Во мгновение ока (джен)

Жади изо всех сил колотила по двери с номером сто семь. Она отбила костяшки пальцев, пока озадаченный Зейн не показался на другом конце гостиничного коридора.

— Жади! — он бегом бросился к ней.

— Зейн! — метнулась к нему марокканка.

Ее волосы были растрепаны, в глазах ярким пламенем горела тревога.

— Зейн, я должна была приехать еще раньше!

— Что случилось, Жади? — Зейн взволнованно схватил ее за плечи.

— Таис исчезла! Вместе с сыном!

— Исчезла?! — поразился детектив. — Но мы договаривались с ней, что она не будет предпринимать никаких действий, не согласовав со мной!

— Эрик поплыл за ней на лодке, я не зна…

— А где Хадижа? — перебил ее Зейн.

— Хадижа? — растерялась Жади. — Дома, с донной Флор.

— Так, — Зейн резким уверенным движением распахнул дверь в номер и вошел внутрь, чтобы взять сумку, телефон и какие-то документы. — Пожалуйста, оставайтесь пока здесь.

— Но куда же вы?..

— В полицию, Жади. Надеюсь, я успею вовремя.

Он быстро покинул ее, оставив в полном недоумении и страхе.

Время тянулось мучительно долго. Жади ходила из угла в угол, выучила каждый завиток на узорчатом абажуре светильника, каждую деталь картины, висевшей на стене, каждую складку ткани на тяжелых шторах пастельного цвета.

Минутная стрелка, казалось, замедлила свой ход раза в три. Жади подошла к маленькому изящному столику из красного дерева, где стоял графин, налила себе воды в стакан и выпила, чтобы немного успокоиться. Однако это не слишком-то помогло унять волнение.

Внимание Жади привлекла занимательная вещица — антикварные карманные часы эксклюзивной работы, изготовленные в восточном стиле. Жади отвлеклась от тревожных дум и невольно улыбнулась, рассматривая часы — было странно и удивительно, что взрослый и серьезный мужчина вроде Зейна увлекается коллекционированием милых безделушек. Жади с грустью вспомнила нефритовый кулон, утерянный где-то в зеленых дебрях около деревни. Неужели она так и не разыщет снова свой талисман?

Вдруг вопреки всему невыносимо захотелось спать. Подумав, что Зейн вернется еще не скоро, Жади улеглась на мягкую гостиничную кровать и погрузилась в беспокойную дремоту.

— …Жади? — позвал ее знакомый, бархатистый мужской голос.

Она мигом села на постели и протерла глаза.

Зейн стоял в дверном проеме, прислонившись плечом к косяку. Он сложил руки на груди и участливо смотрел на свою гостью.

— Сколько времени прошло? — смущенно поинтересовалась Жади.

— Несколько часов.

— А… что-нибудь стало известно о…

— Жади, — Зейн вздохнул, прикрыл за собой дверь и сел напротив марокканки в кресло. — Новости печальные.

— Аллах! — побледнев, ахнула Жади. — Только не говорите, что…

— Эрик погиб. Утонул во время шторма на реке. Тело выбросило на берег возле деревни в десяти с половиной километрах от Рио-да-Серейя.

— Аллах, какой ужас!

— Таис вышла со мной на связь и сказала, что они с сыном направляются в Рио-де-Жанейро, но я сообщил ей… эту весть. Они возвращаются.

— Зейн, я… — растерянно мотала головой Жади. — Я не знаю, что сказать. Пусть Аллах примет его душу и простит согрешения.

— Жади… — Зейн, сложив пальцы замком, опустил взгляд.

— Но я так и не поняла, что между ними произошло?

— Вы уверены, что хотите знать? — Зейн вновь проницательно посмотрел ей в глаза. — Впрочем, вы все равно наверняка узнаете обо всем от Таис.

— Узнаю о чем? — затаив дыхание, спросила Жади.

— Авария, в которой погиб Ренату, не была случайной. Это было преднамеренное убийство, а убийца — Эрик.

— Что?! — вскрикнула в ужасе Жади. — Нет! Не-е-ет, нет-нет-нет, этого не может быть! Я хорошо знаю Эрика, он не способен на…

— Ах, Жади, — печально улыбнулся египтянин, — мы не всегда знаем самих себя, что говорить о других людях?

— Но как? — вспыхнула марокканка. — Зачем? Для чего?

— Вы действительно хотите услышать подробности?

— Да! — с жаром закивала Жади. — Да, хочу!

Она лихорадочно схватила Зейна за руки, глядя ему в лицо.

— Пожалуйста, расскажите мне все! Умоляю!

Зейну пришлось капитулировать.

— Есть такая категория преступлений, которые я называю cherchez la femme, или «ищите женщину». Я начал что-то подозревать, наблюдая за знакомой вам семейной парой. Таис очень смутилась, когда узнала, по какому поводу я приехал. Она сильно нервничала, постоянно теребила что-то в руках, ее движения становились неловкими и угловатыми. Эрик же, напротив, выглядел уверенным в себе, но это ничего не значит — преступники часто ведут себя подобным образом и даже охотно идут на контакт со следствием. Он выглядел как… — Зейн задумчиво поднял голову. — Как хищник, стерегущий свое логово и свою добычу. Не нападал, само собой, но давал понять едва уловимыми знаками, что это его территория. Так ведут себя мужчины-собственники, ревнивцы.

Жади слегка вздрогнула.

— Продолжайте, Зейн, пожалуйста!

— Мои подозрения укрепились, когда я узнал о болезни Таис по моем отъезде. При сильном нервном потрясении у человека может начаться лихорадка. К тому же я обратил внимание на то, как эти двое общаются между собой. Эрик проявлял куда больше внимания к жене, чем она к нему. Он все время находился рядом: то положит руку на плечо, то приобнимет, то украдкой поцелует, Таис же принимала знаки его внимания из вежливости, но не более того. Она стремилась держаться от мужа подальше. Здесь возможны два варианта: либо он был ей неприятен в чисто физическом смысле, либо Таис, имея строгое, пуританское воспитание, не хотела проявлять любовь на людях. Зато при упоминании имени Ренату она менялась в лице, пыталась казаться равнодушной, но у нее плохо получалось.

Жади грустно улыбнулась.

— Если вы видели фотографии, то должны знать, что Ренату обладал исключительным типом мужской красоты. От него легко теряли голову и более искушенные девушки, что говорить о деревенских скромницах? Но вернемся к личности Эрика. Жади, вам когда-нибудь доводилось встречать типаж «маленького человека с большой мечтой»?

— Как это? — удивилась марокканка.

— По разговорам Эрика я понял, что он не доволен своей жизнью. Своим статусом, положением. Он хотел бы обладать многим, но не обладал практически ничем. Бесплодные попытки выбиться в люди раз за разом оканчивались для него провалом. Он обвинял в этом всех вокруг, кроме себя самого. Благодатная почва для зависти к тем, кто более успешен. Таис подтвердила, что однажды сеньор Орестес упомянул в разговоре тот факт, что Ренату приходится незаконнорожденным сыном одному бразильскому магнату. Бездетному к тому же, хотя и женатому. Его возмущало уничижительное отношение семьи Варгас к Ренату, а Эрик, должно быть, воспринял эту информацию как очередной свой проигрыш сопернику. Еще один повод для ненависти.

— Аллах! — потрясенно качала головой Жади, прижав пальцы к губам.

— В то время Эрик как раз подрабатывал грузчиком на одном аптечном складе. Неофициально — в его документах нет записи о работе на складе, но в ведомостях предприятия осталась его фамилия. Он неплохо разбирался в фармации, хотя нигде не учился. История с наркотиками и противостоянием Ренату с отцом его девушки натолкнула Эрика на мысль, что ситуацию можно использовать в своих целях. Он не мог незаметно выкрасть наркотик со склада, но он подстроил небольшой инцидент, в результате которого разбилась целая партия ампул с морфином. Среди осколков никто не стал бы искать недостачу. Оставалось лишь выбрать время и место, чтобы подмешать вещество в питье Ренату, и Эрик сделал это подальше от дома и чужих глаз.

По лицу Жади потоком текли слезы.

— Но как… Как я ничего не заметила? Не почувствовала? Я должна была!

— Никто не замечал, Жади, — с сожалением произнес Зейн. — У меня тоже не было полной уверенности в виновности Эрика до тех пор, пока я не побеседовал с Таис. После у меня не осталось никаких сомнений, но я призвал Таис прежде оградить своих близких от этой страшной правды любым способом.

— Так вот почему она была в таком состоянии… — прошептала Жади.

— Если бы Таис не погорячилась, новой трагедии можно было бы избежать.

Жади горько усмехнулась.

— Зейн… Вы совсем не знаете женщин.

— Вы так думаете?..

— Зейн! — в каком-то внезапном, неконтролируемом порыве чувств она бросилась ему на шею и заплакала громко, навзрыд, не стыдясь своих эмоций. — Мне так страшно, Зейн!

— Жади, — Зейн бережно обнял ее, — не нужно бояться, не нужно! Ты можешь рассчитывать на меня, на любую мою помощь.

Она крепко обхватила его широкие плечи, нимало не смущаясь тем фактом, что находится в номере чужого мужчины в довольно интимной обстановке. Жади было слишком больно, слишком горько, чтобы она думала в эту минуту о таких вещах. Ее посетило странное чувство, аналога которому ей еще не приходилось испытывать. Жади, пожалуй, впервые в жизни почувствовала себя слабой, нуждающейся в защите и покровительстве. До этого она всегда была борцом: боролась за право любить Лукаса, боролась за право быть независимой от Саида. В объятьях Зейна она чувствовала себя просто женщиной, и это было… странно, непривычно. До такой степени, что Жади даже испугалась.

Она отстранилась и посмотрела на Зейна несчастными глазами.

— Что я могу сделать, чтобы успокоить тебя, Жади? — сострадательно спросил Зейн и деликатно убрал с ее лица прядь растрепавшихся волос.

— Зейн, я… — тихо произнесла Жади, заворожено глядя в его бездонные черные глаза. — Катер! Мне пора возвращаться в деревню. Если я не успею сейчас, то меня потеряют!

— Я провожу тебя, — Зейн поднялся на ноги.

— Н-не… не надо, — не самым твердым тоном отказалась Жади. — Я сама.

Она развернулась и направилась к двери.

— Мы еще встретимся, Жади? — окликнул ее Зейн у самого порога. — Мне кажется, нам еще есть о чем поговорить.

— Да, — Жади улыбнулась ему. — Послезавтра. Крайний срок — через два дня. Там же, где мы встретились в прошлый раз, в то же время.

— Я буду ждать встречи.

Жади ничего не ответила, в последний раз обернулась и помчалась по коридору. Она была раздавлена страшным известием, но где-то внутри нее теплым ласковым огоньком зажглось новое прекрасное чувство, освещая царивший в душе мрак.

* * *

Встретившая Жади возле дома Флоринда была очень грустна и подавлена.

— Жади, — с болью в голосе обратилась к ней женщина, — скажи мне, что все-таки произошло? Зачем Зейн хотел видеть тебя и Таис?

— Ничего особенного, донна Флор, — кратко ответила Жади и хотела подняться на крыльцо, но хозяйка мягким движением остановила ее и испытующе посмотрела в глаза.

— Я имею право знать, Жади. Это связано с Ренату, так?

Жади, собрав волю в кулак, кивнула.

— Зейн выяснил правду?

— Да.

— И как эта правда связана со случившимся сегодня?

Жади судорожно вздохнула, но не нашла в себе сил выложить все как есть.

— Это был Эрик, да?..

— Донна Флор, не заставляйте меня… — Жади не выдержала нервного напряжения и заплакала.

Женщина качнулась и едва не повалилась на землю без чувств.

— Донна Флор! — испуганно воскликнула Жади и подхватила ее.

— Не надо, я в порядке, — через силу прошептала Флоринда, схватившись за сердце. — Об этом никто не должен знать, Жади, никто! Этой тайне лучше оставаться похороненной на дне реки. Мертвых пусть судит Господь, а я… не буду. Не буду.

* * *

День похорон выдался пасмурным. Таис, вся одетая в черное, с серым от горя и слез лицом сидела в часовне как скорбная неподвижная статуя. За ее спиной шептались:

— Какое несчастье!

— Такая молодая и вдова!

— В это невозможно поверить!

— Потеряла такого мужа! Хороший был человек, надежный, в наше время мало таких осталось.

— Бедный мальчик, как же он теперь без отца?

Когда Таис упала в обморок, не сумев подойти к гробу, все решили, что ее скорбь по мужу слишком сильна, чтобы она спокойно выдержала это испытание. Люди не знали, что она носит траур по другому человеку, и уже не первый год.