Две сестры (джен)

Сентябрь оказался подозрительно спокойным. Правда, на первом же занятии фальшивый Моуди продемонстрировал все три Непростительных... И с неприятным удивлением обнаружил, что «Империус» на Гарри Поттера и его команду не действует. На Невилла, впрочем, тоже — но это у Крауча вызвало куда меньший интерес.

Октябрь в этом плане тоже ничего не обещал...

Вот только ожидания не оправдались. В начале октября в Хогвартс явились представитель Аврората — Нимфадора Тонкс, и представитель Международной Конфедерации Магов — Джейн Праудмур... Белоснежка.

Нет, на сей раз она обошлась без наряда из секс-шопа — только от этого было немногим легче. Сворачивали шеи и теряли челюсти все мужчины от первокурсников до самого Дамблдора, и многие женщины... А Тонкс дела не упрощала — светящиеся голубым глаза ибада привлекали немногим меньше внимания.

— Так, какого дьявола вы тут творите?! — осведомился Гарри тем же вечером, собрав всю компанию в пустом классе. — Тонкс, тебя я даже не спрашиваю... Но Белоснежка? Хотя да, кого я спрашиваю... Так, давайте конкретику.

— Для начала — мы здесь занимаемся именно тем, что заявлено, — сообщила Тонкс, вернув себе нормальный вид. — И Джейн действительно из МКМ, несмотря ни на что. Не спрашивай, как это работает... Кстати, тебе письмо от Преподобной.

— Оп-па... — печать на кровь, и если бы только на кровь — Учитель изрядно постаралась, чтобы письмо мог прочитать только один человек. И, ломая печать, Гарри догадывался, что увидит.

Он оказался прав. Пять строк — четыре имени и комментарий... А через несколько секунд листок рассыпался пеплом.

— Что дальше?

— По большому счёту — ничего. Мы тут тусуемся, следим и проверяем, стараемся особо не отсвечивать, — Белоснежка погладила пальцами шов, скрытый кожаным чокером. — Ведём себя, как обычно... Так что красавчик-алхимик мой!

— Да иди ты!..

— Просто заткнитесь. Обе, — фейспалм вышел эталонным, в точности, как у Пикарда... И капитана Гарри понимал. С такими подчинёнными капитан не разбил лоб исключительно милостью сценариста.

— Снейпа обсуждать будете потом! — рыкнул он. — К делу!

— А это, собственно, пока всё, — Белоснежка снова коснулась шеи. — Мы выполняем свои официальные обязанности в интересах Госпожи — по крайней мере, до турнира. Если что-то изменится — задание скорректируют.

— Все свободны, — Гарри махнул рукой. — Все... Грейнджер, а вас я попрошу остаться.

Гермиона уселась на парту, болтая ногами, и поинтересовалась:

— Дело в письме?

Ухватив Гермиону за талию, Гарри пересадил её к себе на колени и только после этого ответил:

— Именно. Учитель оказалась настолько любезна, что сообщила мне Истинные Имена новых Взятых. А заодно кое-что разъяснила — у нас Именование работает не так, как она привыкла.

— Если я правильно помню, в её мире оно лишало мага сил... — протянула Гермиона, поёрзав на коленях парня. — А у нас?

— Шок, боль, как от «Круцио», судороги, потеря сознания. Магическое истощение. Если не откажет сердце — сходит на нет через пару часов, плюс ещё несколько суток на полное восстановление, да и то, проблемы могут остаться. Теория это или практика — понятия не имею... Но думаю, что практика. А теперь...

Гарри притянул Гермиону поближе и прошептал ей на ухо четыре имени.

— Хм... Вот насчёт Бродяги были у меня подозрения... — Гермиона приложила палец к губам. — Правда, потом я решила, что это чушь, а зря. Кстати, Гарри, не мог бы ты переложить волшебную палочку, а то я как ни повернусь, а она всё равно упирается?..

Сказано это было таким невинным голосом, что Гарри на выдержал и покраснел... А затем подался вперёд и поцеловал Гермиону.

Первым уроком на следующий день были зелья... И гриффиндорцы, как ни странно, ждали их с нетерпением — уж слишком изменился Снейп...

И Снейп не разочаровал.

— Программа, — сообщил он, — предполагает для этого занятия произвольно выбранное противоядие к зельям подчинения. Поскольку я полностью уверен в ваших умственных способностях, я выбрал простейшее, известное под названием «Бриллиантовая слеза богини Гуаньинь». Список ингредиентов, как и всегда, на доске... А теперь возьмите перья и записывайте инструкцию. Мистер Уизли, не надо делать умное лицо — мы слишком хорошо знаем друг друга. Мистер Малфой, я не жалуюсь на слух, и вы напрасно думаете, что ваше замечание осталось для меня тайной. Берите пример с Грейнджер... Итак, прежде всего отмечу, что из-за некоторых особенностей ингредиентов и приемов приготовление зелья мужчинами и женщинами имеет заметные отличия... И нет, мисс Браун, сейчас я это объяснить не буду. Кому интересно — напоминаю, что в дополнительных занятиях я ещё никому не отказывал, даже самым выдающимся представителям рода Ovis.

Снейп действительно не отказывал никому — потому что отказывать было некому. Желающих обычно не находилось даже на Слизерине...

Хотя вот у Гермионы такая мысль была — это Гарри точно знал. Другое дело, что даже она пока не считала это действительно необходимым — Снейп был уж слишком въедлив.

На приготовлении зелья пришлось сосредоточиться полностью — оно требовало предельного внимания и почти запредельного контроля, хотя само по себе действительно было не слишком сложным. Впрочем, в том, что он с этим справится, Гарри почти не сомневался — а в том, что все остальные, кроме Гермионы, запорят, не сомневался вообще.

Он почти угадал — кроме него и Гермионы, зелье получилось у Парвати. Остальные...

— Поттер, вы в очередной раз пытаетесь разрушить мою картину мироздания. Впрочем, если вы унаследовали не только глаза... Превосходно. К сожалению. Мисс Патил... Впрочем, вам наверняка знаком сам принцип. Превосходно. Мисс Грейнджер... Строгое исполнение алгоритма — то, что вы умеете. Превосходно.

Три колбы с бесцветным зельем, в котором мерцали крохотные радужные искры, Снейп запечатал и убрал в кофр. Затем на пару секунд прикрыл глаза, выдохнул и продолжил:

— Мистер Уизли... Знаете, я назвал бы ваше творение «Кровавые слёзы богини Гуаньинь, оплакивающей грехи людей»... если бы мог постичь свойства этой... загадочной субстанции. Тролль, мистер Уизли, всесокрушающий и безнадёжный. Мистер Малфой... Похвальное усердие, но не надейтесь, вам не достичь дна, пробитого мистером Уизли. Тем не менее, вы достаточно близки, а потому... Тролль, мой юный друг. Мисс Гринграсс... Вы не сумели сделать последний шаг, но хотя бы пытались и даже были близки, поэтому — Удовлетворительно. Крэбб и Гойл... Джентльмены, порождения вашего коллективного бессознательного стабильно вызывают у меня экзистенциальный ужас. Тролль.

Досталось всем — почти никто не смог добиться должного контроля, медленно и аккуратно насыщая зелье магией. Не любили британские маги медитировать...

Урок закончился, и ученики разбредались по гостиным — именно разбредались, поскольку настроение почти у всех было так себе. Особенно страдал Драко — привык, что Снейп к нему относится немного снисходительнее, чем к остальным... А тут такое! И разумеется, промолчать он не мог.

— Пожалуй, стоит написать отцу, что Снейп стал слишком много о себе воображать, — заявил он. — Пусть знает своё место!

— Но он уже на своём месте, — заметила Дафна. — А на чьём месте ты?

Драко Малфой завис. Ответить ему на это было нечего — возмущаться и орать про отца было глупо даже для него... А больше он явно ничего не мог придумать.

— Интересно, почему профессор Снейп взял именно это зелье? — Блейз проводил взглядом Малфоя и почесал в затылке. — Не мог же он не знать, что мы его завалим...

— Не мог, — согласилась Гермиона, — но, полагаю, зелье и не было его основой целью. А вот наша способность понимать что-то принципиально новое... Думаю, тебе не надо объяснять, что магия не исчерпывается тем, что преподают в Хогвартсе и даже тем, что попрятали по норкам породистые хомячки? Так вот, профессор ещё взял очень мягкий вариант — для большинства азиатских зелий требуется разложить магию и использовать только один компонент — инь или ян. А это такое... В общем, китайская алхимия — это охрененно сложно, так что профессор Снейп всё-таки гений, как бы он временами ни раздражал.

Но даже Снейп не мог надолго отвлечь учеников от приближающегося Хеллоуина и прибывающих гостей из других школ. Несмотря на то, что оставалось ещё две недели, ученики уже нервничали и даже начинали паниковать... Чему только помогали аврор и представитель МКМ.

Тонкс в Хогвартсе помнили — но даже тех, кто её знал, новый образ настораживал. Ведь это значило, что Тонкс что-то замышляет... Ну а те, кто её не знал, просто опасались светящихся глаз — на эту тему суеверий у магов было даже больше, чем у маглов, и некоторые из них суевериями не были. К тому же Тонкс неоднократно прикидывалась кем-то другим и оказывалась там, где её не ждали... и не хотели видеть.

Впрочем, Дамблдора всё это не волновало. Дамблдор был слишком занят, чтобы отвлекаться на всякую ерунду, сгрузив оную на заместителя... А заместителю было не до Тонкс.

Макгонагалл, дочь пресвитерианского священника, была воспитана в болезненно-пуританском духе и, хотя и была вдовой, по складу ума оставалась старой девой. И Джейн Праудмур, воплощение сексуальности, ожидаемо приводила её в ярость.

К тому же Снейпом Белоснежка не ограничивалась, уделяя внимание и другим преподавателям, а иногда и старшекурсникам. Последнее было уже лишним, и стоило бы её одёрнуть, но Гермионе было интересно, чем всё это кончится... То есть, когда Макгонагалл сорвётся.

Продержалась она чуть больше недели и сорвалась, увидев в Большом зале целующихся Джейн и Аврору Синистру.

— Что вы себе позволяете?! — закричала она. — Это... Это омерзительно! Неприемлемо! Противоестественно! Гнусно!..

— Минерва, — Снейп оторвался от свитка, исписанного иероглифами, — это всего лишь невинный дружеский поцелуй, не надо кричать, словно вы увидели совокупляющихся педерастов.

Макгонагалл подавилась воздухом.

— Северус, не надо так, — укоризненно покачал головой Дамблдор. — Минерва, ты тоже не права...

Вообще-то, «невинным» поцелуй можно было назвать с огромной натяжкой... Но вот именно непристойности в нём не было.

— Я не намерена терпеть разврат прямо в Большом зале! — Минерва успокаиваться не собиралась. — В конце концов, эта извращенка уже перешла все границы! Боже, да какому нормальному человеку вообще придёт в голову мысль общаться с такой... Такой...

— Минерва, успокойся, очень тебя прошу, — Дамблдор встал. — Ничего страшного не случилось, просто маленькая шалость... В конце концов, разве вы с Вальбургой на седьмом курсе не изображали жениха и невесту?

— Это было театральное представление! — возмутилась Макгонагалл. — Это совсем другое!

— Возможно, но ты определённо была не против, когда Вальбурга тебя целовала, и я отлично помню, насколько реалистичной вышла та сцена...

— Да делайте, что хотите! — взорвалась покрасневшая Макгонагалл. — Только не жалуйтесь потом, когда всё полетит в преисподнюю! Дилли! Принеси завтрак в мою комнату!

— А у вашего декана в голове не то что тараканы, а прямо артроплевры, — заметила Сьюзен. — Никогда бы не подумала...

Скандал за завтраком на несколько дней стал главной темой сплетен — в особенности откровения директора о молодости Макгонагалл. В конце концов, такого никто не мог представить, некоторые не верили и утверждали, что директор шутил... Сама Макгонагалл, разумеется, на вопросы не отвечала, доказательств так и не нашлось — а Хеллоуин приближался... И, наконец, наступило тридцатое октября. Уже с утра школьники были взвинчены настолько, что Дамблдор отменил занятия после обеда. По мнению Гарри — напрасно. Несколько сотен взвинченных тинейджеров, занятых хоть чем-то и находящихся под наблюдением — несомненная проблема, но куда меньшая, чем они же, но предоставленные сами себе...

И потому, кликнув свиту, Гарри удалился в библиотеку — как и всегда, самое спокойное место в замке.

Вывести школьников на улицу октябрьским вечером и не озаботиться ни согревающими чарами, ни тёплой одеждой... Хогвартс, что ещё тут скажешь? Разве только цитировать Учителя, но теллекурре Гарри не владел. Зато позаботился одеться по погоде... И потому спокойно наблюдал за приземлением огромной кареты, которую тянули соответствующих габаритов пегасы. Приземлилась карета на удивление плавно, прокатилась с десяток ярдов и остановилась. Открылась дверь, на землю спрыгнул мальчишка, разложил лесенку и замер в поклоне — а из кареты появилась Олимпия Максим, директор Шармбатона.

Разумеется, Гарри видел её не впервые — вот только газетные колдографии не передавали и сотой части её харизмы. Ростом почти с Хагрида — чуть меньше восьми футов — но с идеально пропорциональной фигурой и поразительно эффективными и эффектными движениями. Её окружала ощущаемая даже маглами аура могущества... И на её фоне Дамблдор смотрелся бледновато.

— Приветствую, моя дорогая Олимпия, — рослому Дамблдору почти не потребовалось наклоняться, чтобы поцеловать руку. — Как поживаете?

— Не жалуюсь, — величественно отозвалась мадам Максим. — А вы, Альбус?

— Ну, в моём возрасте грех жаловаться, пока ты не помер, — ухмыльнулся в бороду Дамблдор, — а когда помер, жаловаться уже поздно. Что ж, рад приветствовать вас в Хогвартсе!

Делегация Шармбатона почти полностью состояла из девушек — парней было то ли трое, то ли даже двое — никто ими не интересовался. Потому что предводителем делегации — неофициально, разумеется — была вейла. Флёр Делакур...

Официально она была полукровкой — вот только вейлы полукровками не бывали. Дочь человека и вейлы всегда была вейлой... Магическим существом, оборотнем, родственным гарпиям, соблазнительницей — и убийцей.

Гарри недобро усмехнулся, глядя на отвисшие челюсти парней и кривящиеся лица девушек. Знали бы они, кто перед ними...

Тогда, после чемпионата, Гарри не поленился выяснить о вейлах всё, что можно — и это ему не слишком понравилось. Не были они безобидными красавицами... А особенно — Флёр Делакур. Флёр пошла в мать — интриганку, предпочитавшую действовать чужими руками, но и на ней самой хватало крови. Дочь пока уступала — но поведение однокурсников говорило больше, чем все доклады (чьи именно — Гарри предусмотрительно не интересовался)... И в том, что Флёр Делакур станет чемпионом, сомнений не было. Равно как и в том, что честной игры не будет... И это даже хорошо.

От размышлений Гарри отвлёк странный шум со стороны озера — сперва лязг, словно кто-то рывками тащил по гальке цепь, затем хлюпанье, вода в озере заволновалась, закрутилась... И из водоворота величественно всплыла каракка с двуглавым орлом Священной Римской Империи на парусе.

Здесь делегация, наоборот, по большей части состояла из парней, да и числом была побольше... Ожидаемо, учитывая давнее соперничество и разные подходы.

Явного вожака у немцев не было, но директор Каркаров активно пропихивал на эту роль Крама... И это было ошибкой — Виктор Крумов, более известный под псевдонимом, лидером не был и прекрасно это понимал. Заслуженной славы ему вполне хватало — в отличие от директора.

Игорь Каркаров был крайне неприятной личностью. Бывший эсэсовец, бывший Пожиратель Смерти, оба раза не раздумывая сдавший своих подельников, трусливый садист. Жаден, продажен, не слишком умён, обладает раздутым самомнением, силён, но уважением не пользуется...

Обмен любезностями, тем временем, закончился, и гости вместе с хозяевами наконец-то ушли с поля.

— Два фаворита уже есть, — Гермиона внимательно изучала гостей, разместившихся за столами Рейвенкло и Слизерина. — Кто будет от Хогвартса, как считаете?

— Никто из нас не проходит по возрасту, — пожал плечами Гарри, — а из тех, кто подходит... Давайте честно признаем: действительно ярких и сильных нет. Слизерин отметаем сразу — прости, Дафна, но ваш седьмой курс — нули. Вороны... Ну, их я не настолько хорошо знаю, но из тех, кому это вообще интересно, по возрасту разве что Дэвис проходит, да и то я не уверен, когда у него день рождения. У нас охотницы могут, и на них я бы и поставил, а у барсуков, пожалуй, лучшие шансы у Диггори. Правда, как раз на него я бы не поставил... Но всё может быть. Кстати, как будет проходить отбор?

— Увидим, — пожала плечами Гермиона. — Не думаю, что чемпионство разыграют в кости... Так, стоп, наконец-то к делу!

Дамблдор закончил преамбулу, взмахом руки указал на Филча, принёсшего ларец явно старинной работы и объявил:

— Избирать чемпионов будет беспристрастный и неподкупный судья — Кубок Огня!

Дамблдор трижды ударил палочкой по крышке ларца, тот открылся и как-то странно сложился, превратившись в постамент, на котором стоял большой деревянный кубок нарочито-грубой работы. Над кубком плясали язычки бледно-синего пламени, заставившего глаза Гермионы вспыхнуть маниакальным блеском.

— Гарри, это же черенковское свечение! — прошипела она. — Ты видишь, Гарри?!

— Вижу, — согласился Гарри, — а Дамблдор видит тебя.

— Кхм, мисс Грейнджер, — Дамблдор пристально посмотрел на Гермиону поверх очков, — я всецело одобряю вашу жажду познания, но очень прошу отложить исследования до конца Турнира. Иначе, как минимум, нас могут обвинить в попытке повлиять на Кубок. Итак, Кубок будет установлен в холле, и желающие принять участие в Турнире должны будут положить в него записку со своим именем, и завтра вечером он сделает свой выбор. Как я уже неоднократно говорил, до соревнований допускаются только ученики, достигшие семнадцати лет, поэтому, во избежание недоразумений, кубок будет окружён чертой, не пропускающей никого младше семнадцати. Ну а сейчас, дорогие друзья, пришло время отдыха!

Вот теперь у Гарри не осталось никаких сомнений — завтра всё опять полетит к чертям. И мимо него оно не пролетит...