Две сестры (джен)

Снизу доносился едва различимый шум вечеринки, совершенно не мешавший девушке, наслаждающейся чаем и погружённой в размышления.

Добродушную, улыбчивую и общительную Чжоу Чанг в Хогвартсе знали все. Циничную, безжалостную и беспринципную Чанг Чжоу — никто, разве что Поттер и его компания о чём-то догадывались… По крайней мере, так было ещё недавно. Потому что в последний день перед началом каникул к ней подошёл Невилл Лонгботтом — к Чанг Чжоу, дочери и помощнице фу шан шу Чанга Веймина. С предложением, от которого было крайне сложно отказаться…

Алиса Лонгботтом, как оказалось, не теряла времени зря и не только шокировала общественность, но и на всю катушку использовала оставшиеся со времён службы в Аврорате связи и активно заводила новые… И уже сейчас подмяла под себя большой кусок преступного сообщества магической Британии. Может, пока не большую его часть, но определённо самый большой кусок… И не собиралась останавливаться. Вот только с выходами в мир магов у магического криминала всегда были большие проблемы — абсолютно незнакомые триадам, свободно действовавшим по обе стороны Статута. Но, в свою очередь, гостям из Серединной Страны было тяжело встроиться в английский теневой бизнес — и предложенный Лонгботтомами союз решал обе проблемы, а обо всём остальном можно было договориться.

Чанг Чжоу передала это предложение отцу — и тот согласился. Осталось только закрепить это соглашение… И пока старшее поколение занято церемониями, младшее может спокойно побеседовать и обсудить детали.

Скрипнула дверь. Не глядя на вошедшего, Чжоу наполнила вторую чашку и произнесла:

— Тоже стало скучно?

— Да. Эти ваши церемонии… Думаю, мы с тобой утрясём все вопросы куда быстрее.

— Может быть, — кивнула Чжоу. — Кстати, если у тебя есть какие-то планы закрепить союз — нет. Сразу и окончательно. Дочь второго человека в триаде не может выйти замуж за лаовая…

— А кто говорит о браке? — Невилл поднял бровь. — Отлично провести время можно и без этого… И самыми разными способами — ты ведь не танцевала с Дьяволом под полной Луной?..

* * *

Северус Снейп сидел у камина, потягивал чай и размышлял о вечном и преходящем… Вечным, собственно, была человеческая глупость, на сей раз проявившаяся в стремлении Международной Гильдии Зельеваров навязать ему ученика. Момент для этого был выбран наихудший, но ничего не оставалось, кроме как смириться… И издеваться над учеником в надежде, что тот сбежит. Это хогвартские школяры никуда не денутся, а вот навязанный Гильдией ученик — запросто, правда, не раньше, чем через три месяца, но можно и потерпеть. А ещё можно взять его ассистентом в Хогвартс — особенно если ученик окажется молодым: пусть на своей шкуре попробует школярские проделки…

От размышлений его оторвал звонок в дверь — тот самый ученик всё-таки явился… И как раз этого человека Снейп увидеть не ожидал.

Молодая женщина, высокая, черноволосая, с неестественно-бледной кожей — добавить яркой помады, и готова роковая красотка из старого кино. И ведь действительно красотка… Если, конечно, не знать, кто такая Мэделайн Симмонс, Чудовище Хаффлпафа.

Снейп был старше на шесть лет, и вроде бы никак не мог пересекаться с первокурсницей с другого факультета — тем более, что был слишком занят — но Чудовище Хаффлпафа получила своё прозвище не зря. Она была до ужаса похожа на самого Снейпа — но Снейпа-Мародёра… И это было ужасно. Как высказался тогда Малфой: «Если бы этот идиот Сириус был девкой, а ты бы на ней женился, ваша дочь была бы именно такой» — за что немедленно получил по морде.

И вот теперь ему придётся учить эту… Эту!

— Нюниус, ты так и будешь держать ученика на пороге?

А вот это она ляпнула зря…

— Этот скромный алхимик рад приветствовать талантливую ученицу и надеется, что ученик со временем превзойдёт наставника…

— Чё?!

— Заходи уже, чудовище, — вздохнул Снейп. — И устраивайся, а завтра будем разбираться, чему тебя учить…

* * *

Душелов сидела в кресле у камина, гладила устроившегося на коленях кота и строила планы. Не по захвату мира, конечно — это слишком пошло и банально, но всё же серьёзные. Сидеть совсем уж без дела было скучно, и она принялась подминать под себя преступный мир магической Британии, да и магловской — тоже… И очень быстро обнаружила китайцев. И конфликта с ними Душелов бы не выдержала — сил пока что не хватало. Пришлось тормознуть и договариваться — а когда выяснилось, что дочь их главного учится в Хогвартсе, всё стало совсем просто. Невилл и сам был не прочь наладить более близкое знакомство с Чжоу, хоть и прекрасно знал, что ничего серьёзного ему не светит. Его это вполне устраивало…

Предложение, к удивлению всех причастных, было принято — и теперь требовалось обсудить детали и подписать договор. А в деталях, как говорят, и прячется дьявол… потому что договор должен быть выгоден исключительно ей… Но так, чтобы это было незаметно. Мелкий шрифт и всё такое? Маги обычно даже не слыхали о таком, но то английские, а китайцы куда хитрее. Да и вообще, пока что можно играть честно — так даже интереснее. Вот потом… Потом и будет видно, а пока что нужно договориться, о чём вообще договариваться, а с этим Невилл справится и сам. Ему, в конце концов, уже скоро вести дела самому, вот пусть и тренируется. А она… А она в этой истории будет суперзлодеем — эдакой женской версией Джокера. Потому как Дэдпула из неё всё-таки не получится, да и не такой уж он злодей, а просто псих не хуже неё самой.

И Душелов, аккуратно пристроив комикс поверх кота, погрузилась в очередную серию похождений защитника справедливости и любителя летучих мышей…

* * *

Блики пламени играют на обнажённых телах юноши и девушки, лежащих на огромной медвежьей шкуре у камина.

— Знаешь, что самое смешное? — Джинни медленно ведёт пальцем по скуле Джастина. — Этот домик когда-то принадлежал Уизли…

— И вернулся к Уизли, — улыбается Джастин. — К одной конкретной, совершенно чокнутой и абсолютно охрененной Уизли!..

— Чокнутой, говоришь…

— И охрененной! — спешно напоминает Джастин.

Им хорошо… Слишком хорошо, чтобы думать о начинающейся войне, о Волдеморте или Дамблдоре, о политике… Обо всём, что творится в мире за стенами их убежища. И хотя совсем не думать не получится, вот именно сейчас — наплевать абсолютно. Юношу и девушку не волнует ничего… Кроме них самих.

— Джастин… — Голос Джинни накатывается сквозь полудрёму. — Спасибо. Ты такой милый…

— Спи уже, — отзывается Джастин.

Завтра будет новый день и новая война — но пока об этом можно не думать.

* * *

— Что же, — Гарри встал и поднял бокал, — мы прожили ещё один год. Непростой год, с этим не поспоришь, и следующий явно будет не лучше… Но мы живы, а это главное! Счастливого Рождества, и пусть нам и дальше везёт!

Рождественская вечеринка стартовала — и сейчас она была действительно нужна. Людям требовалось расслабиться и хотя бы ненадолго забыть о войне — а война уже началась. Такой оплеухи Волдеморт не стерпит — он ведь не просто потерял неплохую базу и три десятка сторонников, причём достаточно многих из старой гвардии, это ещё и было сделано самым магловским способом… Ответный удар не заставит себя долго ждать — даже странно, что он так долго тянет…

— Гарри, у нас гость, — Сьюзен возникла на пороге, получила кивок и скользнула в сторону, пропуская незнакомца. Впрочем, незнакомца ли?..

Гость был мускулист и широкоплеч, хотя и не особенно высок, у него были длинные седые волосы и такая же борода, в жёлтых глазах тлело усмирённое безумие, а одет он был в одни лишь кожаные индейские штаны и к тому же бос. Не самый обычный наряд для зимней Великобритании — но Ремус Люпин явно не испытывал ни малейшего дискомфорта. Подойдя к Гарри, он опустился на колени и произнёс:

— Я пришёл служить тебе, Лисан аль-Гаиб, ибо Ты один ведёшь вставших с тобой в будущее, и ради службы этой я отрекаюсь от всего, что было и будет, и да будут мне свидетелями простор неба и тень лесов!

Это был шок… Но Гарри, всё же удержав эмоции, спокойно ответил:

— Я принимаю твою службу, Белый Волк, и называю тебя карающей дланью моей, отныне и до конца, и да будут мне свидетелями меч и огонь!

От такого на секунду подвис даже Люпин, а Гарри тем временем наполнил вином подсунутый Луной кубок, выпил половину и протянул Люпину… нет — Белому Волку. Тот одним глотком опустошил кубок, встал, поклонился и уселся в углу, скрестив ноги.

— Боже… — Гарри трансфигурировал салфетку в кошму и бросил Волку. — Пожирателей, кстати, ты задрал?

— Да, — Белый Волк кивнул. — Я убил их и оставил Твой знак, потому что они недостойны жить.

— В этом ты прав… — Гарри окинул взглядом стол, извёл ещё одну салфетку, превратив её в тарелку, нагрузил едой и отнёс Белому Волку. — И ты изменился.

— Тот, кто был Лунатиком, умер, — последовал ответ. — Я — Белый Волк. Я отрекся от того, что было. Я смотрел в глаза чудовищ, и я вернулся, чтобы служить Тебе.

— Что ж, пусть будет так, — кивнул Гарри.

Стоило им остаться вдвоём, как Гермиона тут же набросилась на Гарри с вопросами.

— Я знаю не больше тебя, а скорее, и меньше, — покачал головой Гарри. — И, сказать по правде, мне на это наплевать, пока он служит мне, а он будет служить даже после смерти…

— Смахивает на Беллу, — поморщилась Гермиона.

— Есть немного, — кивнул Гарри, — но очень и очень поверхностно. И всё же, хотел бы я знать, что на него так повлияло…

— Спроси Учителя, — предложила Гермиона. — Или она так или иначе к этому причастна, или хотя бы знает, что это такое…

* * *

Госпожа выслушала рассказ своего ученика, потёрла подбородок и сказала:

— Ты не поверишь, но на этот раз я не при делах. Не знаю, что коротнуло в мозгах у Лунатика, но Лунатиком он быть перестал, это точно… Догадки у меня на этот счёт, конечно же, есть, но скорее всего, благодарить ты должен себя.

— Да я-то тут причём?!

— Милый, а разве не ты девять месяцев над ним издевался и при любом удобном случае давил на совесть и напоминал, как он перед тобой виноват? — фыркнула Гермиона. — Мы ещё даже ждали, что он покончит с собой… Но вот такого я точно не ожидала.

— Даже я не ожидала ничего подобного, — Госпожа снова потёрла подбородок. — Нет, серьёзно, это абсолютно не вписывается в его психологический портрет. Хотя… Как-то же он попал на Гриффиндор?

Госпожу всегда удивляло это обстоятельство — всё же Люпину больше подошёл бы Хаффлпаф, но Шляпа почему-то решила иначе… И, похоже, не ошиблась. Хотя началось всё, несомненно, с побега в Канаду — это она выяснила точно ещё два года назад. В Канаде его следы терялись, но «родную» страну Госпожа изучала в своё время старательно, да и психологии училась в Торонто, так что отлично представляла, на кого можно было там наткнуться. Люпину повезло, что им заинтересовался кто-то из шаманов… Ну или какая-то разумная тварь, что ещё интереснее. Надо поговорить с ним самой… Но пока что лучше послушать сына — может быть, он скажет что-нибудь полезное, а не он, так Гермиона…

— Итак?.. — осведомилась Госпожа, остановившись на пороге комнаты.

— Я не испытываю дискомфорта, — сообщил Белый Волк, сидевший, скрестив ноги, на полу.

— Кажется, ты вообще на это не способен, — хмыкнула Госпожа.

— Может быть. О чём же ты хотела меня спросить?

— Прежде всего — о том, что с тобой случилось.

— Вряд ли мой ответ удовлетворит тебя, но всё же… Я сбежал. Я не мог видеть презрение в Его глазах и знать, что оно заслужено, что я для Него — лишь грязь под ногами, ничтожество, не достойное даже ненависти, жалкий трус и предатель… Я был отвратителен сам себе, я не хотел видеть людей, и когда я прилетел в Канаду, я ушёл на север, в леса, сам не зная, куда и зачем я иду. Я лишь хотел уйти… Знаешь ли ты, что в тайге есть места, где никогда не бывало человека, где лес не знает о людях? Я знаю — теперь… Потому что, уходя, я оставил позади разум, и я слышал, как лес зовёт меня и говорит со мной — и я ответил. Лес говорил со мной, и я говорил с лесом, и я больше не был собой, ни человеком, ни зверем…

Белый Волк стремительно встал, словно растекаясь по реальности, соскользнул вниз — и мгновение спустя огромный белый волк, встряхнувшись, продолжил говорить, хоть и с трудом:

— Я больше не был ни человеком, ни зверем, ни оборотнем — я стал лишь собой. И тогда Ремус Люпин умер, и умер Лунатик. Безымянный, я странствовал по тайге и говорил с ней. Я был и здесь, и за гранью, в зелёном сне безвременья… Шли века, и я проходил, оставляя апокрифам небыль, по дороге вечных звёзд…

Волк выпрямился, перетекая в человека, который продолжал говорить:

— И однажды я услышал Его голос, и понял: час пришёл. И я вернулся, тропами и шагами, чтобы встать у Его трона и нести Его волю, ибо таков мой долг, и так я принял имя из Его уст, остальное же ты знаешь и сама.

— Я услышала тебя, — Госпожа коротко наклонила голову.

Хотя лучше бы всё это услышал Костоправ — впрочем, он наверняка и слышал. Всё это казалось лишь бредом, видениями измученного разума… Казалось — но не было. Видения — да, но эти видения — лишь попытка донести до сознания нечто, лежащее за пределами человеческого восприятия, те самые «процессы иного типа», о которых говорил русский физик много лет назад.

Знать бы ещё, что именно за процессы… Или, может, лучше не надо?

* * *

Лорд Волдеморт, именуемый Томасом Марволо Риддлом, пребывал в состоянии какого-то меланхоличного бешенства. Это проклятый Поттер!.. Хитрый ублюдок раз за разом наносил удары — тяжёлые, по-настоящему опасные — а сам оставался неуязвим. Он, в конце концов, убил Лестрейнджей — что само по себе невероятно сложно! И, как будто ему этого мало, он продолжает резню — чего стоит только гибель трёх десятков его самых верных сторонниках на похоронах Гойла. И как?! Как это проклятый ублюдок сумел провернуть такое?! Как он вообще додумался до бомбардировки?! А главное, Мордред его возьми, кто следующий? Эта французская сучка не станет строить из себя недотрогу, если ей предложат повторить, да и где гарантия, что не найдутся и другие пилоты? А оборотни? Только-только удалось заставить их присоединиться — и пожалуйста, какой-то седой урод без малейших усилий рвёт его людей, а оборотни перед ним ходят на задних лапках! Проклятье, да кто он вообще такой?! Ну и вишенкой на гроб — афера с разводом Малфоя. Да мальчишка развёл его, как последнего лоха, а «скользкий друг» только утёрся!

Остановившись у окна, Волдеморт немного посмаковал получившееся в запале «Вишенка на гроб», пришёл к выводу, что Тёмный Лорд имеет право на чёрный юмор и получилось неплохо… А затем переключился на Малфоя. Эта скользкая скотина почему-то страдала меньше всех, и даже развод и потеря изрядной части имущества его не подкосили — а это подозрительно. Как бы он во всём этом замешан не был… Так что надо осторожно за ним понаблюдать, чтобы не спугнуть. Ну и устроить профилактическую трёпку, естественно — а то полбеды, что он путает общак и собственный карман, пока он не наглеет — ничего страшного. А вот если он действительно спутался с министерскими, или, того хуже, Поттером — вот это будет действительно паршиво, придётся менять базу и на некоторое время залечь на дно… Но это всё не сейчас — сейчас надо готовиться к атаке на Хогвартс и устранению Дамблдора. А Малфой… Малфой подождёт. Хотя трёпку ему задать хочется — но если он действительно сливает информацию, надо иметь неопровержимые доказательства и точно знать, кому именно он информацию сливает. Ну и, в конце концов, на трёпку он давно напрашивается. А то устроился лучше всех, павлин чёртов… А подчинённые должны страдать. И если один из них страдает слишком мало, всегда можно добавить, ведь это попросту несправедливо — а Тёмный Лорд суров, но справедлив, и допускать такого не должен. И раз уж его подчинённые страдают, то страдать должны все — а то получается не очень-то справедливо…