но Алекс и Драко сумели незаметно отделиться от других, отойти в уголок за стеллажами. Девчонок и Невилла отвлекали Крэбб и Гойл.

— Это тебе от го… — одними губами прошептал Драко, но Алекс всё равно приложила палец к губам. И приняла протянутый Драко пухлый конверт с печатью Гринготтса. Ей удалось договориться с гоблинами — письма ей пересылали через Люциуса Малфоя, который, в свою очередь, упаковывал их в очередную корзинку со сладостями. Нарцисса частенько присылала Драко дорогие сладости, к этому все привыкли, а о том, что у корзинок было двойное дно, знал один Драко.

Подготовка к побегу Сириуса Блэка шла полным ходом. Алекс спрятала конверт в складках своей мантии и подумала, что ей срочно нужна отработка у Снейпа. Если в письме содержится то, что она предполагает, ей просто необходимо будет посетить Гринготтс. А лучшего прикрытия, чем отработка у Ужаса Подземелий не придумаешь. Желательно только выбрать время, чтобы Дамблдора не было в школе — он один из немногих, кто может заявиться в класс зельеварения просто для того, чтобы проверить, насколько плохи отношения между Снейпом и Алекс.

* * *

Высокий худой мужчина сидел в углу камеры, кутаясь в тряпьё. Мужчину порой мучил кашель — странный, лающий, сухой. Но он не слишком обращал на это внимание. Чутьё подсказывало мужчине, что скоро всё решится — сумеет он покинуть это ужасное место, увидится ли с дочерью… Или так и сдохнет здесь, как собака на цепи.

Скрипнула дверь, в камеру сунулся тюремщик — толстый неопрятный мужик, пребывающий в состоянии перманентного похмелья. Тюремщик наклонился, поставил миску с непонятного вида жижей прямо на пол и громко спросил:

— Не сдох ещё, благородный Лорд?

— Только после тебя, — ехидно ответил заключённый.

— Дамблдор спрашивает, готов ли ты ответить? — угрюмо продолжил тюремщик.

— Дамблдор может лизать яйца Мордреду, — мужчина зло сверкнул синими глазами. — Я всё уже сказал, и менять не собираюсь.

— Сдохнешь, дурак, — проворчал тюремщик.

— Только после тебя, дорогой, — насмешливо почти пропел мужчина. Тюремщик со злостью пнул миску, неаппетитное варево ручейками потекло по полу. Тюремщик выскочил из камеры и захлопнул дверь. В замке заскрежетал ключ.

Мужчина со вздохом взглянул на растёкшееся по полу варево, порылся в своих лохмотьях, достал кусочек шоколадки, завёрнутый в серебристую фольгу. Развернул, понюхал, лизнул. И мечтательно улыбнулся.

Примечания:

Автор поздравляет всех с Новым годом и сообщает, что новая глава будет не раньше Рождества. Автор собирается в места дикие, сетью не охваченные, за романтикой, игрой в войнушку и Новый Год будет встречать в компании единомышленников, ёлок, снега и всякой лесной живности.

А буде кто хочет порадовать Автора и Муза — так это легко:

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

Бету с уже-почти-наступившим тоже можно поздравить: 2200 2407 4382 0728 (ВТБ)

Примечания:

С Рождеством вас, мои дорогие!

Судьба явно благоволила к Алекс, спустя пару дней после разговора с Драко сороки-балаболки принесли известие о том, что директор срочно отбывает в МКМ не меньше чем на две недели и «на хозяйстве» остаётся Макгонагалл. Увы, но несмотря на все её просьбы, о кандидатуре нового заместителя директора пока ничего не было слышно, и декан Гриффиндора явно затаила обиду на директора. И ещё — судя по сурово поджатым губам и пляшущим в глазах чёртикам, Макгонагалл готовила своему шефу какой-то неприятный сюрприз. Сюрприз такого рода, что невозможно ни отказаться, ни пропустить.

Во всяком случае, Алекс была рада отбытию директора. Макгонагалл за ней шпионить точно не будет, к тому же к Алекс, как к дочери любимых учеников, она всегда относилась с теплотой, да и успехи девочки в Трансфигурации впечатляли.

Впечатляло ещё и то, что Макгонагалл принялась наводить порядок на факультете железной рукой, не всем из гриффиндорцев это нравилось, но одно дело, когда ваш декан — обычная кошка, а совсем другое, когда эта кошка может становиться мантикорой, поэтому иметь дело с разъярённой дочерью шотландских гор не хотелось никому. Макгонагалл закусила удила, она частенько появлялась в гостиной факультета, сменила старосту мальчиков (Перси её вполне устраивала, тем более, что после эпичной победы над неведомой тварью, оккупировавшей тело Квирелла, гриффиндорскую старосту зауважали все), ввела систему внутрифакультетских наказаний и поощрений, сделала ещё парочку нововведений, вроде факультатива по обычаям Магического Мира, который вели несколько чистокровных старшекурсников (да-да, на Гриффиндоре были и такие, но кто ж их видел на общем фоне)… И очень скоро выяснилось, что буйный факультет… не такой уж буйный. И что за столом вести они себя умеют, и учиться могут на приличном уровне, и что в авантюры, когда не будет второго шанса, лезть совершенно не хотят.

Только близнецы Уизли с бараньим упрямством продолжали гнуть свою линию, ещё надеясь на то, что Дамблдор вмешается и вернёт прежние, золотые для них времена. Вот и огребали — да так, что совсем не имели времени на все свои запланированные пакости и каверзы. Но сдаваться они не собирались, несмотря на то, что постепенно теряли поддержку даже на собственном факультете.

При таком раскладе они рано или поздно должны были нарваться всерьёз… ну, они и нарвались. Фред и Джордж, как в каноне, постоянно придумывали всякие условно съедобные пакости типа Забастовочных Завтраков или Блевательных Батончиков. Тестировали свою продукцию они на учениках младших курсов, платя за это по сиклю (вот ещё вопрос — где деньги брали? Сикль — это вам не медный кнат). И что характерно — желающих попробовать незнамо что находили. На трёх факультетах. Джемма Фарли при попытке скормить что-то слизеринской первокурснице жёстко это пресекла, придя на беседу с близнецами в сопровождении квиддичной команды во главе с Флинтом. Неизвестно, как эта беседа протекала, но близнецы после неё на три дня оказались в Больничном крыле, и, по словам сорок-балаболок, они то блевали, то страдали неудержимым поносом, то обрастали перьями, то начинали подпрыгивать и кудахтать, как дерущиеся петухи. Похоже, что добрые слизеринцы заставили близнецов слопать весь ассортимент их вредилок.

Во всяком случае, мадам Помфри вызывала для консультации целителя из Мунго, тот прописал им какие-то целительные клизмы дважды в день… Зелье для этих самых клизм совершенно добровольно и бесплатно вызвался приготовить Северус Снейп… и те, кто был свидетелем процесса варки (а это были любимый крестник Мастера Зелий и лучший ученик по предмету Блейз Забини), в узком кругу клялись Мерлином и Морганой, что во время этого процесса с лица профессора Снейпа не сходила воистину демоническая улыбка. Поскольку рассказано это было как строжайший секрет, то через сутки весь Хогвартс был в курсе желания Мастера Зелий заполучить близнецов на ингредиенты.

Во всяком случае, вышедшие из Больничного крыла Фред и Джордж напоминали бледные тени самих себя и всем своим видом вызывали глубокую жалость и желание добить, чтоб не мучились.

В принципе, после всего вышеописанного вести праведную жизнь начал бы и полный дебил. Но увы, это была только предыстория. Спустя какое-то время (подозрительно короткое, кстати, время) близнецы воспряли духом и вернулись к привычному образу жизни. Но теперь они куда более ответственно подошли к вопросу маскировки и поймать их на горячем стало решительно невозможно.

— Талантливые паршивцы! — высказался по этому поводу декан Снейп и на всякий случай усилил Защитные заклятия на своей лаборатории и хранилище ингредиентов. Но пока всё было тихо.

Итак, узнав о грядущем отсутствии Дамблдора, Алекс старательно нарвалась на отработку по Зельеварению и отправилась в слизеринские подземелья. Снейп встретил девочку не то чтобы радостно, но к необходимости посетить Гринготтс отнёсся с пониманием.

— Увы, — мрачно сказал он, — хоть я и могу переместить вас прямо в банк, мисс Поттер, но по возвращении директору станет немедленно известно о том, что я покидал Хогвартс во время вашей отработки. Так что мы пойдём другим путём. Мы с вами сейчас отправимся в Запретный лес.

— Но что там можно собрать осенью? — удивилась Алекс.

— Волосы единорогов, древесные наросты, разнообразные коренья, шишки, ветви некоторых растений… Много чего, мисс Поттер. Итак, мы отправимся в Запретный лес, мы дойдём до границы антиаппарационного купола Хогвартса… это рядом с Визжащей хижиной, но я вам этого не говорил… У вас есть портключ в банк?

— Да, сэр, — кивнула девочка.

— Вы его активируете и отправитесь по своим делам, постарайтесь уложиться в три часа. Но это крайний случай. Лучше — раньше.

— Да, сэр, — повторила Алекс.

— После того, как вы закончите, активируйте этот портключ… — и Снейп протянул Алекс деревянную грубо вырезанную фигурку лягушки. — Вас перенесёт к Визжащей хижине, я буду ждать вас там. Если меня не будет — подождите меня в Визжащей хижине, ничего опасного там нет, какие бы глупые сказки по Хогвартсу ни ходили.

— Но Дракучая Ива, сэр… — отозвалась Алекс.

— Бросите в неё этой фигуркой, и она застынет, — пояснил Снейп. — Времени пройти у вас хватит, а вы, ожидая меня, окажетесь в большей безопасности, чем болтаясь на виду у всех.

Алекс честно не поняла, у каких «всех» — в столь позднее время потянуть на прогулку к Визжащей хижине могло только закоренелого мазохиста с отключённым инстинктом самосохранения, но потом решила, что бережёного Бог бережёт. Поэтому она в третий раз повторила:

— Да, профессор, — и отправилась одеваться.

Всё прошло без сучка и задоринки. Алекс активировала портключ и тут же оказалась в кабинете Крюкохвата, который с последней их встречи стал выглядеть куда роскошнее.

— Добрый вечер, Крюкохват, — поздоровалась девочка. — Прекрасно выглядите, и ваш кабинет словно намекает на повышение. Или я ошибаюсь?

— Приветствую, леди, — согнулся в поклоне гоблин. — Рад, что вы всё-таки нашли время навестить банк. И нет, вы не ошибаетесь. Я смог разморозить кое-какие ваши активы, а деньги должны работать…

— Дамблдор? — коротко спросила Алекс.

— Обижаете, леди Поттер, — ухмыльнулся зубасто гоблин. — Ни сном ни духом.

— Хорошо, почтенный Крюкохват, я вами довольна, — сказала Алекс. — А как продвигается дело с освобождением Сириуса Блэка?

— Официально — никак, — сморщился гоблин. — Нанятый мной адвокат несколько раз обращался в Министерство, но там, такое впечатление — стена. Даже на взятки не ведутся, паршивцы. А взятки предлагались… жирные. Но нет. Не получилось.

— А организовать шумиху в газетах? — спросила Алекс.

— Пробовали, — кивнул гоблин. — Несколько журналистов, включая Риту Скитер, взялись было, но потом вернули деньги. Заявили, что связываться себе дороже.

— И Рита? — удивилась Алекс, у которой из канона создалось впечатление о полной безбашенности этой особы.

— И Рита, — вздохнул гоблин. — Не удивляйтесь, леди, сия злокозненная дама великолепно гавкает только на тех, кто каким-то образом неугоден Министерству. Только один редактор согласился напечатать этот материал — Ксенофилиус Лавгуд, который издаёт крохотный журнал «Придира» с весьма специфической репутацией. Так что на эту статью лично я не возлагал бы особых надежд, Леди Поттер.

— Ничего, может, это и будет тем камешком, который всколыхнёт лавину, — пробормотала Алекс и уже громче добавила:

— Возможно, адвокату стоит обратиться напрямую к Главе ДМП? У мадам Боунс в этом плане… тоже репутация…

— Это так, — согласился Крюкохват. — И взятки этой даме предлагать бесполезно. К тому же с ней крайне трудно встретиться из-за её чрезмерной занятости. Но мы сделаем всё возможное в кратчайшие сроки.

— Хорошо, значит, легально в ближайшее время освободить Сириуса Блэка затруднительно. Что вы сделали для… альтернативного способа освобождения?

— Тут легче, — ответил гоблин. — Посылки Сириус Блэк получает регулярно, его физическое состояние… во всяком случае, перестало ухудшаться. Внедрённый нами человек приступает к работе в Азкабане, пути отхода готовы, клиника в Швейцарии ожидает пациента.

— Его оттуда не смогут достать? Вернуть в Англию? — взволнованно спросила Алекс.

— Ни в коем случае, — ответил Крюкохват. — Это весьма засекреченная клиника с лучшими целителями и отменной охраной. Даже если туда примчится весь британский аврорат во главе с Министром Магии и Дамблдором, они и приблизиться к этой клинике не смогут. К тому же для того, чтобы найти, надо знать, где искать. После побега будет оставлено несколько ложных следов. Пусть ищут, если хватило ума запрятать невиновного в Азкабан.

— Отлично, — кивнула Алекс. — Была у меня мысль первоначально поместить Сириуса в дом на Гриммо…

— Не советую, — пожевал губами гоблин. — Именно там его и будут искать. Защиту не пройдут, конечно, но и Сириус Блэк может оказаться там, словно в осаде. А он нуждается в срочной медицинской помощи… после стольких лет Азкабана.

— Вынуждена согласиться, — кивнула Алекс, признавая справедливость доводов гоблина. — Но достаточно ли надёжны те, кто доставит его в Швейцарию?

— Вполне, — сказал Крюкохат. — Это не островная команда, они берут неприличные деньги, но до сих пор у них не было ни одного прокола. И полная конфиденциальность. Устраивает ли это вас, леди Поттер? На данный момент они — лучшие.

— Хорошо, — согласилась Алекс. — Доверюсь вашему суждению, уважаемый Крюкохват.

— Не тревожьтесь, леди Поттер, — успокоил девочку гоблин. — Это и в наших интересах — чтобы деньги Блэков оставались в руках Блэков. А вы всё-таки больше Поттер и в какой-то степени Певерелл. Так что ежели желаете со временем стать леди двух Родов, то для этого есть все возможности.

— Благодарю, уважаемый Крюкохват, за упомянутые блестящие перспективы, — сказала Алекс. — Но мне бы пока с текущими делами разобраться. И вырасти бы… желательно.

Крюкохват зубасто ухмыльнулся и заявил, что столь перспективная леди непременно вырастет… и пусть тогда идут Долиной Смертной Тени все её враги.

Обсудив ещё несколько текущих вопросов, Алекс и Крюкохват распростились вполне довольные друг другом. Алекс вышла из банка, окинула взглядом почти пустую Косую аллею и сжала в кармане деревянную фигурку, данную ей Снейпом.

Перемещение к Визжащей хижине прошло так же быстро и гладко. Если это сам Снейп зачаровывал портключ, то никакого желания угробить мисс Поттер он явно не испытывал. Алекс облегчённо выдохнула и огляделась в поисках Снейпа. Зельевара нигде не было, и Алекс подумала, что профессор слишком уж увлёкся, бродя по Запретному лесу.

Но тут угрожающе заскрипела ветвями Дракучая Ива, и Алекс отпрянула в сторону, нырнув за ближайший валун и приготовившись метнуть деревяшку портключа в Дракучую Иву, чтобы дождаться профессора, как и было велено. Она же послушная и дисциплинированная девочка, правда?

Но тут раздался резкий негромкий хлопок, и в некотором отдалении от Визжащей хижины и Дракучей Ивы появилась невысокая приземистая фигура в мантии с накинутым капюшоном. Фигура нисколько не походила на высокого худощавого профессора, и Алекс благоразумно затаилась за валуном. Не потому что страстно желала проникнуть в чужие тайны, а для того, чтобы избежать неприятных вопросов. А Снейпа для отмазки поблизости не было.

Фигура некоторое время стояла, замерев, перетаптываясь с ноги на ногу, а потом откуда-то сбоку раздался тихий, отдалённо знакомый мальчишеский голос:

— Мама, ты здесь?

«Мама?» — удивилась Алекс. Неужели кто-то из учеников настолько соскучился, что решил покинуть гостиную, чтобы увидеться с матерью? И почему он не попросил разрешения на встречу официально? Вряд ли Макгонагалл отказала бы…

— Здесь… — прошипела неизвестная в ответ. — Фред, ради Мерлина, ты мог бы и поторопиться!

— Я Джордж, — отозвался мальчик уже более громко. — Фред прикрывает меня на отработке.

И тут Алекс обратилась в слух. Кажется, мама Молли решила навестить своих сынулек. Но почему тайно и с такими предосторожностями?

— Докатились! — прошипела женщина. — Сколько раз я говорила вам, что следует вести себя потише!

— Ну… потише — это так скучно, мама! — отозвался почтительный сын. — Но ведь ты не за этим меня сюда позвала, правда? Кстати, как там Рончик? Скоро вернётся?

— В этом году — вряд ли, — вздохнула женщина. — Лечение весьма сложное, и если его не провести, то твой брат может остаться сквибом. Ты ведь этого не хочешь, Джорджи?

— Даже не знаю, как и сказать, — ехидно протянул любящий брат. — Может, лучше его того… К дяде? С его мозгами Рон всё равно бесполезный балласт.

— Не смей говорить так о собственном брате! — прошипела Молли. — Рон нам пока нужен, мы не можем позволить ему потерять магию… сейчас. Хорошо, что Мюриэль согласилась оплатить лечение, а то я уж не знала, как и быть…

— Ясно, — вздохнул Джордж. — Так что требуется от нас?

— Сделать то, что не получилось у Рона, — отчеканила Молли.

— Подружиться с Поттер? — хмыкнул Джордж. — Мама, это нереально. Мы учимся на разных факультетах — это раз. И Поттер не желает контактировать с нами — это два. Видимо, её хорошо просветили про Пре…

Слова Джорджа прервал звук пощёчины:

— Замолчи, Джордж! Предатели или нет — это неважно! Только с помощью этой девчонки наш Род сможет обрести былые славу и богатство! Так что это ваша обязанность — сделать так, чтобы к концу года Поттер заключила с вами помолвку. Сама. Добровольно. Я дам вам комплект бабушки Цедреллы — с ним помолвка станет нерасторжимой.

— Это сложно, мама, — задумчиво отозвался Джордж. — Ей ведь всего одиннадцать лет. А магическая нерасторжимая помолвка — дело серьёзное.

— Правильно, — согласилась Молли. — После этого девчонка будет привязана к вам. Она станет от вас зависима. И свадьбу можно сыграть, едва она войдёт в возраст согласия. А когда девчонка Поттер станет вашей женой, то всё её наследство будет нашим. Мы сможем вновь открыть мэнор… Джордж, неужели нельзя поспешить ради столь блестящих перспектив?

— Но почему ты так торопишься, мама? — удивился Джордж. — Разве директор не обещал содействовать…

— Обещал, — согласилась Молли. — Но у него самого какие-то планы на девчонку Поттер. А я совсем не хочу, чтобы она сгинула в угоду планам Дамблдора, оставив нас без прибыли. А если вы заключите нерасторжимую магическую помолвку, то уже директор будет подстраиваться под нас, а не мы под директора. Всё, что он задумал, будет совершаться только с нашего согласия… в обмен на определённые преференции.

— Здорово придумано, мама! — восхитился любящий сын. — Но эта Поттер слишком хитра… И у нас нет возможностей с ней общаться, особенно из-за этих отработок.

— Вот, возьми, сынок, — протянула Молли довольно объёмистый свёрток. — Здесь свитер, шарф и варежки. Я постаралась, связала в маггловском стиле, девчонке должно понравиться.

— Она не примет подарка, — вздохнул Джордж.

— Значит, обставь всё так, словно подарок кого-то из её знакомых. Мальчики, подумайте, вы же у меня умные. Упустим время — потом не наверстаем.

— Надеюсь, это не Амортенция? — спросил Джордж. — Снейп её легко распознает, а нам не нужно неприятностей с продолжением в Азкабане.

— Нет, — хохотнула Молли. — Это некоторые семейные наработки. Старые. Сомневаюсь, что этот носатый полукровка даже слышал о таких. И ещё — там два фиала с… кое с чем. Ты понимаешь?

— Да, матушка, — несколько напряжённым тоном отозвался Джордж. — Но ведь это…

— Молчи, раз понимаешь! И всякий раз, когда девчонка будет надевать свитер, постарайтесь подливать это зелье ей в питьё. Нужно будет закрепить эффект. Ты всё понял, милый?

— Конечно, мам, — бодро ответил Джордж. — Мы постараемся. Только не лучше ли было поручить это Перси? Всё-таки она девчонка, ей легче найти повод для общения.

— Не вздумайте проговориться Перси! — прошипела Молли. — Она не должна ничего знать о нашем плане! Мне кажется, что она перестала думать о благополучии нашей семьи и строит другие планы! Но с ней я разберусь позже — когда приедет на каникулы. Думаю, что смогу вернуть заблудшую душу на правильный путь. Семья — это святое!

— Да, матушка… — со вздохом отозвался Джордж.

— Помни, мой мальчик, у нас есть цель. И только достигнув её, мы сможем помочь Ронни и Джинни. Билл и Чарли предпочли забыть о семейных узах, но они ещё поплатятся за это! А Перси ещё не потеряна для нас, и я постараюсь вернуть её в лоно семьи, главное — дождаться каникул… — в голосе Молли прозвучала фанатичная уверенность. — Джорджи, вы с Фредом должны всё сделать правильно. Понимаешь?

— Да, матушка… — уже с большей уверенностью в голосе. — Мы сделаем всё возможное…

— Если понадобится — и невозможное! — отрезала Молли. — Нам нужна эта девчонка!

— Я понял. Мы всё сделаем, — ответил Джордж.

— Вот и хорошо. Возвращайся назад, Джорджи. Как бы тебя не хватились. Да, и возьми вот это… Думаю, пригодится.

Послышалось тихое звяканье, потом мальчишеский силуэт скрылся в темноте. А Молли, пробормотав что-то себе под нос, с тихим хлопком аппарировала.

Ошарашенная Алекс не сразу нашла в себе силы подняться на ноги. Открывшаяся глубина человеческой подлости членов большой и «дружной» семьи Уизли потрясла её. И из глубокой задумчивости её вывел лишь тихий голос Снейпа, повторявшего её имя.

Примечания:

Следующая глава в воскресенье.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Примечания:

Опять с сайтом Бог знает что, еле выложила главу...

Из глубокой задумчивости её вывел лишь тихий голос Снейпа, повторявшего её имя. Очнувшись от раздумий, девочка отозвалась:

— Я здесь, профессор.

— Я несколько задержался, — сказал Снейп. — Увлёкся. Вы долго ждали меня, мисс Поттер? Отчего не пошли в Визжащую хижину? Там безопаснее.

— Не слишком долго, профессор, — вздохнула Алекс. — А в хижине я укрыться не успела. Но, может, это и к лучшему — я услышала нечто, не предназначавшееся для посторонних ушей.

— Подслушали какую-нибудь парочку, которая сбежала сюда развлекаться? — почти добродушно спросил Снейп.

— Можно и так сказать, — пробормотала Алекс. — Парочка точно была, но не в том смысле, в каком вы думаете.

— Вы сумели заинтриговать меня, мисс Поттер, — отозвался Снейп. — Поделитесь своими наблюдениями? Или это слишком…

— Это — слишком… — вздохнула Алекс. — Но мне нужен ваш совет, профессор. Поэтому я расскажу вам обо всём, что видела.

«И заодно поинтересуюсь, что это за комплект, делающий помолвку нерасторжимой. Если у Уизли есть такая штучка, да ещё принадлежащая моей дальней родственнице, нельзя ли её как-нибудь… призвать?»

— Всё так серьёзно? — нахмурился Снейп.

— Боюсь, что да, — вздохнула Алекс.

— До завтра потерпит? — спросил Снейп. — Увы, сейчас уже слишком поздно для долгой беседы.

— Думаю, потерпит, — согласилась Алекс, решив, что ей необходимо поговорить ещё и с Перси. Она почувствовала опасность для гриффиндорской старосты в словах Молли. Если та отправится домой на каникулы… то может вернуться совершенно другим человеком, а такого Алекс не хотела. Только не сейчас, когда Перси удалось избавиться от печати Предателей крови и войти в Род Прюэтт.

— Тогда жду вас завтра на отработке, мисс Поттер, — ровным голосом сказал Снейп. — Надеюсь, что нам удастся поговорить.

— Спасибо, профессор, — улыбнулась Алекс. — Буду рада вашим закопчённым котлам.

— Поосторожнее с языком, дерзкая девчонка! — проворчал Снейп. — Их количество может и удвоиться!

Но прозвучало это совсем не сердито.

* * *

Верный своему слову, Снейп проводил Алекс в башню Равенкло и выслушал очередную загадку орла-привратника:

— Одна из них ушла на бал, вторую по дороге бес украл,

Третья на бис пошла плясать, четвёртая на бок улеглась спать.

Пятую искали со сворой гончих псов — мелькнула и пропала в буране из слов.

— Это гласные, — ни на миг не задумываясь ответила Алекс. — «А», «е», «и», «о», «у». Так?

— Так, — проскрипел орёл-привратник. — Проходите, юная мисс.

Алекс повернулась к профессору, сделала книксен и шагнула в открытую дверь. Снейп, смотревший ей вслед, покачал головой и грустно вздохнул. На миг ему показалось, что это юная Лили уходит от него в башню Гриффиндора. Только на миг.

* * *

Во время завтрака Алекс незаметно поглядывала на стол Гриффиндора, мысленно отмечая, что строгое воспитание, которому профессор Макгонагалл стала подвергать свой факультет, несомненно, дало свои плоды. Теперь гриффиндорский стол не выделялся шумным буйством и полным отсутствием манер — всё было чинно-благородно. Даже буйные близнецы вели себя вполне корректно, не пытаясь перекрикиваться, кидаться едой или прямо за завтраком использовать свои новые изобретения. Просто ели и тихо переговаривались с соседями. Но сидевшая поодаль Перси всё-таки поглядывала на близнецов с подозрением, явно не желая верить в их внезапное исправление. По мнению Алекс, это говорило только о проницательности рыжей старосты. Просто поставленная Молли перед сыновьями задача требовала от них такого поведения — сейчас рыжим лишние отработки были не нужны, поскольку сейчас объектом их охоты является она, Алекс.

Хорошо, что ей ночью удалось позвать Пивза и попросить глаз не спускать с рыжих близнецов. Да, Алекс точно не приняла бы от этой лихой парочки никакого подарка, но кто знает, какую каверзу могут измыслить эти два пытливых ума. А вот с Перси стоило поговорить как можно скорее. Долг платежом красен.

«Эх, сейчас бы на море… Необитаемый остров, солнце, море, пальмы и никаких интриг, — тоскливо вздохнула Алекс про себя. — На недельку бы…»

Увы, то, что это пока несбыточная мечта, — девочка прекрасно понимала. Она может оставить в покое Магический мир, но Магический мир её точно в покое не оставит. А она пока слишком слаба. Слишком зависима, как зависим любой ребёнок от окружающих его взрослых. Ей нужно выжить. И вырасти. Увы, именно в таком порядке.

Завтрак заканчивался, гриффиндорцы начали вставать из-за стола, Алекс тихонько приподнялась со скамьи, толкнула увлёкшуюся чтением Гермиону:

— Герми, нам стоит поторопиться. Первой парой стоят Зелья.

— Угу, — пробормотала в ответ зачитавшаяся девочка и тоже начала преодолевать неудобно стоящую скамью. Алекс же, точно рассчитав момент, обогнула стол и оказалась рядом с Перси, незаметно сунув ей в руку свёрнутую записку.

Перси, умница, и виду не подала, даже не дёрнулась в сторону Алекс, но та не сомневалась, что на встречу гриффиндорская староста придёт. Потому что слишком хорошо знает собственную семью.

Потом были уроки, на Зельях Алекс заработала себе очередную отработку, причём чуть ли не за «вы слишком громко дышите, мисс Поттер», потом — библиотека, где Драко долго и сердито ворчал на собственного крёстного, а пресечь это было, увы, нельзя. Любой намёк на слишком хорошие отношения между Снейпом и Алекс мог быть услышан и передан Дамблдору. А Алекс понимала, что может относительно спокойно общаться с зельеваром только до тех пор, пока Дамблдор считает, что у них плохие отношения. И неважно, что его сейчас нет в замке — если сейчас среди окружающих есть доносчики — всё передадут по возвращении. А этого допустить было нельзя.

Поэтому Алекс послушала немного ворчание Драко и перевела разговор на другое. На сей раз разговор зашёл о драконьей оспе и зелье, которое когда-то изготовила Ганхильда из Горсмура.

— Интересно, — тут же вмешалась Гермиона, — зелье это было изготовлено в семнадцатом веке, отчего оно до сих пор не модифицировано? Ведь это зелье не излечивает, а лишь облегчает и ускоряет течение болезни.

— Это так, — согласился Драко. — Кроме того, если не успеть его дать вовремя, оно не поможет. Так произошло с моим дедушкой — целители вовремя не распознали драконью оспу, а потом уже было поздно…

— Я слышала, — задумчиво сказала Падма, — что в то время от драконьей оспы пострадал не только твой дедушка. Дедушка с бабушкой Алекс тоже.

«Между прочим, очень кстати они умерли, — подумала Алекс. — Очень кстати для планов Дамблдора».

Драко молча кивнул. А Алекс снова подумала, что эта странная эпидемия произошла очень «вовремя» — ровесники Люциуса остались без поддержки старших, стали Главами Родов… и наделали глупостей, ввязавшись в гражданскую войну на стороне Волдеморта. За что теперь и платят. И будут платить, если Тёмного Лорда удастся воскресить.

— Кстати, — быстро спросила Гермиона, — а что послужило причиной этой эпидемии? Что стало источником заражения?

— Непонятно, — нахмурился Драко. — Есть теория, что драконьей оспой заражаются те, кто тесно работает с перуанскими змеезубами*. Но мой дедушка даже близко не подходил ни к одному из них. И не сомневаюсь, что Лорд Карлус и Леди Дорея — бабушка и дедушка Алекс — тоже.

— Возможно заражение от носителя… — предположила Алекс.

— Возможно, но точно ничего установить не удалось, — покачал головой Драко.

— Плохо, что у вас нет развитой санитарно-эпидемиологической службы, — покачала головой Гермиона.

— Герми, — вздохнула Алекс, — у магов вообще никакой санитарно-эпидемиологической службы нет. Не то что развитой. А на все случаи жизни есть только больница Святого Мунго.

— А что это за служба? — с удивлением спросил Драко.

В ответ Гермиона разразилась получасовой лекцией об опасности инфекционных заболеваний и необходимости организованной борьбы с ними. Были помянуты и Эдвард Дженнер с его прививкой от оспы, и Мечников с его теорией иммунитета, и особенности карантинных мероприятий и многое другое. Под конец Гермиона выдохлась и сообщила:

— Конечно, к этому пришли далеко не сразу. В Средние века эпидемии опустошали целые города и области, даже термин такой появился — «столетия редкого человека»**… От чумы умирали простые люди и короли, бедные и богатые, старики и молодые… Никому не было спасения. Великий астролог и предсказатель Мишель Нострадамус вроде бы создал лекарство от чумы, но спасти собственную семью не успел. Я читала, что сам Николас Фламель пытался изгнать чуму…

— Николас Фламель? — неожиданно вмешался в разговор проходивший мимо со стопкой книг Шимус Финниган. — Гермиона, ты знаешь, кто такой Николас Фламель?

Алекс чуть не вздрогнула. Она прекрасно помнила, зачем разыскивало информацию об этом человеке Золотое Трио в каноне. Неужели Дамблдор всё-таки начал эту игру?

— Вмешиваться в чужой разговор невежливо, мистер Финниган, — поджал губы Драко.

— Ой, да ла… — начал было Финниган, но встретившись с мрачными взглядами Крэбба и Гойла, быстро поправился:

— Прошу прощения, мисс Грейнджер, был неправ… Прошу вас, не могли бы вы рассказать, кто такой Николас Фламель?

— Николас Фламель — маг и алхимик, жил в шестнадцатом веке, — пояснила Гермиона. — Известен в обоих мирах. Что характерно, считается создателем Философского камня. Профессор Дамблдор с ним работал.

— Философский камень? — переспросил Финниган. — Тот, что дарует богатство и бессмертие?

— Совершенно верно, — кивнула Гермиона. — Поэтому считается, что Фламель и его жена Перренель до сих пор живы.

— Круто! — присвистнул Финниган. — Благодарю вас, мисс Грейнджер за столь ценные сведения.

Ирландец отошёл от их стола и, подсев к ожидавшему его Дину Томасу, что-то тихо зашептал ему на ухо.

— Подозрительно всё это… — пробормотал Драко. — Зачем им знать про Философский камень?

— Согласна, — кивнула Падма.

На некоторое время все замолчали, и тут к ним подошли сороки-балаболки со стопками книг в руках. Сгрузив книги на стол, Лаванда и Парвати зашипели в два голоса:

— Ребята, вы не видели Невилла? Он сказал, что пойдёт в библиотеку…

— Он сюда даже не заходил, — отозвалась Мэнди.

— Уже пару дней не заходил, — прогудел Крэбб. — Я помню.

— Тишина! — резко выкрикнула мадам Пинс, и все дружно склонили головы над книгами.

«Чёрт! Неужели это зеркало ЕИНАЛЕЖ? — подумала Алекс. — И не объяснишь ведь ничего! А у Невилла есть одна очень больная точка — родители… Сейчас он увидит их здоровыми… в зеркале, а потом эти два гриффиндорских хмыря расскажут ему про Философский камень… Да он куда угодно полезет, лишь бы родителям помочь! И неизвестно, что его может ждать в конце пути… У зеркала… Наверняка Дамблдор какую-нибудь пакость приготовил!»

— Знаете, что-то с Невиллом не так, — дождавшись, пока строгая библиотекарша снова склонится над своими записями, одними губами прошептала Парвати. — Он сегодня не ночевал в своей спальне.

— Откуда ты знаешь? — так же еле слышно спросила Алекс.

— Я видела и рассказала Парвати, — прошептала Лаванда. — Мне приснился плохой сон… что мой кролик заболел… и я рано утром бегала в совятню, чтобы отправить письмо домой… Так вот, когда я возвращалась, Невилл прошёл в гостиную передо мной… и вид у него был такой, словно он не спал всю ночь.

Лаванда немного помедлила, а потом добавила:

— У него был такой счастливый вид, но мне почему-то стало страшно.

«Значит, Невилл нашёл зеркало… или подсказал кто… Понятно, с чьей подачи. Вот же… гад бородатый!»

— Это неспроста, — вмешалась Парвати. — Что делать?

— Проследить? — хором прошипели Крэбб и Гойл. — Тут дело нечисто.

— Погодите, — быстро сказала Алекс. — Думаю, что нужно узнать, куда ходит Невилл, и рассказать мадам Спраут. Вряд ли она оставит такое без внимания.

Все закивали. Ответственная декан Спраут точно такое без внимания не оставит.

— А как узнать? — спросил Крэбб.

— Так проследить же, — отозвался Гойл.

— Мы можем… — пискнула Лаванда.

— Девочкам ночью в коридорах не место! — отрезал Драко. — Если кто и проследит, то только мы.

В серых глазах Драко запрыгали чертенята, предвкушая настоящее приключение. Алекс лишь вздохнула мысленно. Дети… Жалко обламывать, но придётся.

— А ты подумал о том, что сделает с вами декан Снейп, если застукает на горячем?

Драко пригорюнился, а Алекс безжалостно продолжила:

— А если вас застукает НЕ декан Снейп?

На сей раз в глазах Драко отразился самый настоящий ужас. Ведь если они попадутся крёстному, то тот, конечно, вынесет мозг нравоучениями, но хотя бы баллов снимать не будет… А вот если они попадутся другому преподавателю или Филчу, то потеря баллов неизбежна, а за такое вынесут мозг уже старшие товарищи по факультету, а крёстный непременно сообщит рара, и тогда на каникулах ему придётся несладко. К тому же Драко знал, что если Крэбба и Гойла отцы за провинности пороли… не часто, но бывало, то к нему рара и пальцем никогда не прикасался, и мальчику совсем не хотелось приобретать этот опыт после первого же семестра в Хогвартсе.

— Но ведь надо что-то делать… — тихо сказал он. — И если для этого нужно рискнуть… то…

— Погоди, — прошептала Алекс. — Я хочу поговорить кое с кем. И если получится, то завтра к утру мы узнаем, где пропадает Невилл.

— С кем ты хочешь поговорить? — тут же влезли любопытные сороки-балаболки.

— А это не опасно? — спросила Гермиона.

— Ты одна не пойдёшь, — нахмурился Драко. — А вдруг…

— Никаких вдруг, — прошипела Алекс. — Одна. С кем — расскажу позже. Может быть. И нет, не опасно.

— Мисс Поттер, — отмерла мадам Пинс. — Если вы уже сделали работу — не мешайте другим. Покиньте библиотеку.

— Одну минуту, мадам, — благовоспитанным тоном девочки-отличницы произнесла Алекс. — Допишу последнее предложение.

Мадам Пинс кивнула, глядя на Алекс немигающим взглядом, в котором сквозило осуждение нарушения драгоценной тишины хранилища знаний. Но Алекс такими взглядами было не пронять ещё с прошлой жизни, она спокойно дописала эссе, прошептала друзьям:

— Всё, я убежала. Вернусь поздно, у меня ещё отработка у Снейпа.

— Профессора Снейпа, Алекс, — педантично поправила её Гермиона.

— Вот-вот, у него самого, — ехидно ответила Алекс, скрутила пергамент в трубочку, запихнула его в рюкзачок и вежливо попрощалась с мадам Пинс. Пора было бежать на встречу с Перси.

* * *

Перси Уизли уже дожидалась её в туалете Плаксы Миртл. Когда Алекс вбежала в туалет, гриффиндорская староста сидела на подоконнике, читая вслух книжку в яркой глянцевой обложке с броской надписью: «Увеселение с Упырями. Автор Гилдерой Локхарт».

Алекс улыбнулась про себя — похоже, одной из немногих черт, общих для Перси и Молли была любовь к романам этого автора.

— …ужасное чудовище бросилось на меня, сверкая клыками, — читала Перси. — Из его рта капала ядовитая слюна, глаза горели кровавым безумием. Я понял, что ещё немного — и мой любимый сюртук с прекрасными алансонскими кружевами будет непоправимо испорчен отвратительной слюной этого чудовища, и взмахнул палочкой, громко воскликнув…»

Алекс удивилась тому, что Перси читает вслух, но потом заметила под потолком неподвижно зависшую с самым мечтательным выражением лица Плаксу Миртл.

— Здравствуйте, мисс Поттер, — вежливо поздоровалась Перси, откладывая книгу. — Миртл, покинь нас ненадолго. Я дочитаю тебе главу позже.

— Ах! — воскликнула девочка-призрак. — Это так прекрасно! Ты такая добрая, Персефона!

После этого Миртл просто ушла в стену, оставив девочек наедине.

— Что-то случилось, мисс Поттер? — вежливо спросила Перси. — У вас проблемы? Я могу помочь?

— Свои проблемы я попробую решить самостоятельно, — ответила Алекс. — Боюсь, что на сей раз проблемы у тебя, Перси. Только поклянись сначала, что не расскажешь никому то, что я расскажу тебе.

— Хорошо, — кивнула гриффиндорская староста. — Я понимаю, что ты не позвала бы меня просто так, Алекс.

— Правильно понимаешь, — отозвалась Алекс. — Так вот, вчера вечером я чисто случайно оказалась возле Визжащей хижины и слышала кое-что, чего не должна была слышать…

И Алекс коротко рассказала Перси всё, о чём сочла нужным рассказать, описав свидание её матери и брата. Перси выслушала её и нахмурилась.

— Тебе нельзя ехать домой, — закончила Алекс. — Мне так показалось.

— Мерлин! — стукнула кулаком по стене Перси. — Как же всё не вовремя! Я надеялась, что мне удастся продержаться до конца пятого курса, а после сдачи СОВ я бы просто уехала к деду — и всё. Но мама Молли… Глупо было надеяться, что я смогу её переиграть!

— Тебе нужен повод, чтобы остаться на каникулы в школе, — осторожно сказала Алекс. — Какой-нибудь проект для подготовки к СОВ не пройдёт? Поговори с Макгонагалл, она кажется, вменяемая, может помочь… Или заболей так, чтобы надолго попасть в Больничное крыло…

— Возможно… — вздохнула Перси. — Но ты даже не представляешь, Алекс, насколько упряма мама Молли, когда хочет добиться своего. А если поеду на каникулы, то вернусь оттуда… уже не я.

— Всё так плохо? — спросила Алекс.

— Ты даже не представляешь. Берегись Фреда и Джорджа, Алекс. Если мама Молли объявила на тебя охоту, то они сделают всё, что она скажет. Берегись!

— А они не могут сделать… как ты? — спросила Алекс.

— Боюсь, что уже нет, — печально вздохнула Перси. — Если мама Молли догадалась обо мне, она уже обезопасила себя с этой стороны…

— Что же за семья у вас такая? — возмутилась Алекс.

Перси пожала плечами:

— Это уже не моя семья. И не дай Мерлин тебе узнать семью Уизли… поближе. Берегись, Алекс, это всё, что я могу тебе сказать… Спасибо за предупреждение. Я твоя должница, Алекс Поттер.

— Тогда… я пойду? — неуверенно произнесла Алекс. Перси было откровенно жаль.

— Иди, Алекс. Мне нужно подумать. А ещё — дочитать главу для Миртл. Я обещала.

Алекс кивнула, попрощалась с Перси и, подхватив рюкзачок, помчалась в класс зельеварения. Подозрения, мучившие её после подслушанного случайно (случайно ли?) разговора нисколько не рассеялись, и девочка остро осознавала, как необходим ей совет умного человека. Но сначала…

— Пивз! — тихонько позвала она.

— Я здесь, Леди, — тут же откликнулся полтергейст.

— Понимаю, что ты и так занят, но не мог бы ты узнать, куда ночью отлучается Невилл Лонгботтом?

— Конечно, Леди! — Пивз залихватски перевернулся в воздухе, исполнив что-то вроде финта Вронского. — Если он отлучится сегодня, то поутру вы уже всё будете знать, прекрасная Леди! За рыжими продолжать слежку?

— Продолжай, Пивз. У меня есть сведения, что они хотят навредить…

— Пусть попробуют — и они узнают всю мощь гнева вашего верного рыцаря, прекрасная Леди!

— Благодарю тебя, Пивз, — склонила голову Алекс. — Ты молодец.

— Спасибо, Леди! — расхохотался Пивз и с улюлюканьем исчез в нише за доспехами. А Алекс стало чуть легче на душе

*Сведения из «Гарри Поттер вики».

**Гермиона совершенно права. Столетия редкого человека — временной период в Европе, когда шли войны, люди массово голодали, детская смертность была высокой, бушевала чума и другие болезни. Мало кто жил больше 30-40 лет. Происходило это в XV-XVIII веках. Медицина была слабо развита. Численность населения не увеличивалась, несмотря на высокую рождаемость.

Примечания:

Следующая глава в четверг.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Автору на кофе, Музу на печеньки:

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

Бете на доширак: 2200 2407 4382 0728 (ВТБ)

— Спасибо, леди! — расхохотался Пивз и с улюлюканьем исчез в нише за доспехами. А Алекс стало чуть легче на душе, и в кабинет зельеварения она постучалась уже в куда лучшем настроении.

— Войдите! — отозвался Снейп. — А, это вы, мисс Поттер… Приятно, что сегодня вы столь пунктуальны. Котлы вас ждут.

— Я вообще-то поговорить хотела, — мрачно сказала Алекс.

— Одно другому совершенно не мешает, — ехидно протянул Снейп и углубился в лежащие перед ним студенческие эссе. Алекс невозмутимо надела резиновые перчатки и разыскала в рюкзачке непочатый баллончик самого убойного чистящего средства тёти Петуньи.

Средство не подвело. Опрысканные им котлы через пять минут начинали сиять, как новенькие, стоило только чуть-чуть потереть. Так что ровно через полчаса Алекс медоточивым голосом пропела:

— А я всё, профессор!

Снейп с удивлением взглянул на сияющие котлы, но довольно миролюбиво сказал:

— Вот и отлично. Подождите немного, мисс Поттер, мне нужно проверить ещё несколько эссе.

И вновь углубился в работу. Алекс, не чинясь, цапнула со стола несколько эссе и начала вчитываться в корявый почерк студиозусов, особо обращая внимание на отчёркнутые красным пассажи. На втором эссе она заулыбалась, на третьем — стала прилагать воистину титанические усилия, чтобы не заржать в голос. И правда, эссе того стоили…

«… Пепелопуська загадочная растёт на Дальнем Востоке в озёрах. Её красные образования в форме лампы свисают вниз, что делает её ещё более загадочнее…»

«Гной бубонтюберов полезен и представляет собой синюю субстанцию в форме бесформенных комков с резким запахом, очень противную на вид, запах, цвет и вкус…»

«Я согласна с автором, Амортенция — зло, да и кто тут не согласится, разве что так называемый общественный паразит…»

«Флоббер-червиная жизнь ужасна, ведь они только и умеют, что ковыряться в земле, да идти на ингредиенты для зелий и декоктов…»

«В Запретном лесу стоял необычайный аромат, и я тоже остановился постоять, потому что над Хогвартсом шёл дождь и мистер Филч, а это неполезно для сбора косявки пупырчатой…»

«Умострильное зелье часто вводится в организм в виде Клизмы Добра…»

Алекс быстренько отложила последнее эссе, подумав, что точно знает, кому стоит поставить Клизму Добра… со скипидаром и патефонными иголками, и резонно опасаясь перегрева мозгов от такого количества новой информации.

— Вот-вот, — сказал Снейп, откладывая последнее проверенное эссе, — вижу, что с вас уже хватит, а мне такое постоянно читать приходится…

— Сочувствую, — вздохнула Алекс. — Ужасы флоббер-червиной жизни впечатляют.

— Ну, раз вы прониклись, — почти добродушно сказал Снейп, — идёмте пить чай. У вас есть ровно полчаса, чтобы рассказать мне, чему вы стали вчера свидетелем.

Алекс удивилась, но они действительно пошли пить чай. Очень хороший цейлонский чай с маленькими кремовыми пирожными, украшенными свежими ягодами ежевики и садовой малины. И в процессе распития божественного напитка и поглощения пирожных Алекс рассказала профессору обо всём, что видела и слышала, спрятавшись за валуном неподалёку от Дракучей Ивы.

Снейп внимательно выслушал Алекс и спросил:

— Вы, конечно, решили предупредить Персефону Уизли?

— Уже предупредила, профессор, — кивнула Алекс. — Отчего-то мне кажется, что для Перси это всё может закончиться очень… нехорошо.

— Вполне возможно… — мрачно кивнул Снейп, и Алекс поняла, что зельевар не питает никаких иллюзий относительно своих соратников по Ордену Феникса. — Но вас что-то смущает во всём этом?

— Есть несколько моментов, — сказала Алекс. — И я хотела бы выслушать ваше мнение по этому поводу.

— Спрашивайте, мисс Поттер, — кивнул зельевар. — Но ответы и советы я вам не гарантирую, ибо не всемогущ и не всеведущ.

— Странно, что моё возвращение совпало со встречей Молли и Джорджа… — высказала Алекс первое сомнение.

— Не странно, — пожал плечами Снейп. — Директора нет в школе, а если Уизли затеяли свою игру, им логично было встретиться именно в такой день. Ну, а то, что вы решили в тот же день отправиться в Гринготтс может быть чисто случайным совпадением. К тому же, для всех вы были на отработке у меня. А учитывая то, что в последнее время даже мой собственный крестник смотрит на меня волком, нас никто не подозревает в… кхм… излишне тёплых отношениях.

— Логично, — согласилась Алекс. — Но есть ещё кое-что… Видите ли, профессор, я слишком хорошо их слышала. Обоих. При этом не поняла сразу, что это Джордж и Молли, пока они не стали обращаться друг к другу… Было уже слишком темно.

— Кхм… — прокашлялся Снейп. — Не знай я, что вы никаким боком не родня Аластору Грюму, подумал бы, что вы близкие родственники…

— Если у вас паранойя, это ещё не значит, что за вами не следят, — парировала Алекс.

Хмыканье Снейпа на сей раз подозрительно напомнило сдавленный смешок, но он всё-таки спросил:

— Как примерно стояла к вам Молли?

— Мне показалось, что спиной… — ответила Алекс.

— Следовательно, Джордж — лицом?

— Видимо — да, — согласилась Алекс.

— Тогда всё понятно, — сказал Снейп. — Молли Уизли тихо говорить просто не умеет, а слова Джорджа вы слышали именно потому, что он стоял к вам лицом. Так что успокойте вашу паранойю, мисс Поттер, иногда возможны самые невероятные совпадения.

«Так-то оно так, но бережёного Бог бережёт, — не в первый раз подумала Алекс. — А Перси сама сказала мне, что нельзя верить никому из Уизли. Правда, она сама — уже Прюэтт, но это если ей верить…»

— Вижу, что мои слова не успокоили вас, мисс Поттер, — тихо сказал Снейп. — Может, вы и правы. В вашем положении излишнее доверие может обернуться бедой. Только не становитесь копией Грюма, это будет уже чересчур.

— Не-не-не, — заверила его Алекс. — Мне мои глаз и нога дороги как память. И вообще, я предпочитаю себя в полном комплекте.

Снейп неожиданно рассмеялся. Во всяком случае, странные звуки, которые он вдруг стал издавать, при определённых условиях вполне могли сойти за смех.

— Знаете, мисс Поттер, вы просто невозможны, — наконец выдал зельевар. — И совершенно не похожи на своих родителей. Я имею в виду — характером. А внешне… внешне вы вылитая матушка.

Странно, но произнеся эти слова, Снейп почувствовал, что впервые за долгие годы вспомнил о Лили Поттер без душевной боли. А ещё он подумал, что эта милая девочка вполне способна позаботиться о себе, да и обо всём Магическом мире в придачу. И не факт, что Магический мир безболезненно переживёт эту заботу. Впрочем, учитывая то, как Магический мир обошёлся с её родителями и с самой мисс Поттер, он нарвался сам.

«Отчего бы и не помочь благому делу? — лениво подумал зельевар. — А там и уволиться можно… И наконец-то заняться собственными делами вместо того, чтобы устраивать чужие…»

Мысль была приятной и грела душу. Что ни говори, а Снейп был далеко не так беден, как считали некоторые. Работа в школе имела один большой плюс — обеспечивала зельевару бесплатный стол и кров, а Запретный лес не забывал подкидывать редкие ингредиенты для зелий. А если учесть, что зелье, изготовленное Мастером, стоило в десять раз больше, чем творение обычного зельевара, таким образом окупая стоимость редких покупных ингредиентов, да ещё и прибыль принося, то неудивительно, что счёт Снейпа в Гринготтс потихоньку подрастал, а сумма на нём приятно радовала глаз.

Но клятва, когда-то данная Дамблдору, прочно держала зельевара на коротком поводке. А теперь… теперь перед ним замаячил призрак свободы. И эта свобода была прочно связана с одной маленькой девочкой, так похожей на давно утерянную подругу. Он словно просыпался от тяжёлого сна, в котором прожил последние десять лет.

Но Алекс отнюдь не собиралась давать профессору время для лишней рефлексии.

— Скажите, профессор, — спросила девочка, — а известно ли вам что-нибудь об артефакте, который упоминала Молли? Комплект Цедреллы Блэк, который делает помолвку нерасторжимой?

— Я только слышал о нём. И то очень давно. О нём рассказывал младший брат Сириуса — Регулус Блэк. Точнее, не рассказывал — так, упоминал. Когда Цедрелла Блэк влюбилась в Септимуса Уизли, она бежала из дома, прихватив этот Родовой артефакт. Очень уж ей хотелось, чтобы её возлюбленный никогда в жизни не взглянул бы на другую женщину…

— Но… но разве Цедреллу Блэк не изгнали из Рода?

— Разумеется, изгнали, — кивнул Снейп. — Но артефакт остался при ней. И я боюсь даже подумать, во что превратился относительно безобидный… для Блэков, конечно же, безобидный, артефакт после столь долгого пребывания в доме Предателей крови. Поэтому вам следует всеми силами избегать контакта с ним. Увы, больше ничего конкретного я вам сообщить не могу.

— Спасибо, профессор Снейп, — кротко опустила глаза Алекс. — А…

— Мисс Поттер, — проворчал зельевар, — ваша отработка на сегодня закончена. Скоро отбой, и я провожу вас в башню.

— Может, я сама? — спросила девочка. Снейп в провожатых — это, конечно, здорово, но ей хотелось пообщаться с Кровавым Бароном и Пивзом… Увы, Снейп эти хотелки жёстко обломал, сразу заявив, что в столь позднее время юной мисс с таким количеством «доброжелателей» разгуливать попросту опасно. И что он обещал провожать её с отработок и намерен это делать и впредь.

Алекс пришлось согласиться с этим, но, увы, надежда побеседовать с Кровавым Бароном и пообщаться с Пивзом растворилась без следа.

Алекс вернулась в башню Равенкло, немного поболтала с девочками, навела порядок в рюкзачке и решила лечь спать пораньше. В последнее время она не высыпалась, отчего бы не воспользоваться моментом?

Однако девочка недооценила старательность Пивза. Полтергейст сумел каким-то образом просочиться в их спальню и разбудил Алекс среди ночи. Правда, достаточно деликатно.

* * *

— Леди… Леди Поттер, просыпайтесь… Просыпайтесь же, это важно… Ну, леди Поттер, просыпайтесь, очень надо!

Такое монотонное бормотание, сопровождающееся лёгкими толчками в плечо заставили Алекс открыть глаза и обнаружить под пологом собственной кровати ухмыляющегося Пивза.

Алекс быстренько наколдовала Темпус и зашипела, как разозлённая кобра:

— Пивз! Прах тебя побери! Что ты тут делаешь в такой час?

— Простите, — начал каяться Пивз. — Мудрая леди Поттер, прекрасная леди Поттер, вы ведь не дадите пропасть невинной душе?

— Что происходит, Пивз? — прошипела в ответ девочка, натягивая мантию.

— Пивз расскажет, только быстро, — затараторил в ответ полтергейст. — Добрая леди, мы ведь так и не успеть можем! А мальчик погибнет — хороший такой мальчик, такой славный…

— Это ты о Невилле? — уточнила на всякий случай Алекс.

— Конечно, моя прекрасная леди! — отозвался полтергейст. — Ведь вы велели мне проследить за ним! И я подумал и решил, что за близнецами вполне может присмотреть и Почти Безголовый Ник — тем более что сегодня они смирненько спят в своих постельках — умаялись от последних отработок, бедняжки!

И Пивз гнусно захихикал, что позволило Алекс сделать вывод о том, что злокозненный полтергейст разнообразил эти самые отработки по мере сил. Но рыжих ей жалко не было, так что девочка просто кивнула, принимая слова Пивза к сведению, а потом спросила:

— Так ты решил проследить за Невиллом?

— Точно так, — оскалился полтергейст. — И это было очень, очень вовремя, поверьте мне, прекрасная леди!

— Ты нашёл место, куда он ходит?

— И тут вы правы, Леди! Это один из заброшенных классов на втором этаже… В конце коридора. На этот класс наложены чары, так что туда редко заходят даже эльфы. Но мальчика туда словно притянуло… А в нём… в этом классе… Мерзость!

— Мерзость? — удивилась Алекс.

— Именно так, леди Поттер. Мерзость! Зеркальный демон, который питается душами магов, вызывая у них приятные видения, в которых он воплощает в жизнь их мечты! И для того, чтобы оторваться от демона, нужно иметь очень сильную волю!

— Так эта мерзость имеет вид зеркала? — уточнила Алекс.

— Да, да, леди Поттер! Если это зеркало попадётся вам на глаза — обходите его десятой дорогой и даже не пытайтесь заглянуть! Оно опутает вас лживым счастьем, привяжет к себе, уничтожит душу! Уж я-то знаю…

— Откуда, Пивз? — удивилась Алекс.

Полтергейст вдруг стал пепельно-серым:

— Когда-то я был человеком… и магом, моя прекрасная Леди… Но я подпал под действие зеркала ЕИНАЛЕЖ… Я был достаточно силён, чтобы оказаться не по зубам Зеркальному демону… Но я был слишком молод и неопытен, и он сумел поглотить большую часть моей души. Так я стал нежитью… и долгое время не помнил себя, предаваясь жестоким проказам. Но когда я решил служить вам, моя прекрасная леди, память стала возвращаться… Немного, по капле… Но я уже кое-что вспоминаю. Возможно, мне удастся вспомнить того, кто меня так подставил, кому неосмотрительно доверился.

— Вряд ли твой враг ещё жив, Пивз, — вздохнула Алекс. — Ведь ты здесь очень давно…

— Это так, — грустно ответил полтергейст. — Но я не теряю надежду найти хотя бы его портрет. Живой портрет. И задать ему несколько вопросов… раз уж не смогу отомстить.

— Бедный мой рыцарь, — вздохнула Алекс. — Как же мне жаль тебя, Пивз.

— Не жалейте, прекрасная леди, лучше отпустите меня. Ну, когда всё закончится…

— Не поняла… Куда отпустить? — удивилась Алекс. — Разве ты мой раб, Пивз?

— Прекрасная леди не понимает… — с тоской протянул Пивз. — Моя душа… точнее то, что от неё осталось… жаждет покоя. Но я не могу уйти сам — такова судьба всех, кто соприкасался с Зеркальным демоном.

— Ты… ты хочешь умереть? — тихо спросила Алекс.

— Нет, ибо я уже нежить, — спокойно ответил Пивз. — Я хочу, чтобы моя душа отправилась туда, куда ей положено… и когда-нибудь переродилась. Вы ведь отпустите меня, леди Поттер?

— Я не знаю, как это делается, — честно ответила Алекс. — Но попробую узнать. Ты заслуживаешь этого, Пивз, но получится ли у меня?

— Леди доступны большие силы, но не сейчас, — сказал Пивз. — Со временем вы научитесь управляться с ними… вот тогда вы и сможете отпустить меня.

— Смогу — сделаю, — коротко ответила Алекс. — Но не требуй от меня невозможного, Пивз.

— Ах, поверьте, моя прекрасная леди, — заулыбался Пивз, вновь пришедший в хорошее расположение духа, — для вас не будет ничего невозможного. А до той поры у вас не будет рыцаря вернее глупого Пивза!

— Почему — глупого?

— Потому что мы теряем время, моя прекрасная леди, — отозвался Пивз, — а ваш друг слабеет под натиском Зеркального демона.

— Ох, точно! — хлопнула себя по лбу Алекс. — Надо спасать Невилла, но как я смогу выбраться из гостиной? Привратник не пропустит меня!

— Доверьтесь Пивзу, Леди Поттер! Я смогу перенести вас к вашему другу… правда, возвращаться в гостиную вам придётся самостоятельно — я слишком слаб.

— Ладно, разберёмся, — кивнула Алекс, выбралась из полога, увидела, как крепко спит Падма, удивилась, что препирательства с Пивзом не разбудили индианку, натянула тёплые брюки и свитер прямо поверх пижамы, надела кроссовки, накинула сверху мантию, прихватила палочку и протянула руку Пивзу:

— Давай, переноси!

Пивз не подвёл, и минуту спустя Алекс оказалась прямо у двери в заброшенный класс.

— Зеркало там, — прошептал Пивз. — И ваш друг тоже. Уведите его, Леди Поттер, уведите, умоляю, пока не стало слишком поздно.

— А ты?

— А я отвлеку Зеркального демона, — с мрачной решимостью ответил Пивз. — Он помнит вкус моей души… А когда демон отвлечётся на меня — хватайте мальчика и бегите. Бегите что есть мочи! Вы меня поняли, леди?

— Поняла, Пивз. Я пойду и попробую поговорить с Невиллом. А ты выберешь удобный момент, и…

— Да, — кивнул Пивз.

Алекс кинула ответ и отправилась в заброшенный класс. Выглядел он как все заброшенные классы в Хогвартсе — сломанная мебель, тусклые, давно не мытые окна, слой пыли на полу, на котором отпечатались следы ног, которые вели к совершенно неожиданному здесь предмету.

Это было красивое зеркало, высотой до потолка, в золотой раме, украшенной орнаментом. Зеркало стояло на подставках, похожих на две ноги с впившимися в пол длинными когтями. На верхней части рамы была выгравирована надпись: «Еиналеж еечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя». Алекс вздохнула. Пивз оказался прав, права была и она в своих догадках, хотя очень хотела бы ошибиться. Зеркало ЕИНАЛЕЖ, оно самое, да.

А перед зеркалом прямо в пыли сидел Невилл и смотрел, не отрываясь, в туманно-серебристую глубину.

Алекс тихо приблизилась к мальчику и окликнула его. Невилл откликнулся не сразу, медленно повернул голову, глянул на неё и тихо сказал:

— Так и знал, что это будешь ты, Алекс… Ты ведь тоже потеряла родителей. Но это зеркало вернуло их мне. Садись рядом, взгляни. Они со мной, они обнимают меня… Это так хорошо…

Голос мальчика становился всё тише и тише, и Алекс резко крикнула:

— Нет! Пойдём отсюда, Невилл! Я не буду смотреть в это зеркало, и тебе нельзя этого больше делать! Вставай!

— Зачем? — угасающим голосом спросил Невилл. — Моё счастье — здесь, я хочу быть с папой и мамой!

— Очнись! — вскрикнула Алекс. — Там нет твоих папы и мамы! Твои родители в Мунго, а там — лишь зеркальный демон, который забирает твою душу!

— Глупости, — медленно ответил Невилл. — А даже если и так — мне всё равно. Здесь я счастлив и меня любят. Уходи, если хочешь, а я останусь здесь…

И он снова стал поворачивать голову к зеркалу. Алекс тут же ударила Невилла по щеке — удар прозвучал хлёстко в тишине класса.

— Трус! — отчаянно вскрикнула она. — Паршивый беглец! Твои родители живы!

— Дура, — отозвался Невилл, вскакивая на ноги и бросаясь на девочку с кулаками. — Они всё равно что мертвы! Им никто не может помочь уже много лет!

— Сам дурак! — парировала Алекс, уворачиваясь от удара. — А ты? Ты на что?

— Я не целитель!

— Так стань целителем! — огрызнулась девочка. — А ты сейчас сидишь тут, слюни пускаешь и сопли на кулак наматываешь! Ах, я бедный несчастный сиротка! Умереть проще, чем бороться, а ты — трус, слабак и слюнтяй!

— Гадина! — вскрикнул Невилл. — Какая же ты гадина!

Он снова бросился вперёд, но Алекс вновь увернулась, но тут в классе раздался голос — густой, ледяной, какой-то потусторонний:

— Куда же ты, мальчик? Иди сюда, сюда…

Невилл обернулся и в тот же миг закричал от ужаса. Закричала и Алекс — и немудрено — из зеркала полезли самого отвратительного вида склизкие щупальца, каждое из которых заканчивалось немаленьким зубастым ртом. Щупальца тянулись к детям в явной надежде подзакусить, и выглядело это… мерзко.

— Понял теперь? — рявкнула Алекс и, схватив Невилла за руку, потащила его к выходу из класса. Мальчик не сопротивлялся, но сил у него осталось немного, зеркало явно попользовалось им по полной, и теперь Невилл еле переставлял ноги.

— Пивз! — закричала Алекс. — Пивз!

— Я здесь, моя леди! — отозвался бравый полтергейст, он влетел в класс и метнул в зеркало какую-то склянку. Щупальца на некоторое время повисли вялыми тряпочками, а Невилл наконец-то начал передвигаться быстрее, и они смогли покинуть класс.

А в коридоре… Алекс аж глаза раскрыла от изумления. Навстречу им летели призраки факультетов, но в каком виде? Впереди гордо реял Кровавый Барон с двуручником в руках, следом Ник со шпагой, Толстый Монах с огромной дубиной и Серая Дама с арбалетом.

— Уходите отсюда, дети! — простонал Барон. — Скоро здесь будут деканы, а пока и мы разомнём наши старые кости! Не для вас эта битва! Уходите!

— Моя шпага вспомнит вкус крови! — прокричал Почти-Безголовый-Ник.

— Благослови Господи на упокоение твари мерзкой! — прогудел Толстый Монах.

А Серая Дама не сказала ничего, она лишь улыбнулась Алекс и сделала замысловатый жест рукой. И Алекс поняла, что с Зеркальным демоном и без неё разберутся, главное — оказаться где-нибудь подальше от этого места.

Примечания:

Следующая глава в понедельник.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Со старым Новым годом!

А Серая Дама не сказала ничего, она лишь улыбнулась Алекс и сделала замысловатый жест рукой. И Алекс поняла, что с Зеркальным демоном и без неё разберутся, главное — оказаться где-нибудь подальше от этого места.

И, словно отвечая на её желание, коридор стал расплываться, а потом Алекс и Невилла, чью руку она продолжала сжимать, подхватило и куда-то потащило. И выбросило — посреди незнакомой комнаты, обставленной слишком уж современно для Хогвартса: широкая тахта с двумя брошенными на неё пушистыми пледами, мягкий ковёр под ногами, тиснёные полосатые обои, люстра с тремя шарами-светильниками, два кресла и столик между ними…

— Это ещё что? — удивилась Алекс, усадив Невилла на тахту. Мальчик был бледен как полотно и смотрел в одну точку. Похоже было, что в данный момент он не слишком осознавал окружающую действительность.

— Эх, Успокоительного бы… — пробормотала Алекс. — Да где ж его…

И тут же замолчала, увидев, как на столике сам собой возникает хрустальный флакон с зеленоватой жидкостью.

Алекс подошла к столику, откупорила флакон и принюхалась. Пахло мятой, лимоном и валерианой. Действительно, Успокоительное зелье, его запах девочка уже научилась распознавать.

— Всё чудесатее и чудесатее… — хмыкнула Алекс. — Куда ж нас всё-таки занесло?

И тут её осенило. Неужели замысловатый жест Серой Дамы был не случайным, и она просто отправила двоих детей подальше от Зеркального демона… в Выручай-комнату? А комната после переноса мгновенно создала обстановку, более привычную для Алекс? Да и зелье… Вроде бы Выручай-комната не могла создавать только пищу, а зелье вполне могла… и разные другие штучки. Вроде в каноне комната создавала Антипохмельное зелье для Винки, а Филч находил в ней запасы моющих средств… Так что пузырёк с Успокоительным вполне в эту логику укладывался, а вот пирожных с кремом просить не стоило.

Алекс вновь взглянула на Невилла, который продолжал сидеть там, куда она его посадила, глядя перед собой остановившимся взглядом. Это шок? Или Зеркальный демон успел всё-таки повредить его душу?

«Снейпа бы сюда…» — подумала Алекс и вздохнула. Не выйдет. Если она правильно поняла, то Снейпу ещё долго будет не до неё, как бы Отдел Тайн вызывать не пришлось…

Но что-то делать надо. И Алекс, взвесив все «за» и «против», поднесла флакон к губам Невилла:

— Невилл, выпей это… Выпей, пожалуйста. Тебе станет легче…

Как ни странно, мальчик её слышал и покорно выпил зелье. Минуты две он так и сидел, не меняя позы, а потом громко охнул и начал судорожно всхлипывать. Алекс отставила флакон в сторону, села рядом и стала гладить Невилла по голове, словно маленького, ожидая, когда схлынет истерика.

Истерика схлынула быстрее, чем ожидала Алекс, Невилл сумел очнуться и от кошмарного приключения, и от лекарства, и от морока, вызванного Зеркальным демоном.

— Прости, — прошептал он. — Я такой дурак… Я поверил в то, чего быть не может, и чуть не погиб. Если бы не ты, этот ужас сожрал бы мою душу, а я… Я, вместо того, чтоб послушать тебя, оскорбил. Прости.

— Прощаю, — вздохнула Алекс. — Я ведь понимаю, как тебе тяжело. Мои родители погибли, и это больно… но это можно пережить. А вот знать, что твои родители живы, и понимать, что они могут никогда не стать прежними… Это куда тяжелее.

— Бабушка… бабушка постоянно их навещает, — потерянно сказал Невилл. — Раз в месяц. Раньше она всегда брала с собой меня.

— Всегда? — уточнила Алекс.

— Сколько себя помню… — вздохнул Невилл. — Я сначала не понимал… потом плакал… потом перестал. Смирился, наверное. Но мне всё равно тяжело бывать в больнице. Наверное, я неправильный сын, Алекс, но я так хочу, чтобы всё это прекратилось. Хоть как-то… Я говорю ужасные вещи, да?

— Нет, — ответила Алекс. — Ты просто устал, Невилл. Устал от этой ужасной ситуации. Потому-то я и советую тебе стать целителем. Что может помочь твоим родителям, если не твоё искреннее желание?

— Бабушка хочет, чтобы я стал боевым магом, — вздохнул Невилл.

— Наши отцы были боевыми магами, Невилл, — спокойно сказала Алекс. — И где они теперь? Может быть, ты попробуешь нести в этот мир не смерть, а жизнь?

— Бабушка не поймёт, — вздохнул Невилл. — Она и моё поступление на Хаффлпафф еле пережила. Она хотела, чтобы я закалился…

— И поэтому позволяла издеваться над тобой дяде Элджи? Как он, кстати?

— В Азкабане, — ответил Невилл. — Если бы вовремя не поняли, кем на самом деле является Тревор, я был бы уже мёртв. Спасибо мистеру Саламандеру — он написал моей бабушке и мадам Боунс… А мадам Боунс вывела на чистую воду дядю Элджи и тётю Энид. А бабушка изгнала их из Рода. Так что теперь они в Азкабане. Оба. А их детей — они маленькие совсем — она ввела в основную ветвь под Клятву. Так что теперь Род Лонгботтом состоит не из двух членов, а из пяти, и дел у бабушки по горло.

— Вот и правильно, — хмыкнула Алекс. — Пусть маленькими занимается, а тебя оставит в покое. Надеюсь, она сумеет сделать правильные выводы из всей этой истории.

— Я тоже надеюсь… — глаза Невилла стали совсем сонными, похоже, до сих пор он боролся с действием Успокоительного, но теперь иссяк.

— Спи, — тихо сказала Алекс. — Тебе нужно хоть немного поспать.

— А ты? — спросил Невилл.

— Я тоже посплю, — ответила Алекс. — А перед подъёмом нам нужно будет вернуться в свои гостиные.

— А почему не сейчас?

— А ты дойдёшь? — поинтересовалась Алекс.

Невилл попробовал встать, пошатнулся и практически рухнул обратно на тахту, пробормотав:

— Что-то у меня ноги заплетаются. Какой-то я никчёмный…

— Никакой ты не никчёмный, — отрезала Алекс. — Перенервничал, да ещё и Успокоительное… И до этого ты ночь не спал. Вот тебя и плющит. Поспишь — всё будет в порядке.

— Хорошо, тогда я на полу посплю, — заявил Невилл.

— Это ещё почему? — удивилась девочка. — Чем тебе тахта не угодила?

— Я не могу заставлять девочку спать на полу, тем более, что до этого она спасла мне жизнь. А другого ложа в этой комнате нет, — неожиданно упрямо сказал Невилл. — А если я разделю ложе с девицей, то буду обязан жениться на ней. А я единственный Наследник и не могу стать мужем Леди Рода, извини, Алекс. Ты замечательная подруга и вообще потрясающая, но я не могу…

Алекс уставилась на Невилла круглыми глазами. По её понятиям словосочетание «разделить ложе» обозначало отнюдь не совместный сон, скорее наоборот, и для такого времяпровождения они с Невиллом не будут готовы ещё долго. Ничего себе тараканы у пацана в голове.

— И не надо, — хмыкнула Алекс. — Ложись спокойно, у нас будет ещё одно… ложе.

И тут, словно повинуясь воле девочки, в углу возникла вторая тахта, поменьше и поуже.

— Это… — окончательно опамятовался Невилл. — Что это за место?

— Выручай-комната, — пояснила Алекс. — Похоже, нас сюда Серая Дама отправила… для безопасности. Слышал о такой?

— Ага, — пробормотал Невилл. — Бабушка рассказывала…

Но тут подточенный переживаниями, недосыпом и Успокоительным зельем организм мальчика дал сбой, и он просто свернулся калачиком на тахте и сладко засопел.

Алекс укрыла Невилла пледом и устроилась на второй тахте, закрыла глаза. И словно провалилась в сон.

* * *

Проснулась она от чувства дежавю. Её снова тихонько теребили за плечо.

— Леди… Леди Поттер, просыпайтесь… Вам нужно вернуться к себе…

— Пивз? — удивилась Алекс. — Что случилось?

— Всё в порядке, моя прекрасная леди! — судя по довольной физиономии полтергейста, Зеркального демона удалось побороть. И Пивз тут же подтвердил это радостным заявлением:

— Мерзость! Она уничтожена, леди Поттер! Её больше нет!

— Зеркало ЕИНАЛЕЖ уничтожено?

— Нет, зеркало цело. Но Зеркального демона удалось запечатать в нём. Сейчас он находится в зеркале, которое не пострадало внешне… хотя заклятья там летали такие, что только держись… Так вот, Зеркальный демон никому не сможет навредить, он будет пребывать в ничтожестве и не сможет более забирать души. Так что теперь зеркало — это просто зеркало, старое и мутное. Ни на что не годное.

— Вот как… — протянула Алекс. — А по мне — так вернее было бы уничтожить эту тварь. Чтоб без всяких вторых шансов. Что ж профессора добрые-то такие?

— Целиком и полностью согласен, — серьёзно ответил полтергейст, — но профессора сделали всё, что могли. Это не их вина. Полностью уничтожить Зеркального демона мог бы только демонолог… или некромант. Но стараниями Министерства в Британии таковых не осталось. Это чудо, что профессора вообще справились.

— А… а могли не справиться? — неуверенно спросила Алекс. — Они же сильные маги… все… Или нет?

— Безусловно, сильные, — ядовито ответил Пивз. — И с весьма закалённой нервной системой.

Алекс припомнила эссе, которые проверял Снейп, и согласилась с Пивзом. Для того, чтобы читать такое постоянно, нужно вообще нервов не иметь.

— Но, — продолжил Пивз, — никто из них не является ни некромантом, ни демонологом. Разве что Флитвик кое-что может, но это уже специфические гоблинские умения. На некроманта не тянет и он. Это вообще чудо, что они сумели лишить сил эту Зеркальную тварь, загнать её обратно и запечатать качественно. Лет на пятьдесят, не меньше.

— А… а потом?

— А потом нужен некромант или демонолог.

— Ясно-понятно… — вздохнула Алекс. — Некромантов нет, демонологов — тоже, но где ж их взять?

— С нынешней политикой Министерства — нигде, — спокойно ответил Пивз. — Ни один вменяемый некромант помогать Магической Британии не станет. И невменяемый — тоже.

— Почему? — спросила Алекс.

— Из профессиональной солидарности, — ответил Пивз. — Некромантия, знаете ли, моя прекрасная Леди, дар весьма редкий и ценный. И таковые маги пользуются уважением везде, ибо все понимают их полезность.

— Кроме Британии? — вздохнула Алекс

— В точку! — ответил полтергейст. — Видите ли, моя прекрасная леди, думаете, Поттеры были единственными потомками Рода Певерелл?

— Нет, — ответила Алекс. — Насколько я помню. Были ещё Гонты.

— И как закончили Гонты? — спросил Пивз. — Они выродились и вымерли, а последний представитель семьи стал для всей Британии пугалом и ужасом. Вы ведь догадываетесь, о ком я говорю, моя прекрасная леди?

— Догадываюсь, — согласилась Алекс.

— Вот! — наставительно заметил полтергейст. — Были и другие Рода, произошедшие от трёх братьев. Но их больше нет. Их нет в Священных двадцати восьми этого выскочки Нотта, как нет там и Поттеров… Я скажу больше, Леди. На сегодняшний день вы единственный прямой потомок Певереллов на всю Магическую Британию, который способен принять Дары Рода Певерелл.

— Некромантия? — убито спросила Алекс.

— Некромантия, — ответил Пивз.

— А если я не хочу? — вздохнула Алекс, мысленно представив себя посреди кладбища в длинной чёрной хламиде с посохом из человеческих берцовых костей в руке. Картинка монтировалась плохо, и Алекс пригорюнилась.

— Не хотите — не будете, — вздохнул Пивз — Ваш батюшка Джеймс, кстати, не сразу осознал, что за сокровище ему досталось. Он вообще слишком долго отвергал свою суть, искренне веря в то, что не унаследовал Дар Певереллов.

— А он… унаследовал? — спросила Алекс.

— Унаследовал. Но он принял свою суть слишком поздно… и не смог уберечь тех, кого любил, пав жертвой чужих интриг. Не повторяйте его ошибки, моя прекрасная леди. Не отвергайте себя.

— Но как мне это сделать? — вздохнула спустя пять минут молчания слегка пришедшая в себя Алекс. — Если мой предполагаемый Дар под запретом?

— Поговорите с профессором Флитвиком, леди. Он поможет вам. Для начала этого хватит. А потом… Попробуйте разбудить своё наследие. Если вы где и сможете получить ответы хоть на часть вопросов, то только там. Думаю, что с наследством вам поможет Барон…

— Ты очень мудр, Пивз, — заметила Алекс.

— Леди слишком высоко меня ценит, — хмыкнул Пивз. — Я всего лишь старый глупый полтергейст с дурными привычками.

— И ты много знаешь о моей семье… Откуда?

— Я ведь знал ваших родителей, леди. Всех троих, — усмехнулся Пивз. — Да, знал… Мы, не ушедшие вовремя, вообще много знаем… но для этого надо уметь слушать и задавать правильные вопросы. У вас это получается… Видимо, чисто интуитивно. Однако. Мы заболтались, а время идёт. Будите мальчика, моя прекрасная леди. Вам пора возвращаться в свои гостиные, если вы не хотите скандала.

Алекс нахмурилась. Только сейчас она заметила, что дверей в комнате не было. Вообще. Пивз, заметив её напряжённое раздумье, рассмеялся:

— Леди, это ведь Выручай-комната! Она сделает всё, что вы пожелаете!

— Спасибо, Пивз, — улыбнулась Алекс и, повысив голос, произнесла:

— Мне нужно выйти отсюда!

И тут же в глухой стене появилась резная дубовая дверь с блестящей латунной ручкой. Алекс обрадовалась и начала будить Невилла. Мальчик проснулся сразу и с удивлением взглянул на Алекс

— Ух ты! А мне казалось, что я просто видел сон!

— Ты в порядке, Невилл? — спросила Алекс.

— Теперь — да, — ответил мальчик. — Выспался, да и голова удивительно ясная. Сейчас я даже не понимаю, почему зависимость к проклятому зеркалу так быстро овладела мной. Спасибо тебе… Я, Невилл Лонгботтом, наследник Лонгботтом, признаю перед Алекс Поттер, леди Поттер, Долг Жизни, и готов отдать его тогда, когда это потребуется леди Поттер.

— Ну зачем, Невилл? — огорчённо спросила Алекс. — Я же тебя не ради этого спасала…

— Вот именно поэтому, — упёрто ответил Невилл. — Ты помогла мне избежать весьма печальной участи. И не признать Долг Жизни я не могу.

— Ладно, — вздохнула Алекс. — Что сделано, то сделано. Нам пора выбираться отсюда, Невилл.

Невилл согласился, и через минуту мальчик и девочка покинули Выручай-комнату, пробираясь по ещё спящим коридорам к своим гостиным.

* * *

Худой чёрный пёс лежал в тесной тёмной камере, забившись в угол. В коридоре бесновались дементоры, поэтому чуткие уши Бродяги отчётливо слышали стоны, крики и отчаянные рыдания. Пёс не мог мыслить так же сложно и связно, как человек, но одно он помнил чётко — пока мерзкие летучие твари не насытятся эмоциями сидельцев, они не покинут коридор. Пёс ничем не мог помочь тем, с кем долгие годы разделял заточение, оставалось только ждать, пока крики и рыдания утихнут, сменятся бессильными жалкими стонами и хрипами.

И пёс ждал. Ждал, потому что помнил — у него есть надежда. Надежда покинуть это отвратительное место навсегда. План, который предложил человеку, умеющему становиться псом, подкупленный тюремщик, был сложен и любого другого напугал бы до дрожи. Но не того, кто провёл в Азкабане больше десяти лет. Пёс знал, что, предложи тюремщик такое любому из его соседей, те согласились бы, не раздумывая. Но им такого не предлагали.

Жуткие крики в соседних камерах стали утихать, но пёс подождал для верности ещё немного, прежде чем превратиться в худого жилистого мужчину с цепким взглядом синих глаз и кудрявой немытой копной когда-то вороных, а теперь полуседых волос. Но мужчина и его внутренний пёс чувствовали одно — ждать осталось недолго. Скоро решится всё.

Откуда-то сбоку донеслись тихие жалобные стоны — так стонет тот, кому в кошмарном бреду снится что-то ужасное, а сил проснуться нет.

Мужчина с трудом подошёл к решётке и прошептал хрипло:

— Белла, эй, Белла…

— Отстань, придурок, — ответил ему хриплый сорванный голос. — Плохо ей, не слышишь, что ли? Небось, опять вспомнила, как ребёночка скинула.

Мужчина на «придурка» не обиделся — на правду не обижаются. То, как их с Джейми поимел Светоч Добра, эту нелицеприятную характеристику только подтверждало. Но уже скоро… скоро… Он сможет увидеть дочь… разобраться со всеми делами и отомстить. Да, сидя в этой отвратительной дыре, Сириус Блэк продумал не один план мести, но главное — обезопасить дочь, которая выросла сильной, умной и замечательной девочкой.

Девочкой, которая сможет противостоять тлетворному влиянию Всеобщего Блага.

— Эй, Блэк, ты что молчишь? Обиделся, что ли? — обеспокоенно спросил тот же голос. — Так я не со зла…

— Да я понимаю, — отозвался Сириус. — Я и есть придурок, кругом ты прав, Лестрейндж. Лови лучше. Отдай Белле, может, ей полегче будет… Лови, говорю.

— Кидай, — прохрипел голос. — Я готов.

И Сириус метнул на звук маленький, серебристо блеснувший комочек.

— Поймал?

— Поймал. Ничего себе! Это же… Это…

— Заткнись, Лестрейндж, это для Беллы.

— Да понял я… Блэк, ты что, помирать собрался? Этого слишком много.

— И почему это наследник старинного Рода не может позволить себе побыть немного эксцентричным? — ехидно спросил Сириус. — Не вызывая при этом всяких гнусных инсинуаций?

— Ах, простите, Ваше Сиятельство! — раздался ехидный голос с другой стороны коридора. — Вас без порток и не признать!

— Я смотрю, тебя, Долохов, даже дементоры не берут! — ехидно заметил Сириус.

— Да что там ваши дементоры, — отозвался Долохов. — Вот моя бабка двоюродная — настоящая Яга Ягинишна. Она бы этих ваших сраных дементоров строем летать научила… и портянки стирать с вечера. Чтоб утром на свежую голову наматывать…

— Да… — отозвался Лестрейндж, — твоя бабушка, несомненно, достойная леди.

— Да сейчас она на возрасте уже, остепенилась, — отозвался Долохов. — А вот по молодости зажигала — куда всем вашим ледям. Слушай, а чего это Сириус замолк?

— Блэк, отзовись, — немедленно обеспокоился Лестрейндж. — Ты меня слышишь? Отзовись, придурок!

Ответом им было молчание. Сириус, точно рассчитавший появление охраны в коридоре, уже принял узкую длинную облатку, переданную ему подкупленным тюремщиком. Пора…

Сознание сразу же стала обволакивать мутная пелена… а потом всё потемнело. И некоторое время спустя тюремщик, принесший ужин, обнаружил Сириуса Блэка лежащего лицом вниз на полу камеры, неподвижного и бледного.

Примечания:

Следующая глава в субботу.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Автору на кофе, Музу на печеньки:

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

Бете на доширак: 2200 2407 4382 0728 (ВТБ)

Примечания:

Следующая глава в среду.

Здоровья и удачи вам мои дорогие!

Сознание сразу же стала обволакивать мутная пелена… а потом всё потемнело. И некоторое время спустя тюремщик, принесший ужин, обнаружил Сириуса Блэка, лежащего лицом вниз на полу камеры, неподвижного и бледного.

Тюремщик воровато оглянулся, приложил пальцы к шее лежащего, подождал немного и громко позвал коллег.

— Что там, Олсен? — недовольно спросил первый из вошедших.

— Мёртв, я проверил, — отозвался Олсен.

— Хмм, странно, вроде вчера бодрячком был, огрызался… — заметил второй вошедший, помоложе.

— Ты, Кранберри, здесь без году неделя работаешь, — ехидно заметил первый. — Такие злокозненные твари, как этот Блэк, до смерти огрызаться будут. А потом раз — и всё. Он ведь после прихода дементоров помер? — спросил он у обнаружившего тело.

— Да по всему видать, — ответил тот. — Вон, даже окоченеть не успел. Ровно как тот… с шестого уровня.

— Да, да, — покивал головой первый вошедший. — Ладно, Кранберри. Топай за носилками. Отнесём его в мертвецкую.

— Эй, Самуэльсон, а чего я, а не Олсен? — возмутился второй вошедший.

— Ты молодой — ты и беги! — хохотнул Олсен. — Да мешок из мертвецкой прихвати — они в углу, в сундуке.

— А мешок зачем? — удивился Кранберри. — Вместо гроба?

— Ты где-нибудь здесь кладбище видишь? — ехидно спросил Самуэльсон.

— Нееет… — неуверенно протянул Кранберри.

— Воот… — наставительно протянул Олсен — Какое кладбище? Ночью сходим с тобой к морю, да сбросим с утёса. Пускай поплавает, Пожирательское отродье.

— А… а почему ночью? — удивился Кранберри.

— Потому что традиция такая, — наставительно ответил Олсен. — Что ж мы — звери какие, чтоб традиций не соблюдать. А остальное сделают акулы.

— Здесь есть акулы? — пискнул Кранберри, смертельно бледнея.

— Да кого здесь только нет, — прочувствованно вздохнул Олсен. — Не бери в голову. Давай за носилками, живо!

Когда Кранберри вернулся, то первым делом бросил на пол узкий длинный мешок и мрачно спросил:

— Этот?

— Этот, — хмыкнул Олсен. — Давай-ка упакуем клиента. Хорошо, что закоченеть не успел, пришлось бы руки ломать.

Молодой Кранберри позеленел. У него было такое лицо, словно его вот-вот вырвет. Его бессердечные коллеги только расхохотались, глядя на мучения молодого тюремщика.

— Ох уж эта молодёжь! Никакой выдержки!

— Да ладно, — отсмеявшись, сказал собеседнику Олсен. — Привыкнет ещё. Втянется. Все втягиваются. Давай переложим его на носилки, не весь же вечер здесь торчать.

— Твоя правда, Олсен, — согласился Самуэльсон. — Кранберри, помогай! Взялись… Раз. Два. Три… Ну вот, получилось.

Так тело Сириуса Блэка было переложено на носилки и охранники, ругаясь, потащили их к выходу.

— Надо же, вроде бы худой, а такой тяжёлый… — пробурчал Самуэльсон, протаскивая носилки в коридор. Шум привлёк сидельцев, за решётками камер показались их бледные, заросшие лица. Единственная среди всех женщина судорожно вцепилась в решётку и отчаянно выкрикнула:

— Сири! Это Сири? Куда вы его тащите, ублюдки?

— На бал в Министерство, — пробурчал один из тюремщиков. — Приглашение ему прислали, сучка Пожирательская! Не видишь, что ли — сдох твой Сири!

— Твари! — завизжала женщина. — Он был невиновен! Вы уморили невиновного! Да падёт на ваши головы невинная кровь! Пусть она падёт на головы всех, кто причастен!

— Заткнись, тварь! — огрызнулся Самуэльсон. — В карцер захотела?

— Оставь её, — мрачно сказал Ольсен. — Нашёл с кем ругаться. Она просто сумасшедшая. Давай, тащи уже.

И охранники, тащившие тело Блэка, понесли носилки к выходу, не обращая внимания на крики и злобные проклятия Беллатрикс Лестрейндж.

* * *

Удивительно, но факт — и Алекс, и Невиллу удалось благополучно добраться до своих гостиных и не спалиться по пути. Точнее, Невилла отправился провожать Пивз, а Алекс решила добраться самостоятельно… и ей повезло. Ничьего внимания она не привлекла, ни на кого не наткнулась и спокойно добралась до гостиной Равенкло.

Вредный орёл-привратник тут же активизировался и спросил:

— В комнате четыре угла. В каждом углу по кошке. Напротив каждой кошки сидит по три кошки. Сколько кошек в комнате?

— Четыре кошки, — ответила Алекс.

— Правильно, — ответил Страж Равенкло, и замер неподвижно, а Алекс проскользнула в открывшуюся дверь. Увы, когда девочка вошла в спальню, она поняла что её везение не безгранично. Ибо, когда она вышла из душа, вся прекрасная половина первого курса Равенкло уже устроилась на кровати Падмы и очень, очень внимательно смотрела на неё, не говоря ни слова.

— Вот только попробуй ничего нам не рассказать! — решительно заявила Гермиона.

— С Невиллом всё в порядке? — кротко вздохнула сострадательная Падма.

— Сейчас — да, — отозвалась Алекс. — И да, расскажу. Но вот Лаванде с Парвати будете рассказывать сами. Договорились?

— Договорились! — хором ответили девочки.

Алекс скрылась за пологом, появилась оттуда уже аккуратно причёсанной и одетой в форму, устроилась на стуле и начала свой рассказ. Кое-какие моменты пришлось чуть-чуть сгладить, но рассказ произвёл на слушательниц потрясающее впечатление. Особенно впечатлило всех описание рвущихся в бой факультетских призраков и Зеркального демона.

— Но как… Как такой артефакт мог попасть в школу? В класс, где его мог найти кто угодно?

— Вот Невилл и нашёл… — развела руками Алекс. — И, как я поняла, он не лишился души просто чудом.

— Точнее, — заметила Гермиона, — благодаря тебе.

— Я просто подумала о том, что нужно поискать в пустых классах, — ответила Алекс. — А нашёл Невилла Пивз, которого я попросила проследить за ним.

— И он тебе подчинился? — удивилась Мэнди.

— Я его не подчиняла, — ответила Алекс. — Я просто попросила. А он выполнил мою просьбу по собственному хотению. Так что, по большому счёту, спас Невилла всё-таки Пивз. Но я вас очень попрошу, девочки, не рассказывать об этом никому.

— А Парвати и Лаванда? — тут же спросила Падма. — И Драко?

— Я передумала, им я расскажу сама, — ответила Алекс. — Но больше — никому. Понимаете, это может быть опасно… для вас. Не могу больше ничего объяснить, просто поверьте.

— Жаль… — вздохнула Гермиона. — Теперь об этом такого насочиняют…

— Да пусть, — сказала Алекс. — Лишнее внимание не нужно ни мне, ни Невиллу. Понимаете?

— Не особенно, — прищурилась Лайза. — Алекс, я считала себя твоей подругой, но у тебя слишком много тайн. Ты не доверяешь нам?

— Я берегу вас, — ответила Алекс. — Поверьте, в этих стенах много знать — опасно. И я не учебные предметы имею в виду. Поэтому, Лайза, если ты хочешь оставаться моей подругой и впредь — не задавай лишних вопросов. Слова… Они имеют привычку доходить до ушей тех, кто может нам навредить. И, если ты не захочешь больше общаться со мной — я пойму.

— Вот уж нет, Алекс Поттер, — ворчливо сказала Лайза. — Не знаю, в какую игру ты играешь, но я хочу играть на твоей стороне.

— Я услышала тебя, Лайза, — кивнула Алекс. — Но учти — всех моих тайн ты не узнаешь никогда. Просто потому, что это может оказаться не опасным, а смертельным.

— Ты не доверяешь Да… — понятливо кивнула Гермиона, но тут же осеклась, прикрыв рот ладонью.

— Не то чтобы не доверяю — не верю ни на йоту, — безжалостно припечатала Алекс. — Но это сказано только здесь и только для вас. Девочки, между нами за это время возникли очень хорошие отношения. Но если кого-то из вас удивили или возмутили мои слова — лучше скажите сразу. Могу твёрдо сказать только одно — я не желаю причинять никому зла. Но возможны ситуации, когда я буду вынуждена защищаться. Так что либо вы принимаете все мои недостатки, либо… Либо я лучше буду сама по себе.

— Не надо так, Алекс, — вздохнула Мэнди. — Мы все уже поняли, что есть какая-то тайна, скрытая в твоём прошлом. Но мы… мы твои подруги, и ты всегда можешь рассчитывать на нас. Правда, девочки?

И все девочки тут же загомонили, что, конечно же, правда, так что рассказ закончился всеобщими объятиями и заверениями в вечной дружбе.

Позже, сидя на завтраке и разглядывая деканов, которые выглядели бледными и утомлёнными, Алекс раздумывала, не перегнула ли палку со своими откровениями. Но потом решила — нет. Да, её сокурсницы были одиннадцатилетними девочками, только Гермиона постарше, но это были очень умные девочки. Рано или поздно таинственные дела и внезапные исчезновения Алекс привлекли бы их пристальное внимание, они начали бы следить за ней… и неизвестно, чем бы это могло кончиться. И для них, и для Алекс.

Хорошими детьми очень легко манипулировать, но Альбус Дамблдор не занялся этим сразу же и упустил время. А Алекс рано или поздно потребуются союзники. Союзники, которые будут знать её и доверять ей. Которых можно сделать командой и которые не будут смотреть в рот Светлейшему и принимать каждое его слово за истину в последней инстанции. Так не лучше ли начать формировать команду сейчас, пока есть возможность? Как там говорится — не можешь предотвратить — возглавь?

Алекс вздохнула. Хотелось жить мирно и не обращать на себя лишнего внимания, но как-то не живётся. А если учесть намёки Пивза на её потенциальные способности, то жизнь её по любому ждёт не мирная. Да. Зато интересная и с приключениями. Интересно, как там Сири?

И тут словно в ответ на её мысленный вопрос в Большой зал влетели совы с корреспонденцией. Алекс только вздохнула. Милая привычка сов скидывать почту куда попало и выпрашивать у хозяев вкусняшки её немного раздражала. Впрочем, пара попаданий каши на одежду и в волосы, и щит Алекс начала выставлять на автомате и профессионально, ещё на подлёте пернатых почтальонов. Да и писать ей было особо некому.

Однако одна из сов — неприметная и серенькая — приземлилась на стол прямо перед Алекс и требовательно заухала, вытягивая лапку с письмом.

— Это точно мне? — удивилась Алекс. Сова закатила глаза, всем своим видом показывая, как её достали эти тупые двуногие.

— Ну, извини, красавица, — проворковала Алекс, протягивая сове кусочек копчёной грудинки. — Сразу не сообразила.

Получив грудинку, сова сменила гнев на милость и спокойно позволила отвязать конверт.

— От родных? — мимолётно поинтересовалась Гермиона. — Кажется, ты говорила, что они не маги.

— Не маги, — кивнула Алекс. — Я и сама удивлена.

— Тогда проверь, — подсказала Падма. — Мало ли что там может быть.

Алекс кивнула и проверила письмо заклинанием. Не обнаружив ничего подозрительного, она вскрыла конверт и извлекла из него самую обычную открытку. На ней был изображён разноцветный воздушный шар в ярко-голубом небе. В корзине шара сидел смешной толстолапый щенок в шлеме авиатора. Щенок сжимал в лапе подзорную трубу, в которую внимательно разглядывал далёкий горизонт.

На обороте открытки красивым чётким почерком было выведено только одно слово: «Спасибо».

Алекс заулыбалась. Эта открытка обозначала только одно — побег Сириуса удался.

— Ой, какая прелесть! — восхитилась Падма, увидев открытку. — Алекс, у тебя появился поклонник.

— Вот ещё! — фыркнула Алекс, скроив соответствующую случаю постную физиономию, что ещё больше убедило Падму в том, что она права. А убедившись, индианка успокоилась — поклонник и поклонник, дело житейское.

* * *

Незаметно подошёл Хэллоуин, который прошёл без всяких происшествий. Некому было вбегать в зал с криком о тролле, не было рыдающей в туалете Гермионы, да и полосы препятствий, в которую можно было попасть из Запретного коридора, скорее всего уже не существовало. Вернувшийся с заседания МКМ Дамблдор был весьма расстроен и зол, когда выяснилось, что зеркало ЕИНАЛЕЖ «испортилось».

Деканы, что характерно, молчали о своём участии в случае с зеркалом, как рыба об лёд, а самолично явившийся в кабинет Дамблдора во время визита членов Попечительского совета Кровавый Барон весьма антуражно (с завываниями и звоном цепей) и с большим пафосом заявил, что возрождаются древние щиты Хогвартса, и что они (щиты) обезвредили зловредный тёмный артефакт, неизвестно кем пронесённый в школу.

Высказавшись в этом благочестивом духе, Барон издал душераздирающий стон и эффектно растаял в воздухе. Члены Совета не особо удивились визиту чересчур активного призрака, большинство из них на своём веку видывали и не такое, зато быстро вычленили из его речей главное.

А поняв это главное, члены Совета тут же вцепились в Дамблдора, как терьер в крысу.

— Что значит — щиты возрождаются? А что, до этого на Хогвартсе не было полной защиты?

— Какой-такой «зловредный темный артефакт»? Откуда он взялся?

— Как понять — «неизвестно кем пронесенный в школу»? Директор, вы не контролируете подобные перемещения? Разве защита Хогвартса не исключает пронесения вредоносных артефактов?

— И всё-таки — что там со щитами? Нежели защита Основателей какое-то время не функционировала?

— И как давно наши дети подвергались опасности?

Поначалу Светлейший растерялся, но потом взял себя в руки и принялся умело плести новую паутину лжи. Да так в этом преуспел, что замороченный Малфой, решивший навестить декана сына, жаловался потом Снейпу:

— Я не понимаю! Просто не понимаю! Только что они готовы были его на тряпки порвать, вопросы правильные задавали, а стоило этой белобородой сволочи заговорить — его стали слушать! Слушать и соглашаться, Северус! Помилуй меня, Мерлин, это уже чересчур!

— Чересчур? — прошипел в ответ Снейп. — Люциус, ты же финансист, а значит, с логикой у тебя всё в порядке. Я не могу рассказать тебе… кххх… кххххх…

— Не говори! — испугался Малфой, увидев, как сереет лицо Снейпа, как он начинает задыхаться. — Я догадаюсь!

— Слишком многое завязано на одном человеке, — прохрипел Снейп. — Слишком странно. Так не бывает… кххххх… проанализируй события так, как ты анализируешь финансовые операции…кххххх…

— Хватит, иначе Обет убьёт тебя, — решительно сказал Малфой-старший. — Я тебя услышал.

— Ххххорошо, — отозвался Снейп, с лица которого стала уходить стылая бледность. — Но у меня к тебе просьба. Если что… Позаботься о девочке.

— Ты про Алекс Поттер? — вздохнул Люциус.

— Про неё, — хмыкнул Снейп. — Умная девочка с хорошими задатками. Светлейшему не верит ни на йоту. Повторяю — она очень умная и быстро учится. И очень, очень хорошо понимает, по чьей вине оказалась вышвырнутой из Магического мира на десять лет. Поверь мне, Люциус, к тому времени, когда леди Поттер подрастёт… лучше быть на её стороне.

— Всё так серьёзно? — нахмурился Люциус. — А Драко с нею весьма дружен. Она ему нравится. Иногда я жалею о том, что их брак невозможен.

— Невозможен, — кивнул Снейп, — но не только по тем причинам, которые ты считаешь важными.

— Северус? — возмутился Малфой. — Ты что-то знаешь?

Снейп только молча показал на горло, и Люциус разочарованно вздохнул.

— Так ты позаботишься? — настойчиво спросил Снейп.

— Позабочусь, — ответил Малфой. — Но с чего такие настроения? У тебя ведь всё хорошо.

— Не знаю. Что-то неясное. Какое-то предчувствие. Вон и Трелони намедни казённый дом нагадала.

— Слушай больше эту шарлатанку! — фыркнул Люциус. — Всё будет хорошо, вот увидишь.

Снейп в ответ только кивнул, разливая по бокалам янтарный виски.

* * *

Всё было вроде бы хорошо. Но что-то Алекс беспокоило. Какое-то неясное предчувствие нехорошего.

И это беспокойство только усилилось, когда после завтрака к ней подошёл мистер Филч и сказал, что её вызывает к себе Дамблдор.

— Но занятия… — удивилась Алекс.

— Ничего, директор разберётся, — проворчал старый сквиб.

— Хорошо, я только предупрежу моего декана, — спокойно сказала Алекс.

— Профессор Флитвик рано утром уехал на двухдневный симпозиум на Борнео, — ответил Филч.

Алекс чуть по лбу себя не хлопнула. Вчера декан предупреждал об этом, отменяя дополнительные занятия. И стоило Флитвику уехать — тут же вызов к директору. Грамотно, ничего не скажешь.

— Хорошо, я подожду два дня, — с милой улыбкой ответила Алекс. — Без декана я к директору не пойду.

— Ну, зачем же так сердито, девочка моя… — раздался за спиной знакомый голос.

— Меня зовут Алекс Поттер, господин директор, — ответила Алекс. — И я действительно могу подождать.

— А вот я — нет, — ласково улыбнулся директор. — Дело касается ваших опекунов, мисс Поттер.

— Моих опекунов? — побледнела Алекс. — С ними что-то случилось?

— А вот я — нет, — ласково улыбнулся директор. — Дело касается ваших опекунов, мисс Поттер.

— Моих опекунов? — побледнела Алекс. — С ними что-то случилось?

— Если вы имеете в виду ваших дядю и тётю, мисс Поттер, то с ними всё в порядке, — прямо-таки засиял лучами добра Дамблдор. — Я хочу поговорить о другом.

Алекс вздохнула. Отказываться не было ни повода, ни возможности. Попросить сопроводить её Снейпа или Макгонагалл? С какой стати — они не её деканы, а ещё у неё же плохие отношения со Снейпом, об этом вся школа знает — такая просьба будет выглядеть странновато… Но что же делать-то?

— Дорогой Альбус, — неожиданно раздалось низкое грудное контральто Помоны Спраут, — нет ничего удивительного в том, что девочка волнуется. Дорогая мисс Поттер, раз уж так вышло, что ваш декан в отъезде, могу ли я заменить его?

— Но Помона, а как же твои уроки?

— А сегодня — вот совпадение — у меня с утра есть два свободных часа, — ответила декан Спраут. — Здорово, правда? Ну так как, мисс Поттер?

— Благодарю вас, профессор Спраут, — присела в книксене Алекс. — Разумеется, я согласна.

— Вот и отлично! — величественно поправила свою широкополую шляпу Помона Спраут. — Идёмте, Альбус!

Дамблдор, похоже, совсем не был рад такому обороту дела, Алекс уловила исходящее от него еле заметное раздражение, но директор умел держать себя в руках и тут заулыбался так, что вполне мог бы заменить собой лампочку Ильича.

— Прекрасно, прекрасно, дорогая Помона! — заявил он. — Не будем же терять время!

* * *

В кабинете директора их уже дожидалась незнакомые Алекс мужчина и женщина — худощавые, старомодно, но прилично одетые, со строгими и постными лицами тайных извращенцев. Увидев их, Алекс насторожилась ещё больше, но старалась не показать этого, вежливо улыбнувшись и сделав положенный книксен.

— Дево… эээ… мисс Поттер, позвольте вам представить моего старинного друга Элфиаса Дожа и его кузину Катастрофию Уилкокс. Прекрасные маги, преданные делу Света…

— Очень приятно, сэр, мэм… — вежливо ответила девочка, получив от обоих по сладкой, паточно-сиропной улыбочке.

— Видите ли, мисс Поттер, в последнее время я много думал, — с некоторой пафосностью произнёс Дамблдор. — И понял, что в отношении вас я совершил ужасную ошибку. Я позволил вам расти в мире магглов…

Тут Дамблдор сделал паузу, вероятно, ожидая какой-то реакции со стороны Алекс, но девочка лишь изобразила напряженное внимание, старательно хлопая глазами.

— …и я понимаю, как вам не хочется возвращаться к вашим маггловским родственникам, — продолжил Дамблдор с некоторым неудовольствием, так и не дождавшись заметной реакции Алекс. — Поэтому я взял на себя смелость подобрать вам опекунов в магическом мире. И это будут мой старый друг мистер Дож и его кузина мисс Уилкокс. Именно к ним вы отправитесь на Рождество.

Алекс, которой очень сильно не понравились ни старый друг, ни его кузина, более того, она стала испытывать при виде их страх и отвращение, спокойно сказала:

— Прошу прощения, директор, но, насколько мне известно, моим опекуном в Магическом мире являетесь вы. А теперь вы отправляете меня непонятно к кому только потому что вам так захотелось?

— Да, я ваш магический опекун, мисс Поттер, — пафосно ответил Дамблдор, — но мои старые друзья жаждут разделить со мной эту ношу.

Акульи улыбочки «старых друзей» насторожили Алекс ещё больше и она спокойно ответила:

— Я не ноша.

— Что? — удивился Дамблдор.

— Я не ноша, — громче повторила Алекс. — Я человек. Живой человек со своими собственными мыслями и желаниями, которые вас совершенно не волнуют, директор. Я понимаю, что в год я эти самые мысли и желания выразить не могла, и вы решили проблему со мной, подбросив на крыльцо дяди и тёти… Но сейчас я вполне в состоянии отличить чёрное от белого. И, прежде чем говорить о моих новых… опекунах, наверное, неплохо было бы поинтересоваться моим мнением. Хотя бы для проформы.

— Неблагодарная девчонка! — мгновенно перестав сладко улыбаться, прошипела мисс Катастрофия Уилкокс, и Алекс отметила про себя, что та удивительно похожа на престарелую гадюку на пенсии. — Великий волшебник Дамблдор заботится о тебе! Мы привьём тебе хорошие манеры! Введём тебя в приличное общество!

— Спасибо, нет, — отозвалась Алекс. — Ни на манеры, ни на общество я не жалуюсь. Так что я не согласна на то, чтобы эти люди стали моими опекунами, директор. Нет.

— Вам не кажется, Альбус, что вы перегибаете палку с этим опекунством? — задумчиво спросила Помона Спраут. — Мисс Поттер явно не желает видеть этих господ своими опекунами. И тут девочка совершенно права — она не ноша. И имеет право сделать выбор.

— О чём вы говорите? — возмутилась мисс Уилкокс. — Этой девице не хватает послушания! Пожалеешь розгу — испортишь ребёнка!

— Мисс Поттер, вы обязаны мне подчиниться, — мрачно сказал Дамблдор.

Алекс набрала воздуха, чтобы высказаться, но тут пламя камина сверкнуло зелёным, и на ковёр директорского кабинета торжественно вступил Люциус Малфой. В сливочно-белом костюме, шляпе-борсалино и с неизменной тростью под мышкой его Павлинье Сиятельство был неотразим.

— Добрый день, мистер Дамблдор. Приветствую вас, декан Спраут. Рад видеть вас, мисс Поттер. Мистер Дож, мисс Уилкокс… Прошу прощения, но мне показалось, что мисс Поттер к чему-то принуждают…

«Это ж надо! — мысленно восхитилась Алекс. — Глянул на эту парочку — как помоями облил. Ох, мне надо брать у него уроки — вот это уровень!»

А вслух она сказала самым кротким и несчастным голосом несправедливо обиженной сиротки:

— Господин директор решил отдать меня этим магам в качестве опекаемой… Но они меня пугают, Лорд Малфой…

И вскинула на Лорда блеснувший слезами взор.

— Как? — тут же вопросил Лорд Малфой столь душераздирающим тоном, что за одну эту реплику ему вполне могли дать Оскара. — Как можно обижать беззащитную перед чужим произволом сироту?

И он взглянул на Дожа и Уилкокс таким взглядом, что они невольно съёжились.

— Э… это недоразумение, Лорд Малфой, — выдал Дамблдор. — Мисс Поттер сама не понимает, что говорит.

— Не делайте из девочки дурочку, — вмешалась профессор Спраут. — Лично я поняла то же самое, что и она. Помимо всего прочего вы назвали её воспитание «тяжёлой ношей», чем мисс Поттер резонно оскорбилась.

Дамблдор пронзил непокорную подчинённую гневным взглядом, но Спраут совершенно безмятежно улыбнулась и погрузилась в созерцание назревающей свары. И свара не замедлила начаться.

— Тааак… — холодным тоном протянул Люциус. — Значит, вам настолько надоело быть самозваным опекуном Избранной, что вы решили отдать её на воспитание типу с сомнительной репутацией и его кузине, с которой тоже связана некая тёмная история… в которой, кстати, так же фигурировали сироты.

— Я бы попросил! — вскинулся Дож. — Вы не смеете таким образом отзываться обо мне и моей кузине!

— А вы меня на дуэль вызовите… магическую… — по-акульи улыбнулся Люциус, в этот момент став по-настоящему страшным. — Люсиль и Ребекка Гринлиф, вам эти имена о чём-либо говорят?

— Это всё гнусная клевета! — выкрикнул Дож. — Не желаю выслушивать измышления бывшего Пожирателя!

— Оправданного по всем статьям Пожирателя! — холодно улыбнулся Малфой. — Меня оправдал полный состав Визенгамота с господином Дамблдором во главе! Так что это ещё одно оскорбление в мой адрес! Желаете всё-таки дуэль?

— Я не могу находиться в обстановке клеветы и недоверия! — возмутился Дож. — До встречи, господин директор. Идём, Катастрофия!

И неприятная парочка исчезла в зелёном пламени камина.

— А теперь, — хмыкнул Люциус, — я хотел бы задать вам вопрос, директор Дамблдор… Если мисс Поттер настолько обуза для вас, что вы были готовы отдать её чуть ли не первым попавшимся магам, то почему моя жена не была уведомлена о том, что вы подыскиваете мисс Поттер опекуна?

— Ваша жена? — удивился Дамблдор. — Причём здесь ваша жена?

— Леди Нарцисса, — невозмутимо сказал Люциус, — в отличие от этого магического отребья, близкая кровная родственница мисс Поттер. И вы должны помнить, что мы пытались получить опекунство над юной мисс ещё десять лет назад. Однако нам было отказано.

— Тогда было не то время, — отрезал Дамблдор.

— Возможно, — ответил Люциус Малфой. — Но даже если у меня имеются кое-какие грехи молодости, то леди Нарцисса чиста перед законом.

— Вы не получите опеку над мисс Поттер, — спокойно сказал Дамблдор.

— Может быть, — Малфой был спокоен, как дохлый лев. — Но и ваши приспешники эту опеку тоже не получат. Вы — председатель МКМ, но моё слово тоже имеет там некоторый вес. А европейским магическим газетам нельзя заткнуть рот так же легко, как «Ежедневному Пророку». И уж поверьте, у них будет о чём написать. В Европе, знаете ли, нас не особенно любят…

— Чего вы хотите, Лорд Малфой? — холодно спросил Дамблдор.

— Я? Ничего, — ответил Люциус. — А вот у мисс Поттер не худо было бы спросить, чего хочет она. Вы же так и не удосужились это сделать.

Дамблдор развернулся и хмуро взглянул на Алекс, которая устроилась за спинкой кресла профессора Спраут и приняла самый невинный вид.

— Итак, — спросил Дамблдор, — мисс Поттер, раз уж Лорд Малфой так настаивает и даже оказывает на меня совершенно недопустимое давление, я спрашиваю вас — хотите ли вы жить в Магическом мире?

— Разумеется, хочу, — невинно улыбнулась Алекс. — Но разве вы не говорили мне о страшной опасности, которая меня здесь поджидает, и о Кровной защите моей матери, из-за которой тётю и дядю и заставили принять меня. Что поменялось? Магический мир для меня более не опасен?

— Я подобрал вам надёжных опекунов, а вы их бессовестно отвергли! — заявил Дамблдор.

— А что, десять лет назад эти кандидаты были менее… надёжными, раз вы предпочли оставить меня на крыльце дома родных? — градус невинности в глазах Алекс при этом вопросе просто зашкаливал. Люциус Малфой прикусил губу, стараясь сохранить на лице привычное ледяное выражение высокомерного засранца, вынужденного мириться с тем, что все окружающие просто грязь под его ногами. Профессор Спраут опустила голову, её вдруг охватил внезапный приступ кашля.

— Вы не можете понять всех сложностей послевоенного периода, — заявил Дамблдор. — Я спасал вас. На тот момент это было самым безопасным. А сейчас… сейчас появилась возможность вернуть вас в Магический мир. Да и ваши родственники-магглы будут этому только рады, мисс Поттер. Для магглов воспитывать ребёнка-мага — тяжкое бремя.

— Ага, — слегка надула губки Алекс. — Сначала ноша, потом — бремя. Я понимаю, мне всего одиннадцать лет, но, как я поняла, у меня есть неплохое наследство, с помощью которого я могла бы жить без постоянных упоминаний о том, что я ноша, бремя и вообще усложняю всем и без того непростую жизнь.

— Я ещё десять лет назад готов был взять на себя заботу о вас, мисс Поттер, — вставил свои пять копеек Малфой. — И, поверьте, ни от кого из моей семьи вы таких упрёков не услышали бы. Более того, я готов сделать это и сейчас… не затрагивая ваших счетов. Поверьте, у меня достаточно денег для того, чтобы предоставить вам достойное содержание… по-родственному.

— Я магический опекун мисс Поттер! — заявил Дамблдор. — И только я на данный момент имею право распоряжаться вашими средствами!

— Так Лорд Малфой никаких средств и не требует… — невинно хлопнула глазами Алекс.

— Не требую, — кивнул Малфой. — И не собираюсь требовать. Я могу себе позволить поддерживать свою родственницу материально до её совершеннолетия.

— Альбус, — задумчиво произнесла профессор Спраут, — ты только что угрожал сироте лишить её законного содержания из принадлежащих ей денег, или мне послышалось?

— Мисс Поттер слишком мала, чтобы распоряжаться столь большими суммами! — отрезал Дамблдор. — Ей нужна твёрдая рука!

— Вообще-то, — скромно заметил Лорд Малфой, — я имею некоторый опыт в управлении финансами Рода и вполне смог бы научить мисс Поттер обращению с ними. Естественно, пока только теоретически, но шесть лет пролетят быстро… К тому же, если мисс Поттер захочет получить высшее образование… скажем, в Европе, то преподавание финансового права в Магической Сорбонне находится на высочайшем уровне. Точно знаю. Сам заканчивал, и планирую туда же отправить Драко.

— Значит, ваш план в том, — холодно спросил Дамблдор, — чтобы сделать мисс Поттер вашей невесткой и получить в своё распоряжение всё её состояние?

На лице Люциуса в этот момент отразилось такое искреннее недоумение, что Алекс чуть не расхохоталась. А профессор Спраут снисходительно объяснила:

— Альбус, Драко Малфой и Алекс Поттер вряд ли когда-либо смогут пожениться. Он — наследник Рода, она — будущая Леди Рода. Ей нужен супруг-консорт, который полностью войдёт в её Род. Вряд ли Лорд Малфой пойдёт на такое.

— Благодарю, профессор, — кивнул Малфой. — Рад, что вы понимаете… нюансы. Так что, — тут он повернулся к Дамблдору, — вы не сможете найти в моём желании поддержать несовершеннолетнюю осиротевшую родственницу ни малейшей корысти. И я вновь возвращаюсь к нашему первому вопросу — если вам так тяжело опекать мисс Поттер, отчего вы не обратились пусть к дальнему, но к родственнику девочки? Отчего вы предпочли довериться личностям с сомнительной репутацией?

— Элфиас Дож — честнейший человек! — возмутился Дамблдор. — Не смейте его очернять!

— Видит Мерлин — я этого не хотел… — вздохнул Малфой. Одно неуловимое движение — и в руке Лорда непонятно откуда появился свиток, с которого на шнурке свешивалась большая сургучная печать. — Я ведь не зря упомянул имена Люсиль и Ребекки Гринлиф. Эти девочки, так же сироты, племянницы мага, обвинённого в симпатиях к Пожирателям Смерти и брошенного в Азкабан на волне всеобщих арестов в восемьдесят первом. К несчастью, этот маг был весьма состоятелен, к ещё большему несчастью — он, понимая, что из Азкабана уже не выйдет, оставил все свои деньги племянницам, уповая на то, что найдутся те, кто о них позаботится…

— И что же вы не позаботились о них в своё время, мистер Малфой? — ядовито спросил Дамблдор.

— По той же причине, по которой не смог позаботиться о мисс Поттер, — ответил Малфой. — Когда я смог уладить свои дела и был в состоянии справиться об их судьбе… то выяснилось, что они обе были отданы под опеку господину Дожу и его кузине. Одной из них было девять, а другой — десять лет. Я пытался узнать об их судьбе у господина Дожа, но получил весьма высокомерный отказ. Тогда я решил подождать год — ведь в одиннадцать лет старшая из девочек должна была пойти в Хогвартс… Но она не поступила в Хогвартс. Она вообще никуда не поступила. Умерла от драконьей оспы.

— Увы, но такое случается, — вздохнул Дамблдор.

— Да, случается, — кивнул Малфой. — Учитывая, что большинство детей переносит драконью оспу в лёгкой форме и практически без последствий, такое всё равно случается. Но это ещё не конец истории. В Хогвартс не поступила и вторая девочка.

— О Мерлин! — воскликнула профессор Спраут. — Неужели она тоже скончалась от какой-то хвори?

— Нет, — ответил Люциус. — Ребекка Гринлиф жива по сей день. Живёт в одной из резерваций оборотней. С ней ровно за три месяца до поступления в Хогвартс произошёл несчастный случай. Нападение оборотня, знаете ли… Тоже бывает… Тварь уничтожили, девочку спасли… только для того, чтобы отправить в резервацию оборотней. Сейчас она там проживает с мужем и пятью детьми в полной нищете на те жалкие подачки от собственного состояния, которые ей время от времени подкидывает «сердобольный» мистер Дож, пользуясь в то же время основным капиталом, так как законы Магической Британии это дозволяют!

— Это неправда! — возмутился Дамблдор.

— Это правда, и вы это знаете, — ответил Малфой. — Каждую свою фразу я могу подтвердить документально. И вы полагаете, что я спокойно позволю Дожу и Уилкокс стать опекунами мисс Поттер? Чтобы с ней тоже приключилось что-либо вроде драконьей оспы или нападения спятившего оборотня? Нет, нет и нет! Если вы попробуете сделать что-либо подобное, я предам эту историю гласности, хотя несчастная Ребекка Гринлиф умоляла меня этого не делать! Её так называемые «опекуны» сумели так запугать девушку, что её трясёт только от одного упоминания их имён!

— Вы прекрасно знаете, Лорд Малфой, что я не могу позволить бывшему Пожирателю Смерти получить опеку над Избранной… — невозмутимо ответил Дамблдор.

— Тогда просто оставьте всё как есть, — сказал Малфой. — Оставьте девочку в покое. Ваши идеи не принесли ничего хорошего ни ей, ни её родителям. Дайте ей сделать самостоятельный выбор. В своё время я был лишён такового. И если совершеннолетняя мисс Поттер добровольно примет ваши идеи — кто я такой, чтобы ей мешать?

— Что ж, хорошо… — протянул Дамблдор. — Мисс Поттер, вы категорически не желаете видеть мистера Дожа и мисс Уилкокс вашими опекунами?

— Не желаю, директор, — подтвердила Алекс.

— И вы осознаёте, что до своего совершеннолетия будете проживать с магглами-родственниками?

— Осознаю, — ответила Алекс.

— Что ж, значит, так тому и быть, — подытожил Дамблдор. — Надеюсь, что вы не пожалеете о своём решении. Весьма опрометчивом решении. Не смею вас далее задерживать, мисс Поттер. Ступайте на занятия. Благодарю за помощь, профессор Спраут.

Добродушная Спраут только кивнула и прошептала девочке:

— Идёмте, мисс Поттер.

— Да, профессор Спраут, — пробормотала Алекс и на негнущихся ногах покинула директорский кабинет. Отчего-то у неё было такое чувство, что она сумела выскользнуть из заботливо расставленной ловушки, но кто знает, где ждёт следующая?

Примечания:

Следующая глава в воскресенье.

Здоровья и удачи вам, мои дорогие!

Автору на кофе, Музу на печеньки:

https://yoomoney.ru/to/410014057127193

Бете на доширак: 2200 2407 4382 0728 (ВТБ)

— Думаю вам стоит отправиться на занятия, мисс Поттер, — мягко сказала профессор Спраут, когда горгулья, сторожившая директорский кабинет, осталась позади.

— Да, профессор, — вздохнула Алекс, которая только начала осознавать, из какой ловушки выскользнула. Спасибо его Павлиньему Сиятельству — даже хвоста не прищемила. Но как Лорд Малфой сумел появиться в директорском кабинете так быстро и так вовремя? Да ещё и с готовым компроматом наизготовку? Или он всегда с собой такие вещи таскает — чисто на всякий случай? Как бы то ни было — Люциус Малфой появился очень вовремя, но вот Дамблдор… С чего вдруг его потянуло на решительные действия, да ещё настолько топорно исполненные? Не ожидал, что Алекс будет сопротивляться, а потом эта мерзкая парочка сможет её контролировать? Всё возможно… Но с чего вдруг он так активизировался?

И тут Алекс выдохнула. Сириус Блэк «умер» в Азкабане. То есть, с точки зрения Дамблдора, Алекс лишилась законного магического опекуна. Ибо, сколько бы дедушка ни трындел о том, что он — опекун Избранной, никаким опекуном он не являлся, сейфами, перешедшими Алекс по наследству, распоряжаться не мог и никаких плюшек в подобной ситуации не получал. А хотелось.

И вот человек, который мог стать реальной защитой Алекс Поттер, «умирает». И Дамблдор наверняка решил попытать счастья у гоблинов, демонстрируя решение Визенгамота. Гоблины наверняка послали по хорошо известному адресу и Дамблдора, и Визенгамот. Ведь Сириус Блэк был жив-живёхонек и вне опасности. А значит — никакого опекунства, хоть и хочется. Но Дамблдор не в курсе, что Блэк живее всех живых, и пытается сам себе объяснить, в чём дело и отчего его опекунские права остаются столь же призрачными. И решает, что дело в непокорности Алекс. Драко тут как-то просвещал, что не зря детей в Хогвартс принимают именно в одиннадцать лет — именно с этого возраста у юного мага уже появляются кое-какие права. Само собой, чистокровные об этом знают по умолчанию, а вот магглорожденных об этом никто особо не просвещает. Но вот вопрос об опекунстве… Если юный маг-сирота категорически не желает признавать своего опекуна, то у опекуна ничего и не получится. Особенно если сирота — девочка. Драко объяснял это тем, что опекун обладал правами, сходными с отцовскими, и мог, к примеру, дать согласие на брак девочки, не учитывая её мнение. Что характерно — именно на брак, а не на помолвку — в Средние века с этим всё было сурово, а девочек в Магическом мире всегда рождалось меньше, чем мальчиков, так что симпатичная и магически одарённая, да ещё и с хорошим приданым жена без прилагающейся орды родственников ценилась на вес даже не золота — бриллиантов.

Понятное дело, что в те суровые годы девочки уже в самом нежном возрасте неплохо разбирались в таких вопросах, и если у них было подозрение, что опекун будет действовать в ущерб их интересам, то не соглашались ни в какую. И что характерно, законы это право девочек-сирот защищали. Так что Дамблдор наверняка сделал вывод, что всё дело — в сопротивлении Алекс. И решил подыскать ей опекунов… И нашёл — Дожа и Уилкокс. Они преданы Дамблдору, связаны с ним какими-то тёмными делишками, да и награду Светлейший наверняка пообещал хорошую. Отчего и не порадеть?

Только вот дурная привычка обращаться с подчинёнными детьми, как с грязью под ногами, сыграла с предполагаемыми опекунами злую шутку… А может, у Дамблдора был совсем другой план — побывав в доме опекунов и отведав их гостеприимства, Алекс должна была сама примчаться к нему с просьбой о помощи. Ну да, если рассматривать с этой точки зрения — всё выглядит довольно логично. Только вот исполнение подкачало…

Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Алекс, и девочка пошатнулась и опёрлась о стену, чтобы не упасть.

— Ох… — сказала Помона Спраут, — беру свои слова назад. Вам не стоит сейчас идти на занятия, мисс Поттер. Вы слишком переволновались. Давайте-ка я провожу вас в Больничное крыло. Вам нужно выпить Успокоительного и привести мысли в порядок.

Алекс только благодарно кивнула в ответ. А когда мадам Спраут с помощью эльфов перенесла её в Больничное крыло, послушно выпила Успокоительного и улеглась в предоставленную кровать.

— Вам стоит полежать до вечера, мисс Поттер, — пояснила медиведьма, — а я понаблюдаю за вашим состоянием.

И проворчала в сторону:

— Ох уж эти идеи директора! Довести девочку до нервного срыва!

Алекс устроилась в кровати, решив всё хорошенько обдумать, но, к своему удивлению, заснула, едва коснувшись головой подушки. А проснувшись примерно через час, сообразила, что её беспокоило. Дурсли! А если Дамблдор решит навредить им?

Алекс ракетой взвилась с кровати, проглотила принесённый домовиками обед и уверила мадам Помфри, что с ней всё в порядке. К счастью, медиведьма, проверив Алекс заклинанием, согласилась отпустить девочку.

Но, покинув Больничное крыло, Алекс призадумалась — а как ей вообще связаться с опекунами? Написать письмо и отослать со школьной совой? Не вариант — Петунья всегда нервничает при виде сов, да и нет гарантии, что письмо не перехватят. И что же делать? Снова просить Люциуса об услуге? Нет, это лучше оставить на крайний случай, Люциус и так уже успел сделать для неё слишком много. Так… Ей нужен кто-нибудь, связанный с обычным миром… Кто-нибудь из магглорожденных студентов… Гермиона! А что, если попросить Гермиону написать письмо родителям… и вложить в него своё собственное? Просто попросить отправить письмо — это ведь не сильно напряжёт Грейнджеров — судя по рассказам Гермионы, родители у неё люди вменяемые и понимающие. Вот только кто поручится, что почта Гермионы не проверяется? У неё ведь самая обычная сова — это не малфоевский филин, который руку способен изувечить за попытку чужого взять письмо.

Значит… значит, остаётся только одно — связаться с гоблинами. Насколько Алекс поняла, раз уж они меняют обычные деньги на магические, то и дела в обычном мире тоже ведут. Только вот самой Алекс из школы отлучаться не стоит — наверняка после сегодняшней эскапады Дамблдор придумает что-нибудь новенькое, чтобы показать Избранной всю глубину её заблуждений. Значит, всё-таки придётся просить Драко отправить письмо Лорду Малфою. А уж тот всё передаст гоблинам. И лучше всего посоветовать дяде и тёте переехать. А то их адрес в Литтл-Уингинге, похоже, не знает только тупой и ленивый. А здешние дядя и тётя куда лучше канонных, не хотелось бы, чтобы они пострадали от дамблдоровских интриг…

* * *

После того, как все покинули, наконец-то, его кабинет, Дамблдор молча прошёл к одной из книжных полок, нажал на рычаг сбоку, и полка перевернулась, показав зеркальное нутро богато оборудованного бара.

Великий Светлый волшебник придирчиво выбрал бутылку и стакан, налил себе дорогой односолодовый виски, сотворил несколько кубиков льда и уселся в кресло у горящего камина. Первый стакан прошёл хорошо, провалившись в желудок огненным комом, плавно ударил в голову, и бешенство, обуревавшее Дамблдора, немного отступило. Второй стакан он налил на три пальца и стал потихоньку смаковать, глядя на пламя и не понимая, где были его мозги, когда он решил надавить на девчонку Поттер так примитивно и грубо. Конечно, одиннадцатилетняя маггловоспитанная девочка должна была страстно хотеть оказаться наконец-то в Магическом мире навсегда, жить в настоящем магическом поместье, колдовать без ограничений. Ведь с опекунами ей жилось не слишком хорошо — Фигг исправно доносила все годы, что Дурсли воспитывают юную Поттер весьма строго. Да и Дож с кузиной первоначально выглядели весьма привлекательно… Девчонка должна была согласиться, новые опекуны должны были пригласить её в гости на несколько дней — для более крепкого знакомства.

А уж в поместье у Дожа с Уилкокс руки развязаны, Гарриет Поттер вернулась бы в Хогвартс точно в срок… вот только немного не такой, какой она его покинула. Во всяком случае, мнение директора и опекунов стало бы для неё значимым. Очень, очень значимым.

Но противная девчонка вздумала капризничать, а ведь казалась такой милой воспитанной девочкой. Куда катится мир! Девице её лет не спорить со старшими надо, а внимать с благоговением их речам — старшие всегда лучше знают, что делать!

Но Мерлин с ней, с девицей, все планы подпортила ещё и Помона Спраут. Кто её просил сопровождать Поттер? Мало ей возни с сопляками и соплячками на своём факультете, так теперь ещё и посторонних подбирает! Вот как работать с такими людьми? Она же совершенно не думает о Всеобщем Благе!

Увы, но просто так рот никому из деканов не заткнёшь, кроме, разве что, Снейпа. Хорошо, что получилось в своё время позаботиться об этом, и теперь хотя бы один декан из четырёх полностью лоялен. А вот Макгонагалл, Спраут и Флитвик… Они своё деканство получили ещё при Армандо Диппете, тогда ещё действовал старый вариант клятвы… полной клятвы, и просто так никого из них не уберёшь. С другой стороны — а кого тогда ставить на столь ответственные посты? Артура Уизли? Дожа? Увы, но все выжившие соратнички по Ордену Феникса — сплошная серость и убожество, они такую нагрузку просто не потянут. Да не рвётся никто особо работать в Хогвартс. Жалованье у деканов неплохое, но они обязательно должны быть Мастерами, а маги, заработавшие Мастерство в любой области, могут и другое применение своим талантам найти, а не вбивать знания в пустые головы недорослей.

Да и к тому же… Тут Дамблдор подлил немного виски в стакан… К тому же, ЭТИХ деканов он знает — изучил за столько лет. Они, так сказать, привычное зло. А кто может прийти им на смену — один Мерлин знает. Но всё-таки Спраут стоит наказать… Стоит подумать над этим, есть у неё одно слабое место.

А этот белобрысый павлин Малфой? Как он осмелился ставить условия Победителю Гриндевальда? И ведь вовремя подсуетился, и компромат на Дожа с кузиной сумел накопать. Что бы это значило? Родственные чувства? Ерунда, Малфои думают только о собственной выгоде. С чего бы белобрысому Лорду заботиться о девчонке, которая пока ноль без палочки? Что он знает такое, что неизвестно Дамблдору? Отчего взялся помогать? Нужна информация, ох как нужна… И у кого бы её получить?

Но своего Малфой добился — никаких новых опекунов девчонке Поттер пока подыскивать не стоит. Пусть остаётся со своими магглами-Дурслями, раз уж ей так милы эти полуживотные. Стоит только связаться с Фигг и предоставить ей один артефакт… И приказать, чтобы старуха ужом извернулась, а в доме Дурслей его оставила. А уж потом… Пусть Поттер съездит на каникулы. Пусть убедится в истинном отношении к ней магглов. Сама ещё прибежит и защиты просить будет.

Альбус Дамблдор очнулся от раздумий и с удивлением заметил, что за окном уже глубокая ночь. Что-то он засиделся. Хорошо тем, кто имеет возможность спокойно спать, когда за них думают другие. А вот он… Он с достоинством должен нести это тяжкое бремя.

* * *

С Драко Алекс удалось встретиться сразу после выхода из Больничного крыла. Точнее, как — удалось. Гордый потомок Малфоев в это самое крыло направлялся, Драко был бледен, растрёпан, а на щеке его наливался синевой здоровенный кровоподтёк. У белокожего от природы Малфоя это неоднозначное украшение смотрелось жутковато.

— Ой… — вырвалось у Алекс. — Драко, кто тебя так?

— Если бы я знал, — выразительно скривился Малфой. — Представляешь, Алекс, шёл себе из столовой в нашу гостиную, никого не трогал, и вдруг меня сзади кто-то по голове приложил. Я аж зажмурился от боли, и тут мне ещё и по лицу попало. Так больно — я сознание потерял. Хорошо, что наши следом шли, спугнули того, кто на меня напал. Но они тоже ничего толком не разглядели.

— Стоп, — тут же высказалась Алекс. — А как же твоя защита? Твой комплект Наследника?

— Алекс, — вздохнул Драко, — комплект защищает от магического воздействия. Практически от любого, разве что Аваду не отразит. Но на меня не пытались воздействовать магически. Мне просто по башке надавали.

— И даже догадываюсь, за что… — сквозь зубы пробормотала Алекс. — Сегодня утром твой отец меня фактически спас. Вот ему и решили показать, кто в Хогвартсе хозяин… И почему ты идёшь в Больничное крыло без сопровождения? Хочешь ещё раз по баш… голове получить?

— Ну, вообще-то крёстный велел, чтобы меня Флинт и Пьюси проводили, но я от них удрал. Они нудные.

— Драко, ты идиот? Что будет с твоими родителями, если с тобой что-нибудь случится?

— Вот-вот, мисс Поттер, вправьте хоть вы ему мозги, а то Малфой никого не слушает — такой своевольный, — раздался громкий голос подбежавшего Флинта. — Малфой, ты почему декана не слушаешь? Тебе что было велено — нас дожидаться! А ты удрал! А если бы тебя снова подкараулили? Если бы ты сознание потерял?

— Но я дошёл, всё нормально… — растерялся Драко. — И вообще, вы теперь меня всюду провожать будете?

— Декан скажет — будем, — ответил подошедший Пьюси. — И вообще, чего ты злишься, Малфой? Твои родители тебя любят и беспокоятся. Твой крёстный о тебе беспокоится. Твои друзья будут расстроены, если с тобой что-то случится. А от тебя только одного требуют — не подставляйся! А ты…

Тут до Драко начало что-то доходить, и он прошептал:

— Простите… Больше не буду.

— Вот и хорошо, — подытожил Пьюси. — Ну что, пошли, Малфой?

— Погодите, — вмешалась Алекс. — Мне нужно поговорить с Драко. Буквально пять минут. А потом я лично сдам его с рук на руки мадам Помфри.

— Хорошо, — легко согласился Флинт. — Вы, мисс Поттер, в отличие от этого шалопая, девушка ответственная.

— Благодарю, — вежливо ответила Алекс, и Пьюси с Флинтом удалились.

— Драко, это ты позвал отца, когда меня пригласили к директору? — шёпотом спросила Алекс.

— Я, по зеркалу, — так же шёпотом ответил Драко. — Меня крёстный попросил.

— Декан Снейп? — удивилась Алекс.

Драко кивнул:

— Похоже, он не так уж плохо к тебе относится, как хочет показать. И вообще — он с твоей мамой дружил… поначалу. А потом они поссорились.

— Откуда ты знаешь? — удивилась Алекс.

— Слышал как-то один разговор мамы и крёстного. Только сначала не понял, кого они имеют в виду. Только недавно догадался.

— Понятно, — кивнула Алекс. — Ты, Драко, об этом никому не рассказывай, хорошо?

— Я дурак, что ли? — светски поинтересовался воспитанный отпрыск благородного семейства. — Я же понимаю, что и крёстного могу подставить, и тебя, и отца. А ты только об этом спросить хотела?

— Нет, я письмо напишу. Нужно переправить его в банк. Чем скорее, тем лучше. А то, боюсь, что кое-кто моим родственникам может навредить. А у меня близкой родни и так негусто.

— Ты имеешь в виду своих дядю и тётю? — спросил Драко, тактично опустив слово «магглы».

— Их, — кивнула Алекс.

— Пиши скорее, — отозвался Драко. — Я передам. Нашего филина так просто не возьмёшь. И ты правильно делаешь, что не доверяешь школьным совам…

— Постоянная бдительность! — ответила Алекс.

— Она, — согласился Драко. — А чего от тебя директор хотел?

— Опекунов мне в магическом мире отыскал. Некоего Дожа и его кузину Катастрофию Уилкокс.

Драко аж присвистнул:

— Вот же!.. Неудивительно, что отец был так зол.

— Позже поговорим, — прошептала Алекс. — А теперь тебе пора в Больничное крыло.