Бесаме мучо (джен)

После исхода кентавров все присутствующие некоторое время молчали, а потом Боунс выдала:

— Замечательнейший у вас фамильяр, директор Гонт. Мне бы такой тоже не помешал.

— Помилуйте, как такой, как я, может помешать порядочной даме? — тут же выдал Баюн. — Правда, в вашем случае больше подошла бы одна из моих сестрёнок.

— Да? — заинтересованно спросила Боунс. — Правда?

— Увы, но они все уже надёжно пристроены, — заметил Баюн. — Бабушка Яга, Марья Моревна, прекрасная королевна, которую знающие люди кличут Мораной, Хозяйка Медной горы… Никто пока не жаловался.

— Жаль… — вздохнула Боунс. — Так вы родом из Магической Руси, уважаемый Баюн?

— Точно так, — ответил тот. — Но в молодости путешествовал по Востоку… там мы и встретились с Фо… с Хозяином.

— Жаль… — ещё раз вздохнула Боунс. — Я в ближайшее время на Восток не собираюсь. Свои бы авгиевы конюшни разгрести.

— Не расстраивайтесь, мадам, — галантно взмахнул пушистым хвостом Баюн, — иногда мы находим желаемое ближе, чем рассчитываем.

— Спасибо, — скупо улыбнулась Бонс, но тут минутка лирики кончилась, и женщина вновь превратилась в грозную начальницу. — Но мы тут кое о ком забыли.

И Боунс жестом показала на связанную и злобно вращающую глазами Амбридж. Та явно хотела поведать окружающим много нового и интересного об их внутреннем мире, но умело наложенное Силенцио — это умело наложенное Силенцио, и высказать всё, что в душе накипело, Амбридж не могла.

— Нам следует арестовать эту женщину, — в голосе Боунс звякнул металл. — Попытка вызвать Адское пламя, склонение честных служащих аврората к выполнению преступного приказа, применение непростительного заклятия Авада Кедавра… Уже это тянет на пожизненное заключение в Азкабане, не так ли, дорогая Долорес? Вам есть что сказать по этому поводу?

И Боунс лёгким движением палочки отменила Силенцио. В ответ раздалась брань и угрозы, так что Боунс вздохнула и тем же жестом вернула Силенцио на место.

— Неконструктивно… — вздохнула она. — Так, парни, забираем эту даму и конвоируем её в ДМП для допроса. Нам здесь больше делать нечего. Всего хорошего, директор Гонт, приятно было пообщаться. Всего хорошего, Баюн.

— Был рад увидеться, мадам, — улыбнулся Гонт. — Заходите, если что, всегда рад помочь магическому правосудию.

— Присоединяюсь… — промурлыкал Баюн.

После этого все заинтересованные лица, прихватив обездвиженную Амбридж, отбыли из покинутого поселения. Остались только Гонт и Баюн.

— С чего это ты, друг мой, так распушил хвост перед почтенной Амелией? — лукаво спросил Гонт. — Да ещё и одну из своих племянниц ей в фамильяры готов сосватать?

— А ты бы сам присмотрелся, Фома… — ворчливо заявил Баюн. — Женщина видная, при должности, одинокая, опять же. И честная она, такая врать не будет. А тебе уже пора о женитьбе подумать, о детишках… Ты Род на кого думаешь оставлять, душа учёная?

— Но я никогда не рассматривал мадам Боунс в таком плане, — растерялся Гонт.

— А ты рассмотри, Фома, рассмотри… Тебе из-за твоей кривой генетики не всякая невеста подойдёт.

— Сам знаю, — вздохнул Гонт. — Но проблемы моих предков сейчас обсуждать не намерен.

— Так и не надо, — фыркнул Баюн. — Предки твои — они все сейчас при деле. В гробах лежат смирнёхонько, никого не трогают. Пусть покоятся с миром. А ты — живой, тебе жить надо. А какая жизнь без детишек-то?

— Так мне вроде и на работе детишек хватает, — усмехнулся Гонт.

— А ты, Фома, не путай тёплое с мягким. Одно другому не мешает, а органично дополняет. А к мадам этой присмотрись получше. У неё ведь только одна племяшка и есть. И совместимость у вас хорошая, детки сильные будут. Зуб даю.

— Сводник хвостатый! — расхохотался Гонт.

— А если и так? — хмыкнул Баюн и заорал дурниной:

— Как стола без тамады,

Как Арагви без воды,

Как базара без хурмы,

Свадьбы нет без Ханумы!

Нет, не рождён тот

Кто мне заткнёт рот,

Кто с самою

Ханумою

Вдруг спорить начнёт!*

Гонт демонстративно заткнул уши, но долго не выдержал и вежливо попросил:

— Баюн, прошу тебя, заткнись, пожалуйста. От твоих воплей даже у фестралов молоко скиснет.

— Только если ты обещаешь присмотреться к Амелии Боунс, Фома! «Над рекой стоит гора, под горой течёт Кууура…»**

— О, Мерлин и Моргана! Обещаю, только прекрати издавать эти душераздирающие звуки!

— Вот сразу бы так…

* * *

Очередной урок зельеварения начался в милой, непринуждённой обстановке.

— Всё сказанное вами в течение года может быть использовано против вас на экзамене, — для начала хорошенько вдохновил аудиторию Снейп. — А теперь внимательно смотрим на доску — здесь указан рецепт зелья Радужных Пузырей.

— Простите, профессор, а какое практическое значение имеет это зелье? — тут же поинтересовалась Гермиона.

— Если студент примет его перед экзаменом, — невозмутимо ответил Снейп, — то при каждом неправильном ответе изо рта студента будет вырываться радужный пузырь. И чем грубее ошибка, тем больше будет пузырь. Исключительно красивое зрелище, думаю, что вы сможете насладиться им на экзамене, мисс Грейнджер.

Больше задавать вопросы никто не стал, ибо дурных среди слизеринцев и равенкловцев не было. Народ потащился за ингредиентами, потом стал внимательно перечитывать рецепт на доске. О том, что этот рецепт лучше, чем предлагаемый в учебнике, успели понять все.

На сей раз зловредный профессор заставил всех работать поодиночке, сам же неустанно кружил вокруг котлов, напоминая потрёпанного штормом буревестника и время от времени отпуская едкие комментарии:

— Мисс Патил, не надо смотреть на ингредиенты с тоской во взоре. Их надо разделывать, и желательно побыстрее, время урока ограничено, в отличие от вашей лени.

— Мистер Забини, смирите немного ваш темперамент, а то у меня начинают возникать сомнения в том, что следует проделывать с плодами Condomes majestika Maksimus. Вы их точно для зелья разделываете?

— Мисс Паркинсон, ваше зелье пытается ожить и удрать от вас… Как я его понимаю.

— Мистер Крэбб, думаю, что не стоит пытаться выдавить сок из этого ингредиента. Это разделочный нож.

— Мисс Поттер, я стесняюсь спросить, каковы ваши творческие планы на сегодня? То, что я пока вижу, напоминает зелье Радужных пузырей примерно так же, как флоббер-червь карликового пушистика. Мисс Поттер, я вас спрашиваю!

— У меня вдохновение, — невинно пояснила Алекс. — Отошли бы вы, профессор, отсюда, пока не бухнуло…

— Зелье Радужных пузырей не способно взрываться в принципе… Мисс Поттер, нет! Класс, ложись!

И тут таки бухнуло… Снейп на автомате сумел выставить щит, но, как ни странно, сваренное Алекс нечто не разбрызгалось из котла во все стороны, а только выпустило тонкие радужные щупальца вроде ложноножек. Щупальца покачались, попытались преодолеть щит с обратной стороны, но у них это не получилось. Поэтому все щупальца убрались назад в котёл, аккуратно накрывшись крышкой.

— Это что такое? — поражённо спросил Снейп, убирая щит.

— Не знаю, но оно обиделось, — честно ответила Алекс.

— Может, это Ктулху? — спросила начитанная Гермиона.

— Ага, — отозвалась Алекс. — И Йог-Соггот с Ньярлахотепом. Простите, профессор, это всё вдохновение. Накатило, понимаете? А в такие моменты я не могу не творить.

— Дай Мерлин, — неожиданно спокойно ответил Снейп, — чтобы оно не накатило на вас перед экзаменационной комиссией. Некоторым из её членов недолго осталось до двухсотлетия, могут и не пережить.

— Спасибо, профессор, я учту, — снова скромно опустила ресницы Алекс. — Ну… я пойду?

— Куда? — прошипел Снейп.

— К директору, — отозвалась Алекс.

— Стоять! Нечего нашего директора по пустякам тревожить! — заявил Снейп. — Мисс Поттер, минус десять баллов с Равенкло и отработки сегодня и завтра в семь часов и до отбоя. Думаю, что это на время смирит ваши… ваши…

— Души прекрасные порывы? — невинно подсказала Алекс.

— Вот именно — души! — рявкнул Снейп, до которого только что дошло, что его развели как по нотам, но дать обратный ход он уже не мог. — Вы поняли насчёт отработки, мисс Поттер?

— Да, профессор, сэр… — промурлыкала Алекс, скромно потупив взор. Снейп взглянул на милое дитя, глубоко вздохнул и, убрав щит, попытался снять крышку с котла Алекс. Не тут-то было. Радужная субстанция, нечаянно сотворённая Алекс, вовсе не собиралась сдаваться без боя.

— Мисс Поттер, ради Мерлина, снимите крышку с котла… — устало вздохнул Снейп. — Надеюсь, вас ЭТО послушается?

— Оно обиделось, — жизнерадостно прочирикала Алекс. — Так что ничего гарантировать не могу. Но попробую.

И девочка осторожно погладила высунувшуюся из-под крышки радужную псевдоподию:

— Ты красивое, очень красивое… Покажись, дай нам тебя рассмотреть…

Псевдоподия потёрлась об руку Алекс, а потом убралась под крышку и толкнула её изнутри. Крышка со звоном отскочила, и собравшиеся вокруг ученики дружно ахнули. Странная субстанция стала похожа на радужную переливающуюся медузу под названием «португальский военный кораблик».

— И вправду красивое… — пробасил Гойл. — Алекс, ты что такое сотворила?

— Честное слово, сама не в курсе, — растерянно ответила Алекс.

Между тем радужная «медуза» медленно воспарила над котлом и распалась на множество разноцветных радужных пузырей. Пузыри воспарили к потолку и неожиданно лопнули. На миг всё заволокло туманом, а когда он рассеялся…

— Вот это да! — воскликнул Крэбб. — Ничего себе!

Да, это было именно что «ничего себе». Мрачнейший подвальный кабинет преобразился — закопчённый постоянными испарениями от многочисленных котлов потолок стал девственно-белым, шкафы морёного дуба посветлели и заиграли всеми прожилками старого дерева, ученические столы стали выглядеть так, словно их только вчера привезли из мебельной мастерской, многочисленные колбы, фиалы и прочие лабораторные сосуды засияли, словно хрустальные, обновилась доска, появились перегородки между рабочими местами, засверкала желтоватым деревом преподавательская кафедра, очистились плотные занавеси на фальш-окнах… В общем, кабинет зельеварения стал выглядеть как после дорогого и качественного ремонта.

— Эт-то как? — поражённо поинтересовался Снейп. — Эт-то что вы такое намешали, мисс Поттер?

— Сама не знаю, профессор… — наивно похлопала ресницами Алекс. — Говорю же — накатило.

«Точно… — хихикнул прорезавший в голове у Алекс Хогвартс. — Ни к чему ему знать, что это ты подговорила меня на эту маленькую проказу. Пусть лучше тебя считает гениальным зельеваром, который со скуки может нахимичить всё, что угодно…»

После этого Хогвартс замолчал и ни на какие мысленные призывы Алекс не откликался. Но девочка была не в обиде. Ошарашенное выражение лица зельевара стоило того, чтобы потерпеть подначки разумного замка.

— Вот и будем разбираться во время отработки, что такое на вас накатило, — хищно усмехнулся Снейп. — Весьма интересно, весьма.

Тут урок, к счастью, закончился, и студенты были благополучно отпущены с глаз Ужаса Подземелий. А поскольку наступило время обеда, то и сам профессор отправился в Большой зал…

И стоило только кабинету опустеть, как из-за одной из деревянных панелей выбралась маленькая радужная «медуза» и торопливо поползла к кафедре, точнее, к столу и стулу, стоявшими за ней. Именно здесь сидел профессор Снейп, проверяя многочисленные эссе и наблюдая за отработками столь же многочисленных неудачников, которым не повезло на этих отработках оказаться. На спинку стула был небрежно брошен серо-зелёный слизеринский шарф — в классе зельеварения всегда было прохладно, поэтому, проверяя работы, Снейп частенько кутался в него. Шарф этот как-то связал Хагрид, добавив в шерсть волосы единорогов, и подарил зельевару в благодарность за исцеление крохотного покалеченного щенка, подобранного им в Хогсмиде. Снейп плохо делать зелья не умел, поэтому жалобно скулящий комочек быстро забыл о хворях и вскоре вымахал в здоровенную псину по имени Клык. А Хагрид в благодарность самолично связал этот шарф из козьего пуха и волос единорогов.

Снейп принял подарок — хотя бы потому, что понимал, каких моральных усилий стоило Хагриду связать вещь в цветах нелюбимого факультета. А шарф оказался действительно тёплой и уютной вещью — видимо, потому, что Хагрид и в самом деле испытывал благодарность к тому, для кого его вязал.

Радужная «медуза», чисто случайно созданная Алекс (у девочки начал неосознанно проявляться один из родовых Даров химерологов и некромантов Поттеров), обладала псевдосознанием и чётко усвоила случайную мысль Алекс — охранять профессора и способствовать его здоровью и счастью. Детская неосознанная магия сильна, пятилетний мажонок может творить чудеса почище Мерлина… пока взрослые не начнут навязывать ему строгие правила и ограничения. Если бы Алекс Поттер с рождения жила в семье магов, она не сумела бы сотворить ничего подобного в более чем сознательном для волшебников одиннадцатилетнем возрасте. Но Гарриет Поттер выросла среди магглов, а с детства читавший волшебные сказки Александр подсознательно верил, что для волшебства нет ничего невозможного. Вот и получилось то, что получилось. С этого момента Северус Снейп был просто обречён на то, чтобы жить здоровым, успешным и счастливым.

Радужная «медуза» сумела преодолеть нелёгкий путь до брошенного на спинку стула слизеринского шарфа. А достигнув своей цели, она просто впиталась в него полностью, по серо-зелёной шерсти пробежали вместе с серебристыми несколько радужных искорок… и всё. Шарф стал таким же, как и был. «Медуза» ждала того, о ком подумала её создательница, и готова была выполнить вложенную в неё мысленную установку.

* * *

Долорес Амбридж была возмущена. Поступок Амелии Боунс она расценивала не только как личное оскорбление, но и как подрыв авторитета существующей власти. Какие законы? Какие прецеденты? У неё на руках было личное распоряжение Министра Магии, которое должно являться высшим приоритетом! Чего стоит власть, распоряжения которой оспариваются?

Так нет, сначала появляется этот самозваный директор Хогвартса, который говорит о каких-то не отменённых законах и смущает умы авроров, а потом Амелия Боунс самолично является защитить мерзких копытных тварей!

Да, Амбридж была согласна, что немного перегнула палку, пытаясь вызвать Адское пламя, а потом — и Аваду выпустить, но её можно понять. В такой обстановке невозможно работать, а авторитет власти необходимо укрепить, а то в последнее время бедный Корнелиус сам не свой. Да ещё этот приближающийся суд над Альбусом Дамблдором… И ведь совершенно невозможно добыть по этому поводу какую-нибудь информацию.

Дамблдора прочно охраняют сотрудники ДМП… надо отдать должное Амелии, она сумела воспитать преданных сторожевых псов… Инициаторы расследования и суда — Блэк, Малфой и Лавгуд — молчат, как рыба об лёд, и ведь надавить на мерзавцев нечем! Визенгамот и Совет Лордов с нетерпением ждут эпических разборок — им Дамблдор надоел, как кариес в больном зубе… Как работать в таких условиях? Неудивительно, что нервы сдают. Ничего, Корнелиус со всем разберётся и прикажет её отпустить, а проклятущая Боунс получит своё и кувырком полетит с места главы ДМП!

Так думала Долорес Амбридж в первый день после ареста, придя себя в камере предварительного заключения ДМП. Однако никто из визитёров к ней не пришёл, кроме хмурого и неразговорчивого целителя, который дал ей неприятное на вкус зелье и пробурчал, что задержанная практически здорова. Амбридж подумала о том, что, когда выберется, уволит его первым.

На второй день её допросила под Веритасерумом сама Амелия Боунс. Возмущённая Амбридж спросила, отчего о её задержании не доложили Министру Фаджу. В ответ Боунс посмотрела на Амбридж с некоторой жалостью и сказала:

— Министр в курсе. Вы уволены.

— Вы лжёте! — возмутилась Амбридж, уже понимая, что Фадж её попросту слил. Проклятая сука Боунс не лгала никому и никогда.

— Сами знаете, что нет, — вздохнула Боунс. — А вас ждёт весьма неприятное наказание. Хотя, как сказать...

— Что? — возмутилась Амбридж. — Что меня ждёт? Азкабан?

— Мне запрещено говорить об этом, — бесстрастно ответила Боунс, а потом просто встала и ушла, оставив Долорес Амбридж в одиночестве.

*, **А.Цагарели «Ханума». Если кто не видел этот старый спектакль — посмотрите. Чудесный юмор, замечательные актёры. Старая школа, да…