Особняк Феррасов сиял праздничными огнями. В гостиной красовалась аккуратная рождественская елка, возле которой собирались гости и обменивались подарками.
— Львеночек, счастливого Рождества! — Иветти с ослепительной улыбкой вручила мужу подарок.
— Иветти! Спасибо, любимая, это так мило! — смутился Леонидас и принялся разворачивать обертку.
— Леонидас, поверь, это лучше открывать не на людях, — предупредила его Лауринда.
— Да? Хм, Иветти…
— А что Санта подарит мне? — промурлыкала блондинка.
В бархатной коробочке, преподнесенной Леонидасом, оказались серьги и подвеска с крупными изумрудами.
— Счастливого Рождества, Иветти! — торжественно произнес Леонидас и поцеловал жену.
— Львеночек! — растаяла она. — Ты самый лучший Санта на всем свете!
Молодежь расположилась на диване. Мел и Сесеу сидели в обнимку так, будто не могли надышаться друг другом. Они весело болтали и смеялись с Телминьей, одна только Клаудиа была не у дел — она хмуро притулилась по правую руку от Мел и поминутно смотрела то на часы, то в телефон.
— Ну где же Лукас с Маизой? — всплеснула руками Далва. — Все только их и ждут.
Лукас и Маиза не заставили долго ждать своего появления. Лукас сам спускался по лестнице, одной рукой держась за перила, а другой опираясь на костыль. Ему было трудно, но он героически преодолевал ступеньку за ступенькой под всеобщие вздохи восхищения. Маиза шла рядом, еще более красивая и элегантная, чем раньше, и счастливо улыбалась. Наконец, спустившись вниз, он сел в инвалидное кресло и отдышался. Гости разразились овациями. Лукас, смущенно улыбаясь, подъехал на коляске к остальным.
— Лукас, ты такой молодец! — расчувствовавшись, прослезилась Лидьяне. — Всегда плачу, когда наблюдаю такие истории со счастливым концом.
— Лидьяне! — улыбнулся Лукас. — В этом нет ничего сверхъестественного.
— Лукас, кто расскажет новость? — обратилась к нему Маиза. — Ты или я?
— Я расскажу. Мы с Маизой скоро переезжаем в свой дом, — гордо сообщил Лукас.
— Это так здорово! — воскликнула Телминья и захлопала в ладоши. — Поздравляем!
Всеобщей радости не разделяли только Далва с Леонидасом.
— Сынок, но зачем переезжать? — недоумевал Леонидас. — В нашем доме места хватит всем, здесь все для тебя оборудовано, тут есть все удобства!
— Па-апа, это уже решено. Дом готов, он только ждет своих хозяев.
— Новый год — новая жизнь, сеньор Леонидас, — улыбнулась Маиза.
— Ну что ж… — вздохнул Леонидас и выразительно посмотрел на жену: — Иветти, у нас тоже есть для всех новость. Кто ее расскажет?
— Львеночек, сейчас я всем сообщу! — Иветти торжественно встала с кресла и распрямила плечи. — Недавно я проходила лечение в клинике Альбьери, и-и-и…
— Ну что, что? Не томи! — сгорала от любопытства Лауринда.
— Скоро мы с Львеночком станем счастливыми родителями! — сияя от радости, сказала Иветти.
Это известие вызвало еще более бурную реакцию среди гостей. В череде поздравлений, объятий и поцелуев Сесеу поднял руку и громко произнес:
— Минуту вашего внимания!
Все притихли и обернулись в их с Мел сторону.
— И у нас есть новость, — сказал Сесеу, с нежностью посмотрев на возлюбленную. — Мел, ты или я?..
— Мы с Сесеу решили объявить о нашей помолвке, — покрывшись легким румянцем, сообщила Мел.
— Вот это да! — раскрыла рот от удивления Телминья и бросилась обнимать их. — Мой любимый братец и моя лучшая подруга! Ребята, как я за вас рада!
— Сесеу, но вам рано жениться! — Лидьяне не подхватила этих восторгов. — Вы с Мел еще так молоды!
— Дорога-ая! — укоризненно посмотрел на нее Тавиньо.
— Лидьяне! — покачала головой Маиза.
— Мама, помолвка не означает, что мы поженимся прямо завтра! — возразил Сесеу. — У нас с Мел все серьезно, и все об этом должны знать. Мы поженимся, как только поймем, что готовы создать семью.
— Господи, сколько счастья за один вечер! — всхлипнула Лидьяне и обняла сына с будущей невесткой. — Сынок! Мел!
Клаудиа не знала, то ли ей радоваться за всех, то ли плакать о себе. Она снова нервно взглянула на часы.
Когда взбудораженные радостными известиями гости немного успокоились, Тавиньо заговорил:
— Кстати, вы помните Саида Рашида, с которым у нас сорвался контракт? Он развелся с женой, с первой женой.
Повисла неловкая пауза. Лукас напрягся, Маиза бросила на него взволнованный взгляд.
— И она недавно вышла замуж за какого-то египтянина, — простодушно продолжил Тавиньо. — Говорят, свадьба была очень богатой и масштабной.
Лукас сглотнул ком в горле, Маиза чувствовала себя не лучше — ее посетило неприятное чувство дежавю. Она взяла мужа за руку, напоминая ему о своем присутствии. Он посмотрел на нее и слабо улыбнулся, однако по выражению лица Лукаса было видно — ему плохо.
— Тавиньо! — шепотом отругала мужа Лидьяне. — Нашел, о чем рассказать!
— Но я думал, эта история осталась в прошлом, — виновато пожал плечами Тавиньо.
Маиза сдержанно улыбнулась гостям, делая вид, что все в порядке. Неловкую ситуацию помогло сгладить внезапное появление Лео, сразу перетянувшего внимание на себя.
— Лео, сынок! — обрадовался Леонидас и обнял его. — Как хорошо, что ты пришел к нам! У нас столько радостных новостей.
— Я… — Лео рассеянно обвел взглядом гостиную. — Я зашел, чтобы попрощаться со всеми вами.
— Как это, мальчик мой? — разочарованно ахнула Далва. — Неужели ты снова бросаешь нас?
— Я уезжаю, — сказал Лео.
— Но почему? Зачем? Куда? — удивился Леонидас.
— Мне нужно понять, кто я такой и где мое место в этом мире. Но я буду помнить о вас и писать письма.
— Сыно-ок, подумай как следует! — упрашивал его Леонидас. — Зачем тебе уезжать именно сейчас, когда суд официально признал меня твоим отцом? Теперь у тебя моя фамилия, перед тобой открыты все двери, все дороги, возможности — все для тебя! Я оплачу твое обучение в любом университете, ты будешь работать в компании…
— Не-ет, вы не понимаете, — Лео отрицательно покачал головой. — Мне нужно уехать.
— Может быть, ты еще передумаешь, Лео? — с сожалением спросила Мел.
— Нет, уже все решено. В Рио я не останусь.
Клаудиа встала с дивана и при всех в сердцах покинула дом. Присутствующие лишь в недоумении переглянулись между собой. Лео несколько секунд в замешательстве смотрел на распахнутую входную дверь, словно рассуждая, идти ему за девушкой или не идти. Наконец он ринулся за ней и догнал возле сцены в саду, украшенной гирляндами.
— Куда ты убежала? — спросил Лео, схватив ее за руку.
— Какая тебе разница? — Клаудиа со злостью высвободила руку. — Собрался уезжать, вот и уезжай.
— Почему ты злишься?
Клаудиа тяжело вздохнула.
— Давай я объясню тебе на пальцах. Во-первых, ты проигнорировал мое присутствие в гостиной. Ты не просто не поздоровался, ты даже не подошел и не посмотрел на меня. Во-вторых, ты не посчитал нужным посвятить меня в свои планы до этого вечера. В-третьих, я просто устала, Лео. Устала от тебя.
Он смотрел на нее растерянно и как-то беспомощно.
— Ну что? — усталым голосом проговорила Клаудиа. — Что такое?
— Поедешь со мной?
— С тобой?! Но куда?
— Пока не знаю.
— О, прекрасно, — саркастично хмыкнула девушка. — Лео, я склонна к авантюрам, но чтобы до такой степени…
— А почему нет? — он обнял ее за талию и притянул к себе так, что у Клаудии почти не осталось свободного пространства. — Чего ты боишься?
— Например, того, что ты бросишь меня на середине пути.
— Ты так плохо обо мне думаешь?
— Нет, — Клаудиа улыбнулась, — бросишь не из подлости. Ты просто про меня забудешь и рванешь по своим делам, а я останусь в незнакомом месте с пятью реалами в кармане и полупустым чемоданом.
Лео рассмеялся.
— Я не забуду про тебя, не переживай. И уж точно не брошу в дороге, и вообще никогда не брошу.
— Я привыкла к жизни в большом городе, в глуши я запью от тоски, — приводила новые аргументы Клаудиа.
— Не запьешь, я тебе не дам.
— Я не могу оставить свою собаку!
— Собаку мы возьмем с собой.
— В конце концов, на что мы будем жить?!
— Это не проблема. Ну, — Лео звонко поцеловал ее в щеку, — так ты со мной?
Клаудиа продолжала хмуриться.
— Меня беспокоит вот что, — сказала она, смахивая пылинки с его воротника. — Лео, если ты когда-нибудь встретишь женщину из своих снов… Допустим, что она действительно существует и она твоя судьба. Ты бросишь меня?..
Лео вздохнул.
— Эта женщина перестала мне являться. Я больше не вижу снов о ней, не чувствую ее присутствия. Надеюсь, что где бы она сейчас ни была, она счастлива.
Клаудиа радостно заулыбалась и прошептала ему на ухо:
— Сейчас я делаю очень, очень большую, возможно, самую большую глупость в своей жизни и в будущем, вероятно, сильно об этом пожалею, но я согласна поехать с тобой хоть в самые дебри Амазонки.
— Серьезно? — с огромным воодушевлением посмотрел на нее Лео.
— Про дебри я пошутила. Но я давным-давно мечтала сбежать от всех. Итак, по рукам?
Вместо ответа Лео сжал ее крепче в объятьях и с чувством поцеловал.
— Моя помада! — в панике воскликнула Клаудиа и, смеясь, полезла в сумочку за салфеткой. — Посмотри, на кого мы похожи!
— Ну и что? — пожал плечами Лео и снова поцеловал девушку, окончательно испортив ее и свой внешний вид.
— Эй, мы так и не сказали друг другу главного! — спохватилась она, оторвавшись от поцелуя.
— Главного?..
— Счастливого Рождества, Лео!
* * *
Таис, недавно переехавшая с сыном в Рио-де-Жанейро, в клетчатом переднике хлопотала у себя дома, накрывая праздничный стол. В углу Нико, забравшись на табуретку, украшал рождественскую елку.
— Мама, неужели мы будем встречать Рождество вдвоем? — тоскливо вздохнул мальчик. — И даже Хадижа с донной Жади не придут?
— Нико, но Жади и Хадижа мусульманки, мусульмане не отмечают Рождество.
— Как жаль! Они не увидят нашу елку. Посмотри, как красиво получается!
— Да, сынок, елка просто чудесная, — улыбнулась Таис. — Завтра мы пойдем в гости к донне Неуте, а на Новый год пригласим Жади, Зейна и Хадижу. Тогда ты и покажешь им елку.
— Ура! — от радости Нико едва не свалился с табуретки, а затем опечалился: — Мама, а помнишь, как мы всегда встречали Рождество у нас дома? С папой, дедушкой…
— Нико! — Таис чуть не выронила чистую тарелку из рук. — Пожалуйста, не напоминай мне о прошлом, мне становится очень грустно, когда я о нем вспоминаю.
Нико спрыгнул на пол, подбежал к матери и крепко ее обнял.
— Извини, мамочка, просто мне тоже очень грустно.
— Ничего, сынок, все будет хорошо, — Таис вытерла слезу и поцеловала его в макушку. — Главное, что мы с тобой есть друг у друга, правда?
Раздался дверной звонок.
— Кто это? — встрепенулся мальчик. — Может быть, донна Жади с Хадижей все-таки пришли?
Таис удивленно пожала плечами.
— Не знаю, я сегодня, кажется, никого не приглашала. Пойду посмотрю.
За порогом она увидела Шанди, водителя с ее новой работы. Он стоял, держа в руках пакет, и скромно улыбался.
— Шанди? — поразилась Таис.
— Здравствуйте, Таис, — он учтиво кивнул ей. — Простите меня за вторжение. От Зейна я узнал, что вы недавно пережили горе, и решил немного поддержать вас. Вот, — он суетливо полез в пакет и протянул ей сверток в блестящей упаковке, перевязанный ленточкой, — подарок скромный, но он от чистого сердца.
Таис благодарно приняла сверток из его рук.
— А это для вашего сына, — Шанди достал большую коробку с конструктором. — Ему непросто в такой праздник без отца, может быть, это его чуть-чуть порадует. Счастливого Рождества!
— Шанди… Спасибо вам огромное! Не знаю, как вас и благодарить.
— Не стоит, Таис, — улыбнулся парень. — Это лишь то малое, что мы, коллеги, можем для вас сделать.
— Шанди, проходите! — с легким волнением в голосе пригласила его Таис. — Разделите с нами ужин. Я приготовила рождественскую утку по особому рецепту, который знают только в Пара.
Шанди заметно обрадовался и проследовал за хозяйкой в гостиную:
— С удовольствием, Таис! Спасибо за приглашение!
Она обернулась, и на короткий миг их взгляды встретились. Таис, отчего-то невероятно смутившись, опустила глаза. Одно она поняла наверняка: это Рождество не будет таким одиноким, как ей казалось.
* * *
Лукас и Маиза стояли на балконе своей спальни, наблюдая праздничный салют. Лукас руками опирался на перила, а Маиза, приобняв его сбоку, положила голову ему на плечо. Некоторое время они молчали.
— Лукас… — несмело начала она. — Извини, что в такой вечер говорю с тобой об этом, но…
— Да, Маиза, я понял, что ты хочешь спросить. Ты хочешь знать, что я почувствовал, узнав о свадьбе Жади? — он повернул голову и заглянул жене в глаза.
Маиза неприметно вздрогнула, услышав имя, которое не упоминалось в их доме уже довольно давно.
— Я могу быть с тобой достаточно откровенен?..
— Конечно, можешь, Лукас.
— Я почувствовал себя преданным. Возможно, это глупо и иррационально, но это так, моя первая реакция была именно такой. А сейчас мне стало легко и спокойно.
— Правда? — улыбнулась Маиза.
— Понимаешь, мы с Жади все это время были связаны какой-то невидимой нитью. Прости, что говорю тебе все это, но я должен сказать. В своем сердце я был женат на ней. Я мог впоследствии связать себя узами брака с тобой или с любой другой женщиной, но Жади все равно оставалась бы единственной моей любовью. Власть этой любви надо мной была слишком сильна. Мы с Жади были будто повенчаны нашими клятвами. Эти клятвы, данные в Марокко, я считал главнее тех, которые давал перед алтарем с тобой.
Маиза прикрыла глаза, сглатывая подступающие к горлу слезы.
— Я постоянно чувствовал эту связь, — продолжал Лукас. — Иногда мне казалось, что это что-то мистическое, что-то совершенно мне неподконтрольное. С этим бесполезно было бороться, Маиза, да я и не слишком старался.
— Значит, у меня не было ни одного шанса, Лукас?
— Думаю, ни у кого их не было, Маиза. Пойми, дело не в тебе.
— Я тоже все время чувствовала ее присутствие между нами. Это сводило с ума. Я сильно ожесточилась, Лукас. Мне стоило больших трудов вернуться к себе настоящей.
— Ты удивительная, — Лукас улыбнулся ей. — Ты на самом деле удивительная. Сейчас, когда мне ничто не мешает разглядеть тебя, я смотрю и не перестаю восхищаться.
Очередной залп салюта вышел настолько громким, что собравшиеся во дворе гости завизжали от неожиданности и восторга. Маиза потянулась к Лукасу и запечатлела на его губах поцелуй.
— Счастливого Рождества, Лукас! — прошептала она с любовью.
— Счастливого Рождества, Маиза, — с трепетом поцеловал он ее в ответ.